Текст книги "Чекисты"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 28 страниц)

И.К. Ксенофонтов активно участвовал и в обсуждении проблемы создания контрольных коллегий при ЧК. В состав контрольно-ревизионного органа, считал он, следует включать члена коллегии ЧК и двух представителей партийного комитета. Цель такого органа – следить за тем, как сотрудники выполняют постановления чрезвычайной комиссии, не нарушают ли они прав граждан. Саму же комиссию могут контролировать другие учреждения, имеющие на то право, – исполкомы Советов, партийные комитеты.

Делегаты поддержали предложение Ксенофонтова. Оно вошло в принятое конференцией Положение о чрезвычайных комиссиях на местах.

Вскоре при всех губернских и уездных ЧК стали создаваться контрольно-ревизионные коллегии с участием представителей губернских и уездных комитетов партии. Они проверяли постановку следствия в чрезвычайных комиссиях, накладывали вето на те приговоры ЧК, которые были недостаточно обоснованы, принимали жалобы от населения. Эти коллегии являлись одним из эффективных средств партийного контроля за работой сотрудников ЧК.

Летом 1918 года классовая борьба в Советской России достигла небывалой остроты. С востока и запада, с севера и юга наступали интервенты, белогвардейские войска и армии возникших на окраинах эсеро-меныпевистских правительств. Республика оказалась в огненном кольце фронтов. В глубоком подполье действовали заговорщические контрреволюционные организации – «Национальный центр», «Союз возрождения России», филиалы савинковского «Союза защиты родины и свободы». В ряде городов им удалось поднять мятежи. По всей республике полыхало пламя кулацких восстаний. Начался белый террор.

6 июля 1918 года левые эсеры убили немецкого посла Мирбаха. Они рассчитывали таким путем сорвать Брестский мир, спровоцировать войну с Германией. Убийцы – сотрудник ВЧК Блюмкин, незадолго до того отстраненный Ф.Э. Дзержинским от должности, и фотограф Андреев – проникли в помещение посольства по мандату, на котором были поддельные подписи Дзержинского и Ксенофонтова и подлинная печать ВЧК. Ее поставил Александрович. Совершив террористический акт, Блюмкин и Андреев скрылись в особняке в Трехсвятительском переулке, где находился основной боевой отряд ВЧК, которым командовал левый эсер Попов. Там же разместился штаб мятежников.

Ф.Э. Дзержинский, как только получил сведения об убийстве Мирбаха, немедленно поехал в германское посольство. Ему рассказали о случившемся, передали брошенный террористами портфель и забытое ими подложное удостоверение. После этого Феликс Эдмундович направился в отряд ВЧК в Трехсвятительском переулке, где, как он предполагал, могли укрыться Блюмкин и Андреев. Дзержинский хотел выяснить, является ли убийство посла личным делом преступников или же заговором партии левых эсеров. Мятежники арестовали Феликса Эдмундовича.

Совнарком, узнав об аресте Дзержинского, поручил члену коллегии М.И. Лацису временно осуществлять руководство комиссией. Однако вечером левые эсеры захватили здание, где размещалась ВЧК, арестовали Лациса и увезли его в свой штаб. Вскоре мятежники овладели московским телеграфом, разослали повсюду телеграммы с сообщением о восстании против большевиков.

После ареста Лациса Совнарком поставил во главе ВЧК на время задержания Дзержинского Я.X. Петерса. Яков Христофорович первым делом решил очистить здание ВЧК от левых эсеров. Но как это сделать, чтобы избежать ненужных жертв? Решил прибегнуть к хитрости. Он снял телефонную трубку и позвонил дежурившему секретарю ВЧК. Им оказался большевик Левитан. Петерс приказал ему передать командиру левоэсеровского отряда, захватившего ВЧК, «телефонограмму» штаба мятежников с предписанием немедленно выехать в Сокольники для «разоружения контрреволюционеров». Хитрость удалась. Большая часть левых эсеров покинула Лубянку, 11.

Один из отрядов ВЧК во главе с А. Поляковым без труда разоружил оставшихся в помещении мятежников.

Ночь с 6 на 7 июля Ксенофонтов провел в ВЧК. Вместе с Петерсом он произвел аресты сотрудников Чрезвычайной комиссии из числа левых эсеров, опечатал их бумаги, привел в боевую готовность верные правительству отряды ВЧК.

7 июля части Красной Армии и отряды ВЧК разгромили мятежников. Позорная авантюра левых эсеров провалилась. Дзержинский, Лацис и другие советские работники, арестованные мятежниками, были освобождены. Главари мятежа разбежались. Александровича и еще нескольких левых эсеров, организаторов восстания, задержали на Курском вокзале и по постановлению ВЧК расстреляли. Дзержинский подал заявление об освобождении его с поста председателя ВЧК, так как он должен был выступать свидетелем по делу об убийстве Мирбаха. Совнарком удовлетворил его просьбу и поручил Петерсу сформировать коллегию ВЧК из одних большевиков. В новый состав коллегии одному из первых было предложено войти И.К. Ксенофонтову.

В конце августа председателем ВЧК снова стал Ф.Э. Дзержинский, а Я.X. Петерса назначили его заместителем. Ввиду частых отъездов Феликса Эдмундовича по заданиям ЦК РКП (б) Петерс до начала 1919 года осуществлял фактическое руководство Чрезвычайной комиссией. И.К. Ксенофонтов продолжал выполнять работу секретаря ВЧК. На всех приказах ВЧК его подпись была обязательной. Вместе с Я.X. Петерсом и заведующим Иногородним отделом В.В. Фоминым Иван Ксенофонтович направлял директивы местным чрезвычайным комиссиям о необходимости бдительно следить за действиями белогвардейцев, эсеров, меньшевиков, левых эсеров, анархистов, подавлять попытки контрреволюционных мятежей.

30 августа эсерами был убит председатель Петроградской ЧК М.С. Урицкий. В тот же день эсерка Каплан совершила злодейское покушение на жизнь В.И. Ленина, тяжело ранила его. В ответ на это Совнарком принял постановление о красном терроре как временной чрезвычайной мере защиты революции. Его проведение возлагалось на ВЧК.

Выполняя постановление Совнаркома, ВЧК и местные чрезвычайные комиссии арестовали многих участников контрреволюционных организаций, восстаний, мятежей, а также деятелей царского режима, виновных в кровавых репрессиях против народа.

Беспощадно подавляя сопротивление врагов, ВЧК осуществляла строгий контроль за тем, чтобы чекисты не нарушали законных прав и интересов граждан. Осенью 1918 года в губернские и уездные чрезвычайные комиссии были разосланы приказы и инструкции, подписанные Я.X. Петерсом и И.К. Ксенофонтовым, которые требовали «при малейшем злоупотреблении привлекать виновных к строгой ответственности».

В конце 1918 года в связи с победами Красной Армии на Восточном фронте, аннулированием Брестского мира и поворотом среднего крестьянства в сторону Советской власти упрочилось политическое положение в республике. Казалось, что самый трудный момент гражданской войны позади. Некоторые партийные и советские работники стали ставить вопрос о необходимости распустить ВЧК и местные чрезвычайные комиссии или по крайней мере лишить их права на применение крайних мер к противникам пролетарского государства. В печати, на заседаниях Советов, на партийных собраниях развернулась жаркая дискуссия о ЧК. Партийные комитеты, воспользовавшись улучшением обстановки в стране, начали отзывать коммунистов из чрезвычайных комиссий, переводить их на советскую работу или направлять в освобожденные от неприятеля районы.

И.К. Ксенофонтов вместе с Ф.Э. Дзержинским и Я.X. Петерсом выступал за сохранение чрезвычайных комиссий как органов борьбы с контрреволюцией. Он полагал, что пока гражданская война продолжается, Советской власти без ЧК не обойтись.

4 февраля 1919 года ЦК РКП (б) принял решение о том, что право вынесения приговоров должно быть передано из ЧК в ревтрибуналы. Вместе с тем ЦК указал, что чрезвычайные комиссии должны остаться как органы розыска и как органы непосредственной борьбы с вооруженными бандитскими и контрреволюционными выступлениями. За ними также сохранялось право на внесудебную репрессию, но лишь в местностях, объявленных на военном положении. Решение ЦК было положено в основу постановления ВЦИК от 17 февраля о реорганизации ЧК и ревтрибуналов.

Весна 1919 года принесла большие перемены в жизни Ивана Ксенофонтовича. На одном из заседаний коллегии ВЧК Дзержинский сообщил, что Петерс направляется на ответственную работу в Московский ревтрибунал, а заместителем председателя комиссии назначается Ксенофонтов.

– Иван Ксенофонтович, – сказал Феликс Эдмундович, – работает в ВЧК с момента ее основания. Все мы знаем его как человека принципиального, преданного революции, выдержанного, спокойного. Я советовался по этому вопросу в Центральном Комитете партии. ЦК поддерживает кандидатуру товарища Ксенофонтова.

В марте Иван Ксенофонтович приступил к исполнению своих новых обязанностей.

Назначение Ксенофонтова на должность заместителя председателя ВЧК произошло в условиях нового обострения военной и политической обстановки в стране. В начале марта начался поход Колчака, в апреле – мае осложнилось положение в Прибалтике, Белоруссии, под 1 Петроградом. Летом развернул наступление на Южном фронте Деникин. В тылу республики усилили шпионско-подрывную деятельность «Национальный центр», «Союз возрождения России», организация английского резидента Поля Дюкса. Эсеры, меньшевики, левые эсеры организовывали крестьянские восстания в Поволжье, в Курской, Воронежской, Рязанской, Саратовской и других губерниях. Под влиянием агитации антисоветских партий вспыхнули мятежи красноармейцев в Брянске, Гомеле; произошли забастовки рабочих на Путиловском заводе, на оборонных предприятиях Тулы. Контрреволюционеры перешли к диверсиям. На Украине поднял крупный мятеж атаман Григорьев. Эсеры и меньшевики открыто требовали передать власть Учредительному собранию. Они фарисейски обвиняли большевиков в развязывании гражданской войны, предлагали вернуться к «здоровому капитализму», распространяли антисоветские листовки.

Необходимо было принять решительные меры против поднявшей голову контрреволюции. На заседании коллегии ВЧК 12 марта Дзержинский, Петере, Ксенофонтов, Лацис, Аванесов, Валобуев, Мороз, Павлуновский взволнованно говорили об усилении подрывной работы врагов Советской власти. Феликс Эдмундович заявил, что ввиду сложившейся обстановки в районах, охваченных восстаниями, надо восстановить судебные права ЧК. Ксенофонтов поддержал Дзержинского. Нужно подумать, говорил Иван Ксенофонтович, и об усилении чрезвычайных комиссий коммунистами. ЧК ослаблена отзывами работников. Надо обратиться в ЦК с просьбой дать распоряжение губкомам партии возвратить в ЧК отозванных коммунистов и прислать новых людей.

14 марта ЦК РКП (б) по докладу Дзержинского «О серьезности переживаемого момента» принял решение объявить местности, где происходят контрреволюционные восстания, на военном положении и восстановить там судебные права ЧК. На следующий день Центральный Комитет партии направил губкомам партии письмо, в котором обязал их вернуть в чрезвычайные комиссии лучших работников, отозванных ранее оттуда.

…Рабочий день Ивана Ксенофонтовича в ВЧК продолжался с раннего утра до поздней ночи, без выходных. Он координировал деятельность отделов комиссии, непосредственно отвечал за делопроизводство, соблюдение правил внутреннего распорядка, состояние служебной дисциплины. При его участии рассматривались вопросы приема на службу и увольнения сотрудников, их поощрения и наказания.

Наряду с работой в ВЧК Ксенофонтов занимался многими другими важными государственными и общественными делами. Он был членом ВЦИК, членом, а затем председателем Верховного революционного трибунала, депутатом Моссовета.

Как-то в конце апреля 1919 года председатель бюро партийной ячейки ВЧК Петере обратился к Ксенофонтову с просьбой выступить на открытом партийном собрании с докладом о текущем моменте. Иван Ксенофонтович согласился. 5 мая в клубе ВЧК собралось около двухсот человек. Уставшие от напряженной, беспрерывной работы чекисты с тревогой и одновременно с надеждой ожидали выступления заместителя председателя ВЧК: что он скажет о положении на Восточном фронте? Нет ли там перемен к лучшему? Как развивается революция в Европе?

Иван Ксенофонтович вначале коротко рассказал об обстановке в Европе. Вести оттуда приходили неутешительные. В Советской Баварии шли тяжелые бои между ее защитниками и контрреволюционными войсками. Венгерская Красная Армия мужественно отражала натиск румынских и чехословацких войск. Антанта продолжала разрабатывать планы вмешательства во внутренние дела Советской России. Зато на Восточном фронте наметился перелом.

– Вчера, – сказал Иван Ксенофонтович, – Красная Армия перешла в контрнаступление, освободила Бугуруслан. Она стремительно движется к Бугульме. Свыше тысячи солдат противника добровольно, при полном вооружении сдались в плен.

Дружными аплодисментами встретили чекисты эту радостную весть.

– …Однако, – продолжал Ксенофонтов, – успокаиваться мы не должны. Положение на фронте все еще тяжелое. Наша задача, задача Красной Армии – отстоять Волгу, мобилизовать все силы и разбить противника. Мы, чекисты, тоже должны сделать все возможное, чтобы помочь красным бойцам выполнить эту задачу.

Ксенофонтов призвал коммунистов усилить агитацию среди масс. Он говорил, что надо донести до каждого рабочего правду о политике Советской власти, о текущих событиях.

В конце мая в связи с переходом в наступление войск Деникина обстановка в стране еще более осложнилась. В Москве левые эсеры широко распространяли нелегально отпечатанные листовки и воззвания. В них рабочие и крестьяне призывались к свержению «насильников-большевиков». У окон РОСТа и газетных витрин, где обычно собирались рабочие и красноармейцы, контрреволюционеры распространяли панические слухи о скорой гибели Советской власти.

28 мая 1919 года под председательством И.К. Ксенофонтова состоялось совместное заседание коллегий ВЧК, МЧК, НКВД и представителей Московского комитета РКП (б). В заседании участвовали Ф.Э. Дзержинский, Я.X. Петерс, М.И. Васильев, В.М. Загорский, В.Н. Манцев и другие руководящие работники. Обсуждался вопрос об организации борьбы с контрреволюцией в Москве. Было принято решение образовать при МЧК оперативный штаб во главе с Петерсом, который объединил бы все органы, ведущие борьбу с контрреволюцией в столице, развернуть агитацию среди рабочих, усилить деятельность Особого отдела МЧК.

Сразу после совещания Всероссийская чрезвычайная комиссия, НКВД, МК РКП (б) и МЧК осуществили намеченные меры по обеспечению революционного порядка в столице. Под руководством оперативного штаба были произведены аресты контрреволюционных агитаторов, усилена охрана важных политических и военных объектов. МЧК провела массовые обыски в домах, где жили буржуазные элементы и бывшие офицеры, изъяла большое количество оружия, припрятанных драгоценностей, продовольственных товаров. Московский комитет партии направил десятки большевистских агитаторов на заводы и в казармы.

Одной из наиболее трудных проблем в работе Ксенофонтова весной и летом 1919 года было пополнение ВЧК кадрами. Несмотря на то, что в марте многие губкомы возвратили в ЧК ранее отозванных чекистов, сотрудников все равно не хватало. Более того, с усилением военных действий на фронтах партийные комитеты сплошь и рядом начали мобилизовывать коммунистов-чекистов в армию, никого не давая взамен.

Дзержинский и Ксенофонтов писали письма в ЦК РКП (б), в местные партийные органы с просьбой не отзывать коммунистов из чрезвычайных комиссий. Центральный Комитет партии удовлетворил просьбу ВЧК и дал несколько директив губкомам РКП (б) с запрещением мобилизовывать чекистов и требованием усилить ЧК надежными работниками.

Заботясь об укреплении ВЧК честными, надежными работниками, Иван Ксенофонтович нетерпимо относился к сотрудникам, которые совершали должностные преступления, нарушали чекистскую этику, дискредитировали своим поведением звание чекиста.

…В середине июня Ивану Ксенофонтовичу позвонил Дзержинский и попросил зайти к нему. Когда Ксенофонтов вошел в кабинет председателя ВЧК, то заметил, что Феликс Эдмундович был чем-то крайне взволнован.

– Иван Ксенофонтович, нехорошие сведения из Казани, – сказал Дзержинский. – По постановлению губкома партии и коменданта укрепленного района арестованы двое ответственных работников губчека. Обвиняются в пьянстве и получении взяток. Карлсон, председатель ЧК, пытается защитить своих сотрудников, считает, что тут не обошлось без личной мести. Дело будет рассматриваться в Казанском ревтрибунале. Для участия в его работе ЦК назначил комиссию. Поедете вы и нарком юстиции Курский. Свяжитесь с ним, согласуйте время отъезда.

Ксенофонтов с Курским выехали в Казань. Они тщательно расследовали обвинения, предъявленные чекистам. Факты, о которых говорил Дзержинский, подтвердились. Ревтрибунал приговорил одного из обвиняемых к расстрелу, другого – к длительному заключению.

Иван Ксенофонтович резко осуждал употребление чекистами спиртных напитков. Поклонников Бахуса, говорил он, надо изгонять из чрезвычайных комиссий. Осенью 1919 года ему стали известны случаи пьянства среди сотрудников некоторых местных ЧК. Ксенофонтов немедленно издал приказ, в котором обязал председателей ЧК положить конец этому «позорнейшему явлению». «Чекисты стоят на страже законов республики, – говорилось в приказе, – требуют от других их исполнения, преступников наказывают, для чего требуется нам быть безукоризненными, мы должны быть для всех примером. Впредь все уличенные в пьянстве будут беспощадно наказываться».

21 октября 1919 года Совнарком принял декрет об образовании при ВЧК Особого революционного трибунала. Он должен был рассматривать дела о крупной спекуляции, о преступлениях должностных лиц, обвиняемых в хищениях, подлогах, неправильной выдаче нарядов, о взятках. Состав Особого ревтрибунала определялся ВЧК.

Дзержинский предложил Ксенофонтову возглавить вместе с Я.X. Петерсом Особый ревтрибунал.

Для работы в ревтрибунале, – сказал он, – нужны люди наиболее принципиальные и политически зрелые. Трибунал в своих приговорах должен руководствоваться исключительно интересами революции, он не будет связан какими-либо формами судопроизводства. Приговоры Особого ревтрибунала окончательны – их нельзя будет обжаловать в кассационном порядке. Поэтому суд не должен, не имеет права ошибаться при определении наказания. Нам, Иван Ксенофонтович, не найти лучших кандидатур на пост председателей трибунала, чем ваша и Якова Христофоровича. Председательствовать будете по очереди.

В трибунале будут одни лишь чекисты?

Нет, один член трибунала назначается по согласованию с профсоюзами. Кроме того, я хотел бы отметить еще одно обстоятельство: заседания будут гласными. Это важно. Рабочие лучше увидят врага, который обрекает их на голод, холод, нищету и разорение. Да и для буржуазных элементов и всякого рода советских бюрократов гласный характер суда будет полезен – пусть воочию убедятся в неотвратимости и беспощадности наказания за хозяйственные и должностные преступления.

Особый революционный трибунал при ВЧК, возглавляемый И.К. Ксенофонтовым и Я.X. Петерсом, рассмотрел несколько дел о незаконных валютных операциях, о крупной спекуляции продовольствием, о хищениях товаров с государственных и кооперативных складов.

Ревтрибунал при ВЧК существовал до конца марта 1920 года. Благодаря его деятельности спекулянты и расхитители социалистической собственности понесли заслуженное наказание, государству было возвращено большое количество ценностей и денег.

В конце 1919 – начале 1920 года Красная Армия полностью разгромила армии Колчака, Деникина, Юденича. Прекратились боевые действия на Западном фронте. ВЧК нанесла сокрушительные удары по наиболее крупным заговорщическим центрам контрреволюции. Были ликвидированы «Национальный центр», «Штаб Добровольческой армии Московского района», заговор Поля Дюкса. Чекисты арестовали членов «Тактического центра» – общероссийского объединения наиболее крупных антисоветских организаций. Наступила мирная передышка. Перед республикой встала неотложная задача залечивания ран, нанесенных войной.

Новая обстановка потребовала изменения характера деятельности чекистских органов, методов их борьбы. Задачи чрезвычайных комиссий в условиях мирной передышки определила 4-я Всероссийская конференция ЧК, состоявшаяся в начале февраля 1920 года.

Конференцию краткой вступительной речью открыл Ф.Э. Дзержинский. Он отметил, что контрреволюция в основном разгромлена как на внешних фронтах, так и на внутреннем. Но враги не уничтожены совсем – они распылены, ищут новые пути для свержения Советской власти. Центр тяжести борьбы с контрреволюцией переносится в экономику. Здесь опасность может быть в 100 раз больше, чем была на фронтах, когда Юденич подходил к Пулковским высотам, а Деникин приближался к Туле.

И.К. Ксенофонтову поручили выступить на конференции с докладом «Общие положения». Иван Ксенофонтович говорил, что надо улучшать структуру ВЧК, методы ее деятельности. Он считал недопустимым частую сменяемость руководящих работников чрезвычайных комиссий.

– Необходимо, – говорил Иван Ксенофонтович, – аппарат ЧК сделать устойчивым и по своему составу более или менее постоянным. Особое внимание следует обратить на укрепление дисциплины среди чекистов. Некоторые руководители не всегда считают нужным выносить сор из избы. Поэтому надо записать в инструкцию, что в ЧК должна быть товарищеская железная дисциплина, и за порядок, работоспособность, а также за бездеятельность отвечает коллегия ЧК. Нужно, чтобы председатель ЧК нес личную ответственность за поведение чекистов, их отношение к службе.

Основные положения доклада Ксенофонтова вошли в разработанные конференцией инструкции.

6 февраля, в последний день работы конференции, произошло волнующее, незабываемое для всех событие: перед делегатами выступил В.И. Ленин. Все участники конференции в едином порыве встали с мест и долго приветствовали горячими аплодисментами Владимира Ильича.

– Товарищи, – обратился Ленин к делегатам, – вам придется вести теперь работу в условиях перехода к новой полосе деятельности Советской России. Вы, конечно, все знаете, что эти условия переходного времени вызваны одинаково и международными и внутренними условиями, то есть, вернее, переменой положения, как международного, так и внутреннего фронта…

Ленин отметил, что первый острый момент борьбы с контрреволюцией, с белогвардейской вооруженной силой, как скрытой, так и явной, по-видимому, проходит. Однако не исключена опасность нового нашествия империалистов, новых контрреволюционных движений, восстаний, попыток террора.

Сохраняя боевую готовность, не ослабляя аппарата для подавления сопротивления эксплуататоров, говорил Ленин, мы должны учитывать новый переход от войны к миру, понемногу изменять тактику. Следует подумать над тем, как видоизменить деятельность чекистских органов в недавно освобожденных районах России, Сибири, Украины. В борьбе с разрухой органы ЧК должны стать орудием проведения централизованной воли пролетариата, орудием знания такой дисциплины, какую мы создали в Красной Армии.

Владимир Ильич призвал чекистов до максимума развить дисциплину и революционную энергию, опираться на коммунистические ячейки, на профсоюзы; объединить свою работу с пропагандой и агитацией, чтобы вызвать в массах сознательное отношение к борьбе.

Речь Ленина воодушевила чекистов. Она стала их боевой программой.

В конце апреля Дзержинский пригласил к себе Ксенофонтова.

– Иван Ксенофонтович, – сказал он, – Политбюро приняло решение о моем отъезде на Украину для проведения трудовой повинности и организации борьбы с бандитизмом. Руководство комиссией ложится на вас как на моего заместителя.

– Долго продлится командировка? – спросил Ксенофонтов.

– Думаю, две-три недели. Направления работы ВЧК остаются прежние. Поддерживайте связь с Центральным Комитетом. Когда придется принимать решения политического характера, обязательно советуйтесь с ЦК.

– Не беспокойтесь, Феликс Эдмундович, – сказал Ксенофонтов, – все будет в порядке.

Дзержинский выехал на Украину. Ксенофонтов принял руководство Всероссийской чрезвычайной комиссией, но не на две-три недели, как предполагалось. Свыше пяти месяцев он фактически возглавлял ВЧК, притом в сложных условиях. Началась война с Польшей. Снова подняли голову эсеры, меньшевики, анархисты. Они подбивали рабочих Москвы, Петрограда и других крупных городов на забастовки. В глубоком подполье готовились выступить против Советов белогвардейские организации на Дону, Кубани, Украине. Опасный характер принял политический бандитизм.

9 мая вспыхнул грандиозный пожар на артиллерийских складах на Ходынке. Огромной силы взрыв почти полностью уничтожил их.

10 мая Совет Труда и Обороны создал специальную комиссию для выяснения причин взрыва и разработки мер по усилению охраны военных складов. На следующий день Ксенофонтов на заседании президиума ВЧК сообщил об этом решении. Президиум поручил Особому отделу ВЧК обеспечить наблюдение за охраной складов на всей территории республики. В течение двух-трех недель чекистские органы проверили личный состав всех военных складов, состояние их охраны, меры противопожарной безопасности. Были расследованы причины пожара на Ходынке – он оказался результатом преступной халатности ответственных работников Главного артиллерийского и Главного военно-интендантского управлений Красной Армии. Виновные понесли наказание по законам военного времени.

25 мая 1920 года Политбюро ЦК РКП (б) в своем решении отметило усиление подрывной работы польских агентов в Красной Армии и в тылу и постановило придать военному положению самый решительный и непреклонный характер. В тот же день Ксенофонтов собрал коллегию ВЧК. Она наметила конкретные мероприятия чрезвычайных комиссий и особых отделов по проведению военного положения в республике.

В конце мая И. К. Ксенофонтов издал приказ ВЧК «О принятии срочных мер борьбы с пожарами». В нем говорилось, что только за последние недели в республике пожарами уничтожено около двадцати заводов и фабрик, имеющих военное значение, и что эти пожары связаны с польским наступлением.

«…Президиум ВЧК считает необходимым предписать и требовать от всех ЧК:

1. Сугубой бдительности, напряжения всех сил и принятия строжайших мер.

2. Выпуска специальных объявлений с призывом всему честному населению взять на себя обязанность выслеживать поджигателей, ловить их, доставлять в ЧК, с указанием ответственным лицам, что за преступную небрежность их ждет жестокая кара, за злой умысел – беспощадная расправа.

3. Установить усиленные и беспрерывные дежурства ответственных работников по комиссиям и разведке.

4. Немедленно ставить в известность президиум ВЧК о причинах возникающих пожаров и добытых следствием материалах.

СТОЙТЕ ТВЕРДО НА СВОИХ ПОСТАХ, БУДЬТЕ НАСТОРОЖЕ».

30 мая «Правда», «Известия» и другие газеты опубликовали «Предупреждение врагам пролетариата от Всероссийской чрезвычайной комиссии». Подписано оно было И.К. Ксенофонтовым и членом коллегии ВЧК С.Г. Ураловым.

«ВЧК объявляет всем предателям, поджигателям и шептунам из подворотни беспощадную борьбу.

…Жестокая расправа ждет всех за злой умысел.

Беспощадная кара будет за преступную халатность всем ответственным лицам.

То же ждет шептунов из социал-предательского лагеря и доносчиков Ллойд Джорджа.

ВСЕ НА СТРАЖУ! ВСЕ ПРОТИВ ПОДЖИГАТЕЛЕЙ!»

Прямые обращения ВЧК к населению умножали ее силы в сложной работе по защите завоеваний революции.

Ф.Э. Дзержинский, находясь на фронте, проявлял большой интерес к делам ВЧК, к работе И.К. Ксенофонтова. Феликс Эдмундович едва ли не каждый день присылал ему письма, направлял телеграммы, разговаривал по прямому проводу. Он сообщал о положении дел на Украине, о трудностях борьбы с Махно, просил прислать опытных чекистов, давал советы. Ксенофонтов, в свою очередь, регулярно докладывал Дзержинскому о наиболее значительных операциях Чрезвычайной комиссии. В июне он сообщил Феликсу Эдмундовичу, что Секретный отдел ВЧК располагает сведениями о существовании в Москве контрреволюционных групп, готовящих террористические акты против руководителей Советского государства. Одна из групп намеревается сделать подкоп под Кремль. Дзержинский сразу же написал Ксенофонтову, что нужно самым серьезным образом отнестись к этим сообщениям. Он предложил Ивану Ксенофонтовичу связаться с секретарем ЦК РКП (б) Н.Н. Крестинским и через него поставить в известность В.И. Ленина о намерениях врагов. Феликс Эдмундович сообщал далее, что посылает в распоряжение ВЧК для борьбы с террористами опытного разведчика Ф.Я. Мартынова. Дзержинский рекомендовал Ксенофонтову немедленно вызвать военных специалистов, чтобы прослушать, нет ли где шума от подкопов, осмотреть подвалы зданий, расположенных вблизи Кремля.

ЦК РКП (б) придал сообщению ВЧК серьезное значение и предложил ей осуществить экстренные меры по усилению охраны Москвы и очищению ее от подозрительных элементов.

2 июля Ксенофонтов созвал коллегию ВЧК для обсуждения вопроса о предупреждении терроризма. Он рассказал о своей переписке с Дзержинским по этому поводу, о директиве Центрального Комитета партии и обязал членов коллегии срочно представить в письменном виде свои предложения.

6 июля коллегия ВЧК утвердила план мероприятий по усилению охраны Москвы. В отделах ВЧК были назначены уполномоченные, ответственные за проведение этой работы. Коллегия приняла решение выслать из столицы всех лиц, ведущих паразитический образ жизни, проверить личный состав подразделений, осуществлявших охрану важных объектов города. Были намечены технические меры выявления возможных подкопов.

Проведение в жизнь разработанного коллегией плана помогло сорвать опасные замыслы врагов.

В середине июля Ф.Э. Дзержинский на короткое время приехал в Москву для участия в пленуме ЦК партии. Здесь он получил назначение выехать на Западный фронт в качестве члена Польского бюро ЦК РКП (б). До своего отъезда он провел через Оргбюро ЦК решение о новом составе коллегии ВЧК, который позже был утвержден Совнаркомом. Ксенофонтов снова вошел в нее в качестве заместителя председателя ВЧК. Дзержинский согласовал с Центральным Комитетом партии принципы работы коллегии. 23 июля, в день отбытия на Западный фронт, он изложил их в письме Ксенофонтову. Феликс Эдмундович разъяснял, что необходимо сделать ВЧК военным учреждением, улучшить учет и распределение ответственных работников, упрочить контакты ЧК с ревтрибуналами, чтобы они «составляли… в работе одно целое».

«Для связи с ЦК по политическим вопросам, – писал Феликс Эдмундович, – предлагаю Вам назначить т. Менжинского – как постоянного представителя ВЧК, не лишая, конечно, права членов коллегии ВЧК непосредственно обращаться и сноситься с ЦК по частным вопросам – конечно, с Вашего ведома. Тов. Менжинскому предлагаю тоже поручить делать в ЦК систематические доклады о важнейших делах, имеющих политическое, экономическое и партийное значение…»

Письмо Дзержинского, проникнутое заботой о повышении эффективности деятельности ВЧК, явилось прямой директивой для Ксенофонтова. В соответствии с ней он осуществлял руководство чекистскими органами.