Текст книги "Сильнее всех разлук"

Автор книги: Барбара Ханней

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Они вместе поплакали.

Если Джин опять нужно помочь, Нелл сделает это с радостью. В отношении Джекоба она была не так уверена.

Прошлой ночью на нее нахлынули воспоминания об ее юном возлюбленном, о реке, о бесконечных разговорах с Джекобом, о том первом утре, когда они оба свалились с ветки в воду.

Они с Джекобом даже читали вместе стихи. После первого курса в университете она безумно увлеклась Йетсом. Нелл не думала, что неотесанный ковбой может увлекаться поэзией, и была потрясена, когда Джекоб принес томик Йетса, принадлежавший его отцу.

Они читали друг другу стихи, и ей нравилось слушать низкий голос Джекоба, чувственно звучавший на фоне капающей воды и тихого пения птичек.

Боже мой! Нельзя же помнить об этом вечно. Только как забыть, если это лучшее, что было в ее жизни? В ее голове были живы все воспоминания о Джекобе Такере – о его застенчивой, серьезной улыбке, чувственной силе его тела, его мягких руках.

Когда она закрывала глаза, то видела его, лежащего на траве и глядящего на нее сквозь ресницы. Видела напряженный взгляд его серых глаз, ощущала теплоту его губ.

Нелл заставила себя открыть глаза, тряхнула головой. Погружаться в прошлое было бесполезно и мучительно.

Они с Джекобом выбрали разные пути. Она вышла замуж за Роберта Рутвена, а Джекоб приобрел огромное стадо рогатого скота. Они стали старше, богаче, умнее. Они взрослые. И совсем разные.

И тем не менее их свело вместе то же самое, что когда-то развело. Их дочь.

Зазвонил звонок, и она подскочила. Это, должно быть, Джекоб. Интересно, о чем они будут говорить до поездки к Браунам. Женщина бросила еще один взгляд на себя в зеркало.

Давай, Нелл, постарайся. Подбородок вверх, спина прямая. Улыбайся.

Улыбаться было нелегко, но, по крайней мере, она выглядела несколько решительнее, когда пошла открывать дверь.

Джекоб стоял у входной двери.

– Доброе утро! – приветствовал он ее, улыбаясь. У Нелл все опустилось внутри.

– Доброе.

Глупо, но она ожидала увидеть его таким же, как вчера: официальным, серьезным и приближающимся к сорока. Сегодня на нем были выцветшие джинсы, облегающие его узкие бедра, и синяя футболка, показывающая его мускулы. Если бы не мелкие морщинки в уголках глаз и легкая седина на висках, он выглядел бы почти как девятнадцатилетний юноша, в которого она когда-то влюбилась.

– Как чувствуешь себя сегодня? – спросил он.

– Спасибо, гораздо лучше. – Она едва не призналась, что плохо спала, но решила не слишком распространяться.

С небрежной улыбкой он протянул ей коричневый пакет:

– Кое-что вкусное из пекарни.

– Ах, спасибо. – Когда она забирала пакет, его пальцы задели ее, и от этого странный электрический разряд пронзил ее тело. Возьми себя в руки, Нелл. Сейчас не время вести себя по-детски и жеманничать.

– Присаживайся здесь, – пригласила она его в уютную гостиную. – Чаю? Кофе?

– Чай подойдет. – Джекоб проигнорировал ее приглашение и последовал за нею на кухню.

Нелл бросилась наливать воду в чайник. Так странно было видеть здесь Джекоба Такера, прислонившегося к ее буфету, со скрещенными ногами в джинсах и сложенными на груди руками.

Он с интересом огляделся. Или это был насмешливый интерес? Что такого смешного? Почему он не мог подождать в гостиной, как она просила?

Сжав губы, Нелл схватила из буфета чашки и поставила их на поднос. Бросила на него любопытный взгляд.

– Что тебя так забавляет?

– Просто я пересмотрел свое мнение о тебе. Ты не так сильно изменилась, как я думал. Вчера ты совсем по-другому выглядела в эффектном костюме и со строгой прической, а сегодня ты больше похожа на девушку, которую я знал.

Его мысли были настолько схожи с ее собственными, что она чуть не покраснела. У нее дрожала рука, когда она протянула ее к чайнику. Не обольщайся. Джекоб просто заполняет время до того, как мы увидим Сэма. Ничего больше.

– Полагаю, что внешность может быть обманчивой.

Мне тоже надо об этом помнить.

Нелл достала красивую тарелку, уложила на нее печенье, которое он принес, и поставила ее вместе с другими предметами на поднос. Обернувшись к нему, спросила:

– Не отнесешь ли этот поднос в гостиную? А я принесу чайник.

– Конечно.

Когда он вышел из кухни, она сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. За ее спиной закипел чайник.

Едва взглянув на гостиную Нелл, Джекоб понял, что там нет чего-то важного, что есть в Кумалонге, его поместье в глубокой провинции. Он заплатил огромные деньги самому лучшему дизайнеру Брисбена, и она очень постаралась придать всему «мужской» характер.

– Окружение такого мужчины, как вы, должно иметь мужской характер, – настаивала дизайнер.

Он всегда жил один, часто менял женщин, поэтому «мужской» характер был вполне уместен. Но, несмотря на расходы и старания дизайнера, так называемый «мужской» характер интерьера не слишком помог ему. Его жилище не ощущалось домом, оно было похоже на фото из глянцевого журнала.

А в коттедже Рутвенов было по-домашнему уютно.

В гостиной Нелл было что-то, что приглашало его. Хотелось расслабиться, почувствовать себя как дома.

Эффект удобства дополнял свернувшийся клубочком кот, который устроился среди подушек на диване под окном.

Джекоб поставил поднос рядом с вазой с цветами на деревянный ящик, служивший кофейным столиком. Там же лежал и роман в бумажной обложке, и элегантные очки для чтения. Нелл пользуется очками для чтения теперь.

Он понимал, что это не должно трогать его, но было грустно видеть такой отчетливый знак ушедшего времени.

Кот раскрыл глаза и уставился на него, когда он уселся в одно из кресел. Почти тут же кот поднялся, потянулся и направился к Джекобу.

Как правило, он предпочитал кошкам собак и с сомнением посмотрел на животное.

– Не жди, что я дам тебе молока, дружище.

В ответ кот прыгнул к нему на колени, свернулся и замурлыкал, добавляя последний штрих к впечатлению Джекоба об уюте коттеджа Нелл.

К сожалению, он особенно ощущал этот уют. Они с матерью жили во многих домах для рабочих в отдаленных поместьях, и ему очень хотелось иметь постоянное, удобное, семейное жилище. За последние двадцать лет он несколько раз собирался жениться только для того, чтобы насладиться уютным домом и семейной жизнью. Но каждый раз его что-то удерживало.

– О боже, Амброзий, что это ты делаешь? – Нелл вошла в комнату с чайником в руках. – Извини за кота, – попросила она. – Его надо было согнать.

– Я бы так и сделал, если бы он мне надоел. – Джекоб посмотрел, как кот, помахивая хвостом, вернулся на диван. – Возможно, он принял меня за твоего мужа. Нелл странно рассмеялась.

– Вовсе нет. Роберт и Амброзий никогда не ладили. – Стараясь не глядеть на него, она провела ладонями по бокам юбки, как будто руки были мокрыми. – Как ты любишь пить чай?

– Крепкий, без сахара.

– Конечно, сейчас я вспомнила.

Говоря это, она смутилась, и он тоже смутился, вспомнив, как они жгли костер у реки, когда готовили чай в походном котелке, и тут же тушили костер, чтобы дым не выдал их укромного места.

У нее дрожали руки, когда она наливала ему чай и ставила передним кружку. Она нервничала, и ему хотелось успокоить ее.

– Замечательный дом, – заметил он. – Ты сама украшала его?

Нелл кивнула и стала сосредоточенно наливать себе чай.

– У тебя художественный вкус.

– У меня и правда кое-что получается. Работа с тканью. Я делаю лоскутные одеяла и коврики и продаю их.

– Продаешь?

– Да. На мою работу есть спрос. И я все время занята.

Джекоб еле справился с шоком. Но, возможно, нечего было так удивляться: – В конце концов, кроме слухов, которые его мать подбирала из светской хроники, он ничего не знал о Нелл Рутвен. Он всегда полагал, что она беззаботная и беспечная жена из светского общества. Одна из тех, что ходят обедать в клубы.

Но Нелл Харрингтон, девушка, которую он любил, обожала поэзию, была художественной натурой.

– Твой муж, должно быть, очень гордится тобой, – осторожно произнес он.

Еще больше нервничая, Нелл подняла кружку с чаем, потом снова поставила ее.

– Что чувствует Роберт по поводу моего творчества, не имеет значения, – тихо заметила она. – Он больше мне не муж.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

– Мы в разводе, – сообщила Нелл Джекобу очень тихо и сухо. И все равно увидела, что он потрясен.

Он поднял руку к шее, как будто хотел расстегнуть несуществующий ворот.

– Почему же ты не сказала мне об этом вчера? Я ведь спрашивал тебя о муже.

Тяжело вздохнув, она ответила:

– Ты бы стал задавать вопросы. А мне было трудно справиться с ними тогда. – Она закусила губу.

– А как сейчас? Сейчас справишься с ними? – настаивал Джекоб.

Она покачала головой.

– Не донимай меня вопросами. Я сама расскажу. Наш брак не удался. Только и всего. Ничего отвратительного. Роберт много работал и много пил, но он никогда не делал мне больно. Мы просто разошлись в разные стороны, и я разведена уже почти год.

Ей не хотелось представлять все в темном свете, но это было нелегко. Она с трудом признавала, что, потеряв Джекоба, вышла замуж не за того человека, слишком поздно поняла, что была нужна Роберту просто как жена-трофей. Он с удовольствием появлялся с нею на важных светских мероприятиях в Мельбурне, но их отношения в спальне никогда не были чем-то особенным.

– У Роберта так много коллег-юристов, что мы с легкостью все уладили. Возможно, брак не был удачным, но развод прошел превосходно.

– Что ты хочешь сказать?

Подняв подбородок, она попыталась улыбнуться.

– Я хочу сказать, что теперь я отвечаю за свою жизнь. Я впервые независима и контролирую себя сама.

Джекоб кивнул, но глаза его смотрели холодно.

Она в растерянности взяла свою кружку и отхлебнула чая. Держала кружку двумя руками, чтобы не разлить чай. Возможно, Джекобу трудно понять, почему она так долго поддерживала этот пустой брак и что, потеряв дочь, она отчаянно пыталась избежать другого несчастья.

– А что у тебя? – с трудом произнесла она свой вопрос. – Ты женат?

– Ни разу не соблазнился. Я – закоренелый холостяк.

Уж не хотел ли он сказать, что свободен? Ее охватило жаром. Что это с нею? Нелл протянула ему тарелку:

– Печенье?

– Не сейчас, спасибо. – Джекоб забарабанил пальцами по ручке кресла. – Так ты уже видела малыша Теган?

– Да, хорошенький парнишка. Сейчас ему  уже около семи недель.

– Семь недель? В таком возрасте они ведь очень маленькие, верно?

Она не смогла сдержать улыбку.

– Очень. А что?

– Интересно, о чем Джин хочет поговорить. Очевидно, это имеет отношение к Сэму.

Нелл кивнула.

– Должно быть, у Джин дел по горло, особенно теперь, когда у нее муж – инвалид.

– А что с ее мужем?

– Его разбил паралич в апреле.

– Бедняжка. У них сейчас тяжелые времена. А тебя интересует Сэм?

– Почему ты спрашиваешь? Конечно, интересует. Он мой внук.

– Тебя же не интересовала его мать.

Он не смог бы причинить ей большую боль.

– Как ты можешь?!

– Это правда, Нелл. Ты отдала Теган приемным родителям.

– Не я…

– И в течение девятнадцати лет бедная девочка верила, что мне наплевать на нее.

К ужасу Нелл, Джекоб вскочил на ноги и навис над нею.

– Ты лишила меня дочери. Почему же ты это сделала, Нелл?

– Знаешь, это несправедливо. – Она до боли сжала пальцы в кулаки. Хотелось тоже вскочить на ноги, но это будет смешно. – Пощади, – вскрикнула она, взглянув на него. – Ты не знаешь, что произошло. Не знаешь, что я пережила.

Он стоял, прижав к бокам сжатые кулаки и упрямо выставив подбородок.

Нелл снова повторила, делая ударение на каждом слове:

– Ты не знаешь, что произошло.

Джекоб открыл рот, как будто хотел разразиться еще одним обвинением, но ее слова подействовали на него. Злость в его глазах уменьшилась, к нему вернулось смущение.

– Извини. Я просто выпускал пар. – Он сел в кресло и поднял кружку с чаем. – Можешь рассказать мне, что же произошло на самом деле?

Нелл вздохнула.

– Вряд ли ты думаешь, что я добровольно отдала свою дочь.

– Нашу дочь.

– Да, Джекоб, нашу дочь. Он поставил кружку.

– Пока Теган не написала мне, я даже не знал, что ты родила. Позже, когда я услышал, что у вас с мужем нет детей, заключил, что у тебя был выкидыш. Или аборт. Подумал, возможно, ты вообще не была беременна, просто ошиблась.

– Мне жаль, что ты ничего не знал.

– Поверь, мне тоже. Я чувствую себя обманутым.

– Я знаю, – тихо ответила Нелл. Она тоже чувствовала себя обманутой – лишенной материнства. Но она, по крайней мере, знала, где Теган, что с нею все в порядке и она счастлива. – Не я отдала Теган, Джекоб. Ты же помнишь, какие у меня родители.

– Я знаю, что твой отец держал ружье у моей головы. Знаю, что он заставил мою мать и меня уехать из «Ясного месяца», даже не заплатив нам.

– И он отправил меня сюда, в Мельбурн, в частный приют для одиноких матерей.

Напряжение ушло с лица Джекоба.

– Вот сюда, так далеко?

– Да.

– Неудивительно, что мне не удалось найти тебя.

– А ты пытался?

– Конечно, пытался. Мне ужасно хотелось найти тебя. Мы ведь планировали пожениться, помнишь?

У него заблестели глаза, а у Нелл упало сердце.

– Я тоже не могла найти тебя, – призналась она. – Я пыталась, но мне не разрешали много звонить из приюта. Я снова пыталась после рождения Теган. Звонила всем, кто приходил в голову. Кто-то сказал, что вы вроде бы путешествуете, но никто не знал где. Вы с матерью просто исчезли в глуши.

Когда он ничего не ответил, она спросила:

– Ты мне веришь, Джекоб? Он мрачно кивнул.

– Моя история очень похожа. Я ходил в твой университет. Нашел людей, которые знали тебя, но они не знали, где ты.

– Я не вернулась в университет.

Он судорожно вздохнул. Потом откашлялся и спросил:

– Так Теган родилась в Мельбурне?

– Да. Не стану утомлять тебя подробностями, но роды были тяжелыми, и я была в плохом состоянии после этого. Мне все время давали успокоительное.

Джекоб тихо выругался.

– Когда родители принесли мне на подпись бумаги, я не поняла, что отдаю ребенка на усыновление.

– Но это же преступление.

Нелл снова кивнула. Много раз она оживляла в памяти тот день.

– Я думала, что подписываю свидетельство о рождении ребенка.

Об этом было больно говорить. К горлу подступило рыдание, но надо было все ему рассказать. Особенно хотелось поделиться с ним воспоминаниями об их дочери.

– Теган была великолепна, Джекоб. Только-только появившись на свет, она была крошечной и очаровательной. У нее было такое милое личико. Великолепные темные глаза, конечно плохо сфокусированные. А ее маленькие розовые пальчики хватались за край одеяльца, и у нее были чудесные крохотные ноготки.

Она закрыла глаза . Не плачь. Никому не поможет, если ты будешь плакать.Сделала глубокий вдох.

– Я не знала, что вижу ее в последний раз. Они сказали мне, что отдадут ее в семью, пока я полностью не поправлюсь.

– Нелл.

– Мне стало еще хуже, когда я поняла, что подписала, но медсестра, которая следила за мной, начала давать мне еще больше успокоительного.

– Как она могла?

– Это было двадцать лет назад. Могло случиться что угодно, если кто-то хорошо заплатил.

У него вырвался яростный крик.

– Потом мама и папа увезли меня обратно в Квинсленд, и никто не сказал мне, что у меня есть тридцать дней, чтобы передумать по поводу усыновления. Как только ко мне вернулись силы, я уехала из «Ясного месяца», но, когда приехала сюда, было уже слишком поздно требовать возвращения Теган.

Сжав кулаки, Джекоб сидел очень тихо, с потемневшими от боли глазами.

– У меня украли дочь, и за последние двадцать лет не было ни единого дня, чтобы я не думала о ней и по ней не скучала.

Он уныло кивнул, и Нелл почувствовала, что сейчас он не может говорить. Какое-то время он тихо сидел, опустив глаза. Наконец спросил:

– Имеется ли какая-нибудь особая причина, почему у вас с Робертом не было детей?

Его вопрос был настолько неожиданным, что Нелл не сдержалась.

– Роберта не особенно интересовала семья. А меня это устраивало. Возможная беременность заставила бы меня пережить то, через что я прошла с Теган. Я старалась забыть.

– Забыть?

– Не Теган. Ее, конечно, я не хотела забыть. Но мне нужно было найти способ жить дальше. – Когда он не ответил, она тихо добавила: – Я подумала, не старался ли и ты забыть. Не поэтому ли ты так много работал все эти годы.

– Откуда ты знаешь, что я много работал? Она виновато рассмеялась.

– Время от времени читала статьи в журналах для скотоводов.

– Ты же знаешь, что они всегда преувеличивают. – Джекоб взглянул на часы. – А как далеко отсюда до дома Браунов?

– Минут двадцать езды.

– Тогда нам пора.

– Да. – Когда Нелл ставила чайные принадлежности на поднос, она чувствовала себя неуверенно. Все время они говорили только о ней, а о Джекобе она так ничего и не узнала. Он предложил:

– Поедем на моей машине.

– Спасибо. Я только отнесу все на кухню и возьму сумку.

В машине Джекоба она с удивлением обнаружила огромный букет красивых лилий на заднем сиденье и яркого Шалтая-Болтая.

– Легко догадаться что для Джин, а что для Сэма, – усмехнулся Джекоб.

– Ты очень предусмотрителен, Джекоб. А я даже не подумала что-нибудь прихватить.

– Тогда это будет от нас двоих.

Она глупо обрадовалась, а Джекоб усмехнулся.

– Цветы будут от тебя, – заметила она. – Джин будет приятно получить в подарок цветы от красивого моложавого человека.

– Моложавого? – У Джекоба заблестели глаза. – Я же дедушка.

– Ах, да! – О боже, они флиртовали. – Как я могла забыть?

Он раскрыл для нее дверцу машины и, до того как она стала садиться, обнял ее за шею, повернул к себе лицом и легко поцеловал в губы.

– Просто хотелось узнать, каково это – целовать бабушку, – пробормотал он.

Обошел машину и сел за руль, как будто ничего особенного не произошло, но, когда они ехали к Браунам, у Нелл слегка кружилась голова.

Джин Браун, должно быть, поджидала их, потому что дверь открыли еще до того, как они постучали. У нее был ужасно усталый вид. Седые волосы повисли, платье помялось, а на плече было мокрое пятно. Нелл подумала, что, наверное, это сделал малыш.

Когда Джекоб преподнес Джин цветы, ее светлые глаза наполнились слезами.

– Ах, какие красивые.

– Мне не хотелось приходить с пустыми руками. Вы так много сделали для нашей дочери.

У Нелл помимо воли дрогнуло сердце, когда Джекоб произнес слово «наша», как будто они всегда были парой.

– Спасибо большое, – Джин зарылась носом в цветы и стала похожа на девушку. – Как чудесно они пахнут! И как вы догадались, что я больше всего люблю лилии? Билл всегда дарит их мне на день рождения.

У нее порозовели щеки, когда она бросила взгляд на мужа, который спокойно сидел в кресле в дальнем углу. Он был постарше Джин, худой и лысеющий, с венчиком седых волос. Глаза у него были закрыты, казалось, что он спит.

Понизив голос, Джин сообщила Джекобу:

– Мне не хотелось говорить об этом вчера, но пять месяцев назад он перенес удар. У него отнялась правая рука, и он плохо говорит. Он немного дрожит, бедняжка.

– Как ему не повезло.

– И его это очень огорчает, – добавила Джин. – Он всегда был замечательным помощником, а теперь чувствует себя обузой.

– Скажите, чем я могу помочь, – обратилась к ней Нелл.

– Вот именно об этом я и хочу поговорить с вами, дорогая. Заходите, – Джин отошла в сторону, давая им войти. – Сэм спит, но вы можете пойти и взглянуть на него.

Следуя за Джин в спальню, Нелл вспомнила, как в первый раз увидела Сэма. Она ожидала, что он будет похож на новорожденную Теган, была готова к образу младенца, от которого отказалась много лет назад.

Но Теган была крохотной и женственной, с шапкой мягких темных волос и аккуратными чертами лица. Сэм же, напротив, был круглолицым и светловолосым. У мальчика были пухлые ручки, которые складывались в крепкие кулачки. В синей полосатой рубашечке он выглядел настоящим мужчиной.

Стоя рядом с Джекобом и глядя на Сэма в старомодной деревянной кроватке, она прошептала:

– Красивый мальчик, верно?

Джекоб замер, глядя на спящего малыша, их внука.

– Оченькрасивый, – наконец согласился он. – Настоящий маленький борец.

Нелл услышала гордость в его голосе и, взглянув на него, увидела в глазах Джекоба слезы.

Она порывисто сжала его руку. Он улыбнулся в ответ так нежно, что ее охватила нервная дрожь.

– Сейчас Сэм похож на ягненка, но он не всегда такой мирный, – предупредила их Джин. – Временами он ведет себя скорее как львенок.

Они шепотом выразили ей сочувствие и на цыпочках вернулись в гостиную. Билл уже проснулся, и Джин представила их ему.

Из-за перенесенного удара улыбка у него получилась кривоватой, но глаза весело блестели.

Джин поцеловала мужа в лоб и ободряюще похлопала по руке.

– Вы утром пили чай? – спросила она Нелл и Джекоба. Они заверили ее, что пили, и уселись на диван.

Билл указал на альбом с фотографиями на журнальном столике, и Джин взяла его и протянула им.

– Мы подумали, что вы захотите посмотреть фотографии Теган.

Нелл дрожащей рукой открыла первую страницу, где было помещено фото Браунов, мужчины и женщины среднего возраста, которые серьезно и с некоторой опаской глядели на крохотную новорожденную дочь, завернутую в кружевное одеяльце.

Ощущая присутствие сидящего рядом Джекоба, она едва дышала, переворачивая страницы. Они вместе увидели фото Теган в младенчестве, потом первые шаги хорошенькой маленькой девочки с хвостиками темных волос и розовыми бантиками. Вот Теган в купальнике, с лицом, перемазанным мороженым, вот постарше – в школьной форме и с выпавшими зубами, сосредоточенно задувающая свечи на именинном торте.

Нелл была готова расплакаться.

Нас никогда не было в жизни дочери.

Закрыла альбом и глубоко вздохнула.

– Теган с любовью хранила открытки, которые ты присылала ей на дни рождения и Рождество, – заметила Джин.

Нелл прижала руки к лицу. Она с трудом сдерживала слезы.

Джекоб наконец решился перейти к делу:

– Вы говорили, что нам надо кое-что обсудить. Джин кивнула.

– Мне хотелось объяснить нашу ужасную дилемму. – Женщина замолчала, как будто подбирая слова. – Видите ли, я опекунша Сэма. Мы даже не представляли себе, что такая молодая женщина, как Теган, может… – Она взяла носовой платок и прижала его к глазам, – Теган так хорошо ухаживала за ребенком. Нам и в голову не приходило, что мы потеряем ее и будем нести ответственность за Сэма.

– Должно быть, это очень тяжело, – согласилась Нелл.

– Особенно в нашем возрасте. Теперь, когда Билл перенес удар, нам приходится ездить ко многим врачам. Не поверите, со сколькими специалистами нам приходится встречаться: с докторами, физиотерапевтами, со специалистами по трудотерапии, по восстановлению речи. А Сэм просыпается несколько раз за ночь…

Джекоб наклонился вперед, прижав локти к коленям.

– Вам, должно быть, нужна помощь?

– К сожалению, да. Я люблю маленького Сэма, но сейчас Билл – моя первая обязанность. – Джин похлопала мужа по руке и нежно улыбнулась. – Дело в том, что я думаю не только об уходе за Сэмом, пока он младенец. Это ведь длительный период. Надо пережить детство, школу и дальше.

Устрашающая перспектива. Нелл представила себе, как милому ребенку будет тяжело расти со стареющей бабушкой и инвалидом-дедушкой.

Джин беспомощно подняла руки.

– Я разрываюсь на части, но действительно не вижу, как мы сможем быть подходящими родителями для растущего малыша. Мы и для Теган были староватыми родителями. А теперь… – Она провела пальцами по редеющим волосам.

– Какой у вас выход? – спросил Джекоб, а у Нелл забилось сердце, когда она поняла, о чем может пойти речь. Не собирается ли Джин попросить ее взять на себя опеку над Сэмом на постоянной основе?

От этой мысли у нее возникла глухая боль, которая мучила ее много лет после того, как у нее отняли Теган. Она приучила себя выбрасывать из головы мысли о беременности и детях, но сейчас ощутила проблеск надежды.

– У меня есть два пути, – ответила Джин. – Один – отдать Сэма государству, но нам бы не хотелось этого. А другой…

Джин замолчала, и Нелл замерла. – Я попросила своего адвоката узнать, каковы требования закона в отношении другого. Я могла бы передать свое опекунство подходящему человеку. Это должно быть одобрено в суде и поддержано администрацией по охране детства.

Теперь у Нелл сердце забилось так громко, что она опасалась, как бы все не услышали его.

– У вас есть кто-нибудь на примете? – спросил Джекоб. – Вы подумали об отце Сэма?

Отец Сэма.О господи, Нелл даже не вспомнила о нем.

А кто был отец Сэма? Какой-нибудь подросток? Боже мой, она рассуждала совсем как ее родители.

– Мы спрашивали Теган об отце Сэма, – медленно сообщила Джин. – Но она была очень решительная и независимая девушка. Она примирилась с тем, что будет матерью-одиночкой. Когда мы надавили на нее, она сказала, что со временем впустит отца в их жизнь, но на ее условиях.

– Она назвала его имя? – настаивал Джекоб. Джин покачала головой.

– У меня создалось впечатление, что она сожалеет о встрече, не рассматривает его как постоянного спутника жизни.

Джекоб нахмурился.

– Его пытались найти?

– Теган настояла, чтобы его имени не было в свидетельстве о рождении, поэтому нам было не за что зацепиться.

Нелл могла понять, что симпатии Джекоба на стороне отца Сэма, но она была рада, что его нет на горизонте.

Чем больше она думала о том, чтобы заботиться о Сэме, тем больше ей нравилась эта идея. Она представляла себе, как купает его, присыпает тальком и смазывает кремом и надевает на него, маленькие вещички, такие же, как она дарила детям своих друзей.

Ей казалось очень уместным, если она будет заботиться о ребенке Теган. Это будет как компенсация за ребенка, которого ее лишили. По вечерам она будет сидеть в кресле и крепко прижимать к себе Сэма. Даст ему бутылочку, и он заснет у нее на руках.

– Наша проблема в том, что у нас нет близких родственников, – заметила Джин. – Все наши друзья такого же возраста. Бедному малышке Сэму вряд ли захочется, чтобы его окружала компания старых развалин.

Нелл и Джекоб задумались.

Джин решительно выпрямила плечи.

– Возможно, вас удивит наше предложение, но мы с Биллом много обсуждали это, и мы хотим, чтобы ты, Нелл, взяла на себя опекунство.

Вот оно. Сказано. Нелл прижала руку к сердцу. Повернулась к Джекобу, но его лицо было безрадостным.

О господи!Какая же она эгоистка. Сэм ведь и его внук. А как они вдвоем смогут заботиться о Сэме? Джекоб ведь живет в Квинсленде.

Джин нервно ждала ответа.

– Я очень польщена, что вы доверяете мне Сэма, – ответила Нелл. – Это большая ответственность. В моих руках будет маленькая жизнь.

– Мы доверяем тебе, Нелл.

– Но вы так мало знаете обо мне. Джин расширила глаза.

– Мне кажется, что я очень давно знаю тебя.

– Правда?

– Я много лет читала в газетах о твоей благотворительности. Ты присылала Теган открытки на день рождения с тех пор, как ей исполнилось пять лет. Я чувствовала, что тебе трудно держаться на расстоянии, но ты не вмешивалась в нашу жизнь, и мы это оценили.

Нелл порадовалась, что Джин понимала.

– А потом эта последняя неделя после несчастного случая. Я действительно хорошо узнала тебя, ты очень добрая.

Нелл было интересно, что думает об этом Джекоб, но сейчас его спокойное лицо не выражало никаких чувств. Она повернулась к Джин.

– Думаю, с разрешением властей не будет трудностей?

– Никаких проблем. Мой адвокат говорит, что ты хорошо известна в кругах законников, многие люди с радостью порекомендовали бы тебя.

– Похоже, что дело в шляпе, Нелл, – сухо заметил Джекоб.

– Существует испытательный период, – предупредила Джин. – Мне сказали, что он займет около месяца, пока не будут рассмотрены все юридические аспекты, и ты получишь полное попечительство. Но мы можем отдать тебе Сэма временно в любой момент.

Нелл задумчиво кивнула.

– А когда вы хотели бы отдать мне Сэма?

– Думаю, тебе нужно немного времени подумать.

– Мне не нужно время. Я совершенно свободна и с удовольствием позабочусь о Сэме.

– Ах, Нелл. – Глаза Джин заблестели от слез, но у нее был довольный вид. – Благослови тебя Господи. Это замечательно.

– Назовите только день.

Джин покраснела и прижала руки к лицу.

– Должно быть, это ужасно, но завтра не слишком скоро?

– Знаю, о чем ты подумал, – заметила Нелл, когда Джекоб вел машину обратно в Вильямстаун.

– О чем я подумал?

– Что Джин не учла, что и ты мог бы заботиться о Сэме.

– Это неудивительно. Джин ведь совсем не знает меня.

– Но ты по-прежнему чувствуешь, что права отцов часто недооцениваются.

– Но ведь это чистая правда, верно?

– К сожалению, да. – Нелл смотрела на проносящиеся мимо пригородные дома. – Очень трудно, правда? Мы ведь не хотим затевать борьбу за опекунство, и я, как мать…

– Ты – бабушка,Нелл, – поправил ее Джекоб, улыбнувшись. – Дело в том, что мы оба имеем права, но Брауны не знают меня. И мы не можем разделить бедного парнишку на две части.

– Конечно, не можем. Но, если быть честным, ты должен признать, что тебе будет тяжело заботиться о ребенке.

– Не уверен.

– Подумай, Джекоб. Представь, как ты ухаживаешь за ребенком на своей ферме в буше.

– В буше тоже растут дети.

– Без матерей? Он пожал плечами.

– Правда, я не знаю никого персонально.

– Потому что почти невозможно управлять огромным скотоводческим хозяйством и одновременно ухаживать за маленьким ребенком. Ты, наверное, представляешь себе Сэма маленьким мальчиком верхом на лошади, а ты подумай, что включает в себя уход за маленьким ребенком. Все эти бутылочки, пеленки и бессонные ночи.

– Хватит, – Джекоб поднял руку.

– Но я выдвигаю веские причины. – Мужчины всегда не принимают во внимание повседневную работу.

Он грустно улыбнулся.

– Не волнуйся, Нелл. Я не собираюсь отнимать у тебя Сэма. Я очень рад, что ты будешь заботиться о нем. У тебя это здорово получится.

Она поняла, что напрасно волновалась. Возможно, Джекоб не станет отстаивать права на Сэма, но он расстроен, что его снова исключили. Как все это грустно.

Они перестали говорить на эту тему, пока не доехали до ее дома. Джекоб выключил зажигание и продолжал сидеть, положив руку на руль.

Нелл смотрела на его профиль: высокий лоб, прямой нос, милая ямочка на подбородке.

– О чем ты думаешь? – спросила она.

– О фотографиях в альбоме Браунов. Все эти моменты жизни Теган. Все эти вехи. Я был ее отцом, но меня там не было. И тебя, Нелл, тоже не было. Мы никогда не были частью жизни нашей дочери.

У нее так перехватило горло, что она не могла говорить.

– Я не хочу, чтобы это повторилось с Сэмом. Она спросила:

– А что мы можем сделать?

– Не знаю. Позволь мне отложить решение вопроса до утра.

– Отложить на ночь?

– Ты против?

– Я и так в последнее время плохо сплю. – Она уже несколько дней не могла как следует спать, с тех пор, как узнала об аварии Теган. Особенно мучительной была последняя ночь. Встреча с Джекобом лишила ее сна, а сейчас она была в возбуждении из-за Сэма. Как будто ей давали тонизирующие лекарства.