Текст книги "Меня не изгнать I (СИ)"

Автор книги: Б. Котовский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

И пока я разглагольствовал, даже не заметил, как огромная металлическая створка сдвинулась с места. Казалось, что она должна отъезжать с грохотом, с дребезжащими шестернями да так, что с потолка должны камни сыпаться, пауки, или вообще все рухнуть разом, но… нет. Створка плавно отъехала в сторону, словно ее смазывали каждый день, и она вообще ждала этого момента.

В походе разверзлась очередная темнота. Непроглядная, глухая и будоражащая воображение. Кто его знает, что скрывается за следующим углом? У меня же из боевых навыков только владение шпагой, или что там у него было? Рапира? Да, вроде она, да и той под рукой не оказалось.

Оставалась надежда только на мою спутницу, которая обещала любого встречного-поперечного пустить по ветру прахом, если он не так на нее посмотрит. Снова мысль уперлась в тот факт, что ничего подобного я ранее не замечал и не видел!

Светящийся огонек Мии сорвался с пальцев и полетел впереди нас, освещая пространство. Первым встретился огромный холл. Высокий потолок, с которого свисали сталактиты, по обе стороны уходили длинные витиеватые коридоры. Мы неспешно двигались, осматриваясь по сторонам.

– Опрометчиво было идти сюда без факела, – заметил я.

– Ну и где твое критическое мышление? Или все о формах мыслил? – не унималась Мия, явно донимая меня из-за того, что утром я слишком долго ее рассматривал. И вправду неприлично долго.

– Ладно я, а ты? Кто тут живет уже невесть сколько лет и не додумался в подземку, в которых бывала сотни раз, взять факел? – парировал я.

– У меня есть Светлячок.

– Охуенно все освещает – ебанешься как.

– Мне хватает, – сказала она. Под ногами что-то хрустнуло.

Я опустил взгляд и увидел кости. Рассыпавшуюся грудную клетку, истлевшую до такого состояния, что моего веса хватило, чтоб она рассыпалась в пыль.

– А вот это уже интересно, – отметила Мия, опустив свой огонек ближе к земле и осматриваясь. На полу лежали кости, ржавый старый инструмент, кирки, каски с каким-то подобием отверстия для свечей. Своеобразные фонари такие.

– Рубэн, это ты? – раздался голос в темноте. – Ты привел Отца Лаврентия?

Глава 17

Мы переглянулись. Начнем с того, как часто вы бываете в подземных заброшенных рудниках и закончим тем, что в них кто-то обитает? Еще и разговаривает внятно, а не бессвязно мычит и бредет в вашу сторону, выставив руки вперед.

– Рубэн? – снова раздался голос. – Это ты там шуршишь в конце-то концов или кто?

– Не Рубэн, – ответила Мия.

– О! А кто тогда? Давно сюда никто не приходил. Не ручаюсь сказать как именно давно, я сбился со счета на миллион сто тысяч двести восемьдесят пятой секунде после того, как погасла последняя свечка, – голос гулял эхом по этим шахтам, отражаясь от стен. Я стоял возле своей приятельницы и не решался идти куда-то дальше. – Так чего вы там стоите? Проходите давайте, у меня тут как раз есть свободные ящики. Идите на голос!

Мия спокойно пошла вперед, а шарит летел впереди, освещая пространство. Я шел следом и осматривался по сторонам.

– А вот и вы! – воскликнул таинственный голос. Я ожидал увидеть кого угодно: дварфа, древнего, сука, дракона, но нет, это был обыкновенный скелет. Ветхие вещи висели на нем, как рубище, прикрывая стыд и костяной срам. Он сидел на деревянном трухлявом сундучке закинув ногу на ногу, возле него стоял еще несколько ящиков, водруженных друг на друга, а поверх – доска для шахмат и еще один ящик для второго игрока.

– Здравствуй, – спокойно сказала Миянна.

– Привет-привет! Какими судьбами? Присаживайтесь, не стойте. И сразу вопрос: вы моего друга не видели? Рубэна Осари. Мне тут нездоровилось, он обещал сходить за Отцом Лаврентием, чтобы тот пришел и проведал меня, как единственный знахарь с Силой Божьей.

– Видели, – брякнул я, припоминая случай несколькими днями ранее в Гильдии Задач, когда Гретта выдворила еще одного скелета прямо из очереди. Я присел на ящик. Тот крайне натужно заскрипел под моим весом, захрустел, но выдержал.

– Интересно, где же его черти носят… – задумался скелет, подпирая подбородок костлявой рукой. – Не хотите в шахматы, пока мы его ждем? Мои глубочайшие извинения, но это единственный вид досуга, который у меня тут доступен, – он обвел руками вокруг, как бы выражая озабоченность.

– Нет, спасибо, – сказала Мия. Я тоже головой вежливо покивал, отказываясь.

– Ну, как хотите, – отозвался скелет, расставляя фигурки и открывая партию один на один со своей черепушкой.

– Расскажи мне, – начала Мия, – что тут было раньше? До того, как закрыли шахту. Что случилось?

– М-м-м?.. – озадачился скелет, повернув голову на мою спутницу. – Так вот оно что… а я и думаю, что так темно и пусто стало. Думал все на обед ушли, пока я лежал в уголке с горячкой, заснул, а как очнулся – никого и не видать. Рубэн к тому времени вернулся с шахматами, сказал, мол, к Отцу он зашел, попросил зайти, но у него большая очередь из-за какой-то дряни, что в шахте нашей подхватили. Ну и мы вот играли, значится. А мне как-то уже и все равно на хворь мою стало, легко так и просто.

– А ты не задумывался, когда ел-то в последний раз? – перебила его Мия.

– Нет. Я же говорю, сбился со счета сколько я тут вообще времени нахожусь. Но не думаю, что прям очень-очень долго. Ну, может пару суток, не умру же я в конце концов от голода! И вообще, в конце концов, мне кажется, я научился питаться силой темноты. Вот, знаете, есть те, кто питаются лучами солнца. А я вот – синтезирую из темноты себе энергию.

– Мгм… – спокойно отозвалась Мия. Я видел как в полумраке у нее брови вздернулись и уголки губ от того, что нес этот бедный поехавший скелет. – Силой темноты, значится, – копировала она его манеру речи.

– Ну, да! – отозвался скелет.

– Ладно. Так, а чем вы тут занимались?

– Ну, как «чем», – отозвался скелет, делая ход конем, – работали на славный род Аскании. Руду добывали, самородное золото там, драгоценные камни… а потом докопались до какого-то металла странного, он зеленоватым свечением мерцал постоянно. Мы его вот копать начали, но со временем стали замечать, что те, кто с ним работают – хворать начинают. Ну там, поначалу слабость, затем рвота, тошнота, головокружение, горячка. Я, пожалуй, третьим был, кто заболел, так как в первых числах был, кто этот металл загадочный и обнаружил.

Он задумчиво глядел на доску. По его абсолютно гладкому черепу это было непонятно, но почему-то воображение играло со мной злую шутку, отрисовывая эмоции на костях. И сейчас скелет пялился на фигурки, после чего поднял палец вверх и сделал новый ход ферзем.

– А дальше? – спросила Мия.

– Не помню, – пожал он плечевыми суставами. К тому времени я уже валялся с горячкой, попросил Рубэна сходить к отцу Лаврентию, а дальше…

– Ты очнулся, а кругом темнота, – закончила Миянна.

– Да. О! Шах!

– Падишах, – ответил я ему и обратил внимание на сундук, на котором он сидел. – А что у тебя в сундуке?

– М-м-м?.. О! Это секрет. И никого я к нему не подпущу. Тайна, так сказать. Но вам по-этому-самому-секрету расскажу, – он наклонился к нам и заговорщицким тоном продолжил, – с того металла делали потом артефакты, как мне Рубэн рассказал. Местные дварфы дальше его по рукавам утащили, там кузница была, и смастерили нечто великое. Прекрасный доспех, о который ломался любой меч и не пробивала ни одна стрела. И клинок, что резал даже сталь. Вот только все дварфы, что там работали, с ума сходить начали. Каждый хотел себе урвать частичку того доспеха. Когда к ним на утро в кузницу спустились, они уже мертвые лежали, окоченевшие, и каждый держался одной рукой за какую-то часть доспеха, а другой за своего друга, что стал врагом во мгновение ока!

– Так, а в сундуке-то что? – перебил я говорящую черепушку.

– А в сундуке, – свистел он и шептал, – тайна, где доспех лежит. – И тут я уже не выдержал. Опять абсурдом несло за версту.

– ТАК А КАКОГО ХУЯ ОН НАХОДИТСЯ ЗДЕСЬ В КАКОМ-ТО ЗАДРИПАННОМ СУНДУКЕ, А НЕ В СЕЙФЕ КАКОГО-НИБУДЬ БАНКА?

Скелет отстранился от меня. На его костлявой морде явно было видно изумление и непонимание моей реакции.

– Ты чего кричишь так? А вдруг нас кто-нибудь услышит?

– Да нет тут и не было ни единимой живой души, кроме меня и Мии уже лет как пятьдесят!

– Простите? А почему вы обозначили только себя и свою подругу как живую душу? – учтиво осведомился скелет.

– Да потому что ты тоже умер, качан твой полированный!

– В смысле? Не может быть! – Он поднял руки и посмотрел на них своими бездонными пустыми глазницами. – Ух ты… – изумленно сказал скелет и тут же рассыпался на моих глазах на груду костей.

– Поздравляю тебя, – сказала Мия. – Ты только что двумя фразами довел скелета до экзистенциального кризиса, который он не смог пережить. Теперь можешь именовать себя величайшим инквизитором Нового Манк-Норкопа.

Я стоял с отвисшей челюстью. Нет, я ожидал любого исхода, но, чтоб такого?

– На будущее: скелеты – это существа с крайне тонкой душевной организацией, к которым нужен бережный подход, если ты хочешь что-нибудь узнать. Тем более, если этот индивид просидел взаперти почти половину столетия и даже не понял, что был все это время мертв.

Она подошла к сундуку, на котором сидел скелет, небрежно отпихнула его череп в сторону и легко подняла его на стол, где стояли фигурки. Естественно, фигурки полетели вниз.

– От что ты за человек, – сказал я и поднял фигурки с пола, после чего собрал их все, распихал по карманам и вытащил игральную доску, которая складывалась пополам. Довольно удобно.

– И на кой она тебе ляд?

– Сама догадайся, – отозвался я, рассматривая сундук. Доски рассохлись, но что было внутри – как не старайся, а не видать. Осмотревшись, я увидел инструмент, что лежал на полу в нескольких метрах от меня, чтобы взять его и расколоть. Не успел я сделать нескольких шагов, как за спиной раздался хруст ломающихся досок. Я повернул голову. Мия стояла над сундучком, а в руках держала череп. Я малость прихерел. Наверное, это было видно по моему лицу.

– Что? – спросила она с невозмутимостью в голосе. – Ему он все равно уже не нужен и это единственное, что тут не истлело до состояния пыли.

– Там лежала кирка, – сказал я и указал на нее обеими руками. – В трех метрах.

– Я тебе гарантирую, что она рассыпалась бы на пыль как только ты бы попытался ее поднять. И, к тому же, ты тратишь кучу времени на всякую хренотень. Вот, смотри, – она демонстративно откинула разваленную крышечку сундука и приблизила свой зеленоватый огонек. Я подошел к ней и взглянул внутрь. Обитая вылинявшей от времени тканью внутренность сундучка встретила наши любопытные взгляды. А вместе с ней свернутый пергамент, перетянутый тесьмой.

– Значит, инструмент истлел, тела давно разложились и иссохли до костей, а сраная бумажка осталась целой? И как ты это объяснишь?

– Тем, что она может быть напитана магией, – парировала моя спутница, аккуратно развязывая тесьму и разворачивая сверток.

– По мне так бумага, как бумага.

Она осмотрела пергамент со всех сторон.

– Это действительно просто бумага. Письмо, если быть более точным, – сказала Мия спокойно. – Вероятно, что сырость и исполнение сундучка умудрилось его сберечь от разложения. Иного объяснения я не вижу.

– А какого хера он тут делает, видишь?

– Нет. Не спрашивай об этом у меня, я без понятия. А теперь дай мне минуту, я прочту и озвучу, что тут написано.

Рудольф!

Мне очень прискорбно слышать о том, что случилось в твоих рудниках. Известие о том, что один из дварфов-кузнецов нацепил на себя Вторую Кожу, а затем… в общем, прими мои искренние соболезнования по этому поводу.

Мы получили груз, который ты передал. Наши маги провели быстрый анализ и не смогли сказать ничего конкретного. Ни проклятий, ни печатей контроля разума обнаружено не было. Я оставлю одну часть груза у себя, спрячу куда-нибудь, чтобы никто не мог просто так до нее добраться, остальное передам другому близкому мне семейству, в котором я уверен. Думаю, это будет правильным решением, чтобы избежать повторения случившегося. Попади ЭТО в чьи-то руки не под землей, как у тебя, то неизвестно, что могло бы произойти.

С уважением, твой друг Аксель Барнас.

– Пу-пу-пу-у-у-ум… – сказал я, когда Мия закончила говорить. – Ну и кто такой, этот Аксель Барнас?

– Без понятия, – ответила она, сворачивая пергамент и засовывая к себе в сумочку. Иногда мне казалось, что там у нее, если порыться, и слона найти можно. – Думаю, это предстоит выяснить, раз уж у тебя там договор подписан.

Я предложил еще немного пошастать вокруг, вдруг чего полезного найдем, но Мия покачала головой и отказалась. Сказала, что без карты этих рудников мы толком ничего не найдем, а еще заплутать можем. Что же, в целом звучало резонно, поэтому направились к выходу.

И в этот раз обошлось без временных аномалий. Мы пробыли навскидку под землей не больше часа. Так оно и ощущалось. Солнце все еще было высоко, когда мы поднялись. Глаза обжигал яркий дневной свет. Я щурился и прикрывал лицо руками.

Мия вышла следом и захлопнула люк, ногой притрусив пепел и сажу сверху.

– Закрывать не будем? – спросил я ее. Она отмахнулась.

– Вряд ли его кто-то найдет, а если и найдет, то, что ему там искать? Думаю, при виде истлевших останков незваный гость сам вылетит оттуда, как пробка. Еще и друзьям расскажет. Сам, наверное, знаешь, что у страха глаза велики. А еще проникновение на чужую территорию карается у нас законом.

– Даже, если тут не осталось ни одного целого бревна от дома?

– Даже, если так. Это все еще владения Рода Аскании, а ты являешься последним живым потомком. Соответственно, вся земля принадлежит тебе.

– Понял плюс принять. Так, – я нахмурил брови, – раз мы тут закончили, то я кое-что вспомнил. Нам надо в банк. Где он?

Мия подняла бровь, набивая в тонкую трубку табак.

– Недалеко от «Рогов и Копыт». Зачем тебе?

– Вильгельм сказал мне зайти туда на досуге. Или у нас есть еще какие-то планы?

– Ну, если ты не состряпал снова гениальный план на коленке, то… нет. Мы абсолютно свободны на сегодняшний день.

– Тогда пошли зайдем перекусим к Розетте и сходим в банк. Я жрать хочу – не могу.

Она тяжело вздохнула. Видно, что последнее время, пока она жила с Вильгельмом, ее жизнь сильно не заставляла напрягаться. Сидела себе спокойно в своем поместье, че-то там колдовала иногда, некромантничала, утешалась с любимым мужчиной. А тут… суета…

В таверне после полудня было как обычно пустовато. За столиками если и были посетители, то очень немногочисленные, быстро перекусывали, либо выпивали и бежали дальше по делам, ведь рабочий день еще далеко незакончен. А еще я хотел порадовать Роналда еще одной настольной игрой. И пока готовился заказанный обед, решил ему ее отдать, но не нашел на рабочем месте.

– Розетта, – обратился я к хозяйке таверны, – а где наш здоровяк?

– Так он это, со своим новым другом в подвале развлекается.

Я ляпнул ладонью по лбу. Совсем забыл, что мы оставили доппельгангера у Роналда и даже не подумал, что этот громила, что сотню лет уже не занимался любимым делом, может пленнику полностью мозги перепрошить.

– Я могу?..

– Да, конечно, проходи через кухню, – любезно отозвалась Розетта.

Пройдя через святая-святых таверны «Рога и Копыта», я спустился в подвал. Мия предпочла остаться в столовой. Ну и ладно, пущай сидит. Роналд же сидел на том же месте, где мы его оставили под самое утро.

– Роналд…

– О, Вильгельм! Рад тебя видеть, как поживаешь?

Огр выглядел вполне бодрым. Так и не скажешь, что его подняли посреди ночи и он так и не спал с того времени.

– Да-а-а… нормально. Узнал вот кое-что после того как мы… – я перевел взгляд на доппельгангера, что сидел на стуле, обхватив колени и качался, таращась в пустоту, – узнали нечто ценное у нашего нового друга.

Я посмотрел на огра.

– Ты его хоть кормил?

Роналд виновато стал чесать затылок.

– Ты знаешь… я как-то даже и не подумал. А надо? – спросил он. В целом, в его словах была логика. Смысл кормить пленника. С другой стороны, если его не кормить, то потом куда девать труп? С третьей стороны, всегда был Чакки…

– Мне… не нужна… еда… не нужен сон, – бормотал Ицкоатль себе под нос, продолжая покачиваться, – мне… нужна только… РЫБА! – он размахнулся и со всего маху впечатал камень в игральную доску, а затем злорадно и как-то надрывно засмеялся. И смеялся он, наверное, с полминуты, после чего начал рыдать. Мне он в такой экспозиции жутко напомнил Педро Паскаля. Не сказать, что я проникся жалостью или чем-то подобным, нет. Этот сучий пес хотел меня убить. Снова. Поэтому пусть сидит тут и играет в шашки, но хоть покормить надо будет.

– Ах ты… вша беломордая… – пробубнел Роналд, глядя на расклад на доске.

– Не переживай, – сказал я ему. – У меня есть для тебя подарок, – и выложил ему рядом с доской еще одну в клеточку, а затем из карманов высыпал все фигурки.

– Вильгельм… это что, ШАХМАТЫ? ТЫ ГДЕ ИХ ВЗЯЛ?

– Буквально под из-под земли достал, – скаламбурничал я. – Наслаждайся, друг.

– А ты умеешь в них играть? – спросил он, сияя от счастья. Я в жизни не видел, чтоб настольные игры так доставляли людям… и другим существам удовольствие.

– Умею, – усмехнулся я. – Но в другой раз. Мне сейчас надо сходить еще кое-куда по делам. Так что до скорого, – я хлопнул здоровяка по спине и пошел наверх.

После обеда, Мия отвела меня в банк. Внутри меня снова ждало тоже самое, что и в Гилдьии Задач. А именно сплошное разочарование. Вместо красивых эльфиек и радушного персонала тут работали гоблины. Скряги, душнилы и высочайшего класса токсичные особи. Я не удивлюсь, если они буквально плюются ядом.

– Почему у вас везде тут работают гоблины, если дело касается бумаг и финансов? – спросил я разочаровано.

– Потому что никто лучше них не справляется с бумажной волокитой. Они дотошные, скрупулезные и крайне внимательны к деталям.

– ОНИ НЕ УМЕЮТ ПИСАТЬ! – указал я на очередную вывеску, на которой было от руки, как курица лапой, написано «РОПОЧИЙ ХРАФЕК».

– Зато прекрасно считают и читают. Не привередничай, Саш. Сомневаюсь, что ты куда умнее любого заурядного гоблина, работающего в этом банке, если дело касается их спектра деятельности.

Я почесал затылок. Может быть и так.

– Следующий, – раздался голос до зубного скрежета напоминавший голос Гретты.

– Вильгельм Аскании, – сказал я. Гоблинша критично осмотрела меня.

– Соболезную утрате, сынок, – сказала она.

Я учтиво кивнул.

– Что желаете? Отдать распоряжение на восстановление имения или так, покутить?

Я слегка закашлялся. Восстановление родового имения? Это ж сколько денег надо?

– Ну, о восстановлении я пока не думал, честно говоря. У меня что, денег хватит?

Гоблинша посмотрела на меня в упор. После чего откашлялась, протерла очки.

– Вы же вступили в права наследства?

– Предполагаю, если я единственный живой наследник, то да.

– А вы не общались на этот счет с Греттой из Гильдии Задач? – осведомилась она.

– Нет.

Теперь откашлялась она.

– Минуту, – она потянулась рукой к какому-то раструбу, приложила его к уху и что-то пощелкала под столом. – Алё. Гретта? Привет, дорогая. Да все в порядке. А у тебя как? Да ты что? Вот напасть какая. Про Отца Лаврентия? Слышала, конечно. Я его и видела, он тут шатался на улице на днях. Так и что, что помер? Ему это не мешает шататься то тут, то там. Ой, ладно, слушай, чего звоню. Тут Аскании пришел. Да, младшенький. Да. Да. Скажи мне, он официально вступил в право наследства? Угу. Мгм. Да. Ясно, спасибо тебе, золотко. Пока-пока.

Она положила раструб в сторону.

– Да, вы официально в правах, а значит, – ее рука быстро стала скрести по кусочку пергамента, который она мне протянула через стеклянную перегородку. – Ваше финансовое состояние.

На листке было какое-то непонятное для меня количество цифр и рун, и я буквально не понимал, много это или мало. Мия, завидев мое замешательство, шепнула на ухо, что это «много».

– Минуту, – попросил я у гоблинши и отвел Мию за локоток в сторону. – Коротко. Дай экскурс по вашей финансовой системе.

– Сентицент наименьшая единица. Сто сентицентов – один динар.

– И вся эта система работает по всей империи?

– Верно.

– Сколько тут динар?

Она искривила уголок губ в едкой ухмылке и покачала головой.

– Заставлю тебя учить местное письмо. Здесь без преувеличения девятьсот тридцать пять тысяч динар и тридцать два сентицента.

– СКОЛЬКО?

Глава 18

Звучало до неприличия громко. Мия продолжала ехидно улыбаться и смотреть на меня. Наслаждалась что ли моим шокированным состоянием? Мало того, что выжил, так еще и почти миллионером остался. Что это, если не везение? Я вернулся обратно в очередь и встал к кассе.

– А сколько будет стоить восстановление имения?

– Не знаю, это вам лучше в Гильдию Строителей, они вам смету составят, расскажут что во сколько обойдется. Но, так как пожары это пускай и не частое, но вполне случаемое событие, то средний чек на восстановление составлял порядка ста тысяч динар.

– А я могу дать распоряжение сразу, не теряя времени на прогулки туда-сюда?

Она пожала плечами.

– Как вашей душе угодно. Только оставьте подпись, что согласны с распоряжением и даете разрешение на сопутствующие с восстановлением финансовые траты.

– Даю, – спокойно сказал я. – Куда птичку поставить?

– Птичку, молодой человек, ставить вы будете в курятнике. А тут, будьте добры, поставить подпись, – она протянула бланк, на котором ни хрена не было мне понятно. Может я и душу сейчас продавал этому банку или вообще отписывал конкретно этой гоблинше все свое имущество. Но я все равно поставил подпись. Она забрала ее к себе, просмотрела еще раз распоряжение, после чего свернула в трубку, сунула в стеклянную колбу и закупорила пробковой крышкой.

– А что с вашей подписью, младой человек? Она отличается от той, что была раньше.

Я тяжело вздохнул. До чего ж дотошные засранцы. Они что, помнят подписи всех и каждого в городке досконально?

– Если вы слышали, то меня пытались утопить, – начал я, – я почти было помер, но благодаря Миянне – выжил. Она спасла меня, вытащила и откачала, однако длительное нахождение под водой не прошло даром. Я заболел голубянкой, видите? – тут я ткнул пальцем на цвет своей радужки, расставляя веки пальцами. – Отсюда вытекает следующий факт: у меня есть нарушения с памятью, некоторые нарушения с координацией и восприятием мира. А еще цвет глаз поменялся. Вот.

Гоблинша сидела несколько секунд в молчании. Очередь за мной тоже умолкла. Казалось, что вообще весь банк утих во время моей тирады.

– Бедный мальчик, – наконец сказала она, пуская слезу. – Не переживай, мы отдадим распоряжение, и я позабочусь о том, чтобы тебе дали наилучшую цену. Но сейчас давайте двигаться дальше. Или у вас есть еще какие-то запросы?

– Можно снять динар так пять наличными?

На ее лице появилось удивление. Только что с барского плеча списал сто тысяч со счета, и тут же просит снять каких-то несчастных пять монет. Не, ну а что, экономить-то теперь придется.

– Э-э-э… да? Конечно, проходите в соседнюю кассу по обналичиванию. Следующий!

Мне отсчитали мои монетки, попрощались и отпустили с богом. Теперь уж день катился спокойным ходом. На улице солнце окрасилось в сине-красные вечерние тона. Мия закурила. Мы молча и неспешно шли по городу, невесть куда. Просто прогуливались бок о бок. Как парочка. Хоть ею и не были.

– Забавно, – сказала она, выдыхая дым.

– М? – я скосил на нее взгляд.

– Давно у меня не было таких забегов, – хмыкнула. – Даже забыть успела, что такое мотаться каждый день по разным местам, что-то разыскивать, дознаваться, – Мия улыбнулась, снова выпуская дым. – А по голове не получала уже бог весть сколько.

– Все равно или поздно повторяется, – элегически отметил я с тоном мудрого старца. – Начало имеет конец. Жизнь заканчивается смертью. Дорога тупиком. Загадка находит разгадку…

Мия цыкнула языком и закатила глаза.

Гарнизонный рог разорвал пелену минутного спокойствия, нависшего над нашими головами. Он громко ревел, словно раненный вепрь, оповещая об опасности. О какой? Да пес его знает. Я своим нездешним скудным умом понимал только одно: что-то грядет. По ту сторону каменной стены.

В глаза бросился красный стяг, что быстрым темпом поднимался над Гильдией Задач.

– И что это значит?

– Не поверишь, – отозвалась моя подруга, – срочное задание. – Настолько срочное, что за него насыпят полные карманы сентицентов, если ты, конечно, выживешь.

– Сходим туда?

– Не, пошли сразу к главным воротам. Там интереснее, – спокойно говорила Мия.

– Интереснее? Это все, что тебя интересует?

– На данный момент? Да. Я не думаю, что там что-то сверх страшное, что потребует твоего и тем более моего вмешательства.

– Тимболие майиво вмисатильства, – передразнил я некромантшу. – Ишь какая важная.

Миянна вздернула нос, снова улыбаясь надменной улыбкой.

– Да, я такая. Минусы будут? Или как ты там говоришь?

Меня пробрал смешок. Что ж, видимо не только я учусь жить в этом мире, а и другие учатся чему-то у меня. По крайней мере один человек так точно.

У главных ворот собиралась стража. Они брели со всех уголков города, поднимаясь на стены. Один из тех, что уже стоял там (видимо старший по званию или я хз), сложил руки ладошкой.

– ЧЕ ПРИПЕРЛИСЬ, ЗЕЛЕНОРЫЛЫЕ? ДАВНО ПИЗДЫ НЕ ВЫГРЕБАЛИ?

– ИМЕННО ЧТО ПИЗДЫ. ЗОВИ СВОЮ МАМАШКУ! – донесся из-за стены скряжный голосок и тут же за скабрезной шуткой последовал гогот десятков или даже сотен голосов. Высоких, низких, глубоких, сиплых. Разных. Местами даже слышалось собачье повизгивание.

– Что там происходит? – спросил я стражников, что стояли еще снизу.

– Гоблины, Вильгельм, – отозвался один из них. Я посмотрел на Мию.

– Опять? – спросил ее. Она лишь пожала плечами, выдыхая дым.

– А как так получается, что тут, – я указал руками в сторону города, – гоблины и там, – теперь указал в сторону ворот, – тоже гоблины?

– Это разные гоблины, – сказал мне вояка со стены. – Это местные, от них вреда только с того, что они бурчат, ругаются и заставляют тебя принести справку у-тринадцать. А от тех проблем куда больше. Они еще и гноллов привели с собой. Эти вообще, дай волю, все вокруг обоссут, обосрут, загадят, сво… – он не договорил. Сначала накренился в сторону, а затем рухнул со стены к нам. Люди расступились, когда он падал, давая ему пространство для приземления. В горле говорившего торчала длинная стрела с зазубренным наконечником.

– Э! – гаркнул один из тех, кто стоял рядом с ним. – Кто его теперь убирать будет? – Он успел наклониться, когда над его головой просвистела еще одна стрела. – Я тебя в обезьянник засуну за покушение на стража порядка!

– ИЗ НАС ДВОИХ ТЫ БОЛЬШЕ ПОХОЖ НА ОБЕЗЬЯНУ, ЭХЕХЕ, – заржал один и следом снова поднялся гогот.

– Ах ты мелкий… – он спешно спустился по лестнице, после чего стал крутить колесо и отворять ворота. Стоит ли мне говорить, что в этот момент его схватило с десяток человек и стало оттаскивать назад?

– ЭЙ! ЭЙ, ТАМ! – снова доносился голос. – ЕСЛИ ВЫ ДУМАЕТЕ, ЧТО В ЭТОТ РАЗ МЫ УЙДЕМ ПРОСТО ТАК, ТО ВЫ ОШИБАЕТЕСЬ! ОТКРЫВАЙТЕ ВОРОТА, МЫ ЗАБЕРЕМ ТО, ЧТО НАМ НАДО, А ЭТО ВСЕ ВАШЕ ЗОЛОТО, ЕДА И ДОМАШНИЙ СКОТ, И МИРНО УЙДЕМ!

– И часто здесь так? – спросил я Мии в очередной раз.

– Именно вот это? – она кивнула на ворота, намекая на гоблинскую ватагу. – Частенько. Пошумят, поспорят со стражей, может еще убьют друг друга несколько раз и разойдутся.

– Так вас там… раз, два, три, четыре, пять… десять морд стоит! Чем вы наши стены брать собираетесь?

– Я ТЕБЯ ПРЕДУПРЕЖДАЮ! – орал гоблин, – ОТКРЫВАЙТЕ ВОРОТА! МЫ СПОКОЙНО ВСЕ СДЕЛАЕМ, ДАЖЕ НИКОГО НЕ УБЬЕМ!

– А, ну раз никого не убьете… – отозвался стражник, развернулся и сделал вид, что собирается идти вниз, но тут же резко вернулся на место и согнул руку в локте, подняв ее вверх.

– ВИДАЛ? – гаркнул он. – Валите отсюда, пока мы из вас дикобразов не сделали!

– Я предупреждал, – значительно тише донеслось из-за ворот. Свист пронесся по воздуху. Длинный, пронзительный. – ЭЙ, БРАТВА! ВЫХОДИТЕ, ПОКАЖИТЕ СКОЛЬКО НАС ТУТ!

И земля стала содрогаться под ногами.

***

– Они идут! – прокричал кто-то, вынося из оружейного склада целые стойки с копьями и щитами. Колокол звенел в центре, созывая всех, кто способен держать оружие. Как это называлось? Дружина? Нет. Ополчение! Вот! Это был полк из ополченцев, вот так каламбур.

Тем не менее, они все собирались, брали оружие в руки, словно делали это уже тысячу раз, не менее. Кто-то натягивал кожаные доспехи; звенели кольчуги и им ответом звенели стальные латы тяжелых воинов, которые взялись невесть откуда. Земля под ногами стала снова дрожать. Но эта дрожь была позади меня. Я повернул голову и увидел Роналда, идущего в нашу сторону. Его грудь была прикрыта кирасой, а на голове водружен шлем с забралом, что было поднято вверх. Наручи, поножи, все как подобало бравому рыцарю, если только не брать в учет, что они были малость на него маловаты. Ну и, видать, этот здоровяк давненько не занимался частой физической активностью, так как торчащий из-под кирасы живот красноречиво об этом говорил.

– А ты тут что забыл? – спросил я его, на что огр громко расхохотался.

– Какой огр пропустит хорошую битву? Нет, конечно, может какой и пропустит, скорее всего мертвый, но точно не я.

– По тебе и не скажешь.

– По тебе тоже, мой друг! – он хлопнул меня по плечу, от чего я чуть не клюнул носом. – К слову, на, держи, – Роналд протянул мне искусные инкрустированные ножны, которые на вид стоили целое состояние.

– Что это? – спросил я, когда «дар» оказался в руках. Тяжесть показалась очень привычной и руки буквально сами проделали так, что ножны повисли на поясе, как влитые.

– Совсем память отшибло, да? Твоя рапира. Ты ее давеча у нас над камином повесил, сказал, что надоело геройствовать.

– А что я еще говорил в том пьяном бреду, напомни, пожалуйста?

Почему-то эта фраза вызвала у огра невероятное веселье. Его не волновало, что люди вокруг суетились, натягивали доспехи, кипятили масло, тягали камни на стены, готовили жаровни для стрел, делились на отряды. Откуда-то повылазили усатые типичные командиры со своими штандартами, они распределяли бойцов: лучники, копейщики, тяжелая пехота, из неизвестных мест вытянули отряд тяжелой конницы. Хотя, если прикинуть сколько тягловых коней использовалось по ночам Гильдией Доставки, то не мудрено, что эти кони могли быть параллельно обучены под военное ремесло.

– Ты говорил, что бросишь все, нарушишь запреты отца и женишься на своей любимой женщине несмотря ни на что. И будете вы жить да добра наживать.

– Я такое говорил? – посмотрел на Мию. Она в ответ развела руками.

– Меня в ту ночь рядом не было. Что ты говорил и сколько выпил – тоже без понятия, так что…

– Так что, Вильгельм, примешь участие в этом веселье? Тряхнешь стариной? Помнится мне, ты крайне управно пользовался этой штукой. Не зря, все же, оканчивал Коллегию Мечей?