Текст книги "Первый шаг к счастью"

Автор книги: Барбара Доусон Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц)

Барбара Доусон Смит
Первый шаг к счастью

Пролог

20 февраля 1816 года Лондон

Дорогой дневник!

Сегодня моя первая брачная ночь, та ночь, которая могла бы увенчать самый счастливый день моей жизни. Но обстоятельства сложились так, что это был самый печальный, оскорбительный и унизительный для меня день. Боже, какой глупой и наивной я была, как плохо представляла себе поведение мужчин!

Всего неделю тому назад я сидела за скучным уроком географии в Чилтерн-Палас, когда пришло письмо от отца. Он договорился о моем замужестве и велел мне немедленно ехать в Лондон. Новость была неожиданная, однако мне показалось заманчивым избавиться от скучных школьных занятий и окунуться в неведомую жизнь, полную интересных приключений. Если бы только я знала, что меня ждет впереди!

На протяжении всей долгой дороги из Ланкашира в Лондон я воображала себе своего таинственного жениха. В моем представлении это был галантный кавалер, который умчит меня на своем белом коне. Мы сразу полюбим друг друга и будем счастливо жить вместе...

Однако мои романтические фантазии развеялись как дым при первой же встрече с высоким темноволосым красивым мужчиной средних лет. Мистер Сэмюел Фирт был холоден и сдержан, а я слишком испугана, чтобы произнести хоть одно слово. Отец объяснил мне, что мистер Фирт – богатый человек, который заплатит все наши многочисленные долги за то, что я стану его женой. Холодный расчет немного угнетал меня, но я была уверена, что женитьба смягчит характер моего мужа и под холодной маской откроется добрая и сострадательная душа.

Как я ошибалась! Мистер Фирт не был ни добрым, ни деликатным, и, уж конечно, он не был джентльменом.

Я поняла это, когда вечером он зашел в мою спальню в ночном халате. Его появление удивило меня и заставило сильнее биться сердце. Я думала, я надеялась, что он обнимет меня, нежно поцелует в губы и пожелает спокойной ночи. Вместо этого он повел себя совершенно неприлично. А когда я в ужасе отпрянула, он начал объяснять мне обязанности замужней женщины. Не выдержав, я разрыдалась.

Мистер Фирт смотрел на меня своими ледяными синими глазами, даже не пытаясь утешить. Затем он сообщил, что отправляется в длительное путешествие по разным странам. И вышел из спальни еще до того, как я перестала плакать и сумела справиться со своим волнением.

Должна честно признаться, что я так же сильно была напугана его требованиями исполнять супружеские обязанности, как и его неожиданным поспешным исчезновением. Боже, как я могла согласиться на этот ужасный брак?!

Из дневника леди Кассандры, дочери герцога Чилтерна

Глава 1
ТАЙНОЕ ПОСЛАНИЕ

Золотистый свет сотен горящих свечей освещал танцевальный зал, и прекрасная музыка вальса звучала в воздухе. Гости в нарядных туалетах были похожи на летающих по залу разноцветных бабочек. Но среди этой толпы я не могла чувствовать себя счастливой, потому что нигде не видела своего опекуна, Виктора Монтклифа.

«Черный лебедь»

Март 1820 года (четыре года спустя)

Леди Кассандра Фирт одевалась, собираясь в театр, когда с вечерней почтой пришло письмо.

Кэсси очень торопилась, у нее оставалось мало времени, так как всю вторую половину дня она провела за письменным столом, захваченная писанием. Слуга принес почту несколько минут назад, и из дверей комнаты, где Кэсси одевалась, ей видна была стопка писем, лежащих на столе. Она так надеялась обнаружить среди них письмо от издателя с указанием срока, когда будет напечатана ее первая книга «Черный лебедь».

Кэсси внимательно разглядывала свои испачканные чернилами пальцы правой руки.

– С этими пятнами бесполезно бороться, – пожаловалась она служанке, похожей на птичку худенькой женщине с добрыми карими глазами, – я даже пробовала их скрести.

– Сок лимона должен помочь, – сказала Глэдис, – я сейчас принесу из кухни.

– Боюсь, уже нет времени. Уолт появится с минуты на минуту, а вы знаете, как он сердится, когда ему приходится ждать.

Достав из ящика белые перчатки, Кэсси плотно натянула их на руки.

– Шевелитесь, милая, – ворчала Глэдис. – И повернитесь, если не хотите выйти с незастегнутыми пуговицами, как последняя замарашка.

Кэсси послушно повернулась, предоставив свою спину в распоряжение горничной. Пока Глэдис застегивала синее муслиновое платье, Кэсси надела приготовленные для нее красивые туфельки. Взглянув на часы, подумала, окажется ли у нее несколько свободных минут для того, чтобы прочесть написанное за день. И еще просмотреть письма.

Когда раздался стук в дверь, Кэсси печально вздохнула:

– Это слуга сообщает, что появился Уолт. Почему мой кузен никогда не опаздывает?

– Точность – это прекрасное качество, – проговорила Глэдис, и на ее птичьем личике появилось очень серьезное выражение, – и вам тоже хорошо было бы этому научиться. .

Кэсси открыла рот, собираясь возразить, но служанка уже покинула комнату. Через минуту она возвратилась и сообщила, что его светлость действительно ожидает внизу. Пока Глэдис ходила в гардеробную, чтобы принести ее ротонду, Кэсси подошла к письменному столу и окинула беглым взглядом стопку писем. Никто, кроме ее самой близкой подруги Флоры, не знал о том, что она отдала в печать свою книгу, даже Глэдис, которая прислуживала Кэсси все эти четыре года.

К ее большому разочарованию, большую часть писем составляли приглашения, от которых Кэсси обычно вежливо отказывалась. Будучи дочерью герцога, она неизменно получала приглашения на самые шикарные приемы, но редко их посещала, не получая удовольствия от высокопарных пустых разговоров с незнакомыми людьми. Она никогда не чувствовала себя уютно в высшем свете, где царили фривольность и необходимость следовать моде, где предполагалось, что женщина должна флиртовать с мужчинами и льстить им. Кэсси хотела посвятить свою жизнь более важным занятиям.

Письмо, лежавшее в самом низу, привлекло ее внимание. Она отложила бы его в сторону, если бы не два обстоятельства. Во-первых, адрес был написан печатными буквами, и во-вторых, на конверте.стояло: «Леди Кассандре Грей».

Кэсси не пользовалась этой фамилией с тех пор, как четыре года назад вышла замуж за человека, которого не видела после их свадебной ночи. Она с удивлением смотрела на письмо в своей руке. И хотя Кэсси вполне смирилась со столь длительным отсутствием мужа, болезненная тоска охватила ее. Если бы только она могла опять стать Кассандрой Грей, вернуться в свою безмятежную юность!

Бессмысленные, неосуществимые мечты.

Кэсси распечатала конверт, развернула бумагу и прочитала записку, написанную теми же печатными буквами, что и адрес.

«Моя дорогая леди Кассандра!

Я больше не в состоянии скрывать любовь, которая пылает в моем сердце. Примите чувства глубочайшего уважения и огромной любви, которые испытывает к вам ваш поклонник. Что бы ни случилось, я всегда буду охранять вас».

Кэсси вздрогнула, по спине пробежали мурашки. Письмо было без подписи. Кто мог прислать его?

Хотя четкие аккуратные буквы свидетельствовали о том, что письмо писал вполне образованный человек, почерк она узнать не могла. Бумага была самой обычной, такую можно купить в любом магазине. Вероятно, это был человек, которого Кэсси знала, могла узнать его почерк, и чтобы избежать этого, он использовал печатные буквы. Но никто из ее ближайших друзей не стал бы присылать ей такое послание вместо того, чтобы сказать об этом прямо. Возможно, незнакомец следил за ней, наблюдал, как она ходит по своим делам, отправляется работать в библиотеку, ездит в гости. И хотя эти мысли вызывали беспокойство, в них было и что-то приятно-романтическое.

Возможно ли, чтобы неизвестный джентльмен влюбился в нее на расстоянии? Может, он понимает, что она недостижима для него? И ему просто хочется выразить ей свои глубокие чувства? Наверное, днем он старается ее увидеть, а по ночам мечтает о ней...

Кэсси постаралась обуздать свое разыгравшееся воображение. Однако она не могла придумать причину, по которой этот незнакомец адресовал ей письмо так, как будто она была незамужней женщиной. Может быть, это был знакомый из далекого прошлого? Человек, который знал ее еще в Ланкашире? Во время своих редких визитов в родовой замок родители, случалось, привозили с собой гостей из Лондона.

– Милая леди, что-нибудь случилось? – Глэдис внимательно смотрела на нее.

Кэсси сумела изобразить на лице улыбку.

– Письмо от одного старого знакомого, – солгала она, – ничего интересного.

Скорее всего это была шутка Уолта или Филиппа. У Кэсси уже был опыт, и она знала, как надо реагировать на их шутки.

Сложив записку, она постаралась переключить свои мысли на предстоящий вечер. Ненужные приглашения Кэсси отложила в сторону и, немного поколебавшись, отнесла таинственное письмо в ящик своего ночного столика. Спускаясь по лестнице, она не переставала думать о неизвестном поклоннике. Слова его были такими страстными и романтическими.

«Примите чувства глубочайшего уважения и огромной любви, которые испытывает к вам ваш поклонник».

Глава 2
СЛУЧАЙНАЯ ВСТРЕЧА

Узнав о безвременной кончине моей матери, он сжал мои руки и произнес виноватым тоном:

– Моя бедная Белинда, я должен был быть рядом с вами.

– Это не ваша вина, – успокаивала я его, – вы были далеко, в своем поместье, и не могли знать о ее болезни.

– Все равно, как ваш опекун, я должен был выполнить свой долг.

Я не нашлась что ответить на эти слова, так как мечтала о том, чтобы не только чувство долга привязывало ко мне высокочтимого Виктора Монтклифа, преданного сына и наследника барона С.

«Черный лебедь»

Едва войдя в театральную ложу, Сэмюел Фирт сразу заметил в ложе напротив эту интересную даму. Он опоздал, шум и толчея на улице утомили его. После четырех лет, проведенных за границей, он отвык от трудностей передвижения по запруженным улицам Лондона, но он не забыл, какие соблазны предлагает блистательный высший свет столицы..

Кивнув Эллису Макдермоту, Сэмюел сел рядом со своим деловым партнером в первом ряду ложи и начал рассматривать заполненный публикой театр. Женщины в прелестных нарядах, сверкая драгоценностями, сидели рядом с мужчинами в хорошо сшитых фраках и модных галстуках. Большое количество свечей освещало огромный, красный с позолотой зал с куполообразным потолком. Три яруса лож располагались вдоль стен; над ними были места на балконе для менее состоятельных зрителей. Из оркестровой ямы доносилась негромкая музыка, не заглушавшая голосов актеров. Огни рампы освещали сцену и задник, изображавший гостиную.

Сэмюел откинулся в кресле, предвкушая удовольствие от спектакля. Даже театр кабуки в Японии или индийские танцы не могли сравниться с хорошим английским театром. Неожиданно ностальгия овладела всем его существом. Мало кто знал, что он вырос в мире театра на Брайтоне. Сэмюел подавал актерам реплики, исполнял небольшие поручения директора, таскал огромные сундуки с костюмами. Это была тяжелая работа для ребенка, но он наслаждался атмосферой театра. Тот счастливый период его жизни оборвала безвременная кончина его матери. Ему тогда было двенадцать лет.

Сэмюел поежился, вспомнив слова матери, произнесенные ею перед смертью. Он всегда знал, что незаконнорожденный, но не знал, что его отец – Джордж Кеньон, маркиз Стокфорд, и что у него три сводных брата. Его мать призналась, что неоднократно писала лорду Стокфорду, умоляя его признать сына, но тот никогда не отвечал на ее письма. Перед самой смертью, с трудом произнося слова, она просила Сэмюела самого обратиться к маркизу.

Но он, конечно, этого не сделал. Его душу сжигали боль, печаль и злость. Он ни в коем случае не хотел навязываться человеку, который отказывался признать его своим сыном. Движимый холодной ненавистью, Сэмюел решил самостоятельно добиться успеха в жизни. Он поклялся отомстить за себя и за свою мать, добившись такого же положения, какое было у Кеньонов.

Даже сейчас, думая об этом, Сэмюел чувствовал волнение. Обладая врожденной деловой хваткой, он заработал состояние, большее, чем у многих аристократов. Но деньги – это еще не все. Теперь он был очень близок к тому, чтобы осуществить главную свою мечту – создать собственную династию.

Суматоха в ложе напротив привлекла внимание Сэмюела. Три джентльмена что-то усиленно искали на полу, стараясь опередить друг друга. Шум, который они подняли, вызвал возмущение зала. Наконец один из молодых людей поднялся на ноги и с победным видом помахал программкой. Поклонившись, он широким театральным жестом вручил программку даме, которая сидела с ними. Та поблагодарила его кивком головы и обратила свое внимание на сцену.

Обворожител ьная.

Сэмюел моментально забыл об играющих на сцене актерах. Он глаз не мог оторвать от белокурой красавицы, эталона аристократки. Ее лицо напоминало старинную камею, что подчеркивало благородное происхождение незнакомки. Единственным украшением была веточка с бутоном розы в ее золотистых волосах. И если бы не явное чувство уверенности, с которым она держалась, ее можно было бы принять за дебютантку, впервые выехавшую в свет.

Однако она не была девочкой, только что выпорхнувшей из классной комнаты. Аура зрелой женщины окружала ее. Сэмюел мог представить себе ее белокурые волосы разбросанными по подушке, по его подушке. Он мог легко представить себя с ней в постели... Картины, которые рисовало его воображение, были настолько яркими, настолько сексуально привлекательными, что он с трудом сдержался, чтобы не отправиться к ней немедленно.

Он ничего не знал о ней, не имел представления и о ее семейном положении. Но то, что вокруг нее увивались молодые люди, означало, что либо она свободна, либо муж у нее абсолютный дурак. Кто она такая? Сэмюел пожалел, что у него не оказалось театрального бинокля, которым пользовались многие зрители. Ему хотелось лучше рассмотреть ее.

Он заставил себя смотреть на сцену. Но временами все же снова переключался на незнакомку, надеясь обратить на себя ее внимание. Она же целиком была поглощена представлением. Ни разу не перевела она взгляд на публику, как поступали многие дамы, считавшие посещение театра светским раутом.

За несколько минут до антракта один мужчина из ее окружения наклонился и что-то прошептал ей на ухо. Она улыбнулась, кивнула, и молодой человек вышел из ложи, вероятно, собираясь что-то ей принести. Двое других из ее компании выглядели разочарованными, так как упустили возможность сделать ей приятное.

Но похоже, дама обращала на них очень мало внимания. Наклонившись вперед, она внимательно следила за событиями, происходившими на сцене. Какая-то шутка вызвала смех публики, она тоже рассмеялась. Оживление на ее лице заставило Сэмюела вздрогнуть.

Где он мог видеть эту улыбку раньше?

Когда тяжелый малиновый занавес опустился и зрители, покинув свои места, вышли в фойе, Сэмюел услышал грубоватый голос с ирландским акцентом:

– Увидели кого-то из знакомых, Фирт?

Сэмюел внимательно посмотрел на приветливого Эллиса Макдермота. В хорошо сшитом фраке, с элегантно повязанным галстуком, с вьющимися рыжеватыми волосами и приятной улыбкой, он был больше похож на богатого аристократа, чем на изворотливого дельца. Но, так же как и Сэмюел, Макдермот добился всего тяжким трудом. Он владел несколькими текстильными фабриками и часто пользовался кораблями Фирта для доставки своих изделий в разные концы света.

– Я не знаю тут ни души, кроме вас, – ответил Сэмюел. – Я еще мог бы быть принят обществом в Брайтоне, но не здесь, в Лондоне.

– И все-таки вы высматривали кого-то. Держу пари, что это дама.

– Да, я заметил нескольких интересных женщин. – Сэмюел намеренно смотрел только на собеседника. Будучи человеком скрытным, он не хотел указывать на заинтересовавшую его леди даже старому приятелю.

Макдермот продолжал смотреть на противоположную ложу.

– Но одна из них вас особенно заинтересовала. Блондинка с золотистыми волосами, которая сидит в ложе как раз напротив нас. Самая очаровательная.

Сэмюел промолчал, не желая вступать в объяснения с приятелем. Но ирландец, не обращая на это внимания, продолжал:

– Похоже, что у вас есть соперники. Они как жеребцы охраняют свою красавицу кобылицу.

Сэмюел опять посмотрел в ложу напротив. Леди поднялась с кресла и стоя беседовала со своими поклонниками. Дымчатое синее платье облегало ее красивую фигуру;

Декольте, согласно моде, было достаточно глубоким, чтобы приоткрывать ее грудь. Сердце Сэмюела забилось чаще. Даже в этом переполненном людьми зале изысканная красота незнакомки будоражила его кровь.

Прошло уже несколько недель с тех пор, как он в последний раз общался с женщиной. На борту плывшего из Индии корабля слабый пол представляли лишь пожилая жена полковника и семилетняя девочка с суровой няней средних лет. В течение последних четырех лет Сэмюел путешествовал по своим владениям, расположенным в разных концах земного шара. Сахарные плантации в Вест-Индии, золотые прииски в Африке, чайные плантации на Цейлоне. Постоянно находясь в дороге, он обычно удовлетворял свои физические потребности случайными связями с местными женщинами.

Но здесь, в Лондоне, Сэмюел не собирался заводить любовницу. Ему предстояла слишком большая и важная работа по осуществлению его заветного плана. И он был намерен начать уже на следующий день.

Тогда почему его не оставляла мысль о том, чтобы зайти в ложу напротив?

– Какие дела вы хотели со мной обсудить? – спросил он Макдермота. – Вы сказали, что это срочно.

Опустив свои рыжеватые брови, собеседник неохотно сменил тему разговора:

– Это касается банковского чека, который я отослал вашему казначею две недели назад. Ваш сотрудник уверяет меня, что они его не получали, а по нашим данным, все оплачено до последнего сантима.

Сэмюел нахмурился. В его отсутствие в лондонской конторе обнаружились и другие недостачи.

– Думаю, это недоразумение. Я обязательно проверю. Вы обращались к Баббаджу?

– Да, я разговаривал с ним. Парень совсем без чувства юмора, не улыбнулся ни одной моей шутке.

– Не каждому нравятся ваши непристойные выдумки.

– А я рассказывал вам про монахиню и любопытного Тома? – Макдермот усмехнулся, но затем сразу стал серьезным, хотя в карих глазах продолжали сверкать хитрые искорки. – Не обращайте внимания на мою болтовню. У вас достаточно серьезных проблем, особенно связанных с вашей женой.

Сэмюел напрягся. Он старался оставаться внешне бесстрастным, хотя его переполняли эмоции. Чувство вины за то, что он перевернул всю ее жизнь. Стыд при воспоминании о том, как он повел себя в их первую брачную ночь. И злость, нет, не злость, а ярость оттого, что кто-то пытается вмешаться в его личную жизнь. Но ему следовало быть готовым к тому, что поползут сплетни. Она же была единственным ребенком герцога Чилтерна.

– А что насчет моей жены? – спросил он почти спокойным тоном.

– Ходят слухи, что несколько месяцев назад она выехала из вашего городского дома. Это не очень приятная новость.

– Я знал об этом. Мне обо всем сообщал мой адвокат, Эндрю Джеймисон.

В последнем письме адвоката находился документ, который и сейчас заставил Сэмюела заскрежетать зубами. Он вынудил его немедленно взять билет на первый же корабль, отплывавший в Англию.

– Вы уже заезжали к ней? – спросил Макдермот.

– Нет. – Тон Сэмюела был таким жестким, что у его собеседника не оставалось никакого сомнения – он не собирается обсуждать с ним поведение своей жены. Сэмюел не видел Кэсси четыре года, так что еще один день не имел значения. Для ее блага, так же как и для его, необходимо было разрешить все существующие между ними проблемы с как можно меньшими шумом и оглаской. Он должен будет действовать осторожно, не давая воли своему неистовству. Его жена была застенчивой и очень впечатлительной девушкой, и Сэмюел ни в коем случае не хотел больше пугать ее так, как он это сделал в первую брачную ночь.

Не желая вспоминать этот неприятный эпизод, Сэмюел вернулся мыслями к настоящему. Ему надо подумать, как наказать тех людей, которые уговорили его жену действовать таким образом. Он был уверен в том, что кто-то оказал на нее влияние.

Макдермот продолжал внимательно наблюдать за Сэмюелом, затем перевел взгляд на красавицу блондинку.

– Похоже, что сегодня у вас единственный свободный вечер в ближайшее время. Не стоит тратить его на меня.

Сэмюел ничего не ответил, непрерывно думая об этой женщине. Он хотел отвлечься от своих дел, и он хотел... ее. Ему казалось, что она обладает чувственностью и опытом, которые он ценил в женщинах, а жена его, вероятно, научится этому только со временем.

Ему же женщина нужна была сейчас. Потребность эта отвлекала его от мыслей о той главной цели, ради которой он возвратился в Лондон. Такое состояние вызывало раздражение, и Сэмюел не хотел с этим мириться.

– Решайтесь, – подзадоривал его Макдермот, – если только вы не сомневаетесь в своих способностях превзойти ее поклонников.

Какая-то дьявольская усмешка была на лице у ирландца, но Сэмюел не стал акцентировать на этом внимание, понимая, что тот разыгрывает его. Макдермот занимал достаточно почетное место в свете благодаря своим родственным связям с ирландскими аристократами. Возможно, он знал эту даму, знал, что она хищница. И все же Сэмюел решил рискнуть.

Поднявшись с кресла, он сказал своему спутнику:

– Не ждите меня после окончания представления. Макдермот ухмыльнулся:

– Желаю успеха, старина.

Сэмюел вышел из ложи и оказался в фойе, где публика прогуливалась во время антракта. Некоторые держали в руках бокалы с шампанским, руки других были заняты стаканами с пуншем. Он прошел сквозь толпу, ощутив на себе несколько любопытствующих взглядов. Однако Сэмюел был уверен, что здесь его никто не узнает. Эта аристократическая публика могла знать о нем только по слухам, но он надеялся, что в ближайшие недели все изменится.

А сейчас он мог думать только о ней. Пробираясь к противоположной ложе, Сэмюел ощущал невероятное волнение. Несмотря на свойственную ему самонадеянность, он не был уверен, что ему удастся уговорить леди. За дамами часто приходится какое-то время ухаживать, а у него просто не было времени на эту ерунду. Многое зависело от ее характера, от того, была ли она горячей или холодной. Сэмюел предпочитал последнее. В такой ситуации требуется больше усилий, но зато когда дама окончательно сдается, получаешь большее удовлетворение.

Наконец он приблизился к нужной ему ложе. Дверь была открыта, оттуда доносились мужские голоса и грудной женский смех. Сэмюел зашел внутрь и увидел еще одну женщину, лет тридцати, одетую более скромно. Вероятно, это была компаньонка дамы.

Его избранница стояла у перил, окруженная молодыми людьми, и держала в руке стакан с пуншем. Сэмюелу были видны лишь ее волосы и тонкий пгюфиль.

– Вы должны воспринимать не только слова, – объясняла дама одному из своих спутников. – То, как она рассуждает, больше говорит о ее переживаниях из-за гибели отца, чем о ее сварливости. Она была убита горем, и если бы любимый попытался утешить ее, трагедии можно было бы избежать.

Мелодичный голос леди вызвал в Сэмюеле какое-то беспокойство. Опять ему почудилось что-то знакомое. Может быть, он встречался с ней в Брайтоне? Вряд ли. Он бы наверняка запомнил такую очаровательную женщину.

Кто-то из ее окружения заметил Сэмюела и пошел ему навстречу. Совсем мальчишка, он был одет в прекрасно сшитый костюм. Светлые волосы и юношеские прыщи на лице подчеркивали его молодость.

– Что вы здесь делаете? – спросил он властным тоном. – Боюсь, вы попали не в ту ложу.

– Я хотел бы поговорить с леди.

Молодой человек осмотрел Сэмюела с ног до головы:

– Она знакома с вами?

– Это решит она сама.

И хотя большие, как у газели, глаза молодого человека не выдержали уверенного взгляда Сэмюела, сам он не двинулся с места. Кем бы ни была незнакомка, спутники, безусловно, были преданы ей.

– Назовите свое имя, – неохотно предложил юноша, – и я узнаю, примет ли вас леди.

– Я предпочел бы сделать это сам.

И, не дав возможности юному стражу возразить, Сэмюел прошел мимо него, мимо ряда позолоченных кресел к тому месту, где стояла леди. Согласно этикету кто-то должен был его представить, но Сэмюел нередко пренебрегал правилами хорошего тона.

Она смотрела в другую сторону и продолжала разговаривать с молодым человеком. Сэмюел стоял так близко, что ощущал аромат ее духов. Он мог бы коснуться плавных линий ее фигуры, мог бы даже поиграть золотистым локоном на ее шее. Но он не шевельнулся. Сдерживая свое нетерпение, он ждал, пока леди закончит разговор с юношей, красивое лицо которого обрамляли живописные каштановые локоны.

Положив свою руку в белой перчатке на рукав бледно-желтого сюртука молодого человека, она сказала:

– Не надо дуться, дорогой Филипп. Мы, женщины, таинственные создания. И не стоит думать, что какому-нибудь мужчине удастся до конца нас понять.

Ласковый тон смягчил смысл сказанного. «Дорогой Филипп» смотрел на нее довольно мрачно, как обычно смотрят молодые люди, принимающие похоть за любовь.

– Я могу понять вашу точку зрения, миледи, – сказал он, целуя ее руку, – но все же надеюсь, что мы продолжим наше обсуждение после того, как посмотрим второй акт представления.

– Я всегда знала, что вы человек умный. – Улыбнувшись, дама повернулась к остальной компании.

Сэмюел готов был использовать любой трюк из своего богатого репертуара, чтобы соблазнить ее. Но остроумная увертюра застыла на его губах.

Вблизи красота незнакомки была еще более умопомрачительной. Вьющиеся золотистые волосы обрамляли поистине ангельское лицо. Высокие скулы и тонкие черты лица свидетельствовали о ее аристократическом происхождении, большие глаза были синими, как сапфир... Глаза показались ему знакомыми... это были те самые глаза, которые когда-то смотрели на него со страхом, отвращением и нескрываемым разочарованием.

У Сэмюела перехватило дыхание. Он прищурился, вглядываясь в нее; во всем мире в этот момент для него существовали только они двое. И все же он не мог довериться своим ощущениям. Неуверенность, невозможность поверить в то, кем оказалась эта женщина, мучили его.

– Кэсси?

Улыбка замерла на ее лице, затем исчезла. Презрительно поднялась одна бровь. Она смотрела на него как на непрошеного гостя или незнакомца.

Но они не были чужими. Это была леди Кассандра, девушка, которую привезли в Лондон из провинции как его невесту. Девушка, похожая на ангела, которую Сэмюел впервые увидел из окна городского дома ее отца. Это произошло за день до их свадьбы...

Проклятый Макдермот! Он, безусловно, узнал ее и специально направил сюда Сэмюела, посчитав это удачной шуткой. И черт возьми этого Джеймисона, который в ежемесячных отчетах ни разу не написал ему о том, как изменилась его жена.

Она уже не была той неловкой, застенчивой девушкой, охваченной благоговейным страхом, которую помнил Сэмюел. И в то же время в ней сохранились чистота и невинность его пятнадцатилетней невесты.

«Девятнадцатилетней», – напомнил он себе. Она была теперь девятнадцатилетней женщиной, уверенной в себе и неправдоподобно красивой. И пока Сэмюел пытался усвоить эту реальность, ее привлекательность не давала ему покоя.

– Кэсси, – произнес он еще раз хриплым от волнения голосом.

Губы ее раскрылись. Чувственные губы, естественного розового цвета.

– А, – спокойно проговорила она, – значит, вы все-таки вернулись.