Текст книги "Парижское счастье"

Автор книги: Барбара Ханней

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Их губы соприкоснулись.

Джонно не дотрагивался до нее руками, которые так и лежали на стуле. Он был осторожен, боясь задеть рану на подбородке. Его губы нежно и медленно танцевали на ее губах, заставляя трепетать от небывалых ощущений.

Никогда с ней не происходило ничего более чувственного, более приятного. Так похожего на самые сладкие ее мечты.

– Я задену подбородок – вам будет больно, – прошептал он в ее раскрытые губы.

– Не получится, – ответила Камиль. Ее уже охватил огонь, который защитил бы от любой боли. И как простой, невесомый поцелуй мог привести ее в такое состояние?

Поцелуй становился более сильным и страстным. Джонно старался повернуть голову так, чтобы не задеть ее. Он коснулся уголка ее губ, потом маленькой родинки над верхней губой, потом медленно, как будто неохотно, впился в ее губы.

Ей хотелось упасть в его объятья и притянуть к себе, позабыв обо всем, но Камиль боялась испачкать его – вся ее одежда была покрыта толстым слоем грязи. Она только сжала руками его рубашку. Глаза закрылись сами собой. Губы открылись ему навстречу. Девушка трепетала где-то на самом краю сокрушительной страсти, мечтая, чтобы он продолжал, чтобы изучал ее так, как захочет. Его поцелуй стал жестче, требовательнее. Она ощущала, как внутри него бушует и рвется наружу желание.

Послышались чьи-то шаги.

– О, господи! Мне следовало постучать.

Джонно резко отстранился от нее, заслышав голос в дверях кухни. За его спиной Камиль увидела стройную симпатичную блондинку с пухлым мальчиком на руках, рядом с ней стояла девочка с широко раскрытыми глазами.

– Пайпер! – воскликнул Джонно, вскакивая на ноги. Камиль почему-то почувствовала себя виноватой, как будто ее застали за чем-то нехорошим, что само по себе было нелепо.

– Простите, – извинилась женщина. В ее небесно-голубых глазах читалось не только смущение, но и любопытство. – Я забыла постучать. Вломилась беспардонно.

Лицо Джонно слегка потемнело, когда он остановился, чтобы взять тазик с водой и брошенное полотенце.

– У нас на скотном дворе произошел небольшой несчастный случай. Бычок ударил Камиль.

– Он вас лягнул? – испугалась Пайпер. Любопытство сразу исчезло из ее взгляда, как только она заметила рану на подбородке девушки.

– Нет. Поверьте, я в порядке. – Камиль поднялась, надеясь, что стоя будет чувствовать себя менее взволнованной. – Испачкалась, конечно, изрядно. Но в остальном все нормально.

– Давайте я вас познакомлю, – быстро опомнился Джонно. – Камиль Дэверо. Это моя невестка, Пайпер Риверс.

Женщины обменялись любезными улыбками.

Пайпер, одетая в светло-розовую блузку и узкие голубые джинсы, выглядела свежей, цветущей и сияющей, как человек проводящей много времени на воздухе. Камиль подумала, что она слишком молода и стройна, чтобы быть матерью очаровательной девочки и непоседливого круглолицего мальчугана с беззубой улыбкой.

– А эти озорники моя племянница Белла и мой племянник Майкл.

– Привет, ребята, – улыбнулась им Камиль, помахав рукой. В своей жизни она мало общалась с детьми и слабо представляла, как с ними разговаривать.

– С мужем Пайпер, Гейбом, вы, кажется, уже знакомы, – добавил Джонно.

– Ах да, пилот вертолета. Мы встретились вчера в Муллинджиме, – Камиль протянула руку Пайпер и быстро отдернула ее. – Простите, не могу пожать вам руку. Я вся в грязи. Как раз собиралась в душ.

– Очень рада с вами познакомиться, Камиль, – кивнула Пайпер с мягкой теплой улыбкой.

Девочка задумчиво потянула Джонно за штанину.

– Эта тетя будет помогать тебе присматривать за нами, дядя Джонно?

– Ааа... – Он не нашел, что ответить.

– Ты же не забыл, что вызвался присмотреть за детьми, Джонно? – нахмурилась Пайпер. – Мы с Гейбом едем в Моунт-Изу на ежегодный ужин Ассоциации скотоводов.

– Ах, да, конечно! Разумеется, я помню. Просто отвлекся и забыл на минутку. Камиль купила вчера бычков. – Чтобы скрыть смущение, Джонно поспешно наклонился, ловко подхватил Беллу одной рукой, щекоча другой. Девочка хохотала и повизгивала от удовольствия.

– Так можно их оставить с тобой? Они не помешают? – спросила Пайпер, адресуя вопрос скорее Камиль, чем Джонно.

– Господи, ну конечно! – воскликнула девушка. – Прошу вас, не меняйте свои планы из-за меня. Я здесь всего лишь в роли наблюдателя. Я журналистка. И Джонно... помогает мне... эээ... увидеть все стороны деревенской жизни... на скотном дворе, на пастбищах... – От смущения она всегда начинала говорить сбивчиво и торопливо. А в этот момент Камиль чувствовала себя смущенной до бесконечности. – А дети ведь тоже часть этой жизни. Так сказать, ее личностный аспект. Поэтому я с радостью поучаствую в присмотре за ними.

Она поймала взгляд Джонно на мгновенье, потом извинилась и побежала в ванную, краснея при воспоминании о том личностном аспекте, который возник в их чисто деловых отношениях минуту назад.

Приняв душ, девушка пришла в кухню. Малыш Майкл расположился на полу, радостно стуча двумя крышками кастрюль друг о друга. Пайпер сидела у стола.

– Джонно повел Беллу к пруду, чтобы показать уточек, – объяснила она.

На столе уже красовались две чашки, заварочный чайник, молочник и сахарница. Камиль догадалась, что предстоит доверительная женская беседа.

– Как ваш подбородок? – поинтересовалась Пайпер.

– Все в порядке. Это просто царапина, – заверила Камиль.

– Хотите чаю?

Камиль села за стол и подавила порыв попросить кофе – слишком много его уже было выпито за этот беспокойный день.

– Да, спасибо.

– Я рада, что вы не сильно поранились, – щебетала Пайпер, наливая чай. Закончив, она усмехнулась: – Знаете, я даже начала беспокоиться, когда Гейб сказал, что какая-то пронырливая журналистка из «Между нами, девочками» будет жить на ферме Джонно. Я-то уже представляла, что здесь развернулись настоящие боевые действия.

Камиль улыбнулась, принимая чашку с чаем.

– Должна признаться, что вчера мне несколько раз хотелось посильнее стукнуть Джонно. – Девушка пожала плечами. – Но мы в разных весовых категориях. Поэтому решили заключить... временное перемирие.

Пайпер подняла чашку для тоста.

– Я всегда говорю: худой мир лучше добрый ссоры.

Камиль поняла, что она намекает на поцелуй.

Словно смутившись от своей чрезмерной прямоты, Пайпер покраснела и поспешила наклониться к сыну, чтобы подать укатившуюся крышку кастрюли, потом снова посмотрела на собеседницу.

– Пока мы здесь одни, я подумала, что можно... немного... – уголки ее губ поднялись в неуверенной улыбке. Она пожала плечами, – поболтать. Между нами, девочками.

– Если хотите, – согласилась Камиль.

– Гейб предложил мне объяснить вам... ну, почему Джонно так... так отрицательно настроен по отношению к вашему журналу.

Камиль лишь открыла рот от удивления. Такого поворота она не ожидала.

– Была бы вам очень признательна. – Девушка подалась вперед. – Из Джонно ведь слова не вытянешь. Только и сказал, что попал в этот проект не по своей воле.

– Это все непобедимая наследственная гордость Риверсов, – вздохнула Пайпер. – Я с этим семейством знакома с детства. Выросла по соседству с ними. Глядя со стороны, они гордецы и крепкие орешки, но в душе – нежные и тонкие натуры. Поверьте, Джонно принял близко к сердцу всю эту аферу с вашим проектом.

– Мне... мне жаль это слышать.

– Я уверена, что намерения у вашего журнала были самые добрые, но результаты оказались несколько неприятными. С потоком писем Джонно еще справился бы так или иначе, но вы и представить себе не можете, какое количество женщин сочли необходимым заявиться на порог его дома в «Райской долине» без приглашения. Одни искали у него финансовой поддержки, другие хотели заботиться о нем, кормить его, спать с ним. Они преследовали его, кружили вокруг него повсюду. И помимо того, ему еще, конечно, пришлось терпеть идиотские шуточки и колкости от некоторых наших соседей. У нас тут все на виду, сами понимаете.

Камиль вспомнились лукавые ухмылки и издевки накануне на ярмарке.

– Но я все равно не могу понять, как он мог войти в проект, если не желал этого, – настаивала девушка. – Неужели кто-то прислал заявку от его лица?

– Именно так, – кивнула Пайпер. – Его подставили.

Малыш Майкл недовольно засопел. Пайпер подхватила его на руки, поцеловала и усадила на колени.

– Мне пора кормить этого тигренка, а потом собираться. Гейб скоро прилетит.

– Прошу вас, расскажите мне хотя бы в двух словах, кто поступил так с Джонно. Разумеется, я обещаю сохранить это в секрете.

Пайпер кинула быстрый взгляд на дверь и доверительно понизила голос.

– Это все бывшая подружка Джонно – Сьюзанн Хит. Она послала заявку от его имени и фотографию, которую он когда-то подарил ей. А подпись просто подделала.

– Боже ты мой! Но зачем? Она мстила ему за то, что он ее бросил?

Пайпер скривила губы.

– Так ведь это Сьюзанн бросила Джонно. У них были очень непростые, мучительные, даже болезненные отношения. Они расставались и снова сходились несколько раз. Пока Сьюзанн не показала свое истинное лицо. – Она с горечью выдохнула и прижала к себе Майкла. – Сьюзанн забеременела. Джонно хотел жениться на ней. Мы все диву давались, как он обрадовался, как оживился, узнав, что станет отцом.

– Правда? – У Камиль перехватило дыхание.

– Да. Представляете, как ужасно он себя чувствовал, когда выяснилось, что ребенок не от него. Оказалось, что Сьюзанн встречалась в то же самое время еще и с другим мужчиной. Его звали Чарлз Килгоур.

– Бедный Джонно. – Камиль ощутила приступ сочувствия к Джонно. – Но это не объясняет, почему Сьюзанн пришло в голову выслать его фотографию к нам в редакцию «Между нами, девочками».

Покачав головой, Пайпер закатила глаза.

– Эта мерзавка здесь больше не живет. Иначе я бы вправила ей мозги на место. Вообще-то Сьюзанн заявила, что пыталась устроить личную жизнь Джонно, найдя ему новую девушку, и таким образом компенсировать его переживания. – Ее брови взлетели вверх. – Что доказывает лишь то, что она весьма недалекая и беспринципная особа.

– Да уж.

– Как будто Джонно Риверс не в состоянии самостоятельно найти себе женщину, если понадобится, без помощи бывшей подружки.

– Вот именно, – согласилась Камиль и не решилась поднять взгляда, боясь, что Пайпер заподозрит ее в интересе к Джонно. – Девчонки у нас в редакции были готовы на все, лишь бы он достался им. То есть я хочу сказать, они ни за что не поверили бы, что эта Сьюзанн его бросила.

Пайпер посмотрела на нее удивленно.

– Да, наверное, так. – Она покачала головой. – Но Сьюзанн по натуре – беспечный мотылек. Ей бы все только развлекаться. Она никогда не интересовалась скотоводческим бизнесом так, как Джонно, и не понимала, как можно отдавать делу все силы. Работа навевала на нее скуку. Честно говоря, они с Чарлзом Килгоуром друг друга стоят.

– Ясно. – Камиль задумчиво закусила губу. – А Джонно все еще любит ее?

Пайпер звонко рассмеялась.

– После всего, что она натворила? Вы шутите? – Она внимательно посмотрела на собеседницу. – Так вы говорили о временном перемирии...

– Я уже дала согласие вычеркнуть Джонно из списка участников. Еще до того, как вы рассказали мне все. И вместо статьи о нем я напишу рассказ о жизни на ферме с точки зрения простой горожанки.

Пайпер усмехнулась.

– Без стеснения приезжайте к нам в Виндару – хоть завтра, когда мы вернемся. Я с удовольствием покажу вам все прелести нашей жизни – с точки зрения простой деревенской девчонки. – Малыш Майкл заворочался и закапризничал. – Но сейчас деревенской девчонке нужно пойти и накормить своего сына и наследника, а потом уложить его в кроватку. Будем надеяться, он будет долго и сладко спать сегодня. Так что вам придется иметь дело только с Беллой. Боюсь, эта девушка – настоящий генератор проблем. Но, к счастью, она обожает дядюшку Джонно.

Джонно увидел, что Камиль идет по склону к пруду, где они с племянницей ловили головастиков в баночку из-под варенья. Он следил за ней прищуренными глазами, время от времени бросая взгляд на Беллу, чтобы убедиться, что с девочкой, беззаботно скачущей у самой кромки воды, все в порядке.

В узких, облегающих джинсах и темно-красной рубашке Камиль выглядела красавицей. Ее темно-шоколадные кудри взлетали при каждом шаге. Она двигалась с грациозностью и изяществом балерины. Рядом с ней бежал, подпрыгивая, Саксон. Вот девушка наклонилась, почесала собаку за ухом, потом выпрямилась и запрокинула голову, чтобы посмотреть на стаю диких уток в небе.

Когда она подошла к Джонно, ее глаза горели, губы медленно расплылись в приветливой улыбке. Все мысли мгновенно исчезли из его головы, уступив место одной: ему очень хотелось поцеловать ее. Что было просто глупо и совершенно неуместно.

– А я поймала целых семь головастиков! – гордо заявила Белла, которая, по всей видимости, не имела привычки здороваться, как положено, и протянула баночку Камиль.

– Семь? Ну надо же! – Девушка наклонилась и принялась разглядывать маленьких черненьких головастиков. – Ах, какие симпатичные толстячки. Что же ты будешь с ними делать?

– Я заберу их домой и выпущу в наш ручей.

Камиль кивнула.

– Небольшое скрещивание видов будет способствовать улучшению породы, я думаю.

Белла недоуменно смотрела на нее.

– А что это значит?

Камиль беспомощно воззрилась на Джонно.

– Это значит, что я не умею разговаривать с детьми.

– Не волнуйтесь, – рассмеялся он. – Белла у нас такая болтушка. На любую тему дает свои комментарии.

Тем временем девочка уже отставила в сторону баночку с головастиками и принялась играть с Саксоном.

– Расскажите мне о Пайпер, – попросила Камиль. – Она меня заинтриговала. Уверена, она очень поможет мне в написании статьи.

Он изучающе смотрел на нее несколько секунд.

– А что вы хотели бы узнать о ней?

– Что представляет собой ее жизнь? Как протекают ее дни? Она занимается фермой в Виндару?

– Еще как занимается! Нет ничего такого, чего Пайпер не знала бы о скотоводстве и управлении собственностью. Разумеется, Гейб помогает ей по возможности. Но он большую часть времени посвящает вертолету. А Пайпер руководит людьми, работает на скотном дворе – не покладая рук, наравне с другими, ведет бухгалтерские книги, составляет план скрещивания...

– И при этом умудряется сочетать все это с ролью жены и матери двоих детей?

– Да. – Он с любопытством смотрел ей в глаза. – Более того, Пайпер умеет представить все так, что ее насыщенная, полная забот жизнь выглядит со стороны простой и легкой.

– Горожанки это тоже умеют, – нахмурилась Камиль.

Джонно пожал плечами и перевел взгляд на особняк вдали.

– А вот посмотрите-ка на нее сейчас.

Пайпер махала им рукой с веранды. Она успела переодеться в вечернее платье из голубого шелка. Ее золотистые локоны свободно ниспадали на плечи.

– Да, теперь ни за что не скажешь, что она работает на скотном дворе, – призналась девушка. – Настоящая современная Золушка.

– А вот и ее принц на своем стальном коне.

Над их головами загудел мотор. Через несколько минут на пастбище рядом с прудом приземлился вертолет. Зачарованная происходящим, Камиль наблюдала, как Гейб, высокий, неотразимый в смокинге, вылез из кабины, и Пайпер побежала к нему по склону.

– Какая жалость, что у меня с собой нет фотоаппарата, – вздохнула девушка. Она смотрела, как они поравнялись, как Гейб улыбнулся жене. На его лице была написана такая ослепляющая, нескрываемая любовь, что у Камиль вдруг защипало глаза от навернувшихся слез, словно она вмешалась во что-то очень личное, не для чужих глаз.

– А я ведь собиралась писать о полном отсутствии романтики в деревенской жизни, – сказала Камиль Джонно. Ее голос звучал несколько более взволнованно, чем она хотела бы. – Но эта пара выглядит так романтично.

Взяв Беллу на руки, Джонно помахал брату и невестке, улетавшим на вертолете, потом бросил взгляд на девушку и нахмурился.

– Если вы действительно жаждете увидеть полную картину деревенской жизни, включая и наименее романтичную ее сторону, – протянул он, – можете взяться за очистку кормушек для скота. Это занятие быстро избавит вас от розовых очков, через которые вы смотрите на наш мир.

Камиль высокомерно вскинула голову, и от резкого движения ранка на подбородке заныла. Как глупо с ее стороны размышлять о том, как он целовал ее. Возможно, это было чувственно и волнующе, но Джонно явно не мечтал о повторении.

– С удовольствием почищу ваши кормушки, – ответила она, вложив в слова столько холодной гордости, сколько смогла найти в себе, и поспешила в сторону скотного двора. Заметив, как он раскрыл рот от удивления, да так ничего не сказал, Камиль внутренне возликовала.

Да что же, черт побери, с ним происходит?

Джонно ругал себя за то, что так по-дурацки делал одну глупую ошибку за другой. Сначала он пригласил Камиль Дэверо домой, а потом, как будто ему и этого было мало, потерял голову и поцеловал ее. Забыл обо всем на свете из-за обычного и вместе с тем очень приятного поцелуя. Томительная медовая сладость и дурманящее тепло ее губ весь день не давали ему покоя и мешали думать.

Он постарался сосредоточиться на работе, засел за отчетность и бухгалтерские книги, заняв Беллу сказками и компьютерными играми. Впрочем, большую часть времени Джонно любовался Камиль через окно кабинета, пока она с потрясающим энтузиазмом чистила кормушки, не жалея сил.

И теперь, к вечеру, он чувствовал себя виноватым из-за того, что вновь разрешил ей готовить ужин. Он даже не стал отговаривать ее.

Нельзя позволять ей вести себя так, словно она здесь дома, словно это ее кухня. Да, правильно. А он сам не должен сидеть за кухонным столом и делать вид, что читает свежую почту, постоянно бросая на нее взгляды украдкой, наблюдая, как она хозяйничает у раковины, очищая овощи.

– Кто-то спал в моей кроватке! – пронзительно возмутился детский голосок. Белла нарисовалась в дверном проеме с полыхающим взглядом зеленых глаз.

Бац! А подумать про размещение гостей он совсем забыл.

– Та права, моя Златовласка, – ответил Джонно, играя со светлыми локонами племянницы. – Прошлой ночью в твоей кроватке спала Камиль. – И тут же добавил: – И будет спать сегодня.

– Но это же моя кроватка, – возмутилась Белла, топнув ножкой. – Я всегда в ней сплю, когда остаюсь у тебя, дядя Джонно.

– Знаю, котенок, но у меня в доме много кроваток. На сегодня мы тебя уложим в другую. Камиль уже свои вещи распаковала в задней спальне.

Девушка оторвалась от работы и обернулась.

– Я могу легко перебраться в другую комнату.

– Не надо. – Джонно покачал головой и красноречиво нахмурил бровь. Белла любила командовать, управлять окружающими и все делать по-своему. Поэтому он считал, что не стоит потакать ее своенравию. Он повернулся к девочке. – Хочешь сегодня поспать в большой взрослой кровати с мягким матрасом?

– Нет! – закричала Белла, упрямо выпятив нижнюю губу. – Мне нужна только моя белая кроватка. Пусть Камиль спит в большой. Она для больших тетей. – Девочка насупилась, потом округлила глаза, словно ей в голову пришла новая мысль. – А пускай она спит в твоей кроватке!

– Ммм... нет, Белла. Это плохая идея. Проклятье! От ее наивного предложения у него закипела кровь.

Камиль стояла к нему спиной и отчаянно скребла картошку, но он заметил, как красная волна смущения залила ее шею.

– А почему она не может спать с тобой? – не унималась любопытная девочка. – Вы же уже оба большие. Можете быть как мама с папой.

Интересно, подумал Джонно, Камиль улыбнулась? Она по-прежнему не поворачивалась.

– Твои мама и папа женаты, – терпеливо объяснил молодой человек. – Только женатые люди могут спать вместе. – Он неотрывно смотрел на спину девушки, которая сосредоточенно вырезала глазки из картофелины с усердием опытного нейрохирурга. – Ведь так, Камиль?

Ее плечи напряглись, прежде чем она повернулась. Ее брови поползли вверх от изумления.

– Уверена, что таковы правила в этом доме. – Девушка посмотрела на него в упор.

– Но я же видела, как ты целовал Камиль, – настаивала на своем Белла. – А это то же самое, что пожениться, разве нет? Папа всегда целуется с мамой.

Джонно вскочил на ноги.

– Ладно, хватит уже про поцелуи. – Он подхватил девочку и начал щекотать ее живот.

– Но вы ведь целовались!

– Камиль поранила подбородок. И я поцеловал ее, чтобы облегчить боль. А теперь пойдем разберемся с твоей кроваткой.

– Пусть Белла спит в своей любимой кроватке, – предложила девушка, когда Джонно с племянницей уже выходили из кухни. – А я с удовольствием посплю в большой.

Он оглянулся, их взгляды встретились. В ее глазах, темных, сияющих, притягательных, горело сомнение.

– Хорошо, – согласился молодой человек, сглотнув. Она же не о его кровати говорит! Разумеется, нет. – Ты победила, Белла. Получишь свою кроватку. А Камиль ляжет на большую.

– Белла наконец-то уснула, – сказал Джонно тихо, войдя в гостиную, залитую светом лампы. – Как наш малыш?

Камиль сидела на диване, поджав ноги, и смотрела по телевизору прямую трансляцию Уимблдонского турнира. Звук был приглушен. Вот она издала шепотом победный возглас и подняла пустую детскую бутылочку.

– Майкла я накормила, поменяла ему подгузник и убаюкала. Он спит.

– Молодец! – улыбнулся Джонно. – Я впечатлен. И как вам это удалось? Вы ведь, кажется, говорили, что ничего не знаете о детях.

– Так и есть. Но он замечательный ребенок, – объяснила она. – А самое чудесное его качество – то, что он не умеет говорить. Боюсь, с Беллой я не справилась бы. Она задает столько разнообразных вопросов одновременно.

– Да уж, с ней не соскучишься, – согласился молодой человек.

Подушки вздрогнули, когда Джонно уселся на противоположном конце дивана. Камиль бросила на него взгляд украдкой и замерла – так прекрасно и притягательно было его сильное мускулистое тело в приглушенном свете ночника. На нем был черный шерстяной свитер, оттеняющий высокие резко очерченные скулы. Взъерошенные волосы отливали чернотой вороньего крыла.

Она заставила себя вернуться к мечущимся по экрану фигурам в белых шортах и футболках. Но дальнейшая спортивная судьба молодого перспективного австралийского теннисиста почему-то перестала интересовать ее. Как глупо! Глупо и неразумно позволять себе уноситься мыслями в мир фантазий при воспоминании о том поцелуе. О нем вообще нельзя вспоминать!

Опустив ноги, Камиль приняла подобающую позу, сделала глубокий вдох и решила подыскать более безопасный предмет для разговора.

– Вы часто присматриваете за Беллой и Майклом?

Он поймал ее взгляд и медленно улыбнулся.

– Не очень. Беллу мне время от времени подбрасывают. А Майкла Пайпер, как правило, берет с собой. Иногда их оставляют у моих родителей, которые вышли на пенсию и живут в городе. Но сегодня Гейбу было проще посадить вертолет здесь.

Он повернулся к ней вполоборота, положив одно обтянутое джинсами колено на диван и по-домашнему закинув руку на спинку. Его губы расплылись в луковой улыбке.

– Полагаю, разговоры о детях не слишком интересны для вас, учитывая ваше нежелание выходить замуж.

– Да... да, пожалуй.

Наклонившись вперед, он спросил:

– Как ваш подбородок?

– Все в порядке, спасибо. Антисептическая мазь отлично подействовала.

Он протянул руку и осторожно коснулся ранки кончиками пальцев. Однако огонь, полыхавший в его глазах, трудно было назвать нежным.

Девушка затрепетала от предвкушения. «Давай же! – шептал ее внутренний голос. – Поцелуй его. Вспомни, скольких женщин он отверг. У них не было такой возможности. А у тебя есть. Воспользуйся ею. Действуй».

Но разумная и рассудительная ее часть советовала не забывать: целовать Джонно Риверса опасно. В лучшем случае она пробудет здесь еще день. А потом отправится домой в Сидней...

Он снова наклонился вперед. Девушка ощутила аромат одеколона и приятное тепло, исходившее от его тела. Он дотронулся рукой до ее щеки, провел пальцем по ее губам.

Камиль подалась вперед, навстречу его движению, чувствуя каждой клеточкой восхитительный жар, чувственный и дурманящий. Но в следующую секунду дернулась назад, словно ей в голову пришла неожиданная ошеломляющая мысль.

Эдит! Господи! Она ведь обещала позвонить редактору вечером!

В этот самый момент зазвонил телефон.

Ее сердце подпрыгнуло и упало в бездну. Джонно простонал, выпрямился и недовольно посмотрел в ту сторону, откуда доносился раздражающий звук.

– Я подойду, – предложила девушка, подскочив с дивана.

Но его сильная рука остановила ее.

– Не беспокойтесь. Я сам отвечу. Это, скорее всего, Пайпер звонит удостовериться, что с детьми все в порядке. Хотя, возможно, что и по делам кто-нибудь.

Ближайший телефон стоял в кабинете. Камиль нервно прижала ладонь к трепещущим губам, следя глазами за тем, как Джонно пересекает гостиную и выходит в холл. Что он подумает, если на том конце провода окажется ее начальница?

Через мгновенье она услышала, как Джонно возвращается по коридору. Войдя в комнату, он остановился в дверях. Его лицо потемнело от злости.

– Звонят вам, – процедил он сквозь стиснутые зубы. – Из Сиднея. Это ваша начальница.

Вскочив на ноги, девушка удивилась, отчего так трясутся колени, и бросилась в кабинет, но Джонно преградил ей путь.

– Она так рада, что я остался в проекте «Лучшие холостяки Австралии». – Его голос звучал угрожающе. Губы изогнулись в горькой усмешке. – Она знала, что вы сумеете меня уговорить.

– Но я четко сказала ей, что договор с вами расторгнут.

– Вот как? В таком случае она вас не услышала.

– В этом вся Эдит! – парировала Камиль, округлив глаза. – Джонно, прошу вас, не злитесь. Я могу все объяснить. Я...

– Не трудитесь. Лучше отправляйтесь в кабинет и снова объясните своей начальнице, что я в этом безумии больше не участвую.

– Да, разумеется. Но, Джонно, прошу вас...

– Она ждет, – прорычал он. – Судя по голосу, она не из породы терпеливых.

Джонно прокрался через весь дом на кухню, не включая свет.

Он стоял у раковины в холодной темной кухне и смотрел в окно на залитые лунным светом пастбища и усыпанное мелкими звездами небо, опоясанное Млечным Путем.

Он недооценил эту Камиль Дэверо. Она просто надула его. Поцеловала легко и обманула так же легко. Проклятье! Она ничем не лучше Сьюзанн Хит.

Ему уже до оскомины надоела эта заварушка с журналом «Между нами, девочками». С той минуты, как он узнал об идиотском проекте для холостяков, его жизнь пошла кувырком. Джонно, чтобы хоть как-то защититься, окружил себя оборонительными укреплениями, заходить за которые не позволялось ни одной из всех этих интриганок, алчущих заполучить его в мужья.

А потом появилась Камиль.

Черт побери! А он-то уже решился начать с ней какие-то отношения. Всего лишь несколько минут назад он не мог думать ни о чем, только о своей страсти, желании узнать Камиль, заняться с ней любовью, найти способ оставить ее в своей жизни.

Ему было плевать, что Сидней и Муллинджим разделяет такая дистанция. В двадцать первом веке несколько тысяч километров не составляют никакой проблемы. А вот ее двуличность – это большая проблема.

Воспылать чувствами к женщине, которая опутала тебя паутиной обещаний и лжи, – разве это не проблема? А он-то думал, что усвоил горький урок, который преподала ему Сьюзанн. И почему он не прислушался к интуиции, которая подсказывала: как все городские, Камиль руководствуется только личными интересами?

Джонно встрепенулся, почувствовав ладонь на руке. Он резко повернулся и увидел перед собой Камиль. Ее лицо светилось в разбавленной лунным светом темноте. Бездонные глаза сияли.

– Ну как, поболтали с Эдит? – саркастически спросил Джонно.

– Вам не нужно обращать на нее внимание, – объяснила девушка.

– Это почему же, черт побери? Она ведь ваш начальник, не так ли?

– Так. Но эту статью будет писать не она. А я. И я дала вам слово. Я обещала, что мы выведем вас из проекта.

– А ей вы об этом сказали?

Камиль вздохнула.

– Я пыталась...

– Вы пытались, – повторил он за ней довольно едким, насмешливым тоном. – Ах, какая молодец! Вы еще скажите, что вам очень жаль и что вы сделали все, что было в ваших силах, но ничего не помогло.

– Нет! – Девушка сложила руки на груди и расправила плечи, словно пыталась резкими уверенными движениями добавить весомости своим аргументам. – Я делаю именно то, что обещала. Вместо статьи о вас я напишу статью о жизни деревни. Эдит согласится на эту замену, когда прочтет мой материал, и не будет злиться из-за того, что вы выбыли из проекта.

– Но это пока не известно, не правда ли? Она ведь все еще надеется, что я продолжу участвовать в этом безумии. И даже вы не знаете, насколько рискуете, взявшись за другую тему.

– Обещаю, что как только вернусь, сразу же... Но мы с вами договорились не об этом.

Девушка откинула голову назад и тяжело выдохнула, глядя на какую-то точку на потолке.

– Это моя проблема. Я не допущу, чтобы вас беспокоили и дальше. Да, я рискую. Но у меня есть девиз: когда нет выбора, рискуй!

– Выбор всегда есть.

– Ну конечно, – огрызнулась Камиль. – А продажи журнала при этом упадут до нуля. И я могу потерять работу. Знаете, такой выход меня совсем не устраивает.

Джонно не ответил. Она подтвердила самые неприятные его предчувствия.

Следующим утром она пробудилась не от заливистого смеха птицы кукабурра. Маленькие ловкие пальчики пытались разлепить тяжелые веки Камиль.

– Ты уже проснулась? – весело спросила Белла.

– Теперь да. – Девушка с трудом приоткрыла слипшиеся глаза и увидела у края кровати белокурый локон и огромные зеленые глаза, уставившиеся на нее.

– Можно мне к тебе в кроватку? – Ну... эээ... наверное, да.

Девочка, словно маленький щенок, ловко забралась под бок Камиль.

– Везучая ты, – улыбнулась Белла. – Мэгс спал в твоей кроватке.

– Да, – согласилась Камиль, улыбаясь, несмотря на столь раннее пробуждение. – Он просто как настоящая грелка. Всю ночь согревал мне ноги. Так приятно. – Раньше у нее не было домашних животных, которые могли бы спать у нее в ногах. Впрочем, и ребенок никогда не забирался в ее постель. Белла залезла под одеяло и прижалась теплыми лодыжками к Камиль.

– А у тебя есть собаки?

– Ни одной. Конечно, если не считать маленького французского пуделя из фарфора. Его мне подарил папа, когда я была совсем маленькой.

– А что такое французский пудель?

– Это такие собаки. Они живут во Франции.

– А они могут пасти скот?

– Нет, – от души рассмеялась Камиль. – Думаю, французский пудель испугался бы до смерти, если столкнулся бы с коровой. Знаешь, скоро я смогу прислать тебе фотографию такого пуделя. Я полечу во Францию в гости к папе.

– Мой папа может летать вверх и вниз.

– Твой папа здорово разбирается в вертолетах, да? – Девушка никак не могла поверить, что так легко разговаривает с ребенком и что это ей нравится.

– У него четыре вертолета. – Белла отогнула четыре пальчика из своего кулачка, потом помахала ими в воздухе и вдруг опустила Камиль на нос.