Текст книги "Коронация любви"
Автор книги: Барбара Картленд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)
Но делать, конечно, было нечего. Приходилось признать, что они совершенно беспомощны и всецело находятся во власти принца.
Оставалось лишь надеяться, что принцу скоро наскучит эта затея, и он бросит ее, найдя развлечение в чем-нибудь другом.
Наконец процессия достигла часовни, которая располагалась в торце дворца и казалась – так, во всяком случае, подумала Алдрина – очень древней.
Часовня была ярко, празднично освещена. С потолка спускались семь серебряных люстр, а сам алтарь словно сиял огнями.
Стоя в ожидании, как ему и было приказано, процессию встретил священник в белых праздничных одеждах.
Принц развязно поклонился.
– Я привел вам двух новообращенных, отец, – обратился он к священнику, – и надеюсь, что вы сумеете так крепко связать их узами брака, что они уже никогда не расстанутся.
Священник промолчал, а принц опять пьяно расхохотался и развалился в епископском кресле, стоявшем в алтаре.
Алдрина и Джуро не знали, что делать, и только молча смотрели на священника.
– Как тебя зовут, дитя? – наконец спросил Алдрину священник.
Алдрина быстро сообразила, что было бы ошибкой назвать себя даже Риной, поскольку принц Тером слишком хорошо знал, как зовут новую королеву Сарии, и мог каким-нибудь образом связать это имя с ней.
– Мэри, – коротко ответила она. Это не было ложью, ведь именно так и звучало первое из того ряда имен, которые ей дали при крещении.
Затем священник обратился с таким же вопросом к Джуро, и тот тоже ответил коротко – Миклош.
Одна из придворных дам, спотыкаясь, подошла к невесте и взяла у нее из рук букет.
Наконец началась служба, и двое друзей принца держали над новобрачными что-то, что скорее всего было коронами правителей государства Ксанте.
Алдрина до сих пор так и не выпустила руку Джуро и старалась стоять как можно ближе к нему.
Появилось обручальное кольцо с алмазом невероятно больших размеров, и Джуро надел его ей на палец.
Служба оказалась очень короткой, и, слушая, как священник произносит полагающиеся в таких случаях слова Алдрина ясно почувствовала, с каким отвращением он участвует в этом фарсе, не в силах, однако, его остановить.
И только когда священник, повернувшись спиной к обвенчанной паре, опустился на колени перед алтарем, девушка поняла, что служба подошла к концу.
Дело было сделано. Оставалось только молиться, что, как предполагал Джуро, венчание будет недействительным.
Вновь настало время буйных криков и смеха разгулявшихся придворных.
– Пора устраивать «возложение невесты»! – кричали они. – Пора!
И вновь принц стал во главе ликующей процессии и повел ее в том направлении, которое считал нужным.
Алдрина внезапно почувствовала, как ее подхватило множество рук. Ее несли, причем не женщины, которые не смогли бы это сделать в своем полупьяном состоянии, а четверо мужчин.
Несколько других мужчин следом за ней несли Джуро.
Процессия поднялась по ступеням, принц открыл настежь резную дверь и первым вошел в какую-то комнату.
Почти всю комнату занимала огромная кровать, изголовье которой было сделано из перламутра, инкрустированного жемчугом, и увенчано короной из золота и драгоценных камней.
Несколько женщин, визжа от восторга, принялись раздевать главную героиню фарса.
В этот момент девушка с облегчением увидела, что Джуро в комнате нет. Его, судя по всему, отнесли в одну из соседних.
Подружки невесты начали стаскивать с нее пышную красную юбку и восторженно залепетали, увидев под ней изысканные нижние юбочки, отделанные тонкими кружевами, и дорогое тонкое нижнее белье.
На минуту она задумалась, не прекратят ли они свою оргию, если она закричит, но из-за всего царящего вокруг шума ее вряд ли бы даже услышали.
Дошла очередь и до платка. Сняв его, женщины не расплели ее косу, и Алдрине оставалось только надеяться, что они слишком пьяны для того, чтобы обратить внимание на цвет ее волос.
Затем, надев на Алдрину маленькую кружевную ночную рубашку, возникшую словно по мановению волшебной палочки, женщины водрузили свою живую игрушку на кровать.
В этот момент ввели Джуро, одетого в длинную шелковую рубашку. Его втолкнули на кровать рядом с Алдриной, после чего мужчины из комнаты исчезли.
Однако вскоре они вернулись, неся традиционный «напиток благословения», по обычаю даваемый жениху с невестой в момент «возложения».
Алдрина знала об этой церемонии: она когда-то читала в своих книжках, что ее проводили во многих странах, в частности, во Франции и Испании, Италии и Англии, особенно во времена династии Стюартов, когда она приобрела широкую популярность.
Огромный кубок заключал в себе, насколько помнила Алдрина, горячую смесь из молока, вина, меда, яиц, сахара, мускатного ореха и корицы.
Иногда, помимо всего этого, в напиток добавляли паутину и сажу. Не было никаких сомнений, что сейчас эти составляющие в напитке присутствовали. Скорее всего в кубок нашвыряли еще какой-нибудь дряни, похуже, чем сажа и паутина. Пьяной компании это наверняка показалось бы забавным.
Кубок поднесли сначала к губам Алдрины, и она отпила маленький глоток. Как ни странно, напиток оказался вкусным. Потом кубок передали Джуро. Ему пришлось гораздо хуже, потому что его попытались заставить выпить все до дна. К счастью, Джуро оказался достаточно силен и оказал достойное сопротивление: он с силой швырнул кубок в стену, разлив при этом все содержимое.
Но это нисколько не рассердило, а скорее позабавило расходившуюся толпу.
После этого обряда, как и в Англии, наступило время обряда «бросания чулка».
Друзья жениха уселись на его край кровати, отвернувшись от середины.
Женщины сделали то же самое со стороны Алдрины.
Каждый из «рыцарей невесты», как назывались мужчины, и каждая из подружек держали в руках по чулку. Эти чулки должны были принадлежать или невесте, или жениху, но сейчас церемонию обеспечил чулками один из слуг.
Крикнув изо всех сил, принц подал сигнал к началу игры.
Все чулки полетели через плечи сидящих по направлению к молодой паре. Если чей-то чулок падал на голову жениха или невесты, то это означало, что тот, кто его кинул, скоро и сам вступит в брак.
Алдрина знала, что это неизбежно влекло за собой всеобщие поздравления.
Сейчас, однако, придворные оказались слишком пьяными, чтобы метко бросить хотя бы что-нибудь, не говоря уж о чулке. Все чулки приземлились непосредственно за спинами тех, кто их бросил, или же упали посреди кровати.
После этого принц приказал, чтобы вся компания покинула спальню, оставив новобрачных наедине, предупредив, однако, что очень скоро они вернутся, чтобы удостовериться, получила ли свадьба свое логическое завершение.
Толпа вывалилась из комнаты с гиканьем и развязными советами в адрес жениха и невесты. Некоторым гостям, особенно активно праздновавшим, впрочем, оказалось не так уж легко это сделать. Но вот наконец комната опустела.
В тот же миг Джуро стремительно выпрыгнул из постели и подбежал к двери, чтобы посмотреть, заперта ли она. Дверь оказалась действительно заперта, причем ключ из замка придворные вынули и унесли с собой.
Молодой человек ловко придвинул к двери тяжелый дубовый комод, а сверху водрузил несколько стоявших в комнате кресел. Алдрина с интересом наблюдала за всем происходящим.
Но, с горечью думала она, как бы ее герой ни пытался забаррикадировать дверь, принц все равно отыщет способ сюда проникнуть.
От изголовья кровати Джуро принес массивный канделябр с тремя свечами, открыл окно и вышел наружу – Алдрина решила, что там, за окном, находится балкон.
Джуро высоко поднял канделябр над головой и три раза провел мимо него рукой.
Затем он вернулся в комнату.
– Быстрее одевайтесь, – коротко скомандовал он.
С этими словами он исчез в смежной комнате, где совсем недавно его раздевали пьяные мужчины.
Однако там он пробыл всего лишь две или три минуты.
Вернулся он в той одежде, в которой и пришел на праздник, за исключением одной лишь куртки.
Алдрина стояла возле огромной кровати в явном смятении.
– В чем дело? – спросил Джуро. В голосе его послышались нотки нетерпения.
– Моя одежда… она вся куда-то делась, – жалобно пролепетала девушка. – Что же мне теперь делать?
Недолго думая, Джуро подошел к кровати и сдернул с нее роскошное шелковое, с кружевами, покрывало. Свернув его, он в одно мгновение превратил его в дорогую шаль.
Накинув эту шаль на плечи девушки, он скрестил ее концы и, перекинув их ей за спину, связал.
Взяв Алдрину за руку, он стремительно направился к окну.
Здесь девушка поняла, что они находятся в той части дворца, которая выходит непосредственно на реку. Сейчас река текла прямо под их окном. Взглянув вниз, Алдрина с радостью увидела ту самую яхту, которую они оставили в море, пересев из нее в гребную лодку.
Но она не успела как следует рассмотреть реку и яхту, так как Джуро внезапно оттолкнул ее от окна.
Его реакция оказалась отменной: именно в этот момент что-то со свистом пролетело по воздуху и ударилось о камень балкона.
Джуро подошел к лежащему предмету, и девушка поняла, что к ним на балкон откуда-то прилетела длинная веревка, привязанная к железному крюку – то самое приспособление, которое используют верхолазы.
Джуро зацепил крюк за каменную балюстраду и привязал для надежности веревкой.
Глядя с невольной улыбкой на подругу, такую трогательную и беспомощную в фантастическом наряде, сочиненном из покрывала их «брачного ложа», спаситель спросил:
– Ну так как, вы найдете в себе достаточно силы, а в своих руках достаточно цепкости, чтобы соскользнуть по этой веревке?
Прежде чем ответить, Алдрина взглянула с балкона вниз. Темная спокойная река несла свои глубокие воды далеко-далеко. Путь по веревке предстоял неблизкий.
Девушка невольно вздрогнула и пролепетала едва слышно:
– Я… я знаю, что вы станете презирать меня… но я очень… очень боюсь.
Джуро улыбнулся нежно и понимающе.
– Ну раз так, мадам, – проговорил он, протягивая ей руку, – вам поневоле придется довериться мне.
С этими словами он подошел к краю окна, где свисал шнур, при помощи которого задвигали тяжелые шторы.
Сняв его, Джуро обвязал им сначала свою талию, потом тоненькую талию Алдрины.
Шнур оказался толстым и прочным, сплетенным из множества шелковых нитей.
Джуро завязал узел так, что Алдрина оказалась прижатой к нему вплотную. Потом нежно, без тени улыбки или нервозности произнес:
– Обнимите меня за шею как можно крепче, но только не придушите. Крепко закройте глаза и молитесь. Клянусь, что в моих объятиях вам ничто не угрожает!
Говоря это, он нежно и уверенно смотрел на нее, крепко прижимая к себе. Алдрина ощутила, как ее пронзила горячая искра, а потом странная дрожь, которую она не испытывала еще ни разу в жизни.
Она ощущала возле себя его горячее сильное тело, ее лицо прижималось к его плечу, а ее руки крепко обвивали его шею.
«Я люблю его, – без тени сомнения призналась самой себе Алдрина. – Даже если я больше никогда в жизни его не увижу, мне и так будет что вспомнить. Я буду вспоминать вот это объятие».
Увлеченная размышлениями о будущем и настоящем, девушка едва заметила, как Джуро уже перелез вместе с ней через балюстраду балкона.
Мгновение спустя она ощутила, как они заскользили вниз по веревке, а затем ее пронзил острый, как клинок кинжала, ужас: вдруг они упадут на что-нибудь жесткое или колючее? И что, если это что-то ранит их или даже убьет?
А вдруг они упадут прямо в реку и утонут, связанные так крепко веревкой?
От напряжения и страха Алдрина затаила дыхание. А потом на какое-то время потеряла связь с происходящим.
Когда она вновь начала воспринимать окружающий мир, то увидела, что они на яхте, и Джуро уже несет ее на руках вниз по лесенке и дальше по коридору.
Девушка обнаружила, что оказалась в той самой каюте, где вечером переодевалась в цыганский наряд, прежде чем отправиться в Ксанте на лодке. Боже, как же давно это было!
Джуро аккуратно положил свою драгоценную ношу на кровать, укрыв ее простыней и пушистым одеялом.
А потом произнес голосом, которым еще ни разу прежде не обращался к ней:
– Постарайтесь уснуть, дорогая моя. Утром проснетесь, и все будет прекрасно.
Он замолчал, и губы его прижались к ее губам.
Ее не целовал еще ни один мужчина. Алдрина понимала, что смерть ей уже не страшна: умри она даже сейчас, она все равно уже знает, что такое райское блаженство.
Девушка чувствовала, что принадлежит Джуро всей душой и всем своим существом, навсегда, именно так, как мечтала принадлежать человеку, которого полюбит.
Джуро ушел, осторожно закрыв за собой дверь. Алдрина услышала, как заработал двигатель, и ощутила, что яхта тронулась с места.
Со вздохом облегчения она заверила себя, что теперь уже они оба – и она, и Джуро – наверняка в полной безопасности.
Глава 7
Алдрине снилось, что Джуро целует ее. Она открыла глаза, и оказалось, что это вовсе не сон. Джуро действительно был рядом.
Он нежно прикасался губами к ее губам, и от этого прикосновения острый солнечный лучик пронзал ее насквозь.
Она вновь сказала себе, что любит своего героя и спасителя и готова на все, лишь бы подольше оставаться рядом с ним.
– Просыпайся, милая, – тихонько позвал Джуро, – нам предстоит важное дело.
– Что такое? – сонно поинтересовалась девушка.
– Свадьба. Наша с тобой свадьба, – пояснил молодой человек.
Сон моментально слетел с глаз Алдрины. Она внимательно взглянула на своего спутника:
– Свадьба?
– Именно. Дело в том, что прошлой ночью нас действительно обвенчали – по-настоящему. Но я не хочу, чтобы ты запомнила это событие как что-то значащее в нашей с тобой совместной жизни.
Алдрина внезапно потеряла дар речи. Она могла лишь молча смотреть, не в силах что-нибудь произнести.
Джуро заговорил пылко и торопливо, словно испугавшись, что нужные слова улетят от него, не подчинившись его воле.
– Я желаю тебя! Хочу тебя больше, чем это поддается пониманию и объяснению! Мы должны пожениться, и мне очень хочется, чтобы ты запомнила нашу свадьбу как начало счастливой жизни, исполненной божьего благословения!
Глубоко озадаченная пылкими словами и в то же время тронутая таким искренним проявлением чувств, Алдрина продолжала молча смотреть на него. Подходящих слов для ответа почему-то пока не находилось.
Джуро присел на край кровати, склонившись над любимой еще ниже.
– Я люблю тебя, – спокойно произнес он, словно разъясняя свое неожиданное решение. – И как только мы поженимся, я смогу доказывать тебе свою любовь постоянно, изо дня в день. Ты поймешь, как много ты для меня значишь, и узнаешь, что наши сердца – одно целое.
Он поцеловал ее еще раз, а потом быстро вышел из каюты, прежде чем девушка успела задать хоть один вопрос.
Джуро объяснил, что она должна делать. Алдрина встала, но с минуту растерянно стояла посреди каюты, не в силах вспомнить, есть ли у нее вообще что-нибудь, что можно надеть.
Постепенно, словно все случившееся с ней в эту ночь произошло много лет назад, она вспомнила, что именно здесь, в этой каюте переодевалась в цыганское платье, прежде чем отравиться на фестиваль в Ксанте.
Она открыла дверцу шкафа, как и все остальное в комнате, прикрепленного к стене, и увидела свое белое муслиновое платье.
Ну вот, оно даже белое, как и полагается, подумала она.
В этот момент перед ней предстала вся очевидность самого факта, что она уже во второй раз собирается выходить замуж за Джуро.
На сей раз уж точно не останется никаких сомнений в законности брака. Она станет его женой.
Перед ее глазами материализовалась полная картина происходящих событий.
Ужас и оцепенение на лицах премьер-министра и придворных, когда они увидят ее возвращение во дворец вместе с мужем, о котором не знают ровным счетом ничего.
Потом пришла мысль обо всех предстоящих им обоим – а особенно Джуро – трудностях. Ясно, что ей предстоит отказаться от трона.
Она передаст правление принцу Иниго, что вполне удовлетворит этого алчного человека.
Конечно, ее поступок непременно вызовет ярость королевы Виктории. Рассердится и маркиз Солсбери.
Будут недовольны и многие другие государственные деятели Англии, так серьезно объяснявшие Алдрине ее ответственность и задачи перед отъездом в Сарию.
Они упорно подчеркивали, что она лично, собственной персоной, обладает чрезвычайной важностью и для короля Сарии, и для всей страны уже хотя бы потому, что она англичанка.
Девушка невольно вздохнула.
Она действительно хотела оказаться полезной и прекрасно понимала, что матушка очень разочаруется и расстроится, если ей не удастся выполнить все возложенные на ее плечи задачи.
Но любовь превыше всего, а ее любовь к Джуро уже не оставляла места чему-либо иному.
Эта любовь стала главной частью ее ума, сердца, души. Невозможно думать ни о чем ином, кроме этого человека и счастья с ним.
Если, как сказал Джуро, вчерашнее венчание можно считать законным, тогда предстоит грандиозный скандал, если премьер-министр попытается аннулировать его.
Как она сможет объяснить все случившееся за последние дни?
Она познакомилась с мужчиной на пляже, ночью переоделась на его яхте в цыганское платье и отправилась на праздник в Ксанте, не сказав ни слова о своих похождениях никому из приближенных.
Она связалась с принцем Теромом и его отвратительными приспешниками.
Алдрина легко могла себе представить, какими шокирующими покажутся все эти события ее подданным в Сарии.
Конечно, найдется немало и таких злопыхателей, которые не преминут насмехаться и издеваться над ней самой и над ее избранником за то, что они позволили совершить унизительный обряд «возложения». А потом, по традиции, принц вместе с придворными ушел, чтобы через некоторое время вернуться и удостовериться в благополучном завершении обряда. Какой позор! Какой ужас!
Чем больше размышляла Алдрина обо всем, что с ней произошло, тем яснее она понимала, что отречение от трона окажется лучшим выходом из положения. Гораздо легче сделать это, чем пытаться вразумительно объяснить всем, что же произошло этой ночью.
Сквозь иллюминаторы солнце ласково заглядывало в каюту, и Алдрина по привычке взглянула на небо.
Небо, ярко-голубое, показалось ей прозрачным. Она почти видела сквозь его завесу серебряные, такие родные ей, звезды. Надо рассказать им всю правду, открыть все свои мысли.
– Я понимаю, что поступаю неверно, – произнесла Алдрина вслух, – но я не в силах сделать ничего иного.
Окончательно приняв решение, девушка быстро надела свое белое платье.
Сидя перед зеркалом, она пыталась придумать, как бы аккуратно и красиво уложить волосы, и тут в дверь сдержанно постучали.
– Войдите, – ответила Алдрина и увидела слугу, который держал в руках венок.
Этот прелестный венок, сплетенный из белых цветов, напоминал маленькую изящную корону.
Слуга с поклоном положил венок на туалетный столик. Затем, не говоря ни слова, поклонился еще раз и вышел из каюты.
Алдрина взяла в руки венок, надела его на голову и с любопытством взглянула на себя в зеркало.
Совершенно неожиданно, в одно мгновение она полностью преобразилась.
Белое сияние цветов напоминало нимб и придало ее чертам особую нежность, одухотворенность, но в то же время и значительность.
Действительно, Джуро придумал прекрасную и необычайно трогательную замену привычной в таких обстоятельствах фате.
– Он успевает подумать обо всем на свете, и, кажется, он на самом деле любит меня! – с улыбкой прошептала Алдрина.
Внезапно ее охватил страх. Девушка замерла и вновь глубоко задумалась.
А что, если, узнав, кто она на самом деле, Джуро откажется от нее? Что, если, узнав о ее готовности отречься от престола, он не сможет ее понять и осудит за отказ выполнять свой долг, пусть даже это отказ ради него самого?
Люди, все люди вообще – а в этой части мира в особенности – смотрели на коронованных особ как на избранных, высших существ и неизменно возлагали на них свои надежды на спокойствие, благополучие и процветание.
Конечно, кому-то может показаться даже романтичным, что она оставляет все ради любви и возможности соединиться с любимым человеком. Но в то же время огромная масса народа решительно осудит ее поступок, рассматривая его исключительно как уход от ответственности.
– Будь что будет, все равно у меня нет выбора, – произнесла Алдрина, будто бы кто-то пытался ее осуждать.
Она вновь посмотрела на себя в зеркало. Но и в нем увидела вовсе не отражение своего прелестного взволнованного личика, а лишь расстроенное лицо своей матушки, рассерженные и раздраженные физиономии премьер-министра и государственных мужей и самодовольное выражение в гордом взгляде принца Иниго, который прекрасно понимал, что теперь за неимением никого другого трон Сарии должен всецело принадлежать ему.
– Ты готова, любовь моя? – негромко спросил Джуро, входя в каюту.
– Да… да, я почти готова, – ответила Алдрина. – Большое спасибо за прекрасный венок!
– Сейчас ты еще больше похожа на Афродиту, чем раньше, – сказал Джуро. – А в экипаже тебя ожидает точно такой же букет.
– Спасибо… спасибо! – почти шепотом поблагодарила девушка.
Молодой человек взял свою избранницу за руку и повел по коридору, а потом вверх по лесенке, на палубу.
Там не оказалось никого из команды яхты, и Алдрина предположила, что Джуро специально всех убрал со своего пути, чтобы не смущать невесту.
Они сошли по трапу на берег, где прямо на причале действительно стоял прекрасный экипаж, запряженный двумя белыми лошадьми.
Джуро помог невесте подняться в него.
Девушка расположилась на заднем сиденье, где лежал букет точно таких же белых цветов, из которых был сплетен и ее венок.
Она улыбнулась Джуро, а тот в ответ на ее молчаливую благодарность сказал:
– Давай сейчас не думать ни о чем, кроме нашей любви. Мы предназначены друг другу Богом, и Бог благословит наш союз. Мы узнаем истинное счастье, которое ищут все, но мало кто находит.
Слова Джуро вызвали в ее душе такую же бурю чувств, как сегодня ночью возбудила цыганская музыка.
Казалось, весь мир растаял, превратившись в нереальный образ. А настоящее заключалось всего лишь в одном-единственном человеке.
Да, с ней рядом существовал один лишь Джуро. Его глаза смотрели в ее глаза и видели все тайны ее души. Полет его сердца увлекал ввысь, к небесам, и ее саму.
Поездка в карете продолжалась совсем недолго, всего лишь несколько минут, и все это время Алдрина была настолько увлечена своими мыслями, что даже не взглянула, где же они едут.
Лошади остановились, и девушка увидела перед собой небольшую часовню или церковь.
Над открытой настежь дверью возвышался высеченный из камня крест.
Джуро подал невесте руку, и, поднявшись на несколько ступенек, Алдрина оказалась в самой странной из всех виденных ею церквей.
И под потолком, и возле стен висели самые настоящие рыбацкие сети.
В дальнем конце ярко сиял алтарь, освещенный множеством свечей. А помимо них, яркий свет на все вокруг лили семь серебряных светильников, расположенных перед алтарем.
Священник был одет вовсе не так богато и ярко, как тот, что проводил службу сегодня ночью во дворце принца Терома. На нем был всего лишь скромный и простой стихарь, да и сам он, как заметила Алдрина, не отличался молодостью и красотой. Седая борода свидетельствовала о долгой и многотрудной жизни.
Молодые люди подошли к нему, и он проговорил глубоким и искренним голосом:
– Добро пожаловать в храм Господень, дети мои. Да пребудет с вами благословение Божие.
Он начал свадебную церемонию, и на сей раз Алдрина венчалась как Мэри Рина, а Джуро – как Миклош Александр.
Девушка подумала, что оба имени очень идут ее избраннику, а еще ее порадовало, что каждое слово службы прозвучало с сердечной искренностью. Это относилось и к речам священника, и к ответам новобрачных.
Казалось, в церкви обитают ангелы, так светло и празднично проходила церемония.
Те самые звезды, которые покровительствовали Алдрине, теперь опекали и ее избранника, и их сияние ощущалось даже днем, при солнечном свете и чистом голубом небе.
То кольцо, которое во дворце принца Терома дали Алдрине на венчание ночью, позже, в спальне, вместе с королевскими драгоценностями забрали придворные. Зато, к истинному восторгу девушки, Джуро надел ей на палец скромное золотое колечко, настоящее обручальное.
Молодые люди опустились на колени в ожидании благословения, и обоим показалось, что они чувствуют, как Господь посылает им свою любовь и поддержку.
Да, звезды вели Алдрину по жизни все это время, с самого рождения, и вот настал самый счастливый, такой долгожданный и в то же время совсем неожиданный миг.
Может быть, ей и придется понести наказание за свой поступок, за то, что она осмелилась выйти замуж за человека не королевских кровей, но разве это имеет какое-нибудь значение? За эти несколько дней он стал важнейшей, самой главной частью ее жизни.
Благословив новобрачных, священник повернулся к ним спиной и опустился на колени, чтобы вознести Господу свои молитвы. Джуро подал Алдрине руку и помог ей подняться.
Некоторое время он просто молча смотрел на нее, а потом спокойно, тихим голосом, но очень веско произнес:
– Бог дал мне тебя, моя любимая, и теперь я готов служить тебе, защищать тебя и любить тебя всей душой – отныне и впредь.
Он поцеловал ее трепетно и нежно. В этом поцелуе не чувствовалось страсти. Сейчас ее заменило желание оберегать и лелеять свое сокровище.
Но Алдрина понимала: этот поцелуй служит печатью, надежно скрепляющей только что данную клятву.
Джуро положил к ее ногам свою жизнь, а разве человек может сделать для другого человека что-нибудь большее?
Они пошли по проходу между рядами к выходу.
Еще не дойдя до двери, Джуро остановился, и Алдрина увидела перед собой прекрасную статую девы Марии.
Он не сказал ни слова, но девушка и так прекрасно поняла, что она должна сделать.
Она положила к ногам статуи свой нежный белый букет и, наклонившись, поцеловала край одежды Пресвятой девы.
Вслед за ней и Джуро совершил то же самое, и, взявшись за руки, молодые люди с трепетом покинули странную маленькую церковь на берегу моря; церковь, в которой украшениями служили простые рыбацкие сети. Выйдя на воздух, оба невольно зажмурились: после полумрака и прохлады храма казалось, что солнце сияет ослепительно ярко и припекает особенно горячо.
Алдрина только сейчас заметила, что церковь стоит на самом краю набережной. Конечно, основными ее прихожанами были рыбаки и моряки. А то чувство искренней веры и святости, которое с такой силой ощущалось в храме, порождалось любовью и надеждой их жен и подруг, которые неустанно молились, прося у Бога поддержки и помощи своим любимым в их тяжком морском труде.
Алдрина и Джуро сели в экипаж и вернулись на яхту. Сейчас набережная уже не казалась пустынной: по ней двигались люди, занимаясь своими обычными делами. От причала отплывали рыбацкие лодки, которые, насколько понимала Алдрина, собирались спуститься вниз по течению реки Лиека.
Девушка успела заметить, что на обоих берегах реки оборудованы небольшие причалы, у которых и стоят рыбачьи лодки.
Сейчас рыбаки отвязывали свои суденышки и выходили на них в Эгейское море.
Молодые люди поднялись на яхту. Тут же заработали двигатели, и яхта направилась к выходу из устья.
Задавать вопросы времени не осталось, так как Джуро, крепко взяв жену за руку, повел ее по лесенке вниз.
Девушка предположила, что они направляются в ее каюту, однако, к ее удивлению, супруг открыл дверь в самом конце коридора.
Перед Алдриной предстала каюта капитана.
Она занимала корму яхты, и сейчас всю ее украшали белые цветы.
Белые лилии по обе стороны кровати.
Самые разные, всевозможных форм и размеров белые цветы разбросаны по всей комнате.
Белые розы и орхидеи на просторной кровати.
Все это великолепие выглядело настолько красиво и необычно, что Алдрина не смогла сдержать возгласа удивления и восторга.
В этот момент Джуро крепко обнял ее, прижав к себе, и начал целовать самозабвенно, жадно и страстно.
Он словно утратил свою обычную сдержанность, умение владеть собой покинуло его. Он боялся потерять то сокровище, которое только что обрел.
«Я люблю тебя!» – хотела произнести Алдрина.
Но поток чувств, увлекавший ее любимого, захлестнул и ее, и произнести что-то членораздельное уже не оказалось ни сил, ни времени. Оба они унеслись в небеса, и звезды кружились в хороводе повсюду – и вокруг них, и в их душах, и в их телах.
Слова оказались лишними: нет в мире таких слов, которые могли бы передать всю безграничность и могучую силу любви, преодолевшей препятствия и барьеры.
Прошло немало времени, прежде чем Алдрина пошевелилась, лежа рядом с любимым. Она была слишком счастлива, чтобы произнести что-нибудь связное.
– Я уверена… это… сон…
– Мне и самому так кажется, – ответил Джуро. – Милая моя, я так тебя люблю!
– Ты возносил меня на небеса, – мечтательно прошептала Алдрина. – Разве я могла предположить, что можно чувствовать себя такой счастливой и что любовь способна принести столько радости?
Джуро прижал ее к себе, и его губы нежно коснулись ее разгоряченной щеки.
– Мне так хотелось, чтобы ты почувствовала именно это! – тихо проговорил он. – Скажи, я первый мужчина, который тебя целовал?
Алдрина только коротко рассмеялась.
– Ну конечно! Я и не знала мужчин до того, как приехала в Сарию!
– Когда это произошло? – быстро спросил Джуро и шутливо добавил: – Я совсем ничего не знаю о тебе, моя маленькая женушка, но это и не важно: у меня будет достаточно времени, чтобы расспросить тебя обо всем. Главное, что ты со мной и уже никуда от меня не денешься!
– А я и не собираюсь от тебя никуда деваться! – таким же веселым тоном ответила Алдрина.
Но когда она это произнесла, смутный страх овладел ею – а вдруг возникнет что-то, сейчас еще совсем неизвестное, что сможет их разлучить?
Она попыталась успокоить себя, убедив в том, что просто слишком мнительна и сама себя запугивает.
Она – жена, и нет такой силы, которая смогла бы разлучить ее с супругом.
Она подняла руку, и кольцо на пальце сверкнуло ярко, словно звездочка. Алдрина спросила:
– Где тебе удалось найти для меня настоящее обручальное кольцо?
– Это кольцо моей матушки, – объяснил Джуро. – Я все время хранил его в той же шкатулке, где лежат мои запонки. Так оно и путешествовало повсюду вместе со мной.
– Мне очень приятно, что ты доверил мне такую дорогую твоему сердцу вещь, – призналась девушка, – и я очень горжусь этим!
– Я уверен, что мама полюбила бы тебя. Сказала бы, что ты именно такая жена, о какой она и мечтала для своего сына.
Джуро погладил ее:
– Как мне найти слова, чтобы рассказать тебе, как я тебя люблю, насколько ты совершенна во всех отношениях?
– Пожалуйста, найди такие слова, – прошептала Алдрина, – и говори мне как можно чаще о своей любви, а не то я буду думать, что ты во мне разочаровался.
