Текст книги "Непослушная невеста"
Автор книги: Барбара Дэн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)
Глава 27
Лагерь «Диабло» на реке Труки.
Начало июня 1865 года
Когда Мэри Кейт выбежала из леса, щеки ее покрывал яркий румянец, глаза искрились радостью. Она немного покружилась, покачивая корзинкой с лесной земляникой, а потом протяжно вздохнула, довольная своей новой жизнью.
Вдыхая чистейший горный воздух, Кейт представила высокие водопады и ледяные ручьи, которые бежали у нее за спиной по склонам. Повсюду из прохладной влажной почвы пробивалась жизнь: стрекозы кружили над гладью форелевого озерца, образовавшегося выше плотины, перегородившей речку, пчелы прилетали с теплыми потоками воздуха, чтобы отведать нектар с цветов двух яблонь, которые Питер посадил рядом с их домом.
Здесь они с Питером провели последние семь месяцев, и это была настоящая идиллия. Кэтрин не уставала удивляться тому, какое удовлетворение она находит в этих необжитых краях.
Как это ни странно, с каждым днем, проведенным рядом с Питером, она становилась все более уверенной в себе. Когда они впервые приехали на Труки посреди зимы – полузамерзшие, без гроша в кармане, – будущее казалось им таким же мрачным, как и заснеженный лес.
И вот теперь все чудесным образом изменилось. Весна пришла на склоны Сьерра-Невады и словно оживила их. Кейт по-прежнему безумно любила Питера и сгорала от нетерпения, готовясь сообщить ему хорошие известия.
Срезав дорогу и пройдя через свой борющийся за жизнь огород, Кейт наклонилась, чтобы выдернуть проросший сорняк. На деревьях цокали бурундуки и белки, половину ее посадок объели олени – но все равно она была счастлива, как никогда.
Завернув за угол дома, Кэтрин с удовлетворением заметила тонкую струйку дыма над крышей и громко засмеялась. То-то Питер удивится, когда она поставит на стол рагу из кролика! Младший сын Рейми Гризуолда заглянул к ним после завтрака с парой калифорнийских чернохвостиков, и Кейт, посыпав их солью и перцем, поджарила дичь на большой чугунной сковороде. Что до десерта, то она приготовила землянику и салат с зеленью.
Повесив корзинку с земляникой на столбик забора. Кейт забежала за дом, чтобы прогнать оленя, который забрался в сад; при этом ее яркие волосы развевались, как флаг, сверкали, словно краски заката над Тихим океаном.
Внезапно Кэтрин увидела, что по проложенной в лесу дороге к дому подъезжает красивый черный экипаж с бронзовыми накладками. Когда пара идеально подобранных гнедых остановилась, она принялась лихорадочно соображать, кто бы это мог быть. Сперва Кэтрин не стала приближаться к карете, издали наблюдая за тем, как кучер слезает с козел. Облаченный в серую ливрею с золотыми галунами, он обошел экипаж с непринужденным шиком опытного слуги, а затем картинным жестом распахнул дверцу кареты.
Изящная ручка высунулась из кареты, чтобы опереться на затянутую в перчатку руку кучера.
– Благодарю вас, мистер О'Хара. – Незнакомый женский голос музыкой разнесся по двору, легко долетев до того места, где завороженно застыла Кэтрин. Невысокая стройная особа, облаченная в темно-лиловый бархат, осторожно вышла из кареты; ее унизанные кольцами руки придерживали подол, чтобы тот не касался земли, по который ступали ее изящные ножки. – Ага! – воскликнула она, выразительно сверкнув глазами. – Надо думать, вы и есть Мэри Кэтрин. – Ее проницательный взгляд скользнул по фигуре Кэтрин одновременно с любопытством и доброжелательным вниманием, и она приветливо протянула руку: – Позвольте представиться, дорогая, я графиня Уикстед.
– Извините, мэм, – пролепетала Кейт. – Мы, кажется, незнакомы…
Элегантная гостья Кэтрин поднялась на крыльцо и повернулась, словно желая получше рассмотреть все вокруг.
– Мистер О'Хара, увезите мой багаж в гостиницу в Труки, а затем вернитесь сюда, – приказала она кучеру, после чего снова обернулась. – Мне хотелось бы немного размять ноги. Вы не возражаете, дорогая?
– Конечно, миледи.
Гостья тихо засмеялась.
– Надеюсь, я не приехала в такую даль понапрасну. А где мой блудный сын? – спросила она, снова оглядываясь по сторонам.
Кэтрин недоуменно заморгала:
– Понятия не имею. Полагаю, я с ним ни разу не встречалась.
– Полно, он наверняка где-то прячется. – Заметив растерянность Кейт, дама ласково потрепала ее по плечу. – Ничего страшного, вы можете сказать мне все – ведь я мать Питера.
– О, но…
– Поверьте, я смогу предъявить свидетельство о крещении, если понадобится, – пошутила графиня. – Питер Кейси О'Рурк – мой сын, имеет рост шесть футов четыре дюйма, светлые волосы, зеленые глаза. Возмутительный плут, за что я нижайше извиняюсь.
Только тут Кейт поняла, в кого пошел ее муж.
– Так вот какого Питера вы имели в виду! – Она чувствовала себя так, словно ее крепко одурачили.
Графиня взяла Кейт за обе руки и улыбнулась:
– Как вижу, вы меня не ждали, верно? Что ж, показывайте, как вы здесь живете. Очаровательно! Неудивительно, что Питеру здесь нравится – он прирожденный романтик!
Все еще не придя в себя, Кейт поднялась по ступенькам и пригласила свекровь войти; ей все еще было очень неловко из-за того, что в их скромный дом пожаловала такая важная гостья.
Половики, сплетенные из лоскутов, и муслиновые занавески в яркую розовую полоску придавали гостиной веселый вид; большие глиняные горшки, полные весенних цветов и душистых трав, стояли на столиках там, куда падали лучи солнца, проникавшие сквозь стекла окон. С потолочной балки свисали рога оленей, которых лесорубы стреляли, чтобы пополнить запас мяса. Высушенные цветы, стрелки рогоза и куски плавника дополняли обстановку по-спартански обставленной комнаты.
Пока свекровь вежливо осведомлялась о жизни в этом убежище и о том, как хозяевам удается готовить на открытом огне очага, Кэтрин внимательно рассматривала ее. Мать Питера была очень красива и безупречно любезна: ни тени осуждения или неудовольствия. И все же Кейт никак не могла взять в толк, зачем Питеру было оставлять ее в неведении – ведь их отношения уже давно исключали всякие тайны.
– Миледи, прошу вас, присядьте. – Кэтрин указала на кожаное кресло у камина. – Думаю, что чашка чая будет сейчас очень кстати.
Устраиваясь в кресле Питера, графиня Уикстед улыбнулась:
– Если хотите, можете звать меня мамой.
Кэтрин передвинула чайник ближе к пламени.
– Сперва я должна извиниться за мой внешний вид: понимаете, кто-то же должен заниматься огородом.
– Ничего, милая, я и сама питаю слабость к садоводству, – отозвалась графиня, весело блеснув глазами.
Заварив чай, Кейт уселась на стул напротив свекрови.
– Кажется, у вас настоящий дар по части домоводства, – заметила Анна О'Рурк, согласившись положить в чай мед вместо сахара.
Кейт засмеялась и смущенно покачала головой:
– До того как Питер меня утащил в эти горы, я и воду вскипятить не могла.
– Мой сын сделал что? – Графиня изумленно прищурилась. – О, я и понятия не имела…
Кэтрин покраснела.
– Все было не так плохо, как можно подумать, – поспешила она успокоить свекровь. – Вообше-то наш брак – это моя идея, и за него я заплатила тысячу долларов. – Она улыбнулась со сдержанной гордостью. – Вот Питер был против того, чтобы я сбежала в Сан-Франциско, и вместо этого привез меня в горы. Не скажу, чтобы я была этим очень довольна, и тем не менее…
– Так вот оно что! Выходит, Питер решил спасти вас от соблазнов этого коварного Сан-Франциско! – Легкая улыбка тронула уголки губ графини Уикстед.
– Так он сказал.
– Наверное, вы ему понравились. Вы ведь тоже его любите, верно?
Этот вопрос застиг Кэтрин врасплох.
– О да, – прошептала она наконец с глубоким вздохом.
– Но этот негодяй сыграл с вами маленькую шутку, скрыв, кто он на самом деле.
– Да, он все время вводил меня в заблуждение.
Анна О'Рурк поставила чашку на стол и, подавшись вперед, взяла Кейт за руку.
– Разрешите мне поделиться с вами тайной, которую я узнала очень давно: одной любви еще недостаточно.
– Ах, ваше сиятельство! – Кейт неожиданно вскрикнула, опустилась на колени и уткнулась лицом в покрытые бархатом колени графини. – Что мне было делать? Питер меня обманул, и все-таки я очень его люблю. Я готова была ехать куда угодно, лишь бы мы могли оставаться вместе.
– Ну полно, полно. – Анна вытерла ее прелестное лицо тонко надушенным платком из ирландского кружева. – Моему сыну всегда хотелось, чтобы его любили ради него самого, и, похоже, он наконец нашел то, что искал.
Поговорив еще немного, графиня вернулась в гостиницу, рассчитывая немного отдохнуть, а Кейт побежала в спальню.
Все это время Питер над ней потешался, использовал ее, и теперь настала пора отомстить. Мистер О'Рурк дорого заплатит ей за этот обман!
Она не стала надевать те чудесные вещи, которые Питер купил ей в Вирджиния-Сити, а вынула из сундука несколько нижних юбок, грубую льняную сорочку и шерстяную шемизетку – одному Богу известно, где матушка когда-то отыскала это чудище!
На всякий случай Кейт присовокупила к этому наряду еще и мешковатые мужские кальсоны из красной фланели с отстегивающимся сзади клапаном. Уж это обязательно притупит любую страсть! Поверх всего этого Кейт намерена была надеть свое любимое платье: зеленовато-голубое, с серебристой металлической нитью.
Быстро переодевшись, она встала перед зеркалом. Снаружи все выглядело чудесно, но под платьем она являла собой настоящую крепость. Даже мексиканская армия не сумела бы проникнуть сквозь подобную броню!
Ну вот, теперь она готова во всеоружии встретить могущественного графа Уикстеда, блудного сына, бедного ирландского парня.
Глава 28
– Кэти, а вот и я!
Кэтрин подняла голову и улыбнулась. «Прекрасно, – подумала она. – Самое время вылить на обманщика ушат с холодной водой».
Звук энергичных шагов мужа заставил сердце Кейт забиться сильнее, и она, быстро взглянув на себя в зеркало, вышла из спальни, не сомневаясь в том, что ее одеяние произведет должный эффект.
– Дорогой, наконец-то ты пришел! – проговорила Кэтрин грудным голосом.
– Да, милая, я умираю с голода! – пророкотал Питер и сгреб ее в объятия, а затем поцеловал, и тут же его руки сомкнулись на ее тонкой талии.
– Питер, прошу тебя, – укоризненно проговорила Кейт. – Я нарядилась не для того, чтобы ты мог меня лапать!
– Лапать? Это что-то новенькое! – Питер сделал шаг назад и внимательно посмотрел на жену. Встреча оказалась определенно не такой, к какой он привык после окончания рабочего дня. – Надеюсь, у тебя был хороший день?
– Чудесный! – Кейт подошла к столу и начала подхватывать все, что Питер по привычке выкладывал на него из карманов, а потом вручила все ему обратно. – Право, милый, ты мог бы устраивать беспорядок где-то в другом месте. – Она обиженно надула губы.
Питер нахмурился:
– Раньше ты никогда не обращала внимания на то, куда я выкладываю ключи и деньги.
– Согласна, но я целыми днями не покладая рук тружусь, стараясь, чтобы наш дом выглядел безупречным, а потом являешься ты – и все мои труды насмарку.
Питер покачнулся на каблуках и недовольно хмыкнул.
– Стоит тебе по-новому уложить волосы, и ты сразу начинаешь жеманничать. Если бы ты встречала меня приветливее, возможно, и я представлялся бы тебе другим.
– Другим?
– Скажем, более внимательным. О Боже, а это что еще за чудовище? – воскликнул Питер, неожиданно приблизившись и ткнув пальцем в женский корсет. – В этой штуке наверняка невозможно дышать!
– Чепуха. Корсеты сегодня в моде. – Кейт решительно встала на защиту своей боевой брони, получая от этого некое странное удовольствие. – Ты ведь не против, чтобы я позаботилась о своей фигуре, правда?
Внезапно Питер подозрительно огляделся.
– Уж не случилось ли сегодня здесь чего-нибудь такого, что выбило тебя из колеи? – спросил он после долгого молчания.
– Ничего, о чем ты мог не знать.
– Да? А это что такое? – Он указал на лишний прибор, стоящий на столе. – Мы что, ждем гостей?
– Точнее, уже дождались.
Питер пожал плечами:
– Прости, дорогая, тут просто какое-то недоразумение. Я собирался сказать тебе об этом раньше, но… Надо поставить на стол еще две тарелки.
– Одну! – решительно возразила Кейт.
– Нет, две. Видишь ли, я пригласил сюда твоих родителей, и они должны приехать около шести.
– Сюда? Сегодня? – Кэтрин неуверенно посмотрела на мужа. – Ты, случайно, не шутишь?
– Ничуть. Я встретил их в Труки сегодня днем, когда зашел в банк, так что…
Хмурясь, Кейт прошествовала к буфету и немного погодя поставила на стол еще три тарелки.
– Две, Кейт, а не три. – Питер нахмурился. – Впрочем, может, ты предпочла бы сводить их пообедать в ресторан при отеле?
– Я весь день готовила не для того, чтобы есть вываренную баранину, которую в этом убогом заведении подают к обеду.
– Тогда что мы им предложим? – спросил Питер, и Кейт услышала в его голосе вызов. – Мне бы хотелось, чтобы все прошло на высшем уровне.
– Ах, так ты хочешь произвести на гостей хорошее впечатление? – Кейт в ярости повернулась к нему и скрестила руки на груди. – А как же тогда насчет тебя? – Она скептически осмотрела рабочую одежду мужа – Ты не собираешься переодеться к обеду?
– Зачем? Лучше уж я останусь самим собой. – Питер не без гордости расправил широкие плечи.
– Простым бедным ирландским парнем, так?
– Скорее, тупым ирландским лесорубом, который был бы безумно рад, если бы его жена снова стала славной девочкой, на которой он когда-то женился.
– Скажи лучше – которую он когда-то так ловко одурачил!
– О чем ты, черт побери?
Кэтрин подбоченилась.
– О том, что сегодня я познакомилась с твоей матушкой!
Питер густо покраснел.
– С графиней? – тихо уточнил он.
– Именно. Речь идет о графине Уикстед, если тебе еще не ясно. – Кэтрин вскинула подбородок. – Надеюсь, ты не станешь отрицать, что вы с ней знакомы?
– Так вот из-за чего устроен весь этот дурацкий спектакль. Значит, моя мать здесь. И где же она?
– В гостинице, отдыхает.
– Отдыхает? Черта с два! Я должен ее увидеть как можно скорее!
– Ну ты и нахал! Ты мне постоянно лгал, и теперь тебя это даже не смущает! Вот как? – Кейт пристально посмотрела на мужа. – А мне ты не хочешь ничего рассказать?
Питер виновато улыбнутся:
– Дорогая, я как раз собирался это сделать… – Сняв мокрую от пота рубашку, он швырнул ее на пол, затем, усевшись на кровать, расшнуровал башмаки и отбросил их в угол. Пройдя босиком через комнату, он налил воды в таз, стоявший на комоде, и стал плескать воду себе на лицо и на грудь. Намочив и волосы, он выпрямился, схватил полотенце и начал энергично вытираться.
В этот момент на его лице появилась мальчишеская улыбка, он широко раскинул руки, демонстрируя свою мужественную притягательность.
– Видишь, я все тот же милый парень, за которого ты так удачно вышла замуж!
– Нет, не милый! – Кэтрин топнула ногой. – Ты мне лгал!
– А ты обвинила своего собственного мужа в том, что он ограбил банк!
Кэтрин мгновенно съежилась.
– Но что мне оставалось делать? Это ты ввел меня в заблуждение, и сделал это специально, чтобы…
– Ничего подобного! – Питер возмущенно пожал плечами. – Я всего лишь хотел проверить, насколько далеко ты зайдешь в своих обвинениях. У меня были все основания сомневаться в твоей искренности после нашего, как бы это назвать… брака по расчету.
– Но, – теперь голос Кэтрин звучал чуть слышно, – я ведь спала с тобой…
– Вот как? – Питер саркастически хмыкнул. – Это ничего не доказывает. Всю дорогу до Вирджиния-Сити ты угрожала мне разводом!
– Нет, это ты собирался меня бросить! – выкрикнула Кейт.
– Я? Никогда! – Питер шагнул ближе к ней. – Тебе следует наконец понять, что мне нужна ты, а не твои деньги! Теперь мы с тобой находимся в равном положении…
– В равном? Извини. Не думаю, чтобы моя жалкая тысяча долларов, которую ты так оригинально мне вернул, может сравниться с твоим состоянием!
– Да, верно, но ты ведь о нем не знала!
– Зато теперь знаю. Ты поступил со мной жестоко, тебе не кажется? Ни деньгами, ни титулом тебе не расплатиться со мной за то, что ты заставил меня пережить в эти последние несколько месяцев. Ты мне лгал – может, и не словами, но ты позволил мне считать… В общем, я больше никогда не смогу тебе верить.
Питер опустил голову, затем медленно произнес:
– Наверное, впервые в этой стране жена недовольна тем, что ее муж оказался законопослушным гражданином, а не грабителем! И все же я тебя понимаю. Если уж на то пошло, я работаю, не покладая рук и все ради того, чтобы заслужить твое одобрение.
Кэтрин покачала головой:
– Извини, Питер, но этого недостаточно. Ты готов был и дальше меня обманывать. Если бы не твоя мать, я бы и сейчас думала, что ты – лесоруб, получающий сорок долларов в неделю.
– Но это же просто нелепо! – Питер покраснел от гнева. – Я всего лишь дожидался подходящего момента, чтобы все тебе рассказать. По правде говоря, я собирался это сделать сегодня, и именно поэтому пригласил твоих родителей на обед. Разве плохой повод для праздника? – Его взгляд потеплел. – Нам обоим есть что рассказать. Я – владелец лесопилки.
– И хитрый подлый граф Уикстед.
– В некотором роде. А ты сказала бы им про ребенка… – Взгляд Питера еще больше смягчился при виде того, как удивленно округлились глаза и заалели щеки Кэтрин. – Как долго ты думала от меня это скрывать? – Он нежно прижал жену к груди, однако Keйт отстранилась и бросила на него хмурый взгляд:
– Ах ты, нахальный ирландец! Тебе никогда не приходило в голову, что ты можешь ошибиться?
– Представь себе, нет! – Питер стремительно вытянул руки, повернув Кэтрин лицом к себе, и приник губами к ее губам. – Я люблю тебя, Мэри Кейт, и поэтому ты не можешь сердиться на меня. Эта небольшая шутка действительно немного вышла из-под контроля, и…
– И я должна все забыть и простить, верно?
– Верно.
Кэтрин кивнула в сторону гостиной:
– А ты не подумал о том, как я чувствовала себя, когда сюда явилась твоя матушка? Я стояла перед ней, словно деревенская дурочка!
Губы Питера изогнулись в невольной усмешке.
– Жаль, что я это прозевал!
В тот же миг Кэтрин набросилась на него с кулаками.
– Проклятие, женщина! Остановись! – Питер попытался ее удержать. – Господи, это невыносимо! – Ухватив, наконец, охапку пышных юбок и китового уса, он швырнул жену на кровать, а затем, подойдя ближе, Питер вынул из-за пояса большой охотничий нож. – Берегись, женщина, на этот раз ты зашла слишком далеко!
Щека Кэтрин нервно задергалась.
– Прости, мне не следовало тебя бить…
Однако Питер словно ничего не слышал: придавив коленом юбку жены, наклонился над ней и начал пилить неподатливую ткань, сосредоточенно стремясь к задуманной цели.
– Я буду хорошей, Питер. Дай мне еще один шанс! – взмолилась Кейт, в отчаянии зажмурив глаза.
– Лучше не шевелись, Мэри Кейт, – приказал Питер, разрезая лиф oт ворота до талии. Затем он перерезал шнурок, который удерживал семь нижних юбок и в считанные секунды превратил ее прелестное платье в лохмотья. – Вот так, – удовлетворенно сказал он, зажав нож в зубах, схватил остатки жесткого корсета, а затем одним рывком вытянул его из-под Кейт и выбросил в открытое окно.
Вернув нож в чехол, Питер выпрямился и расправил плечи.
– Если ты еше хоть раз наденешь этот уродливый корсет, я устрою что-нибудь еще похуже.
Кейт вызывающе засмеялась: она наконец уверилась, что Питер вовсе не собирается ее убивать.
– Я буду надевать то, что сочту нужным.
– Посмотрим. Кстати, где то милое платьице, которое было на тебе утром? – осведомился Питер.
– В стирке: я его испачкала, пока свежевала кроликов и собирала землянику тебе на ужин. – С отвращением посмотрев на свою изрезанную одежду, Кейт спрыгнула с кровати и выпрямилась. – Ты ведь не станешь возражать, если сегодня я буду одета так? – Она низко присела перед Питером, словно делая реверанс, – А теперь извини, мне пора подавать обед.
Глава 29
Нахальство Кейт было настолько вызывающим, что Питер не сразу пришел в себя.
– Кэти, любимая, пожалуйста, не будем ссориться! Ты так дьявольски хороша!
Решив, что им пора заключить мир, он уложил Кейт на кровать и осыпал ее шею градом чувственных поцелуев.
Кэтрин застонала, отвечая ему с не меньшим жаром. «Вот так всегда бывает, – подумала она. – Стоит ему до меня дотронуться – и я таю».
Выскользнув из-под мужа, Кэтрин перевернула его на спину и навалилась на него. Ее грудь колыхалась у Питера перед носом, и он набросился на нее, обхватывая нахальные розовые вершинки то языком, то губами, а Кейт вытягивалась и изгибалась, сражаясь с ним.
– Теперь ты в моей власти! – торжествующе заявила она, лишив его возможности сопротивляться.
– Похоже, что так! – Питер рассмеялся.
– Раз так, я заставлю тебя молить о пощаде! – Обхватив рукой его напряженную плоть, Кейт резко насадила себя на нее.
Пружины матраса забренчали, словно ржавые струны гитары, исполняющей безумную серенаду. Кэтрин отдавалась схватке, не щадя ни себя, ни своего партнера, раскачивая пышной грудью и с силой ударяясь ягодицами о своего пленника. Входя во вкус, она гнала его без пощады и передышки. Ощущая ее ярость, Питер во всем содействовал собственному наказанию. Это было самым малым, что он мог сделать после того, как доставил Кэтрин столько неприятных моментов.
Буря любовной страсти нарастала, и Кэтрин чувствовала, что ее месть становится все слаще. А потом мир взорвался, словно осветивший небо фейерверк, и в середине собственного экстаза Кейт ощутила пульсирующий жар пушечного выстрела Питера. Все происшедшее между ними казалось ей невероятно мощным и освобождающим.
– Пусть это будет тебе уроком, мистер О'Рурк! – прошептала она, тяжело дыша, после чего радостно упала в его объятия.
Еще долго они лежали, тесно прижавшись друг к другу, и слушали, как оглушительно стучат их сердца.
– Этот урок я буду помнить до самой могилы, – признался Питер и тут же замер.
– Привет! – прозвучало от крыльца. – Кто-нибудь дома?
– Проклятие! – Питер стремительно вскочил. – Моя мать здесь!
– О Господи! – Кэтрин метнулась к шкафу. – Скорее помоги мне одеться!
Питер поспешно натянул брюки, набросил рубашку и встал на колено, разыскивая ботинки.
– В чем дело, Кейт? Неужели ты решила не щеголять по дому нагишом?
– Не говори глупостей! – прошипела Кэтрин, поспешно натягивая сорочку и хватая с пола шелковые панталоны, чулки и подвязки.
Высунув голову из двери, Питер громко крикнул:
– Сейчас выйду, мама! – после чего принялся помогать жене. Отыскав в шкафу простое, но элегантное платье из желтого шелка, он выложил его на кровать, и Кейт на этот раз не сопротивлялась. Поспешно приведя себя в порядок, Кейт взяла мужа под руку, и так они вышли навстречу графине.
Оглядев смущенную пару, Анна О'Рурк прищурилась:
– Простите, но… Может быть, я пришла слишком рано?
– О нет, ничуть! – Питер бросился обнимать мать.
– Боже, как давно мы не виделись!
Анна притянула к себе голову сына и громко чмокнула его в губы.
– Какой чудесный сюрприз, не правда ли? – воскликнул Питер, оборачиваясь к Кейт, которая стояла чуть в стороне и задумчиво наблюдала за радостной встречей. Затем он снова повернулся к матери: – Почему ты не написала нам и не предупредила о своем приезде?
Анна О'Рурк добродушно усмехнулась:
– Зачем? Чтобы испортить себе половину удовольствия?
Питер крепко стиснул в объятиях обеих женщин, затем кивком указал на Кэтрин:
– Что ты о ней скажешь теперь, мама?
– Я в восторге! У тебя именно такая жена, о какой ты только мог мечтать. – Она шутливо толкнула сына в бок. – И притом красавица! Ну а как ты, дорогой? Вероятно, ты теперь ходишь на охоту, как когда-то твой отец…
– Иногда хожу, но этим утром… я был занят сюрпризом, который приготовил для Мэри Кейт.
– Еще один сюрприз? Не знаю, как я это выдержу! – Щеки Кейт заалели, и она, не выдержав, улыбнулась.
– Этот сюрприз тебе точно понравится.
Кейт повернулась, точно стараясь продолжить разговор со свекровью, как вдруг…
– Привет, как там моя дочь? – прогудел с крыльца низкий голос Хоумера Макгиллакатти.
Питер бросился открывать.
– Заходите скорее, сэр. Миссис Макгиллакатти, как поживаете?
Войдя в дом под руку с мужем, Мздлин внимательно огляделась.
– Спасибо, Питер, я чувствую себя прекрасно. А у вас здесь прямо-таки очаровательный уголок! – добавила она, довольно улыбаясь.
– Да уж, Кейт сотворила тут настоящее чудо! – заявил Макгиллакатти, подмигивая Питеру.
Кейт и Мздлин нежно поцеловались, после чего Питер, чуть отступив, торжественно произнес:
– Позвольте познакомить вас с моей матерью, графиней Уикстед.
Чета Макгиллакатти мгновенно подобралась.
– Так вы и есть графиня Уикстед! Очень рад, мэм! – воскликнул Хоумер, склоняясь к миниатюрной блондинке, которая приветливо протянула ему руку.
– Пожалуйста, давайте обходиться без формальностей! Мои друзья называют меня Анной.
– Как вам будет угодно, Анна. – Хоумер потянулся за сигарой.
Тем временем Кэтрин в последний раз проверила, все ли в порядке на столе, а потом зажгла свечи.
– Тут так уютно, – сказала Мэдлин мечтательно. – И я так рада, что вы с Питером счастливы!
Благодарно улыбнувшись, Кэтрин вручила матери большую миску с земляникой и кувшинчик сливок, чтобы та поставила их на стол.
– Все выглядит очень аппетитно, Мэри Кейт.
Хоумер тут же подошел ближе, но, как оказалось, не затем, чтобы осмотреть стол; он стал внимательно приглядываться к Кейт, на то у него были свои причины.
– Что ж, дочь, ты совсем неплохо выглядишь, – одобрительно проговорил он.
Питер рассмеялся:
– Осенью Кэтрин ждет ребенка! – Нескрываемая гордость в его голосе заставила Кейт покраснеть.
– О, я очень рада! – Миссис О'Рурк тут же бросилась обнимать Кейт. – Питер, твой отец тоже был бы так рад, поверь!
Когда обмен взаимными комплиментами был окончен, Кейт усадила отца по правую руку от себя, а мать и свекровь – по левую, оставив Питеру место во главе стола. Тем временем Питер быстро вышел и вскоре вернулся с двумя бутылками шампанского. Торжествующе взглянув на бутылку, он громко произнес:
– Пожалуйста, Кейт, подай всем бокалы!
Когда бокалы были наполнены, Питер предложил первым делом выпить за родителей Кейт:
– За моих тестя и тещу, которые подарили мне величайшее в мире сокровище – мою жену!
Мэдлин тоже взяла свой бокал.
– За вас с Кэтрин и за хорошую семью. Пусть ваши дети будут всегда счастливы. Удачи вам, дорогие!
Анна с удовольствием присоединилась к ней:
– Пусть их глаза будут такими же зелеными, как Изумрудный остров, моя родная Ирландия!
В этот вечер Кэтрин чувствовала себя счастливой, как никогда. Без тени враждебности ее отец и Питер обсуждали вбпросы бизнеса и политики, а разработка Комстока снова шла полным ходом.
–. Жизнь Вирджиния-Сити наконец пришла в полный порядок! – довольно объявил Хоумер. – Война между штатами закончилась, и теперь дела должны пойти в гору!
Питер тоже поделился своими мечтами и планами на будущее, касающимися новой железной дороги и инвестиций из Калифорнии. Он не сомневался, что вскоре и грузы, и пассажиры будут передвигаться именно по железным дорогам.
– Если хочешь вложить деньги в надежное дело, – рассуждая, Питер оживленно жестикулировал, – купи акции железной дороги. Запад пока в младенчестве, и здесь легко можно заработать целое состояние.
– Господи! Это звучит так, словно граф Уикстед готов пустить здесь корни, – заметила с улыбкой Мэдлин.
– Так оно и есть. – Питер подался вперед, уперев локти в стол. – Вот мой сюрприз, Кейт: этим утром я подал губернатору Наю прошение об американском гражданстве. Это займет какое-то время, но начало положено. – Он пристально посмотрел на жену поверх пляшущего пламени свечей. – Здесь я нашел жену и здесь намерен работать, растить детей, а когда придет время, лечь в могилу.
– Но как же твой титул, Питер? – тихо осведомилась Анна.
– Титул и земли перейдут к старшему сыну Шона, как только он достигнет совершеннолетия. Я считаю, это будет справедливо.
Немного помолчав, Анна О'Рурк встала.
– Что ж, Питер, я проделала далекий путь, надеясь узнать, как ты здесь живешь. Теперь мое сердце переполнено радостью, и я не хочу возражать против того, что было сказано сегодня. Полагаю, ты сам знаешь, где твоя судьба. – Она многозначительно посмотрела на Кэтрин. – Твой отец, несомненно, одобрил бы твой выбор, и я тоже счастлива, как только может быть счастлива мать, видя счастье сына.
Питер был настолько тронут, что чуть не лишился дара речи. Ему вдруг показалось, что именно ради этой минуты он прибыл сюда, в суровую страну гор.
Анна О'Рурк обвела торжественным взглядом всех, кто сидел за столом.
– Блудный сын завершил свои скитания, – объявила она с довольной улыбкой, – в чем я никогда не сомневалась. И он стал намного богаче благодаря своим путешествиям. – Она обошла вокруг стола и, остановившись за спиной у Кэтрин, положила украшенную кольцами руку на плечо невестки. – Любовь – вот главное чудо этого мира, – сказала она ласково. – И у тебя, Питер, хватило мудрости, чтобы это понять.
С любовью глядя на сына, Анна достала из ридикюля замшевый мешочек.
– Все же, мой чудесный и уже не беспутный сын, я не исполнила бы своего долга, если бы не вручила подобающего подарка этой прекрасной молодой леди, которая стала твоим сокровищем. – Графиня властно взмахнула рукой: – Иди сюда, Питер. Мне нужна твоя помощь.
Поднявшись из-за стола, Питер подошел к Кейт и с любопытством взглянул на мать.
– Итак, дорогой, я хочу преподнести мое бриллиантовое колье и серьги к нему твоей жене в качестве свадебного подарка. – Анна извлекла из мешочка ожерелье с подвеской, на которой красовался крупный бриллиант, окруженный сердечком из ярких рубинов и бриллиантов меньшего размера.
Широко раскрыв глаза, Кэтрин взирала на чудесное украшение.
– Ну же, дорогой, надень его на жену. – Графиня протянула ожерелье Питеру.
Пальцы Питера чуть задрожали, когда он закрепил на шее Кэтрин великолепное украшение.
– Эти вещи находятся в нашей семье уже три века, Мэри Кэтрин, – со значением произнесла Анна, – теперь они твои в знак моей любви и привязанности, хотя мой сын и отказывается от титула, к которому они прилагаются.
Кейт отлично понимала, какую честь ей оказали, однако даже этот подарок бледнел рядом с любовью Питера. Едва она подумала об этом, как весь ее гнев испарился. Окруженная такой любовью, она и помыслить не могла о жизни без него.
Питер помог Кейт подняться.
– Закрой глаза, дорогая! – Губы Питера прикоснулись к ее губам так нежно, что веки Кэтрин опустились словно сами собой; и в этот момент Питер бережно надел ей на палец изящное обручальное кольцо.
– Ах, Питер! – Широко распахнув глаза, Кейт восхищенно взглянула на кольцо, а затем порывисто обняла мужа.
Испытывая невероятное наслаждение, Питер засмеялся, и Кэтрин, подняв руки, жадно погрузила пальцы в его золотые кудри.
– Кэти О'Рурк, ты готова носить это кольцо как знак моей любви? – спросил Питер голосом, ясно доказывавшим, что его душа переполнена любовью.
