Текст книги "Невинная для палача (СИ)"
Автор книги: Ая Кучер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)
Боже. Я убила человека! Я нажала на спусковой курок, выстрелила. Без капли сомнений. Потому что мою жизнь ценила больше, чем чужую.
Это неправильно. Так нельзя.
Я никогда не считала себя жутко принципиальной девушкой. Есть что-то, что можно обогнуть или принять, потому что такова жизнь. Есть грани, которые стираются другими людьми.
Валидом, например.
Но как для некоторых земля держится на трёх китах, так и я держалась на трёх незыблемых принципах. Они были выцарапаны в моей голове, выжжены в сердце.
Собственные заповеди.
Потому что так правильно. Потому что по-другому просто невозможно.
Мой папа самый лучший и справедливый, мой личный супергерой.
Преступление никогда нельзя оправдать, преступники – опасны, нужно держаться от них подальше.
Не убий. Никого, никогда, ни при каких обстоятельствах.
А теперь всё разрушилось. За такой маленький период времени, за мгновение ока. Пол исчез под ногами.
И я лечу.
Лечу в пропасть.
Но Валид не может меня больше поймать.
– Маленькая, – мужчина предпринимает новую попытку дозваться до меня. Сжимает моё плечо, я дёргаюсь. – Александра, ты не можешь прятаться всю жизнь.
То, каким тихим и спокойным голосом говорит Валид… Это убивает. Ещё сильнее закапывает меня.
Всё так плохо? Ужасно? Я действительно убила Ясира, он не выжил. Его кровь навсегда будет на моих руках.
Иначе с чего Палачу быть настолько нежным? Он бы уже гаркнул, вытащил меня силой. Но мужчина просто лежит рядом, прижимаясь к моей спине. Гладит по волосам.
По той части, до которой можно добраться.
– Оставь меня в покое, – прошу тихо, не уверена, что меня слышно. – Я пристрелила человека. Я просто хочу лежать и не двигаться. Не думать. А когда ты здесь…
– Ты не убила, я же говорил. Блядь, жив он. Пока.
– Нет!
Я вскрикиваю, резко сажусь. Ладонь Валида едва не бьёт меня по лбу, но я уворачиваюсь. Подскакиваю, задыхаюсь от шока.
– Не смей его убивать, – цежу, меня колотит от злости. – Не смей из-за меня… Я не хочу быть виновата в чьей-то смерти!
– Ты и не будешь, – Валид отвечает спокойно, облокачиваясь на спинку кровати. – Он меня предал. Предал своего босса. Попытался изнасиловать мою женщину. Я обязан на это среагировать.
– Так нельзя! Ясно? Нельзя, Валид! Именно из-за этого… Из-за всей твоей жестокости, этой крови – я оказалась втянута во всё это!
Злость несётся по венам, там закипает отчаяние. Весь страх и волнение, которые я хранила в себе, теперь выливаются одним потоком. Невозможно дальше молчать.
– Насилие порождает насилие, Валид! Ты окружил себя такими людьми. Преступниками, убийцами. Жестокими бандитами, которым ничего не стоит ударить меня или изнасиловать.
– То есть? – тон мужчины превращается в сплошной лёд, меня иголками пронзает. – Намекаешь, что я виноват?
– Я говорю, что всё взаимосвязано. Этого не случилось бы, будь ты… Юристом, менеджером или врачом. Но… Это ведь замкнутый круг. Из раза в раз. И это не изменится. Ты всегда будешь окружён людьми, у которых нет принципов!
– Харэ заливать. Будь я адвокатишкой или каким-то продажником – мы бы даже не встретились. И ты залипла на мне именно потому, что я такой.
– Нет.
– Правда, Александра?
Мужчина поднимается, а я отползаю к краю кровати. От него такие волны злости исходят, что меня прошибает. Накрывает забытым инстинктом.
Замереть, не двигаться.
Не провоцировать взбешённого хищника.
Валид обходит кровать, медленно приближается. А я даже посмотреть на него не могу. Хочется плакать. И утешений. Чтобы этот бандюган меня обнял, успокоил.
Но он только хмуро смотрит, нависает.
– Можешь мне врать, – ухмыляется. – Но себе не нужно. Будь я пай-мальчиком – хер бы ты заинтересовалась. Хороших девочек привлекают плохие мужчины, да? Опасность манит, сила, власть.
– Нет. Мне не это нравилось! А то… Как ты беспокоишься. Каким нежным ты бываешь. Или как… Злишься, рычишь, но идёшь на уступки.
– Конечно. Но будь я мямлей с первой встречи, цветочки, улыбочки и милости – ты бы это не ценила. За стандарт принимала. И мозги мне ебала, если бы я вдруг хоть где-то оступился. Нет, ты не на мягкость запала, Александра. Я таков, какой я есть. Меняться не собираюсь.
– Я тоже, – шепчу, опустив голову.
– Я этого и не просил. Ни разу, блядь. Нахуй мне не упали твои изменения. А ты всё пытаешься из меня слепить что-то непонятное. Отрезать, заменить, выстроить под свою розовую картинку мира. Такого не будет.
– Отлично.
Фыркаю, чувствуя так, словно меня медленно потрошат. Палач искусный мастер. Из меня всю надежду вытягивает.
Если мы такие разные…
Как ужиться вместе получится?
– И что тогда, Валид? Потому что я даже в этом доме оставаться не могу. Думать обо всём этом ужасе, крови и… Не могу.
– Отлично, – рубит словами. – Не оставайся здесь.
– Не останусь?
Переспрашиваю, облизывая пересохшие губы. Волнение в горле вибрирует, вот-вот вырвется. Я не знаю, чего ждала, но…
Не этого.
Мне кажется, я всё ещё не пришла в себя. Не соображаю нормально. Потому что Валид не мог сказать этого.
Или…
Я застываю. Сдвинуться не могу. Только глаза прикрываю, потому что смотреть на мужчину невозможно. Что-то в груди болит.
Я не уверена, что происходит первым делом. То ли мой всхлип вырывается, то ли Валид притягивает меня к себе.
Но я указываюсь в его объятиях, прижимаюсь всем телом. Я хватаюсь за ткань его футболки, стараясь успокоиться. Я не понимаю, что со мной происходит.
Просто слёзы ручьём, колотит. Будто кто-то дамбу взорвал, и теперь я не могу остановиться. Весь ужас пережитого окончательно наваливается на меня.
Я могла умереть.
Меня могли изнасиловать.
Я чудом спаслась, только потому, что смогла дотянуться до пистолета.
Боже!
А теперь, как истеричка, рыдаю на Валиде, хотя сама только что кричала на него.
– Куда? – рычит недовольно, когда я пытаюсь отстраниться. – Обратно легла. Мож тебе это… Мозгоправа позвать?
– Я не сумасшедшая, – обиженно фыркаю, слизываю капельки слёз с губ.
– Я этого и не говорил. Ты девчонка, которая хрень всякую пережила. Даже меня после первой стычки криминальной ещё пару дней колбасило, а ты – девочка.
– Правда?
– Я проверял.
Шлёпаю мужчину по груди, понимая, на что он намекает. Ещё и ладонь так нагло двигает. С поясницы на мои ягодицы перемещает.
– Конечно колбасило, – всё-таки отвечает. – Пару дней адреналин бушевал, не мог успокоиться. Или ты думаешь, что я с пелёнок с пистолетом бегаю? Подростком влез, время ушло, пока окреп и хладнокровно всё начал решать.
– Я просто не знаю, как с этим жить. Всё так смешалось.
– Нужно время. Отдохнёшь, придёшь в себя. Со временем всё устаканится.
Валид звучит так уверенно, что остаётся только поверить ему. Расслабляюсь, наслаждаясь невинными прикосновениями.
Волна злости уходит так же быстро, как и появилась. Я очень благодарна мужчине за то, что он понимает меня. Не осуждает. Даёт время, чтобы я в себя пришла, а не требует, чтобы я просто вернулась к нормальному состоянию.
– Можно вопрос? – прошу несмело. Валид напрягается. – Почему ты пошёл в это? Решил заняться криминалом. Ты говорил, что нужны были деньги… Но были ведь другие способы.
– Не было. Быстрые бабки для малолетки нигде больше не предлагали. А мне нужно было ещё брата тянуть, с учёбой что-то решать. Официантом на полставки – только на хавчик бы хватило.
– А твои родители? Они разве…
Я замолкаю, понимая, что ступила на запретную территорию. Сейчас Валид снова меня остановит или гаркнет. Просто как объяснить, что я хочу знать о нём всё?
Не только про крыс и тараканов, а то, как он жил. Почему стал таким закрытым. Мне под кожу его хочется пробраться.
А пока получается только нежиться в объятиях.
Малым довольствоваться.
– Отец ублюдок, я говорил, – медленно произносит Валид, продолжает поглаживать мои волосы. Напряжённый. – Он любил кулаками воспитывать. Мать жива была – ещё держал себя в руках. Потом свободу почувствовал. Любил забухать и учить, как нужно жить.
– Он бил тебя?!
– Первое время, потом я сдачу давать начал. Ко мне отец не рисковал лезть. А Джамилю доставалось, когда меня дома не было. Он не признавался.
– А потом ты сам увидел?
– Не совсем. Спешил куда-то, а Джам возился. Потянул его за руку, он в слёзы и сопли. Эта мразь ему пальцы дверью сломала. Даже в больницу не повёз. Я думал укокошу его. Я не святой, но начинать список смертников с собственного отца не хотелось. Ебнул пару раз, пол квартиры разворотили. И стулья летали, и ножи. Когда понял, что толку не будет, решил уйти. За шкирку схватил Джамиля и съебался оттуда. Больше не возвращался.
Я даже дышать перестаю. Перед глазами тут же вырастает образ молодого Валида. Ребёнка ещё. Без копейки в кармане, с маленьким братом на руках.
Которому пришлось заботиться о семье вместо отца.
В голове не укладывается, что кто-то может так с собственными детьми обращаться! Вот теперь… Теперь я бы с радостью в одного мудака выстрелила, будь у меня шанс.
Я не знаю, что сказать. Только прижимаюсь к мужчине, глажу его предплечья. Пытаюсь показать, как сочувствую ему. И как благодарна, что Валид рассказал мне про это.
– Жалость мне нахрен не сдалась, – рычит, но я всё равно целую в подбородок.
– Я не тебя жалею. А подростка, который на улице оказался. Ты-то сильный у меня, – запрокидываю голову, чтобы лучше видеть. – А ему пришлось таким стать. Прости… Мне не следовало спрашивать. Я не хотела ворошить неприятные воспоминания.
– Нормально. Хоть не истеришь больше, что хочешь свалить.
– Валид…
– Расслабься. Я шарю, почему тут тебе не в кайф. Ты вчера говорила, сегодня тоже. Пару часов потерпишь, а потом переедем.
– Куда?
– В отель переберёмся.
– А это разве безопасно?
Валид не отвечает. Я весь риск понимаю, поэтому так сложно поверить, что он пойдёт на такой шаг ради меня.
Но правда. Тут – не могу.
Тут Ясир был, начал нападать на меня. И со всех стен давит напоминанием, что я тут только заложница.
Может, смена места пойдёт мне на пользу?
Я практически полностью забираюсь на мужчину, запускаю ладонь под его футболку. Глажу мышцы, прижимаюсь губами к кадыку.
Токой сильный он. Закалённый.
– Чуть ниже полапай, – советует хрипло. – Жалость только в виде дрочки принимаю.
– Пошляк.
Фыркаю, намеренно перестаю вообще как-то двигаться. Вот может я бы и потрогала, но теперь мужчина весь настрой сбил.
Мы лежим в тишине. И так хорошо. Язык свербит от желания спросить: разве Валиду никуда не нужно ехать? Но страшно, что он ответит «да».
Я снова засыпаю, измученное сознание отрубается быстро.
Прихожу я в себя вечером, на холодных простынях. В темноте вижу новую обстановку, отельную мебель. На секунду пугаюсь, что осталась одна, но Валид стоит у окна.
Курит.
Лунный свет обтекает его фигуру, штрихами выделяет самое красивое.
– Проснулась? – разворачивается ко мне. – Я боялся, что ты в Спящую Красавицу решила превратиться.
– Ну, волшебный поцелуй всё решит, – улыбаюсь, поднимаясь на ноги. Кутаюсь в одеяло, подхожу ближе.
– Я сразу трахом предпочитаю.
Валид тянет на себя, а после прижимает к панорамному окну.
Глава 44
Я вздрагиваю, прикасаясь к холодному окну. Тут же пытаюсь натянуть одеяло обратно, пока Валид делает совсем другое. Хочет от него избавиться.
С глухим ударом оно падает на пол, но меня тут же греет чужое тепло. Забрасываю руки на плечи мужчины, подставляю губы под его настойчивые поцелуи.
В этот раз они другие. Куда мягче, будто Валид лишь одну десятую силы и желания прикладывает. Мягко прикасается, опуская ладонь на мой затылок. Царапает кожу головы, у меня в животе всё стягивает.
Охаю, чувствуя, как медленно разгорается желание внутри меня. Лениво. По капельке добавляя кипятка в мою кровь.
Я не представляю, сколько мы так стоим, но наслаждаюсь каждым мгновением. Перебираю жёсткие волоски на затылке мужчины, довольно улыбаюсь.
Так спокойно вдруг.
Хорошо.
Я часто дышу, едва не бьюсь головой об окно, отстраняясь. Облизываю губы, прохожусь по отметинам, которые оставил мужчина.
Валид следит за этим внимательно, я вижу, как дёргается его кадык. Мужчина затягивается остатками сигареты, которая практически истлела.
Я не люблю сигаретный дым, но сейчас он мне не мешает. Потому что… Так Валид пахнет. И меня всё очень устраивает.
– Как ты умудрился перевести меня так, что я не проснулась? – спрашиваю, когда Валид выбрасывает окурок. – Обычно я чутко сплю.
– Херня, – хмыкает, криво улыбаясь. – Ты спишь так, что я трахнуть тебя мог, а ты бы под финал только очухалась.
– Ну… Наверное, это больше камень в твой огород, чем в мой.
– Аккуратнее, лапуль, не бросай мне вызов.
У Валид в глазах – смешинки скачут.
И что-то ещё, глубоко сидит. Не могу понять эмоцию, с которой мужчина смотрит на меня. Что не так?
Но прежде, чем я успеваю задумать, Валид разворачивает меня. Я упираюсь ладошками в стекло, пока этот бандюган прижимается со спины.
Нагло запускает ладони под мою футболку, а я не спорю. Выгибаюсь в спине, почувствовав прикосновения к груди.
Соски твердеют от возбуждения, а Валид их трёт. Поглаживает кончиками пальцев, чуть надавливает ногтем. Возбуждение словно молния прошибает. От макушки до лона проходит разрядами.
Я выдыхаю.
Окончательно расслабляюсь.
Всё хорошо.
Я в руках Валида, когда он рядом, со мной ничего не случится.
Мужские ладони сжимаются на моей груди. В солнечном сплетении пульсирует, отдаёт импульсами наслаждения по всему телу.
Я пытаюсь развернуться, но Валид не позволяет. Завожу руки назад, стараясь прикоснуться к мужчине. Притянуть его ближе. Пусть начнёт уже действовать.
– Руки на стекло, – приказывает строго. – Давай, лапуль, не разочаровывай меня. Будь послушной девочкой.
– Не хочу, – спорю, потому что мне недостаточного происходящего. Будто ты получил каплю воды, когда неделю изнывал от жажды.
– Послушные девочки получают много оргазмов. А капризные выпрашивают их всю ночь. Хочешь, чтобы я остановился?
– Ты пока ещё ничего не начал.
Я дразнюсь и наглею. Валид с силой сдавливает мою талию, вызывая дрожь по телу. Отодвигает край шортиков, медленно скользит внутрь.
Гладит моё лоно, не раздвигая половые губки в сторону. Просто будоражит, но не спешит. Я охаю, стоит прикоснуться к клитору.
Трепет проходит по телу, превращается в спазмы. Такое короткое прикосновение, но меня прошибает. Потому что слишком быстро всё заканчивается.
– Могу и не начинать, лапуль, – Валид усмехается, его дыхание щекочет шею. – Прекратить всё и отправить тебя спать.
– Ты так не сделаешь, – хватаю воздух, стараясь сохранить самообладание. Подаюсь бёдрами назад, чувствую возбуждение мужчины. – Ты меня хочешь.
– Ты права. Не закончу. Но могу тебя трахнуть, а ты оргазм не получишь.
– Грубиян. И мудак.
– И не говори, что тебе это не нравится.
Не говорю. Кусаю губу, чтобы чисто из принципа не начать спорить. И в следующую секунду стону, когда Валид настойчивее касается моего лона. Скользит пальцами, размазывая смазку, надавливает на пульсирующую дырочку.
А после всё резко прекращается. Я разочарованно стону, когда всё возвращается обратно. Неспешные касания, тотальный самоконтроль.
Меня будто дразнит самым вкусным десертом в мире, а потом прячут его под стеклом. Не подпускают. И это сбивает с толку.
И я ведь чувствую, что Валид хочет! Так почему ничего не делает?
Раньше даже желание помучить меня его не тормозило.
О!
Ох…
– Он… Он ничего мне не сделал, – напоминаю, поняв правильно заминку мужчины. – Не обязательно носиться со мной, будто я развалюсь в любой момент.
– Пару часов назад ты задвигала, что я во всём виноват. Прости мне некую предусмотрительность.
– Ау. Обязательно припоминать все оплошности, Хасанов? Разве ты не знаешь, что девушка всегда права?
– Неужто?
– Да. Не нужно сдерживаться.
Прошу. Что-то во мне скребёт, на уровне женской интуиции. Не знаю, что не так, но успокоиться не могу.
Мне нужно, чтобы Валид прикоснулся по-другому. Показал, что всё по-прежнему. Мой срыв из-за нападения ничего не поменял.
И всё хорошо.
И вроде я чувствую, что всё как прежде. А при этом излишняя нежность Палачу вдруг тревожит. Он умеет быть заботливым.
Но явно не в сексе.
Так что же происходит?
– Валид… – я с трудом решаюсь на прямой вопрос.
– Громче, лапуля, – просит, сильнее трёт пальцами моё лоно. – Хочу слышать, как сильно ты меня хочешь. Вечно такая мокренькая, готовая для меня. Словами попроси.
Палач стягивает с меня шортики, звенит пряжка ремня.
Волнение проходит по телу мурашками, замираю в ожидании продолжения. Сердце отчего-то с ума сходит.
– Руки. На. Стекло.
Валид повторяет, рвано дышит. И я подчиняюсь, чувствуя, насколько он взвинченный. Упираюсь ладонями, а в следующую секунду понимаю – сделала правильно.
Первый толчок оказывается мягким. Валид заполняет меня полностью. А после начинает двигаться быстро. Рваными движениями.
Такими голодными, что я сама заражаюсь такой жаждой. Подаюсь навстречу, побелевшими пальцами вжимаюсь в стекло.
Контраст тепла и холода убивает, распаляет ещё сильнее. Меня ознобом бьёт. Скручивает адским желанием, чтобы это никогда не заканчивалось.
Я выгибаюсь в пояснице, принимаю эту неожиданную дикость мужчины. Словно первобытные инстинкты, которые взяли своё.
Валид не сдерживается. И мне… Это нравится. Чувствовать, как ломается его контроль. Срывает любые ограничители.
Как крепкий член двигается во мне. А я заражаюсь этой горячкой и манией. Хочу того же, что и мужчина.
Жар раскатывается по телу, густым потоком заполняет. Дышать становится невозможно. Будто оплетает ветками лианы, сдавливает. Возбуждение звенит внутри, заглушая остальные звуки.
– Хочешь меня, ягодка? – спрашивает очевидное. Киваю. Валид обхватывает мою шею, тянет к себе. – Словами.
– Да, хочу.
– Умница.
Его похвала – как новая ласка. Пошлая и развратная, не менее приятная. Валид сыплет комплиментами, ласкает моё лоно. Меня будто в зыбучих песках топит.
Погружаюсь с головой, отдаюсь своим чувствам.
Огненные вспышки прожигают то тут, то там.
Мужчина втягивает кожу на моей шее, прикусывает плечо. Как одержимый оставляет метки на моём теле. Только злиться не получается. Я сам подставляюсь.
Валид накрывает своей ладонью мою, вдавливает в окно. Вовремя, потому что ноги уже не держат. Мышцы дрожат от напряжения, энергия плещется во мне, но её поглощает возбуждение.
Ещё немного и рухну.
Но мужчина держит.
Всегда держит.
– Моя, – рычит, толкаясь глубже.
– Да. Да, твоя. Твоя.
Бормочу, соглашаясь.
Мне так много хочется сказать, но сейчас получается только стонать. Звуками петь то, как хорошо мне с Валидом.
Я поворачиваю голову, стараясь словить его губы. Мужчина греет дыханием, отстраняется. А после нападает. Сминает мои губы, кусается.
А через секунду – целует медленно и нежно. Ласкает языком мои губы, чуть толкается внутрь. И его движения тоже замедляются.
Из неистовых порывов становятся неспешными толчками.
Будто Валид за секунду переключился, всё его безумство испарилось.
– Давай, маленькая, кончи для меня.
Невозможно устоять, когда просят таким хриплым голосом. Просто взрывает внутри вулкан, который разносит наслаждение во мне.
Я дрожу, потеряв контроль над собственным телом. Валид подхватывает меня, прижимает к себе, продолжая двигаться.
Но я уже почти ничего не ощущаю.
Будто вне пространства и времени.
Где-то далеко в космосе.
В океане чистого блаженства.
– Мхм, – хриплю, больше слов нет.
– Содержательно, лапуль, – шлёпает меня по бедру, а после подхватывает на руки. – Кровать или душ?
Вряд ли звуки, вырывавшиеся из моего рта, можно назвать словами. Но я всё ещё дрожу, а тело напоминает вату. Каждую клеточку тянет, а при этом наполняет сладкой истомой.
Валид понимает меня правильно, направляясь сразу к кровати. Даже помогает натянуть сверху футболку, не забывая оставить засос на груди.
– Нет, – фыркаю, зарываясь пальцами в его тёмные волосы. – Всё. Кончилась я.
– То, что ты кончила – я заметил. Слабачка.
– А ты озабоченный. У всех свои недостатки.
Валид осипло смеётся, а после прижимает к себе. Неожиданно крепко. Но я решаю, что больше не буду думать. А просто ловить эти моменты, когда Палач не такой уж и холодный айсберг.
– Прости за мою реакцию сегодня. Я просто очень устала, – шепчу, трусь о колючую щетину. – Так от всего устала, Валид. И не знаю, как быть дальше.
– Я шарю. Отдыхай, маленькая, завтра всё лучше будет.
Я сомневаюсь в этом.
Но следую совету. Засыпаю, утопая в тёплых объятиях.
А просыпаюсь от лютого холода.
Одеяло сброшено на пол, я попыталась простынь на себя натянуть. Валида нигде нет, не слышно. Только в дверь кто-то настойчиво стучит.
Так сильно, что стены ходуном ходят. Я сжимаюсь, не зная, куда бежать. Выход из номера только одни. А телефона нигде нет.
Не мог Валид снова меня подвести!
Я не понимаю, что происходит. Взглядом бегаю по номеру, пытаясь найти хоть какую-то подсказку. Окно настежь открыто, не осталось ни капли запаха сигарет.
Палач ушёл давно.
А теперь кто-то рвётся в наш номер!
Дверь распахивается, с грохотом бьётся о стену. Я вскрикиваю, а ко мне вваливается толпа вооружённых людей. И некоторых из них я знаю.
Не может быть…
– Саша! – мужчина ахает, бросаясь ко мне.
– П-папа?!
Глава 45
– Всё закончилось, – папа мягко сжимает мою ладонь, ободряюще улыбается. – Этот ублюдок к тебе больше не прикоснётся.
Я киваю. Молчу. Всё ещё в шоке. Я не могу поверить, что он здесь. Сидит на кровати, держит меня за руку.
Спросонья мысли мечутся, я всё боюсь, что это просто фантазия. Жадно осматриваю папу, только сейчас чувствую, насколько сильно по нему соскучилась.
Он будто немного постарел за эти дни. Под глазами тёмные мешки. Впервые вижу папу с щетиной. Уставший, замученный.
Потому что меня искал.
А я тут с Валидом…
Боже!
– Надо… Пап, надо уезжать! – спохватываюсь, как от долгого сна просыпаюсь. – Поедем прямо сейчас!
Боже, а если Валид вернётся раньше времени?
Его люди точно заметили делегацию вооружённой охраны. Пусть не помешали, но готовы…
Я не хочу, чтобы это обернулось проблемами. У Валида ведь серьёзные претензии к моему отцу, он точно постарается отомстить как-то.
А тут идеальная возможность. Папа сам приехал, легко можно дотянуться.
И пусть внутри разрывает противоречиями, но я обязана сейчас уехать. Потому что папа и так много пережил из-за меня.
Я не знаю, куда пропал Хасанов. Наверное, снова уехал по своим делам. Или отправился разбираться с Ясиром. Даже не хочу знать.
Но вернуться он может в любой момент.
– Надо уезжать, – повторяю, хочу вскочить с кровати, но застываю. Я не в том виде, чтобы перед папой появляться.
– Не переживай, дочь, – папа похлопывает меня по ладони, расправляет плечи. – Эта мразь больше не причинит тебе вреда. Он не угроза. Лащеновы не бегут.
– Ага. Я просто хочу поскорее оказаться дома. Я так устала. Хочу в свою спальню, выспаться, с Полиной увидеться. Можем уехать сейчас?
– Конечно. Прости. Я понимаю, что тебе хочется скорее оставить весь кошмар позади.
Мне хочется, чтобы скорее закончилось противостояние между двумя мужчинами. Но понимаю, что этого никогда не будет.
Лащеновы не отступают.
Но Хасанов тоже.
А я не собираюсь занимать чью-то сторону в этой битве. Значит – битву надо отложить.
– Давай, – с напускной бодростью папа улыбается. – Поднимайся и поехали.
– Эм… Пап… Я не ждала гостей так рано. Может, ты выйдешь? И друзей заберёшь на время?
Неловко кошусь в сторону мужчин с оружием, которые делают вид, что их тут нет. Папа явно не хочет оставлять меня одну.
Представляю, как ему тяжело. Только нашлась – и снова рисковать. А вдруг меня украдут за эти несколько минут?
– Хорошо, – папа, всё же, сдаётся. – Мы будем в коридоре, если что – ты сразу звони.
– Обязательно.
Я мечусь по номеру. Стараюсь не думать про то, что происходит. Каким злым будет Валид, когда поймёт, что меня здесь нет.
Как вообще папа смог найти нас?
В отеле кто-то увидел, да?
Всё же, переезжать сюда было очень рискованно. Слишком много свидетелей. Но Валид пошёл на это ради меня, чтобы мне было спокойнее.
Видел, как меня уже не остаётся сил, медленно угнетает происходящее. А Ясир стал последней каплей.
Я быстро принимаю душ, осматриваю себя в зеркале.
Боже, надеюсь, папа не увидел эти следы на шее. Тут даже ничего не придумаешь. Отмазка «да меня просто задушить пытались» тухнет на фоне ярко-красных пятен.
Но Валид хотя бы поставил их низко, почти на плечах. И на груди. Это можно спрятать под одеждой, ничего страшного.
Я сканирую номер, проверяя, не мог ли папа увидеть что-то эдакое. Но всё чисто. Вообще такое впечатление, что я здесь одна ночевала.
Хорошо.
Супер.
Я прикладываю ладони к щекам, пытаюсь успокоиться. Что ж со мной не так? И с Валидом неспокойно, и с папой.
Потому что тогда переживал один, сейчас второй – будет в ярости.
Ладно.
Разберусь по ходу дела.
Я нахожу в шкафу несколько комплектов одежды, надеваю джинсы и футболку, а сверху натягиваю толстовку.
Вроде выгляжу адекватно.
– Я готова, – выскакиваю в коридор, висну на папиной шее. – Как я по тебе соскучилась.
– Запоздалое приветствие, Саш? – папа крепко прижимает к себе. – Ну-ну, я всё понимаю. Скоро будешь дома.
На улице оказывается ещё одна группа полицейских. И, как я слышу из разговоров, самая большая отправилась на поиски Валида.
Лишь бы он сам их не нашёл.
Потому что, даже если все люди Палача разом лоханулись. То такое не заметить сложно. Уже все в курсе. И лучше уехать до того, как будет взрыв.
К счастью, папа сам торопится. Мы вдвоём усаживаемся в его машину, позади и впереди еду по две других, с охраной.
Целый кортеж ради одной меня.
– Саш, расслабься, – просит папа, выруливая на горную дорогу. – Ты сейчас от волнения взорвёшься.
– Прости. Я просто не могу поверить, что всё закончилось. Понимаешь?
– Понимаю. Натерпелась, дочь, да?
Мне совестно. Боже, я никогда не думала, что буду стыдиться своего выбора и чувств!
Я не могу сказать папе, что похищение было не таким уж ужасным. Ну, вначале да, но потом я мало думала о своём заточении.
– Это даже гениально, – папа покачивает головой с улыбкой. – Спрятать тебя в отеле, вместо того, что привести ко мне.
– Про что ты говоришь? – я напрягаюсь.
– Про Ясира, конечно же. Я по-другому договаривался. Но даже лучше получилось! Хасанову бы ума не хватило искать тебя здесь.
– Ясир тебе звонил? – уточняю, чувствуя, как сжимает спазмом желудок. – Он… Он оставил меня в отеле и сообщил тебе?
– Ну, да. Дочь. А что ты думала происходит?
– Ничего. Просто… Уточнила. Может, ещё какие-то детали были.
Лепечу, а у самой всё обрывается внутри.
Ясир никак не мог позвонить отцу, и уж точно не планировал прятать меня в отеле.
Всё это сделал другой человек.
Но…
В груди давит, словно кто-то жмёт на неё. Или это изнутри идёт? То, как сильно сжимает сердце.
До острой боли и горьких слёз.
Почему-то мне даже в голову не пришло, что это мог организовать Валид. Только не он.
Это не побег. Не идеально спланированная операция по спасению. Не чудо и не удача.
И вместо облегчения – внутри разверзается кратер, как после попадания мины.
Валид сам меня отдал.
Почему?
– Хасанов теперь может…
Папа не прекращает говорить. С радостью, ноткой гордости, рассказывает, как смог меня найти. Я не отвечаю.
Но папе это и не нужно, он больше сам с собой разговаривает. Я киваю как болванчик, и этого достаточно. Хорошо.
Потому что больше я ничего не могу делать.
Во рту пересыхает, язык едва двигается. В голове – вакуум.
Я растеряна. Уничтожена. Просто в пыль перекрутило.
Из всех вариантов – я была уверена только в одном. Валид бы не отдал меня. Знала это, чувствовала, понимала.
Из-за чувств или личной выгоды… Я делала ставку на смесь этих вариантов. Неважно, на самом деле, почему.
Но не отдал бы.
А он – отдал.
Мудак.
Во мне медленно закипает вулкан злости. Лавой ярости выжигает всё смятение, превращает меня в вибрирующий сгусток озлобленности.
Тронь, и я взорвусь.
Сукин он сын!
Это он так красиво попрощался? Занялся со мной сексом у окна, шептал своё хриплое «моя», а потом свалил?!
Ненавижу!
Ублюдок он! Знала же изначально, что Хасанов – редкостная сволочь. А всё равно повелась как идиотка.
Он бросил самым тупым способом.
Уверена, ещё ни с одной девушкой так не расставались. Трахнули и папе вернули.
Ладно.
Я понимаю, что я тоже не идеал. И, может, Валиду надоело моё состояние. Истерики, которые случались. То, что я лезла на запрещённую территорию.
Я не привыкла подчиняться кому-то или следить за языком. Дерзила, чуть перегибала. Вину признаю.
Но!
Во-первых, он сам сказал, что его мой характер устраивает. Так что нечего жаловаться тут.
Во-вторых, так не делают! Если я перестала волновать, надоела. Разонравилась – говоришь и сваливаешь. Заканчиваешь всё нормально.
А не так.
То есть, для секса я хороша, а остальное – не очень?
Поэтому переспать напоследок можно, а дальше пусть сама разбирается?
– Сашуль, всё хорошо? – папа странно косится на меня. – Ты выглядишь так же, как когда Поля твою любимую куклу сломала.
– Это было лет пятнадцать назад.
– И ничего не изменилось. Надулась, пыхтишь под нос, сейчас пойдёшь кого-то отчитывать. Такой себе нахохлившийся воробушек.
– Папа!
– Признавайся, что случилось.
– Просто думаю, как ненавижу Хасанова.
– Не переживай, солнце. Лично запихну обратно за решётку. Я с ним разберусь.
Нет, папуль.
Вот тут – я сама.
Вот куда Хасанов водил меня на фотосессию в лес, там и прикопаю.
Дорога домой проходит быстро. Я вся погружена в мысли, как бы смогла отомстить Хасанову.
Потому что если он легко отпустил меня, то я так не могу. Эти короткие отношения для меня слишком много значили.
Поэтому…
Чтоб у него больше не встал! Похотливый извращенец. Воспользовался мной напоследок, мудак.
Или…
Пусть прячется от папы всю жизнь в какой-то глуши. Коз выращивает и огород разводит. И боится, что разозлённая обиженная девушка его найдёт.
Или…
Я могла бы просто отпустить и забыть. Стану счастливой назло ему! Вот одумается Валид, поймёт, кого потерял, а я уже занята.
И счастлива!
В браке с каким-то хорошим парнем, который не работает в криминале и не знает тюремного сленга. И всё у меня будет хорошо.
Обязательно.
– Саша! – мама улыбается, когда мы заходим в квартиру, крепко обнимает меня. – Ты дома, милая. Как ты?
– Всё хорошо.
– Вот и хо-ро-шо. Ты иди отдыхай, а я приготовлю пока ужин. Я вечером по делам отъеду, но если что-то нужно – ты звони.
С мамой у меня всегда были прохладные отношения. Я папина дочка, да.
А мама родила меня рано. У неё всегда другие приоритеты были. Учёба, работа. После папиного назначения – всякие светские мероприятия.
Это папа больше со мной возился после работы, таскал на детскую площадку уставший. Он старше, поэтому ребёнка хотел давно.
