Текст книги "Код любви (ЛП)"

Автор книги: Бал Хабра

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)

– Я собираюсь отвезти Сарвеназ домой. Тебе помочь с чем-нибудь, пока мы не ушли? – спросил он Линь, и я практически видела, как она упала в обморок. Ее глаза перешли на мои, и взгляд можно было перевести только как «запри его, или я убью тебя», после чего она покачала головой.

– Со мной все будет в порядке. У нас есть добровольцы, которые помогут нам в конце ночи. Развлекайтесь, – она подмигнула, и Джордан прочистил горло.

Мы не разговаривали всю дорогу до квартиры, но я ловила на себе взгляды Джордана, словно желая что-то сказать. Вокруг нас висело напряжение. Я надеялась, что смогу избавиться от него, когда мы поднимемся на свой этаж, но Джордан шел со мной, продлевая этот неловкий момент.

Отперев за ним дверь, я раздумывала, стоит ли приглашать его войти, но не была уверена, что смогу выдержать то, что произойдет, если я это сделаю. Я и так уже слишком много наговорила во дворе и не была настроена на то, чтобы снова получить отказ. Я чувствовала себя дурой. Линь могла бы нарисовать на моем лице клоунский грим ближе к вечеру, чтобы я могла полностью принять свою новую профессию.

Обернувшись, я вместо гипнотизирующего взгляда увидела его грудь.

– Спокойной ночи! – сказала я, и мой голос прозвучал как жалкий писк.

Я не хотела, чтобы он знал, что его отказ разочаровал меня, но мое лицо плохо скрывало это. Чувство, затаившееся в глубине моего нутра, означало, что я впадаю в прежнюю колею, а это было недопустимо.

Я сделала шаг, чтобы войти в дом, но рука Джордана остановила меня. Забившееся сердце, вероятно, не способствовало моему здоровью.

Джордан шагнул вперед, подойдя так же близко, как и во дворе. Его рука приподняла мой подбородок, чтобы я встретилась с его глазами. Когда я постепенно подняла взгляд, эти магнетические глаза были наполнены совершенно другими эмоциями, чем тогда, когда мы были на площадке, но я не могла их расшифровать. Было ли это сожаление?

При мысли о том, что он может сожалеть о том, что мы сделали, в моем животе поселился ужас. Отказ был вполне терпим, но сожаление заставило бы меня запереться в своей комнате на несколько недель.

Я отвернулась, не желая больше читать то, что говорили мне его глаза. Вместо того чтобы дать мне возможность отстраниться, он снова взял меня за подбородок.

– Посмотри на меня, – грубо сказал он.

Этот властный голос творил чудеса с моими яичниками. И я посмотрела на него, медленно встречая его взгляд.

Его большой палец скользнул по моей нижней губе, в его взгляде читался голод.

– Я намерен закончить то, что начал.

Я не могла говорить, мое горло сжалось от его слов. Не зная, ждет ли он ответа, я кивнула.

На его лице появилась медленная ленивая улыбка. Джордан нежно поцеловал меня в лоб и, повернувшись, пошел по коридору. Я закрыла дверь и прижалась к ней, тепло просочилось в грудную клетку.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Я

думала об этом все выходные. Через печенье, горевшее в моей духовке, через мой рассеянный сорока пятиминутный душ и через множество ром-комов, которые я заставляла смотреть Линь. Эти пузырьки возбуждения перетекли и в следующую рабочую неделю. Правда, это никак не помогало бороться с усталостью от сверхурочной работы.

Когда я вошла в свою квартиру, уже готовая отключиться, то увидела, что Линь ухмыляется, сидя на диване в гостиной. Я настороженно подошла к ней, с каждым шагом ухмылка становилась все ярче. Бросив сумочку на обеденный стол, я промолчала, ожидая, что она скажет мне о том, что заставило ее вот-вот взорваться.

– Тебе подарили цветы! – она подпрыгнула от восторга.

Линь указала на журнальный столик и потянула меня к нему. Я осторожно подошла к букету синих роз. Такого цвета я еще не видела, голубой цвет ярко выделялся на фоне белой гостиной.

– Кто бы мог прислать мне цветы?

Никогда в жизни я не получала цветов и не могла придумать причину, почему я должна получить их сейчас. Судя по выражению лица Лины, она, похоже, знала, кто это мог быть.

– Здесь записка. Прочти ее. Наверняка от Джордана! – пискнула она.

Неужели Джордан подарил мне цветы из-за того, что между нами произошло? Я не могла представить себе, что это настолько изменило нашу жизнь, что он решил, что цветы – это правильное решение. Я даже не видела его сегодня на работе.

– Может быть, он написал что-то романтическое о той ночи?

Волнение захлестнуло меня. Если он подарил мне цветы, значит, между нами, что-то есть. Может быть, не свидание или отношения, но что-то, что он признает.

– Ты думаешь? – сказала я, сдерживая улыбку. – Что вообще означают синие розы? – я никогда раньше не видела, чтобы кому-то дарили розы такого цвета.

Линь погуглила о символике и прочитал вслух.

– Синие розы символизируют недостижимую любовь, – мы растерянно переглянулись, – кто-то, возможно, пытается привлечь ваше внимание.

Я не могла придумать причину, по которой Джордан мог послать этот цвет. Я была буквально у него под носом и очень даже в пределах досягаемости.

– Может, хватит напрягаться? Просто открой эту чертову записку, женщина.

Маленькая белая открытка была сложена пополам, по периметру красовались золотые буквы названия цветочного магазина. Если бы Джордан написал мне любовную записку, я бы, наверное, потеряла сознание, а потом отправилась бы прямо к нему домой и позволила бы ему закончить начатое.

Клянусь, я почувствовала, как душа покидает мое тело, но не так, как это было, когда меня прижимали к кирпичной стене. Кровь отхлынула от моего лица, и я прочитала Линь записку вслух.

– Города могут меняться, но мое сердце бьется все так же, – мой голос дрожал с каждым словом, и я упала на диван.

– Что за черт? – Линь выхватил у меня записку. – Если это тот, о ком я думаю, то я буду в бешенстве, – она порылась в цветах в поисках другой записки.

– Откуда он знает мой адрес? – я пыталась найти в голове какую-нибудь частную информацию, которую я могла обнародовать, но ничего не могла придумать. Из полиции мне тоже никто не звонил по поводу возможной кражи личных данных с моей мошеннической работы. – А что, если сюда придет Карн? Его звонки участились. Я его не понимаю, когда мы в последний раз разговаривали, он был в постели с Джас.

Он тоже думал, что все сошло ему с рук, пока я не вернулась домой, обнаружив розовые трусики и боксеры, разбросанные по полу гостиной. Находка кружевного бюстгальтера в шкафу за неделю до этого была прямым ударом по моим легким. Я проигнорировала его и не могла вспоминать о нем, если только не хотела с ним поспорить. Он, похоже, нисколько не раскаивался, когда об этом стало известно, потому что послал мою кузину Джас, с которой он мне изменил, поговорить со мной. Она пришла к выводу, что я молода и наивна, что ему нужна более зрелая женщина в его жизни, и он жалеет меня, поэтому продолжает поддерживать отношения. Как будто я была обузой, а не я была причиной существования его программы и повышения его в должности.

Я сдерживала слезы, не желая давать волю эмоциям, которые, как я знала, он хотел вызвать, посылая эти цветы. Схватив со стола большую вазу, я выбросила ее в мусорное ведро.

– Я бы их сожгла, – проворчала Линь, бросив неприязненный взгляд на мусорное ведро.

В моей голове все завертелось. Сделать первый шаг, чтобы раскрепоститься и стать открытой с Джорданом, теперь казалось идиотизмом. Все рушилось. Не было такой реальности, в которой это было бы хорошей идеей, учитывая, насколько знакомым было это чувство. Если бы я позволила себе пройти через это снова, это означало бы забыть всю проделанную работу. Я знала, чем это закончится, и у меня было достаточно знаний, чтобы остановить надвигающийся крах, пока он не разрушил нас.

Линь поддержала мое решение дать Джордану шанс, и теперь, когда я отступила, она всеми силами пыталась отговорить меня от этой затеи.

– Я не могу этого сделать, Линь. Джордан не заслуживает всего моего багажа. Черт, да я и сама не заслуживаю всего этого. Цветы – это как знак Вселенной, что вся эта затея – ужасная идея. Я не должна открывать себя для этого неизбежного провала. Он даже ничего не сказал о своей бывшей невесте, что вполне объяснимо, ведь у него нет серьезных намерений в отношении нас – да и не было их вообще. Я не позволю этому случиться. Ради него и ради себя, – решила я.

Ложь, которую я говорила себе, тяжело ложилась на язык. Я знала, что наше влечение было не только физическим. Я чувствовала это глубоко внутри, и в том, как он смотрел на меня. Он нравился мне своей милой стороной, своей безопасностью и всеми остальными сторонами, которые иногда приводили меня в ярость. Несмотря на все это, я знала, что если мы станем "мы", то все быстро осложнится. Все те обиды, которые до сих пор режут меня, и то, что я не могу полностью доверять своему партнеру, сдерживали меня. Хотя мысль о том, что я никогда не почувствую эти мягкие губы или его невероятно рельефный пресс, звучала как грех. Но я должна была поставить ногу на место, пока не упал другой ботинок.

– Ты не должна позволять Карну останавливать тебя. Это какое-то странное манипулятивное дерьмо, и я не потерплю ничего подобного. Просто забудь, что он вообще их прислал. Знаешь, я надеюсь, что он появится, и я смогу, наконец, отвесить ему пощечину, которую я так хотела отвесить с тех пор, как ты позвонил мне той ночью, – сказала она, кипя от злости.

– Я не могу, Линь. Я хочу придерживаться своих безобидных свиданий и быть сердечной с Джорданом. Это все слишком странно, к тому же он формально мой босс, это уже сложно, – то, что я чувствовала к Джордану, напомнило мне о том, насколько я могу быть ослеплена любовью в отношениях. – Пожалуйста, просто отвлеки меня от этого, пока я не сошла с ума, – простонала я, уронив голову на руки.

– Кай связался со мной.

Я подняла голову.

– Когда?

Как она могла не сказать мне, что парень, за которого она думала выйти замуж, связался с ней? Парень, который уехал в военный лагерь в старших классах, оставив их трехлетние отношения в руинах, тот, чей отец презирал Линь без видимых причин, тот самый парень, из-за которого у Линь не было отношений с того самого дня, как он уехал.

– Два дня назад, – у меня отпала челюсть, – я собиралась сказать тебе, клянусь! Я сама не могла в это поверить. Это тот самый Кай, который был моим первым "всем". Мне нужна была минута, чтобы прийти в себя. К тому же ты была очень занята, я не хотела тебя обременять, – поспешно сказала она, стараясь не оскорбить нашу дружбу.

– Ты знаешь, что твоя жизнь всегда будет важна для меня, Линь. Неважно, насколько я занята. Что он сказал? – спросила я, осторожно подбирая слова. Зная Линь, я боялась, что ей разобьют сердце.

– Что он вернулся в Ванкувер и сожалеет о том, как все оставил, но хочет увидеться со мной лично, чтобы все объяснить. Он также сказал, что если я не хочу его видеть, то он все понимает и больше не будет меня беспокоить. Я не знаю, что делать, Наз. Я любила его и, возможно, люблю до сих пор, но я не знаю.

– Он разбил тебе сердце, Линь. Это долгое время влияло на тебя. Ты уже много лет не обращала внимания на другого парня. Взять, к примеру, Дэвида. Этот парень готов на все ради тебя, а ты даже не удостаиваешь его вниманием. Тебе нужно поговорить с Каем и разобраться в себе. Съезди к нему, когда будешь дома на выпускном, – предложила я. Я не знала, правильно ли это, но ей нужно было увидеться с ним лично. Без этого она никак не могла жить дальше.

– Мне нужно время. Мне кажется, что я снова ковыряюсь в плохо заживших ранах, но я подумаю об этом, – сказала она с угрюмым видом. – Сначала я хочу быть рядом с тобой.

Я встала из-за стола и обняла ее – это было необходимо нам обеим.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Я

только надела платье и возилась с молнией, как в дверь постучали. Это был вечер пятницы, и я никого не ждала. Линь была в галерее, а Надир собирался ждать меня в своей машине.

Когда я подошла к двери и посмотрела в глазок, внутри у меня все сжалось от волнения. Сердце заколотилось, а желудок подскочил к ногам.

Это был Джордан.

Что он здесь делает? Я почувствовала, что начинаю сходить с ума.

Возьми себя в руки, Наз!

Хотя в пятницу на художественной выставке мы были так близки, как никогда раньше, отношения пошли на спад. Виной тому были эти проклятые цветы. Мне кажется, я никогда не ненавидела цветы так сильно, как сейчас.

Мы не разговаривали все выходные, и это дало мне достаточно времени, чтобы составить несколько списков "за" и "против". Правда, мой мозг успел придумать миллион минусов, ввергнув меня в панику.

Работа не облегчила ситуацию, завалив нас сроками, из-за чего мы с Джорданом почти не виделись. Когда мы виделись, я была с Джеймсом или мы обменивались несколькими неловкими взглядами. Ну, я делала их неловкими, отворачиваясь и избегая его, как могла. Он, похоже, заметил это и оставил меня в покое на всю неделю.

Когда его терпение иссякло, он застал меня одну в почтовом отделении и закрыл за собой дверь, напугав меня. Я отступила назад, и, видя мою тревогу, он прекратил свое приближение.

Когда из моего рта вырвалось "это была ошибка", слова, казалось, попали в Джордана, как пуля. Не желая ничего прочесть в его реакции, я переключила внимание на свои руки. Глубокое "ты права" покинуло его, а затем дверь почтового отделения закрылась.

Ты права? В любой другой день эти слова из уст Джордана заставили бы меня прыгать от радости, но сейчас это были худшие слова в английском языке. Как ни пыталась Линь убедить меня в том, что я смешна и что я ему нравлюсь, я не хотела в это верить. Я не могла в это поверить. То, что произошло той ночью, напомнило мне о том, как далеко я могу опуститься, и я не собиралась позволять себе утонуть. Не в этот раз.

Сейчас я желала, чтобы Джордан исчез с того места, где он стоял возле моей квартиры. Ругаясь, я наконец открыла дверь, прикрываясь за ней, и только мое лицо выглядывало наружу.

– Что ты здесь делаешь? – спросила я, изо всех сил стараясь не смотреть ему в глаза и стараясь, чтобы он не заметил, что я одета.

– Мне нужно с тобой поговорить, – сказал он, не обращая внимания на мой неприветливый тон. – Могу я войти?

В горле пересохло, и мне стало трудно глотать.

Поговорить?

Мои голосовые связки не были готовы к этому.

Что мы вообще можем обсуждать?

Я стояла у двери и просто смотрела на него, не зная, хочу ли я видеть его в своей квартире.

– Это "да"? – спросил он с выжидательным видом.

Я сокрушенно вздохнула и открыла дверь пошире, чтобы он мог пройти. Если он и заметил мое возмущение, то, похоже, ему было все равно.

Он пронесся мимо меня, и тепло его руки словно обожгло мою кожу. Может быть, он был Люцифером в обычной одежде? Это помогло бы мне разобраться во многих вещах, начиная с его волшебных рук.

Закрыв дверь, я последовала за ним в гостиную. Он посмотрел в окно, и когда повернулся, то все, что он собирался сказать, словно застряло у него в горле. Джордан стоял и смотрел на меня, его глаза внимательно изучали мой внешний вид, рот сжался в плотную линию, заставляя меня чувствовать себя крайне неловко.

Он глубоко выдохнул, когда его взгляд упал на мою руку, придерживающую расстегнутое платье.

– Ты куда-то собираешься? – спросил он. Когда он наконец поднял глаза, у него сжалась челюсть.

– На свидание. Не уверена, что ты знаешь, что это такое, – проворчала я. Если я не собиралась участвовать в чем-то, связанном с его ртом на моем, я могла бы восстановить нашу неприязнь друг к другу. Я сказала, что это была ошибка, и он согласился, так что все было кончено.

Глаза Джордана вспыхнули, и разочарование омрачило его черты. Разочарование от того, что я иду на свидание, или разочарование от того, что это свидание не с ним? Я заставила себя отвлечься от этих мыслей. Почему меня это вообще волнует?

– Слышал о таком, – ответил он, делая уверенный шаг ко мне. – Парень из лифта.

Это не было вопросом, поэтому я просто наблюдал за его приближением. Линь не было дома, но мне хотелось, чтобы она ворвалась в дверь и испортила этот момент, как она обычно делала. Я не хотела находиться рядом с ним. Я уже чувствовала, как гудит мое тело, и знала, что это не очень хороший знак.

– Пришел пожелать мне удачи? – спросила я, чувствуя нарастающее нетерпение.

Еще один шаг.

Так близко, что я попятилась назад, натолкнувшись на стену. Когда это успело появиться? Моя ладонь прижалась к прохладной поверхности, когда в квартире возникло плотное напряжение.

– Нет, – сказал он, его руки поднялись по обе стороны от меня на стене, заключая меня в клетку. – Потому что я бы этого не хотел.

Я сглотнула.

– Почему?

Как только это слово слетело с моих губ, я поняла, что не должна была спрашивать. Темные глаза уловили изменение моего дыхания.

Яростно. Только так можно было описать, как сильно билось мое сердце о грудную клетку.

– Думаю, ты знаешь, почему, Сарвеназ, – он позволил моему имени сорваться с его языка, как мольбе и молитве. Как будто он знал, что оно делает со мной, как легко оно может заставить меня разрываться на части.

Его голова опустилась, и мой живот тоже. Эти мягкие губы нависли над моими, так близко, что мы дышали одним воздухом. Несмотря на твердое самообладание, я наклонила подбородок, подставив губы так, что они идеально прижались друг к другу.

Я задохнулась от прикосновения, рука упала с расстегнутого платья и тут же поднялась, чтобы поймать его.

Джордан посмотрел на мою руку с задумчивым видом.

– Тебе нужна помощь?

Одно – это предложение заставило мое сердце упасть между ног. Он наносил серьезный ущерб этому органу. Я не представляла, что произойдет, если он дотронется до меня. Не доверяя себе, если он подойдет еще ближе, я энергично замотала головой.

– Не упрямься, – окончательность его тона заглушила все возражения, которые я могла бы высказать.

Вдруг я почувствовала себя голой в коротком платье без бретелек и пожалела, что не накинула плащ. В такие моменты мамины лекции о том, что надо одеваться как монахиня, били меня по голове.

Джордан схватил меня за плечи и развернул к себе. Руки, которые поддерживали платье, теперь были прижаты к стене. Воспоминания о ночи в галерее промелькнули в моей голове, когда мы приняли прежнее положение. Он стоял позади меня, так близко, что я чувствовала тепло, исходящее от его тела. Если бы я откинулась назад хоть на дюйм, я могла бы закрыть этот промежуток и прижаться его теплой грудью к моей обнаженной коже. От этой мысли я вздрогнула, заставив себя встать ровнее, чтобы оставить между нами хоть какое-то пространство.

Проведя длинными пальцами по моей шее, он отвел мои волосы на одну сторону. Я вздрогнула, и я была уверена, что он почувствовал мою странную реакцию на его прикосновение.

Рука Джордана спустилась к молнии, которая лежала на моей спине, и это действие было мучительно медленным. Звук ее движения по позвоночнику заполнил мои уши, теплые пальцы касались кожи. Мятное дыхание овевало мою шею, когда я стояла с закрытыми глазами.

– Я опоздаю, – сказала я, задыхаясь.

Он наклонился ко мне вплотную и коснулся губами раковины моего уха, его пьянящий аромат и прикосновение вызвали легкое головокружение.

– Знаешь, – проговорил он. – На его месте я бы не оставлял тебя одну ни на секунду.

Мое сердце замерло, а квартира стала казаться тесной сауной.

– Это платье, – прошептал он, нежно перебирая пальцами подол. – Это крошечное платье, мать его, не продержится долго, и единственное, что вырвется из этого красивого ротика, будет мое имя.

Что?

Мой пульс остановился. Моя кожа зудела, и я подумала, чувствует ли он, как кровь бьется под моей кожей. Его руки прошлись по моим рукам и снова повернули меня к нему лицом.

Я поднесла руки к его груди, намереваясь оттолкнуть его, но они так и остались лежать на его грудных мышцах. Линь была права. Это были потрясающие грудные мышцы, и я не могла не думать о том, какими они будут, если он снимет рубашку.

От этих мыслей меня отвлекло одно слово: "ошибка".

– Спасибо, – мой голос прозвучал хрипло, заставив меня прочистить горло. – За молнию.

Он ничего не ответил, а продолжил мучительные движения большим пальцем по моей руке. Его голова снова опустилась, глаза пылали чистой и неподдельной потребностью. Когда его губы уже были готовы коснуться моих, и я собиралась позволить им это сделать, на обеденном столе завибрировал телефон.

Это дало мне силы оттолкнуть его, но он не сдвинулся ни на дюйм. Он так и остался стоять на месте, лишь откинув голову назад, чтобы заглянуть мне в глаза.

– Мне нужно идти, а тебя здесь быть не должно.

Его глаза искали на моем лице что-то более важное, то, что я не могла ему дать.

– Я бы поверил тебе, если бы ты не дрожала от моих прикосновений, —голос его был грубым, контроль, который он обычно сохранял, исчез.

Меня пронзила дрожь. Я не могла говорить, но мой взгляд снова вернулся к этим напряженным глазам, в которых виднелись следы разочарования. Пока я пыталась расшифровать другую эмоцию и сжатие его челюсти, мой телефон снова завибрировал.

Неподвижное тело Джордана стояло передо мной, наши глаза были прикованы друг к другу. Его каменное выражение лица не выдавало ни одной из тех эмоций, которые я видела в нем всего секунду назад. Спустя долгую минуту он зашевелился, проходя мимо меня к двери.

Неуверенность пробежала по моей коже, когда я повернула голову в его сторону, пытаясь вспомнить, зачем он здесь.

– Я думала, ты хочешь меня о чем-то спросить?

– Неважно, – пробормотал он, прежде чем закрыть за собой дверь.

Я не могла сдержать смех, когда мы катались по Центральному парку в конном экипаже.

– Не может быть, чтобы ты имел в виду именно это, когда говорил, что хочешь показать мне настоящий Нью-Йорк, – я огляделась по сторонам, заметив, что люди занимаются своими делами, как будто не было лошади, занимающей всю пешеходную дорожку.

– Это не так, но в прошлый раз мы ходили на ужин. И я решил отвезти тебя в неожиданное место.

– Ну, карета, запряженная лошадьми, – это точно не то, чего я ожидала.

На самом деле мне понравилась эта покачивающаяся поездка. Мы резко остановились, и Надир выпрыгнул из кареты, протягивая мне руку.

– Далее у нас ужин, – сказал он, протягивая кучеру несколько купюр.

– Где бы это могло быть? Не можем же мы после этого пойти в обычный ресторан.

– О, поверь мне, это не обычный ресторан, – сказал он с озорным видом, вызывая такси. Такси остановилось у здания, которое выглядело так, будто ему уже более ста лет.

– Добро пожаловать в наш ресторан на ночь, – сказал он, открывая мне дверь и пропуская в квартиру.

– Ты умеешь готовить? – с недоумением спросила я, увидев, что на кухонном острове уже разложены продукты.

– Конечно, умею. Нельзя быть средне-восточным, если мама не вбила в тебя идею приготовления пищи.

Надир провел для меня небольшую экскурсию по своей квартире. Это было небольшое чистое помещение с прекрасным видом на город. На ужин я помогла ему приготовить муджадару с гарниром из таббуле и лабне.

Когда время перевалило за полночь, я заверила его, что могу поехать домой на такси. Но не успела я уйти, как он развернул меня к себе, прижав спиной к входной двери. Это действие напомнило мне о том, что произошло с Джорданом за несколько минут до этого свидания.

Надир опустил голову и задержался, ожидая моего одобрения.

Вместо этого я замерла, в моем нутре зародилось незнакомое чувство, и я не могла его понять. Надир был замечательным. Он никогда не был навязчивым, всегда с удовольствием ходил на свидания и уже знал о моих правилах. Его вполне устраивала моя идея – встречаться для удовольствия, а не для поиска отношений.

Моя потребность ощущать колотящееся сердце и обжигающие прикосновения между мгновениями задержки дыхания была нелепой фантазией.

Ты чувствовала это с Джорданом.

Нет. Мои мысли унеслись слишком далеко, и мне пришлось вернуть их на место. Я не могла думать о странном ощущении, которое пронзило меня, когда наши руки соприкоснулись, или слышать, как колотится сердце в ушах, когда Джордан подошел достаточно близко, чтобы впиться в меня жадным поцелуем. Я физически отмахнулась от воспоминаний, чтобы не дать своему разуму сойти с рельсов. К черту Джордана за то, что он так заморочил мне голову. Я не собиралась так поступать с собой. Мы с Джорданом были коллегами и не более того.

– Ты в порядке? – спросил он, отстраняясь, чтобы увидеть мое лицо.

– Мне жаль. Я не могу, – наконец призналась я, поморщившись, когда лицо Надира опустилось, а затем так же быстро скрылось под улыбкой.

– Это он, не так ли? – скорее констатировал, чем спросил он, и я отвела взгляд, не в силах поддерживать зрительный контакт. Я не знала, насколько это правда, но отрицать ничего не собиралась.

– Наконец-то, – он выдохнул, и моя голова откинулась назад от его реакции. – Долго же ты собиралась. Я думал, что могу ошибаться, но с того дня в холле было совершенно очевидно, что между вами что-то есть.

Должно быть, я покраснела, потому что он захихикал.

– Прости. У меня голова идет кругом, и я не знаю, что происходит между мной и им. Ты был честен и добр, так что я не хочу тебя ни в коем случае вводить в заблуждение. Мне нравится наша дружба, и я надеюсь, что это не повлияет на нее.

Он широко улыбнулся, притянул меня к себе и поцеловал в макушку.

– Конечно. Каждый раз, когда мы встречались, это было потому, что мне нравилось твое общество. Ты не вводила меня в заблуждение, ты ясно сказала о своих намерениях в первую ночь. Кроме того, никогда не бывает слишком много друзей.

Я отстранилась, усмехнулась, обняла Надира и пошла к выходу, взяв с него обещание, что в следующий раз я приготовлю ему ужин. Осознание того, что у меня появился новый друг, заставляло меня улыбаться, но я не могла игнорировать тоскливое чувство, когда один человек продолжал вторгаться в мои мысли.