Текст книги "Непослушная невеста"
Автор книги: Барбара Дэн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)
Глава 2
Тот, кто сказал, что дуракам закон не писан, был, по всей видимости, очень близко знаком с семейством Макгиллакатти.
Крепко ухватив дочь за руку, Хоумер бесцеремонно потащил ее из гостиной, заставив споткнуться о половик у двери и о керамического мопса, который должен был мешать двери распахиваться слишком широко.
– Постойте, отец! – Кэтрин попыталась остановить его, но упала на одно колено, так что пышные юбки ярко-синего цвета и уголок шали с бахромой оказались зажаты у нее под ногой.
Хоумер замедлил движение: он готов был пойти навстречу дочери в ту же минуту, как она проявит признаки покорности. В финансовом отношении он вложил в эту девицу целое состояние и даже в плане чувств – намного больше, чем могли заподозрить она и ее маменька.
– Ну так как, Кейт?
– Не трогайте меня! – Кэтрин хотя и с трудом, но все же смогла принять более достойную позу. Выпрямившись, она презрительно посмотрела на отца: – Право же, кем бы ни оказался мой будущий муж, он скорее женится, если я буду выглядеть прилично.
– Ах ты, упрямая, зловредная…
– …бесполезная женщина, – докончила Кэтрин. – Но зачем вы кружите мне голову лестью, если я слишком глупа для этого? – Она взялась за ручку и резко распахнула дверь. – Итак, чего мы ждем? Кажется, вы очень спешили выдать меня замуж?
– Кэти…
Увы, Кэтрин совершенно не заметила скрытой боли, которая прозвучала в голосе отца. Впрочем, у нее все равно не оставалось выхода: она вынуждена была или идти дальше, или поступиться своей гордостью. Позади нее на полу гостиной лежала в глубоком обмороке Мэдлин, но ни отец, ни дочь даже не взглянули на нее: стоило ли в такой судьбоносный момент беспокоиться о подобном пустяке!
Хоумер Макгиллакатти с такой силой захлопнул за собой парадную дверь, что чуть не расколотил толстые окошки из цветного стекла. За всю свою жизнь он не испытывал большего раздражения: непокорность дочери оказалась для него слишком сильным ударом.
– Хорошо же, дочь, раз ты настаиваешь…
У его ног закрутился пыльный вихрь, заставив его быстро заморгать, чтобы видеть яснее; схватив дочь за руку, Хоумер стремительно зашагал к деловому району города.
– Конечно, вы понимаете, что это вам так не сойдет!.. – уже не столь уверенно пробормотала Кэтрин: ей приходилось бежать, чтобы приноровиться к широким шагам отца.
– Тебе тоже, Кейт. – Хоумер несся вперед, словно слетевший с тормозов паровоз, разогнавшийся до опасной скорости.
– Мне всегда казалось, что вы любите получать прибыль с вложенных денег! – Кэтрин попыталась пойти на попятный, но, споткнувшись, проехалась по земле на каблуках и чуть не упала.
Хоумер с силой дернул ее за руку, и Кейт пришлось ускорить шаги. Теперь она летела за отцом, словно утка, исполняющая брачный танец на поверхности озера.
– Прибыль – да. – Хоумер был неумолим. – Я намерен заиметь кого-то, кому можно было бы доверять, – мрачно сказал он.
Внезапно Хоумер свернул, пытаясь не столкнуться с быстро катившейся повозкой, а затем втащил дочь на деревянный тротуар перед аптекой «Первопроходец», где они остановились, чтобы отдышаться.
Кэтрин повернулась и бросила взгляд вдоль улицы: с этого места она отлично видела несколько баров и возможных женихов, лежавших в пьяном оцепенении на тротуаре перед ними. Внезапно по ее спине пробежал холодок.
Заметив состояние дочери, Хоумер засмеялся.
– Если хочешь, Кейт, мы можем пойти домой, после я познакомлю тебя с парой славных парней, которые на меня работают.
– Нет! – Кэтрин почувствовала прилив возмущения. – Я не кусок мяса, не акция, не сертификат на разработку участка, мной нельзя торговать!
– Все равно ты выйдешь замуж до конца недели, – непреклонно заявил Макгиллакатти. – Мне надоело, что твоя матушка тратит мои деньги с той же скоростью, с какой я их извлекаю из этой чертовой дыры в земле! Мэдлин – никуда не годная жена, и я не допущу, чтобы ты стала такой же.
Кейт была потрясена: как он мог говорить такое о ее матери?!
– Я не…
– Что «не»? Посмотрите на себя, барышня! Вы умеете готовить? Шить? Стирать?
– Нет, конечно. Для этого у нас есть прислуга!
Глаза Хоумера превратились в щелки.
– Ты, как и твоя матушка, – наслаждение для взора, но больше ни на что не годишься!
– Неправда! Я много чего знаю, умею устраивать званые обеды и даже пишу пейзажи маслом! – Кэтрин заметила, что они привлекают к себе все больше внимания. – Отец, пожалуйста…
– Что «пожалуйста»? И что вообще ты знаешь о жизнь, дочь? – Лицо Хоумера побагровело.
– А что о ней нужно знать? – Кэтрин рассмеялась. – Жизнь просто есть, и мы должны ею наслаждаться.
Тут Хоумер Макгиллакатти разразился цветистой руганью, которая сделала бы честь любому рабочему на живодерне, и Кэтрин, покраснев, попыталась закрыть лицо краем шали, чтобы избегнуть пристальных взглядов любопытных прохожих.
– Да ты еще хуже, чем я думал! – взревел Хоумер. – Я отдал целое состояние на то, чтобы наряжать и баловать мою дочь, – и вот что получил в итоге!
Кэтрин презрительно вздернула плечи.
– Я – настоящая леди и не виновата, что тебя это бесит! – негромко заявила она.
– Настоящая леди?
– У меня свое знание, у вас – свое, – высокомерно ответила Кейт.
Хоумер передвинул укоротившуюся сигару в угол рта.
– Но ты все еще хочешь увидеть «настоящего мужчину»?
– Если это пополнит мое образование. – Кэтрин скрестила руки на груди.
Не прибавив ни слова, Макгиллакатти протянул ей руку, и Кэтрин церемонно приняла ее, после чего они бодро зашагали вдоль улицы. Сапоги Хоумера стучали, словно барабаны, отмечающие последний путь преступника к эшафоту, а каблучки его дочери цокали по деревянному тротуару подобно кастаньетам испанской танцовщицы. Отец и дочь достигли такого состояния, когда обоим больше всего хотелось не найти Кэтрин мужа, а как можно сильнее досадить друг другу.
Они остановились напротив салуна О'Тула, где единственным клиентом, валявшимся на тротуаре, оказался беззубый старик.
– Бедняга! – Хоумер покачал головой и сокрушенно посмотрел на дочь: – Мне очень жаль, Кейт, но этот слишком плох, чтобы сделать тебе детей. Однако в свое время он был чертовски хорош.
После этого глубокомысленного заявления Хоумер провел Кэтрин на несколько домов дальше, к заведению Кэпа. Тут дела обстояли не лучше: все мужчины оказались шахтерами, убивавшими время в ожидании того момента, когда их прикончит легочная лихорадка.
Они двинулись дальше, и Кэтрин, случайно бросив взгляд в витрину шляпной мастерской на углу улицы, ужаснулась при виде выставленной там безвкусной шляпки. Красные вишни и ярко-оранжевые перья – тут даже комментировать было нечего.
Лишь когда Хоумер нетерпеливо потянул ее за руку, она неохотно переключила свое внимание на мужское население города.
Перед салуном «Веселый черпак» валялись пятеро – грязные, в рваной, неряшливой одежде. Жалкое зрелище. К тому же все, кроме одного, оказались небритыми.
Кэтрин пожала плечами, прекрасно понимая, что даже в его нынешнем состоянии отец вряд ли всерьез обратит на них внимание – просто ему хочется помучить и унизить ее.
– Вот тебе и сливки общества. – Хоумер достал сигару, и, обрезав кончик, швырнул его в длинноногого мужчину, который спал между двух коней, поставленных у коновязи. – Ну что, дочь, как тебе картина?
Кейт демонстративно зевнула, не забыв прикрыть рот тыльной стороной ладони.
– А может, кто-то тебе все же приглянулся? – Подойдя к спящим, Хоумер ногой перевернул каждого из них. – Харви, – отметил он, толкая носком сапога мужчину в лосинах. – Разведчик армии. У него еще, наверное, осталась в запасе пара лет.
– Нет уж, спасибо.
– Тогда старина Паппи Кавана: он празднует рождение двенадцатого сына, счастливчик!
Мужчина оказался здоровенным шахтером лет сорока – он был неплохо сложен и носил на пальце обручальное кольцо.
– Обидно, что он женат. – Кэтрин присела на корточки, якобы для того, чтобы лучше его рассмотреть, и захватила вялый бицепс большим и указательным пальцами. – Впечатляет, но не очень.
Хоумер уже шевелил сапогом следующего.
– Уолт Уитакер, тоже женат.
– Какая досада! Надо полагать, что всех самых хороших уже разобрали, и теперь нам можно идти домой.
– Не спешите, барышня. Сэм Тиллетс, холост, но, к несчастью, слегка полоумный… – Хоумер сошел с тротуара и двинулся к последнему кандидату, который лежал под коновязью с глупой улыбкой на лице.
Кэтрин эта игра начала надоедать.
– Пойдемте, отец, вы уже достаточно пошутили и показали мне отборных «настоящих мужчин». На сегодня хватит: здесь жарко, и мне хочется холодного лимонада, а не…
Она вдруг замолчала, когда взгляд ее скользнул по высокому поджарому мужчине, растянувшемуся под коновязью.
Ее сразу же поразила необычность его наряда: сапоги были сшиты из привозной мягкой кожи и сидели на мускулистых икрах как влитые, его светло-синие брюки плотно обтягивали тело. Мэри Кейт судорожно сглотнула при виде полной демонстрации его мужской силы. Ее взгляд скользнул от пояса брюк к тому месту, где длинные мускулистые ляжки и идеально ровные колени прятались в голенищах сапог.
Сделав над собой невероятное усилие, она передвинула взгляд выше.
Открытая в вороте, небрежно зашнурованная рубашка оказалась сшитой из дорогого полотна, а короткие золотистые завитки на его груди и широкие плечи так и манили прикоснуться к ним. Пышные рукава были присобраны у сильных, но изящных запястий, а на одном из длинных красивых пальцев правой руки Кэтрин увидела крупное кольцо с печаткой.
Сердце ее затрепетало от неожиданной радости: кандидат оказался неженатым!
Она продолжила свой осмотр, и Хоумер Макгиллакатти, который, уж конечно, не был ни слепым, ни глупым, сразу заметил внезапный интерес, отразившийся на лице дочери, и тоже устремил критический взгляд на незнакомца.
– Чертов новичок! – ворчливо произнес он. Кэтрин прищурилась.
– Так он не из ваших местных мужланов? – ласково осведомилась она, после чего наклонилась, чтобы лучше рассмотреть спящего.
Облизнув губы в странном возбуждении, которого никогда прежде не испытывала, Кэтрин опустила взгляд на сильный, крупный рот, губы которого изгибались так, словно их владелец находит весь мир немного забавным. На его щеках угадывались ямочки, а на сильном подбородке оказалась еще одна ямка, очень глубокая и мужественная.
Настоящий олимпийский бог! Мэри Кэтрин наклонилась к нему ещё ближе; в этот момент она совершенно забыла и о своем отце, и о том, что подол её платья невольно собирает следы жизнедеятельности конского населения улицы. То, что она сейчас видела, могло поспорить с лучшими творениями Микеланджело и заставляло ее испытывать внутреннюю дрожь.
Протянув руку, Кейт осторожно прикоснулась к губам мужчины: ей просто необходимо было узнать, какие они на ощупь! Такое должна узнать каждая девушка – иначе она просто напрасно прожила жизнь.
Затаив дыхание, Кейт провела указательным пальцем по складке губ, и вдруг ее палец оказался втянут в теплую влажную пещеру. Его мягкие губы сомкнулись на ее пальце, и Кэтрин почувствовала, как язык и зубы дразняще играют с ним.
Ей показалось, будто ее ударило током, и она резко отпрянула, приземлившись задом на ворох оборок. Щеки ее вспыхнули от смущения, и она вскрикнула.
– Эге, похоже, тебе сегодня везет, – пророкотал у неё за спиной Хоумер.
Лениво открыв глаза, Питер Кейси О'Рурк внезапно обнаружил, что прямо над ним находится божественно сложенная розовощекая красавица; ее губы казались такими нежными, что его низменные инстинкты моментально проснулись.
Зелено-огненные глаза разбудили мимолетное воспоминание об Эгейском море, у которого Питер один раз отдыхал в обществе греческой принцессы.
Склонившаяся над ним большеглазая чародейка оказалась чертовски хороша: ее пышные темно-каштановые волосы пылали в лучах заходящего солнца, и, конечно же, такая красавица никогда не ступала на землю, покрытую конским навозом.
Тем не менее, когда взгляд Питера снова скользнул по этому прелестному видению, он начал подозревать, что оно все-таки не столь уж эфемерно и недоступно. Когда девушка, совершенно неожиданно для него, чуть не опрокинулась назад, ее подол высоко поднялся над коленями, а масса нижних юбок маняще завихрилась вокруг стройных лодыжек.
Питер на долю секунды закрыл глаза и судорожно вздохнул. Так кто же перед ним – пастушка или богиня? Ангел-мучитель или легкий эльф?
Потом он увидел, как нежданное видение, воплотившее в себе идеал женственности, поднимается на ноги, и шорох ее нижних юбок заставил его подумать об ангеле, расправившем крылья в ореоле света. Теперь Питер был совершенно уверен в том, что он, умерев, попал в рай…
И тут она сунула свой нежный пальчик, который он только что целовал и ласкал, себе в рот.
О'Рурку этот жест представился одновременно и невероятно невинным, и страшно соблазнительным. По его телу снова пробежала волна желания. Право, он совершенно безнадежен: не может контролировать себя даже в присутствии самого что ни на есть небесного создания.
– Ну что, дочь? – Вопрос сопроводил нетерпеливый тычок сапога в ногу О'Рурка.
При виде хмурого мужчины, стоящего рядом, с его прекрасным видением в ярко-синем платье, Питер нахмурился. Облака табачного дыма поднимались вокруг густых прядей взлохмаченных рыжих волос, а из-под густых темных бровей нa него устремляла пронзительный взгляд пара таких суровых серо-зеленых глаз, каких ему еще не приходилось видеть.
Питер закрыл глаза и застонал. Тысяча чертей! Его вернули к жизни все в том же месте – в Вирджиния-Сити, и если он хоть немного разбирается в человеческой природе, то Люцифер и его доченька придумали для него нечто такое, что непременно сделает его жизнь адом на земле!
Кэтрин постаралась стряхнуть с себя затуманившее ее разум наваждение; сейчас от произнесенного ею ответа, возможно, зависело все ее будущее, а то, что лежавший на земле мужчина был внешне похож на идеал всех женщин, еще не означало, что уже через неделю он не сможет превратиться в ее самый страшный кошмар!
Пытаясь взвесить все «за» и «против», Кэтрин оказалась и очень сложном положении. Хоумер был полон решимости выдать ее замуж – так почему бы, в конце концов, ей не оставить за собой хоть какую-то власть над собственной судьбой?
Несмотря на то, что распростертый в навозе херувим явно перебрал спиртного, ямочки на щеках позволяли предположить, что у него есть чувство юмора и он довольно умен. Что, если заключить с этим человеком договор и заплатить за временное использование его имени? В результате она сможет получить приличное финансовое обеспечение от отца и сбежать из этого проклятого городишки. Кэтрин напомнила себе, что ей всегда хотелось побывать в Сан-Франциско: оказавшись там, она добьется признания брака недействительным и оттуда на поезде уедет в Чикаго, где ее ждет не дождется Кларенс.
Поздравив себя с тем, что ей удалось найти такой замечательный способ перехитрить отца, Кэтрин обошла вокруг претендента на ее руку, внимательно рассматривая незнакомца со всех сторон. Хорошо хоть, что стоять рядом с ним в церкви будет не слишком стыдно. Лицо молодого человека выглядело осунувшимся: несомненно, удача ему изменила и у нее не возникнет трудностей с получением его согласия.
– Хорошо, отец, – громко произнесла Кэтрин. – Я выбираю вот этого.
«Выбираю этого»? Что, черт подери, происходит?! Питер вновь медленно приоткрыл глаза, потом с трудом сел.
И в эту же секунду его облили ведром воды из конской поилки.
– Осторожнее, черт! – возмущенно воскликнул он и снова лег.
– Эй ты, дурень, моя дочь выбрала тебя, – сообщил ему ворчливый голос откуда-то сверху, и Питеру показалось, что это голос самого провидения. Он осторожно моргнул, припоминая, не напился ли он настолько сильно, чтобы соблазнить дочь этого незнакомого ему человека.
– Нет уж, ее вы на меня не повесите, – решительно заявил Питер, предполагая игнорировать странную пару до тех пор, пока она не удалится. – Убирайтесь, я свои права знаю, и сейчас мне точно положено пара часов спокойствия!
– Сначала нужно его как-то привести в чувство! – услышал он шепот девушки.
– Хорошая мысль, Кейт, – согласился сопровождавший ее мужчина. – Эй, Махоуни! Как насчет того, чтобы помочь мне доставить этого балбеса ко мне домой?
– Это возможно, – лениво сказал Махоуни. – Правда, Уилл?
Его напарник молча кивнул, и тут же за Питера ухватилось несколько рук. Взлетев в воздух, он почувствовал, что падает и через секунду окунается с огромной скоростью… в чертову поилку для коней!
Вынырнув, Питер принялся энергично отплевываться и размахивать руками. Более неприятной ванны ему еще не приходилось принимать. Стряхивая с глаз мокрые пряди волос, он вылез из поилки, доковылял до середины улицы и вдруг почувствовал себя трезвым как стеклышко.
– Дьявольщина! Что вы себе позволяете? – взревел Питер, и его звучный рык заставил деревянные ставни и дождевые лохани по всей улице отозваться гулким эхом.
Подняв кулак и расставив ноги, чтобы надежнее удерживать вертикальное положение, Питер поискал глазами своих мучителей.
– Кажется, он уже лучше соображает, папенька, – неожиданно раздался поблизости елейный голосок, и та, которая еще недавно представлялась ему ангелом, протянула руку в его сторону. – Как поживаете? Я Мэри Кэтрин Макгиллакатти, а вы?
– Питер Кейси О'Рурк, – недовольно пробормотал Питер и, неожиданно для себя сжал ее руку, а затем резко потянул ее на себя.
Когда ее туфелька соприкоснулась с его сапогом, он легко подхватил ее за бедро и поднял вверх.
Чувствуя, что потеряла контакт с почвой, Кэтрин истошно завопила:
– Папенька! На помощь!
Лишь когда Питер начал медленно ее опускать, Кэтрин поняла, где сейчас окажется, и, к своему ужасу, не ошиблась.
– О Боже! – Она мгновенно почувствовала, как зеленая тина и какие-то ошметки из поилки просачиваются сквозь чудесную ткань модного платья, совсем недавно выписанного из Парижа.
Теплая жижа неотвратимо проникала сквозь ее нижнее белье, заставляя вспомнить о мерзких тварях, живущих в тине.
– Фу! Ой! Караул!
Кэтрин отшвырнула крошечную ящерку и стала весьма неизящно выбираться из деревянного корыта, пока наконец не ступила на землю, проливая вокруг себя каскады мутной воды.
Тем временем вдоль улицы выстроилась целая толпа, все смеялись над ней!
Кэтрин гневно посмотрела на человека, который выставил ее посмешищем перед столь невзрачной публикой, и с возмущением обнаружила, что на лице Питера О'Рурка играет насмешливая улыбка.
– Как вам понравилась ванна? – любезно поинтересовался он.
Кэтрин чуть не затошнило при виде нитки зеленых водорослей, соскользнувшей с ее щеки.
– Не очень, но хорошо хотя бы то, что ты, кажется, протрезвел, – язвительно ответила Кэтрин. Ощущая себя куропаткой, попавшей под ливень, она резко развернулась и зашагала прочь, в то время как Макгиллакатти тряс головой и оглушительно хохотал. Еще бы: его доченьку наконец-то окоротили! У этого парня определенно был характер, и Хоумеру такие нравились: он очень надеялся, что, несмотря на странную одежду и длинные волосы, О'Рурк легко справится с его вспыльчивой дочерью.
– Молодой человек, возможно, тебе хочется проделать то же самое и со мной? – Неожиданно кончив хохотать. Хоумер прищурился.
Питер оценивающе уставился на него.
– Нет, сэр, – произнес он после недолгой паузы. – Подозреваю, что я столкнулся бы с чем-то таким, что мне не по силам.
– Тогда можно, я поставлю тебе выпивку?
– Нет уж, спасибо. Неразумно пить на пустой желудок. – Питер похлопал себя по животу. – В последнее время я мало ел, а это не добавляет человеку выносливости.
Макгиллакатти бросил на собеседника проницательный взгляд:
– Ищешь работу, верно?
– Готов согласиться на что угодно. – Изящные пальцы О'Рурка прошлись по золотистым локонам, видимо, для того, чтобы хоть немного привести их в порядок.
– Что у тебя за прошлое, сынок?
Питер замялся, не зная, что отвечать на этот вопрос Люди не всегда дружелюбно относились к актерам, считая их чересчур ленивыми, поэтому он, пожав плечами, дал уклончивый ответ:
– Пробовал всего понемножку.
– Отлично. Возможно, у меня кое-что для тебя найдется, – дружелюбно заявил Хоумер. – Но сначала почему бы тебе не зайти ко мне и не привести себя в порядок? У тебя есть еще одежда?
Шагая рядом со своим будущим нанимателем, Питер моментально проникся к нему расположением.
– Я оставил кое-что в пансионе миссис Малдун.
– Не хочешь сначала зайти туда?
– Не думаю. – Питер покачал головой. – Вы ведь знаете, как это бывает, сэр. Я немного задержался с платой, и пока не рассчитаюсь с миссис Малдун, она вряд ли расстанется с моим сундуком.
– Ладно, мы пошлем за ним позже, – Хоумер запыхтел сигарой, – а пока мы тебя почистим, хорошенько накормим и после этого поговорим. У меня есть щедрое предложение, от которого ты, по-моему, не сможешь отказаться.
Поскольку Питер был занят едой, то, поев, он вошел в гостиную Макгиллакатти, зная об угрожающей ему опасности не больше невинного младенца.
Сперва его представили очаровательной брюнетке, жене будущего работодателя, затем провели наверх, в спальню для гостей, где он смог привести себя в порядок.
Облачившись в одну из ярких клетчатых рубашек Макгиллакатти, Питер вышел на лестничную площадку, где сразу наткнулся на дочку хозяина дома.
– Ты! – возмущенно воскликнула Кэтрин, но вдруг вспомнила, что Питер Кейси О'Рурк, каким бы он ни был презренным негодяем, может оказаться ей полезным.
В тот же миг ее зеленые глаза скользнули по его лицу с притворной сердечностью.
– Как приятно видеть здесь тебя! – промурлыкала она. Питер невольно отметил, что Кэтрин привела себя в порядок гораздо успешнее, чем он. У платья из золотистого шелка с серебряными и голубыми переливами оказался глубокий вырез, и для шахтерского городка ее наряд, возможно, был слишком пышным, но на востоке многие женщины одевались подобным образом, и это вовсе не говорило о плохом вкусе.
– Вы сияете подобно солнцу, мисс Макгиллакатти. – Питер посторонился, предоставляя Кэтрин возможность спускаться первой.
Протянув руку, она неожиданно задержала его.
– Я понимаю, что для столь недолгого знакомства это несколько неуместно, но нельзя ли нам поговорить наедине: это займет всего пару минут, обещаю вам. – Настороженно осмотревшись, Кейт быстро затащила гостя в нишу в конце коридора.
– Что это вы задумали, мисс Макгиллакатти? – Питер неожиданно почувствовал себя жертвой, пойманной пауком. – Насколько я понимаю, ваш отец ждет меня внизу, у себя в кабинете.
– Мой отец намерен выдать меня замуж за какого-то шахтера, – прошептала Кэтрин, – и поэтому я хочу вам кое-что предложить.
– Это, случайно, не то же самое, что задумал ваш отец, а?
– Пожалуй, но, видите ли, мистер О'Рурк, я предпочла бы, чтобы вы работали на меня. – Кейт очень торопилась, понимая, что времени у нее совсем мало. Нельзя допустить, чтобы отец узнал о ее плане. – Итак, вам надо только жениться на мне…
– Жениться на вас?!
«Женитьба» было самым страшным словом во всем английском языке, по крайней мере для Питера. Оказавшись перед лицом такой опасности, он некоторое время молча смотрел в чарующие зеленые глаза, а затем громко рассмеялся.
– Это был бы фиктивный брак, временный, – поспешно пояснила Кэтрин. – Только до тех пор, пока я не окажусь в Сан-Франциско, подальше от отца. Я вам щедро заплачу, обещаю…
– Назовите свою цену. – Питер ехидно улыбнулся. Он не собирался соглашаться, но ему забавно было продолжать эту игру.
Кэтрин наугад назвала цифру:
– Тысяча долларов, идет?
– Недурно для нескольких минут представления у алтаря. Полагаю, больше от меня никаких услуг не потребуется?
– Разумеется, нет! – Кэтрин энергично кивнула, торопясь поскорее прийти к соглашению.
– Никакого тисканья в темноте? – Питер скромно опустил взгляд на свои ухоженные ногти.
Кэтрин возмущенно ахнула:
– О чем вы говорите?! – Она прижала руки к отчаянно бьющемуся сердцу.
– Это хорошо.
Питер неожиданно сделал шаг, и Кэтрин оказалась зажатой между ним и окном, находившимся в торце коридора.
– Я много кем был, но меня не привлекает перспектива стать жиголо для какой-нибудь маленькой девочки.
– Жиголо?
У Кэтрин голова пошла кругом. Боже, что она делает: заключает сделку с дьяволом! Этот человек говорит о вещах, которые ни один джентльмен не рискнет упоминать в присутствии дамы…
– Вы меня слышали. – Питер внезапно наклонился и поцеловал ее в чуть приоткрывшиеся губы.
Его дыхание согрело щеку Кэтрин, а потом его губы нежно накрыли ее рот, и она почувствовала, что у нее подгибаются колени. Это нисколько не походило на то, что они с Кларенсом делали в субботу вечером на качелях, установленных на веранде. Это определенно было не…
В конце концов Кэтрин прекратила попытки проанализировать то, что он делает, и несколько сладких минут Питер О'Рурк продолжал наслаждаться нежными прикосновениями красавицы, столь неожиданно оказавшейся в его объятиях. «Святая наивность! – рассмеялся он про себя. – Забавно было бы ее соблазнить».
Тем временем непривычное волнение грозило окончательно разрушить остатки здравомыслия Кейт. Странные ощущения распространялись по ее телу, заставляя его то пылать, то покрываться мурашками. То, что делали с ней поцелуи этого мужчины, было просто возмутительным: она никогда в жизни не осмелится признаться в том, что чувствует сейчас, даже своему дневнику!
Тем временем Питер нежно покусывал губы Кэтрин и пробовал их на вкус, бессовестно дразня ее чувства, отчего у нее голова шла кругом.
– Пожалуйста… не согласишься ли ты на мне… жениться? – наконец пролепетала она, пытаясь вернуться к интересующей ее теме.
– Как знать, как знать… – Его зеленые глаза озорно заискрились. – Видишь ли, я еще не слышал, что хочет предложить мне твой отец. Если условия окажутся подходящими, то…
Заметив ироничную улыбку О'Рурка, Кэтрин почувствовала, что надежда покидает ее.
– Ты не расскажешь папеньке о моем плане, правда ведь? – встревоженно спросила она.
– Мисс Макгиллакатти, если вы вообразили, что я буду счастлив оказаться в центре конфликта двух вспыльчивых людей, то вы, безусловно, ошиблись. – Питер важно выпятил грудь. – С другой стороны, если у вашего отца найдется для меня подходящая работа и ему захочется предложить вас в придачу, об этом, я полагаю, можно будет подумать.
И тут Кэтрин отвесила своему собеседнику звонкую пощечину. Так ему и надо – не будет впредь заставлять ее напрасно тратить время!
– Невежда, неотесанный, отвратительный нахал! – возмущенно воскликнула она, поднимая руку, чтобы ударить его снова.
Поймав руку, Питер завел ее за спину Кэтрин. Его губы побелели от гнева.
– Ты мне за это ответишь! – угрожающе процедил он, неохотно отпуская ее руку.
Гневно взглянув на него, Кэтрин раздраженно потерла запястье.
– Не будь мое положение таким отчаянным, я бы не унизилась до того, чтобы просить тебя о помощи! – обиженно проговорила она. – Мне следовало бы сразу понять, что с тобой не на что рассчитывать.
– Разумеется, следовало. – Питер тихо рассмеялся, и его палец оттянул один рыжеватый локон вниз до самой ее груди; однако Кэтрин даже не заметила этого.
– Это был бы самый короткий брак, признанный недействительным, а потом… Ты только представь себе, что можно сделать, имея тысячу долларов!
Питер поморщился: в столь нежных устах слова, полные беззаботного презрения, звучали неприятно и слишком уж похоже на то, что частенько говорил он сам.
Неожиданно в душе Питера проснулась легкая тревога: ему показалось, будто он мельком увидел собственное отражение, только принявшее женский облик. К сожалению, увиденное оказалось не слишком привлекательным. Конечно, Кэтрин Макгиллакатти наивна и неопытна; она не знает жизнь и людей, но она, без сомнения, быстро приспособится. Почему-то осознание этого факта вызвало у него непонятное беспокойство.
– Сейчас никто уже не верит в институт брака, – мягко напомнила Кейт.
– Эй, поосторожнее! – Питер шутливо погрозил ей пальцем. – Только дураки шутят такими вещами. – Произнеся это недвусмысленное предупреждение, он повернулся и не спеша направился вниз по лестнице заключать сделку с самим дьяволом.
