Текст книги "Крест в законе"

Автор книги: Б. Седов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

Приблизившись к «газику», он сначала поставил тяжелую сумку на землю и лишь затем откинул невысокий задний борт. Аккуратно уложил поклажу в грузовой отсек и собрался уже было отправляться во вторую ходку, как неожиданно услышал негромкий окрик:

– Зять!

Наверное, если бы сейчас под ним разверзлась земля и образовавшаяся бездна потянула его во мрак и неизвестность преисподней, он перепугался бы меньше. Но голос, раздавшийся в лесу, был куда страшнее.

Услышав свою зоновскую кличку, Вадим Васильевич со страху присел и… тут же обмочился. Случается такое.

– Тихо, Зять, не дрыгайся, – вновь проговорил Таганка, выходя из тени развесистого дерева, у которого тот и припарковал свою машину. – Узнаешь?

– Нет… – с трудом выдавил из себя Зятьев, что было сил вглядываясь в темноту. – Ты кто?

– Протри глаза, придурок!

– Не может быть… – простонал Зятьев, рассматривая лицо Андрея.

Действительно, в седом заматеревшем мужике трудно было узнать молодого и бесшабашного бандита Андрюху Таганцева.

– В нашей жизни, Зять, все может быть. Не ожидал меня здесь увидеть, правда?

– Н-н-нет! – из последних сил выдохнул Зятьев, почти теряя сознание.

Он только теперь выпрямил колени и почувствовал, что штаны были противно мокрыми. Переступил с ноги на ногу. Это телодвижение Таганка истолковал по-своему.

– Спокойно! Не двигайся. Не дыши даже. Будешь делать только то, что я тебе скажу. Понял?! – Пришлось даже прикрикнуть, чтобы хоть как-то привести этого обезумевшего от ужаса человека в себя.

– Да, понял… – На какое-то короткое время Зятьев оцепенел, не зная, как ему поступать дальше.

– Ну, раз понял, тогда пойдем теперь за другими мешками, – распорядился Таганцев.

– Нет! – вдруг очень громко вскрикнул Вадим Васильевич. – Не отдам!!! Мои деньги!!! Мои!!! Не отдам!!! Гадина!!!

Оцепенение переходило в буйную истерику, обещающую быть затяжной.

Но тут кто-то еще неслышно подошел к нему со спины и больно ткнул стволом пистолета под ребра.

– Заткнись, сука! – приказала Настя. Она на всякий случай страховала Таганку с другой стороны.

Почувствовав ребрами сильный тычок и осознав, что в этой ситуации запросто может прогреметь выстрел, Зятьев стал заметно сговорчивей.

– Хорошо, – вяло проговорил он. – Пойдем.

– Так-то лучше, – изрек Таганцев. Вадим Васильевич шел первым. За ним – Настя и Андрей. Втроем они подошли к колодцу.

– Давай-ка вниз, – скомандовал Таганка. – Вот веревка. – Он снял с пояса моток капронового троса. – Крепишь сумки по очереди. Я поднимаю наверх…

– Нет, – вновь заупрямился Зятьев, отступая назад, в темноту. – Я не полезу! Ты меня там и оставишь гнить! А сам с моими деньгами дашь деру! Нашел дурака!

И тут же получил удар кулаком в челюсть. Андрей сил не жалел. Такой «примочкой» мог запросто убить доходягу Зятьева, из которого долгая лагерная жизнь высосала все соки. Но башка у Зятя оказалась крепкой.

Рухнув от полученного удара на землю, он почти сразу же встал, помотал своей лысой «дыней» из стороны в сторону, шарахнулся к колодцу и принялся торопливо спускаться по веревочной лестнице.

Настя с оружием в руках настороженно оглядывалась вокруг. Как говорится, чем черт не шутит, пока бог спит. А что, если не одни они следили все это время за Зятьевым, чтобы узнать, где тот схоронил доллары. Или может просто-напросто объявится кто-нибудь из селян. Лишние свидетели в этом предприятии были ни к чему.

Впрочем, опасения, судя по всему, были напрасными. Вокруг царила полная тишина, никакого постороннего движения не наблюдалось.

Таганка присел у колодца, ожидая сигнала от Зятьева, когда тот привяжет к свободному концу троса инкассаторскую сумку.

– Тяни! – наконец-то послышался со дна голос Вадима.

Уже через двадцать минут все семь остававшихся в колодце сумок были подняты наверх. Зятьев стал медленно подниматься по веревочной лестнице.

– Может, кончим его здесь? – предложил Таганка Насте.

И реплику его, похоже, услышал тот, кого Андрей собирался кончить.

– Не надо! – вскричал, умоляя. – Не надо меня кончать!

Веревочная лестница задергалась и закачалась. Видимо, Вадим Васильевич очень уж торопился выбраться на поверхность, чтобы объяснить Таганке нецелесообразность своей гибели. И выбрался. Голова его с выпученными на мир глазами появилась в горловине колодца.

– Не надо, говоришь? – усмехнулся Таганка, придерживая его за плечи и не давая возможности вылезти целиком. – А на хрена ты мне сдался?

– Не губи, Андрюша! – запричитал Зятьев. – Не бери грех на душу! Пожалей старика! Пятнадцать лет зону топтал, чтобы до денег этих добраться!

– Да не топтал ты зону! – воскликнул Таганцев. – Ты же, падаль, в петушатнике раком стоял!

– Нет, Андрюша! – выкрикнул Зятьев.

– Да знаю я про тебя все! – в тон ему ответил Таганцев. – Я ведь все пятнадцать лет только и ждал, чтобы ты, пес смердячий, на свободу вышел. И пас тебя, как барана, все это время. Глаз, можно сказать, с тебя не сводил.

– Не казни, Андрюша! – Зятьев заплакал.

– Не казню, – спокойно заговорил Таганцев. – Хотя сука ты, конечно, приличная.

– Я не сука! – запищал Зятьев. – Я никого не предал, Андрюша! Меня менты пытали, а я не предал! Ни одного пацана твоего не сдал мусорам!

– Закрой помойку, гнида! – рыкнул Таганцев. – Тебе прекрасно известно, что всех моих пацанов у того сраного банка омоновцы перестреляли. А сука ты – потому что родного брата прикончил из-за денег этих вонючих. Понял ты, урод?! – выкрикнул, не сдержавшись, Андрей и отвесил Зятьеву крепкую оплеуху.

– Понял! Понял! – зарыдал тот.

– Вылезай давай, говнюк!

А в небе уже занимался рассвет. Пора было убираться из милой деревушки Колдобино.

Глава 3

НИКТО НЕ ХОТЕЛ УБИВАТЬ

Обложенные, будто бы зверье,

Не кровожадны мы, на самом деле.

Но бес попутал все же, е-мое,

Хоть убивать, поверьте, не хотели.

А теперь пришло время вернуться к некоторым эпизодам предыдущей книги об Андрее Таганцеве, названной автором «Месть в законе».

Читателю, конечно, уже известно, что предшествующий рассказ закончился официальной сводкой телевизионных криминальных новостей:

– …Еще одно преступление совершено сегодня днем в поселке Вырица Гатчинского района Ленинградской области, – деловито сообщал телекомментатор. – Руководитель оперативно-следственной бригады Главного управления внутренних дел в интересах следствия отказался дать нам какие-нибудь объяснения. Однако из достоверных источников стало известно, что в доме номер три на улице Рудной, неподалеку от железнодорожной платформы, из автоматического оружия были зверски убиты двое мужчин. Их личности установлены. Это Всеволод Михайлович Харитонов и Захар Матвеевич Рыбин. Оба – уроженцы и жители города Москвы. Бывшие, к сожалению, жители. Эксперты убеждены, что данные убийства можно без сомнений отнести к разряду заказных. У оперативников есть шансы раскрыть это преступление, что называется, по горячим следам. На месте преступники бросили автомобиль – внедорожник английского производства марки «лендровер дефендер». И этот факт дает сыщикам определенные надежды на успех…

Уж не знаю, на какой успех рассчитывали менты, когда обнаружили в Вырице на улице Рудной два трупа и брошенный киллерами «лендровер».

Да, трупы принадлежали Харитонову и Рыбину. Это единственное, что удалось доказать неопровержимо. Внедорожник же был зарегистрирован на имя некоего Эммануила Арнольдовича Валдоленского, жителя города Санкт-Петербурга, почетного сопредседателя Международной ассоциации титулованных особ царского двора Романовых. Руководителю оперативно-следственной группы очень скоро стало известно, что именно в день, когда было совершено убийство Рыбина и Харитонова, графу Валдоленскому исполнилось ровно девяносто девять лет. В ассоциации долгожитель подрабатывал к скромной пенсии слесаря-сантехника, которым проработал в районном жэке тридцать лет. Примечательным оказался тот факт, что последнюю четверть века Эммануил Арнольдович передвигался исключительно на инвалидной коляске и ни о каком «лендровере» никогда слыхом не слыхивал.

Действительно, парадокс. Стоимость «лендровера» колеблется в пределах от пятидесяти до ста тысяч долларов США, а проживал старичок в нормальной коммунальной квартирке на семь семей, занимая комнату в одиннадцать квадратных метров. Родственников обеспеченных не имел, миллионного наследства не получал.

– Не его это джип! – восклицал следователь, поражая коллег проницательностью.

– Неужели?! – почти искренне удивлялся опер уголовного розыска.

Гильзы от патронов к автомату Калашникова, собранные на месте преступления, были отправлены на баллистическую экспертизу. Результаты также оказались неутешительными. В картотеках МВД, ФСБ или каких-либо иных официальных органов и служб это оружие не значилось. В Харитонова и Рыбина стреляли из двух «калашей». И оба автомата оказались китайского производства. Как попали в Россию? Вопрос без ответа, потому что всех до одного китайца об этом не расспросишь, даже не мечтай – их больно много.

Вот такие выходили пироги с котятами.

Можно было, конечно, предположить, что в убийстве принимал участие бандит по кличке Таганка. Но, во-первых, где этого Таганку теперь искать? А во-вторых, вряд ли он, умилившись расторопностью сыщиков, пустит скупую слезу и признается в совершенном преступлении. Кроме того, киллеров было двое. Но ближайшего помощника Таганцева – Сергея Лопатина по кличке Кнут – как раз в день убийства многие видели в Питере с какой-то чернокожей девчонкой. Значит, с Таганкой был кто-то другой.

Не другой, а другая. Настя.

Оставив «лендровер» в Вырице, они вышли на дорогу, чтобы остановить попутную машину. На попутках решили добраться до Москвы. Это был самый безопасный способ передвижения. Да и в столице оставались с давних времен кое-какие связи.

В Москве Таганку искали точно так же, как и в Санкт-Петербурге. Он это знал. Но иного способа выбраться за границу для него не существовало. В Первопрестольной можно попытаться найти денег, состряпать себе новые документы – и поминай как звали. В Америку, в Израиль, в Бангладеш… Да хоть к черту на рога! Только не на нары, только не за колючую проволоку.

– Как странно, Андрей… – неопределенно проговорила Настя, когда они вышли на московскую трассу. Но фразу свою не продолжила сразу, о чем-то задумавшись.

– Что – странно? – спросил он, высматривая на дороге машину, которая могла бы их подвезти.

– Русские люди, а в России нам места нет.

– Эх, Настюша! – тяжело вздохнул Таганцев. – Не люди мы уже – звери. А изгнание – наш крест, наш тяжелый крест…

– Ты заговорил как-то по-книжному…

– Хочешь сказать – неискренне? – мельком взглянул он на нее, голосуя проезжающим водителям.

– Нет, наверное, искренне. Но как будто оправдываясь. Неужели мы не могли с тобой прожить наши жизни по-другому?

– По-другому – это как? – спросил Таганцев, не скрывая накатившего раздражения.

– Не знаю, – просто ответила женщина. – Но крест – это, по-моему, громко сказано. Тебя ведь поначалу никто не заставлял убивать других людей. Ты этот путь сам для себя выбрал…

– Все!!! – заорал Таганцев. – Хватит мне мораль читать, мать Тереза! И кто мне это говорит?! Не прикидывайся ангелом во плоти!

– Да я не прикидываюсь, – вполне миролюбиво проговорила Настя. – И ни в чем тебя не обвиняю, Андрюша. Просто-напросто обидно, что мы так глупо растратили в себе все человеческое. Смотри, тормозит кто-то!

Действительно, рядом остановилась вазовская «десятка» с московскими номерами.

– До Москвы подбросишь, браток? – насколько мог бодро спросил Андрей водителя.

– Чего платим? – задал тот резонный по нынешним временам вопрос. Каждый, кто имеет нынче четыре отечественных колеса, ни за что не упустит возможность подзаработать частным извозом.

– Сто баксов, как положено! – назвал Таганка свою цену, зная, что извозчики от Питера до Москвы всегда берут именно столько.

– Ну, дружище! – недовольно заныл водитель. – За такие деньги никто сейчас не возит!

– Да ты возьми себя в руки, мужик! – попытался Андрей урезонить жадину.

– В руки, не в руки – какая разница?! – продолжал упираться тот. – Сто пятьдесят платите – повезу. А нет, так пешком топайте.

– Хорошо, договорились, – вклинилась в разговор Настя, не желая, видимо спорить.

– Давно бы так. Садитесь! – согласился хозяин «десятки».

Настя расположилась на заднем сиденье. Андрей, положив рядом с Настей тяжелую дорожную сумку, сел впереди.

Когда тронулись с места, Таганка, по привычке оглянувшись, с замиранием сердца обнаружил, что на задней полке салона автомобиля лежала… милицейская фуражка.

Вот это номер! Хозяин «ВАЗ 2110» оказался ментом.

С другой стороны, мало ли ментов по дорогам разъезжают просто так и не имеют никакого отношения к поимке особо опасных преступников. В мусорской братии полно всяких там хозяйственников, кадровиков, бумагомарателей из отделов воспитательной работы. Даже свои массовики-затейники имеются.

Вот этот – точно был похож на клоуна. Сидел за рулем с блаженной улыбкой и мурлыкал себе под нос песенку из мультфильма про крокодила Гену «Пусть бегут неуклюже пешеходы по лужам…»

И видок у него вовсе не боевой. Землистый цвет обрюзгшего лица, глаза жиром заплыли. Отвисший живот чуть ли не касается пола. Плечи узкие, сутулые. Нет, такие «мешки» в оперативных подразделениях не служат. Андрей Таганцев хорошо знал, как выглядят «волкодавы» из отдела по борьбе с организованной преступностью или огромные быки из сводного отряда быстрого реагирования. Этот скорее был похож на беспробудного участкового пьяницу.

– А в Москву-то чего? – спросил водитель «десятки». – Живете там или в гости?

– По делам, – сухо ответил Таганцев. Таким тоном, чтобы отбить у ментовского шоферюги всякую охоту расспрашивать дальше.

– Все в Москву по делам лезут, как будто она резиновая! – воскликнул водитель. – И вот что интересно – всем дел хватает! А у вас что за дела-то?

– Разные, – буркнул Таганка. – Бизнес.

– Понимаю, понимаю! – водила оказался живчиком. К тому же не в меру любознательным. – Бизнес – это когда подешевле купить и подороже продать! Угадал?

– Угадал, – односложно ответил Таганцев и отвернулся к окошку в двери, не желая больше разговаривать.

– Хмурый ты больно, – заключил хозяин «десятки». – И подруга твоя вон молчит всю дорогу. Случилось что?

– Да у родственников всю ночь гуляли, – подала Настя голос. – Перебрал муж слегка, вот и хмурится на весь белый свет.

– А-а! Понимаю, понимаю! – почему-то повеселел водитель. – Знакомое состояние. Поправиться не желаешь?

– Чего? – не понял Андрей.

– Держи! – водила протянул ему небольшой термос, который вытащил из проема между передними сиденьями.

– Это что – кофе?

– Обижаешь, вах! – водитель шутливо изобразил кавказский акцент. – Коньяк! Армянский! «Арарат»!

– Нет, спасибо, – отказался Таганцев. – Лучше перетерплю.

– И это – правильно! – вновь обрадовался извозчик. – Похмелье ведет к запою! Слушай, а где я тебя раньше мог видеть? – спросил неожиданно.

– В телевизоре, – так же неожиданно, даже для самого себя, ответил Таганцев.

– Не может быть! Артист, что ли? – водитель с интересом принялся всматриваться в его лицо.

– Артист, – хмуро подтвердил Таганцев.

– Артист… – как-то странно проговорил водитель и прибавил газу.

Впереди на обочине показался сотрудник ГИБДД, стоящий рядом с раскрашенной соответственно легковушкой марки то ли «форд фокус», то ли «дэу». А «десятка» летела навстречу с довольно-таки приличной скоростью. Патрульный уже сделал шаг вперед, поднял было полосатый жезл… Но вдруг отступил назад и приветственно махнул рукой.

Поначалу напрягшись, Таганка быстро взял себя в руки.

– Знакомый, что ли? – спросил, стараясь не выдать свое волнение голосом.

– Да нет, – ответил водитель. – Просто у нас, у ментов, свой опознавательный сигнал фарами имеется. Одна вспышка дальним светом длинная и тут же – две коротких. Постовой сразу видит: свои едут.

– А ты чего, мент… то есть милиционер, что ли? – спросил Андрей, запнувшись на слове «мент».

– А что, не похож? – хохотнул водитель. – Самый что ни на есть мент.

– И сам себя ментом называешь? – в свою очередь усмехнулся Таганцев, окончательно успокоившись.

– Ну, называю. Нас же все так называют. Я вообще считаю, что ничего в этом зазорного нет. А менты, они бывают честные и бывают продажные. В общем, как и все другие люди. Если ты – честный мент, то стыдиться тебе нечего. А поганых я бы и сам отстреливал, как собак бешеных. Позорят нас только…

– Извините, а вы где в милиции работаете? Кем то есть? – изображая из себя святую наивность, спросила Настя, чуть подавшись на заднем сиденье вперед.

– Только между нами, лады? – поставил условие водитель.

– Ну, разумеется! – Настя даже улыбнулась.

– Начальник медицинского вытрезвителя, – сообщил тот свою должность, как великую государственную тайну. – Майор милиции Федоров!

– Вы?! – откровенно удивился Таганцев.

– А что, среди начальников вытрезвителей алкоголиков не может быть? – просто спросил водитель. – Алкоголизм – это такая же болезнь, как хронический тонзиллит или ревматизм! И совершенно не обязательно алкоголик – человек конченый или опасный для общества…

– Абсолютно с вами согласен! – с известной долей иронии произнес Таганцев. – Так, может, по этому поводу действительно выпьем?

Настя незаметно толкнула его сзади в плечо. Но он не отреагировал.

– А выпьем! Почему с хорошим человеком не выпить?

Открыв термос на ходу, начальник вытрезвителя майор милиции Федоров жадно присосался к горлышку.

После него эту же операцию проделал Таганцев. Только отпил Андрей из посудины значительно меньше.

А «десятка» побежала по дороге и впрямь значительно резвее. Стрелка спидометра уже миновала отметку «140 км/ч».

– Эй, майор Федоров! – предупредительно окликнул Таганцев лихого водителя. – Мы не взлетим сейчас?

– Мы?! – удивился водитель. – Да моя ласточка и двести выжмет, если надо! – заявил с гонором. – У нее же движок форсирован! Мент я или не мент?! – и с усилием вдавил в пол педаль газа.

Когда Mercedes-Benz CLK 55 AMG или, скажем, скоростная Subaru Impreza 2.0 Turbo WRX-Sti берет с места так, что пассажиров с силой вдавливает в сиденья, а стрелка спидометра буквально взлетает к отметке «200», это вполне нормально и достаточно безопасно. Ощущения перегрузки минимальны, а спортивная аэродинамика автомобиля цепко удерживает его на дорожном покрытии.

В «десятке», шуршащей обычными шинами, не оборудованной соответствующей подвеской и даже «антикрылом» на крышке багажника, на такой скорости запросто можно было со страху родить ежика, вне зависимости от своей половой принадлежности. Приплюсуйте сюда как минимум двести граммов армянского коньяку, вылаканные пилотом.

– Эй! – закричал Таганцев. – Хорош, Шумахер!

Водитель, как резко газанул, так же решительно нажал и на педаль тормоза. На реакции сказалась доза выпитого, не иначе.

Автомобиль тупо клюнул носом, мгновенно развернулся поперек дороги, пошел в занос, багажником вперед вылетел на обочину. Тут же все его четыре колеса оторвало от земли. Кузов стремительно – в воздухе! – крутануло вокруг собственной оси и с невероятным грохотом шарахнуло о дно кювета. К счастью, на колеса.

Вы будете смеяться, но никто не умер. Правда, перепугались здорово.

– А где же я тебя все-таки видел? – хлопая ресницами, посмотрел Федоров на Андрея.

– Уф-ф! – выдохнул Таганка, готовый сейчас убить этого сумасшедшего гонщика. – Вылезай давай! Машину на дорогу вытащим.

«Десятку» толкали втроем. Настя помогала наравне с мужчинами. С задачей справились уже через пятнадцать минут.

Поднатужившись в качестве толкача, захмелевший майор Федоров немного очухался.

– Ладно, – сказал виновато. – Поехали дальше.

– Да пошел ты! – ругнулся Таганцев, собравшись вновь «голосовать».

– Ну не обижайся ты! – воскликнул Федоров. – Хочешь, сам за руль садись! – Он подошел ближе к Андрею и протянул ему ключ зажигания. Но вдруг отдернул руку и отступил на шаг назад. – Постой, дружок. – Произнес с напряжением в голосе, чуть с хрипотцой, которая не могла не обратить на себя внимание.

Андрей с Настей невольно переглянулись. Уж очень переменился их «болтающийся на шарнирах» и не в меру разговорчивый водитель.

Собрался, что ли, как-то, сжался, будто пружина ударно-спускового механизма.

– Ты чего, майор? – стараясь сохранять внешнее спокойствие, спросил Андрей.

– А ну подойди-ка к машине, – не то попросил, не то потребовал Федоров, делая одновременно несколько шагов к багажнику и открывая его.

– Зачем? – Таганка натянул на лицо улыбку.

– Живо руки на крышу! – заорал вдруг майор Федоров и выхватил из багажника увесистую монтировку. – Пришибу! – замахнулся на всякий случай, явно демонстрируя окончательность своих намерений.

– Вы что, с ума сошли? – подала голос Настя. – Что вы творите, в самом деле?! – Она вела себя как обычная женщина, тембром голоса давая понять Федорову, что обескуражена и даже перепугана происходящим.

На самом же деле, четко отслеживая ситуацию и предугадывая дальнейшее развитие событий, Настя всего на каких-то полметра переместилась в сторону и оказалась почти за спиной у человека с монтировкой.

Она готова была уже напасть на него. Но майор был калачом тертым. Отпрянув назад, он повернулся таким образом, чтобы видеть обоих своих случайных пассажиров.

– Ладно, ладно, майор! – произнес Таганцев, шагнув к «десятке» и смиренно положив обе руки на крышу автомобиля.

– Ноги шире! – скомандовал Федоров, вновь замахиваясь монтировкой.

И эта его команда была безоговорочно выполнена.

– Ты! – крикнул майор Насте. – Обошла машину вокруг и встала, как он!

– По какому праву вы… – попыталась Настя разыграть из себя оскорбленную.

– Заткнись!!! – взревел Федоров.

– Настя, делай, что он говорит, – произнес Таганцев.

– Вот так-то лучше, – майор чуть успокоился. – Я узнал тебя! – проговорил торжествующе. – В главке фотографию видел!

– Ах, в главке! – ответил ему Таганцев. – А я думал, в кино про Штирлица.

– Молчи, гнида бандитская!

– Майор, ты же не при исполнении, – вновь заговорил Андрей. – Мы тебя не трогаем. Ехал бы себе спокойно…

Дослушивать Федоров не собирался. Размахнувшись монтировкой, он ринулся к Андрею с явным намерением вырубить его.

– Получи!!! – крикнул еще до того, как нанес удар. И ошибся.

Именно этот выкрик послужил для Таганки сигналом к действию.

Молниеносно отступив в сторону, он слегка присел и тут же развернулся. Удар монтировкой пришелся по крыше автомобиля. При этом Федоров оказался грудью к Андрею. Недолго думая, Таганка нанес удар снизу в челюсть. Майор рухнул, как подкошенный.

– Уф-ф! – выдохнула Настя. – И как это у него оружия не оказалось?

– Посмотри, что с ним, – распорядился Таганцев.

Настя склонилась над лежащим на земле Федоровым, попробовала нащупать его пульс. Подняла глаза на Андрея.

– Андрюша, он мертвый.

– Этого только не хватало! – в сердцах воскликнул Таганка. – Блин! Что теперь с ним делать?! Вот напасть-то! Точно труп? – спросил на всякий случай.

– Точнее не бывает. Ты послабее ударить не мог?

– Уж извини, не рассчитал! – огрызнулся он. – Давай-ка в машину его затащим.

С трудом погрузив немаленькое тело майора Федорова на заднее сиденье «десятки», Андрей и Настя тронулись в путь.

Продолжать движение по трассе с мертвым в салоне было крайне рискованно. Поэтому они, проехав метров пятьсот, свернули на первую же грунтовую дорогу, ведущую к лесу. Там безвременно почившего начальника вытрезвителя и оставили.

…Уже выехав на МКАД, московскую кольцевую автодорогу, добрались до развязки перед Щелковским шоссе, где успешно переквалифицировались в пешеходов, припарковав машину на платной стоянке. Здесь она случайно никому на глаза не попадется. Стоит себе и стоит – никому не мешает. А то, что не сегодня-завтра майора милиции Федорова кинутся разыскивать, так это к гадалке ходить не надо. С автомобилем, зарегистрированным на его имя, «засветиться» было – пара пустяков.

– Что думаешь дальше делать? – спросила Настя, когда они с Андреем шли вдоль Щелковского шоссе по направлению к центру. – Нас уже всюду ищут.

– Есть у меня в Москве надежный человек, – отвечал Таганцев. – Попробуем найти его. Он должен помочь с деньгами и загранпаспортами. Из России валить надо.

– А кто он такой, этот твой человек?

– Раньше был при крутых делах. Теперь, надеюсь, тоже.

…Старого знакомого своего Андрей нашел. Но легче от этого не стало.

Гоша Штопаный, известный читателю еще по первой книге о Таганке, отбывал когда-то срок вместе с Андреем на Колыме.

Отсидел свои семь лет, вернулся в Москву. Как жил и чем занимался на протяжении пяти лет, никто вам точно не расскажет. Да только вот через пяток годков после отсидки открыл Гоша в столице сеть собственных казино и культурно-оздоровительных центров. Слава о нем шла в криминальной среде по всей России.

На его помощь и надеялся Таганка, добравшись до Белокаменной. Зря надеялся. Казино, которые совсем недавно принадлежали Гоше, были уже в руках другого человека. Через третьи руки выяснилось, что и на Рублевском шоссе Гоша не живет. Пятикомнатную квартиру его занял какой-то эстрадный певец небесно-голубой ориентации. Но он же и новый адрес Штопаного подсказал.

Пришлось Таганке и Насте снова выбираться из Москвы – в город Клин, находящийся в ста километрах от столицы. Здесь, на краю подмосковной географии, в старой обшарпанной «хрущевке» и была однокомнатная конура несчастного спившегося человека – Гоши.

– А, Таганка… – вяло проговорил хозяин «хрущобы», открыв перед гостями растрескавшуюся фанерную дверь. – Проходи, – пригласил так, будто Андрей ходил к нему в гости ежедневно и только для того, чтобы одолжить трояк до получки.

Не стоило просить у него помощи. Впору было помогать самому Гоше.

– Ты зачем так пьешь? – спросил Таганка, осторожно ступая через прихожую в кухню и стараясь не наступить на валяющиеся прямо на полу пустые бутылки и пищевые отходы.

Настя при этом осталась у входных дверей, не решившись войти в эту провонявшую берлогу сломавшегося человека.

– А я и не пью! – обиженно выпятил Гоша нижнюю губу. – Я опохмеляюсь!

– А опохмеляешься с чего? – горько усмехнулся Андрей.

– У нас, понимаешь, праздник тут. Кореш с зоны откинулся.

– Что за кореш? – спросил Таганка не потому, что на самом деле интересовался, а лишь для того, чтобы просто спросить. Какое ему дело сейчас до вышедшего на волю «синяка»?

– Да к соседу моему, Матвеевичу, родственник прикатил с Воркуты. Пятнадцать лет отмотал! Вот это – человек! Как его? Этот… Зять! Ну точно, Вадик Зятьев! – Гоша обрадовался, наконец-то вспомнив имя.

А Таганка похолодел. Двух Вадиков по кличке Зять в криминальном мире быть не могло.

– И где он сейчас? – спросил, чувствуя, как перехватило от волнения дыхание.

– Кто, Матвеич? – Гоша выпучил на него пьяные глаза.

– Нет, Зять этот! Зятьев где?

– Где ж ему быть! У Федора Матвеевича живет! – как само собой разумеющееся, сообщил Штопаный.

Ах, если б только Гоша Штопаный знал, что сообщил сейчас Таганке о человеке, которого тот не забывал все пятнадцать лет ни на минуту!…