Текст книги "Арсенал-Коллекция 2016 № 03 (45)"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

В 24:00 24 августа в Боевом приказе № 09 командиру 27– го стрелкового корпуса и командиру 3-го воздушно-десантного корпуса, красочно подведёт итоги дня, обходя молчанием тех, кто уничтожил мост, «командарм 37» генерал-майор А.А. Власов: «По данным штаба фронта и армии в 17:45 24.8.41 г. мосты через р. Днепр у Окуниново и через Десну у Остер разрушены и зажжены. Колонны пр-ка, вытянувшиеся в три ряда, на ОКУНИНОВСКОМ мосту рухнули и горят очагами. На мосту образовались пробки, развернуться было негде, и в результате всё горело».

Следует отметить, что действия советской авиации были достаточно результативными. Командир 282-го пехотного полка 98-й пехотной дивизии полковник М. Гарайс отмечал в своих воспоминаниях: «Потеряв несколько самолётов, противник, тем не менее, быстро завоевал господство в воздухе».

Воздушные атаки на мост нанесли потери переправлявшейся живой силе противника и около 11:00 была подожжёна левая часть моста. Немецкие сапёры предприняли попытку отсечь взрывом горящую часть моста над заболоченной поймой. Попытка закончилась неудачей – большая часть моста на восточном берегу сгорела, но сами фермы моста были ещё целы. В 21:45 штаб LI армейского корпуса получил радиограмму 11-й танковой дивизии: «250 метров моста уничтожены пожаром. За 12 часов 18 воздушных налётов. Тяжёлые общие потери».

Горит Окуни невский мост. Справа просматривается брошенный грузовик

Прямой наводкой

В ЦАМО сохранился «итоговый» документ от 8.09.1941 г. – «Донесение командующего ПВФ командующему войсками Юго-Западного фронта о боевых действиях флотилии»: «От штаба ЮЗФ был получен приказ: «Немедленно послать часть кораблей к Окуниновскому мосту – уничтожить танки противника и в случае захвата моста противником уничтожить мост корабельной артиллерией». То есть, штаб Юго-Западного фронта в танки верил, а в захват моста – нет! «Донесение командующего ПВФ» принадлежит к редким уцелевшим документам штаба Пинской военной флотилии периода боевых действий. В ходе, и сразу после войны, были предприняты попытки восстановить события 1941 г. по воспоминаниям очевидцев, частично компенсировав, таким образом, уничтоженные 18.09.1941 г. Журналы боевых действий. Уцелевшие старшие командиры флотилии написали свои «отчёты». Дальнейшее изложение событий опирается на отчёт начальника штаба ПВФ капитана 2-го ранга Г.И. Брахтмана, воспоминания военкома канлодки «Верный» старшего политрука К.И. Трутнева, комендора канлодки «Верный» краснофлотца П.Ф. Тананы, начальника штаба Днепровского отряда речных кораблей капитана 3-го ранга К.И. Оляндера.

И.И. Локтионов приводит фразу из текста приказа штаба Юго-Западного фронта – «Любой ценой, вплоть до гибели кораблей, уничтожить Окуниновскую переправу противника...». В отчёте капитана 2-го ранга Г.И. Брахтмана аналогичная запись – «К исходу дня 23.08 командующий ЮЗФ поставил флотилии задачу: хотя бы ценой всей флотилии уничтожить Окуниновскую переправу».

Около 6:00 штаб ПВФ отдал частный боевой приказ, переданный радиограммой на корабли:

«КЛ «Верный», МН «Смоленск».

1. Противник захватил Печкинский мост.

2. Подойти к мосту и прямой наводкой разрушить левый деревянный бык.

3. Сверху действуют КЛ «Димитров» и КЛ «Каганович»[* Вместо них в операции участвовала только канлодка «Кремль»]. Задачу выполнить любой ценой.

Комфлот».

Левый бык (у восточного берега) был выбран потому, что судоходным был пролёт у правого берега. Этот момент отмечается во всех воспоминаниях. Одновременно с этим, командиру Днепровского отряда речных кораблей было приказано:

«Подготовить тральщики с минами, и в случае неуспеха корабельной артиллерии быть готовыми взорвать мост, не считаясь с судовым пролётом». Об этом же вспоминает капитан 3-го ранга Оляндер: «Было принято решение днём прерывать движение по мосту огнём артиллерии, а ночью брандером и подрывниками разрушить мост».

В 06:30 24.08.1941 г. КЛ «Верный» с закрытой позиции, с дистанции 5 км открыла огонь по мосту (102-мм морское орудие могло стрелять и на 16 км). При первом же выстреле отказала система отката кормового орудия, и канлодка отошла вниз по течению и замаскировалась у левого берега. После исправления системы отката кормового орудия, корабль снова вышел на прежнюю позицию и открыл огонь. Точность огня оказалась недостаточной – было уничтожено несколько автомобилей у моста и на мосту, части моста падали в воду, но фермы моста оставались целы. В воздухе появился самолёт-разведчик, и канлодка сразу отошла и замаскировалась на месте прежней стоянки у левого берега. Прилетевшие затем бомбардировщики сделали два круга, и, не обнаружив корабль, улетели.

Вернувшись на позицию, канлодка «Верный» продолжила стрельбу с дистанции 4,5 км. Около 12:00 с мостика канлодки «Верный» у моста были замечены разрывы снарядов действовавшей с севера канлодки «Кремль». Около 14:00 вновь появился самолёт-разведчик. Канлодка немедленно отошла вниз и замаскировалась в 300 м ниже повреждённого накануне буксира (в 20:35 23.08.1941 г. караван из буксира и трёх барж, следовавший из Киева в Жары, подвергся атаке авиации противника. В результате одна баржа сгорела, две затонули и был повреждён буксир). Вскоре последовал очередной налёт девяти самолётов противника, которые, обнаружив брошенный буксир, – окончательно разбомбили его.

В 15:00 канлодка «Верный» вышла из-за поворота реки, и с дистанции в 1,5-2 км открыла огонь прямой наводкой по мосту и колонне техники на нём.

В 15:45 мост атаковали Ил-2 из 74-го штурмового авиаполка и И-153 из 43-го истребительного авиаполка, встретившие плотный зенитный огонь. Канлодка «Верный» перенесла огонь на зенитные батареи, тем самым способствуя успеху налёта. От действий авиации загорелся настил моста.

102-мм орудия канлодки продолжали вести огонь по опорам, а 76,2-мм пушка вела огонь шрапнелью по тушившим огонь сапёрам («пожарникам») и подходам к мосту. Наконец, в 17:00, от прямого попадания во вторую от левого берега опору, обрушилась ферма моста. Судоходный пролёт остался цел. Канлодка «Верный» немедленно отошла ниже моста на 5 км и продолжала методический обстрел р-на моста. В 18:00 к мосту по западной дамбе, на 25 машинах прибыла пехота 111-й пехотной дивизии, при этом часть грузовиков была уничтожена огнём канлодки «Верный». Немцы считали, что «хороший прицельный огонь» ведёт «флот из более чем 30 бронированных мониторов». В действительности, огонь по мосту вели только две канлодки (два 120-мм, два 102-мм и два 76,2-мм орудия).

Сгоревшая часть моста. На горизонте вилна уцелевшая ферма

Переправа немецкой пехоты ниже Окуниновского моста днём 25.08.1941

Посадка пехоты 111-й па в лодку на правом берегу выше Окуниновского моста

Stug III 191 дивизиона во время боёв за Окуниновский плацдарм (снимок датирован 25.08.1941)

Удар с севера

Всё вышеизложенное опиралось на свидетельства очевидцев находившихся ниже моста, но автору посчастливилось лично получить воспоминания о тех днях у С.С. Юренко, бывшего в 1941 г. командиром БЧ-2 канлодки «Кремль».

24.08.1941 г., после окончания прикрытия переправы войск 5-й армии у Чернобыля, канлодка «Кремль» в составе группы кораблей пошла вниз к Киеву и остановилась в 7-8 км выше Окуниновского моста, так как на мосту было замечено интенсивное движение техники. Посланная разведка вскоре вернулась вместе с помощником политрука роты, охранявшей мост. Он рассказал следующее: мост охранялся часовыми на обоих берегах, остальной личный состав роты находился в укрытиях неподалёку от моста. На дороге со стороны Горностайполя появились три лёгких танка, которые посчитали своими. Ошибка была замечена, когда танки открыли огонь и на большой скорости ворвались на мост, столь внезапно, что рота разбежалась, не взорвав мост. Вслед за танками по мосту двинулись автомашины с орудиями и мотоциклы.

По приказу командира отряда, канлодка «Кремль», стоявшая ниже других, пошла к мосту. Сверху к мосту канлодка «Кремль» ходила одна, так как Днепр в 1941 г. обмелел настолько, что два корабля не могли развернуться без риска сесть на мель. К удивлению команды корабля, немцы не обращали на корабль никакого внимания и продолжали движение по мосту. Развернувшись на обратный курс, канлодка открыла по мосту огонь с дистанции 700 м из всех стволов[*2 х 120-мм орудия, 1 х 76,2-мм пушка и 8 х 7,62-мм пулемётов]. На мосту поднялась паника, движение прекратилось, загорелась левая часть моста. Противник открыл ответный огонь с запозданием, когда корабль уже отошёл от моста на приличное расстояние, потому потерь не было, лишь была навылет пробита снарядом дымовая труба. Канлодка вернулась к месту стоянки отряда и больше атак на мост с севера не предпринималось. Примерно через час после «рейда» «Кремля» к мосту, 10-12 «чаек» (И-153) без потерь отбомбились по мосту и подожгли его. Ещё через какое-то время после этого, левая ферма моста упала в воду. Артиллерийского обстрела моста с юга Юренко не заметил, и относит его разрушение только на счёт авиации. Видел он и действия немецкой авиации: ближе к вечеру она нанесла удар по своей пехоте, окопавшейся у моста на левом берегу, после чего немцы начали лихорадочно пускать ракеты, сигнализируя своим «летунам».

Вид с левого берега на сгоревший и разрушенный Окуниновский мост

Монитор «Бобруйск» ведёт огонь по среднему пролёту моста. Утро 25.08.1941 г.

Паромная переправа немецких войск выше Окуниновского моста

Финал

До разрушения моста, на левый берег Днепра удалось проскочить 191-му дивизиону штурмовых орудий, передовому отряду из 11-й танковой дивизии и 111-й пехотной дивизии. Эти части были сведены в оперативную «группу Штапфа»[* O.Stapf, генерал-лейтенант, командир 111-й пехотной дивизии)].

Утром 25-го августа советская авиаразведка зафиксировала колонну танков и мотопехоты от Страхолесья до Иванкова, длинной в 40 км. Даже после разрушения Окуниновского моста, немецкое командование продолжало перебрасывать живую силу и технику плавсредствами на левый берег. Так, 26.08.1941 г. 111-й пехотной дивизии был придан 282-й пехотный полк из 98-й пехотной дивизии. Этому полку пришлось переправляться на двух больших надувных лодках, так как основное средство переправы – захваченный паром, был выведен из строя беспокоящим огнём мониторов, а обслуживавший переправу буксир «Красный пахарь» был потоплен артиллерийским огнём в горячке боя 23 августа. Из свидетельств Шродека и Гарайса следует, что немцы знали о кораблях выше моста, но замаскированные в прибрежных зарослях левого берега корабли, молчащие днём, ведущие огонь с наступлением сумерек и с большой дистанции – были не досягаемы. В результате, от огня монитора «Бобруйск», в воду упала ещё одна ферма моста – средняя.

Отрезанными от основных сил оказались не только немецкие части на левом берегу, но и корабли Днепровского и Припятского отрядов выше моста. Разрушение моста продолжалось кораблями и далее. Выше моста оставался монитор «Бобруйск», который не только вёл беспокоящий огонь по переправе, но в 14:30 25.08.1941 г. смог обрушить ещё один пролёт моста – средний. И всё это на фоне постоянных воздушных атак советской авиации.

Два прорыва кораблей под Окуниновским мостом, в ночь на 25 августа и в ночь на 31 августа, – тема для отдельной статьи. Здесь лишь отметим, что пока выше моста были советские корабли, снабжение и наращивание немецкой группировки на левом берегу было делом затруднительным. Так, 98-я пехотная дивизия, получив приказ ранним утром 30.08.1941 г. начать переправу, переправиться не смогла, так как «мониторы хоть и не двигались, но огонь не прекратили». С ночи 31.08.1941 г. немцы приступили к наведению наплавной (на лодках) переправы выше Окуниновского моста. Первая попытка наведения переправы через остров Красный (выше моста) была пресечена вечером 30 августа огнём кораблей Пинской военной флотилии, шедших на 2-й Окуниновский прорыв (особо отличился монитор «Витебск»), Об этом есть упоминание у Шродека: «Ночью тоже было не слабо. Между бомбёжками к недостроенной переправе подплывали ещё и русские канонерки – называемые мониторами – и устраивали великолепный фейерверк».

После 2-го Окуниновского прорыва помешать наведению переправы выше моста было уже не кому, и немецкие сапёры к 19:00 31.08.1941 г. закончили наведение переправы в полукилометре выше моста. На плацдарм были переброшены 98-я и 113-я пехотные дивизии. Ликвидировать Окуниновский плацдарм войскам 5-й и 37-й армии так и не удалось – это стало прологом уже другой, гигантской катастрофы – Киевской.

Крайняя правая уцелевшая ферма Окуниновского моста

Паромная переправа советских войск у Окуниновского моста, осень 1943 г.

Послесловие

В советской послевоенной историографии уничтожение Окуниновского моста рассматривалось как итог совместных действий кораблей и авиации, хотя степень участия моряков в операции была чётко озвучеуа штабом Юго-Западного фронта ещё 28.08.1941 г. в боевом донесении № 00317: «Доношу, что Пинская Флотилия, героически выполняя задачу недопущения переправы противника через р. ДНЕПР в районе севернее ОКУНИНОВО, сыграла решающую роль в успешном осуществлении этой задачи. Она уничтожила огнем своей артиллерии захваченный противником мост через р. ДНЕПР и нанесла большие потери противнику на обоих берегах реки в районе моста».

Первую награду за бои у Окуниновского моста получил 31.08.1941 г. командир 111-й пехотной дивизии генерал– лейтенант О. Штапф – Рыцарский крест. Командир StuG.Abt.191 майор Г. Хофманн-Шоенборн, за 120-километровый рейд и захват неповреждённого моста, стал 31.12.1941 г. 49-м кавалером Дубовых листьев к Рыцарскому кресту. В 1943 г. он был назначен начальником школы штурмовых орудий (Sturmgeschutz-Schule) в г. Бург. В школе имелось учебное пособие – макет Окуниновского моста (он именовался «мост Бинглера»), на котором демонстрировалась, в качестве образцовой, операция по его захвату.

По другую сторону фронта, в 1942 г. посмертно представлены к награждению орденами Ленина командир канлодки «Верный» старший лейтенант А.Ф. Терёхин и боцман канлодки старшина 2-й статьи Л.С. Щербина. Пилот Ил-2 лейтенант С.И. Колыбин, считавшийся без вести пропавшим, выжил в лагере для военнопленных и пережил войну. Командир эскадрильи 74-го штурмового авиаполка старший лейтенант В.Я. Олейник был награждён двумя орденами Красного Знамени и орденом Ленина, но не за уничтожение Окуниновского моста! Он не вернулся с боевого задания 26.10.1942 г.

Словосочетание «Окуниновский мост» прозвучит ещё раз осенью 1943 г., когда в конце сентября, части 25-й гвардейской механизированной бригады, именно в этом месте предприняли неудачную попытку форсировать Днепр. Бетонные быки и ледорезы разрушенного в 1941 г. моста трое суток служили укрытием спасшихся с разбитых лодок бойцов. Выше моста, точно на месте немецкой наплавной переправы осенью 1943 г. действовала советская паромная переправа.

В статье использованы фото из личного архива Питера Хофманн-Шоенборна (Р. Hoffmann-Schoenborn).

Архивные источники

Центральный архив министерства обороны:

Ф.229. Оп.161. Д.11, 43, 52, 61, 86, 97, 114, 116, 128, 140; On.189. Д.10.

Архивное отделение Центрального военно-морского архива:

Ф.14. Д.44, 127.

«Отчётный доклад о деятельности ДРП за 1941 г.».

Bundesarchiv/Militararchiv (ВА/МА;

Федеральный архив/Военный архив):

RH 27-11/20 11. Pz.Div., Entwurf КТВ la, Anlage Band 4, 01.08.-11.09.1941 RH 27-11/20b

RH 27-11/109 11. Pz.Div., KTB Nr. 2 Quartiermeister-Abtlg.

Luz H. The 11-th Panzer Division in the fighting for the Dnepr Bridge near Gornostaypol, 23 to 29 August 1941. – [MS D-279]

Historical Division, Headquarters, U.S. Army, Europe, Foreign Military Branch, 1952/1954.

Воспоминания из собрания автора:

К.И. Оляндер, П.Ф. Танана, К.И. Трутнев, С.С. Юренко.

Литература

1. Баграмян И.Х. Так начиналась война. – М.: Воениздат, 1971.

2. Баринов Д.М. Гвардейский Нежинский Кузбасский. – Кемерово: Кемеровское кн. изд., 1985

3. Быков К. «Киевский «котёл». Крупнейшее поражение Красной армии» – М.: Яуза, Эксмо, 2006.

4. Владимирский А.В. На Киевском направлении: По опыту ведения боевых действий войсками 5-й армии Юго-Западного фронта в июне-сентябре 1941 г. – М.: Воениздат, 1989.

5. Гальдер Ф. Военный дневник. Ежедневные записи начальника Генерального штаба Сухопутных войск. Т. 3, – М.: Воениздат, 1971.

6. Гуляс И. 1941. Оборона Киева. Советские ВВС в обороне Киева. – Киев, Архив-Пресс, 2002.

7. Грецов М.Д. На юго-западном напралении (июнь-ноябрь 1941 г.). – М.: Воениздат, 1965.

8. Панов Д.П. Русские на снегу. – Львов: «Сполом», 2003.

9. Петров В.С. Прошлое с нами. Кн. 2. – К.: Политиздат Украины, 1989.

10. Скрипко Н.С. По целям дальним и ближним. – М.: Воениздат, 1981.

11. Хаупт В. Сражения группы армий «Юг». Взгляд офицера вермахта. – М.: Яуза, Эксмо, 2006.

12. Шуканов Б.Ф. Траектория подвига. – М.: ДОСААФ, 1977.

13. Чечельницкий А. Сражались лётчики-истребители. – М.: Воениздат, 1964.

14. Яковлев И.К. и др. Внутренние войска в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. – М.: Юридическая литература, 1975.

15. Хазанов Д., Котлобовский А. Битва над Киевом // Авиация и время. – 2002. – №4.

16. Gareis m. Kampf und ende der frankisch-sudetendeutschen 98. Infanterie-division. Verlag hans-henning podzun, 1955.

17. Schrodek G.W. Die 11. Panzerdivision «Gespensterdivision». Bilddokumente 1940-1945. Podzun Pallas Verlag, 1984.

Прорыв передового отряда 111-й пд к Окуниновскому мосту 22-23.08.1941 г.

Александр Потемкин

Трудяги войны.
Часть 2

Британский солдат из «Мониторинговых Сил» фотографируется на фоне «Крокодила». 1980 год, выборы

В прошлой статье («Арсенал-Коллекция» №2 за 2016 год) мы коснулись темы «грузовых» перевозок в условиях минной войны в Родезии. Первые опыты с бронированием гражданских и военных грузовиков, появление полноценного грузового MRAP – «Пума». Логичным продолжением машины для перевозки десанта с бронированной кабиной в условиях отсутствия полноценных бронетранспортеров для перевозки десанта, должно было стать появление таких полностью бронированных и минозащищенных эрзац-БТРов.

Crocodile

В 1977 году были проведены различные тесты и исследования, в результате которых родилась концепция создания такого «БТР». Как писал главный квартермейстер Родезии полковник Ян Стэнсфилд: «В процесс разработки были вложены значительные усилия, которые постоянно сдерживались финансовыми соображениями [экономией средств] и отсутствие четкой структуры управления проектом».

Машина должна была обеспечивать защиту от:

– подрыва двух противотанковых мин ТМ-46 под любым колесом;

– подрыва одной мины ТМ-46 под центром днища;

– травм в результате переворота машины (должны быть установлены защитные дуги);

– обстрела из стрелкового оружия и осколков;

Кабина водителя должна была выдержать лобовое столкновение с другой машиной или деревом, а также позволить экипажу вывести машину из-под обстрела. Десантный отсек нужно было спроектировать таким образом, чтобы солдаты могли вести плотный огонь из него, с максимальной безопасностью для жизни.

Важным условием было то, что дизайн корпуса должен был быть максимально адаптирован под армейские стандарты с минимальными изменениями в конструкции шасси. Материалы, из которых строился бы такой транспортер, должны были быть, во-первых, доступны в условиях санкций, а, во-вторых, иметь низкую стоимость.

В итоге, из стандартных заднеприводных японских грузовиков «Isuzu» и «Nissan», после ряда модификаций получилась машина с именем «Crocodile». Сборочная линия была запущена компанией Morewear. Около двух сотен таких MRAP на основе грузовых «Тойот» с двигателем Hino были построены для Внутренних Поселений Министерства Внутренних Дел в 1978 году согласно их запросам и спецификациям. Кабина в таких машинах была приближена к идеалу, т.к. место установки двигателя не требовало внесения изменений [вырезов] в бронекапсулу.

Несколько сотен «Крокодилов» были построены Morewear Engineering с помощью Morewear Bulawayo и Lysaght & Со (все эти компании входили в «холдинг» Morewear Industries) и Zambesi Coachworks. В последние два года войны производилось по одной машине такого типа в день.

Версии, построенные этими двумя фирмами, были идентичны по дизайну, но отличались в том, как была сделана бронекапсула: Morewear производила корпус с помощью пресса, который «выдавливал» капсулу в специальной форме, в то время как Zambesi сваривала отдельные стальные пластины толщиной 6 – 10 мм в единое целое.

«Крокодил» с прицепом

Стандартный «Крокодил» для сопровождения конвоев. Оборудован самодельной турелью (т.н. «мусорный бачок») с пулеметом.

Надо сказать, что первый способ был: проще, быстрее, дешевле, да к тому же получаемая на выходе бронекапсула была прочнее и лучше сопротивлялась нескольким подрывам мин.

Перед самыми выборами в 1980 году Morewear получила срочный заказ для армии на выпуск тридцати «Крокодилов». «Они были нужны им немедленно», – вспоминает Майк Уор из Morewear Engineering, «но мы смогли завершить этот заказ, уложившись в три недели». Еще два MRAP были необходимы для премьер-министра Зимбабве-Родезии Бишопа Музореве. «Это был неофициальный заказ, всё оговаривалось только на словах, через посредника. После отгрузки, мы ждали платежей несколько месяцев... однако вскоре торговый агент приехал и вручил нам коричневый бумажный пакет, в котором было 12 500 родезийских долларов».

Сама бронекапсула имела стандартное V-образное днище с углом в 150 градусов, в нижней части, которой на всю длину корпуса монтировался металлический ящик с таким же углом. При наезде на мину он отводил часть энергии взрыва в сторону. А что не мог отвести – принимал на себя и разрушался, при этом оставляя в живых экипаж и десант.

В целом, бронекорпус давал солдатам больше возможностей для ведения ответного огня, чем корпус той же «Пумы»: бойницы были сделаны напротив каждого посадочного места и в обеих задних дверях, плюс, в целом, десант чувствовал себя более защищенным, т.к. мог вести ответный огонь, не выглядывая из-за борта. Сами солдаты сидели в центре отсека на двух скамьях, командир сидел рядом с водителем и исполнял второстепенную роль наблюдателя за дорожной обстановкой через смотровое пуленепробиваемое окно толщиной 40 мм.

Для унификации кабина, защитные дуги и посадочные места были однотипны с такими же на «Пуме». Двигатель имел минимальную защиту от обстрелов по бокам и металлическую решетку в передней части. В целом, корпус крепился к раме с помощью стальных длинных болтов, которые оставляли небольшой зазор между рамой корпусом, чтобы взрывная волна от мины лучше отражалась от него.

Недостатки у конструкции «Крокодила», конечно, были. Однако основным из них была большая масса автомобиля. Она не только ограничивала маневренность и скорость, приводила к быстрому износу элементы шасси и подвески, но и «благодаря» ей корпус опускался даже ниже положенного уровня, что приводило к куда более сильному удару взрывной волны по бронекапсуле и людям, сидящим в ней.

Для решения этой проблемы, около 100 «Крокодилов» были выпущены в 1979 году с уменьшенным по вертикали. Такие машины использовались Вспомогательными Силами для блокирования направлений, по которым могли уйти боевики. В таких случаях не было особой нужды в полном бронировании десантного отсека.

Специальная версия «Крокодила» под собственным именем «Шакал» была выпущена ограниченной партией и имела сильно удлиненную бронекапсулу, половина которой была уменьшена по вертикали. Это была единственная модель этого MRAP, которая имела дверь на левой стороне корпуса для быстрого попадания внутрь.

«Крокодил» и «Пума» были результатами разработки одной идеи: простого, дешевого и надежного перевозчика солдат и грузов в условиях минной войны. Несмотря на все свои недостатки, обе эти машины прекрасно справились со своими задачами и обеспечили в нужный момент Силы Безопасности Родезии хорошими бронированными транспортерами.

С небольшими изменениями дизайн бронекапсулы перекочевал на МАР 75 и МАР 45 (грузопассажирские MRAP на основе шасси «Mercedes»).

Выдвижение на операцию: На переднем плане – «Крокодил», далее МАР 45 и МАР75

МАР 75

МАР 75 с дополнительными турелями

МАР 75

К 1978 году ситуация в войне сильно поменялась. Если раньше через границу Родезии проникали мелкие, разрозненные отряды небольшой численности, то теперь это были полноценные боевые группы с современным оружием и бронетехникой. Естественно, сила ответных ударов родезийцев увеличивалась, но вместе с тем и увеличивалась необходимость транспортировать к месту боевых действий большее количество солдат, чем раньше. Чтобы защитить перевозимый личный состав требовалось создание новых, защищенных транспортеров на базе грузового шасси (благо, технология создания бронекорпусов была уже отработана на базе «Крокодила»).

Так как грузовики «Bedford» привезти было невозможно из-за санкций даже через ЮАР, то в Армии обратили внимание на грузовики «Mercedes» LA1113/42. Они обладали хорошей проходимостью, четырьмя ведущими колесами и могли нести до 7,5 тонн груза. Заказ был размещен, и вскоре новые машины прибыли в Родезию, где получили свое имя «Rodef 75» (для маскировки).

MAP 75 и «подрезанный по вертикали» МАР 75 Родезийской Легкой Пехоты

МАР 75 HCV – перевозчик лошадей для Скаутов Грея

МАР 75 – РЭМ – грузовой вариант, на шасси которого установлен 6-тонный кран модели Holmes 600-й модели с А-образной рамой и комплектом инструментов

Вообще, грузовики серии LA1113 были усилены, фактически до стандартов шасси LA1315. На них были смонтированы усилители руля, который позволял управлять машиной легче, чем японскими грузовиками. Вместо оригинальных пружинных рессор шасси было оснащено листовыми, которые, хотя и давали худшие характеристики при езде по пересеченной местности, зато были доступны к заказу и могли быть дополнительно усилены по желанию конечного пользователя.

Корпус, который был смонтирован на МАР 75 ничем в принципе не отличался от корпуса «Крокодила». Это была целиковая бронекапсула для двух членов экипажа и 16 человек десанта, которые сидели спина к спине в её центре. V-образный угол составлял 120 градусов и был образован с помощью специального разрушаемого ящика, который первым принимал на себя удар мины и деформировался. Крыши не было, но были установлены дуги, защищавшие экипаж при опрокидывании машины. К сожалению, они мешали полноценному перемещению солдат внутри бронекапсулы. Этот недостаток был исправлен только после войны. Борта и кабины были забронированы металлическими листами толщиной в 10 мм, которые были собраны под углом, чтобы увеличить вероятность рикошетов.

Сам корпус был дополнительно немного изменен по сравнению с корпусом для «Крокодила». Во-первых, водитель теперь располагался гораздо ближе к двигателю, что потребовало переосмыслить монтаж рулевого управления. Во-вторых, в бронекапсуле пришлось прорезать отверстие, чтобы часть двигателя смогла туда поместиться. Оставшуюся его часть закрыли импровизированным капотом из бронелистов, чтобы хоть как-то защитить её от обстрелов.

Также большой инновацией в деле «MRAP-строения» в Родезии стал монтаж в бронекорпусе бойниц для стрельбы всему экипажу, а также эвакуационных люков в передней части корпуса. Обычно, личный состав покидал машину в нештатной ситуации через заднюю дверь или просто выпрыгнув через борт, т.к. после этого можно было занять удобные позиции для обороны в случае обстрела из засады, вызывать подкрепление и огневую поддержку с ближайшего полевого аэродрома по радио, а также выслать одно отделение в 4 человека (отделение – «стик», могло пробежать не менее одного километра, прежде чем легло бы в засаду) в обход, чтобы заблокировать возможные пути отступления противника. Этого требовала боевая доктрина родезийцев, которая основывалась на том, что партизаны, скорее всего, предпочтут не вступать в прямое соприкосновение с Силами Безопасности Родезии, а отступят, справедливо опасаясь умения и боевой подготовки солдат регулярных войск. Если же ситуация требовала атаки [на лагерь подготовки партизан], то высадка из машины все равно требовалась. В обоих этих случаях родезийцам требовалось как можно быстрее покинуть транспорт, залечь вокруг него и вести ответный огонь, будучи прикрытыми пулеметом, установленным на машине.

С появлением в МАР 75 бойниц (по восемь на каждый борт), варианты применения этой машины в бою сильно увеличились. В случае попадания в засаду и при особо сильном обстреле, можно было увеличить скорость, и, ведя огонь из личного оружия, проскочить опасное место. Если же машина подрывалась на мине, то солдаты могли отстреливаться изнутри, дожидаясь подхода подкрепления. В момент проведения внешних операций и атак на лагеря подготовки партизан МАР 75 становился аналогом БТР, который мог, как проводить штурмовые или блокирующие операции, так и просто производить огневую поддержку других частей Родезийских Сил Безопасности.

После окончания войны все оставшиеся корпуса от «Крокодилов» перемонтировали на шасси «Mercedes» и вновь наименовали эти машины «Пума». (Вот такое вот смешение всех обозначений в одну кучу).

Модификаций машин на базе МАР 75 было великое множество: БТР, командная машина, медицинский транспорт, эскортная машина для конвоев (оснащалась турелью), ремонтно-эвакуационная машина и даже перевозчик лошадей для полка Скаутов Грея.

Зимбабвийская Народная Армия с помощью МАР 75 патрулировала нефтепровод Бейры в Мозамбике в 1982 – 1993 годах, а также участвовала в миротворческой миссии ООН в Сомали в 1993-1994 годах.

МАР 45

Muppet – бронированный трейлер

MAP 45

Уменьшенная по длине версия МАР 75 собиралась на базе грузовика «Mercedes» с грузоподъемностью 4,5 тонны, получившего в Родезии обозначение «Rodef 45». Сборку таких грузовиков поручили Армейским Мастерским и компании Zambesi Coachworks.

Отличий от большой версии было немного. Кабина с аварийными люками и защита двигателя остались неизменными. Корпус, с V-образным днищем, образующим угол в 120 градусов, был также защищен 10 мм стальными пластинами, собранными под углом для увеличения вероятности рикошетов при обстреле. В середине бронекапсулы верхний уровень стенок корпуса опускался фактически до середины, что позволяло десанту из двенадцати человек вести огонь не через бойницы, а напрямую через борт автомобиля.

Конструкция, по сравнению с МАР 75 была проще и не требовала внесения серьезных изменений в рессоры или шасси грузовика «Mercedes» LA911B, на чьей базе и был собран этот MRAP. Общее число таких машин в Родезии колебалось в районе одной тысячи штук, что позволяло безболезненно переоборудовать некоторое количество в бронированные транспорты.