Текст книги "Моя голубка"

Автор книги: Айрис Джоансен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

– Мы ведь оба знаем, что ты не можешь держать меня здесь до бесконечности, – тихо возразила она, избегая его пристального взгляда. – Я уже сказала, что у меня есть определенные обязательства. Почему ты не хочешь меня отпустить?

– Ни за что! – грозно прозвучало в ответ. – Я, может быть, и не смогу держать тебя до бесконечности, но могу делать это достаточно долго. Ты, конечно, слишком неопытна и не понимаешь, что такой секс, который был у нас сегодня, может привязать, как наркотик. Дай мне еще месяц, и ты не сможешь жить без меня.

– А если я откажусь заниматься с тобой сексом? – холодно спросила Шина. – Нельзя привыкнуть к тому, чего не делаешь.

Челлон язвительно ухмыльнулся.

– Вот об этом мне нечего беспокоиться. Ты у нас очень страстная леди, Шина. – Он небрежно протянул руку, чтобы погладить ее грудь через покрывало, и ее сосок вмиг отозвался. Рэнд насмешливо поднял бровь. – Видишь? – спросил он. – Ты опять готова любить меня, не правда ли, голубка?

– Нет, – воскликнула Шина, нервно отводя его руку.

– Да, – возразил он, опять привлекая ее к себе. – А я готов любить тебя. – Одним быстрым движением он сдернул с нее покрывало. При виде ее обнаженного тела его глаза заблестели. – Для тебя я всегда буду готов.

Челлон медленно наклонил голову и поцеловал ее горячо, но нежно. И уже через мгновение ее руки скользнули по его плечам и обвили шею, притягивая его как можно ближе. Шина стремилась к нему с той же отчаянной потребностью, какую чувствовала и в нем. Да, для него она всегда будет готова.

– Давай вставай, соня. Когда ты так лежишь, то выглядишь уж слишком соблазнительно. Если ты не встанешь, то я не выдержу и вернусь обратно в постель, а у нас сейчас нет на это времени.

Шина приоткрыла глаза и увидела насмешливую улыбку сидящего на кровати Рэнда. Как он красив, сонно подумала она, протягивая руку, чтобы погладить треугольник волос на его загорелой груди. Волосы были чуть влажными, и она поняла, что он только что из душа. Одежду ему заменяло белое полотенце, обернутое вокруг бедер.

Ее рука была тотчас же схвачена и поднесена к его губам.

– И никаких этих штучек, голубка, – наигранно строго сказал он. – Я не позволю тебе соблазнить меня сейчас, как ни трудно мне удержаться. Мы должны ехать.

– Прошлой ночью ты назвал меня жаворонком, – сонно сказала Шина, услышавшая только первую фразу. Несмотря на его насмешливый тон, она ничуть не сомневалась, что смогла бы переубедить Рэнда, если только пожелает. Теперь все колебания были позади. Вместе они составляли такую горючую смесь, что могли воспламенить целый лес. Шина не помнила, сколько раз они сливались в страсти за прошлую ночь после того первого раза, который потряс ее до основания. Рэнд раскрыл в ней такую глубину чувственности, которую она в себе и не подозревала. Неожиданно для себя она не только отзывалась на любовную игру, но и брала на себя активную роль. И только полное истощение физических сил заставило их заснуть в объятиях друг друга подобно уставшим детям.

– Прошлой ночью ты и была жаворонком, – нежно проговорил Рэнд, глядя на ее распухшие от поцелуев губы и яркий румянец на щеках. – Ты распростерла свои золотые крылья и устремилась прямо к солнцу.

– И тем не менее, сегодня я опять возвращена в состояние голубя? – с иронией спросила она. В глубине глаз Рэнда сверкнул странный огонь.

– Ты должна заслужить свои крылья, Шина. Ничто в этом мире не дается даром, даже познание самого себя. Ты не можешь оставаться в защитном коконе всю свою жизнь. Ты должна жить в реальном мире, как и остальные.

– Ты вдруг стал очень серьезным, – беспокойно сказала она, не глядя на него. В его словах прозвучала какая-то жесткость, которая тут же уничтожила ее радостное расположение духа. – А мне кажется, что я вынуждена была иметь дело с неприятной реальностью гораздо чаще, чем большинство людей.

Рэнд покачал головой.

– Ты не смогла преодолеть эту реальность. Ты столкнулась с ней и сразу же бросилась за поддержкой к своему дяде, как маленький ребенок, напуганный темнотой, и позволила ему решать, что ты должна чувствовать. – Он устало провел рукой по волосам. – Самое ужасное, что ты действительно была тогда ребенком. Как можно было ожидать от тебя другой реакции?

Шина медленно села, подоткнув простыню вокруг.

– Уж не ждешь ли ты он меня благодарности за такое понимание? – язвительно спросила она. – Очень легко быть объективным, когда тебя это не касается. Но все совсем иначе, когда это случается с тобой.

Лицо Рэнда смягчилось, и он ласково погладил ее по голове.

– Я знаю, маленькая голубка. Я, наверное, веду себя с тобой не совсем честно. Дело просто в том, что я чертовски нетерпелив. Ты ведь, наверное, не изменила своего мнения о нашем браке?

Шина упрямо помотала головой.

– Разве ты не видишь, что сейчас это невозможно? – спросила она, глядя на него блестящими от слез глазами. – Неужели нельзя дать мне какое-то время, как я прошу?

Рэнд серьезно посмотрел на нее.

– Это неоправданная потеря времени, голубка, – тихо сказал он. – Похоже, мы опять стали противниками.

– Ты ведь тоже не передумал, – с упреком сказала Шина. Это был не вопрос, а утверждение. Она и накануне знала, что железная решимость Рэнда не будет поколеблена никакими ее доводами.

– А зачем это мне? – насмешливо спросил Рэнд. – Вторая стадия твоего плена обещает быть еще более волнующей, чем первая. Кто знает? Теперь, когда определенные неудобства для меня устранены, мы, может быть, скорее достигнем сходства во взглядах. – Его рука нежно коснулась ее щеки. – Кроме того, я только начал открывать тебе прелести главнейшего в мире спорта. Тебе нужно еще несколько полноценных сеансов, пока я смогу с уверенностью сказать, что тебе он необходим. – Он поцеловал ее крепко и страстно, затем нехотя поднялся на ноги. – Ну давай, поднимайся, красавица! Мы и так уже опаздываем.

– Опаздываем? – с недоумением переспросила Шила, машинально взглянув на часы на столе. – Еще нет и восьми. Куда мы можем опаздывать?

– Мы закрываем дом и улетаем отсюда примерно через сорок пять минут, – коротко пояснил он. – Пока ты примешь душ, я оденусь и выключу отопление. Джон уже скоро приземлится.

Шина зажала в руке край простыни, изумленно глядя на Рэнда.

– Но куда мы летим? – Она ничего не понимала. – И почему надо так спешить?

– Мы полетим домой, – просто ответил Челлон. Затем его губы тронула усмешка. – Ну, то есть, почти домой. Я не могу привезти тебя в Кресент-Крик, пока ты как бы пленница, поэтому мы поедем в соседнее с ним имение, которое я недавно приобрел, Это прелестное маленькое ранчо. Нам там будет очень удобно. – Уже идя к двери, он добавил: – Я все равно хотел увезти тебя отсюда. Ноултон сказал, что тебе лучше пожить в теплом климате, чтобы избавиться от кашля. Ты просто ускорила события, вынудив меня выслать отсюда Донну, не обеспечив ее молчания. Теперь тебе небезопасно оставаться здесь. Я еще вчера предупредил Джона, что он должен сегодня вернуться за нами.

У двери он обернулся, лукаво глядя на нее.

– Если ты будешь хорошей девочкой и не заставишь ждать, то я, возможно, соглашусь принять тебя в клуб «В миле над землей», о котором я уже упоминал.

Он осторожно закрыл за собой дверь, оставив ее смотреть ему вслед в немом изумлении.

Глава седьмая

Дверь самолета распахнулась, и на Шину хлынул поток горячего воздуха. Трап автоматически опустился на землю Кресент-Крик. С воздуха взлетная полоса. и ангар выглядели так, как будто располагались в центре бескрайней пустыни. Когда она поделилась своими впечатлениями с Рэндом, он объяснил, что частный аэропорт расположен в двадцати пяти милях от его главного дома.

– Конечно, мне приходится постоянно держать здесь охрану и дежурных механиков, – добавил он. – Но я уже убедился, что это единственный способ обеспечить должную защиту своей частной жизни. – Он хмуро улыбнулся. – Это моя система раннего оповещения.

Поэтому Шина не удивилась, увидев, что у конца взлетной полосы припаркован новенький джип. Водитель, небрежно облокотившись на капот, ожидал их приближения. Когда они спустились по трапу и пошли к машине, молодой человек медленно выпрямился, и Шина едва сдержала возглас изумления.

– Боже мой! Этот человек настоящий? – не веря своим глазам, спросила она Рэнда.

– О, не обращай внимания, – успокоил ее Челлон. – Ник, видимо, насмотрелся в детстве ковбойских фильмов и с тех пор одевается так, чтобы не разочаровать женщин-туристок. Если бы я знал, что нас будет встречать именно он, то предупредил бы тебя заранее. К Нику надо привыкнуть. – Несмотря на ироничный тон, в голосе Челлона прозвучала такая искренняя симпатия, что Шина посмотрела на яркую фигуру у джипа с еще большим интересом.

Нику О'Брайену можно было дать чуть больше двадцати лет, и он отличался невероятной красотой. Его блестящие черные волосы были довольно длинными, но модно подстриженными. Черты лица относились к латиноамериканскому типу, так что он своим видом напоминал современного аристократичного Монтесуму, а глаза, светящиеся жизнерадостностью и юмором, имели ошеломляющий цвет аквамарина.

Но не совершенная красота юноши больше всего поразила Шину, а его наряд. Яркая красная рубашка выгодно контрастировала с черным кожаным жилетом, что создавало определенный драматический эффект. Черные джинсы были до того обтягивающими, что плотный материал обрисовывал его бедра с почти неприличной точностью. Его черные сапоги были начищены до зеркального блеска, а сверкающие серебряные шпоры перекликались с серебряным поясом на тонкой талии.

– Он такой… необычный, – понизив голос, сказала Шина, не в силах оторвать глаз от колоритной фигуры Ника. – Но почему О'Брайен? Он совсем не похож на ирландца.

– Он частично ирландец, частично мексиканец, а частично чистый дьявол. Так что не надейся, что найдешь родственную душу в Нике, каким бы очаровательным он ни казался. Он опасен, как взрывчатка.

– Но ты же все равно очень симпатизируешь ему, – задумчиво сказала Шина. – Он что, работает на тебя?

– Работает, когда в настроении, – усмехнулся Рэнд, пожимая плечами. – Я никогда не знаю, когда он появится. Его отец председатель правления фирмы «Компьютеры О'Брайена», так что Ник богат, как Крез. Когда ему хочется поиграть в ковбоя, он наносит мне краткий визит. Затем, когда ему надоедает, он улетает, как ветер.

– Так он нечто вроде плейбоя? – спросила Шина. Не могло быть сомнений, что его мужественная красота притягивает противоположный пол с неимоверной силой.

– Почему ты так решила? Из-за его пресыщенно-скучающего вида? – Челлон покачал головой. – Боюсь, все не так просто. Как ты думаешь, сколько Нику лет?

– Он выглядит примерно на двадцать пять, – предположила Шина, удивленная этим вопросом.

– Двадцать четыре. И тебе будет небезынтересно узнать, что он имеет докторскую степень как в электронной инженерии, так и в компьютерных технологиях, а еще он может говорить и писать на семи языках.

– Немыслимо!

– Я рад, что ты так считаешь, – с улыбкой заметил Рэнд. – Это поможет тебе лучше понять его. Ник действительно невероятен. Он гений уровня Эйнштейна. Он имеет такой высокий интеллектуальный коэффициент, который выходит за существующие рамки, а также фотографическую память, так что может вспомнить увиденное в мельчайших деталях. Разве удивительно, что ему часто становится скучно?

– Нет. Теперь это кажется вполне естественным. А я-то всегда думала, что гении – это худые, бледные заморыши с сутулыми плечами и в тяжелых роговых очках.

– Интеллект Ника в сочетании с целеустремленностью позволяет ему почти во всем добиваться успеха. Впервые я встретился с ним в дешевом ресторанчике в Алжире три года назад. У меня возникли проблемы с моим арабским гидом и его друзьями, которые решили освободить меня от моего бумажника. Ник здорово помог мне в этой заварушке, и позволь тебя уверить, что я был исключительно рад иметь такой надежный тыл. Он не менее искусен в драке, чем в разработке новых компьютерных языков.

Они уже почти дошли до джипа, и О'Брайен шагнул им навстречу, а его смуглое лицо озарилось ослепительной улыбкой.

– Наконец-то, босс, – приветствовал он Челлона, протягивая ему руку. – Добро пожаловать домой.

Рэнд крепко пожал его руку и довольно сухо сказал:

– Кончай играть роль ковбоя, Ник. Я выдал тебя Шине с головой. И вообще, что ты здесь делаешь? Когда я последний раз слышал о тебе, ты жил в Лас-Вегасе, стараясь вывести формулу, как обыграть систему. Ну как, ты дождался своего Ватерлоо?

О'Брайен усмехнулся.

– Нет. Мне потребовалось провести определенные исследования, но я наконец нашел ключ. После этого все было уже просто. К несчастью, владельцы казино не особенно обрадовались моим достижениям. Они собрали большую делегацию и очень настойчиво попросили меня удалиться.

Рэнд укоризненно покачал головой.

– Тебе еще повезло, что тебя не убили. Неужели тебе никогда не надоест рисковать?

О'Брайен беззаботно пожал плечами.

– Зато именно в такие моменты чувствуешь, что действительно живешь. – В его аквамариновых глазах зажглись насмешливые огоньки. – Впрочем, мне повезло, что в этот раз я решил не испытывать судьбу. Когда я приехал в Кресент-Крик, то обнаружил, что мой приятель отбыл в неизвестном направлении. Я оказался бы в очень трудном положении, если бы рассчитывал на твою помощь. Ну, теперь это не важно. Но ты знаешь, мне чертовски надоело ждать тебя столько времени.

– Что-то мне подсказывает, что ты не особенно скучал, – сухо заметил Рэнд. – Интересно, скольких моих работников ты уложил на больничную койку просто для развлечения?

– Всего нескольких, – невинно отозвался О'Брайен, переведя озорной взгляд на Шину. Она внезапно почувствовала себя неуютно под ставшим вдруг необычайно проницательным взглядом Ника. Оказалось, что для этого были все причины, потому что он медленно произнес: – Шина Риардон, «Скорбящий голубь Ирландии». У Рэнда в кабинете есть ваши фотографии.

Шина раздраженно вздохнула.

– Видимо, все вокруг знают об этих фотографиях, – сердито сказала она. – Мне надо было бы нанять Рэнда моим агентом по рекламе.

Обнимая ее за талию, Челлон успокаивающим тоном произнес:

– Все совсем не так ужасно, голубка. Конечно, Ник с его феноменальной памятью не мог этого не запомнить. Он никогда о них не говорил, и я почему-то подумал, что он их не заметил. – Он повернулся к юноше. – Думаю, мне лучше вас официально познакомить. – Шина Риардон, это исчадие сатаны – Ник О'Брайен, мой работник по особым поручениям.

О'Брайен поклонился с щегольской грацией и дружески улыбнулся.

– Рад видеть вас, прекрасная леди. Я теперь понимаю, почему Рэнд решил уйти в подполье. В обществе такой красотки можно забыть обо всем.

Шина улыбнулась в ответ на комплимент. Она отнюдь не чувствовала себя привлекательной в джинсах и помятой клетчатой рубашке, но он почти заставил ее поверить в свою неотразимость.

– Спасибо, я тоже очень рада, мистер О'Брайен.

– Ник, – с улыбкой поправил он. – Нечего особо церемониться с наемными работниками. С нами надо построже, а то мы еще зазнаемся.

– Он прав, – саркастически скривился Рэнд. – Ник и так слишком самоуверен. – Распахнув дверцу машины, он помог ей сесть в джип. – Ну как, Джесс передал Кроуфордам, что они должны покинуть ранчо?

– Все сделано, как вы велели, сэр, – с подчеркнутым подобострастием ответил Ник. Он залез на сиденье водителя и подал машину назад. Рэнд едва успел плюхнуться рядом с Шиной, как джип сорвался с места, словно необъезженная лошадь, и понесся по неровной дороге. Шина инстинктивно вцепилась в руку Рэнда. – Нельзя сказать, правда, что людей не удивили ваши инструкции, – весело прокричал О'Брайен, перекрывая шум мотора. – Берусь утверждать, что вы возбудили немало любопытства, когда приказали управляющему и его жене переехать со всей обслугой в Кресент-Крик. – Он бросил заинтересованный взгляд на своих пассажиров. – Это очень интересная загадка.

Рэнд неохотно улыбнулся.

– А ты, как всегда, не можешь отказаться от удовольствия решить ее? – хмыкнул он.

– Да, я никогда не мог устоять перед головоломками, – ответил О'Брайен, хитро улыбаясь. – Мои мозги с рождения нацелены на решение задач. Но ты мне не подсказывай, я сам догадаюсь.

– Именно так я и собирался поступить, – довольно холодно произнес Рэнд, властно обнимая Шину за плечи. – Не хочу лишать тебя удовольствия. Так что наслаждайся, Ник.

– Обязательно, – заверил его Ник, опять нажимая на акселератор.

Казалось, что прошло всего несколько минут, когда джип оставил позади голую, выжженную солнцем пустынную равнину и покатил по куда более привлекательной местности, пышно цветущей и зеленой. И хотя здешняя природа ничем не напоминала неяркие, размытые краски ирландских полей, она произвела впечатление на Шину своей сильной спокойной красотой.

Когда джип наконец пронесся мимо загона для скота и со скрежетом остановился у маленького белого домика, Шина поняла, что ранчо ей тоже очень нравится. На просторной террасе внимание сразу привлекали широкие, обложенные разноцветными подушками, качели.

– Приехали! – объявил О'Брайен. Он выключил мотор и положил обе руки на руль. – Кажется, я перекрыл свой прошлый рекорд для этого пути на четыре минуты.

– Не сомневаюсь, – сухо сказал Рэнд, выходя из машины и помогая спуститься Шине. – В следующий раз предупреждай, мы хоть пристегнемся.

– А ты стареешь, Рэнд, – ухмыльнулся Ник. – Судя по всему, ты не собираешься пригласить меня внутрь пропустить стаканчик?

– Совершенно верно, – любезно ответил Рэнд. – Почему бы тебе не пойти к черту?

– Ну, если ты настаиваешь, – мило улыбнулся О'Брайен, совсем не обидевшись. – Я уж, так и быть, прощу тебе твою грубость, поскольку она явно происходит от твоего желания поскорее остаться наедине с этой очаровательной ирландской красавицей. – Он подмигнул Шине. – Но ты должен попытаться перебороть в себе этот возмутительный эгоизм и позволить остальным несчастным насладиться ее лицезрением. Ты знаешь, что сегодня у Макалистера в сарае устраивают танцы?

– Не знаю и не могу сказать, что меня это сильно интересует. У нас был долгий перелет, и мы немного устали.

О'Брайен посмотрел на Шину.

– А твоя хорошенькая гостья совсем не кажется усталой, – не унимался он. – Вы не хотели бы увидеть своими глазами кусочек настоящей американской жизни, мисс?

Рэнд предостерегающе сжал ее локоть, и Шина внезапно почувствовала упрямое желание сделать наоборот. Совершенно очевидно, что Челлон не хочет, чтобы она общалась с его друзьями и знакомыми на соседних ранчо. Возможно, ему кажется, что это помешает его планам относительно нее.

– Конечно, хотела бы, Ник, – ответила она, улыбаясь даже слишком радостно. – Как мило с вашей стороны подумать об этом!

– Чудесно! – О'Брайен включил зажигание. – Я заеду за вами в восемь и отвезу к Макалистерам. – Не дожидаясь ответа, он дал задний ход, развернулся и выехал со двора, даже не взглянув на мрачное лицо Челлона.

Рэнд пробормотал себе под нос весьма замысловатое ругательство и хмуро поглядел на Шину.

– Похоже, я поспешил со своими предположениями, – сказал он. – Кажется, вы с Ником можете найти общий язык. Вас обоих как магнитом тянет к опасным ситуациям. А ведь ты прекрасно знала, что я не хотел ехать сегодня на танцы.

– Да, знала, – холодно ответила Шина. – И не потому ли, что там я могу найти кого-то, кто поможет мне сбежать от тебя?

Рэнд покачал головой, ведя ее к ступенькам.

– Вовсе нет, черт возьми. Уж в этом-то месте я могу делать все, что мне заблагорассудится. Все, кого ты сегодня встретишь, или чем-то мне обязаны, или хотели бы попросить об одолжении. И если ты обратишься к ним за помощью, то только поставишь и себя, и этих людей в дурацкое положение. – Он распахнул незапертую входную дверь и пропустил ее вперед в маленькую прихожую. – Я просто хотел как можно меньше общаться с Ником. Когда ему в голову засядет какая-то идея, он носится с ней, словно собака с костью. Может дойти до того, что я сам предпочту рассказать ему все о нас с тобой, лишь бы отвязаться.

– Какая жалость, – пропела Шина приторно-сладким голосом. – Ведь если он так умен, то сразу поймет всю противозаконность твоего небольшого приключения.

– На его помощь не надейся, Шина, – грозно предупредил Рэнд, глядя на нее сузившимися глазами. – Хотя он и играет с огнем, но он исключительно верный друг.

– Это мы еще посмотрим! – легкомысленно бросила Шина, затем подошла к ведущей наверх лестнице. – Моя спальня наверху? Мне бы хотелось принять душ и переодеться. – Она насмешливо подняла брови. – Надеюсь, что ты, как всегда, распорядился приготовить для меня необходимую одежду?

– Наша комната наверху, – недовольно сказал Рэнд, подчеркнув слово «наша». – Наша комната, наша постель, наша жизнь. Привыкай к ним, голубка. С этого момента мы составляем одну команду.

– Только если я на это соглашусь, – фыркнула Шина, гордо поднимаясь по лестнице. – Я не позволю, чтобы все было по-твоему, Рэнд Челлон. – Она с вызовом обернулась к нему. – Ну так как, мне будет что надеть на вечер?

В его взгляде промелькнуло удивление, смешанное с восхищением.

– Ты найдешь все необходимое в шкафу в спальне. Я распорядился перевезти сюда часть одежды, приготовленной для тебя в Кресент-Крик.

– Я так и думала, – невозмутимо заявила Шина. – Так ванная наверху?

Рэнд кивнул.

– Да, миледи, – смиренно произнес он, наблюдая, как она поднимается по ступенькам с царственным величием. – Через холл и налево. Принимай пока душ, а я пойду приготовлю кофе. Коль скоро ты намереваешься идти сегодня на праздник, то кофеин тебе не повредит. Как ты помнишь, мы не так уж много спали прошлой ночью.

Шина негодующе передернула плечами, и он довольно усмехнулся. А затем следил с гордостью во взгляде, как она надменно задрала свой носик и скрылась наверху.

Какой чудесный праздник, думала Шина, кружась в объятиях Рэнда по грубому дощатому полу. Она не могла припомнить в своей жизни ни одного столь восхитительного события. Гости были великолепны, еда была великолепна, фруктовый пунш был особенно великолепен. Это многозначительное слово вполне охватывает все аспекты этого замечательного вечера, мечтательно подумала Шина. Она с удовольствием прижалась к сильному телу Рэнда, лишь смутно сознавая, что часть бумажных фонариков уже погасла, и огромный сарай, в котором были устроены танцы обрел странно загадочную, романтическую атмосферу, совсем не соответствующую прозаическому окружению. Она стала напевать себе под нос, вторя музыке, и услышала снисходительный смех Рэнда прямо у себя над ухом.

– И сколько же раз, голубка, ты подходила сегодня к чаше с пуншем? – весело спросил он, обнимая ее покрепче.

– Что? – не поняла Шина, поднимая голову и заглядывая в его золотистые глаза. И до чего же это были красивые глаза! Они словно вобрали в себя весь смех и всю нежность мира. – Я не помню. Но ведь он так хорош, правда?

– Очень хорош. – Его голос звучал серьезно, но в глазах плясали смешинки. – И очень крепок. Мне надо было внимательнее следить за тобой, дорогая. Мальчишки здесь никогда не упускают случая подпоить девушек.

– Он на меня совершенно не подействовал, – уверенно сказала Шина. – Видишь ли, я привыкла к доброму ирландскому виски.

– И в огромных количествах, без сомнения, – наигранно серьезно поддержал ее Рэнд. – А ты когда-нибудь слышала о белой молнии?

– О белой молнии? – удивленно переспросила она.

– Ну ничего, это не так важно, голубка. Я тебе расскажу о ней завтра. Ну как, тебе понравились твои первые сельские танцы в сарае?

– О да, – радостно выдохнула она. Обняв его за талию, она прижалась щекой к его черной хлопчатобумажной рубашке. Сегодня Рэнд был весь в черном, начиная от блестящих черных сапог и джинсов и заканчивая простого покроя рубашкой, которая красиво облегала мускулистые плечи. Темный цвет одежды выгодно подчеркивал светлые волосы и глаза. – Мне особенно понравилась кадриль. Это такой быстрый танец!

– Очень быстрый, – согласился он. – Хотя мне показалось, что наши мужланы несколько увлеклись, вертя тебя туда-сюда. Еще бы, ты такая легкая!

– А мне понравилось, – мечтательно зажмурилась Шина. – Я как будто летала!

– Я видел, – нежно сказал Челлон. – Вот почему у меня не хватило духу вмешаться и положить этому конец. Ты сегодня была похожа на пушок одуванчика, кружащийся по площадке.

– Мне кажется, я сегодня выгляжу совсем как ваши техасские девушки, – сказала Шина, гордо глядя на свою ярко-красную юбку с выглядывающей из-под нее белой нижней юбкой и белой блузкой, спущенной с плеч. Даже ее небольшие светлые сапожки казались достаточно ковбойскими.

– Прости, любовь моя, но с этим я не могу согласиться. Ты больше чем обычно напоминаешь мою милую дикую цыганочку. – Его лицо вдруг стало серьезным. – И я что-то не заметил, чтобы ты с кем-нибудь тайно переговаривалась. Уж не бросила ли ты свою идею выскользнуть из моих цепких лап?

– Конечно, нет, – упрямо возразила Шина, хмурясь. – Я обязательно убегу. Я просто решила отложить это до завтра.

– А, понятно. Очень мудрое решение с твоей стороны, моя дорогая Скарлетт. Вот и продолжай в том же духе. – Он остановился прямо в самой середине площадки. – А теперь, наверное, мне лучше отвезти тебя домой, пока ты воспринимаешь окружающий мир в розовом свете.

– Хорошо, – безропотно согласилась Шина. – Но как же Ник? – Рэнд решительно вел ее к выходу, и она озабоченно обернулась через плечо, ища глазами черноволосую голову среди танцующих.

– Я сказал Нику, что сам отвезу тебя, а ему придется договариваться, чтобы его подвез кто-нибудь из Кресент-Крик, – ответил Рэнд. Они вышли на свежий, неожиданно холодный воздух.

– Мне нравится Ник, – призналась Шина.

– Всем женщинам нравится Ник. – Они подошли к желтому джипу, и Рэнд усадил ее на пассажирское сиденье, а сам сел за руль. – Так что теперь помолчи и дай мне спокойно отвезти тебя домой, пока твоя эйфория не перешла в тяжелую головную боль.

Шина бросила на него оскорбленный взгляд и уже хотела ответить что-то резкое, когда он сорвал машину с места с той же скоростью, что раньше Ник.

Шина пребывала в отличном настроении, когда они доехали до ранчо, потому что все еще чувствовала тот чудесный душевный подъем, который обрела на танцах. Неужели этот дурачок не может понять разницы между опьянением и просто приподнятым настроением? И если она чуть-чуть покачнулась, когда он помог ей выйти из машины, то это лишь от резкой остановки после сумасшедшей езды по неровной местности.

Рэнд на секунду прижал ее к своей горячей груди, а потом легко поднял на руки и понес к дому.

– Я могу идти сама! – запротестовала Шина.

– Знаю, знаю, – заверил ее Рэнд, – просто мне нравится тебя нести. Хорошо?

– Хорошо, – ответила Шина. Ее голова привычно легла на его плечо. Ответ Рэнда вполне удовлетворил ее. Ведь ей тоже нравится, когда он прижимает ее к себе.

Шина смутно осознавала, что ее положили на кружевное покрывало на двуспальной кровати в главной спальне. Затем Рэнд ловко раздел ее. Она лишь однажды слышала, как он вполголоса выругался, когда стягивал непослушный светлый сапожок с ее ноги, но затем он справился и с этой задачей, и Шину ненадолго оставили в покое.

Лежать абсолютно раздетой на прохладном кружеве покрывала было холодно, поэтому она повернулась на бок и свернулась калачиком. Вскоре она почувствовала, как ее подвинули, и из-под нее вытащили покрывало. Затем горячее мужское тело, такое родное и знакомое, прижалось к ней, Рэнд обнял ее, согревая, и укрыл одеялом.

– Спи, моя любимая, – прошептал он, нежно целуя ее в висок. – Ты сегодня много летала, теперь пора вернуться в гнездышко.

Шина подалась к нему, уткнувшись губами в его шею.

– Так я была сегодня жаворонком? – сонно спросила она, едва ворочая языком. Рэнд крепче обнял ее.

– Да, дорогая, – сказал он чуть дрогнувшим голосом. – Клянусь, ты была сегодня настоящим жаворонком.

– Ну вот, – довольно прошептала она, ощущая, как ритмично пульсирует у ее щеки жилка на его шее, и погружаясь в темные глубины сна.

Первые его прикосновения были такими же нежными, как ирландский дождь, и она довольно вздохнула, чувствуя, как без ее участия раздвигаются ее бедра, и волшебные руки Рэнда ласкают ее самое заветное местечко. Он был бесконечно нетороплив и ласков, не требуя от нее ничего, кроме подчинения. Шина опять почти заснула, когда почувствовала, что он с огромной осторожностью вошел в нее, и его горячая твердая плоть неизбежно разбудила в ней ответное желание.

Она медленно открыла глаза и издала негромкий возглас удивления и радости. Рэнд склонялся над ней, сосредоточенно вглядываясь в ее лицо. При ее восклицании он посмотрел на нее с улыбкой, полной такой нежности, что она чуть не задохнулась от счастья.

– Ш-ш-ш, – тихо остановил он ее. – Ты просто расслабься, любимая. Я сам все сделаю. – Он нагнулся, чтобы поцеловать ее легким поцелуем. – Я не хотел тебе мешать, но убедился, что не могу заснуть, не вернувшись в мое гнездышко. – Он сделал чудесное движение бедрами, которое заставило ее задержать дыхание, после чего никакие объяснения уже не требовались.

Затем Рэнд начал двигаться с невероятной нежностью, которую никогда раньше не проявлял в их страстных и почти отчаянных слияниях. Каждое движение было таким же мягким и осторожным, как и первое, и постепенно Шина расслабилась и подчинилась ему. Она была где-то посредине между сном и бодрствованием, и ощущала восхитительное чувственное блаженство от того, как он двигался, лаская ее и шепча нежные слова.

Но вдруг ей этого стало мало. Шина начала сама двигаться ему навстречу с отчаянной энергией, которая заставила и Рэнда отбросить всякую сдержанность. Вскоре все разрешилось бурным оргазмом.

– Любимый мой жаворонок! – отдышавшись, тихо сказал Челлон с неимоверной нежностью, подтыкая Шине одеяло и притягивая ее к себе поближе. Он ласково гладил ее по спине, прижавшись лбом к ее лицу, и она вдруг ощутила непонятную влагу на своей щеке. – Мой жаворонок!

Шина счастливо кивнула и погрузилась в глубокий сон.

Когда Шина открыла глаза, сквозь кружевные занавески струилось яркое дневное солнце. Она испытывала томительное ощущение одиночества и необъяснимый дискомфорт. Затем она поняла, что ей не хватает Рэнда, который всю ночь обнимал ее. Охваченная внезапным беспокойством, она посмотрела на соседнюю подушку, но лишь небольшая вмятина на ней свидетельствовала о недавнем пребывании там Рэнда. Шина резко села на кровати и сразу же громко застонала от острой боли, пронзившей ее голову. Прижав руки к вискам, она начала усиленно растирать их. Ну вот, а она так была уверена, что может пить без последствий! Как там говорил Рэнд? Ах да, белая молния.