Текст книги "Тайна античных свитков"

Автор книги: Айрис Джоансен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)

11

– Ну, как он? – Через минуту в библиотеку вошел Тревор. – Все еще ненавидит меня лютой ненавистью?

– Нет. – Джейн усмехнулась. – Ненавидит сам себя. Но он сделает то, что ты хочешь. Сегодня же вернется к работе.

– Ты его околдовала. Девушка качнула головой:

– Я объяснила ему, как обстоит дело, но, думаю, он бы и сам до этого дошел, дай мы ему немного времени. Он изменился. Ты это увидишь.

– Что значит «изменился»? Она пожала плечами:

– Так сразу не скажешь. Но, думаю, мне больше не придется называть его «милым мальчиком». Сам увидишь. Он потом придет к тебе поговорить. – Джейн переменила тему: – Венабл что-нибудь сказал о Викмане?

– Он перезвонит. Послал человека переговорить с сестрой Эдуарде Донато, та говорит, не видела его со вчерашнего утра. Эдуардо звонил и сказал, что согласился поводить по городу какого-то туриста, с которым познакомился в кофейне.

– А как этого туриста зовут, не сказал? Тревор покачал головой:

– Ему не дали договорить, он спешно повесил трубку.

– А Венабл может перебросить нам фотографию этого Викмана?

– В свое время. Пока он не может обнаружить на него досье. Человек-невидимка. Но я пошлю Бреннера в это кафе, может, кто из официантов даст нам описание.

Джейн замерла:

– У меня есть идея получше. Он понял все без слов.

– Нет. Не просто нет, а категорически нет!

– Если у меня будет словесный портрет, я смогу его нарисовать. А поскольку я его никогда не видела, то мой рисунок будет самым объективным.

– Тогда я скажу Бреннеру повыспрашивать там и протранслировать тебе ответы по телефону.

– Так не пойдет! Нужно будет показать рисунок свидетелю, чтобы убедиться, что все схвачено верно. – Джейн закусила губу. – И я не намерена сидеть и ждать, пока Бреннер будет устанавливать его личность, если это можно сделать быстрее!

– Ни к чему тебе топтать Люцерн, это небезопасно. Ты должна оставаться здесь.

– Я не собираюсь «топтать Люцерн». Мне нужно одно-единственное кафе, а в аэропорту меня встретит Бреннер, так ведь? Ты можешь нанять в Абердине вертолет и частный самолет, чтобы летчик был свой человек?

– Могу. Но не буду.

– Нет, будешь. Ты же понимаешь, я все равно поеду. – Она развернулась на сто восемьдесят градусов. – Пойду покидаю вещи в сумку. И альбом.

– Я неясно выразился?

– Ясно. Но то, что противоречит здравому смыслу, я понимать отказываюсь. Позвони Бреннеру и скажи, что я вылетаю. Или я сама найду дорогу в это кафе.

По пути из своей комнаты Джейн столкнулась с Марио. Он с недоумением воззрился на ее дорожную сумку.

– Куда это ты?

– Надо кое-что сделать. Вечером вернусь. Самое позднее – завтра.

– Что это у тебя за дела такие?

Она помолчала, не решаясь открыть ему правду.

– Лечу в Люцерн. Попытаюсь набросать портрет убийцы твоего отца. Если описание добуду.

– А это возможно? Она кивнула:

– Я хорошо рисую. Это мой конек.

– А его кто-то видел?

– Мы очень на это рассчитываем. Твоего отца в этом кафе хорошо знали, и…

Он стремительно направился назад в свою комнату, бросив на ходу:

– Я еду с тобой!

– Нет!

– Это будет опасно. Что, если он все еще там крутится? Я не дам тебе рисковать. Убит мой отец!

– Нет, Марио. От тебя будет больше пользы тут. – Он попробовал возразить, но Джейн быстро добавила: – Я там и без тебя справлюсь. Мне Бреннер поможет.

Его губы скривились в невеселой улыбке.

– Тогда понятно, что я тебе не нужен. Какой с меня толк, да? Меня лучше засадить за книги, чем выпускать в реальный мир. Вот уж не думал, что придется учиться противоборству с такими, как Грозак. – Он помолчал. – Ты уверена, что с Бреннером будешь в безопасности?

– Конечно. Пока, Марио! – Она сбежала по лестнице, не дав ему возразить. Внизу ее ждал Тревор. – Позвонил Бреннеру?

– Да, и я лечу с тобой. – Он открыл перед ней дверь. – Насчет транспорта Бартлет договорился. Вертушка будет через пять минут.

– Я против.

– Не понял?

– Я против. – И она повторила его слова: – Я неясно выражаюсь? Ты никуда со мной не летишь! У тебя там одно дело – меня охранять, но с этим отлично справится Бреннер. Ты мне сам говорил, что здесь у тебя масса дел, в частности – присматривать за Марио. А сейчас это самое главное.

– А как же присматривать за тобой?

– Мне кажется, Грозак переменил тактику и теперь охотится не за мной, а за Марио. Так что его надо беречь и беречь. – Видя его недовольное лицо, она с выражением добавила: – Я уговорила Марио вернуться к работе и не допущу, чтобы все пошло прахом. Надо, чтобы он во что бы то ни стало побыстрее закончил этот свиток. И кто-то должен быть здесь и за ним присматривать. Это можешь быть ты или я. А мне сейчас надо в Люцерн. – Джейн шагнула на улицу. – Не пытайся меня остановить, Тревор!

– Посмел бы я… – с сарказмом бросил он. – Чего доброго, из вертолета выкинешь.

– Вот-вот.

– Не смею тебе перечить. Ты прямо горишь, тебя ничем не остановишь.

– У тебя все равно не получится. – Она посмотрела ему в глаза. – Ты родился в Йоханнесбурге и всю жизнь кочуешь. Уж не знаю, кем ты себя считаешь, гражданином мира или человеком без родины, но у меня родина есть, а свое я привыкла защищать. Так что ты прав, я горю. Чего бы это ни стоило, но мы должны остановить Грозака и не дать ему нанести удар по моей стране.

– Бог ты мой, какой патриотизм!

– Да, и я этого не стыжусь. Можешь смеяться, сколько влезет.

– Я не смеюсь, я завидую. – Он отвернулся. – Трогай! Садись в вертолет, пока я не начал вспоминать о том, что случилось с Эдуардо Донато. О Марио я позабочусь.

Через несколько минут вертолет, покружив над морем, взял курс на восток. Тревор сжал кулаки. Дьявол! Его так и подмывало связаться с кабиной пилота и приказать Куксону, чтобы повернул назад. Но вместо этого он набрал номер Бреннера.

– Она вылетела. Куксон только что взлетел. Через сутки она должна вернуться сюда. Если с ней что-нибудь случится, я с тебя шкуру спущу!

– Попробуй, – усмехнулся тот. И, помолчав, добавил: – Тревор, не дергайся! Я буду рядом.

– Ага, если она позволит. Ты бы ее сейчас видел! В ней взыграли праведный гнев, патриотизм и желчь.

– Ну и сочетание! Чувствую, сутки будут веселые. – Бреннер положил трубку.

Веселые? Тревор все смотрел вслед вертолету, тот был едва виден. Он бы употребил другое слово. Сутки будут…

– Улетела?

Он обернулся и увидел Марио. Тот тоже провожал глазами вертолет. Тревор коротко кивнул:

– Сделает рисунок – и обратно.

– Я хотел отправиться с ней.

– Я тоже. Отказалась наотрез. Марио грустно улыбнулся:

– Сильная женщина! – Он посерьезнел. – Тело отца еще не нашли?

– Пока нет.

Марио с шумом втянул воздух:

– Невыносимо думать, что его тело швырнули в какую-нибудь канаву… Вы уже показывали пленку полиции?

– Нет еще, но как раз собираюсь отослать. – Он заглянул юноше в глаза. – Если все еще мне не доверяешь, я дам тебе пообщаться с ними лично.

Марио качнул головой:

– О чем мне с ними говорить? – И смущенно добавил: – Мне очень стыдно… Я не должен был верить этой скотине, что вы… Да я и не поверил. Я просто не мог признать, что я…

– Забудь. Все понятно.

– Я не могу забыть! Я отказывался признать правду, потому что все вышло не так, как я хотел. Отгородился от всего мира – как, впрочем, и всегда. – Он подобрался. – Больше этого не будет!

Тревор вгляделся в него:

– Ты это к чему?

– Джейн отказалась взять меня с собой, потому что была уверена, что с Бреннером будет в большей безопасности. – Он нахмурил лоб. – Я не приспособлен к жизни за пределами своей башни из слоновой кости. Это надо менять. Я больше не буду пугливым страусом, прячущим голову в песок.

– Ты не страус.

– А Грозак думает, что страус. Он убил моего отца, чтобы заставить меня сделать то, что ему нужно. Он ведь и Джейн может убить, разве нет?

– Ее он предпочел бы захватить живой. Но если ему будет нужно, то, конечно, убьет не раздумывая.

– Вот видите, все эти вопросы я должен был задать сразу, как сюда приехал. А я не захотел знать ничего, что помешало бы мне работать. – Он покрутил головой. – Какой же я был дурак!

– Тебе не нужно было этого знать. Твое дело – переводить свитки. А мое – обеспечить твою безопасность.

– Зато теперь у меня есть новое дело. Я не сумел уберечь отца, но отомстить за него я могу.

– Мы сами все уладим. Марио горько усмехнулся:

– Вы считаете, у меня кишка тонка? Я докажу, что я не испугался.

– Еще испугаешься, черт тебя побери! – Тревор нахмурился. – Если жаждешь мести – переведи этот свиток!

– И переведу. Это само собой. А вот насколько быстро – зависит от вас.

– Это шантаж?

– Нет, всего лишь торг. Мне многому надо научиться.

– Например?

– Я не умею обращаться с оружием. А вы можете меня научить.

– Марио…

– Всего-то стрелять из пистолета. Это же много времени не займет?

Тревор изучал его. Джейн права – Марио менялся на глазах, стремительно взрослел и мужал.

– Ты, похоже, не шутишь?

– И еще мне нужно знать приемы самообороны.

– У меня нет времени проводить с тобой тренировки… – Тревор осекся, видя, как набычился юноша. Какого черта? У парня серьезные причины. Он бы и сам себя так вел в подобной ситуации. Только у него такой ситуации никогда не было. Сколько Тревор себя помнил, он всегда так или иначе боролся за существование. А башни из слоновой кости – это нечто из области мифов. – Ладно. Два часа в день. Поставим мишень на стадионе. Остальное время будешь корпеть над переводом. – Он жестом не дал Марио возразить. – А приемам карате тебя научит Макдаф, он мне кое-чем обязан. И точка.

– Начнем прямо сегодня?

– Черт с тобой, можно и сегодня.

– Хорошо. Пока достаточно, – сказал Марио и добавил: – Только еще одно.

– Ну ты и зануда!

– Я должен это знать! Надо было мне спросить об этом с самого начала. Почему Грозак гоняется за свитками? Почему он убил моего отца?

Тревор понимающе кивнул. Конечно, парень слишком впечатлителен, чтобы говорить ему всю правду, но главное сказать придется.

– Ты прав. Нечестно держать тебя в неведении. – Он направился в дом. – Идем, сядем в библиотеке и выпьем чего-нибудь. Тебе не повредит – история уж больно скверная.

– Тревор волнуется за тебя, – сказал Бреннер, встретив Джейн в аэропорту. – Обещает устроить мне Варфоломеевскую ночь, если я о тебе должным образом не позабочусь.

– Так позаботься! Насколько я могу судить, Варфоломеевскую ночь ты и сам кому хочешь можешь устроить. – Она сменила тему: – Ты уже говорил с официантами?

Он кивнул:

– По утрам у них очень оживленно. Насколько я понял, много завсегдатаев вроде Донато, которые каждый день приходят завтракать. Продавец за стойкой – его зовут Альбер Дангле – уверяет, что хорошо запомнил человека, с которым сидел Донато. Это кафе работает по принципу «Старбакса», и мужик сам брал свой заказ у стойки. Я не стал говорить, что произошло. Намекнул лишь, что Донато исчез.

– Он сегодня работает или придется ехать к нему домой?

Бреннер посмотрел на часы.

– Он заступает через час сорок.

– Тогда поехали.

– Слушаюсь, мэм. – Он распахнул перед ней правую дверцу. – Что-нибудь еще?

– Хорошо бы сделать так, чтобы у меня было достаточно времени с ним поработать. Чем полнее описание, тем точнее будет портрет.

– Постараюсь, – улыбнулся он. – Не думаю, что это будет проблемой. Понадобится – встану вместо него за стойку. Правда, не могу обещать, что вместо кофе мокко не сварю кофе латте. Но я буду сама любезность, и все меня простят.

– Главное, чтобы Дангле не разнервничался и смог сосредоточиться.

– Он не произвел впечатления нервозного человека. Во всяком случае, не тогда, когда под кайфом.

– Здорово. Он что, наркоман?

– Травка. Запах ни с чем не спутаешь. И держится расслабленно.

– Надеюсь, это не мешает ему подмечать детали?

– Если он постоянно курит, то ждать от него острой памяти не приходится. Увидим. – Бреннер запустил двигатель. – Зато, если он под кайфом, то позволит тебе мучить себя столько, сколько тебе нужно.

– Обычно он сидел вон за тем столиком. – Дангле кивком показал на стол на террасе у самой кованой ограды с видом на озеро. – Славный старикан. Опрятный, чистенький такой. Не то что парни, которые здесь оши-ваются. Иногда приходится выговаривать, чтобы обувь надели. Такое впечатление, что они нас принимают за…

– А вы раньше видели его с тем, вторым? Официант покачал головой:

– Он всегда один. Нет, не так. Один раз приходил с какой-то женщиной. – Он нахмурил лоб. – Под шестьдесят, седые волосы, полноватая.

Сестра, догадалась Джейн.

– Давно это было? Он развел руками:

– Не скажу. С полгода, наверное.

Словесный портрет он дал хороший. Даже отличный, учитывая, сколько прошло дней. Бреннер был прав, марихуаной от него пахло, но, судя по отменной памяти, он баловался лишь время от времени.

– А в том человеке, который к нему подсел, не было ничего необычного?

Он подумал:

– Высокий, худой. Ноги длинные. Одни сплошные ноги.

– Нет, в лице.

Дангле подумал еще:

– Вообще-то ничего приметного. Большие глаза. По-моему, карие.

– Шрамов никаких? Он покачал головой:

– Цвет лица немного нездоровый, как будто на воздухе мало бывает. – Он помолчал, с сомнением глядя на ее альбом. – Вы правда сможете это сделать?

– Если вы поможете.

– О, конечно, помогу. Здесь тоска зеленая. Первое событие за много месяцев. – Он сморщился. – Господи, что я говорю! Вы не подумайте, я за старика переживаю. Приятный такой, слова худого никому не скажет. Говорите, пропал? С ним что-то страшное случилось?

Да уж, страшнее не бывает, подумала Джейн и вспомнила видеозапись.

– Это будет ясно, когда мы его найдем.

– А вы на полицию работаете?

– Нет, я друг семьи. – Это была правда. – Они крайне обеспокоены. Естественно, я передам портрет в полицию, когда мы добьемся сходства.

– Вы так уверены… Она улыбнулась в ответ:

– Ничего удивительного. Вы производите впечатление умного человека с прекрасной памятью. Если не будем торопиться, все сделаем как надо.

– Вы мне льстите. – Он вдруг улыбнулся. – Но мне это нравится. С чего начнем?

Она взяла в руки карандаш.

– С овала лица. От него будем отталкиваться. Какое у него лицо? Квадратное? Круглое? Треугольное?

– Дело к концу? – К ним подошел Бреннер. – Четыре с лишним часа сидите.

Джейн даже не подняла глаз от рисунка.

– Я хочу добиться максимального сходства. – Она немного подштриховала скулу. – Не так это просто, как кажется, да, Альбер?

– Не приставайте к ней, – проговорил тот. – Мы делаем все, что в наших силах.

«Мы».

Бреннер подавил улыбку. Похоже, девчонка так очаровала Дангле, что у него появилась иллюзия работы в команде. Бреннер был удивлен: до сих пор он отмечал за Джейн только осторожность и решительность. Любопытно было наблюдать, с какой легкостью она разобралась с этим Дангле. Хваткая дамочка!

– Прошу прощения. – Он повернулся. – Просто решил спросить. Пойду лучше к себе за стойку, кофеварку, что ли, помою…

– Погоди. – Джейн несколькими штрихами добавила густоты шевелюре. – Теперь похож, Альбер? – Она повернула рисунок так, чтобы тому было лучше видно. – Это тот человек?

Дангле воззрился на картинку:

– Бог ты мой…

– Это он?

Тот кивнул и горделиво просиял:

– Не хуже фотографии. Мы это сделали!

– Больше ничего менять не нужно?

– Волосы ты поправила. А остальное и раньше было в порядке.

– Надо ли вас понимать так, что мне больше не нужно варить кофе латте? – поинтересовался Бреннер.

– У него сомнений нет. – Джейн протянула рисунок Бреннеру. – И кто это?

– Она ухватила суть, – сообщил Бреннер, когда Тревор ответил на звонок. – Ты был прав. Это не Рендл, это Викман.

– Хорошо. Она уже возвращается?

– Мы только что вышли из кафе. Она еще не договорила с Дангле. Минут сорок, как не больше, разоряется перед ним – какой он великий человек. Заявила мне, что если уж приходится кого-то использовать, то хотя бы надо оставить у человека благоприятное впечатление. – Он помолчал. – Она… занятная.

– Посади ее в самолет, и пусть немедленно вылетает. За вами нет «хвоста»?

– Я не дилетант. Отправлю в целости и сохранности. А сам еще тут воздух понюхаю, со своими осведомителями побеседую, может, что и удастся о нем разузнать. Хотя он уже наверняка давно смотался.

– Поезжай в Рим. Я с ним когда-то там пересекался.

– Он сейчас может быть у Грозака.

– Все равно нам надо добыть максимум информации. Если он выполняет для Грозака грязную работу, надо его остановить. – Тревор выдержал паузу. – Но прежде чем уезжать из Люцерна, постарайся узнать, где тело Донато.

– Это что, так важно? Ты же не сомневаешься, что он мертв?

– Важно. Марио переживает, и ему необходимо поставить в этой истории точку.

– О'кей. Разузнаю. Раз Венабл еще до смерти Дона-то говорил, что что-то здесь происходит, то на какие-то источники наверняка удастся выйти. Но я, грешным делом, думал, ты меня в Колорадо пошлешь. Хотя, видит бог, о Рейли я еще ничего не узнал.

– Отведи на Донато двенадцать часов. После этого вылетай в Колорадо.

– Добро. – Он помолчал. – Думаешь, с Марио справишься?

– Справлюсь? Вот уж не знаю. Он опять засел за работу. Не будем торопить события. Ты, главное, разыщи труп.

В замок Макдафа Джейн попала уже в десятом часу вечера.

Едва сойдя с трапа, она протянула Тревору рисунок.

– Бреннер говорит, это Викман.

Тот бросил взгляд на портрет и кивнул.

– Я уже позвонил Венаблу, а сейчас перешлю рисунок по факсу. Ты молодец.

Джейн пожала плечами:

– По виду – самый обыкновенный человек. Похож на школьного учителя или банковского служащего. Даже не верится, что он способен на такие зверские убийства.

– Это-то и делает его особенно ценным в глазах его заказчиков. Обычный человек – кто станет подозревать, что он Джек-потрошитель? – Тревор подтолкнул ее к крыльцу. – Ступай. Тебе надо поесть и спать. Вид у тебя измочаленный.

– Я в самолете поела. Бреннер сделал мне на дорожку сандвич с ветчиной. Зря он, что ли, за стойкой полдня простоял? Говорит, с них еще причитается. А как Марио?

– Превращается в Терминатора. – Что?

– Два часа учил его стрелять из пистолета. Пришлось еще объяснять, что винтовка ему не понадобится. Если, конечно, он не собирается в снайперы. – Тревор усмехнулся. – Послушался. Правда, не знаю, надолго ли.

– Зачем ему… – Она умолкла. – Нет! Нельзя этого допускать! Это же все равно что вложить пистолет в руку ребенка!

– Ну, это ты загнула. Он вполне сообразительный. – Он открыл дверь и повернулся к девушке: – У нас с ним уговор: он продолжает работу над свитками, а я делаю из него Терминатора.

– Не смешно!

– Мне тоже так кажется. Но иначе никак. Ты велела позаботиться, чтобы он сел за работу, – я это и делаю. Завтра утром он начинает с Макдафом отрабатывать приемы рукопашного боя.

– И Макдаф согласился?

– Неохотно. Пришлось припомнить, что он мой должник. – Он прошел следом за Джейн в холл. – Сама подумай: разве ты не так же поступила бы на месте Марио?

– Стала бы гоняться за человеком, отрезавшим голову… – Джейн шумно вдохнула. Да, это правда, она бы точно жаждала мести и стала бы искать ее всеми доступными способами. Просто Марио – нежная душа, и представить, что он способен применить силу, было невозможно. – Где он?

– Корпит над своим переводом. Джейн, не беспокой его. – У Тревора дрогнули губы. – Я это не из ревности говорю. Просто мы с ним договорились, и он должен выполнить взятые обязательства. Ты это понимаешь не хуже меня. Времени играть в игрушки у нас нет.

– Я и не играю в игрушки. Даже в мыслях не было! – Она шагнула на лестницу. Господи, до чего же она устала! – Но сегодня я его беспокоить не собираюсь. Подождем до завтра.

Она поднималась по ступеням и чувствовала на себе взгляд Тревора.

– Не надо на меня смотреть! Я же сказала: сегодня я к Марио не пойду. Я иду к себе и ложусь спать.

– Мне нравится на тебя смотреть. И поводы мне для этого не нужны.

Джейн напряглась, но продолжила путь. Нет, она не позволит ему это с собой проделать. Не сейчас. Нельзя сейчас отвлекаться.

– Спокойной ночи, Тревор.

– Теперь, когда ты вернулась и больше не рыщешь по всей Швейцарии, ночь у меня и впрямь обещает быть спокойной.

– «Рыщешь»? Я не… – Она обернулась, но он уже шагал в сторону библиотеки. Правильно, ему же надо Венаблу факс отбить. Она свою работу сделала, теперь был его черед. Вот о чем сейчас надо думать. Остановить Грозака – эта задача во сто крат важнее всех эмоций, притягивающих их друг к другу. Четыре года назад они славно потрудились вместе. И смогут сделать это и теперь.

Обязаны!

– Она знает, кто я, – сказал Викман, входя в номер. – Она сегодня была в кафе и нарисовала меня. Очень точно, надо сказать.

– Облажался? – Грозак вздернул брови. – Я же тебе говорил, Викман, что ротозейства не потерплю. Как ты узнал, что она там была?

– Это не ротозейство. Я вернулся, чтобы убрать свидетелей. Она успела раньше. С ней был Сэм Бреннер, иначе я бы все уладил.

– Но не уладил. – Он усмехнулся. – И теперь Тревору известно, что это был ты. Жаль. Теперь тебе придется убрать его из чистого самосохранения. И я тебе за это даже платить не стану.

– Ты вот что, Грозак… Не советую тебе водить меня за нос. – Лицо Викмана хранило бесстрастное выражение. – Я твое задание выполнил, причем качественно. И зачистку проведу с таким же успехом.

– Никто тебя за нос не водит. Это не так называется. Просто у нас с тобой теперь общая цель. – Для пущей убедительности он добавил: – Ты не можешь питать теплых чувств к этим подонкам в Штатах. Помоги мне с ними разделаться.

«Жлоб! – с презрением подумал Викман. – Знаем мы таких! До того упиваются своей ненавистью, что ничего вокруг не видят».

– У меня цель одна: огрести как можно больше бабок и свалить.

– Если это дело выгорит, наши мусульманские друзья будут готовы щедро финансировать любые проекты. Тебе тоже перепадет.

– Мне не нужно, чтобы мне «перепало». Денежки мне теперь подавай.

Грозак был раздосадован:

– Ты еще не все сделал.

– Хочешь, чтобы я вручил тебе голову старика Донато? Прости. Она на дне болота недалеко от Милана.

– Плевал я на Донато! Как насчет Тревора?

– Сначала заплати!

Грозак скривился, но все же полез в стол и швырнул ему конверт.

– Половина.

Викман пересчитал купюры:

– Его голова тебе тоже нужна?

– Может, чуть позже. Сначала добудь мне женщину. Живьем! Она мне нужна.

– Зачем?

– Не твое дело! Тебе достаточно знать, что она нужна мне живая, а Тревор, прежде чем сдохнуть, должен ответить мне кое на какие вопросы.

– Что еще за вопросы?

– Он может привести меня к тому, что я ищу.

К деньгам, смекнул Викман. Скорее всего. Впрочем, когда речь идет о таком фанатике, как Грозак, это может быть и водородная бомба. В любом случае условия были ясны.

– В таком случае риск для меня возрастает. Я предпочитаю разом и без следов. Я требую повысить тариф.

Грозак негромко выругался, но кивнул:

– Получишь. Но не сейчас. Такие деньги быстро не собираются. Я в этот проект вложил все, что имел.

– Возьми у Рейли.

– Во всем, кроме пушечного мяса, Рейли очень прижимист.

Викман хотел было заартачиться, но передумал. У него никогда не было проблем с выбиванием гонорара по окончании работы. Он не переставал дивиться, насколько быстро заказчики сникали, стоило ему переключить все внимание на них.

– Даю тебе несколько дней. – Он плюхнулся в кресло. – Но если тебе нужна женщина, ты должен дать всю информацию. Расскажи все, что ты о ней знаешь.