Текст книги "Невинная для палача (СИ)"
Автор книги: Ая Кучер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)
Лучше зашить, чтобы не разошлось.
Хотя я бы с удовольствием предоставил лечение Александре. Она отлично справилась с клеем, не растерялась.
Лапуля тоже мозги ебет.
Но как-то…
По-другому. Терпимее.
Приятнее.
– Я бы попросила не напрягаться, но ты вряд ли послушаешься, – Вера закатывает глаза. – Поэтому просто не угробь мою работу, договорились? Я со швами старалась.
– Посмотрим. Все рекомендации я помню.
– Ой ли?
– Трахаться поменьше, отдыхать побольше.
– Верно.
Врачиха кивает.
А моя девочка начинает краснеть, сигнализируя всеми способами, чтобы эти слова забрали обратно.
Но факт есть факт.
Трахаться мне врач разрешил, Александра не отмажется.
– Ты, Хасанов, невыносим, – девчонка копирует интонации Веры, когда все сваливают. – Почему ты сразу не сказал, что должен приехать врач? Я бы тогда не беспокоилась!
– А ты беспокоилась? – облокачиваюсь здоровым плечом о спинку дивана, постукиваю по бедру. – Иди ко мне, малышка.
– Тебе отдыхать нужно, – настаивает на своем, но подбирается ближе. – Хотя бы сегодня.
– В гробу отдохну. Пока я не собираюсь терять время с охуенной заложницей. Покажешь, маленькая, насколько сильно беспокоилась?
– Могу показать, с каким удовольствием я бы тебя добила.
– И это покажи.
Тяну девчонку к себе.
Заставляю упасть на меня, врезаюсь новым поцелуем.
Хочу её так, что в паху давит.
Если от потери крови не подохну, то больше Александра от меня не уйдет.
Времени на отдых было предостаточно.
Теперь хочу брать ту, что так удачно попала в мои руки.
Глава 26
Сладостная нега разливается по телу, пульсирующим шаром копится внизу живота. Ладони Валида поглаживают мою спину, разгоняют щекотку под рёбрами.
Поцелуй становится глубже, жарче. И я от этого огня плавлюсь. Выгибаюсь, подаюсь вперёд. В голове звенят какие-то протесты, но я отмахиваюсь. Слишком приятные ощущения.
Вот ещё немного, тогда и оттолкну Валида. Как только прекратит сжимать мои ягодицы. Или чуть позже, после того как его дыхание перестанет ласкать кожу.
Ерзаю, ощущая, как упирается стояк между ног. Дёргаюсь, но меня тянут назад. Заставляют проехаться по нему, прочувствовать крепость. Охаю, кожу иголками пронизывает.
Пальцами веду по налитым мускулам, заново изучаю. Валид напрягается, словно ещё больше становится, когда я поглаживаю тёмные линии.
Сглатываю, внутри расползается желание прикоснуться к чернилам губами. Увидеть реакцию Палача, подтвердить, что у меня тоже есть влияние на него. Управление в моих руках.
Зуд разрастается, ворочается в кончиках пальцев. И чем больше я прикасаюсь к мужчине, тем сильнее усиливается желание. Не отстраняться, быть ещё ближе.
Палач трогает меня. Гладит. Сжимает грудь, поглаживает её сквозь футболку. Но… Мягко, медленно. Как-то до неприличия лениво.
Я понимаю, что после ранения Валиду вообще нужно отдыхать и спать. То, что происходит между нами – пора заканчивать. Это зашло слишком далеко, а я ведь не собираюсь ничего позволять Валиду.
Задыхаюсь, когда он стягивает с меня футболку. Губами накрывает грудь, и у меня белоснежные блики перед глазами. Внутри покалывает от нарастающего желания.
– Стой, – прошу, хотя не помню, почему это важно. – Ты… Ранен. Нужен покой. И…
Мысли растекаются, лавой спускаются по моим венам. Говорить так сложно, горло дерёт стонами. Цепляюсь за реальность, а так хочется отдаться ощущениям.
– Валид!
– Так, лапуль, – Палач вздыхает. – Бесплатный, блядь, урок по отношениям с мужиками. Жалость мне твоя вообще не нужна, шаришь? Её оставляй щенкам и детям.
– Но…
– Сказал, что нормально, значит – нормально. Тему закрыли. Научись слушать мужчин. Не нужно надо мной через раз дышать, будто я щас откинусь. Запомнила?
– Да.
Закатываю глаза, этот мужчина – невыносим. Как и его прикосновения. Я была права, когда думала, что Палач может убить голыми руками. Ему достаточно лишь кончиков пальцев. Которыми мужчина поглаживает мою грудь.
Тянет шортики ниже. Нападает. Грубыми движениями раскатывает смазку по лону. Удовольствие простреливает, отдаёт вибрацией в позвоночник. Невозможно спорить.
Валид ласкает жестко. Напористо. Заставляет меня окунуться в этот котёл возбуждения. Толкает без жалости. Прикусывает мой сосок, ласкает его языком, а потом сжимает до звезд перед глазами.
Он везде. Без шанса избавиться. Хватает. Целует. Оставляет после себя жалящую пульсацию. Кожа горит, а Палач только усиливает напор. Наматывает мои волосы, кусает губы. Полностью подчиняет меня.
Ведёт себя как собственник. Хозяин. Я пошевелиться не могу. Валид контролирует всё. Даже мои стоны. Они вырываются именно тогда, когда хочет мужчина. Без шанса на сопротивление.
– Черт, – жмурюсь от нахлынувших ощущений. Во мне два пальца, двигаются быстро, нетерпеливо. – Валид!
– Вот так, кроха. Стони моё имя. Всё, что тебе можно сейчас говорить. Поняла?
Бездумно киваю, сосредотачиваюсь на ощущения. Они такие сильные, яркие. А хочется ещё больше. Я не представляю, как Валиду удаётся так меня сломать всё парочкой касаний. Но это неважно.
Палач приподнимает меня, обхватив за ягодицы. В бреду бросаю внимательный взгляд, убеждаясь, что он это делает здоровой рукой. За что получаю ощутимый шлепок.
– Больно, – жалуюсь. Кожа горит и пульсирует, отдавая между ног странным удовольствием.
– Не бреши. Я ведь вижу, как ты реагируешь. Я тебя всю чувствую, маленькая. Каждое твоё развратное желание.
Чувствует. Знает. Будто вскрыл мой череп, до мыслей добрался. И всё, что я пытаюсь откинуть, он в меня вкладывает. Находит это в недрах, достаёт. Заставляет меня быть такой, какой я быть не хочу.
Палач рывком приспускает свои джинсы. Бормочет в изгиб моей шеи, чтобы я достала из кармана презерватив. Бездумно выполняю, с каждой секундой тело всё больше наливается свинцом.
– Всегда носишь с собой? – хмыкаю, дрожащими пальцами сжимая квадратик.
– Всегда тебя хочу натянуть. Вперёд, малыш.
Я под гипнозом, снова. Эти тёмные омуты – они со мной что-то делают. Бешеная энергетика Палача, пропитанная опасностью и властью. Каждый раз, чтобы не происходило.
Я как сомнамбула, впадаю в транс. В ушах шумит, а тело принадлежит не мне. Замирает полностью, кроме пальцев. Разрываю упаковку, искусственная смазка пачкает кожу.
Не знаю, как это делают, а Валид не помогает. Лишь смотрит. И мне от этого алчного взгляда спрятаться хочется. Или остаться. Пусть смотрит, восхищается.
Я прикусываю губу, неуверенно обхватываю стояк. Сложнее, чем бомбу обезвредить – к этому гиганту прикасаться.
В рассказах подруг – мужчины всегда жаловались на презервативы. Мол, в них ничего не ощущается, толстые, резиновые. И другие оправдания, почему нельзя использовать.
Лжецы.
Потому что я чувствую всё! Раскатываю латекс по члену Валида, а никакой преграды не ощущаю. Каждая венка впивается в ладонь, оставляет ожоги. Головка пульсирует, дёргается от моих прикосновений.
Жарко, волнительно, стыдно и так предвкушающе.
А в следующую секунду исчезает всё.
Потому что Валид устаёт ждать. Остаётся лишь чувство полной, ошеломительной наполненности. Будто в эту секунду, когда мужчина входит в меня, я становлюсь цельной.
Именно так и должно было быть.
Валид толкается, с каждой фрикцией наращивает темп.
Запрокидываю голову, позволяю этим ощущением охватить меня полностью. Словно мужчина касается не тела. Чего-то глубже. Задевает душу, которая реагирует спазмами.
Хватаюсь за Палача, чтобы удержаться. Подстраиваюсь под его движение. Мышцы под пальцами напрягаются, а я сильнее сжимаю. Пока не слышу прерывистый вздох. Понимаю, что задела рану.
– Прости, – шепчу, губами прижимаюсь к его. – Прости, я забыла.
– Наконец-то. Не развалюсь. Трогай меня, Александра. Это пиздец приятно. Нахуй твои мысли. Но извинения приму. В особой форме.
И я извиняюсь.
Обхватываю Валида за шею, прижимаюсь грудью к нему. В эту секунду всё исчезает. Есть только желание оказаться как можно ближе. Разве может быть по-другому, когда мужчина во мне?
Ладонями сдавливает ягодицы, насаживает на себя. Подставляюсь. Сама тянусь за управлением. Это безумие. Яркое, чистое сумасшествие.
Я словно не я больше. Другая версия. Более порочная и раскованная. Более жаждущая.
Целую. Касаюсь. Насаживаюсь. Борюсь с мужчиной за власть. Раз за разом проигрываю. Поддаюсь его рукам. Тону в поцелуе, позволяю Валиду трахать меня языком. Веду ладонями там, куда направляет он.
Всё он.
Полностью в его власти.
Кожа шеи пылает – Палач оставляет свои метки. Засосы, которые наверняка завтра будут едва не черными. Но это потом, когда-то. Сейчас я наслаждаюсь процессом. Ощущением. Как от этих кусачих поцелуев растекаются потоки тепла.
Я вся – костёр.
Вспыхнула, и ничего не способно погасить.
– Боже.
Стону. Невозможно молчать. Это прорывается сквозь грудную клетку, ломает кости. Сжимаю пальцами жесткие волосы, стоит Валиду прикоснуться к моему клитору. Его движения такие плавные, совсем не похожие на толчки.
Меня качает, подбрасывает.
Топит.
Маленькие бомбы взрываются в крови, превращают её в яд. Боже, можно умереть
– Да, – хрипло вздыхаю, когда мужчина ведёт по лону. – Черт.
– Хочешь кончить, лапуль? Покричи для меня.
– Да! – во мне ни стыда, ни мыслей. Неудержимое желание, которое руководит. – Да, хочу!
– Такая сладкая. Громкая. Пиздец тебе, Александра. Не слезешь с моего хуя больше.
Мне ни капли не страшно. Гормоны танцуют во мне, заглушают все причины, почему «нельзя». Языки пламени лижут живот и грудь, в такт дыханию Палача.
Мой личный Палач.
Только убивает поцелуями.
Бедра дрожат от напряжения, их сводит судорогой. Валид держит меня, не позволяя отодвинуться. Если бы не его руки – я бы давно рухнула вниз.
Онемение расползается от кончиков пальцев до лона. Возбуждение острыми колючками цепляется за кожу, вспарывает её. С каждой секундой становится всё сильнее дышать.
Задыхаюсь от запаха Валида. Мускусного, мужского, тяжелого. Он плотным паром оседает в лёгких, просачивается в каждую клеточку.
Мир переворачивается. Покрывается дымкой. Валид опрокидывает меня на спину, толкается резче. Забрасывает на себя мою ногу, получая лучший доступ.
Я глажу его руки, царапаю бока. В каком-то трансе, не иначе. Одурманенная, возбуждённая. Хочу его. Сильнее.
Это ощущение, когда щетина царапает шею.
Когда пальцы до боли сжимают моё тело.
Когда взгляд, полный желания, прожигает меня насквозь.
– Нравится так, милая? – Валид бешеными толчками врывается в моё тело. До боли и услады. – Не слышу.
– Да. Ты же… Знаешь. Чувствуешь.
– Чувствую, – рвано выдыхает, сжимая мой подбородок. – Как ты течешь на меня. Смазкой брызгаешь пиздец. Такая развратная маленькая журналистка. Моя. Поняла?
Киваю. Кручу головой.
Затылком упираюсь в подлокотник.
Хватаюсь за что-то, но всё равно падают.
Проваливаюсь под тонкий лёд, утопаю в спазмах.
Всё тело скручивает пружиной, а после она резко рвётся. Освобождает удовольствие. Кричу до хрипоты, меня разрывает ощущениями. Дрожу, задыхаюсь в чужих руках.
Первое, что чувствую – ненавязчивые прикосновения к телу. Валид гладит мою талию, проводит пальцами по губам. Словно собирает последние охриплые стоны.
Истома охватывает меня, нет сил сказать хоть слово. Прикрываю глаза, а Валид всё сильнее прижимает меня к дивану. Укладывается сверху. Вот-вот раздавит, но это прекрасные ощущения.
Будто так и должно быть.
– Не отключайся, Александра, – тянет мои пряди, приятной болью бодрит. – Я с тобой ещё не закончил.
Глава 27
– Так что с тобой произошло? – спрашиваю, бросая взгляды украдкой. – Упал в лесу и распорол плечо?
– Каждая твоя версия, кис, недалека от правды.
Валид лежит на животе, его рана перед глазами. Перекатываюсь на бок, сдержав в себе стон. Боже, всё тело ноет. Каждая клеточка дрожит от усталости. Каждая!
Сбрось на меня фуру – было бы милосерднее. Потому что Палач беспощадный, беспринципный и очень умелый любовник. По крайней мере, мне кажется, что умелый. Вряд ли есть кто-то, кто может сделать ещё лучше.
И так на грани с остановкой сердца.
Сильнее натягиваю простынь, словно личную броню. Я не знаю, что делать с мужчиной, как вообще с ним разговаривать. То, что происходит, должно закончиться! Это ошибка, оплошность.
Мания.
А мне срочно нужны лекарства.
– Нравлюсь? – Валид хмыкает, поворачивая голову ко мне. – Ты палишь, ягодка.
– А ты всё ещё придумываешь мне разные прозвища. Ещё будут очевидные факты?
– Ага. Кто-то нарывается на порку.
– Нет, никакой порки. Я запрещаю.
Мужчина громко смеётся, уткнувшись в подушку. Ообиженно поджимаю губы, сдувая прядь с лица. Я понимаю, что прав у меня немного, но Валид мог хотя бы притвориться.
Ни капли жалости к растерзанной заложнице.
– Александра, – моё имя в его исполнении звучит сродни «бедовая». – Попробую учесть твои запреты.
И снова ржет. Придурок. Боже, ему четвёртый десяток идёт, а ведёт себя как подросток. Вокруг глаз вырисовываются глубокие морщинки, когда мужчина жмурится от смеха.
Невольно залипаю на Валиде, рассматриваю его. Если забыть о его ужасных поступках... Он кажется красивым. И не таким уж страшным.
Скорее мужественным. Есть в нем мощная внутрення энергетика, которая прошибает остальных. Вызывает невольный трепет.
Восхищение, которое возникает против воли.
– Так нравлюсь или нет, лапуль? – Валид дёргает уголком губ, переворачиваясь на бок. – Не стесняйся. Могу дать тебе погонять балду, в любое время. Я щедрый.
– Не сомневаюсь.
Говорю аккуратно, не зная, что имеет в виду мужчина. Судя по похотливой улыбочке – там совершенно не невинные идеи. Очередная пошлость в его стиле.
Но любопытство сильнее:
– И что это значит?
– Подрочить мне можешь, – хмыкает, а я толкаю его в плечо. – Не зарывайся, Александра.
– А ты не… Прекрати мне говорить такие непотребства.
– Непотребства, – снова смеётся надо мной. – Ты где таких пуританских слов набралась, зай?
– Неважно. В общем, Валид… Фильтруй базар.
Мужчина смотрит на меня внимательно несколько секунд. На его лбу прорисовывается глубокая морщинка, добавляющая пару лет. Валид словно весь замирает. В статую превращается.
И я тоже не двигаюсь, прикусив губу. Подрагиваю от смятения, волнение клубочком сворачивается в груди. Я сказала лишнее.
Палач молчит. Долго. После сдавленно произносит:
– Блядь, Александра…
Громкий смех бьет по ушам. Обиженно хмыкаю, пока Валид падает на спину, не затихая. Маты слетают с его губ вперемешку с новой порцией смеха. Красивого, хриплого смеха, от которого у меня мурашки собираются на загривке.
В эту секунду Валид не кажется ни опасным преступником, ни похитителем. Привлекательный мужчина, с которым я оказалась в одной постели.
Это ощущение живёт всего мгновение, но в груди что-то дёргается.
А после Палач всё портит. Резко садится, чуть морщится. Наверняка задел рану, когда падал на спину. Забылся, а теперь глушит в себе любые признаки боли.
Слова беспокойства почти вылетают, но я вовремя проглатываю их. Молча наблюдаю, потому что не должна сочувствовать Палачу.
И, черт бы всех побрал, не из-за того, что просто ненавижу Хасанова и мне плевать. А потому что он сказал мне так не делать.
– Что там я должен? – опасно невинно интересуется мужчина. Растерянно смотрю на него. – Ты начала выдвигать мне условия, красавица.
– А? – всё ещё не могу собраться, ухватить ускользающую нить разговора. – А-а-а… Ты про базар? Ну… Валид!
Вскрикиваю, когда меня резко опрокидывают на постель. Валид – опасный хищник. Грациозный, быстрый, сильный. Действует так стремительно, что я ничего заметить не успеваю.
Вспышка.
И я снова под мужчиной.
Его жадный взгляд проходится по моему телу. И тонкая простынь – ничего не скрывает. Будто Валид и так всё запомнил, знает идеально.
Сглатываю, чувствуя, как внизу живота собирается возбуждение. Как естественная реакция на близость мужчины. Заученный рефлекс. Нет. Нет! Этого вообще не должно происходить.
– Нет, – повторяю вслух, упираясь ладонями в грудь Валид. – Стой. У меня там всё болит. Не как в первый раз, но для меня такое непривычно. Может… Может, ты вообще меня порвал? Ты не слишком нежничал.
– А ты была не слишком против.
Это будто пощечина моим принципам. Всему, во что я верила. Потому что – против я была не слишком. Такое мизерное слишком, что сейчас тошнить начинает.
Пытаюсь выбраться из-под Валида, но тот не позволяет. Давит ладонью, прижимая к постели, а после начинает спускаться вниз. Сдёргивает с меня простынь, губами задевает мои тазобедренные косточки.
Ещё немного, и его лицо будет прямо напротив лона.
Он же не собирается… Он хочет…
– Что ты делаешь? – растерянно бормочу.
– Проверяю, – усмехается, раздвигая мои ноги в стороны. – Ты жаловалась, что я мог тебе что-то повредить. Проверять буду, лапуль. Чтобы не свистела. Клевета нам не нужна, так ведь?
– Но…
– Тс, – шикнул, и кожу свело горячим дыханием. – Ты побыла моим доктором, теперь мой черед. Расслабляйся, конфетка, буду тебя осматривать.
– Валид, не надо.
Мужчина снова шикает, и я замолкаю. У меня кожа вот-вот расплавится от жара, ладонями закрываю лицо. Он ведь… Боже, Валид прямо туда смотрит. Я чувствую его дыхание, взгляд.
Прикосновения.
Я сжимаюсь, стоит подушечке пальца коснуться моей дырочки. Надавливает, проталкиваясь внутрь. Я свожу колени, пытаясь…
Защититься? Сохранить последние осколки гордости?
В любом случае Валид этого не позволяет. Давит ладонью на моё колено, прижимая его к кровати. Поглаживает, а пальцами другой руки – надавливает изнутри.
На волшебные кнопочки, которые запускают возбуждение по крови. Происходящее будоражит. Чувства обостряются. Россыпь иголок под кожей. Каждая колет, поочередно. Неуловимым ритмом.
И всё лишь из-за одной мысли.
Валид смотрит.
Валид так близко.
Если ещё немного наклонится, если подастся вперёд…
Его губы коснуться моего лона.
Палач будет ласкать так же, как и целует? Напористо, резко? Толкаясь языком по губкам, раздвигая их всё сильнее…
Стоит представить, как меня прошибает дрожью. Это кажется таким неправильным, развратным. Грязным. И при этом… Таким притягательным.
Мне умереть хочется оттого, что смазка стекает по моим бедрам, пачкает пальцы Валида. Её становится только больше, стоит представить будущую ласку. А мужчина всё это чувствует.
Я не вижу его реакцию, но уверена – улыбается.
Гад.
– Мы говорили, – вздыхаю, пытаясь ухватить последний шанс. – О ранении и… Другом. Продолжим?
– Продолжим, лапуль. Обязательно продолжим. Позже.
Тихий писк скрывается с губ, глушится ладонями. Всё ещё прячусь, не смотрю на мужчину. Почему-то страшно. И к черту то, что журналисты должны быть смелыми.
К зэку на интервью я смогла поехать.
А вот смотреть, как этот зэк целует меня между ног – нет.
Чувства обостряются без зрения. Звуки оглушают. Кожа в сто крат сильнее реагирует на прикосновения. Любое колыхание воздуха волнами ложится на тело.
Всхлипываю. Мужчина двигает пальцами, по кругу ласкает клитор. Я вспыхиваю словно сухая трава летом. Только я не сухая. Я, блин, полный антипод.
Ненавижу Хасанова за то, что он со мной делает.
Возненавижу ещё сильнее, если он сейчас остановится.
– Какая ты, блядь, красивая, – выдыхает, когда я подаюсь навстречу бедрами. – И жадная. Пиздец жадная, золотко. А говорила, что больше не сможешь. Смотри как ты завелась. А ведь я ещё ничего не сделал.
– Так сделай что-то. Хватит издеваться!
Тело, непривычное к там нагрузкам, дрожит от усталости. Каждое движение Валида – ощущается острее и сильнее. Желание то ли ласкает, то ли разрывает.
Кажется, если мужчина сейчас не доведёт всё до конца, то я долго не выдержу. Мне нужно быстро и резко, пока возбуждение не начало причинять боль.
– Пожалуйста, – сдаюсь, прошу. Растерянно моргаю, когда мужчина отстраняется. – Что ты…
– О, лапуль, – приподнимает брови, нависая надо мной. Наши лица так близко, а лоно ноет от потери чужого внимания. – Ты ведь не решила, что я собираюсь тебе отлизать?
– Я… – хочу умереть от стыда.
– Не, Александра, таким я не занимаюсь. Я ебу членом, не языком.
Валид переворачивает меня на живот, прижимается стояком. Секундная вспышка разочарования меняется новой дозой предвкушения.
Я дрожу от того, как член Палача скользит по моему лону. Пульсирующая головка задевает клитор. Каждый удар – новый разряд по нутру.
В самый центр желания бьет.
Запускает сладостные спазмы по телу.
Под кожей – разбросанные угольки. Жевреют, поддерживают полымя. Всё для того, чтобы шея покрывалась мурашками, когда Валид прикасается губами.
Целует плечи, сжимает подбородок, заставляет запрокинуть голову. Ловит мои губы, и в этот момент делает первый толчок, входя меня на полную.
Вибрация проходит от моей дырочки до самых губ, как мощные удары тока. Стону в поцелуе, прекрасно чувствую, как это действует на мужчину.
Он твердеет, толкается сильнее.
Я будто слышу, как его самообладание трещит. Понимаю, что всё это время Валид сдерживается. Куда менее активный, чем мог бы быть.
Страшно и волнительно от мысли, насколько он дикий без какого-либо контроля.
Провожу языком по пересохшим губам. Охаю от ощущений, когда Валид повторяет этот жест. Посасывает их, кусает и зализывает. Боль сменяет наслаждением.
Валид подхватывает меня под грудью, прижимает к себе. Откидываюсь на него, выгибаюсь. Теряю ошмётки совести, полностью отдаваясь этому уголовнику.
Дрожу от его касаний.
Получаю кайф от его укусов-поцелуев.
Его хочу.
Удовольствие томится в груди, нарастает постепенно. Сдавливает лёгкие, сиропом разливается по венам. Нейроны перерезает. Теряю связь с телом.
– Ты всегда такая готовая? – спрашивает, обхватывая моё горло пальцами.
– Я… Нет.
– Давай, скажи, лапуль. Скажи, что только от моего хуя так течешь.
Валид держит крепко. Он может легко причинить мне боль, но я чувствую лишь ласку на его кончиках пальцев. Своеобразная неправильная нежность.
Пульс зашкаливает, сердце с ума сходит. Мужчина это всё чувствует. Знает. И чем сильнее я реагирую, тем хаотичнее становятся его толчки.
Мы вдвоем с ума сходим от этого.
– Сука, – рычит на ухо, сильнее сжимает. Неистово врывается в моё тело. – Что ты за дурь, Александра? Какого хрена от тебя оторваться нельзя?
Не знаю.
Не представляю.
Просто если это дурь – то Валид такая же.
Нейротоксин.
Паралитик столь мощного действия, что никто не спасёт.
Рядом с ним ничего не могу.
Теряюсь, замираю.
Лишь принимаю то, что он даёт.
Меня уносит. Вверх. Всё выше, сильнее удовольствие. Глаза слезятся от искрящего напряжения, мышцы подрагивают. Я вот-вот…
Меня бросает вниз. Расшибает о твердую землю, размалывает. Каждую клеточку разрывает удовольствием. Наполняет диким желанием и свободой.
Падаю. Раз за разом. Лечу и падаю. Содрогаюсь. Кончаю оттого, что Валид срывается на нетерпеливый ритм. Чем делает мой оргазм только сильнее.
Падаю. Снова. Но в этот раз – на смятые простыни. Затравленно дышу, не в силах ухватить кислород. Бедра обжигает горячей жидкостью. Она стекает по коже, пачкает лоно.
Валид ведёт пальцами по моей пояснице, оглаживает косточки позвоночника. Я жмурюсь, позволяя себе впитать каждую капельку этой редкой нежности.
Мне нужно в ванную. Нужно сбежать подальше от Палача, пока он полностью не отобрал мою душу. Но когда Валид укладывается рядом, притягивая меня ближе – я не противлюсь.
Слушаю, как его сердце громко бьётся под ребрами. Частит. Меня колышет на его груди, из-за сорванного дыхания.
Лучшее снотворное.
– Отдыхай, куколка, – усмехается, видя моё состояние. – Завтра много дел.
– Фото отцовские снова?
Я бормочу, не в силах сложить правильные слова. Как же хорошо. Я будто пьяна, до краев наполнена наслаждением.
– Нет, не фото для твоего отца, – отвечает, убирая волосы с моего лица. – Прогуляемся.
– Лес?
– Нет. Небольшая вечеринка с друзьями.
– А если я сбегу? – приподнимаюсь, упираясь руками о грудь мужчины. Разглядываю его лицо. – Не боишься?
Я не хочу куда-то идти. Знакомиться с такими же бандитами, чувствовать себя в опасности. И даже если Хасанов защитит меня, то… Нет, не могу.
Вот только желания заложницы редко слушают. Поэтому пытаюсь действовать хитростью. Или её подобием, которое рождается в сонном мозгу.
– Я даже позволю, – обещает, сжимая мои ягодицы. – Без вопросов.
– Позволишь сбежать? – сглатываю горькую слюну.
– Конечно. Ты ведь помнишь, Александра? Где поймаю – там и выебу. Дай мне повод натянуть тебя посреди леса.
– А если не поймаешь?
– Тебя, бедовая, я поймаю всегда.
Глава 28
Я постукиваю пальцами по столу, нервы трещат от волнения. Бросаю время на часы – ещё больше накручиваю себя. Валид сказал, что выходим в пять.
Осталось десять минут.
И чем меньше времени остаётся, тем сильнее я беспокоюсь. Не понимаю, что задумал мужчина. Зачем тянуть меня к друзьям? В чём смысл?
Я пыталась узнать, но Палач молчал. А он не из тех, кто делает что-то, не обдумав. Его план побега – был идеальным, до каждой мелочи. Моё похищение – почти гениальное.
Кто ещё купит издательство, чтобы заманить жертву?!
Если раньше я считала Хасанова необразованным и тупым бандюганом, то теперь всё больше убеждаюсь в обратном. Это – образ. Хорошо продуманный, выстроенный для обмана.
А значит – моё приглашение не случайность. Не бзик. И не желание провести время со мной. Или покрасоваться перед друзьями…
Нет, ничего из этого. Для чего-то Валиду нужно, чтобы я поехала с ним. И мне страшно представить, какой у всего этого настоящий мотив.
– Готова, – мужчина заходит на кухню, а после придирчивым взглядом осматривает. – Не пойдёт, лапуль. Стаскивай эту рубашку.
– Жарко, – натягиваю рукава рубашки, боясь, что Валид снимет её силой. Мужчина усмехается. – Солнце палит. А я обгораю. Очень быстро и сильно. Поэтому даже пару минут на солнце обернутся ожогами.
– Стягивай.
Произносит по слогам. Встречаюсь с ним взглядом. Валид напряжённый. Злой почему-то. И я понимаю, что с ним сейчас спорить нельзя.
– Мне повторить, Александра?
– Нет.
Выплёвываю, начиная расстёгивать пуговицы. Меня ледяной волной сбивает с ног. Отрезвляет. Преступник и заложница. Вот наш сценарий.
Почему-то я об этом забываю. Иногда. Особенно после того, как растворяюсь в нашей близости. Позволяю немыслимое, наслаждаюсь чужими касаниями.
Словно какая-то неожиданное нерушимое притяжение возникло за секунду.
А Валид это разрушает.
Рывком снимаю рубашку, бросая её на стул. Не сдерживаюсь. Кручусь на месте, вздёргиваю бровь. Так лучше, мудак в бегах?
– А теперь топай переодеваться, – выдаёт зло. – Хрень, а не платье, кис. Нацепи что-то, чтобы сиськи твои прикрывало. И жопу. Или ты решила моих друзей развлечь.
– Нет!
– Тогда нехуй прелестями светить. Со мной голой отказываешься ходить, а перед другими всем светишь. Непорядок.
Я оторопело моргаю.
Ещё раз.
Будто через ресницы пытаюсь впитать информацию. Осознать этот бред. Медленно опускаю взгляд на свой наряд. Юбка чуть выше колена, декольте приличное.
Платье почти такое же, как я носила в день нашего знакомства. Не пуританское, но при этом и не развратное. Достаточно сдержанное, чтобы в нём было не стыдно появиться перед незнакомыми людьми.
– Чего стоим? – Валид хмурится, а я всё больше теряюсь. – Если так хочешь, то можешь передо мной раздеться. Я оценю.
– Я уже оценила, – выпаливаю, не думая.
– Собственный стриптиз?
– Твоё хамство.
Страх тлеет угольками, чуть жжёт. Но больше Хасанов не вызывает того цепенеющего ужаса, как в первый день.
Он обещал, что не станет убивать невинную. А ещё как-то странно умирать от страха к мужчине, который пару часов назад доводил меня до оргазма.
Поэтому я позволяю себе немного дерзости. И ускоренным шагом направляюсь к спальне, пока Валид меня не перехватил. Смелость смелостью, но жить хочется.
Я выбрасываю все вещи на кровать, мысленно проклинаю Хасанова. Обязательно нужно было оскорблять? Почему вдруг не понравился мой наряд?
Я надеваю платье цвета спелой вишни. Воротник до самого горла, рукава длинные. И подол касается середины икры. Самое закрытое платье из того, что было в пакетах.
Только вырез на спине, немного открыты лопатки. Но этого достаточно, чтобы Валид прекратил ко мне придираться?
– Надеюсь, тебя арестуют по дороге, – бурчу, проходя мимо мужчины. – Доволен?
– Выглядишь прекрасно, Александра.
Губы пощипывает желанием улыбнуться на этот комплимент. Но я отворачиваюсь, всеми силами глушу в себе костёр радости.
Все бы чувства залить пеной и притушить, не позволяя разрастись устрашающим пламенем до моего сердца.
Я едва не спотыкаюсь на месте, когда бросаю случайные взгляд на Валида. Сглатываю, рассматривая его наряд. Мужчина тоже переоделся за эти несколько минут. Сменил футболку на такую же белоснежную рубашку. И…
Блядь.
Вот просто – блядь.
Потому что Валид в рубашке выглядит невероятно. Ткань натягивается на его мышцах, я почти слышу, как она трещит. Верхние пуговицы расстёгнуты, добавляя очков привлекательности этому бандюгану.
Он просто…
Красивый, чтоб его.
Невероятно притягательный в этом наряде. Особенно, с чуть подстриженной бородой. И этим наглым самодовольным взглядом, от которого всё внутри подрагивает.
Если бы я впервые встретила Палача в таком образе – никогда бы не заподозрила его в криминале. И… Черт, точно бы обратила на него внимание.
Просто такого викинга в костюме – невозможно пропустить.
Невозможно не оценить, чувствуя жжение под рёбрами.
– Я думала это просто попойка с твоими соучастниками, – выдавливаю, вздёргиваю подбородок. Всем видом показываю безразличие. – Или решил сразу в суд?
– Суд? Зачем, ягодка? Брак легко можно оформить через ЗАГС. Лучше было бы в белом платье, конечно. Но красный тебе тоже идёт.
– Свадьбу? ЗАГС? Ты ведь шутишь? Валид, скажи, что ты шутишь!
Валид молчит. Тишина иголками раздирает.
Это хищное выражение лица…
Этот прищур с хитринкой…
Палач ведь действительно мог бы использовать этот вариант. Не представляю как решил проблему с документами и розыском, но в теории…
Дочь прокурора – его жена. Не так поможет с освобождением, но для того, чтобы досадить моему отцу… Да, это был идеальный вариант. Очередное подтверждение его всемогущества.
Подмять под себя меня, всех.
Желание доказать, что никто не выстоит против него.
А средство – я.
Поэтому и друзья будут, в роли свидетелей. И меня берёт с собой, решив не прятать подальше.
– Ты ведь шутишь? – спрашиваю сипло, сжимаю руку мужчины. – Издеваешься, да?
– Александра Хасанова – кажется, звучит хорошо.
– Нет!
– Лащенова не то. Но я разрешу взять двойную, если правильно попросишь.
– Я… Я ни за что не выйду за тебя! Никогда!
Валид реагирует спокойной усмешкой. Заправляет мою прядь за ухо, оставляет ладонь на шее. Мужчина так близко, что я могу различить каждую нотку его парфюма.
Грубоватая кожа ласкает мой загривок, подушечка большого пальца поглаживает за ухом. Вместо злости за мой отказ – Палач дарит каплю нежности.
