Текст книги "Тигр в лабиринте"

Автор книги: Б. Кайго

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

Глава 24, в которой колесо кармы делает очередной поворот, а мастер Ли оказывается близок к разгадке

Меня подтащили к трону и перед глазами вновь появилась постылая тигриная маска.

Как и прежде, я почувствовал, как липкий холодный мозг Циня окутал мой; но что-то изменилось. Правитель вздрогнул и в страхе отпрянул назад.

Из-под устрашающей маски потекла слюна, и руки в золотых перчатках задрожали. Он был до смерти напуган.

– Я вижу трех призраков! – прошептал металлический голос. – Я вижу шар, флейту и колокольчик! Я вижу «ноги», «руки»  и «голову силы»… Но я не вижу ни птиц, ни перьев. Одни лишь дети и верные поиски ради неверной цели! Ты и твой старикашка прошли там, где не проходил никто. Вы сокрушили непобедимых стражей и даже не поняли, что сделали! Вы не имеете ни малейшего понятия, куда идете и почему! – металлический голос довольно хмыкнул. – Но вы надоели мне. И теперь познаете мой гнев! Вам предстоит долгая смерть в железных рубашках!

Он повернулся к солдатам.

– Отведите их в подземелье.

Такой приговор мог вынести только правитель Цинь.

Дело в том, что железные рубашки были отменены уже давно, и по всему Китаю такая пытка считается пережитком прошлого. Это особая «одежда», если можно так сказать, сделанная из стальной сетки, которую одевают на голое тело и туго затягивают. В результате кожа как бы выдается вперед, после чего берут что-нибудь твердое, например камень, и начинают скрести по телу, сдирая кожу вместе с мясом. Затем кровь останавливают, слегка передвигают «рубашку», и на следующий день все начинается, как говорится, «с нового места». Умелый палач может мучить человека месяцами, и единственная надежда умирающего – попросту сойти с ума.

Нас с Ли Као заковали в цепи, да так, что мы пальцем не могли пошевелить, и солдаты потащили нас вниз по нескончаемым лестницам замка. Один пролет, другой. Воины хрипели и пыхтели, воздух становился все более мерзким и затхлым, но в конце концов большие двери открылись, и мы оказались в подземелье пыток. Здесь со стен капала скользкая жидкость и повсюду пахло кровью.

Палач встретил нас нерадостно. Это был крепкий малый с большой лысой головой, красным носом и двумя зубами во рту.

– Опять! – Он что-то пробормотал себе под нос и злобно уставился на нас. – Опять работа. Ни минуты покоя. Вы понимаете, что железная рубашка шьется отдельно для каждого. Нужно снять мерку, подогнать размер. А знаете, сколько времени требуется на это? Два дня, не меньше. А знаете, сколько времени дал мне правитель? Два часа! Он отошел и негодующе покачал головой. – А посмотрите на эти цепи! Потребуется час, чтобы их снять, а у меня, между прочим, еще один клиент, и его тоже надо четвертовать по-человечески. И когда я все это успею?! Мне же тоже надо отдыхать. Обо мне кто-нибудь подумал?

Подобная проблема явно беспокоила не его одного.

– А мы? – заворчали солдаты. – Мы стоим на страже, пока осужденный не умрет, и, если все сделано правильно, это длится месяцами. А начальник охраны еще и отказался выдать затычки для ушей, так что мы тут оглохнем от воплей и криков. Да что там крики!

Вы посмотрите на этих тараканов, этих пиявок, эти вонючие стены. Единственная радость – вернуться домой к жене, да и тут веселого мало. Мы каждый день таскаем вниз этих бедняг, а на них одевают столько цепей, что от переноски тяжестей нас уже и мужчинами назвать нельзя. Превратились в евнухов на этой поганой службе.

Похоже, сегодняшний день был днем жалоб.

– Ох, батюшки, батюшки! – послышался знакомый голос. – И что у меня за доля!

Мало того, что не спишь неделями из-за этих проклятых денег, да еще надо и присутствовать на казни лучших друзей. Приветствую вас, почтенные господа, правитель приказал мне наблюдать за пыткой.

Ключник-Кролик вытер рукавом лоб и недовольно заворчал.

– А я уже не могу смотреть на пытки! Мне кровь уже снится! Мне делается дурно в мясной лавке. Я чуть не падаю в обморок, когда порежу палец. Недавно меня стошнило прямо на одного очень знатного господина, а почему? Он хотел познакомить меня со своим кровным братом! А теперь мне придется наблюдать за самой кровавой пыткой на свете! Ох, батюшки, батюшки!

Палач грубо оттолкнул бедолагу и принялся делать сеть. Нас же отнесли в соседнюю камеру, где на полу сидел человек и ел из миски рис. Он был прикован за ногу к стене, и судя по всему, это и был тот несчастный, которого собирались четвертовать.

– А ты-то что тут делаешь? – спросил Ли Као.:

– В данный момент ем рис, – ответил Размазня Хо. – Добрый вечер, Ли Као.

Добрый вечер, Десятый Бык. Рад вас видеть. Хотите рису? Мне, кстати, даже дали кувшин вина. Довольно порядочно с их стороны, не так ли?

– Да, насчет вина я согласен, – ответил мастер Ли. – Только мы и пальцем пошевелить не можем, поэтому будь любезен, пожалуйста, помоги.

Когда мое опаленное горло вновь почувствовало влагу, я немного пришел в себя и даже улыбнулся. Это и впрямь было отличное вино. Оно называлось уфань и было приторно-сладкое и черное как смоль.

– А тебя действительно хотят четвертовать? За что? – поинтересовался я.

– О, это очень печальная история, – вздохнул Размазня Хо. – Помните, я говорил вам, что шестнадцать лет работал над глиняными табличками? Я пытался расшифровать текст.

– Древней сказки о женьшене?

– Да. И помните, как те мародеры случайно откопали очень большую табличку? Так вот, она оказалась ключом ко всему тексту! Работа пошла так быстро, что я потерял счет времени. Целые дни проводил в мастерской. И вот однажды я вернулся с прогулки и увидел, что все мои таблички исчезли. Я не находил себе места, бегал и кричал как ненормальный. Думал: где они? А все оказалось очень просто: прародительница решила, что возиться с глиной – фривольное занятие и недостойно взрослого мужчины, и моя дражайшая супруга велела выбросить таблички в реку.

– Да я бы перерезал ей горло! – возмутился Ли Као.

– А я так и сделал.

– Серьезно? Ты шутишь?

– Нисколько. Помните, вы посоветовали мне взять топор и… ну, я и взял. Догнал жену и порубил на кусочки. Вместе с сестрами. Это было так здорово! Я хотел и прародительницу зарубить, но солдаты схватили меня, вот потому я и здесь.

– Ну, ты молодец! – воскликнул Ли Као.

– Вы правда так думаете? Не знаю, некоторым бы мое поведение показалось грубым и жестоким. Но я себя не помнил от ярости. Ведь оставалось совсем чуть-чуть расшифровать. И речь там шла о двух божествах, о которых я ничего не слышал раньше, хотя и знаю весь китайский пантеон. Мои бедные таблички…

Ли Као задумчиво закусил бороду, что не удивительно, поскольку ничего другого ему делать не оставалось. Мы оставались связаны по рукам и ногам.

– Погоди, Хо, а ты случайно не знаешь о божестве по имени Коробейник? Он носит халат, расшитый небесными или просто какими-то магическими знаками, флейту, шар и колокольчик и опирается на деревянный костыль.

– Ну, насколько мне известно, Коробейник не входит в число основных божеств китайского пантеона, которых насчитывается шестьсот. Но наше знание о небожителях далеко не полное. Ведь первый император Цинь уничтожил множество храмов и казнил тысячи служителей разных культов. И потому можно предположить, что Коробейник находился в числе тех божеств, которым поклонялись раньше и о которых забыли, как о тех двух из моих табличек. Но я все равно уверен, что в народе их любят и помнят, и крестьяне никогда не забудут о самом красивом божестве на Небе и самой прекрасной девушке на земле, короне, перьях и…

– Что? Перьях? – Ли Као чуть не подпрыгнул от радости.

– Да. Короне, перьях…

– И трех доверчивых девушках, так?

– Ну, не знаю, были ли они доверчивыми, но девушками они были точно. В табличках говорилось об этом. Их звали…

– Хо, погоди, – прервал его мастер Ли. – Давай ты нам все расскажешь по порядку.

Я не сомневаюсь, что ты запомнил все в точности до последнего слова, и не вижу ничего лучшего перед смертью, чем послушать хорошую сказку.

– Серьезно? Вам правда хочется ее услышать? Мне так хотелось ее кому-нибудь рассказать, и я даже не надеялся. Ладно. Слушайте.

В соседней комнате палач готовил железные рубашки, а я лежал на холодном сыром полу подземелья и думал, что еще никогда в жизни не слушал сказку в таком «подходящем»  для этого месте.

* * *

Давным-давно в одной маленькой деревне жила девочка, и звали ее Нефритовая Жемчужина. Родители очень любили дочурку, но однажды на деревню напали бандиты и увезли девочку с собой в город. Они хотели продать ее в рабство, но в городе завязалась драка, и девочке удалось сбежать.

Жемчужинка осталась совсем одна и не знала, что делать. Кругом сновали незнакомые люди, и ей было очень страшно. И тогда она зашла в парк, села возле прекрасного цветка и заплакала. Она не знала, что этим растением была Королева Женьшеня. Ее тронули слезы малютки, и когда Жемчужина открыла глаза, перед ней стояла высокая женщина с кожей цвета меда и доброй улыбкой.

– Малышка, ты потерялась? – спросила женщина. Девочка рассказала ей свою историю, и Королева сказала:

– Не плачь, я отведу тебя домой.

Спустя два дня они вернулись в деревню.

Родители, увидав свою дочку живой и здоровой, закричали и бросились навстречу, но когда девочка обернулась, желая представить им свою спасительницу, Королевы и след простыл. Она вернулась в свой сад. Но не прошло и дня, как Королева Женьшеня поняла, что сильно полюбила маленькую красавицу и очень по ней скучает.

И вот однажды, когда Нефритовая Жемчужина гуляла в лесу, она услышала свое имя.

Кто-то звал ее. Девочка прибежала в бамбуковую рощу и увидела Королеву. Та стояла и улыбалась как прежде. Так Королева Женьшеня стала крестной матерью маленькой Жемчужины и часто навещала ее, благодаря чему девочка выросла здоровой и красивой.

Когда ей исполнилось восемнадцать, она была самой прекрасной девушкой в мире, хотя сама и не знала этого. Но как-то раз. Здесь я должен сказать, что во время дождей Небесная Река сильно разливается, и молодое божество по имени Звездный Пастух денно и нощно следит, чтобы звезды благополучно плыли по течению. Когда же на небе сухо, он свободен и проводит время в праздности. И вот решил он как-то раз навестить Землю.

Взял свой длинный багор, которым вылавливал звезды, сел в лодку и приплыл как раз к нашей маленькой деревне. Долго бродил Пастух по окрестным лесам, восхищаясь красотами природы, и в конце концов набрел на бамбуковую рощу. Увидев тропинку, юноша пошел по ней и вскоре вышел на солнечную полянку. Здесь росли дикие цветы, а посреди прогалины блестело маленькое озеро, где купалась прекрасная Жемчужина.

Когда Пастух увидел ее нежную кожу цвета слоновой кости с медовым отливом, черные с золотыми искорками глаза, шелковые волосы, его сердце затрепетало, и он подошел ближе. Девушка обернулась и вскрикнула, но Пастух улыбнулся ей – так самая красивая девушка на свете встретила самое прекрасное божество с Неба.

Шли дни, и однажды один старый слуга пошел на Небесную Реку половить рыбу. На

Небе как раз начинались дожди, и не прошло и минуты, как старик прибежал во дворец и упал перед троном Нефритового Императора.

– О Великий Владыка, – простонал он. – Небесная Река выходит из берегов, а Звездный Пастух так и не вернулся с Земли! Перепуганные звезды сталкиваются друг с другом, их выносит на острые камни, а некоторые, – он прикрыл рукой рот и в ужасе прошептал, – некоторые даже утонули!

Нефритовый Император не мог поверить, что его любимый племянник так низко пал, и сам пришел к реке, дабы проверить, не наврал ли старик. Но когда властитель увидел все своими глазами, Небо затряслось от страха. Разгневался Великий Владыка, закричал страшным голосом, сошел на Землю и, под громовые раскаты ворвавшись в бамбуковую рощу, схватил юношу за волосы и забросил аж на созвездие Орла.

– Возвращайся к своим обязанностям, несносный щенок! И клянусь именем моего предшественника, Высочайшего Императора Сокровенного Начала, никогда более ты не ступишь на Землю!

С этими словами он повернулся к Нефритовой Жемчужине и прокричал:

– А ты приготовься увидеть гнев Неба!

Но девушка не испугалась. Она упала на колени и, сложив руки на груди, произнесла:

– О, Владыка, не гневайтесь на бедную женщину. Я отдала свое сердце юному божеству, и если мне никогда не суждено его больше увидеть, лучше убейте меня. Я не хочу жить.

Нефритовый Император посмотрел на девушку и вспомнил, что когда-то тоже был молодым. Он пригляделся получше, и ему в голову пришла странная мысль, что его племянник, похоже, самый разумный бог на Небе. Когда же Владыка в третий раз посмотрел на девушку, ему вспомнилась жена, Мать-Правительница Ван, которая накладывала горы румян и пудры, однако все равно безуспешно, и он отвел глаза и громко выругался.

Вздохнув, император сел на травку подле озера и позвал Жемчужину.

– Поди сюда, дочь моя, сядь рядом, – сказал он.

Девушка повиновалась и села рядом с ним. Владыка посмотрел вокруг, увидел прекрасных рыбешек, которые стайками резвились в воде, дикие цветы на поляне и сказал:

– Нефритовая Жемчужина, я поклялся именем Высочайшего Императора

Сокровенного Начала, что мой племянник никогда более не покинет Небо, а такую клятву я нарушить не могу.

Девушка горько заплакала.

– Но ты бы видела, что он наделал с Небесной Рекой! Теперь потребуется уйма времени, чтобы вылечить бедные звезды. Как он мог!

Нефритовая Жемчужина продолжала лить слезы, и сердце Владыки растаяло. Он пожал плечами и пробормотал:

– Ладно, пусть я об этом пожалею, но так тому и быть. – С этими словами он махнул рукавом, и у него в руках оказалась маленькая золотая корона. – Дитя мое, покуда Звездный Пастух не может навещать тебя здесь, на Земле, ты отныне сможешь приходить к нему на Небо!

– Но, Владыка, я не заслужила такой чести! – ответила скромная девушка.

– Это точно, и я боюсь думать, что случится, когда моя возлюбленная жена, Мать-Правительница Ван, узнает об этом. Хотя, по-моему, Небу совсем не помешает увидеть, что такое настоящая красота, а моя супруга у меня и так в долгу после позора с этими ее персиками бессмертия, так что не бойся ничего.

Великий Нефритовый Император взмахнул другим рукавом и вытащил три белых перышка, которые положил поверх короны.

– Какой сегодня день?

– Седьмой день седьмого лунного месяца, – ответила Нефритовая Жемчужина.

– Отлично. Тогда слушай меня. Эти перья – дар царей птиц, и покуда ты носишь их на короне, ты их Царица и все птицы будут слушаться тебя. В седьмой день седьмой луны ты сможешь созвать их, и они построят мост, по которому ты спокойно взойдешь на Небо.

Но в первый же день первой луны ты обязана вернуться обратно, ибо таков небесный закон. С наступлением нового седьмого дня ты можешь снова подняться к звездам, и так будет длиться вечно, потому что если мой племянник не подарит тебе персик бессмертия, значит, он полный дурак. Но не забудь! В седьмой день седьмого месяца! Отныне это закон, и если тебя в этот день не будет на Небе, божества больше не смогут тебя защитить, и только смертный сможет вернуть тебя на Небо, но это, знаешь, один шанс из миллиона.

Ты поняла?

– О да, Великий Владыка.

С этими словами девушка встала на колени, и Нефритовый Император надел ей на голову корону.

– Встань, Царица Птиц! – сказал он, и когда Жемчужина поднялась, она не поверила глазам. Ее платье светилось ослепительным божественным светом. – А теперь позови их!

И когда она сделала, как велел Император, послышалось волшебное пение, и тысячи птиц слетелись на зов. Они несли в клювах прутики и ветки и быстро построили мост, по которому Царица поднялась к звездам. Ее возлюбленный ждал ее, они упали друг другу в объятия, и он сделал ее своей женой и подарил персик бессмертия. Так они были вместе, пока в первый день первой луны им не пришлось расстаться. Девушка плакала, но выполнила наказ, вновь позвала птиц, и они вернули ее на Землю.

С тех пор божества заботились и охраняли Царицу. Она ни в чем не нуждалась и целыми днями пела песни и плела венки. Жители деревни отныне тоже жили в достатке, а у нее имелись три служанки, козел, кот и щенок. Служанок звали Снежинка, Малютка Пин и Осенняя Луна, и они вместе коротали время, пока не приходил долгожданный день.

В седьмой день седьмой луны Нефритовая Жемчужина прощалась со всеми, созывала птиц и в ореоле света поднималась по мосту к своему мужу. И жили они…

* * *

Размазня Хо обреченно вздохнул.

– Долго и счастливо, наверное, но этого я не знаю, потому что на этом месте я и остановился. Хотя, если они жили долго и счастливо, не пойму, о чем тогда рассказывала другая половина таблицы, которую я так и не успел расшифровать. Может, конечно, о женьшене, а может… Не знаю, ты как думаешь, Ли Као?

– Не думаю, а уверен, что долго и счастливо они не жили. На твоей табличке вовсе не сказка была записана, Хо. Просто порой мы забываем, как все случилось на самом деле, и реальные истории превращаются в мифы и легенды. Однако одно я знаю точно, если бы мы нашли недостающие части этой головоломки, мы бы раскрыли большую тайну.

Мастер Ли лукаво подмигнул мне.

– А теперь, Хо, послушай меня… Мы с Десятым Быком скованы цепями, ты привязан к стене, стены подземелья сделаны из прочнейшего камня, в коридорах охрана, над нами сотни метров земли. Дворец прародительницы охраняется день и ночь, плюс повсюду стража Циня. И все же мы с Лу собираемся уносить отсюда ноги. И, если ты не против, мы бы хотели взять тебя с собой.

– Пo-мoeмy, это отличная мысль, – ответил Размазня Хо.

Глава 25, в которой описывается звездный час Размазни Хо

Вы, несомненно, уже знаете по меньшей мере шесть или семь способов, как выбраться из неприступного замка, но, если вам все же интересно, что придумал Ли Као, предлагаю на секунду представить себя на месте воинов стражи.

Допустим, вы – солдаты, и ваша прямая обязанность – стоять как проклятому в глухом подземелье, где со стен капает какая-то гадость, повсюду кишат тараканы и не продохнуть от смрада гниющих и разлагающихся тел. И вдруг… Ни с того ни с сего раздается жуткий крик! Ключник-Кролик тут же падает в обморок, вы следом за палачом вбегаете в камеру и видите такую картину.

Скромного вида пожилой человек, за ногу прикованный к стене, ходит кругами по камере, дергаясь всем телом и мертвой хваткой держась за горло. Его лицо и руки покрыты чем-то отвратительным и черным, а изо рта течет черная слюна. Вот еще один круг, и он падает навзничь, закатывает глаза и начинает биться в агонии. Он корчится в судорогах, бьет кулаками по полу и в конце концов застывает с жуткой гримасой на лице.

В это время другой, еще более пожилой человек, скованный по рукам и ногам цепями, с диким ужасом смотрит на стену и в панике кричит:

– Тараканы! Смотрите! Тараканы!

Вы переводите взгляд на стену и…

Здесь я немного отвлекусь и скажу, что вино уфань черное, а потому, если его разлить, допустим, на черном полу, видно его не будет. Вдобавок оно очень сладкое. Но вы этого не знаете. Равно как не известно вам и то, что Размазня Хо разлил вино и нарисовал им на стене несколько безобидных иероглифов.

Что же до вас, вы лишь видите «мертвеца»  в углу и кучу тараканов, ползущих по стене и образующих весьма радостное послание:

Трупная чума! Спасайтесь, кто может!

Честно говоря, сильно сомневаюсь, что вы останетесь стоять и отпускать критические замечания по поводу тараканьей каллиграфии. Думаю, вы сделаете то, что написано на стене.

Так и произошло. Палач тут же развернулся и бросился наутек. Но «мертвый»  Хо чуть вытянул ногу, палач споткнулся о цепь и упал. Его тут же затоптали стражники, которые ринулись кто куда, подхватили Ключника-Кролика и с криками: «Это трупная чума! спасайтесь, кто может! « – бросились вон из подземелья. Мы лишь слышали, как затихали их шаги на лестнице. Тогда Хо встал, достал из того, что было палачом, ключи и быстро снял цепи.

– По-моему, я немного переборщил со слюной, а? – виновато пробормотал он.

– Все хорошо, Хо, это было великолепно, – ответил я.

– Ты правда так думаешь? Я боялся переиграть.

Я потянулся и расправил плечи. Пора было выбираться. Мы вошли в главную камеру пыток и огляделись. Повсюду валялось оружие, и я взял копье и меч. Ли Као набил пояс кинжалами, а Хо, конечно, сразу же потянулся к огромному топору. Правда, тот был таким тяжелым, что Хо еле-еле его поднял, и потому решил обойтись алебардой с лезвиями на обоих концах.

– Не спешите, – прошептал мастер Ли, – сейчас охрана подземелья оповестит стражников на лестницах, и когда они ворвутся во дворец, это уже будет огромная кричащая толпа. Далее те, кого не затопчут, ринутся во двор, а затем в ближайший город, и если от него останется хотя бы булыжник, жители тоже примкнут к ним. Поэтому теперь, я думаю, мы не встретим ни единого человека аж до Хуан-чжоу.

Его расчет оказался верным. Правда, в нем имелся один маленький недочет. На лестницах действительно остались лишь затоптанные тела, но стоило открыть двери тронного зала, как мы лицом к лицу встретились с огромной жирной тушей.

– Нет такой трупной чумы! – заорала прародительница. – Схватить этих жалких щенков!

Стражники кинулись выполнять приказ, и не сносить бы нам головы, если бы не Размазня Хо. Он, словно зверь, долго сидевший в клетке, издал боевой клич и радостно бросился вперед, крутя над головой алебардой и вопя: «Зарублю!»

Сейчас он очень напоминал «Бамбуковую Стрекозу»  в полете, но солдат было больше. Длинные копья вонзились в тело, и я мысленно попрощался с нашим другом. Солдаты наступали, и как Ли Као ни метал ножи, шансов оставалось все меньше. Пора было уносить ноги.

– Мастер Ли, влезайте мне на спину! – крикнул я, и как только старик забрался мне на плечи, я перепрыгнул через прародительницу и бросился бежать.

К несчастью, мы знали замок куда хуже, чем солдаты. Я бежал изо всех сил, пока Ли Као отбивался от погони, швыряя в солдат вазы и все, что попадало под руку. Но вскоре мы уперлись в тупик. Массивные бронзовые двери были заперты, и к нам приближалась целая орда воинов.

Их копья сверкали, как горные пики, и я мысленно уже отдал душу Великому

Нефритовому Владыке, как вдруг…

В холл влетел слон.

Вернее, не слон, а прародительница, за которой гнался Размазня Хо, вертя алебардой и по-прежнему вопя: «Зарублю!»

Это было невероятно. Кровь лилась у него из ран, но он, словно заведенная игрушка, бежал во всю прыть, расчищая перед собой путь. Прародительница истошно орала:

«Спасите!», но всякий, кто пытался это сделать, тут же падал под тяжестью ее веса.

Не теряя более ни секунды, мы ринулись в атаку. Я разил мечом налево и направо, Ли Као сновал между перепуганными и ошеломленными солдатами, лилась кровь и лязгали мечи, но главной ударной силой был, конечно, Размазня Хо.

Еще круг, и он настиг-таки ненавистную тушу. «Зарублю!»… От нее осталось лишь мокрое место, и скоро бой закончился.

Шатаясь, мы вышли в зал. Хо лежал на полу, и кровь струилась у него из ран. Он попытался подняться, но обессиленно упал.

– Я догнал ее? – прошептал он.

– Хо, ты порубил ее на мелкие ломтики! – гордо ответил мастер Ли.

– Я так рад. Теперь на том свете мои предки будут мной гордиться.

– Ты вновь увидишь Яркую Звезду, – сказал я, но сердце мое сжалось от горя.

– О нет, это было бы слишком большим счастьем. Все, что я хочу это в следующей жизни стать прекрасным цветком, который бы сорвала какая-нибудь прелестная танцовщица и украсила им свою прическу.

Ли Као ласково улыбнулся и ободряюще похлопал меня по плечу.

– Не плачь, Десятый Бык, я так устал от жизни, что с радостью вернусь в круговорот превращений. Бессмертие – для божеств. Не знаю, как они его выносят.

Он закрыл глаза, топор выпал из рук, и душа Хо Вэня покинула тело.

Мы вынесли его в сад. Моросил дождь, было пасмурно и прохладно. Я вырыл могилу, мы похоронили друга и преклонили колени.

– Мир с тобой, Хо Вэнь, – сказал Ли Као. – Теперь твоя душа свободна, и я уверен, на том свете тебя встретят как героя. Ты сокрушил ужасное чудовище, и, думаю, Великий

Яо-ван обязательно позволит тебе увидеться с Яркой Звездой. А когда ты родишься вновь, то непременно станешь прекрасным цветком, и какая-нибудь очаровательная танцовщица будет носить его в волосах.

– Хо, – всхлипнул я. – Я буду скучать по тебе, приятель, но я знаю, мы обязательно встретимся. Мастер Ли будет обезьяной, Скряга Шэнь – деревом, я – облаком, а ты – цветком, и однажды мы все увидимся в каком-нибудь прекрасном, дивном саду.

Возможно, даже очень скоро.

Мы прочитали молитвы, совершили ритуальный обряд, и Ли Као устало потянулся.

– Бессмертие – для божеств. Не знаю, как они его выносят. А знаешь, Десятый Бык, слова Хо можно понимать по-разному. И еще… Если сосчитать на пальцах все те

«случайные»  совпадения, которые произошли с нами, мне пальцев не хватит. Да к тому же я слишком стар, чтобы верить в случайные совпадения. Нас ведет какая-то звезда, и подозреваю, наша встреча с Хо тоже не случайна. «Бессмертие – для божеств». Кажется, я знаю, к кому нам теперь стоит обратиться.

– К кому, мастер Ли?

– К тому, кто знает ответы на все вопросы. Помнишь, Скряга Шэнь рассказывал о

Старце Гор, живущем в конце Медвежьей Тропы у подножия горы Эмэй?

– Мы отправимся к старцу?

– Да, отправимся. Только сперва нужно хорошенько обчистить этот дворец. Помнишь,

Старец ничего не делает за просто так. Нам нужны сокровища.

Дождь еще лил, но тучи на востоке рассеялись, и через все небо протянулась радуга.

Вскоре мы были готовы следовать дальше, но прежде чем уйти, я собрал с пола все, что осталось от прародительницы, погрузил на телегу и отвез на псарню. Справедливость была восстановлена. «Глаз за глаз».