Текст книги "Счастливчик Старр (Lucky Starr)"

Автор книги: Айзек Азимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 44 (всего у книги 46 страниц)

Оставался единственный выход. Бигмен приставил игольчатый пистолет к своему виску.

11. Бигмен против всех

Бигмен пронзительно выкрикнул:

– Ни шагу вперед! Чуть кто двинется, я стреляю в себя. Значит, вы меня убьете.

Он сам нервничал из-за возможного выстрела. Если ничего не получится, то придется выстрелить.

Но роботы остановились. Не двигался ни один. Глаза Бигмена медленно перебегали справа налево. Один робот лежал на земле, обезглавленный, бесполезная груда металла. Один стоял, чуть вытянув руки по направлению к нему. Еще один застыл с приподнятой в шаге ногой на расстоянии ста футов от него.

Бигмен медленно повернулся, из здания вышел робот. Он остановился на пороге. Еще несколько роботов находились поодаль. Будто леденящий ветер коснулся их всех, мгновенно парализовав.

Вступил в силу Первый Закон. Все остальное: приказы, их собственное существование – все отошло на второй план. Они не могли двигаться, если движение наносило вред человеческому существу.

И тогда, передохнув, Бигмен начал отдавать приказы:

– Все роботы, кроме одного, – он указал на того, что стоял около него, ближайшего, который был компаньоном разрушенного, – уходите. Немедленно приступайте к выполнению вашего первоначального задания и забудьте обо мне и о том, что здесь сейчас произошло. Отказ повиноваться будет означать мою немедленную смерть.

Итак, все, кроме одного робота, должны оставить его.

Он обошелся с ними грубо и теперь с напряженным лицом ожидал, не пойдет ли позитронный процесс столь интенсивно, что сможет причинить вред иридиевой трубке, образующей тончайшую мозговую структуру робота.

У него, как и у землянина, существовало недоверие к роботам, и все же он в какой-то мере надеялся, что все будет как нужно.

Все роботы, кроме одного, теперь ушли. Дуло игольчатого пистолета все еще было приставлено к виску Бигмена.

– Отведи меня назад к твоему наставнику, – велел он роботу и с трудом сдержался, чтобы не выругаться, да вряд ли этот робот понял бы оскорбительный намек. – Сейчас же, – приказал он, – и быстро. Нельзя допустить, чтобы какой-либо наставник или робот стали помехой на нашем пути… У меня игольчатый пистолет, и я выстрелю в любого приблизившегося к нам наставника или убью самого себя.

Робот хрипло проговорил (первый признак плохого функционирования позитронов, как однажды Лакки объяснил Бигмену, – изменение в тембре голоса):

– Я выполняю приказ. Господин может быть уверен, что я ничего не сделаю, что может повредить ему или другому господину.

Он повернулся и направился к диагравитационному экипажу. Бигмен шел за ним. Он был готов к возможному обману с его стороны, но ничего не произошло. Робот был машиной, следовавшей нерушимым правилам действия. Он должен был это помнить. Только человеческие существа могут лгать и жульничать.

Когда они остановились у офиса Девура, Бигмен твердо сказал:

– Я подожду в машине. Я не хочу из нее выходить. Войди и скажи наставнику Девуру, что господин Бигмен на свободе ожидает его.

Бигмен пытался снова преодолеть искушение выругаться, но на этот раз не выдержал – уж слишком близко был Девур.

– Скажи ему, что он может захватить меня с помощью игольчатого пистолета или кулаков, мне безразлично. Скажи, что если он слишком гнушается сделать либо то, либо другое, то я приду и заберу его отсюда на Марс.

Стен Девур смотрел недоверчиво на робота, его темное лицо приняло угрожающий вид, а злые глаза сверкали из-под нависших бровей.

– Ты говоришь: он на свободе? И вооружен?

Девур посмотрел на двух наставников, которые, в свою очередь, с неописуемым изумлением глядели на него. (Лакки в ужасе прошептал: «Неукротимый Бигмен разрушит все, а также распрощается со своей собственной жизнью».)

Наставник Зейон тяжело поднялся.

– Ну, Девур, вы не исключаете, что робот лжет, а? – Он подошел к телефону на стене и набрал аварийную комбинацию цифр. – Если у нас на базе находится землянин, вооруженный и решительный, то нам лучше начать действовать.

– Но как получилось, что он вооружен? – Девур все еще не преодолел замешательства, но теперь он двинулся к двери.

Лакки последовал за ним, и сирианец сразу же пришел в себя:

– Старр, вернись.

Он повернулся к роботу:

– Оставайся с этим землянином. Он не должен покидать это здание ни при каких обстоятельствах.

Теперь, по-видимому, он принял решение. Он выбежал из комнаты и, как обычно, захватил тяжелый бластер. Зейон и Йонг колебались, быстро взглянули на Лакки, затем на робота и, приняв решение, также последовали за Девуром.

Обширное пространство перед офисом Девура утопало в искусственном свете, напоминавшем слабую голубоватую окраску атмосферы Сириуса. Бигмен стоял один в центре, а на расстоянии ста ярдов от него находились пять роботов. С другой стороны приближались еще роботы.

– Подойдите и возьмите его, – прорычал Девур, указывая ближайшим роботам на Бигмена.

– Они не подойдут ближе, – прокричал в ответ Бигмен. – Если они сделают хотя бы шаг в мою сторону, я зажгу твое сердце в груди, и они знают, что я это сделаю. По крайней мере, они не станут рисковать. – Он стоял спокойно и усмехался.

Девур вспыхнул и поднял свой бластер.

– Смотри, не причини сам себе вреда этим бластером. Ты держишь его слишком близко к телу, – продолжал дерзить Бигмен.

Его правый локоть был опущен на ладонь левой руки. Его правый кулак мягко сжимался, пока он говорил, и из дула игольчатого пистолета, торчащего между вторым и третьим пальцами, вырвалась струя дейтерия, управляемая мгновенно установленным магнитным полем. Требовалось мастерство высшего порядка, чтобы точно регулировать сжатие и позицию большого пальца, но Бигмен всем этим владел. Ни один человек в Солнечной системе не обладал большим искусством. На кончике дула бластера Девура появилась крошечная белая искорка, и Девур завопил от удивления и опустил его.

– Я не знаю, кто эти двое, но если кто-либо из мс сделает движение, чтобы достать бластер, то вам уж не удастся закончить это движение, – предупредил Бигмен.

Все замерли. Йонг наконец опомнился и спросил:

– Как тебе удалось вооружиться?

– Робот, – усмехнулся Бигмен, – оказался таким же несообразительным, как и парень, который управляет им. Роботы, обыскивавшие меня на корабле и потом здесь, были проинструктированы кем-то, кто не знал, что марсианин использует свои сапоги не только для того, чтобы надевать их на ноги.

– И как тебе удалось избавиться от роботов?

– Я вынужден был разрушить одного из них, холодно ответил Бигмен.

– Ты разрушил робота? – Нечто вроде электрошока охватило трех сирианцев.

Бигмен почувствовал нарастание напряженности. Его не беспокоили роботы, стоящие вокруг, но в любой момент мог появиться еще один сирианец и выстрелить ему в спину с безопасной дистанции.

Место между лопатками заныло в ожидании выстрела. Конечно, была бы вспышка. Он ее совсем бы не почувствовал. И после этого они потеряли бы возможность оказывать давление на Лакки и, мертвый или нет, Бигмен вышел бы победителем.

Разумеется, он хотел сначала решить судьбу Девура, этого изнеженного сирианского ублюдка, который сидел напротив него за столом и говорил вещи, которые ни один человек во Вселенной не мог сказать ему, Бигмену, и остаться в живых.

– Я мог расстрелять вас всех. Приступим ли мы к переговорам? – хладнокровно произнес маленький марсианин.

– Ты не можешь нас расстрелять, – спокойно возразил наставник Йонг. – Расстрел означал бы, что землянин начал военные действия на планете сирианцев. Это может означать войну.

– Кроме того, – прорычал Девур, – если ты атакуешь, это освободит роботов. Они станут скорее защищать трех человек, чем одного. Брось на землю свой игольчатый пистолет и вернись под их стражу.

– Хорошо, отошлите роботов, и я капитулирую.

– Роботы вновь тебя захватят, – сказал Девур и, повернувшись к другим сирианцам, добавил: – У меня по коже мурашки бегут, когда я вынужден разговаривать с этим бесформенным гуманоидом.

Пистолет Бигмена сразу же вспыхнул, маленький огненный шарик взорвался в фуге от глаз Девура.

– Скажи снова что-нибудь подобное – и я навсегда ослеплю тебя. Если роботы сделают движение, все вы трое получите то же, прежде чем они подойдут к нам. Это может означать войну, но вы трое не увидите этого, если это случится. Прикажите роботам уйти, и я сдамся Девуру, если он сам сможет взять меня. Я брошу свой игольчатый пистолет одному из вас двоих и сдамся.

Зейон сказал жестко:

– Это звучит разумно, Девур.

Девур все еще потирал свои глаза.

– Возьмите тогда его пистолет. Подойдите и схватите его.

– Подожди, – сказал Бигмен, – пока не двигайся. Я хочу получить от вас слово чести, что меня не расстреляют или не отдадут роботам. Девур сам должен взять меня.

– Мое слово чести тебе? – взорвался Девур.

– Мне. Но не твое. Слово чести одного из тех двух. Они облачены в форму Космической Службы, и я поверю их слову. Если я отдам им игольчатый пистолет, будут ли они стоять безучастно и позволят ли тебе, Девур, подойти и взять меня голыми руками?

– Я даю тебе слово чести, – твердо сказал Зейон.

– И я тоже, – добавил Йонг.

– Что это такое? У меня нет никакого желания прикасаться даже к этому созданию, – заявил Девур.

– Боишься? – мягко спросил Бигмен. – Я слишком велик для тебя, Девур? Ты всячески обзывал меня. Так не хочешь ли ты использовать свои мускулы вместо своего трусливого рта? Вот игольчатый пистолет, наставники, – и он швырнул пистолет Зейону, тот протянул руку и ловко поймал его.

Бигмен ждал. Теперь смерть?

Но Зейон положил игольчатый пистолет в карман.

Девур закричал:

– Роботы!

И Зейон закричал с той же силой:

– Роботы! Оставьте нас!

– Мы дали ему слово, – обратился Зейон к Девуру. – Ты должен будешь сам взять его под стражу.

– Или мне подойти к тебе? – выкрикнул Бигмен с вызывающей насмешкой.

Девур прорычал что-то неразборчивое и быстро двинулся к Бигмену. Маленький марсианин ждал, слегка пригнувшись, затем сделал небольшой шаг в сторону, чтобы уклониться от руки, протянутой к нему, и быстро распрямился, подобно плотно сжатой пружине.

Его кулак нанес по лицу наставника тупой удар, подобно молоту, ударившему по качану капусты, и Девур отступил назад, пошатнулся и сел на землю. Оглушенный, он с изумлением смотрел на Бигмена.

Его правая щека стала красной, струйка крови медленно текла из уголка рта. Он прикоснулся к ней пальцем, отвел руку и удивленно уставился на кровь.

– Землянин на самом деле выше, чем кажется, – заметил Йонг.

– Я не землянин, я марсианин… – поправил Бигмен. – Вставай, Девур. Или ты слишком слаб? Ты ничего не можешь сделать без помощи роботов? Они вытирают тебе рот, когда ты ешь?

Девур хрипло завопил и вскочил на ноги, но не бросился на Бигмена, а закружил вокруг него, тяжело дыша.

Бигмен тоже кружился, внимательно наблюдая за тяжело дышащим человеком, изнеженным хорошей жизнью и заботой роботов, он видел его нетренированные руки и неуклюжие ноги. Сирианец, в этом Бигмен был уверен, никогда прежде не дрался на кулаках.

Бигмен снова шагнул, внезапно схватил сирианца уверенным движением за руку и заломил ее. Девур издал дикий вопль, рванулся и упал ничком.

– В чем дело? Я – не человек, я всего лишь вещь. Что тебя беспокоит? – отступил Бигмен.

Девур смотрел со смертельной тоской в глазах на двух наставников. Он поднялся на колени и застонал, коснувшись рукой той стороны тела, на которую упал.

Двое сирианцев не сделали ни одного движения, чтобы помочь ему. Они флегматично наблюдали за тем, как Бигмен снова и снова швырял Девура на землю.

Наконец Зейон шагнул вперед:

– Марсианин, ты здорово изувечишь его, если будешь продолжать в том же духе. Наше согласие тебе было дано на то, чтобы позволить Девуру взять тебя голыми руками. И фактически, по-моему, ты получил то, чего хотел, когда давал свое согласие. Вот и все. Сдайся теперь спокойно мне, или я воспользуюсь игольчатым пистолетом.

Но Девур, шумно дыша, выпалил:

– Отойди, отойди, Зейон. Теперь уже слишком поздно. Назад я говорю. – Взвизгнув, он воскликнул: – Роботы! Ко мне!

– Он сдастся мне, – возразил Зейон.

– Не сдастся, – сказал Девур, его разбитое лицо кривилось от физической боли и огромной ярости. – Не сдастся. Слишком поздно для этого… Ты, робот, самый ближайший к нему – я не интересуюсь твоим серийным номером, – ты! Взять его, взять эту вещь! – Его голос возвысился до визга, когда он указывал на Бигмена. – Разрушьте его! Разломайте его! Разломайте его на составные части!

– Девур! Ты сошел с ума! Робот не может сделать то, чего ты требуешь, – крикнул Йонг.

Робот продолжал стоять. Он не двигался.

И тогда Девур сказал:

– Ты не можешь причинить вред человеческому существу, робот. Я не просил тебя об этом. Но это – не человеческое существо.

Робот повернулся, чтобы посмотреть на Бигмена.

– Он не хочет верить этому. Ты можешь считать меня не человеком, но робот знает лучше, – закричал в ответ Бигмен.

– Робот, посмотри на него, – настаивал Девур. – Он говорит, и у него человеческая фигура, но ты действуешь так же, а ты не являешься человеком. Я могу доказать тебе, что это не человек. Когда-либо ты видел, чтобы человек в полный рост был таким маленьким? Это доказывает, что он не человек. Это животное, и оно причинило мне вред. Ты должен разрушить его.

– Спасайся под крылышком у маменьки-робота, – крикнул Бигмен с насмешкой.

Но робот сделал первый шаг к нему.

Йонг шагнул и стал между роботом и Бигменом.

– Я не могу позволить этого, Девур. Робот не должен делать этого, потому что нет никакого другого повода, кроме как напряжение потенциала, побуждающего его к разрушению.

Но Девур хрипло прошептал:

– Я – твой начальник. Если ты сделаешь что-либо, чтоб остановить меня, завтра я тебя вышвырну со Службы.

Привычка повиноваться была сильной. Йонг отступил, но на его лице появилось выражение глубокого страдания и ужаса.

Робот двинулся быстрее, и теперь Бигмен сделал осторожный шаг назад.

– Я человеческое существо, – сказал он.

– Это не человек! – дико закричал Девур. – Это не человек. Разломай на куски эту вещь. Медленно…

Озноб пробежал по Бигмену, и во рту у него пересохло. На это он не рассчитывал. Быстрая смерть, да, но такое…

Отступать было некуда, и без игольчатого пистолета ему не убежать. Позади находились другие роботы, и все слышали слова о том, что он не человек.

12. Капитуляция

На раздувшемся и разбитом лице Девура появилась улыбка. Она причинила ему боль, поскольку одна губа была разбита, и он рассеянно приложил носовой платок к ней, но глаза его смотрели на робота, двигающегося прямо к Бигмену, и тот, казалось, ничего еще не понимал.

У маленького марсианина было всего лишь шесть футов для отступления, и Девур не сделал никакого усилия, чтобы поторопить приближающегося робота или двинуть тех, что находились в тылу у Бигмена.

– Девур, ради спасения Сириуса, в этом нет необходимости, – предостерег Йонг.

– Без замечаний, Йонг, – настойчиво произнес Девур. – Этот гуманоид разрушил робота и, возможно, причинил вред другим. Нам потребуется проверка каждого робота, оказавшегося под его грубым воздействием. Он заслуживает смерти.

Зейон поднял было руку, чтобы остановить Йонга, но раздумал и опустил ее.

– Смерть? Хорошо, – согласился Йонг, – но тогда отправь его на Сириус, подвергни суду и казни с соответствующим приговором. Или устрой суд здесь, на базе, и в соответствии с ним накажи его. Но это не будет расправой. Просто из-за того, что он ударил…

Девур, разозлившись, внезапно закричал:

– Хватит! Ты слишком часто вмешиваешься. Ты арестован. Зейон, возьми его бластер и передай мне.

И он быстро отвернулся, не желая даже на минуту оставлять без своего присмотра Бигмена:

– Выполняй, Зейон, или я с помощью всех дьяволов космоса уничтожу и тебя.

Нахмурив брови и ничего не говоря, Зейон протянул руку к Йонгу. Йонг колебался, его пальцы крепко сжимали приклад бластера, в гневе наполовину вынутого из кобуры.

Зейон настойчиво прошептал:

– Не надо, Йонг. Не давай ему повода. Он будет арестован, когда его сумасшествие отойдет. Так будет.

Девур приказал:

– Подай мне бластер!

Дрожащей рукой Йонг рванул его из кобуры и бросил с силой Зейону. Последний отшвырнул его под ноги Девуру, и Девур поднял его.

Бигмен, который сохранял молчание все это время, занятый мучительными поисками выхода из создавшегося положения, теперь, когда железная рука робота сжала его запястье, прокричал:

– Не тронь меня!

На миг робот заколебался, и тут же его хватка ослабла. Другая его рука потянулась к локтю Бигмена. Девур засмеялся резким, пронзительным смехом.

Йонг повернулся на каблуках и сказал сдавленным голосом:

– По крайней мере, я не обязан наблюдать это трусливое преступление. – И поэтому он не увидел того, что последовало за этим…

Лакки с трудом заставлял себя сохранять спокойствие, когда три сирианца вышли из комнаты. С чисто физической точки зрения, он не мог сломать робота голыми руками. Конечно, где-то в здании могло быть оружие, которое он мог использовать для уничтожения робота, затем выйти и даже разделаться с тремя сирианцами.

Но все равно не было возможности ни покинуть Титан, ни добиться победы над всей базой.

Хуже всего, если бы его убили – и в конце концов это могло случиться, – тогда поставленные перед ним задачи не были бы выполнены, а он не мог этим рисковать.

– Что произошло с господином Бигменом? Быстро расскажи главное, – приказал он роботу.

Робот выполнил приказ, и Лакки слушал его с напряжением и болезненным вниманием. Временами он слышал невнятное бормотание робота, его шепелявое произношение отдельных слов, неясность речи, что возникло в результате двойного травмирующего воздействия на роботов со стороны Бигмена: сначала, когда он притворился раненым, а затем, когда угрожал нанести вред человеку.

Лакки вздыхал про себя. Робот разрушен. Сила сирианского закона должна со всей полнотой распространяться и на Бигмена. Лакки достаточно хорошо был знаком с сирианской культурой и с их отношением к своим роботам, чтобы знать: оправдательных мотивов для уничтожения робота не существует.

Как теперь спасти импульсивного Бигмена?

Лакки вспомнил свою нерешительную попытку оставить Бигмена на Мимасе. Он не предусмотрел всего, но его испугало поведение Бигмена в том щекотливом положении, в каком они теперь оказались. Он мог настоять на том, чтобы остался там Бигмен, но что пользы в том? Даже когда он всего лишь думал об этом, он понимал, что нуждается в компании Бигмена.

И он обязан спасти его. Любым способом обязан спасти его.

Он быстро пошел к двери здания, робот вяло преградил ему дорогу.

– Согласно моим инструкциям, господин не может покинуть здание ни при каких обстоятельствах.

– Я не ухожу из здания, – сказал Лакки резко. – Я только подошел к двери. У тебя нет инструкций препятствовать этому.

На миг робот замолчал, затем, запинаясь, проговорил:

– Согласно моим инструкциям, господин не должен покидать здание ни при каких обстоятельствах.

В отчаянии Лакки попытался его отстранить, но робот его схватил, сжал в своих объятиях и затем мягко оттолкнул обратно.

Лакки в нетерпении закусил губу. Невредимый робот, подумал он, может интерпретировать свои инструкции расширительно. Этот робот, однако, поврежден. Это сводило его способность понимания лишь к восприятию голой сути.

Но он должен увидеть Бигмена. Он подбежал к конференц-столу. В его центре находилось трехмерное, воспроизводящее изображение устройство. Девур пользовался им, когда два наставника вызвали его.

– Ты, робот! – позвал Лакки.

Робот прогромыхал к столу.

– Как работает изображающий репродуктор? – спросил Лакки.

Робот медлил. Его речь становилась все более хриплой.

– Рычаги управления спрятаны.

– Где спрятаны?

Робот показал ему, неуклюже сдвинув в сторону панель.

– Отлично, – воскликнул Лакки. – Могу я настроиться на пространство перед зданием? Покажи мне. Сделай это.

Он отошел в сторону. Робот работал, неумело нащупывая кнопки.

– Сделано, господин.

– Тогда позволь посмотреть. – Изображение внешнего пространства возникло на экране стола в уменьшенном виде, фигуры людей были еще меньше. Робот отошел и стал тупо смотреть куда-то вдаль.

Лакки не позвал его назад. Звука не было, но пока он нащупывал кнопку регулятора звука, его внимание приковала драма, которая разыгралась перед ним. Девур дрался с Бигменом. Бигмен – боец!

Как этот маленький чертенок заставил двух сирианцев стоять в стороне и не мешать тому, что происходило? Иначе, конечно, Бигмен был бы разорван в клочья своими противниками. Однако Лакки от увиденного не стало веселее. Это могло закончиться только смертью Бигмена, и Лакки знал, что Бигмен понимал это и не волновался. Марсианин шел на верную смерть, используя любую возможность, чтобы отомстить за обиду… Ах, один из наставников остановил бой.

В это время Лакки нашел звуковой регулятор. Слова вырвались из репродуктора: неистовый призыв Девура к роботам и его приказ, чтобы они разрушили Бигмена.

В первые секунды Лакки не был уверен, что расслышал все правильно, но затем он в отчаянии ударил кулаками по столу и впал в настоящую панику.

Он должен выбраться отсюда, но как?

Он был наедине с роботом, получившим только одну инструкцию: любой ценой парализовать Лакки.

Неужели нет ничего более важного, чем этот приказ? У него не было даже оружия, с помощью которого он мог бы пригрозить покончить жизнь самоубийством или уничтожить робота.

Его взгляд упал на телефон на стене. В последний момент он видел возле него Зейона, к нему, видимо, обращались при крайней необходимости, как в случае с вестями о Бигмене.

– Робот! Быстро, – потребовал Лакки. – Что здесь следует сделать?

Робот приблизился, посмотрел на светящуюся легким красным светом комбинацию кнопок и произнес с мучительной медлительностью:

– Наставник приказал всем роботам приготовить боевой пост.

– Как мог бы я приказать всем роботам на самом деле отправиться на боевые посты? Отменив немедленно все предшествующие приказы?

Робот уставился на него, и Лакки почти в бешенстве схватил руку робота и дернул ее:

– Скажи мне. Скажи мне.

Мог ли механизм понять его? Или его разрушенный мозг все еще находится под властью последних остатков инструкции, которая предостерегает его от сообщения такой информации?

– Скажи мне! Или сделай это сам, сделай это!

Робот, ничего не говоря, вяло протянул палец к прибору и медленно нажал на две кнопки. Затем его палец поднялся на дюйм и замер.

– Это все? Ты сделал? – спросил Лакки в отчаянии.

Но робот только повернулся и вялой походкой, приволакивая заметно ногу, подошел к двери и исчез.

Неслышными шагами Лакки устремился за ним вон из здания, чтобы преодолеть ту сотню ярдов, которая отделяла его от Бигмена и трех сирианцев.

Йонг, отвернувшись в ужасе от предполагаемой леденящей душу сцены уничтожения человеческого существа, не услышал криков агонии, которых ожидал. Вместо этого послышалось испуганное ворчанье Зейона и дикий крик Девура.

Он обернулся. Робот, державший за руку Бигмена, отпустил его. Он тяжело убегал прочь. Остальные роботы в обозримом пространстве также спешили убежать.

И землянин, Лакки Старр, каким-то непонятным образом оказался рядом с Бигменом.

Лакки склонился над Бигменом, а маленький марсианин, зло размахивая своей левой рукой, тряс головой. Йонг услышал, как тот шептал:

– Опоздай ты на одну минутку, Лакки, только на одну минуту позже и…

Девур хрипло и бесполезно взывал к роботам, и тогда громкоговоритель внезапно наполнил воздух громом:

– КОМАНДУЮЩИЙ ДЕВУР, ПОЖАЛУЙСТА, ИНСТРУКЦИИ. НАШИ ПРИБОРЫ НЕ РЕГИСТРИРУЮТ НИКАКИХ ПРИЗНАКОВ ВРАГА. ОБЪЯСНИТЕ ПРИКАЗ ПО БОЕВЫМ ПОСТАМ. КОМАНДУЮЩИЙ ДЕВУР…

– Боевые посты, – ошеломленно пробормотал Девур. – Неудивительно, что роботы… – Его глаза уставились на Лакки. – Ты сделал это?

– Да, сэр.

Девур надул губы и хрипло проговорил:

– Мудрый, изобретательный Советник! На миг ты спас свою обезьяну. – Его бластер целился в грудь Лакки. – Отправляйся в мой офис. Ты тоже, Зейон. Все вы.

Видеоприемник на его столе сумасшедше жужжал. Очевидно, отчаявшись найти Девура в офисе, его обезумевшие подчиненные пустили громкоговоритель на полную мощь.

Девур выключил звук, но оставил слабое изображение.

– Отменяю приказ о боевых постах. Это была ошибка.

Человек на другом конце связи сказал что-то, запинаясь, и Девур резко ответил:

– С изображением все в порядке. Живее! Каждый возвращается к своему прежнему заданию. – И почти против воли его рука в нерешительности повисла между лицом и экраном, как будто он испугался, что кто-то другой каким-то образом сможет наладить изображение и тогда увидит его разбитое лицо и удивится этому.

Ноздри Йонга раздулись, когда он заметил это, и он медленно протер глаза покрытой шрамами рукой.

Девур сел за свой стол.

– Остальным стоять, – приказал он и посмотрел угрюмо по очереди всем в лицо. – Этот марсианин умрет, может быть, не от рук роботов или не в обезоруженном корабле. Я подумаю об этом; и если ты, землянин, полагаешь, что спас его, то будь уверен, что я придумаю что-то еще более забавное. У меня великое воображение.

– Я требую, чтобы его считали военнопленным, – заявил Лакки.

– Но войны нет, – ответил Девур. – Он же шпион. Он заслуживает смерти. Он убийца робота. Он дважды заслуживает смерти. – Его голос внезапно задрожал. – Он поднял руку на меня. Он заслуживает смерти дюжину раз.

– Я выкупаю моего друга, – прошептал Лакки.

– Он не продается.

– Я заплачу высокую цену.

– Каким образом? – свирепо ухмыльнулся Девур. – Выступив свидетелем на конференции, как я тебе предлагал? Теперь уже слишком поздно. И этого недостаточно.

– Этого я никогда не смогу сделать, – сказал Лакки. – Я не буду лгать во вред Земле, но существует правда, и я могу ее рассказать; правда, о которой вы не знаете.

Бигмен резко его прервал:

– Не торгуйся с ним, Лакки.

– Обезьяна права, – поддержал Девур. – Не торгуйся. Ты ничего не сможешь сделать мне такого, чтобы выкупить его. Я не продам его даже за всю Землю.

Неожиданно вошел Йонг.

– Я бы согласился и на меньшее. Послушаем Советника. Их жизни, возможно, стоят той информации, которой они располагают.

– Не провоцируй меня. Ты под арестом, – оборвал его Девур.

Но Йонг поднял стул и швырнул его с треском:

– Я не признаю твоего ареста. Я наставник. Ты не можешь собственноручно наказать меня. Ты не осмелишься, как бы я тебя ни провоцировал. Ты обязан сохранить меня для суда. И на любом суде у меня есть что сказать.

– А именно?

Вся неприязнь стареющего наставника к молодому аристократу выплеснулась наружу:

– Обо всем, что произошло сегодня: как пятифутовый землянин бил тебя до тех пор, пока ты не взвыл и Зейон не вынужден был вступиться, чтобы спасти тебе жизнь. Зейон выступит свидетелем. Все на базе запомнят, что ты не осмелился показать свое лицо в течение нескольких дней после сегодняшнего происшествия. Или у тебя хватит мужества показать разбитое лицо до того, как оно заживет?

– Умолкни!

– Не хочу молчать. Мне не потребуется ничего говорить, если ты прекратишь ставить свою личную ненависть выше блага Сириуса. Слушай то, что собирается сказать Советник. – Он повернулся к Лакки. – Я обещаю тебе честное соглашение.

– Что еще за честное соглашение? – проговорил Бигмен. – Ты и Зейон однажды проснетесь утром и обнаружите себя случайно убитыми, а Девур будет весьма сожалеть и пошлет вам цветы, только после этого уже некому будет рассказать, как он призывал на помощь роботов, чтобы спрятаться за их спиной, когда марсианин вытряхивал из него душу. И все пойдет так, как ему угодно. Итак, из-за чего торгуемся?

– Ничего подобного не произойдет, – твердо сказал Йонг, – потому что я рассказал всю историю одному из роботов в течение того часа, что был здесь. Девур не знает, какому роботу, и не узнает. Если же Зейон или я сам умрем каким-то неестественным образом, история будет передана полностью в общественный субэфир. Я совершенно уверен, что Девур будет старательно заботиться, чтобы с Зейоном и мной ничего не случилось.

– Мне не нравится это, Йонг, – затряс головой Зейон.

– Тебе это понравится, Зейон. Ты засвидетельствуешь его избиение. Не думаешь ли ты, что он сделает себе хуже из-за тебя, не прими ты предохранительных мер? Идем, мне надоело жертвовать честью Службы ради племянника властителя.

– Хорошо, что за информация у тебя, Советник Старр?

– Это больше чем информация, – проговорил глухо Лакки. – Это капитуляция. Есть еще один Советник в пространстве, которое вы называете территорией Сириуса. Согласитесь признать моего друга в качестве военнопленного и сохранить ему жизнь, забыв об инциденте с уничтожением робота, и я выдам этого другого Советника.