Текст книги "Сосновый замок"

Автор книги: Айрис Денбери

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

Глава 9

В маленьком отеле на тихой боковой улочке Милана Рейчел перелистывала страницы журнала, обращая внимание, главным образом, на объявления, имеющие отношение к обуви. Она провела здесь уже почти месяц и решила, что пришло время переехать во Флоренцию или Рим. Предлагать фабрикам свои эскизы моделей оказалось намного труднее, чем она предполагала. В большинстве фирм ей отвечали, что имеют своих дизайнеров. Просить же показать ей какие-нибудь новейшие разработки было совсем нелепо. В мире моды больше всего боятся конкурентов и охотников за чужими идеями.

Рейчел поняла, ей следовало запастись солидными рекомендациями от английской фирмы, в которой она работала. Порой ее забавляла мысль, что некоторые молодые руководители предприятий больше интересовались лично ею, чем ее способностями. Приглашения на ленч или обед поступали постоянно, но она обычно отказывалась, даже если выдвигался такой убедительный предлог: «мы сможем все гораздо лучше обсудить за столом».

Только один человек, синьор Эмилио Гаттани, мужчина средних лет, владелец двух миланских магазинов, проявил к ней дружеское участие.

– Если вы сделаете несколько удачных эскизов, – сказал он, – я попрошу друзей выполнить пробные образцы специально для меня.

Теперь она ждала его в холле отеля. Ровно в половине седьмого он пришел, заказал вермут и сразу погрузился в изучение папки с ее рисунками.

Рейчел терпеливо слушала его замечания.

– Этот рисунок хорош, но этот, по-моему, никуда не годится.

Он перебирал листы, возвращался то к ее удачам, то к провалам, аргументированно объясняя, почему именно так считает.

– Я вам очень благодарна за помощь, синьор Гаттани. Начинаю теперь видеть свои недостатки… а может быть, просто мои вкусы не совпадают с современной модой?

– Гораздо важнее не совпадать с модой, а угадывать, так сказать, тенденции.

Она почувствовала, что кто-то стоит рядом, почти заглядывая ей через плечо. Рейчел подняла глаза и от неожиданности громко воскликнула:

– Вал!

На его красивом лице играла непринужденная улыбка, свидетельствовавшая об отсутствии даже намека на неуверенность человека в себе.

– Можно к вам присоединиться? Или вы заняты?

– Синьор, это мсье Валантен Бертелль, – неохотно представила она его. – Синьор Гаттани проявил некоторый интерес к моим эскизам.

Рейчел надеялась, что Вал поймет намек и удалится, но тот придвинул стул и принялся тоже разглядывать ее рисунки.

Раздражение девушки все возрастало. Неужели Вал, навязывая свое общество, не видит, какой неподходящий момент выбрал?

Как и следовало ожидать, синьор Гаттани немного погодя встал, чтобы уйти, пообещав Рейчел серьезно обдумать по крайней мере три ее эскиза вечерних туфель.

После того как он ушел, Рейчел почти не реагировала на болтовню Валантена.

– В чем дело? – обратил он наконец внимание на ее холодное молчание.

– Кто дал тебе адрес отеля? – сердито спросила она.

– Мне не пришлось нанимать детектива. Твоя сестра писала тебе письма, и когда конверты лежали в холле на столике, готовые к отправке, любой интересующийся мог воспользоваться информацией. А ты, дорогая, безусловно знаешь, что я всегда интересовался тобой и всеми твоими делами.

– Мне очень жаль, что ты вмешался в них именно сегодня!

– Разве я прервал нечто важное?

– Да!.. Синьор Гаттани единственный доброжелательный человек, хоть немного заинтересовавшийся моими набросками. Мне важно было послушать его замечания и полезные советы, а тут явился ты!

– О, и это все? А я-то думал, ты собираешься мне сообщить, будто он больше всего очарован твоими прекрасными глазами и не устает твердить, что жена его не понимает.

– Послушай, Вал, – резко сказала Рейчел, собирая в папку свои листочки, – если ты проделал путь до Милана, чтобы я слушала твои глупости, то мог бы не тратить времени зря.

– Ты в мрачном расположении духа. Я должен пригласить тебя куда-нибудь, вкусно накормить и напоить, чтобы ты немного смягчилась.

– Я обычно обедаю здесь.

– Но не сегодня. Ты пойдешь со мной к Кавальери и на обратном пути, возможно, наградишь меня хотя бы улыбкой.

– Ты останешься в Милане? – спросила она.

– Конечно. А что, у тебя монополия на этот город?

– Надолго?

Вал усмехнулся:

– Это всецело зависит от тебя, Рейчел.

– Тогда позволь мне сообщить: через день-другой я уезжаю отсюда.

– В неизвестном направлении? Брось, Рейчел, нечего нагнетать таинственность. Оставь это для Люсьена.

– Для Люсьена?

– Ага! Я так и думал, что его имя сразу привлечет твое внимание. Нет уж, оставим разговор о нем… Переоденься, Рейчел, мы пойдем в ресторан, и я сообщу тебе новости о семье.

Она заколебалась. Вал довольно надоедливый. Если отказаться поужинать с ним сегодня, он будет докучать завтра с просьбой вместе пообедать и опять сорвет важную для нее деловую встречу.

– Хорошо, Валантен, – согласилась Рейчел, – пойдем вместе ужинать, иначе вообще не получится: я же скоро вообще уеду отсюда.

Никогда прежде не бывала она у Кавальери, хотя и знала, что это один из самых роскошных отелей Милана, славящийся своей кухней. Рейчел предусмотрительно оделась в платье цвета фуксии, которое особенно шло ей.

– Здесь нет ни одной женщины, которая могла бы сравниться с тобой красотой, Рейчел, – прошептал Вал, приподнимая в честь девушки бокал.

– Спасибо. Твои комплименты очень хороши. Если бы ты не повторял их столь часто, можно было бы им поверить.

Однако вечер тем не менее оказался приятным. Ее жизнь в Милане протекала довольно однообразно: осматривала достопримечательности, магазины или просто пребывала в мечтах. Она ругала себя за отсутствие активности в смысле работы. Возможно, месяцы, проведенные ею в Сосновом замке, – в достатке и неге – психологически развратили ее…

Валантен, верный своему обещанию, сообщил ей много новостей. Письма Селии были довольно сдержанными и касались только ее и Хэрри.

– Бабушка неважно себя чувствует, что неудивительно в ее возрасте. К тому же она перенесла столько потрясений и трагедий в своей жизни!

– В самом деле? – удивилась Рейчел.

– Мой дедушка погиб на охоте. Его сбросила лошадь. Потом несчастье постигло моего отца – скончался десять лет назад, когда мне было четырнадцать. Затем последовал самый большой удар. Мой дядя Эдвард – с женой и двумя детьми – разбились при крушении самолета в Альпах. Так же, как и наш с Пьером старший брат Бертран, летевший вместе с ними.

– О, какой ужас! Вся семья!

– После гибели Бертрана Пьеру пришлось принять на себя управление замком и поместьем, хотя он вообще-то собирался стать юристом.

– Пьер сожалел, что пришлось изменить карьеру?

– Он всегда был привязан к земле. Так что для него, думаю, отказаться от карьеры красноречивого адвоката оказалось в какой-то степени естественным.

– А ты, Вал? О какой карьере думаешь ты?

– Да уж конечно, не копаться в земле! Пьер заставляет меня иногда работать со счетами, но меня абсолютно не интересует количество вина, полученного с наших виноградников, и соответствует ли норме урожай маслин…

– Так найди себе что-нибудь по вкусу.

– Если честно, не слишком многое меня привлекает. К тому же моя семья быстро напомнит мне, что представителю семьи Бертеллей нужно заниматься престижным делом.

Рейчел возмущенно передернула плечами:

– Выброси из головы старомодные бредни. В наши дни даже сыновья герцогов не считают для себя зазорным потрудиться где-нибудь на бирже или в рекламном агентстве.

– Мне предложили превосходную должность в Париже, – признался вдруг Валантен, – но я узнал, что должен буду работать почти каждый день.

– И ты, конечно, отказался, – упрекнула его она. – Зря. Попробовал хотя бы!

Он рассмеялся:

– О, не будем тратить время на разговоры на такую скучную тему, как работа. Давай лучше потанцуем…

Когда он проводил Рейчел в ее отель, девушка поблагодарила его и очень удивилась тому, сколь нежным и сдержанным был его прощальный поцелуй.

– A demain, [12]12
  До завтра (фр.).


[Закрыть]– шепнул он и откланялся.

Вал позвонил на следующий день, но ее не было. Застал он ее лишь около шести часов, предложил выпить вместе вина или кофе, затем пусть сама решит, как им провести остаток вечера. По телефону все это выглядело вполне учтиво, однако Рейчел знала – Валантен Бертелль не из робких поклонников.

Когда он зашел за Рейчел, она поздоровалась с ним по-дружески и предложила выпить кофе в уличном кафе поблизости, сославшись на то, что ей еще придется поработать над своими эскизами.

– Как скажешь, – согласился он.

И все-таки она вернулась к себе в отель только около полуночи. Вал уговорил ее прогуляться по улицам, а затем они зашли в одно из многочисленных кафе знаменитой миланской галереи, где, казалось, сконцентрировалась вся вечерняя жизнь Милана.

– А как насчет завтра? – вкрадчиво спросил Вал. – Завтра воскресенье, и все нормальные люди отдыхают. Мы могли бы посетить озеро Лаго-Маджоре, например.

Пришлось соглашаться. Однако на утро произошло событие, которого ни она, ни он не ожидали.

Валантен позвонил довольно рано:

– Рейчел, я в отчаянии, у меня плохие новости. Бабушка умерла, и я должен немедленно вернуться в Сосновый замок.

– О, Вал! Прими мои соболезнования.

– Ты поедешь со мной? – спросил он.

– При сложившихся обстоятельствах, думаю, мне лучше не ехать. Это ваше семейное дело…

– Мне очень жаль, что судьба вмешалась в наше сегодняшнее свидание. Оно могло быть романтичным. Сама природа в Лаго-Маджоре располагает к мечтательности.

– Тебе сейчас надо думать совершенно другом, – напомнила осторожно Рейчел.

– Да, к сожалению…

Еще раз печально вздохнув, Валантен распрощался и повесил трубку.

Несколько минут Рейчел размышляла, чем же ей заняться? Прежний план на сегодняшний воскресный день бесповоротно рухнул. Внезапно ей пришло в голову, что она сама без особых проблем сможет съездить к Лаго-Маджоре на автобусе. Портье с готовностью быстро перелистал страницы расписания, и ко времени ленча Рейчел уже праздно прогуливалась по берегам озера. Она перекусила в уютном ресторане в саду, затем совершила небольшое путешествие на маленьком прогулочном катере на живописный остров Белла.

Вернувшись в отель после утомительного, но приятного дня, Рейчел погрузилась в сомнения: уезжать ли ей во Флоренцию или стоит задержаться в Милане и совершить еще несколько столь же замечательных загородных прогулок.

Синьор Гаттани решил проблему, позвонив на следующее утро и попросив девушку задержаться здесь на денек-другой с тем, чтобы он познакомил ее с одним обувным промышленником, точнее, предпринимателем, который, возможно, окажет ей чисто практическую помощь.

«Денек-другой» растянулся более чем на неделю, и Рейчел полностью погрузилась в работу.

Однажды вечером Рейчел возвращалась к себе в отель после напряженного дня. Переговоры с синьором Гаттани и его другом-предпринимателем уже начали давать свои плоды. Во всяком случае, она уже подержала в руках свою первую модель, выполненную в коже. Та ей не очень понравилась, но все-таки реальная «проба пера» состоялась.

Девушка была целиком погружена в свои мысли и не сразу обратила внимание на человека, стоящего у входа в отель. Она подошла ближе и только тут сообразила, кого он ей напоминает.

– Люсьен! – воскликнула она, с трудом пытаясь скрыть охватившее ее волнение.

– Рейчел! – Он приветствовал ее просто и спокойно. – Я позвонил, но мне сказали, что ты вернешься около шести.

– А вот и я, – сказала она. – Извини, если заставила тебя ждать.

– Не беда – всего лишь несколько минут… Зайдем в отель? – Люсьен взял у нее папку с эскизами и жакет, затем спросил: – Что ты собираешься делать?

Рейчел с трудом удержалась от соблазна сказать, что хочет обхватить его шею руками и крепко обнять. Вместо этого она произнесла:

– Все зависит от времени, которым ты располагаешь.

– Пару дней буду занят делами в дневные часы, но, я подумал, если ты свободна по вечерам…

Его тон был бесстрастен, как у служебного автоответчика. Рейчел едва поборола желание сказать ему, что она не игрушка, которой можно позабавиться на досуге. Смолчав, Рейчел, однако, одарила его ледяным взглядом. Люсьен не заметил, так как ждал, когда спустится скрипучий лифт.

– Мы могли бы поужинать здесь, – предложил он, – или пойти куда-нибудь в другое место, если ты пожелаешь.

– Пожалуй, я предпочту куда-нибудь сходить, – решила она. – Буду готова через полчаса.

В своей комнате девушка принялась размышлять: если она наденет одно из лучших вечерних платьев, он сочтет себя обязанным отвести ее в один из самых дорогих ресторанов и угостить роскошным ужином. Если же она оденется слишком просто, он наверняка обидится – его не сочли достойным того, чтобы хоть немного принарядиться.

Рейчел пошла на компромисс и выбрала платье земляничного цвета и подходящий к тону жакет – наряд, купленный ею здесь, в Милане. Она знала, Люсьен непременно посмотрит на ее туфли и, безусловно, простые белые лодочки удовлетворят его.

Когда она спустилась в холл отеля, Люсьен отложил в сторону газету, которую читал.

– Сначала зайдем в кафе и выпьем, – предложил он.

Она согласно кивнула. Может, вино растопит эту холодную сдержанность, которая не только окутывала его, словно хмурое осеннее облако, но и ей мешала вести непринужденный разговор.

После мартини в уличном кафе Люсьен отвел ее в небольшой, но элегантный ресторан. За окном их столика открывался впечатляющий вид на освещенный прожекторами фасад огромного белого мраморного собора. Его бесчисленные остроконечные башенки устремлялись ввысь, как бы пронзая сине-черное небо.

– Словно сталактиты в пещере, – задумчиво произнесла Рейчел. – Или, может, правильнее будет сказать «сталагмиты», если они поднимаются из земли?

Подобие улыбки появилось на губах Люсьена, он уже был готов дать какой-то поддразнивающий ответ, но разносящий вина официант стоял уже у него за спиной.

Нельзя сказать, чтобы они все время молчали. Как вспоминала потом Рейчел, разговор все-таки тек, хотя и вяло. Но эти ужасные, высокомерные манеры Люсьена… Казалось, будто между ними на столе лежит глыба льда.

Он рассказал о мирной кончине мадам Бертелль и более чем скромных похоронах, на которых присутствовали только ближайшие родственники и он сам. Рассказал о Хэрри, который явно успокоился, и о том, что Селия проводит теперь много времени с сыном в так называемой студии, в которую Рейчел когда-то вложила столько выдумки.

– Эта твоя идея была просто великолепной, Рейчел, – сказал Люсьен, и голос его немного потеплел.

– Ты хочешь сказать – поощрить Хэрри к творчеству? Все дети должны иметь такую возможность, особенно при таких условиях, какие в состоянии обеспечить Пьер и Селия.

Выражение его лица утратило появившуюся было мягкость. Рейчел и сама почувствовала, что говорит назидательно, как учительница.

Когда Люсьен проводил ее в отель, то пообещал позвонить на следующий день.

Рейчел же мысленно дала обет, что больше не станет никуда принимать приглашений.

В своем номере она с иронией подумала о том, насколько больше удовольствия она получила здесь от общения с Валантеном, и все же именно с Люсьеном хотелось ей сохранить дружеские отношения, если не нечто большее, но, видно, они несовместимы.

Она стала упаковывать вещи. Завтра закончит все дела с Гаттани и все подготовит к переезду во Флоренцию. Даже Люсьен не сможет остановить ее.

Однако, когда она вернулась на следующий вечер в отель, ее ждала телеграмма из Соснового замка:

«С Селией произошел несчастный случай. Приезжай как можно скорее. С любовью Пьер».

Рейчел не на шутку всполошилась. Что за несчастный случай?.. Незначительный или серьезный?..

Если через три месяца должен родиться ребенок, любой случай может оказаться опасным. Рейчел не стала терять времени даром и, закончив собирать вещи, написала письмо синьору Гаттани, в котором поблагодарила его за помощь и объяснила, что вынуждена срочно вернуться в дом сестры, пообещав связаться с ним по телефону.

Решить вопрос с поездкой оказалось не просто. Самолет из Милана в Лион взлетит прежде, чем она сможет добраться до аэропорта.

– Тогда мне придется поехать поездом, – сказала она портье.

– Поездка будет довольно сложной, придется сделать несколько пересадок, – предупредил тот ее.

– Ничего не поделаешь. Я должна добраться туда как можно скорее.

Портье как раз выписывал ей время отправления поездов и пересадок, когда в холл вошел Люсьен.

Забыв о своем намерении казаться холодной и отстраненной, Рейчел коротко объяснила причину своего поспешного отъезда и показала телеграмму Пьера.

– Если бы я вернулась домой пораньше, то успела бы на самолет, но теперь слишком поздно… – Рейчел подавленно смолкла.

– Я могу отвезти тебя на машине, – предложил он. – На это уйдет не больше времени, чем на самолет до Лиона или на поезд отсюда до Клермон-Феррана.

– А как же твои дела здесь?.. Не можешь же ты все бросить из-за меня? – запротестовала было она, однако в ответ встретила полный решимости взгляд.

Люсьен скомкал длинную узкую полоску бумаги с расписанием поездов и поблагодарил портье.

– Ты уже упаковала багаж? – спросил он Рейчел.

– Да, все, но я могу кое-что оставить здесь.

– Лучше все забирай с собой. Тогда, если захочешь поехать во Флоренцию, тебе не придется заезжать за вещами сюда.

Она покорно согласилась. В конце концов, три ее чемодана спокойно уместятся в багажнике.

– Дай мне час на то, чтобы кое-что уладить с делами, затем я вернусь за тобой.

Люсьен поспешно вышел, а портье сочувственно сказал Рейчел:

– Вам повезло, синьора. Намного лучше путешествовать на машине, к тому же с другом.

Рейчел улыбнулась в ответ, а про себя подумала, что Люсьен проявил себя как истинный друг.

Во время долгого пути назад во Францию Люсьен еще больше поразил ее. В нем не было и тени холодности или равнодушия. Сердечный и внимательный, порой даже веселый, он постоянно отвлекал Рейчел от тревожных мыслей о сестре, рассказывал огромное количество анекдотов об Оверни, ее легендах и предрассудках… Как же Рейчел была ему признательна!

– Между прочим, у Изанны есть для тебя новости, – сообщил Люсьен, когда они подъехали к кафе неподалеку от границы.

– Какие?

Он усмехнулся:

– Изанна претендует на привилегию рассказать тебе лично.

Нетрудно догадаться. Изанна, наверное, решилась выйти, наконец, замуж и собирается объявить о своей помолвке. Значит, Люсьен дал свое согласие… Возможно, он понял, что не должен стоять на пути к счастью своей подопечной… Но чтобы узнать веселые и грустные подробности, нужно было еще добраться до Клермон-Феррана, а путь был не близок…

Рейчел и Люсьен прибыли в Сосновый замок почти в полдень, Франсин встретила их обоих суровым взглядом.

Люсьен задержался ровно настолько, чтобы узнать, насколько серьезен несчастный случай, произошедший с Селией.

– Не о чем беспокоиться, – высокомерно бросила Франсин. – Она вне опасности.

Люсьен тут же отправился к себе, а Рейчел к сестре в спальню. Оказалось, та поскользнулась на полу в студии, когда играла с сыном, и растянула связки.

– Но доктор говорит, что все в порядке, мне просто необходимо несколько дней отдыха.

– Слава Богу, обошлось! – захлопала в ладоши Рейчел.

– Пьер впал в панику и настоял на том, чтобы послать тебе телеграмму, хотя я и возражала.

– Я рада, что приехала, – сказала Рейчел, не признавшись Селии, что ее радость как бы двойная: с одной стороны – благополучно с сестрой, с другой – поездка с Люсьеном оставила в ее душе самое восторженное воспоминание и некоторую надежду на будущее…

Одна Франсин опять портила девушке все настроение.

– Вижу, ты привезла с собой весь багаж из Милана, – заявила она Рейчел буквально в тот же день.

– Не беспокойся, Франсин, я все заберу с собой, когда снова уеду.

– У тебя, несомненно, есть определенные планы на жизнь, и было неблагоразумно со стороны сестры зазывать тебя в Сосновый замок под таким неубедительным предлогом, как растяжение связок, – иронизировала Франсин.

– О, я вполне могу позволить себе провести здесь недельку-другую, если это поможет сестре. – Рейчел намеренно говорила несколько небрежно. Смерть мадам Бертелль придала больше веса Селии, как жене Пьера, ставшего теперь в полном смысле слова главой семьи.

– Да, мы отменили некоторые ритуалы, – сказала Селия сестре, когда они остались наедине, – особенно эти ужасные сборища перед обедом в салоне.

– Убивающие аппетит, так я назвала бы их, – прокомментировала Рейчел.

– Но с тех пор Франсин, кажется, стала относиться ко мне еще враждебней. Она обвиняет меня во всех смертных грехах. К счастью, Пьер редко прислушивается к ее тирадам, а Вал мало бывает дома, иначе просто для развлечения сеял бы между нами раздоры. Я по-своему даже рада этому несчастному случаю с ногой. Он помог вернуть тебя в Сосновый замок. – Селия протянула к сестре руку. – Надеюсь, ты останешься здесь надолго.

Рейчел рассмеялась:

– Это был бы наилучший способ разъярить Франсин. Она уже намекнула, что чем скорее я снова уеду, тем лучше.

– Не слушай ты ее! – взмолилась Селия, и ее голубые глаза наполнились слезами. – Когда мы вместе – Франсин присмиреет, я уверена.

– О, я останусь на некоторое время, не волнуйся, – пообещала Рейчел. – Завтра днем хочу заглянуть к Изанне. Мне сказали, что у нее есть какие-то потрясающие новости.

Селия явно оживилась:

– Да что ты говоришь?.. Передай ей от меня привет.

Изанна встретила Рейчел восторженно, даже бурно.

– О, как хорошо, что ты вернулась! – приветствовала она Рейчел. – Но вообще-то я очень радовалась, что ты на некоторое время исчезла.

– Значит, мое отсутствие заставило тебя проникнуться ко мне большей симпатией? – расхохоталась Рейчел. – Забавный поворот.

– Ну да. И я благодарна тебе, так как ты мне очень помогла.

Разговор все больше озадачивал Рейчел.

– Люсьен сказал, будто ты хочешь сообщить мне какую-то новость.

Изанна помахала левой рукой, но кольца на ней не было.

– Я скоро буду помолвлена! Но, может, тебе это не интересно?

– Конечно же интересно, и я от всей души желаю тебе счастья и удачи. – Рейчел наклонилась и поцеловала Изанну в обе щеки. – Кажется, ты когда-то собиралась замуж за Вала, не так ли?..

– Нет, конечно! – решительно заявила Изанна. – Валантен в подметки не годится моему прекрасному Клоду! В нем есть все, о чем только может мечтать девушка.

– Кто такой Клод?

– Мой будущий жених. Он живет в Париже. Там я его впервые встретила.

– И Люсьен, похоже, одобрил твой выбор?

– Да, но с условием, – состроив гримасу, ответила Изанна. – После объявления о нашей помолвке нам придется ждать по крайней мере шесть месяцев, прежде чем он даст согласие на свадьбу. Мой опекун считает, что я могу передумать. Но это немыслимо!

Рейчел старательно спрятала улыбку. Возможно, Люсьен и прав, настаивая на небольшой отсрочке.

– Теперь ты видишь, что должна остаться здесь, Рейчел, – взволнованно продолжала Изанна. – Будет много праздников. Мой двадцать первый день рождения, наша помолвка, возможно, большой вечер по случаю обоих событий, а потом ребенок Селии и крестины…

Изанна продолжала болтать о предстоящих торжествах, Рейчел тем не менее перебила:

– Почему ты сказала, что благодарна мне? За что? Чем я могла помочь тебе?

– Ты действительно помогла. Сначала, когда ты только появилась в наших краях, я очень злилась, потому что Валантен буквально прилип к тебе. Я не собиралась выходить за него замуж, но мне нравились его ухаживания, внимание, которые теперь всецело посвящались тебе. Ты помогла мне прозреть! Я стала понимать, что мне не нужен мужчина – волокита, любитель гоняться за женскими юбками. Мой Клод – совершенно другой человек.

– Тогда ты не только меня должна благодарить за прозрение, но, как ни смешно, Вала тоже. Скажи ему об этом.

– Мы давно не виделись. Он вернулся из Милана на похороны мадам Бертелль и сразу же уехал во Флоренцию в надежде встретить там тебя, но ему не повезло…

Обе девушки невольно расхохотались.

Рейчел вернулась в Сосновый замок, погруженная в раздумья. Как только Вал обнаружит, что она здесь, он тут же сбежит из Флоренции… И что тогда?..

К своему удивлению, в гостиной сестры Рейчел обнаружила и Франсин. Селия отдыхала в шезлонге, и Рейчел заняла кресло рядом.

– Итак, ты навестила Изанну? – довольно любезно осведомилась Франсин.

– Да, – ответила Рейчел. – Меня очень удивила ее новость.

– Что она собирается обручиться с молодым человеком из Парижа?

– Да. Я, признаться, думала… с другим.

Франсин многозначительно усмехнулась.

– И что же ты чувствуешь теперь, когда знаешь, что это не Валантен?

Рейчел пожала плечами, не желая ничего объяснять.

Селия, предчувствуя возможную вспышку, спокойно сказала:

– Мне кажется, Клод очаровательный молодой человек, надеюсь, Изанна будет очень счастлива.

– Возможно, мы объявим о двойной помолвке в замке Фонтенаков, – вдруг заявила Франсин.

– Ты имеешь в виду себя и Люсьена? – спросила Селия.

– Конечно. Может, даже потом состоится и двойная свадьба.

– О, Изанне это не понравилось бы. Она молода и не захочет портить для себя великолепие такого дня, – скептически заметила Селия. – Думаю, свадьбы следует устраивать по отдельности.

Франсин испытующе глянула на Рейчел:

– Я вижу тебя насквозь, дорогуша. Ты собралась остаться здесь подольше, потому что надеешься теперь на третью помолвку?

Рейчел вытаращила глаза.

– Да. Мой брат Валантен теперь свободен, но я позабочусь о том, чтобы ты не вошла в нашу семью.

– Какое ты имеешь право, Франсин? – с обманчивым спокойствием спросила Селия. – Даже Пьер не может запретить Валу выбрать себе невесту, какую захочет.

– Но он не выберет Рейчел! – торжествующе воскликнула Франсин. – Теперь, когда умерла бабушка, я сумею настоять на том, чтобы Пьер отослал Валантена как можно дальше отсюда.

– Куда бы ни уехал Вал, мне нет до этого дела! – решительно сказала Рейчел.

– Вал уже достаточно попутешествовал, а Пьеру может понадобиться его помощь по имению, – продолжала Селия.

Рейчел одобрительно поддержала сестру кивком.

– При чем тут имение?! – воскликнула Франсин. – Оно даже не принадлежит Пьеру. Не он законный владелец!

На лице Селии появилось выражение тревоги.

– Франсин! – взмолилась она. – Не говори об этом.

– А почему бы и нет? Пусть твоя сестра тоже узнает правду. Теперь, когда бабушки нет, необходимость держать все в тайне отпала. Поместье, замок – все, чем мы владеем, принадлежит моему старшему брату Бертрану.

Рейчел удивленно вскинула брови.

– Но он же погиб во время авиационной катастрофы?..

– Так все думают, – резко бросила Франсин, – кроме нас, посвященных в истинное положение вещей… Много лет его прячут в чужом доме…

Рейчел тотчас вспомнила о человеке со шрамами в потайной башне.

– Люсьен поселил его у себя, чтобы пощадить чувства твоей бабушки, – сурово заметила Селия. – А Пьер отказался от своей карьеры, чтобы управлять имением и сохранить его для Бертрана.

– До тех пор, пока… Бертран не умрет… Вот и все ваше показное благородство! – Франсин поджала губы. – А если я расскажу властям? Они сочтут поступок Пьера преступлением, особенно учитывая то, что он прекрасно знаком с законодательством.

– Ты же не предашь своего родного брата!

Рейчел пришла в ужас от всех этих открытий, но больше всего от мстительности Франсин, поэтому прямо обратилась к той:

– Разве ты сама не боишься пострадать, хотя бы косвенно, если действительно власти вмешаются в права тайных или явных собственников?

– У Франсин есть приданое и своя доля наследства, отдельная от семейного капитала, – откровенно объяснила Селия. – Поэтому она и не боится, что пострадает.

– А почему я должна пострадать! Бедный Бертран, спрятанный в темнице. Я каждую ночь оплакиваю его несчастную судьбу. Лучше бы уж его совсем не нашли, чем ему жить так!..

– Но теперь, когда необходимость держать все в тайне, как ты выразилась, отпала, – сказала Селия, – Пьер может попросить Люсьена вернуть Бертрана сюда, и мы сами о нем позаботимся.

– По-за-бо-тим-ся! – подчеркнуто издевательски, по слогам повторила Франсин. – Звучит зловеще. Бертран уж точно недолго протянет с вами! Нет, когда я выйду замуж за Люсьена, то добьюсь, чтобы Бертран обрел полную свободу, оставаясь с нами в замке Фонтенаков, и по-настоящему позабочусь о нем я!

Селия была бледная как полотно.

– Франсин! – сурово, приказным тоном сказала Рейчел. – Будь добра, уйди. Хватит трепать моей сестре нервы.

Франсин тотчас же встала:

– Конечно. Я оставлю вас наедине, вам многое предстоит обсудить.

После ее ухода Рейчел некоторое время хранила молчание, затем спросила сестру:

– Ты хочешь поговорить со мной или оставим эту тему?..

Селия приподнялась на шезлонге.

– Нет, лучше тебе узнать все остальное. После катастрофы считалось, что Бертран действительно погиб. Всего ведь несколько человек выжило, и среди них не было Бертеллей. Так что Пьер, когда все юридические формальности были выполнены, приступил к управлению имением… Тело Бертрана, как все думали, похоронено в общей могиле жертв в Швейцарии, Пьер даже ездил туда, чтобы привезти с родной могилы хотя бы горсть земли…

Затем более двух лет спустя Пьер получил сообщение, что в госпитале Женевы находится неопознанный человек, который в минуты прояснения памяти говорит об авиакатастрофе. Пьер, конечно, немедленно поехал туда, но человек был совершенно неузнаваем! Его лицо так сильно обгорело и покрылось такими страшными шрамами, что никакие усилия врачей по пересадке тканей не помогали. Пьер, однако, вернулся в госпиталь, чтобы узнать, не помнит ли этот человек каких-либо событий детства. И к своему ужасу обнаружил: вполне возможно, это его родной брат – Бертран…

– Какое страшное потрясение! – пробормотала Рейчел.

– В течение следующих трех лет Пьер потратил массу денег на его лечение. Бессчетное количество раз пытались делать ему пересадки кожи, но безуспешно. Причем не только тело страдальца было изуродовано и волосы поседели, он утратил разум и совершенно оглох. Когда врачи, наконец, утратили всякую надежду на какое-либо улучшение, Пьеру пришлось взвалить на себя ответственное решение: привезти ли его сюда домой и сообщить бабушке, что он жив… точнее говоря, наполовину жив, или же оставить его в больнице до конца дней… Тогда Люсьен и предложил поселить Бертрана в отдаленном крыле своего замка, приставить к нему слугу и предоставить все возможные удобства.

– Значит, в тот день я видела не призрак. Это был Бертран. Его лицо с тех пор преследует меня. – Рейчел вздохнула. – Печальное бремя для вас всех.

– Франсин использует эту трагедию в своих целях. С тех пор как я вышла замуж за Пьера, она постоянно тем или иным образом провоцирует меня. Я вынуждена раболепствовать перед ней, хотя бы ради мужа и сына… Теперь, как видишь, грозит вывести всех на чистую воду, будто мы преступники.