Текст книги "Сосновый замок"

Автор книги: Айрис Денбери

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Рейчел позвонила Люсьену, но того не оказалось дома. Перед самым обедом она снова набрала номер; на этот раз к телефону подошла Изанна.

– Люсьена можно позвать?

– Сейчас узнаю, захочет ли он с тобой разговаривать. – Ответ Изанны прозвучал чрезвычайно холодно и привел Рейчел в такое уныние, что она с трудом, заикаясь, произнесла слова извинения, когда через несколько секунд тот взял трубку.

– Можешь не извиняться, – ответил Люсьен так же холодно и отчужденно, как перед этим Изанна. – Я ясно понял, что ты предпочитаешь общество Валантена, а не мое.

– Но это вовсе не так…

– Да ну? – перебил он. – Зачем же ты сообщила ему, куда мы едем, чтобы он мог отправиться следом – или даже опередить нас?

– Ничего я ему не сообщала, – возмутилась Рейчел. – Я сказала только сестре и больше никому, а она ничего не стала бы говорить Валу.

Тяжело вздохнув, Люсьен пробормотал:

– Ладно, Бог с ним. Не так уж это и важно.

– Для меня важно! Ты, должно быть, решил, что я повела себя предельно бестактно, не вернувшись вместе с тобой и Изанной.

– Нисколько. Если тебе хотелось ехать с Валантеном, почему бы и нет?.. Это твое право. Извини пожалуйста, у меня сегодня очень много работы.

Он повесил трубку. Рейчел почувствовала обиду и гнев. Что это за человек, если отказывается выслушать даже самое простое объяснение?

Валантен не вернулся к обеду, и Пьер начал волноваться.

– Если этот молодой сумасброд отправился кого-то навестить, почему не поставил нас в известность? – ворчал он. – Мало того что он не желает заниматься ни хозяйством, ни бумагами, так еще изволь за него беспокоиться: то ли он сидит где-то в казино, то ли попал в аварию и разбился.

Рейчел чувствовала себя отчасти виноватой. Вряд ли стоило сурово корить Вала за то, что тот примчался в Рион, за хитрость по отношению к Люсьену, за попытки завоевать натиском ее расположение…

Франсин словно угадала, о чем думала девушка.

– В наши дни никогда не знаешь, какому неожиданному событию удастся разрушить нашу семью, – проговорила она мягко, однако не без явного подтекста.

Рейчел знала: каким бы ни был ее ответ, он вызовет раздражение.

– Вал и раньше исчезал на несколько дней. – Селия явно пыталась как-то сгладить ситуацию. – А возвращался с вполне правдоподобными объяснениями, недоумевая, к чему подняли столько шума.

– Тебе легко сохранять спокойствие. Тебя не связывают с нами родственные узы… – Франсин опять подчеркивала тот факт, что Селия здесь по-прежнему чужая, хоть и носит после замужества фамилию Бертелль.

На следующий день Рейчел сидела вместе с Селией в ее гостиной, а Хэрри возился с мозаикой. Внезапно Франсин распахнула настежь дверь.

– Ты принесла в нашу семью несчастье! – Она бесцеремонно ткнула пальцем в сторону Рейчел.

– Франсин! Что случилось? – воскликнула Селия.

– Найдена машина Валантена, совершенно исковерканная!

– А Вал? Что с ним?

Теперь Франсин вела себя сдержанней:

– Полиция еще не отыскала его – то есть его тело.

– Но, Франсин, может быть, ему удалось спастись, – запротестовала Селия. – Для него это уже не первая авария. Последний раз он отделался несколькими ушибами…

– Легче всего успокаивать себя тем, что Вал и на этот раз отделался так же легко. Я должна подготовить Пьера к худшему.

Франсин ушла. Встревоженные сестры примолкли, не решаясь высказать, что у каждой на душе.

В течение дня больше не поступало никаких известий, а вечером неожиданно позвонила Изанна.

– У вас есть какие-нибудь новости о Вале? – с надеждой спросила у нее Рейчел.

– Нет у меня никаких новостей! Как ты могла так обойтись с ним? – пронзительно, со слезами в голосе кричала в трубку Изанна.

– Но я – что я такого сделала?

– Он потерял голову и не соображал, что делает, потому что ты околдовала его! Стоило тебе появиться, и ты разлучила нас. Боже мой, лучше б тебе было убраться и оставить Вала в покое. Но теперь слишком поздно. Если он погиб – это ты украла у меня мужа!

Такая яростная вспышка настолько не вязалась с обликом уравновешенной, спокойной и светски искушенной Изанны, что Рейчел совершенно растерялась.

– Но, Изанна, уверяю тебя…

– В чем?! В чем ты можешь меня уверить, если играла с чувствами Вала, как… как… – Голос девушки прервался от рыданий.

Чуть помолчав, Рейчел постаралась сказать как можно спокойнее:

– Изанна, послушай, если ты хочешь обвинять меня, это твое дело, но я говорю правду. Я никогда намеренно не поощряла Валантена, не заигрывала с ним. Когда он пригласил меня поехать с ним куда-нибудь в воскресенье, я наотрез отказалась.

– Он приглашал тебя?

– Да, я отказалась, потому что уже приняла приглашение Люсьена посмотреть праздник в Рионе. Я даже не сообщила Валу, куда мы едем.

– Это я ему сказала, – объявила Изанна. – Я думала, у тебя хватит совести не лезть между нами.

– Но если ты хотела, чтобы Вал присоединился к нам, почему не сказала Люсьену?

– Какое теперь это имеет значение, когда случилась такая беда, – сквозь рыдания произнесла Изанна.

Выждав немного, Рейчел мягко сказала:

– Будем надеяться, что с Валом не случилось ничего ужасного. Дайте нам знать, если появятся какие-нибудь новости, мы тоже немедленно сообщим, если что-нибудь прояснится.

– Легко тебе быть такой спокойной! Вал ничего для тебя не значит! – взорвалась Изанна и с грохотом швырнула трубку.

Очередной упрек еще раз больно задел Рейчел. У нее даже в висках заломило от сильной головной боли. Пришлось принять лекарство, чтобы хоть немного прийти в себя.

Полиция обещала держать Пьера в курсе, но Франсин жаждала более решительных действий.

– Пока вы здесь сидите сложа руки, мой брат, быть может, умирает в какой-нибудь больнице!

– Франсин, дорогая моя, – взмолился Пьер, – мы запросили все медицинские учреждения округи. Человек по фамилии Бертелль нигде не значится.

– Это еще ни о чем не говорит, он мог потерять память.

– Не исключено, – согласился Пьер, – хотя полицию, наверняка, заинтересовал бы подобный факт.

– Завтра я сама отправлюсь по больницам, – заявила Франсин. – Не хочу день за днем оставаться в неведении! Вы подумали о том, как это отразится на бедной бабушке? Разве мало в ее жизни было бед?

– Хорошо, завтра поедем вместе, – пообещал Пьер.

Во время всего разговора сестры молчали, но теперь Франсин развернулась к Рейчел:

– Если бы не ты, никогда не случилось бы ничего подобного!

Рейчел старалась не смотреть на злое лицо Франсин.

– Мне понятны твои чувства, но ты не должна винить меня – или Селию – за события, в которых мы не виноваты. В каждой семье случаются свои, ужасные несчастья…

Ей не дали договорить. Франсин так и впилась в нее взглядом:

– Что ты знаешь о наших несчастьях? Кто тебе нашептал?

– Франсин! Франсин! – Вскочив с места, Пьер бросился успокаивать сестру, одновременно пытаясь вывести ее из комнаты.

– А теперь-то что я не так сказала? – недоумевала Рейчел.

– Да ничего особенного. Франсин быстро впадает в истерику, взвинчивает себя и всегда трактует любое пустяковое происшествие в самых мрачных тонах. Теперешнее тем более…

Наутро Пьер и Франсин отправились по больницам, в которые мог попасть Вал. Рейчел была совсем не в настроении устраивать для Хэрри веселые игры-уроки, но она заставила себя все делать как обычно. Чтобы не травмировать мальчика, в семейные события его не посвятили.

Время близилось к полудню, когда, захрустев гравием, перед замком остановился спортивный автомобиль. Рейчел, направлявшаяся к детской игровой площадке в саду, застыла на пороге дома.

Из автомобиля вышел молодой человек, следом за ним выбрался другой, с забинтованной рукой.

– Вал! – прошептала Рейчел, не веря собственным глазам.

Молодые люди о чем-то спорили, но Вал повернулся и заметил девушку. Рейчел едва увернулась, когда Валантен, бросившись к ней, попытался довольно неуклюже одной рукой обнять ее за плечи.

– Разве ты не рада возвращению блудного сына? – На его физиономии сияла откровенно благодушная улыбка.

– И что, ты не мог никому сообщить, где отсиживаешься? – холодно проговорила она.

– Зачем? – вопросом на вопрос ответил Вал. – Впрочем, позволь мне представить моего друга. Гастон Клубер.

Рейчел вежливо наклонила голову.

– Нужно сказать Селии, что ты вернулся. Пьер с Франсин объезжают все больницы округи.

– А это к чему? – удивился Вал.

– Полиция обнаружила искореженный автомобиль, но без водителя. Установила, кому он принадлежит. Вот все и всполошились.

Тут из дому вышла Селия, обрадованная и огорченная одновременно.

– Нет, Вал, так поступать нельзя, – упрекнула она деверя, – стыдно! Франсин страшно переживала. Она боялась, что ты покалечился или погиб.

– Моему семейству полезно хоть немножко обо мне побеспокоиться, – вызывающе ответил Валантен.

– И бабушке в том числе?

– Сожалею, что вам пришлось поволноваться, хотя бабушке можно было и не говорить.

– Как же ты попал в аварию?

– Если честно, сам не пойму. Наверно, слишком резко тормознул на повороте – вот и перевернулся. Вылез с трудом. Решил посмотреть, что с машиной, а она вдруг покатилась и… пошла кувыркаться вниз по склону. Я, должно быть, в рубашке родился… Подобрал меня шофер грузовика, подбросил до города, а там уж я сообразил, что Гастон живет неподалеку. У него пару дней и отлеживался…

– И никому ничего не сказал? – не выдержала Рейчел. – Хоть бы позвонил!

– Рейчел, дорогая, а ты тоже беспокоилась обо мне? – обратился к ней Вал с улыбкой.

– Все беспокоились, – резко ответила та.

– Но, может быть, ты немножко больше, чем другие? – не унимался Валантен. – Ты же знала, почему в ту ночь я был взвинчен до предела.

– Если ты предпочитаешь носиться по дорогам как ненормальный, это твое дело.

Вал повернулся к приятелю:

– Смотри, Гастон, вот она, женская неблагодарность! Я подвергаю себя страшному риску, доказывая, что готов ради нее умереть, возвращаюсь всего лишь с забинтованной кистью – а со мной едва здороваются! Может, тебе было бы приятнее увидеть, как в дом вносят мой труп?

– Вал, не говори чепухи!

– Тогда иди сюда, Рейчел! По крайней мере скажи, что рада видеть меня живым.

Он протянул к ней руку, но девушка не сдвинулась с места.

– Лучше помирись с Изанной. Я не хочу с тобой иметь ничего общего. Ты ясно показал, что совершенно ни о ком не думаешь, только о себе.

Рейчел быстро поднялась по ступеням и скрылась в доме. В ней все клокотало. Как же она могла еще совсем недавно получать удовольствие, общаясь с таким человеком? Да, Валантен был определенно не лишен обаяния: он заражал своей веселостью, бесшабашностью, жаждой жизни. Но теперь ей стало ясно: он эгоцентрист и думает только о себе, нисколько не думая об обидах, которые вольно или невольно наносит другим.

Если Изанна и впрямь жаждет выйти замуж за Валантена, то Рейчел ей не помеха.

Глава 6

Валантену вскоре простили его выходку, во всяком случае так казалось Рейчел. Даже после того, как Пьер и Франсин вернулись домой, проведя утомительный день в поездках по больницам, Франсин была сама приветливость.

Пьер деликатно предложил Валу в следующие несколько дней немного помочь в хозяйственных делах имения.

– Это с моей-то разбитой рукой?

– Бедный мальчик не в состоянии работать, – вступилась за него Франсин.

– Он не сможет водить машину еще около недели, – возразил Пьер, – это факт, однако есть много несложных работ, которые ему вполне по силам.

Но особенно озадачило Рейчел поведение Изанны. В первый раз, когда девушки встретились, Рейчел бросилась в глаза беспечность, с которой та оценивала происшедшее с Валантеном.

– Ему здорово повезло, легко отделался, могло быть куда хуже…

– Вал? О да, пожалуй. Но всем давно уже пора привыкнуть к его выходкам и не реагировать. – Вот как она ответила на слова Рейчел.

Неужели Изанна была неискренней, когда закатила по телефону истерику? Или сама истерика была лишь фарсом?.. Ей ужасно хотелось спросить, скоро ли Изанна объявит о своей помолвке с Валом, но момент оказался явно неподходящим. Лучше уж затронуть нейтральную тему.

Приближался день рождения Франсин, по этому случаю в соседнем городке Ле-Мон-Доре, в одном из его престижных отелей, заказали обед. Рейчел знала, что Люсьен со своей подопечной тоже приглашены.

– Изанна, какие цветы ты мне посоветуешь подарить Франсин?

– Ты имеешь в виду букет или цветы, которыми можно украсить вечернее платье?

Рейчел кивнула.

– Думаю, гвоздики. Она их обожает.

– Какого-нибудь определенного цвета?

Изанна пожала плечами:

– Ей понравится все, что ты ей преподнесешь.

В садах замка было множество гвоздик, но Рейчел сочла неудобным сорвать их. Это означало бы подарить Франсин то, что и так ей принадлежит. Поэтому накануне торжества она специально съездила в Ле-Мон-Доре и заказала букет из двух дюжин роскошных гвоздик с тем, чтобы его доставили на дом.

Рейчел размышляла о том, как трудно будет родственникам выбрать подарки для Франсин, уже обладавшей всем, что только может пожелать молодая женщина, но утром именинница в самом добродушном настроении, весело смеясь, демонстрировала подарки, полученные от членов семьи и друзей.

Светлая норковая накидка от Пьера, кольцо с аметистом в старинной оправе от Селии, серьги с филигранью от Вала и отрез роскошной янтарно-золотистой парчи от бабушки. Другие поздравления пришли по почте или были доставлены с посыльными.

– Мой небольшой подарок еще не доставили, – сказала Рейчел, – но я хочу выразить вам самые теплые пожелания.

Франсин засияла, однако оказалось, что ее радость вызвана не любезностью Рейчел, а горничной, которая как раз внесла еще один пакет.

Франсин сорвала упаковку и обнаружила великолепный несессер из крокодиловой кожи, украшенный серебряной монограммой и заполненный флакончиками с эмалевыми крышками и изящными баночками.

– От Люсьена! – воскликнула Франсин, вынимая карточку.

– С любовью, – пробормотал Вал, сидевший развалясь в углу.

– Конечно, с любовью!

Рейчел ответ Франсины показался слишком поспешным и подчеркнутым.

Днем именинницы не было дома, и, когда доставили гвоздики, Рейчел распорядилась, чтобы цветы отнесли в комнату хозяйки торжества, а сама занялась тщательной подготовкой к вечеру. Один из отрезов шелка, купленных ею в Лионе, превратился теперь в платье, подобного которому у нее сроду не было. Неуловимо переливающиеся желтый и каштановый тона поразительно контрастировали с темными волосами Рейчел и оттеняли ее серо-зеленые глаза. Платье было скроено чрезвычайно просто: круглый, довольно глубокий вырез у шеи и свободная от бедер юбка.

– Ты восхитительно выглядишь, – оценила Селия, когда Рейчел появилась в комнате сестры.

– Изумительный материал. Я чувствую себя мультимиллионершей. Посоветуй, какое из этих двух украшений больше сюда подойдет.

Она протянула два недорогих ожерелья, это все, что она имела.

– У меня есть кое-что получше.

Селия открыла большую шкатулку и достала прелестные янтарные бусы, где каждая бусинка перемежалась золотыми звеньями тончайшей ювелирной работы.

– Нет, я не решусь это надеть.

– Глупости. Оно идеально подойдет к твоему платью. Но не потеряй, пожалуйста, это подарок Пьера ко дню появления на свет Хэрри.

– Не беспокойся, я буду очень аккуратна.

Селия защелкнула застежку, и Рейчел невольно залюбовалась своим отражением в одном из больших зеркал.

– Уверена, даже Люсьен будет потрясен сегодня вечером, – самым небрежным тоном бросила Селия.

– Не знаю, чего от него и ждать, – ответила Рейчел. – Он был весьма суров, когда мы в последний раз общались по телефону.

На самом деле Рейчел втайне надеялась, что сегодняшний банкет поможет ликвидировать разделившую их трещину.

Однако праздник еще не успел начаться, как что-то случилось с Франсин. Все уже были готовы, а та все не появлялась.

– Что произошло? – спросил Пьер жену. – Обычно она пунктуальна.

– Не имею ни малейшего представления, – ответила Селия. – Говорят, она заперлась в спальне и отказывается вообще ехать.

– Но почему? Она не заболела ли? Будет лучше, если ты сходишь к ней, Селия.

– Я пойду с тобой, – вызвался Валантен. – Хотя провести даже несколько мгновений вдали от Рейчел, которая сегодня выглядит умопомрачительно, мне будет сущим наказанием.

Рейчел улыбнулась, но довольно сдержанно. Не хотела его поощрять. Пусть бы тот ограничивался только комплиментами и не переходил границ.

Селия вернулась довольно быстро.

– Я оставила с Франсин Вала. Может, ему удастся уговорить ее.

– Но что стряслось? – недоумевал Пьер. – Днем она была в отличном настроении.

– Похоже, какой-то недоброжелатель прислал подарок, который сулит ей несчастье. Во всяком случае она так считает.

Пьер нетерпеливо отмахнулся:

– Вот уж в самом деле какая-то чепуха! Франсин исполнилось двадцать девять, пора бы уже ей забыть о глупых предрассудках.

Он в раздражении принялся расхаживать по комнате. От нечего делать Рейчел следила за его шагами, а сама невольно думала о том, кто мог быть тем недоброжелателем и что из себя представляет подарок, символизирующий для Франсин несчастье.

В конце концов спустился Валантен.

– Она сейчас придет. С душевными треволнениями покончено, но пусть никто об этом не упоминает.

Франсин появилась действительно очень быстро и почти по-королевски торжественно. Ей удивительно шло платье из парчи. Бриллианты сверкали у нее на шее, на плечи был небрежно накинут палантин из светлой норки, а роскошные волосы, уложенные в высокую прическу, выглядели как корона.

Рядом с такой великолепной особой у Рейчел почти не оставалось надежды, что Люсьен бросит на нее хотя бы мимолетный взгляд. Однако, когда они встретили Люсьена и Изанну в ресторане в Ле-Мон-Доре, Рейчел показалось (или она только вообразила это?), что глаза Люсьена на несколько секунд с теплотой и без всякой враждебности задержались на ней…

Друг Валантена Гастон тоже был приглашен сегодня, чтобы у всех дам были пары. И сразу стало очевидно, что юная Изанна одержала еще одну победу.

После долгого изысканного застолья с шампанским стали обсуждать, как провести остаток вечера.

– Франсин, куда тебе хочется больше? – осведомился Пьер. – В казино или на танцы?

Рейчел бросила взгляд на именинницу как раз в тот момент, когда оживление исчезло с ее лица, сменившись гримасой обиды.

– Казино, Пьер, – поразмыслив, ответила Франсин, а после весьма многозначительной паузы добавила: – Хочу удостовериться, сбываются ли в жизни приметы…

Чтобы попасть в казино, нужно было пройти через небольшой садик. Мягкие летние сумерки, аромат цветов, отдаленные звуки музыки – все это, вместе взятое, создавало романтическую атмосферу.

Когда представилась возможность, Рейчел спросила у сестры, знает ли она причину, испортившую настроение Франсин еще дома.

Селия чуть поморщилась:

– Кто-то имел наглость подарить ей огромный букет гвоздик.

– Гвоздик? – Девушку аж передернуло от мрачных предчувствий. – Что в них плохого?

– Есть такая примета, будто они приносят несчастье игрокам, а Франсин обожает рисковать в казино.

– О Боже! – воскликнула Рейчел. – Я… я понятия не имела о существовании такой приметы, иначе не выбрала бы в подарок эти цветы…

Селия сначала растерялась, но быстро пришла в себя и даже постаралась изобразить улыбку, чтобы ободрить сестру.

– Ну, ты же в самом деле не могла знать о столь нелепых и глупых предрассудках. Считай это забавным недоразумением, и все.

– Не могу, Франсин прекрасно знает, что этот «сюрприз» преподнесла я… Наверное, мне стоит извиниться при удобном случае, как полагаешь?

– Не торопись. Если она сегодня проиграет, завтра принесешь свои покаяния, если же выиграет, то и без них все обойдется…

Рейчел еще никогда не приходилось играть в рулетку, но Люсьен был рядом и подсказывал ей, куда ставить фишки. Когда она следовала его совету, то выигрывала небольшие суммы, когда же сама принимала решение – проигрывала.

– Ну вот. Я напрасно не согласилась с тобой, – сказала она, наблюдая, как крупье сгребает лопаточкой ее ставки.

– Ты не исключение – редко кто из женщин прислушивается к мужским советам. Я уже говорил тебе, что ты сегодня выглядишь очаровательно?

Она с радостью вскинула на него глаза:

– Нет, Люсьен, комплименты женщины не забывают.

Он рассмеялся:

– Хочешь, потанцуем или предпочитаешь и дальше проигрывать?

Она помедлила, прежде чем ответить. Напротив за столом сидела Франсин, полностью погрузившаяся в игру, лицо ее горело азартом. Перед ней возвышалась груда фишек, она явно выигрывала. За ее спиной стоял Валантен, высказывавший свое мнение по поводу ее ставок.

– Предпочитаю танцы, – наконец сказала Рейчел. – Рулетка только для посвященных, а у меня нет опыта.

Он повел ее к танцевальному залу:

– На этот раз я постараюсь не оказать своей партнерше медвежью услугу.

Тот инцидент, когда он испортил ей туфли, произошел всего несколько недель назад. Однако это уже воспринималось как далекая страница из прошлого. Настоящее же тесно переплелось с семьей Бертелль в Сосновом замке, их друзьями и знакомыми. Та, другая жизнь в Англии, заполненная работой на обувной фабрике и ежедневными возвращениями домой к тете и дяде, тем более казалась почти ирреальной…

Рейчел была благодарна сестре за приглашение погостить в замке. И если бы не Франсин с ее вечными колкостями, подковырками, – все вообще складывалось бы замечательно. Напрасно она, конечно, послушалась Изанну насчет проклятых гвоздик. Не терзалась бы теперь душевными переживаниями.

Что касается Люсьена, Рейчел начинала обретать уверенность в его присутствии. Порой он словно отгораживался от нее стеной, но мимолетные мгновения гармонии в их отношениях, как, например, сегодня вечером, многое сглаживали.

Однако танец с Люсьеном не помог Рейчел, как она надеялась, окончательно обрести равновесие и стать самой собой. Его близость волновала ее, пробуждая в ней какие-то неведомые чувства. Когда она говорила, слова звучали неестественно отрывочно, тогда как с Валантеном, например, можно было вести непринужденный, полный добродушного подшучивания разговор, который с Люсьеном плохо у нее получался.

После двух или трех танцев Люсьен подвел девушку к угловому столику, наполовину скрытому пальмами.

– Мы должны поздравить друг друга с успехом, – заметил он. – Меня с тем, что не проявил пока неуклюжести, а тебя с тем, что твои туфли, как я успел заметить, вполне можно назвать обувью.

Рейчел действительно предпочла на сей раз туфли без каких-либо особых затей.

– Исчезновение Валантена сильно огорчило тебя? – внезапно спросил Люсьен, когда подали вино.

Она поразилась столь резкой перемене темы.

– Естественно, вся семья была расстроена. Он должен был по крайней мере позвонить и избавить близких от лишнего беспокойства. Я помню, как разволновалась Изанна, например. Ее можно понять… Скажи, как скоро она объявит о своей помолвке?

Он недоуменно вскинул брови.

– С Валантеном?.. Изанна еще не уведомила меня о своих планах. Однако до двадцати пяти лет ей понадобится мое согласие на брак.

– А ты не дашь его, если она захочет выйти замуж за младшего из Бертеллей?

Рейчел сама не сознавала, зачем задала подобный вопрос, просто слова сами сорвались с губ. Зато услышала вполне жесткий ответ.

– Мне бы хотелось иметь гарантии, что Валантен подходящий муж, – процедил он. – У него есть определенное наследство, но оно едва ли сравнимо с состоянием Изанны.

– Неужели в таком важном деле, как брак, необходимо принимать во внимание только финансовую сторону? – Рейчел опрометчиво вступила в спор и теперь могла, не задумываясь, продолжать. – Я знаю, что молодой паре трудно прожить на гроши, однако счастье дороже любых денег!

– Твоя философия достойна восхищения, – пробормотал он, – и, несомненно, у тебя на родине в браки вступают исключительно на основе взаимного влечения, но здесь… французы значительно практичнее.

– Браки по расчету, – усмехнулась она.

– Ничуть. Небольшая отсрочка дает возможность молодым людям проверить свои чувства друг к другу.

– Но Изанна влюблена в Вала, как же ты не понимаешь столь очевидного факта?

Люсьен пристально посмотрел ей в глаза:

– Ты хороший адвокат, Рейчел. Видимо, Изанна и попросила тебя разузнать мою точку зрения на сей счет?

– О Боже, нет! Она очень рассердится, если узнает, что я завела с тобой этот разговор.

– Тогда могу заверить тебя, моя подопечная не нуждается в твоем содействии. Я вообще сильно сомневаюсь, влюблена ли она в Вала или он в нее. Если даже Изанна верит, будто любит его, она вскоре найдет кого-нибудь другого и быстро утешится. Я не пытаюсь обуздать ее буйный нрав, поэтому она обычно сообщает мне, что у нее на уме.

– Извини, если я сую нос не в свои дела, – виновато пробормотала Рейчел.

– Твое желание как можно больше разузнать о Валантене вполне объяснимо. Насколько я понял, ты пытаешься разузнать, действительно ли Вал стремится к помолвке.

Она судорожно вздохнула.

– Это не входило в мои намерения, – пытаясь сохранить хладнокровие, ответила Рейчел.

– Ну а теперь ты знаешь, что между ним и Изанной ничего серьезного нет, и можешь больше не колебаться.

– Колебаться насчет чего? – переспросила Рейчел.

– Поощрять ли ухаживания Вала… Не сомневаюсь, врожденное чувство справедливости никогда не позволило бы тебе отбить у другой девушки ее предполагаемого жениха.

– Позволь заверить тебя, Люсьен, между нами абсолютно ничего нет и не предвидится! Тем более, что в скором времени, как только сестра родит, я уеду отсюда. Мне незачем оставлять после себя клубок запутанных отношений. И давай, наконец, прекратим этот нелепый разговор.

– Тогда, если хочешь, пойдем опять танцевать.

Они закружились в вальсе. Но волшебство вечера уже исчезло. Хотя близость партнера по-прежнему волновала Рейчел, но теперь между ней и Люсьеном возникла какая-то неловкость, некое раздражение, которое не находило выхода. Она пропустила шаг и сбилась с ритма.

– Ты устала, – заметил он и молча отвел Рейчел к столику.

Немного погодя Люсьен спросил:

– Когда ты покинешь нашу Овернь, то, позволь узнать, куда направишься?

– Думаю, сначала в Милан, во всяком случае, такими были мои первоначальные планы. Затем Рим и Париж.

Пожалуй, это была наиболее безобидная тема для разговора.

– И везде будешь просто изучать обувь?

– О нет, конечно. Нелепо проводить все время в цехах фабрик или рассматривать витрины обувных магазинов. Я люблю получать самые разнообразные впечатления. От городов, пейзажей, традиций и обычаев людей. Мечтаю, например, взобраться на развалины вашего старого фамильного замка…

– Это – когда пожелаешь, но только будь осторожна. Если возьмешь с собой Анри, лучше не лезьте на самый верх, опасно.

– Как они строили в те времена! Наверное, было невероятно трудно возводить крепости почти на остроконечных вершинах.

– Наших предков больше волновала проблема, как заметить приближение врагов и дать им отпор.

– Да, понимаю, но я не о логике, а своих эмоциональных ощущениях. Эта часть французской провинции покорила меня своей самобытностью. Здесь столько контрастов – пугающие суровостью горы и зеленые пастбища, маленькие, словно игрушечные, деревушки, приникшие к склонам, и мрачные замки на каждой вершине. Несомненно, в каждом из них обитает свой призрак.

– Возможно.

– Расскажи мне о призраке твоего замка.

Лицо его потемнело.

– Что ты имеешь в виду? Старые развалины, куда мечтаешь забраться?

– Нет, я имею в виду нижний сохранившийся замок, где однажды случайно столкнулась с каким-то мужчиной… Мне показалось, что это и есть ваш семейный призрак.

– В нашем доме нет никаких призраков, – резко бросил он. – Никогда больше не затрагивай эту тему. Храни воспоминания о цветах и горах и не забивай себе голову безумными фантазиями. Пойдем, пора возвращаться в казино к остальным.

Люсьен был явно взбешен. Совершенно удрученная, она шла рядом, понимая одно: между ними теперь пролегла самая глубокая трещина…

Франсин и Вал уже встали из-за стола. Франсин жаловалась, что в результате проиграла солидную сумму, чему виной, конечно, коварный даритель гвоздик.

– Ты бледная и выглядишь так, словно испугалась привидения, – шутливо сказал Вал, обращаясь к Рейчел.

– О, пожалуйста! – взмолилась она, надеясь, что Люсьен, стоявший чуть поодаль, не слышит этих слов.

– Что тебя расстроило? – обеспокоенно допытывался Валантен, Заметив, как две слезинки медленно скатились по щекам девушки.

– Прости меня, я глупо себя веду, – сказала она, поспешно смахивая слезы.

– Давай пойдем где-нибудь погуляем, иначе ты не успокоишься…

Он взял ее за руку и повел в темнеющий сад.

Несмотря на сдержанное отношение к Валу, Рейчел оценила его заботу и внимание. Тот вообще обладал потрясающей интуицией.

Они шли по тропинкам, едва освещенным цветными сказочными фонариками.

– Так что огорчило тебя? – спросил он. – Или, вернее, следует спросить – кто? Могу догадаться – Люсьен.

– Пожалуйста, Вал, давай вернемся к остальным. Со мной уже все в порядке.

– Не вернемся до тех пор, пока не расскажешь. Ты поссорилась с ним? Если так, меня это в высшей степени радует.

– Мы не ссорились. Вовсе нет. Но я упомянула вскользь насчет их семейного призрака, и он очень рассердился.

– А что именно ты сказала? – настойчиво допытывался Валантен.

– Я видела… или, возможно, мне только показалось, что видела человека с лицом, покрытым шрамами…

Вал замер как вкопанный.

– Лицо со шрамами?.. – с тревогой переспросил он, но тут же рассмеялся: – Конечно, тебе почудилось, или просто разыгралась фантазия. По правде говоря, я не верю, что у Фонтенаков водятся призраки. У нас, Бертеллей, точно есть. Эта совершенно безобидная старуха с седыми волосами постоянно бесшумно бродит по замку. Ты ее уже видела? Если нет, рано или поздно непременно встретишь.

Рейчел понимала: Вал нарочно разыгрывает ее, чтобы скрыть первое мгновение тревоги. Однако, чуть помолчав, он добавил:

– При Люсьене в самом деле лучше не упоминать о призраках. Думаю, он нам завидует – вот в чем секрет его злости.

Они приблизились к небольшой беседке, окруженной магнолиями и олеандрами. Позже Рейчел поняла: ей не следовало соглашаться на предложение Вала присесть хоть на несколько минут, но она все еще была потрясена вспышкой гнева Люсьена и совершенно сбита с толку нелепым, очевидным враньем Валантена.

– Кто бы ни огорчил тебя, впредь помни, ma chère, [11]11
  Моя дорогая (фр.).


[Закрыть]я всегда готов утешить тебя, – тихо прошептал он, и, прежде чем Рейчел успела оказать сопротивление, его руки крепко обхватили ее, и он осыпал поцелуями ее губы, щеки, шею.

– Вал! – задыхаясь, бормотала она. – Прекрати! Ты ведешь себя глупо!

– Глупо, потому что воспользовался случаем? Моя восхитительная Рейчел, ты очаровала меня, я ни о ком другом не могу думать. Я люблю тебя. Скажи, что ты тоже любишь меня, хоть чуточку…