Текст книги "Невинная для палача (СИ)"
Автор книги: Ая Кучер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)
– Два…
– А с ниточкой будет? На волосинке? – Валид будто ничего не боится, откровенно нарывается. – Я помогу, начальник. Три.
Сам заканчивает счет. Таким самодовольным голосом, что у меня в голове нервы лопаются. Он самоубийца. Псих! Он действительно готов умереть, лишь бы не вернуться в тюрьму?
От грубого толчка моя спина начала жутко ныть, боль расползлась под кожей. Я не смогла устоять на месте, врезалась в Хасанова. А тот воспользовался шансом.
Завёл руку назад, ловя моё запястье, а после потянул на себя. Выставляя вперед. Прижал к своей груди, надавил ладонью на мой живот, удерживая на месте.
Меня касается что-то твердое, холодное. Спустя секунду я понимаю, что это пистолет. Дуло скользит по шее вверх, пока не упирается в мой подбородок. Я пытаюсь уйти от прикосновений, но Валид надавливает сильнее.
– Заложница! – кричит полицейский, поднимая вверх руку со сжатым кулаком. – Хасанов, не дури. Я советую…
– В жопу свои советы засунь. У меня и так пожизненное. Смертной казни нет. Что ты мне сделаешь?
– Твоим людям грозит восемь лет. Нет нужды всем садиться на пожизненное. Предлагаю договориться.
– Предлагаю дать нам уйти. Иначе её мозги будут долго отмывать со стены.
Я всхлипываю, горячие слёзы стекают по лицу. Меня колотит от того, что главный среди полицейских или охраны… Или кто там они… Но он не выглядит убежденным! Ни один мускул на его лице не дергается, нет страха за мою жизнь.
Будто…
Будто жизнь заложника не настолько важна, как поймать преступников. Меня не будут спасать ценой свободы Палача. Это так явно, что я начинаю плакать сильнее, задыхаясь.
– Шшш, – Хасанов совсем не боится происходящего. Мягко касается моих волос, убирает их с лица. Почти ласково, если бы не происходящее. – Не реви. Это никого не разжалобит. Нормально всё закончится.
– Вы… – произношу сквозь всхлипы. – Вы не знаете. Пожалуйста.
– Лапуль, – его губы касаются моего виска, обжигают. – Всё схвачено. Но тебе придётся покричать для меня.
– Что?
– Назови им своё имя. Только четко.
– Александра! – говорю как можно громче. – Я Александра Лащенова!
Охрана переглядывается между собой. Перешептываются, на их лицах мелькает удивление и сомнение. Имя моего отца на слуху. Он давно на своей должности, закрыл очень много громких дел.
Это заставляет всех сомневаться. А я надеюсь, что моего имени будет достаточно, чтобы они начали делать хоть что-то! Как можно не думать о спасении заложников?
– Про папашу не забудь, – подсказывает Валид.
– Дочь Олега Лащенова, – добавляю послушно. – Прокурора.
И это… Будто из безымянной девчонки я превратилась в звезду, которую теперь все узнают. Мужчина, которого Хасанов назвал «начальником», стремительно бледнеет.
Оглядывается на свою команду, показательно сдвигает пальца с курка автомата вверх. Делает всё медленно, отслеживая реакцию Валида. Что-то говорит в рацию, ему отвечают.
Начальник с каждой секундой становится всё более хмурым. Впивается в меня взглядом, изучает. Будто ищет сходство с отцом, а я впервые жалею, что похожа на маму.
– Валяй, – разрешает Хасанов. – Фоткай.
Начальник тут же поднимает вверх телефон, наводя объектив на нас. Мелькает глупая мысль, что я выгляжу ужасно. И папа наверняка расстроиться от того, какая я заплаканная. Переживать будет.
Какой бред лезет в голову, когда я в шаге от смерти.
– Блядь, – я читаю по губам, как ругается мужчина. А после делает шаг назад. – Спокойно, Хасанов, без глупостей. Давай обсудим…
– Мы уходим. Все, – кивает на своих людей, лежащих на земле. – Пушки, так и быть, оставьте себе. Финансирование у вас дерьмо. Будет подарком.
– Александра…
– Девчонка идёт со мной. Нас не преследуют, никаких игр. Мы уходим спокойно. Тогда с Александрой ничего не случится. Попробуете наебать меня – будете собирать её по кускам. Лащенов не оценит.
– Нам нужны гарантии, что вы её отпустите и с девушкой ничего не случится.
– У своего Бога гарантии попроси. А тут придётся довериться. Другого выхода у вас нет. Так чё, начальник, расходимся или стреляемся?
Минуты тянуться вечностью, голова начинает кружиться. Жара бьет по голове волнами, я уже ничего не различаю. Кажется, Валид даже говорит мне что-то, но я не слышу его.
Будто отключаюсь.
Ни эмоций, ни сознания.
Только ноги затекают без движения, а ещё стопу колит мелкими камешками. Рубашка начинает липнуть к телу, часто дышу, но это не помогает. Ощущение, что Хасанов сжимает не моё плечо, а сразу горло.
– Хорошо, – громко оповещает начальник. – Я дам вам телефон, будем поддерживать контакт. Когда отъедете на безопасное расстояние, скажете, где забрать Александру.
– Готова, лапуль? – Валид чуть отодвигает оружие от моего лица, проводит пальцами по подбородку. Будто залечивает место, где остался след от дула. Шепчет так, чтобы только я слышала: – Прокачу тебя с ветерком. И не только на машине.
– А на чём тогда…
О, Боже!
Он же не подразумевает…
Оборачиваюсь к мужчине и понимаю, что именно это он имел в виду.
– Обкатаешь сегодня мой член, лапуль. Не переживай. Обещаю. Тебе понравится.
Глава 4
Всё напоминает какую-то сцену из сериалов про полицейских. Сейчас должна появиться группа захвата. Спасти меня. Вот выйдем за ворота, а там Валида быстро арестуют.
Выходим. Там действительно ждёт полиция. Но все сотрудники отходят в сторону колонии, никто не препятствует. Хасанов с его людьми словно по красной дорожке ступают. Их никто не останавливает.
Нет. В сегодняшней серии главный герой – жестокий бандит. И ему всё позволено.
Крупная ладонь лежит на моей талии. Жжет, такое чувство, что раскалённое железо приложили к коже. Дергаюсь, но мужчина прижимает меня ближе, не позволяет уйти.
Я задыхаюсь. Или дышу слишком много? Но голова идет кругом, ничего реальность воспринимается урывками. Автоматом передвигаю ногами, не понимаю, в какой момент оказываюсь в машине.
В нагретом солнцем салоне душно, платье задирается, отчаянно пытаюсь его одернуть. С каким-то безразличием замечаю, что на заднем сидении мы с Валидом вдвоем. Впереди водитель и тот мужчина со шрамом. Мурад?
Я никогда не считала себя глупой. Не самая умная на потоке, с ядерной инженерией не разберусь, но не тупая. Но сейчас узнаю, что в мозгу есть кнопочка «выкл».
И Палач на неё нажал, выключил все мыслительные процессы своими словами.
Прокачу. На члене. Обещаю.
Нет! Это не со мной. Нет-нет-нет. Невозможно, что он действительно выполнит угрозу. Это просто угроза, попытка заставить вести себя прилежно. Он же не станет…
Я гарантия его безопасности.
Я нужна ему в полном порядке.
Да?
– Пиздец, – выдыхает Мурад, оборачиваясь на Палача. – Я думал, что они не согласятся. Упустить тебя… За это погоны полетят на всех уровнях.
– За эту красавицу погоны полетят быстрее, – мужчина оборачивается ко мне. Тянет ко мне свою лапищу, касается моего лица. Заправляет прядь за ухо, пальцами проходит по шее. Не дышу. – Правда, Александра?
Дергаюсь, когда Хасанов двигается в мою сторону. Он такой крупный, занимает всё пространство. Телом, запахом, мощной энергетикой, от которой всё внутри вибрирует.
Смотрю на свои руки, стянутые наручниками. Боюсь поднять взгляд на мужчину. Словно так спровоцирую голодного зверя на нападение.
– Когда я спрашиваю, ты отвечаешь. Ещё не уяснила?
Чеканит, нажимая пальцами на шейный позвонок. Быстро киваю, слыша довольную усмешку. Пусть. Смеётся, издевается. Главное, чтобы это поскорее закончилось.
– Музло вруби, – приказывает. – А то тишина, как на похоронах.
– Нужно обсудить дела, Палач. Уехать из колонии не равно сбежать. Надо ещё раз проверить, что всё по плану. И никакая крыса не ливнула к ментам.
– Потом.
Одного слова хватает, чтобы Мурад замолчал и отвернулся. Тон Валида спокойный, почти дружелюбный. Но при этом там сквозит такая сталь, что прошибает любого. Не спорить и не отказывать.
Папа учил, как вести себя с похитителями. Но никогда не рассказывал, что нужно делать, когда сбежавший зэк будет пальцами выстукивать ритм песни на моем колене.
Валид сидит слишком близко ко мне, наши бедра соприкасаются. Жарит как в печке, хотя в салоне работает кондиционер. А мужчина ещё и окно открывает.
Крутит в пальцах телефон, выданный начальником. Невольно взгляд прилипает к его ладони, исчерканной чернилами. Длинные линии сливаются в непонятный узор, уходят под рукав робы. Валид делает резкий взмах, а после телефон отправляется в окно.
– Зачем вы это сделали? – слова вырываются быстрее, чем я успеваю их обдумать. – Вы ведь должны были связаться с полицейскими!
– Чтобы меня мусора пасли по геолокации? Не, солнышко, такого не будет.
– Но…
Замолкаю, неозвученный вопрос повисает в воздухе. Поворачиваюсь к мужчине, в его темной бездне глаз – довольные огоньки пляшут. Мы оба понимаем происходящее.
Без этого телефона – никто никогда не узнает, где я и что со мной случилось.
Валид улыбается, мне плакать хочется.
Кожу лица неприятно стягивает, понимаю, что это из-за слёз и потекшей косметики. Выгляжу, наверное, ужасно. В наручниках неудобно двигаться, но я стараюсь вытереть лицо.
Я и так показала Валиду всю свою слабость. Больше не подарю ему такого удовольствия. Вжимаюсь в дверцу, хоть как-то увеличивая расстояние между нами.
Но мужчина лишь двигается вслед за мной, зажимая всё сильнее. Смотрит в экран своего телефона, не обращая на меня никакого внимания. Только ладонь на моем бедре напоминает, что Валид не забыл о моем существовании.
– Менты пасут, – Мурад отчитывается, а я глушу в себе надежду. Пора осознать, что быстро меня не вытащат из этой передряги. – На расстоянии, парни выиграли нам минут десять отрыва.
– Успеваем? – безэмоционально поинтересовался мужчина, все ещё не отрываясь от телефона. – Ускоряйтесь давайте.
– Успеваем. До точки две минуты, потом меняем транспорт, проскочим. Если осечек не будет.
Я чувствую две пары глаз, направленных в мою сторону. Сжимаюсь, мечтая стать невидимой. Не собираюсь я ничего делать. Прокручиваю слова папы в голове.
Не злить. Не провоцировать. Не сопротивляться.
Боже, папа меня точно убьет! Сначала спасёт, пожалеет, а после прибьет. И странно боятся отца больше, чем преступника под боком. Но Валид это временное неудобство, а папа будет вспоминать всю жизнь.
Я только недавно доказала, что уже взрослая, совершеннолетняя, мне не нужны няньки в виде охраны, которые преследовали на каждом шагу.
Нужно было слушать подругу, отказаться! Ну почему я поехала в эту тюрьму? Лучше лишиться работы, чем жизни. Как же всё отвратительно, не вовремя совпало…
Машина резко тормозит, упираюсь в подголовник впереди. То, как действуют мужчины, дает понять, что побег не спонтанный. Всё готовилось давно, отработано.
Все выбираются на улицу без лишних слов. Валид не церемонится. Охватывает пальцами цепочку наручников, тянет за собой. Едва поспеваю за его широким шагом.
Мы где-то посреди леса. Тонкие веточки неприятно впиваются в ноги через тонкий капрон чулок. Пробираемся через густые деревья, никто не оглядывается, не ищет дороги. Работа настолько слаженная, что я не удивлюсь, если где-то уже тут выкопана могила.
Для меня.
– Не трусись, детка, – Хасанов усмехается, отпуская меня. Теперь его рука по-свойски обнимает меня за плечо, направляя. – С кем бы ещё такие приключения получила? Будет тебе путешествие высшего класса. Премиум, мля, отпуск.
В гробу я такой отпуск видала – этот ответ проглатываю.
Вскоре мы оказываемся возле другой проселочной дороги. Там уже стоят несколько стареньких машин. Я ожидала… Точно не этого. Не представляю, как широкоплечий Валид собирается устраиваться на узких сидениях. Вокруг много новых людей, несколько мужчин сидят на прицепе.
– Какие люди, – один из них спрыгивает, приближаясь. – Думал, тебя грохнут ещё в камере. Жаль. Ставку проиграл.
– Грохнут ещё можно. Тебя, – скалится, но при этом пожимает руку. – Что с колёсами?
– Всё на низком старте. Арсенал тоже есть, между людьми распределил. Но выбери, что себе хочешь. Твои вкусы просечь не получается. Слишком часто меняются.
– Люблю новое пробовать.
Они разговаривают, никуда не спешат. Валид двигается к одной из машин, открывает багажник. Содержимого я не вижу, но и не нужно. Мужчина поочередно достает оружие, рассматривает его.
Будто спешить не нужно, не страшно, что поймают. Разбираются в своих вопросах, а я прислушиваюсь к тишине. Сирен не слышно, вряд ли их вообще включать будут.
Мурад сказал – десять минут.
Половина уже прошла…
Я стаю поодаль, на меня никто даже не смотрит, увлечены. Даже не оглядываются, когда я делаю шаг назад. Ещё один, крошечный, никем не замеченный.
Можно броситься обратно, по заученному маршруту. Если бежать быстро, то успею вернуться к месту, где мы высадились. Туда наверняка совсем скоро приедет полиция. И я окажусь в безопасности.
Смотрю на Хасанова.
На тропинку леса.
Бежать?
Нет?
У меня уже был выбор в колонии! И если бы я решилась, то могла бы давно сидеть в участке, давать показания. В окружении полицейских и охраны отца. Тогда я струсила.
Сейчас есть шанс всё переиграть…
Валид не будет в меня стрелять, я все ещё нужна в качестве гаранта. Его угроза живет в памяти, впивается клыками, впрыскивает парализующий яд. Но Палач сможет наказать меня только если поймает. А если я смогу…
– Золотце, – резко поднимаю голову от этого обращения. Валид смотрит прямо на меня, будто почувствовав сомнения. – Ко мне, – пауза. – Подойди.
Звучит как команда дрессированной зверушке. Хочется вскинуть средний палец и сказать, куда бы я отправила этого монстра. Но послушно шагаю в сторону мужчины.
По поляне разносятся короткие смешки, скрытые за кашлем. От этого лицо покрывается красными пятнами, смущение душит. Но всё резко прекращается, стоит Валиду окинуть всех тяжелым взглядом.
Приподнимаю подбородок, держу осанку.
То-то же. Не одна я тут приказы выполняю, нечего смеяться.
Со мной это временно, а эти уголовники всегда будут подчиняться Палачу, беспрекословно слушаться его команд. А я… Я обязательно выберусь из этой ямы.
В третий раз я сомневаться не буду!
Если ещё раз подвернется шанс сбежать от Валида, то я им воспользуюсь.
– Рядом будь, – бросил кратко, положил пистолет на крышку багажника. – И не дури.
– А не боитесь… Вдруг я сейчас оружие схвачу и стрелять начну?
– И? Меня грохнешь, тебя сначала по кругу пустят, потом здесь же прикопают. Оно тебе надо?
Поджимаю губы, качаю головой. Валид одобрительно усмехается, поглаживая мой подбородок. Хочется отвернуться, но жду, сцепив зубы. За что получаю улыбку ещё шире.
– Подо мной такой же послушной будешь? – так запросто спрашивает, вставляя пули в магазин, будто о погоде говорит. – Сделаешь всё, что прикажу? По щелчку пальцев раздвинешь для меня ножки, да?
– Не надо, – прошу, сгорая со стыда.
– Ты права, – кивает. – Сначала на колени встанешь. Давно мне такие сговорчивые девки не попадались.
Если бы Палач не держал меня в заложницах, я бы никогда не стала слушать подобное. А тем более смотреть на такого мужчину. Он же гора. Раздавит собой.
И страшный, особенно со своей бородой.
Естественно, ему сговорчивые девушки не попадаются.
Кто с таким захочет спать?
Боже, а мне придётся? Нет! Нет-нет-нет, ни за что.
От пристального взгляда мне не по себе. Валид будто раздевает меня, не прикасаясь, рассматривает мою грудь. Тяну края рубашки, желая прикрыться, но из-за оков не получается.
– Можно их снять? – прошу, решившись. – Я не буду ничего делать, честно. С ними не удобно.
– Как ты там говорила, лапуль? – постукивает по подбородку, как будто вспоминает. – Точно. Пусть останется в наручниках. Это ведь не запрещено.
– Я боялась вас не просто так.
– Дура потому что. Я и в наручниках смог с тобой разобраться.
– Я…
– Была бы умная, к зэку не поперлась бы. Но моя удача.
Не удача и не совпадение. До меня постепенно начинает доходить, что это всё было спланировано. Мой приезд в день побега, то, что Хасанову на встрече попалась дочь прокурора.
Я не представляю, как он смог это провернуть, но никаких сомнений нет. Валид ждал именно меня. С первой секунды нашей встречи забавлялся, точно зная, что я окажусь в его руках.
– Палач, время вышло. Нужно двигать, – Мурад указывает в сторону леса. – Едем?
– Да. По местам. Пошли, журналистка, дам тебе приватное интервью.
Железо скрипит, когда кто-то открывает створку прицепа. Хасанов толкает меня в его сторону, а после вдруг сжимает мою талию и поднимает вверх. Мой вскрик тонет в мужском смехе.
– Смехуечки нахуй, – Валид бросает, не оборачиваясь.
Я бы хотела обладать такой же силой. Чтобы сказать что-то, не повышая голоса, а все остальные слушались. Но в этот момент крик возмущения царапает горло.
Мужчина проводит руками по моим ягодицам, усаживая в прицеп. Похлопывает, заставляя кровь бурлить в венах. После Валид сам забирается ко мне. Давит на плечи, безмолвно приказывая лечь.
Кто-то из его людей разворачивает тент, скрывая нас от чужих взглядом. Лежу на твердом металле, вокруг становится темно. Только несколько лучиков солнца проникает через небольшие отверстия в полиэстере.
Я ахаю, когда меня резко тянут к себе. Валид ловит мои запястья, тянет их вверх. Через секунду я против воли обнимаю мужчину за шею. Из-за наручников я не могу убрать руки. Плотно прижимаюсь к мужчине, всем телом, теперь практически лежу на нём.
– Нам предстоит длинная дорога, лапуль, – он губами задевает мою кожу. Сквозь мышцы будто проходят разряды электричества. – Угадаешь, как мы скоротаем время? Даю подсказу: я давно не трахался. Планирую исправить это прямо сейчас.
Глава 5
Мышцы сводит короткими спазмами, дрожь становится моим вечным спутником. Слова Валида – такие пошлые, ужасные, грязные – бьют прямо мне в голову.
Нервные окончания отмирают, я не чувствую ничего, кроме прикосновений мужчины. Одна его ладонь фиксирует мой затылок, вторая нагло цепляет край платья, оказываясь на моих ягодицах.
Медленно соображаю.
Две его руки касаются меня.
Значит, Валид не держит оружие. И если сейчас мужчина попытается что-то сделать со мной, то я могу ответить. Обескуражить, а после… Не знаю, что тогда? Что я смогу, когда вокруг его люди?
Но не позволю просто так мною завладеть.
Лицо пылает от чужого взгляда. Я уверена, что мужчина рассматривает меня в сумраке. Его дыхание щекочет шею, сползает ниже к шее. Валид перехватывает меня лучше, забрасывая на себя.
Лежу на его бедре, коленями едва задеваю металлический пол прицепа. Пальцы, мимо воли, касаются его мощной шеи. Огромной. Боже, у него даже шея больше, чем моя ляжка.
Какой звиздец.
Я часто дышу, лёгкие наполняются ароматом мужчины. Он будто понемногу проникает в меня. Жаром, запахом. Забивает вены, вытесняет кровь. Заполняет всё внутри вечной робостью.
Я с опаской жду, что мужчина сделает дальше. Невозможно предугадать, подготовиться. Замираю как кролик перед шакалом, непременно зная, что в конце меня сожрут.
Вздрагиваю всем телом, когда Валид приближается слишком быстро. Не успеваю среагировать, как мужчина накрывает мои губы поцелуем. Нет. Не так. Он обрушивается на них.
Кусает, сминает. Жестким напором ломает любое сопротивление. Берет властно, жадно. Изучает, смакует. Горячий язык проходит по моим губам, щекочет. А после толкается им внутрь.
Хочу отстраниться, но мужчина не отпускает. Сжимает мою шею своей ладонью, тянет обратно. Ещё сильнее напирает, и я сдаюсь. Проигрываю.
Это не похоже на то, как меня целовали парни из университета. Никакой мягкости, нежности. Полное владение мной. Попытка подчинить. Выдрессировать под себя.
И я слушаюсь. Слишком растеряна, напугана.
Сбита с толку таким напором.
Валид словно трахает мой рот. Берет жестко, алчно. Языком проводит по нёбу, оставляет собственный вкус в моем рту. Метит подобно зверю. Будто делает своей.
Жарко. По телу ползут змеи, вонзают клыки, впрыскивая яд. Кожа зудит, покрывается мурашками. Раскаленные отпечатки остаются там, где касается Валид.
Не успеваю понять свои ощущения, тело действует быстрее. Стоит Валиду остановиться на секунду, как я тут же кусаю его губу. Впиваюсь зубами со всей силы, не отпуская несколько секунд.
Поцелуй тут же прекращается, мужчина сдавлено матерится. Жмурюсь, ожидая удара или встряски. Ничего не происходит. Приоткрываю один глаз, стараясь рассмотреть выражение лица Валида.
Насколько злится?
– Кусачая сучка, – он хмыкает, но никак не наказывает. – Ты понимаешь, что тебе за такое влетит?
– Да, – шепчу, помня, что на вопросы Хасанова нужно отвечать всегда.
– Догадываешься, что я с тобой сделаю?
– Нет.
Машу головой, сжимаюсь. Втягиваю голову в плечи, когда ладонь Валида касается моего лица. Очерчивает скулы пальцами, подбородок. Изучает, так томительно медленно, что каждая секунда кажется худшим наказанием.
Проводит по губам, на которых все ещё осталась его слюна. Надавливает, чувствую солоноватый привкус его кожи. Но сейчас не сопротивляюсь, хотя хочу снова укусить.
Будет знать как к девушкам лезть.
– Простите, – прошу, не надеясь на пощаду Палача. – Я испугалась. Вы… Я же не девочка по вызову и вообще… Простите.
– Простить, маленькая? Тебе придется хорошо постараться для этого. Задобрить меня. Приласкать так, чтобы я твой проеб забыл.
– Что я… Чего вы хотите?
– Сама меня поцелуй, Александра. Так, чтобы все мысли выбить. Сможешь?
Нет.
Но не хочу знать, что тогда Палач придумает.
Тянусь к нему, надеясь, что у меня получится.
Поцеловать. Это ведь несложно. Подумаешь, опасный преступник, который одной рукой может свернуть мне шею. Я… Поцелуй это ничего, я справлюсь.
А потом с улыбкой буду сидеть в зале суда, слушая, как его отправляют обратно в тюрьму.
По венам словно запускают расплавленное серебро. Оно обжигает, придавливает к месту. Я с трудом тянусь к Хасанову, прикрыв глаза. Здесь всё равно темно, но мне нужно создать видимость безопасности.
Я подаюсь вперед, желая покончить со всем быстрее. Не могу использовать руки, чтобы обхватить лицо Валида, хоть как-то сориентироваться. Промахиваюсь, прижимаясь к мужской щеке.
Его щетина колючая, грубая, под стать Палачу. Царапает кожу, внутри всё скручивает от близости мужчины. Его тепла, хватки на теле. Грубые пальцы задирают мою платье выше, напоминают об обещании мужчины.
Он хотел…
Хотел прямо здесь!
Может, если я его поцелую, мужчина забудет о своих гнусных планах?
Главное не тянуть.
Приподнимаюсь, но прицеп подбрасывает на яме, я больною бьюсь подбородком о каменное плечо. Боль расползается до самой кости, пульсирует, и я стону, не сдержавшись.
– Прибереги эти звуки до постели, малышка, – шепчет мужчина, заставляя меня краснеть. Каждая его пошлая фраза заставляет меня смущаться всё больше. – Хочу слушать твои стоны, пока буду со всей дури вколачиваться в твою узкую…
Я не могу это больше слушать. Вслепую нахожу его губы, прижимаюсь. Затыкаю, позволяя снова толкнуться в меня языком. Пусть так язык использует, лишь бы не болтал больше.
Валид оттягивает мою нижнюю губу зубами. Кусает. Сильно, больно. Мстит за то, что я сделала. А после проводит кончиком языка, будто залечивая. Не ласка, обманчивый манёвр. Чтобы в следующую секунду впиться ещё сильнее.
Стону прямо ему в лицо. От боли и того, как губы покалывает. Пульсируют, искры под кожей беснуются. Вздрагиваю, когда пальцы зарываются в мои волосы. Тянут, наматывают пряди.
Фиксируют на месте, позволяя целовать меня так, как хочет Палач. Снова он берет. Жестко, грубо. Не церемонясь. Не отдает мне контроль, хотя сам о другом говорил.
Кто-то словно разбросал угольки внутри. Они тлеют, прожигают. Вспыхивают в момент, когда Палач подтягивает меня выше. Проезжаюсь по нему грудью, моё бедро оказывается между мускулистых ног.
Чувствую, как в его паху что-то нарастает. Упирается всей длиной. Убивает моё сознание размерами, которые спрятаны под одеждой. Меня потряхивает от мысли, что это может во мне…
Меня им…
Настолько теряюсь, что даже не замечаю, как отвечаю Валиду. На автомате, распахиваю губы шире. Позволяю нашим языкам столкнуться. Обменяться жаром, вкусом.
– Хреново целуешься, – мужчина рычит, а сам от меня не отрывается. – Пока на троечку.
– По… – глотаю воздух, проталкиваю его в лёгкие. Их сжимает, в пыль стирает. Задыхаюсь. – По пятибалльной системе?
– По двенадцати, бля. Ничего, научу тебя правильно свой рот использовать. Всю тебя обкатаю, конфетка.
– Конфетка?
В голове шумит, мысли напоминают спутанные нити. Не разобрать, только рвать. Новое обращение сбивает с толку. Я уже к «лапуле» привыкать начала…
– Сладкая ты, Александра, – хмыкает, пальцами обхватывая мою шею. Слегка царапает ногтями кожу, а у меня в животе всё в булыжник превращается. Тянет на дно. – И послушная, что самое главное. Проверим, будешь ли с таким же энтузиазмом на мой хуй опускаться?
– Я не…
– Будешь, – сам себе отвечает. – А потом… Блядь. Сучка! Твою же…
– Простите, – пищу, чувствуя, как мужчина дергается подо мной. – Я не хотела. Нас снова подбросило…
И я заехала коленом в пах Палача.
Есть ли причина смерти глупее, чем эта? Ударить по яйцам опасного преступника…
Но я не виновата! Машину трясет на ухабах, нас качает из стороны в сторону. И в какой-то момент всё пошло не так. Мое колено оказалось не в том месте. Прижималось к стояку мужчины, а после ударило по нему же со всей силы.
– Простите, – лепечу, выдавливая слова. – Простите, пожалуйста. Я случайно…
Очень случайно. Так же случайно и удачно, как меня отправили на это интервью в последний момент. Просто так. Без каких-либо тайных мотивов. Совпало, ага.
Только лучше Палачу об этом не говорить.
Мужчина матерится, прекращая меня лапать. А я сильнее прижимаюсь к нему. Будто тогда он ничего мне не сделает. По крайне мере, сложно свернуть шею, когда она вжата в шею Валида.
– Простите.
Повторяю, едва всхлипнув. Только сейчас доходит, что Палач с меня шкуру спустит за подобное. Фантазия рисует самые кровавые сцены мести, в которых мне будет очень-очень больно.
Жду, сжавшись. Валид молчит. И от этого ещё страшнее. Я чувствую, как от него волнами исходит злость. Чистая, неприкрытая ярость. Одной этой энергетикой можно сломить противника.
– Мне жаль. Я не…
– Умолкни, – рявкает, я тут же поджимаю губы. – Блядь. Тебе за это, сладкая, долго расплачиваться придётся.
Раздается грохот, понимаю, что Валид уронил голову на пол. Кажется, даже не поморщился, а у меня барабанные перепонки лопаются от такого звука. Мужчина молчит, а я прислушиваюсь.
Вроде…
Прямо сейчас он ничего не будет делать.
Боится потерять свой гарант? Или не может развернуться в этом прицепе?
Я не в силах успокоиться. Перебираю в голове все возможные извинения, но вслух их не произношу. Напряженно жду, как закончится для меня эта ситуация.
– Расслабь булки, – хмыкает, похлопывая ладонью по моей ягодице. – Пока трогать не буду.
– Пока?
– Пока. А дальше по поведению посмотрим. Будешь лапочкой, прощу этот косяк.
Дальше мы едем в тишине. Валид всё так же прижимает меня к себе, но руки больше не распускает. Наверное, удар был болезненным. Может… Если так пару раз повторить, то мужчина потеряет всякий интерес? Решит, что себе дороже со мной связываться?
Опасно. Для его здоровья и достоинства.
Меня укачивает от долгой дороги. С радостью выдыхаю, когда машина останавливается. Уже даже плевать, куда меня привезли, лишь бы выбраться на свежий воздух. Перестать лежать на этой горе в человеческом обличии.
Яркий свет бьет по глазам, когда кто-то резко сдергивает тент. Валид тут же снимает меня с себя, укладывая рядом. Даже сам одергивает низ моего платья. Будто против, чтобы на меня кто-то смотрел.
– Развлекаешься? – Мурад всё равно проходит долгим взглядом по мне, чувствую себя облапанной. – Карета подана, Палач. Менты далеко, но лучше не затягивать.
– Щас поедем. Сигарету дай, пиздец курить хочется.
Валид поднимается, разминая мышцы. Потягивается, а я заторможено слежу, как ткань одежды натягивается на его мускулах. Божечки, кажется, он стал только больше.
Такое вообще возможно?
– Ой…
Я охаю, осматриваясь. Я узнаю эту местность, точнее полуразрушенное здание. Проезжала мимо него, когда направлялась на интервью. А ведь изначально люди Валида везли нас в другом направлении…
Получается…
Они нагло проехали мимо колонии, обманув всех этим прицепом, а полиция ничего не заметила? И теперь наверняка ищет беглого преступника в другом направлении!
А карета, о которой говорил Мурад, это огромный вертолет, стоящий неподалеку. Чем-то напоминающий военный, с огромными лопастями. Несколько секунд рассматриваю зеленого «монстра», а потом поворачиваюсь к Валиду.
– Прокатимся, принцесса?
– Нет? – отвечаю испуганно, вызывая смешок мужчины. – Я боюсь высоты, очень! Я не сдержусь, буду кричать от страха и…
– Не переживай. У меня есть средство, чтобы тебя успокоить.
Глава 6
– Средство? Какое?
Спрашиваю, стараюсь не выдавать страха. Хочется дать себе подзатыльник, чтобы мозги встали на место. И я перестала всё переспрашивать как попугай. И бояться.
Нельзя же ведь всё время быть в панике?
Можно?
Хотя с таким, как Палач… Разве можно не быть в ужасе, когда он надвигается на меня? В пальцах крутит зажжённую сигарету, затягивается. Упирается коленями в край прицепа.
Всё внутри вопит от желания отодвинуться, но не могу, когда Валид смотрит прямо в мои глаза. Это гипноз, путает мысли, к месту приклеивает. Забивает лёгкие пеплом, по крови разгоняет седативное.
Единственное, на что у меня хватает сил, прижать руки к груди, когда мужчина смотрит на неё. Вырез платья сполз ниже, а поправить его нормально не получается. Валид хмыкает, рассматривая меня. А после прикасается к наручникам.
Его лицо ожесточается, заостряется хищными чертами. Брови сходятся на переносице. Поджимает губы, уголок чуть ползёт вверх. Словно дёргается от злости.
Морщусь, когда пальцы мужчины задевают пострадавшую кожу на запястьях. Ранку щиплет, отдает неприятными импульсами по телу. Валид выпускает дым вверх, сдвигает стальной браслет ниже, осматривая кожу. Гладит подушечкой большого пальца красную линию.
– Как умудрилась? – спрашивает беспристрастно. – Снять пыталась?
– Нет. Они туго застёгнуты, – бормочу. – И вы тянули за собой, наручники впивались в кожу.
– Язык отсох? – спрашивает зло. – Сказать не могла?
– Конечно. Ведь пожелания заложницы всегда учитываются, как я не подумала, – сожалею о своей вспыльчивости сразу. – Извините.
– Аккуратней, колючка. Или хочешь в них всю жизнь ходить?
– Не хочу. Можно снять? Пожалуйста. Я же… хорошо себя веду. Сбежать не пытаюсь, не спорю.
– Ага. Только по яйцам лупишь.
– Я не виновата! Вы водителю претензии предъявляйте или тем, кто дороги ремонтирует. Можно жалобу оформить и подать в…
