Текст книги "Крест в законе"

Автор книги: Б. Седов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

Часть четвертая

НАРОД И МАФИЯ ЕДИНЫ!

Глава 1

КОСА НА КАМЕНЬ

Как день и ночь, разнятся лед и пламень,

Вот так и люди – разные кругом.

Но если вдруг найдет коса на камень,

И меж друзьями может грянуть гром.

– Не волнуйтесь, Иван Афанасьевич, – говорил по телефону полковник Извеков. – Мой человек в Нью-Йорке – надежный и проверенный. Он не подведет. Спеленает нашего клиента, как грудного ребенка, и преподнесет нам на блюдечке с голубой каемочкой.

– Эх, Коля! – восклицал в ответ Бармин. – На Украине говорят: «Не говори „гоп“, пока не перепрыгнешь!» Таганцев – зверь опасный. И в его руках находятся такие документы!…

Заговорив по телефону о бумагах, найденных Таганкой и, скорее всего, успешно вывезенных за границу, Бармин тут же осекся. Стареть он стал. Раньше не позволял себе распускать язык до такой степени. Или, может, просто нервы начали сдавать.

– Можете не сомневаться, – в очередной раз заверил его Николай Извеков. – И до Таганцева доберемся, и до его бумаг. Я сегодня же свяжусь с Нью-Йорком и выясню, как там идут дела.

– Смотри, Коля, не подведи меня, – не то попросил, не то предупредил Бармин и повесил трубку.

У Ивана Афанасьевича Бармина были все основания именно сейчас особенно волноваться за исход дела. Уж больно неспокойно стало в Кремле и Доме Правительства.

Президент России не объявил о традиционных периодических чистках правительственных кругов и сопутствующих институтов, словом не намекнул о каких-либо реорганизациях. Более того, он как-то заметил на очередном плановом заседании правительства, что с учетом наметившихся положительных сдвигов в наращивании внутреннего экономического потенциала страны и стабилизации социально-политического положения никаких существенных перемен не ожидается.

Многие обладатели заветных кожаных портфелей и высоких кабинетов поуспокоились. Мол, чего суетиться, если главу государства все в их работе устраивает?

А тут неожиданно по приказу Путина снимается с занимаемых должностей ряд руководителей Министерства иностранных дел и российских посольств. Заодно пересматриваются основные межправительственные соглашения в области нефтяной и газовой добычи. Оптимизируются международные отношения, касающиеся сотрудничества в космической отрасли и сфере высоких технологий. Соответственно качественно меняется взгляд западных стран на Россию как на полноправного участника Европейского Экономического Союза.

Кроме того, коренные изменения претерпели взаимоотношения России и стран так называемого ближнего зарубежья. Братья-славяне, провозгласившие полнейшую независимость и самостоятельность, как только им напомнили о размерах долгов перед федеральной Москвой, поумерили свой псевдопатриотический пыл и поспешили к стенам Кремля – договариваться с В. В. П. полюбовно. Первым условием российского президента стало требование все взаиморасчеты между странами бывшего СССР конвертировать и исчислять эквивалентно рублю. О том, что еще вчера все охотно ссылались на доллар, пришлось забыть.

Вот так президент издалека начал. А потом шарахнул, можно сказать, кулаком по столу.

Одновременно как бы сам собой сократился штат некоторых министерств и ведомств, включая, собственно говоря, Управление делами президента с великим множеством его ФГУПов – Федеральных Государственных унитарных предприятий. Состав Кабинета министров сменился в мгновение ока, в рабочем, так сказать, порядке.

Журналюги пытались раздуть сенсацию о кризисе власти и неизбежности дальнейшего хаоса. Не получилось. В. В. П. конкретно и немногословно объяснил: уходят со своих постов те, кто не хочет и не может работать в современных условиях.

Короче говоря, ничего хорошего от активных, решительных и самостоятельных действий президента ожидать не приходилось. Это-то и тревожило Ивана Афанасьевича Бармина более всего. Пережив в своей политической жизни всех – от Брежнева до Ельцина включительно, – теперь он опасался, что может и не удержаться на своем месте.

Да хрен с ним, с местом! Уйдет на пенсию, в конце концов!

Гораздо страшнее было то, что в руках Таганцева в столь опасное для Бармина время находились документы, могущие стать для него настоящим приговором. Стоит лишь доказать Президенту Российской Федерации тот факт, что внешний государственный долг России – в значительной своей части – хорошо замаскированная и более десяти лет исправно функционирующая кормушка всего нескольких человек из так называемого ближнего круга главы государства.

И Бармин, всегда хладнокровный и рассудительный, занервничал.

Переговорив по телефону с полковником Извековым, которому поручил достать Таганку, он вновь набрал его номер.

– Але! – взволнованно заговорил в трубку. – Это снова я. Я хочу, чтобы ты проникся всей важностью поставленной задачи. От твоего успеха зависит сейчас судьба многих людей. И моя судьба в том числе.

– Не стоит так переживать, – невозмутимо отвечал ему Извеков. – Можете не сомневаться – я сделаю все возможное и невозможное.

– Мне мало твоих заверений! – неожиданно выкрикнул Бармин.

– Но я держу на постоянной связи своего человека в Нью-Йорке…

– Нет! Это все не то. Ты должен сам немедленно туда вылететь и взять всю операцию в свои руки!

– Вот как? Но вы, Иван Афанасьевич, учтите, что в Америке мне особо хозяйничать никто не позволит.

– Насрать! – взвизгнул от возмущения Бармин. – Договорись там со своим другом! Пообещай ему денег! Много денег!

– Много – это сколько?

– Сколько хочешь! Я все оплачу!

– Ну, это – совсем другой разговор. Америкосы – народ жадный. За хорошую сумму, думаю, мой друг сделает все как надо.

– Вот и пусть делает! Пусть делает! Только не мотай мне больше нервы! Все! Лети! Лети! – Бармин бросил трубку и дрожащими руками налил себе из графина стакан воды.

Стал жадно пить, не рассчитал, облил рубашку и пиджак, а потом со злостью швырнул стакан в серую стену.

– …Оставаться в Москве стало смертельно опасно. Мне нужны были только деньги, чтобы беспрепятственно убраться из России и обеспечить себе жизнь за границей, – говорил Таганка, когда они с Алексом «уговаривали» уже вторую бутылку. – А об этих документах я и знать не знал. Сам очень удивился, когда обнаружил их.

– Но в результате они-то тебе и помогли выбраться из России! – усмехнулся Честер.

– Что толку-то? Теперь меня объявили международным преступником, торгующим оружием и наркотиками.

– Ну, этот факт прежде всего нужно доказать, – возразил Алекс. – А с доказательствами у твоих врагов, насколько я понимаю, дела плохи.

– Да нет у них никаких доказательств! – воскликнул Андрей. – И откуда вообще этим доказательствам взяться?

– Надеюсь, ты хорошо понимаешь, что документы, волей случая оказавшиеся в твоих руках, будут пострашнее наркоторговли для некоторых лиц в вашем правительстве. Тут ведь не только внутренний бюджет России перевернется с ног на голову. После опубликования сведений, которыми ты сейчас владеешь, неизбежна перестановка всех экономических и политических сил в мире.

– Вот-вот! Давайте устроим революцию!

– Не говори этого страшного слова, – вполне серьезно произнес Честер. – Кстати, имя Николай Извеков тебе о чем-нибудь говорит?

– Понятия не имею. Кто он такой? – спросил Таганцев.

– Теперь не имеет значения. А раньше был моим неплохим приятелем.

– Раньше – это когда?

– Вчера, – сухо ответил Алекс.

– Странные вещи ты говоришь. Что же изменилось со вчерашнего дня?

– Все изменилось. Абсолютно все. Похоже, мой давний друг Николай Извеков связался с теми, кто хочет уничтожить твою страну. Могу ли я допустить это? Как честный человек – нет! – Алекс Грэй Честер говорил сейчас сосредоточенно и даже сурово. А Таганку разобрал смех.

– Слушай, Алекс! – воскликнул Андрей. – Только не надо корчить из себя спасителя России! Это смешно, ей-богу!

– Знаешь что? – посмотрел на него Честер с явным осуждением. – Вы, русские, с самого рождения глубоко убеждены в том, что от вас лично ничего в вашей стране не зависит. Человек – пешка! Все за вас должен делать кто-то. Но давай вернемся к нашим делам. Когда и где я смогу ознакомиться с документами, подтверждающими твои слова о заговоре внутри российского правительства с целью развалить экономику страны изнутри и в результате скомпрометировать нынешнюю президентскую власть в России?

– Никогда и нигде, – просто ответил Таганцев, чем немало удивил Честера. – Но…

– Ты что, больной?! – возмутился американец. – Неужели ты подумал, что я вот так просто поверю тебе на слово, не попросив аргументированных доказательств?!

– Я не могу доверить тебе документы, затрагивающие интересы Российского правительства, – продолжил Таганцев свою мысль. – Но на некоторые бумаги, затрагивающие кое-кого персонально, ты можешь рассчитывать.

– Уф-ф! – облегченно выдохнул Честер. – И на том спасибо. А то я подумал, что ты держишь меня за недоумка. Тут же возникает другой вопрос с моей стороны.

– Говори. Я тебя слушаю.

– Я должен сам убедиться в том, что эти копии – не фальсификация. Прости, Андрей, только в этом случае я смогу тебе помочь.

– Считай, что договорились.

– Остается уточнить всего лишь одну деталь.

– Какую?

– Где находятся сами документы? В Соединенных Штатах?

– Можешь не сомневаться, они здесь, в Америке. Скажу больше: в Нью-Йорке.

– Ха! – Алекс с удовольствием запрокинул голову. – И ты не боишься мне это сообщать? А если я надену на тебя «браслеты» и применю физическое воздействие? Поверь, во второй раз тебе не удастся меня перехитрить.

– Пытать, что ли, будешь? – спросил Таганка безо всякого интереса. – Иголки под ногти вгонять, пальцы зажимать дверью станешь…

– Ну, у нас не КГБ, конечно, – уклончиво ответил Честер. – Хотя так называемый эликсир правды – психотропная инъекция – в некоторых случаях используется. Кроме того, применяются аэрозольные препараты, высокочастотные и биомагнитные излучения, метод гипнотического воздействия… Но все это не то, Андрей. Ты мне интересен прежде всего как человек. Как человек, не равнодушный к происходящему вокруг. Ты, в конце концов, неравнодушен к своей России!

– Ну вот! – разочаровано воскликнул Таганцев. – Опять из тебя театральные фразы поперли! А проще нельзя сказать?!

– Проще – как? – спросил Алекс. – Назвать тебя хорошим бандитом? Извини, времена Робин Гудов у нас давно прошли. Каждый человек в нашем мире живет ради какой-нибудь своей корысти. Просто одни – в большей степени сволочи, а другие – в меньшей.

– А я? – лукаво спросил Таганцев.

– Что – ты? – не сразу нашелся что ответить Честер.

– Я – какая сволочь? Маленькая или большая?

– Ты – большая! – засмеялся Алекс. – Ты – очень большая сволочь! Посмотри, что с жильем моим стало благодаря тебе!

Они сидели в той самой гостиной, где совсем недавно дрались и даже стреляли друг в друга. Поломанная мебель, расколотый фарфор и разбитые оконные стекла окружали их со всех сторон.

– Что скажешь, Алекс? – шеф Российского департамента ФБР Дэниэл Розович строго посмотрел на Честера, когда тот вошел в его кабинет. – Как продвигаются дела с нашими русскими?

– Все в порядке, сэр! – начал бодро рапортовать специальный агент. – Наши русские друзья с удовольствием подписали Международный договор о сокращении ядерных вооружений, сэр! Полностью, в рамках достигнутых договоренностей, стратегическая программа будет завершена к 2009 году, сэр! Президент России Владимир Путин встречался по этому поводу с Президентом Соединенных Штатов Америки в Овальном кабинете Белого дома в Вашингтоне, сэр. Кроме того, стороны на высшем уровне практически достигли полного взаимопонимания по вопросу мер, принимаемых Соединенными Штатами на территории Ирака, сэр. В связи с этим можно не опасаться того, что русские высадят в Багдаде свои воздушно-десантные войска…

– Дурак! – рявкнул Дэниэл.

– Сэ-э-эр! – укорил его Честер.

– Заткнись! – заорал Розович, замахав руками и забегав по кабинету, словно кипятком ошпаренный. – Я тебя не об этих русских спрашиваю! Какое мне дело до Путина?! Я тебя спрашиваю о Таганцеве, идиот! Ты нарыл что-нибудь?

– Кое-что… кое-что… – уклончиво ответил Алекс.

– Ответ не засчитывается. Начинай заново. И не дури мне здесь!

– Сэр! – как будто бы обиделся Честер. – Я столько лет на вас работаю!

– Ты работаешь не на меня, а на Правительство Соединенных Штатов Америки! – в очередной раз прикрикнул Розович. – Не дури, сказал! Это приказ!

– Что касается Таганцева, – начал Алекс свой доклад, – то по нему собраны лишь общие сведения. В настоящее время максимально развернута агентурная сеть осведомителей. Где-нибудь он обязательно проявится. В любом случае, прилетев в Нью-Йорк, Таганцев не станет сидеть взаперти, а начнет действовать, если, конечно, он замешан в торговле оружием и наркотиками… – Последнюю фразу Алекс произнес несколько неуверенно.

– Что ты имеешь в виду? – спросил его Розович. – Ты сомневаешься в оперативных данных, предоставленных Москвой?

– Вы знаете, шеф, – скривился Честер. – Москва и все русские вообще давно вызывают у меня большие сомнения. – Алекс сдерживался изо всех сил, чтобы не рассмеяться. – Я не доверяю им с тех пор, как они сбили наш самолет «У-2» в небе Дальнего Востока. Еще больше стал им не доверять, когда они опередили нас и ввели свои войска в Афганистан. Я уже не вспоминаю о Карибском кризисе и военно-техническом участии Советов в Анголе, Сирии, Вьетнаме и Корее…

– Хватит болтовни! – Розович начал выходить из себя. – Ты издеваешься надо мной?

– Ну, что вы, сэр! Как можно! – невозмутимо отвечал ему Честер. – Я всего лишь хочу сказать, что нам придется еще очень долго доказывать, что Таганцев принадлежит-таки к пресловутой русской мафии.

– Это уже не твоя забота, – как-то странно отреагировал на его слова Розович.

– Вот как?! А чья?!

– Не хотел говорить тебе раньше времени: у нас в гостях представитель из Москвы. – Дэниэл Розович приблизился к складной стене-«гармошке», разделяющей его кабинет на две части, и раскрыл ее. – Знакомься.

В полутемной нише сидел человек, лица которого не было видно. Но когда Розович включил дополнительный свет, удивлению Честера не было предела.

В глубоком кожаном кресле у торшера сидел… полковник Николай Извеков.

– О! Николай! – Алекс Честер попытался изобразить радость на своем лице. – Привет! Как дела? Я рад тебя видеть!

– Я тоже, Алекс, – довольно холодно ответил Извеков. – Прости, но сначала я обратился к тебе как частное лицо. Позже мне удалось получить официальное разрешение на проведение совместной операции по розыску и уничтожению Андрея Таганцева.

– Не понял, мистер Извеков, – напрягся Честер. – Вы шутите? О каком уничтожении вы только что сказали? Здесь вам не Россия, а Америка. У нас людей не уничтожают, а судят в соответствии с законом.

– Алекс, не горячись, – снисходительно произнес Извеков. – У нас, в России, людей тоже судят. Но Таганцев не человек. Он зверь. Опасный зверь. Моя задача – найти его и обезвредить. И я эту задачу выполню.

– Надеюсь, что все будет происходить в рамках Конституции Соединенных Штатов Америки, – разочарованно произнес Честер. – Сэр! – подчеркнуто официально обратился он к Розовичу: – Я могу идти?

– Нет! – отрезал шеф департамента, – присядьте, мистер Честер. – Вам поручается работать в паре с господином Извековым. Таково распоряжение руководства, и оспаривать его я не считаю уместным.

– Боюсь, что ничем не смогу помочь мистеру Извекову, – бесстрастно ответил Алекс, впрочем, присаживаясь туда, куда указал шеф.

Мэри беззаботно спала в верхней комнате, заслуженно отдыхая после выматывающих затяжных боев на сексуальном фронте, где, как известно, одержала неоспоримую и сокрушительную победу над Алексом Честером.

Настя нервно курила, сидя у большого окна в нижнем холле.

Здесь же находились и Таганка с Лопатиным.

– Что ты собираешься делать дальше? – спросил Сергей, глядя, как Таганцев сортирует документы по степени их предназначения и важности.

К слову заметить, из восьми весьма объемных сумок с бумагами под грифом «совершенно секретно» в Нью-Йорк были привезены лишь несколько пачек документов, легко уместившихся в небольшой «дипломат». Таганцев, посоветовавшись с Настей, которая в силу профессии больше разбиралась в официальной канцелярии спецслужб, прихватил с собой только наиболее важные.

– Необходимо все эти данные передать президенту России или его доверенному лицу. – Сказал Андрей просто, как будто добраться до президента и вручить ему эти документы не составляло никакого труда.

– Ты сумасшедший, да? – насмешливо спросил Лопатин.

– Нет. Я – нормальный, – ответил ему Таганка. – Поэтому часть информации, интересующая нас в меньшей степени, будет отдана в руки Алекса Честера. А он, в благодарность за это, переправит меня обратно в Москву.

– Идиот! – закричал Лопатин. – Да ты хоть представляешь себе, сколько стоят эти бумажки на самом деле?! Генерал Ольшевский заплатил нам сотни тысяч долларов только за то, чтобы мы убрались с этими документами из страны!

– Ошибаешься, – возразил Таганка. – Ольшевский заплатил нам за свою поганую шкуру.

– Ну и что?! Ты думаешь, он один в этой связке? Копни глубже! Разберись как следует! Да нам все правительство, весь Кремль платить за эти сведения до конца жизни будут!

– Помолчи лучше, – сказал Андрей. – Есть вещи, которые не продаются. Я использовал эти бумаги только для того, чтобы выехать из России.

– Вот именно! И теперь ты снова хочешь вернуться туда? На плаху?! Дурак! Ты – конченый дурак! Живи здесь, кто тебе мешает?! Продай, в конце концов, эти документы своему Честеру! Он много за них заплатит и к тому же обеспечит всем нам полную безопасность! Зачем тебе по собственной воле совать голову в петлю?! Не понимаю!!!

– А ты и не поймешь, – спокойно проговорил Таганцев. – Алекс прав. Мы, русские, живем в говне потому, что всюду ищем виноватых в наших проблемах, исключая только самих себя. А виноваты во всем мы сами. Сами у себя воруем, а потом обвиняем весь мир, что нам жрать нечего.

– Хватит! – закричал Лопатин. – Я вдоволь наслушался этого бреда в России! Я жить хочу! Богато жить! Спокойно жить на этом свете!

– Спокойно жить нам с тобой уже никто не позволит, – резюмировал Таганцев. – Так что не мешай мне сделать то, что я задумал.

– Послушай, – зло заговорил Лопатин. – Мы добывали эти бумаги сообща, вместе. А теперь ты сам принимаешь решение, которое всех нас отправит в могилу. Я не позволю этого сделать!

– Настя! – позвал Андрей. – Собирайся. Через час мы встречаемся с Честером.

– А ну стоять! – заорал Лопатин, доставая пистолет и передергивая затворную раму. – Не двигаться никому!

– Ты что, сбрендил? – посмотрел на него Таганцев. – Ты в меня стрелять будешь?

– Буду, Андрей, – ответил Лопатин, наводя ствол на Таганку. – Потому что с тобой мы вляпаемся еще в одну историю, похлеще всех предыдущих. Мне надоело убегать и прятаться. Я устал жить вне закона, как загнанный волк. Я хочу покоя. Так что прощай…

Выстрел прогремел оглушительно.

Но прозвучал он уже после того, как Таганка отбил направленную на него руку с пистолетом.

Налетев на Лопатина всей массой своего тела, Андрей сбил его с ног и несколько раз крепко приложился к другу кулаками, не жалея сил.

– А ну вставай, урод! – прорычал Таганка, хватая избитого Лопатина за шиворот и поднимая на ноги.

Как только Лопатин встал, Андрей резко толкнул его в грудь и повалил на диван.

– Мальчики, что за стрельба! – капризно и сонно подала голос Мэри, показавшаяся на деревянном балконе, выходящем в фойе со второго этажа коттеджа.

На нее в этот момент никто не обратил внимания.

– Сергей! – закричал Таганцев. – Ты лопух! Нет и никогда не будет у нас никакой спокойной жизни! Никто не простит нам того, что мы сделали на этой земле! Неужели ты этого не понимаешь?!

– Прости, Таганка, – отдышавшись, проговорил Лопатин. – Я не хотел стрелять. Просто ты кинулся…

– Да я не об этом сейчас тебе говорю! Сере-га, раскрой глаза! – Андрей прошел к бару, выпил рюмку чего-то крепкого и только после этого немного успокоился. – За нами, братан, горы трупов. Мы с тобой их столько наделали, что никакими деньгами не откупимся. И найдут нас менты даже на краю Земли, чтобы замочить, не сомневайся. Как ни крути, отпетые мы с тобой.

– И что ты предлагаешь? Самим сдаться? – горько усмехнулся Лопатин, прикладывая к разбитой губе носовой платок.

– Я предлагаю, Серега, хоть что-то полезное для страны сделать. Сейчас, с этими документами, мы можем многое. Мы в состоянии развалить до фундамента весь этот гадюшник, засевший в министерских кабинетах, сосущий из русских людей кровь. В этих бумагах – миллиарды долларов, украденные чиновниками у государства…

– Ну и что?

– А то! – вновь взвился Таганцев. – Ты почему бандитом стал?

– Да прикольно потому что. Жизни веселой захотелось.

– А я – потому что жрать было нечего! И еще потому, что мать больная у меня на руках умирала, а денег на операцию было не достать! Я, Серега, когда-то тоже жить спокойно хотел. И не думал, что пойду людей убивать. Но кто позволил мне жить спокойно?! Кто дал мне хотя бы маленькую возможность жить по-человечески?!

– Да брось ты понтоваться! – отмахнулся Лопатин. – Другие почему-то живут – черный хлеб с водой жуют – и ничего! Никто с голодухи не помер и в бандиты не подался! Мне-то перестань врать! Мы с тобой стволы в руки взяли, потому что чужой горячей крови захотелось…

– Лично я ничьей крови не желал… – тихо ответил Таганцев. – Но если так случилось, если вся жизнь моя пошла наперекосяк, то теперь есть возможность хотя бы частично искупить свою вину перед людьми. Не вру я тебе, Кнут. Я правда так думаю.

– Андрей, – подала голос Настя. – Нам пора ехать.

– Нет, погоди, – ответил он. – Тут Серега наш не в духе. – Он мельком взглянул на Лопатина. – Поэтому ты останешься с ним и с Мэри. На встречу с Честером я поеду один.

– Ты что, мне уже не доверяешь? – презрительно спросил Лопатин.

– Успокойся, Кнут, – ответил ему Таганцев. – Доверяю я тебе, доверяю. Но ты на самом деле здорово вышел из себя. У тебя нервы окончательно сдают – соображаешь? Я просто не могу тебя оставить одного в таком состоянии.

– Да нормальное у меня состояние!

– Все! – сказал Таганка, как отрезал. – Я не намерен спорить по этому вопросу.

Не произнеся больше ни слова, вышел из дому и сел за руль недавно приобретенного автомобиля.

Отъезжая от коттеджа, Андрей заметил микроавтобус «додж», припаркованный неподалеку, и сначала не придал этому особого значения. Мало ли кому приспичило остановиться рядом с его домом!

Но «додж» малинового цвета тронулся следом. И этот факт уже не мог не «взволновать» по полной программе.

То резко ускоряясь, то сбавляя ход, изменяя направление движения и петляя по прилегающим улицам, Таганка окончательно убедился в том, что за ним увязался «хвост». Малиновый «додж» держался позади, как приклеенный.

Однако нарушать правила дорожного движения Андрей не решился. Если в России можно было позволить себе проскочить на красный сигнал светофора, заехать под «кирпич» или вылететь на перпендикулярную автомагистраль через полосу встречного движения, то в Нью-Йорке такие фокусы не проходили.

При том, что нигде не было видно ни одного живого полицейского, всюду красовались видеокамеры, зорко фиксирующие действия водителей на проезжей части дороги. Таганка знал, что стоило только незначительно нарушить требования дорожной полиции, как уже через две-три минуты рядом окажется сине-белый патрульный седан с мигалками на крыше. Что ни говорите, а тут особо не забалуешь.

Но ведь и ехать на встречу с Честером, волоча за собой хвост, не представляется никакой возможности!

Возникал и другой вопрос – куда как более тревожный. Кто его пасет? Люди самого Честера? Не исключено. Но тогда выходит, что Алекс был неискренен с Андреем. Зачем ему следить за Таганкой, если они практически договорились о сотрудничестве и сейчас Таганка сам ехал к агенту ФБР, чтобы передать ему часть запрошенных документов?

Нет, эта версия не подходила.

Скорее всего, Таганцева выслеживал кто-то другой. Кто?

Андрей не стал пока что ломать голову над решением этой задачи. Но оторваться от слежки было необходимо во что бы то ни стало. Вопрос – как?

Выехав на одну из центральных улиц, Андрей перестроился в центральный ряд и оказался в плотном потоке других автомобилей. Все это огромное механическое стадо длиною в километр, не меньше, медленно продвигалось вперед, урча моторами. «Додж» чуть отстал, но держался всего лишь за тремя автомобилями сзади. Возможности улизнуть от преследователей пока не было.

Постепенно, хотя и с черепашьей скоростью, машина Андрея подкатила к перекрестку. Перед ним стояли еще «форд маверик» и желтый «мерседес» с табличкой «Taxi». Вырулить перед ними не получалось. Машины справа и слева плотно держали Таганку на занятой полосе.

Что же делать? Если он сейчас не уйдет от «хвоста», то в центре Нью-Йорка не оторвется от него вообще!

Выход был только один, хотя и достаточно рискованный.

Таганка заглушил двигатель автомобиля, включил аварийные фонари, вылез из салона, прихватив «дипломат», и поднял крышку капота таким образом, что люди, сидящие в «додже», не могли увидеть его, стоящего перед своей «сломавшейся» машиной. Сектор обзора им ограничивал все тот же поднятый капот.

А Таганка и не думал ковыряться в моторе, между нами говоря, абсолютно исправном. Жестами показав рядом находящимся водителям, что он виноват и, конечно же, засранец, Андрей кинулся к желтому «мерседесу». Без разговоров прыгнул в его салон, когда светофор дал зеленый свет.

Таксист, увидав у себя за спиной нежданно нагрянувшего пассажира, оказался невозмутимым, спросив только:

– Куда едем?

Таганка не замедлил назвать адрес. «Мерседес» радостно рванул вперед.

Позади осталась еще более суровая пробка, образованная машиной, брошенной Таганцевым посреди дороги.

Алекс Грэй Честер дождался Андрея в условленном месте. Тот прибыл с опозданием в три минуты.

– Прости, Алекс, – присаживаясь за столиком в кафе, заговорил Таганка. – В вашем Нью-Йорке такие сумасшедшие пробки!

– Документы с тобой? – на всякий случай поинтересовался Честер.

– Да, вот они. – Таганка достал из кейса бумаги.

– Поясни коротко – что в них? – Алекс постарался незаметно, как будто полез за носовым платком, сунуть руку в карман.

Но Таганка не сомневался: агент ФБР нажал в кармане пусковую кнопку миниатюрного цифрового диктофона, чтобы полностью записать их разговор и особенно ту его часть, в которой русский бандит Андрей Таганцев вслух пояснит, какие именно секретные документы он передает сейчас офицеру Федерального бюро расследований США.

Да бог с ним! Пусть себе пишет! Эти ментовские оперативные «примочки» не имели сейчас для Таганки ровно никакого значения. Важно было только одно: заручиться поддержкой Честера и с его помощью довести до конца намеченное.

– Я передаю тебе бумаги, подтверждающие наличие в американских банках крупных счетов, открытых высокими российскими политиками и членами правительства через подставных лиц. По сопроводительным документам легко отследить все каналы перекачивания еще «не отмытых» денег из России в США и порядок их легализации при непосредственной помощи ряда государственных институтов, в том числе американских.

– Андрей, скажи, как ты думаешь, эта информация нанесет какой-либо ощутимый вред безопасности России?

– Нет. Я уверен. Данные, которые я тебе передал, опасны для тех людей в правительстве моей страны, которые давно предали свою Родину. Это миллионы и миллиарды долларов, похищенные из государственного бюджета Российской Федерации.

– Ну хорошо, – согласился Честер. – Пусть будет так. Я сегодня же изучу эти сведения и немедленно сообщу тебе, смогу ли помочь осуществить твои намерения. Только скажи, ты действительно хочешь вернуться в Москву?

– В Кремль, – уточнил Таганцев. – Мне нужно добраться до Кремля.

– О'кей! Береги себя.

– Поздно.

– Что значит поздно? – насторожился Честер.

– За мной уже кто-то следит.

– Кто? Как долго?

– Не знаю! Я думал, что это твои люди.

– Нет, я никого к тебе не приставлял. На эту встречу ты хвоста не привел?

– Не беспокойся. Мне удалось оторваться. Но за мной почти всю дорогу шел какой-то «додж» малинового цвета.

– Ну, малиновых «доджей» в Нью-Йорке, как в России грязи. А следил за тобой, скорее всего, твой соотечественник.

– Кто?! – Таганка от удивления чуть не съел сигарету, которую хотел прикурить.

– Я и сам хотел тебе рассказать… В Нью-Йорке появился некий полковник Извеков – сыщик из Москвы. Эту фамилию я уже тебе называл на днях. Я давно его знаю. Он – опасный тип.

– Так помешай ему! – воскликнул Андрей. – Сделай что-нибудь!

– Это не в моих силах, – печально ответил Честер. – Единственное, что могу – фактически не оказывать ему никакой помощи. Но учти: он подбирается к твоим бумагам и сделает все возможное, чтобы заполучить их. Надеюсь, ты не хранишь все эти документы дома?

– Что я, ненормальный?! – воскликнул Таганцев.

Хотя именно дома он и хранил все секретные бумаги, которые намеревался переправить в Москву.

– Ну, все. – Честер встал из-за стола. – У меня сегодня еще много неотложных дел. Вечером сообщу, смогу ли сделать для тебя что-нибудь.

Пожав Андрею руку, Алекс Грэй Честер удалился.

Таганке приходилось рисковать. Неизвестно еще было, насколько привлекательными окажутся переданные Честеру бумаги. Захочет ли он, получив уже эти документы, помогать Андрею?