Текст книги "Агада. Большая книга притч, поучений и сказаний"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 26 страниц)

III. Злодейство Адриана

Один иудей при встрече с Адрианом произнес обычное приветствие.

– Кто ты? – спросил Адриан.

– Иудей, – ответил тот.

– А разве смеет иудей приветствовать Адриана? Отсечь ему голову! – повелел Адриан.

Другой иудей, видя, как поступили с первым, прошел мимо Адриана и не приветствовал его.

– Ты кто? – спросил Адриан.

– Иудей.

– А разве смеет иудей проходить без приветствия мимо Адриана? Отсечь ему голову!

– Государь! – сказали приближенные Адриана, – как объяснить поступок твой? Приветствуют тебя – ты велишь казнить, не приветствуют – ты также велишь казнить.

– Уж не хотите ли вы, – ответил Адриан, – указывать мне, как я должен истреблять врагов моих?

В эту минуту зазвучал скорбящий голос Духа Святого:

«Ты видишь, Господь, обиду мою –

Ты видишь всю мстительность их!»

Адриан установил три сторожевых пункта: в Хамате, селении Лекатии и Вифлееме иудейском. Спасшийся от первой стражи попадал в руки второй; спасший от второй стражи попадал в руки третьей. Глашатаи ходили и объявляли: «Где бы ни скрывался иудей, пусть выйдет, и ему не будет причинено никакого вреда». Более сообразительные из иудеев не поддавались на обман и не выходили из своих убежищ, другие выходили и их тотчас забирали в плен. О них и гласит стих пророка: «И стал Ефрем как глупый, бессмысленный голубь». Собрались иудеи в долине Бет-Римон. Узнав об этом, Адриан сказал своему военачальнику:

– Приказываю, чтобы, пока я ем этот ломтик хлеба и бедрышко курицы, ни одного иудея не осталось в живых!

Окружили иудеев войска и умертвили всех до единого.

Прятавшиеся в пещерах выходили по ночам и, по трупному запаху отыскивая тела убитых, приносили трупы в свои пещеры и питались их мясом. (Еха-Р.)

IV. Дети Сионские

Доег бен Иосиф остался в детском возрасте сиротою без отца. Мать его ежедневно взвешивала его и по прибавлявшемуся весу жертвовала золото в храм. Во время осады она, мучимая голодом, заколола его и съела. О ней говорил в плаче своем Иеремия:

«Взгляни, Господь, над кем подобное совершил Ты,

Чтоб ели женщины свой плод,

Детей, взлелеянных с любовью?»

И, вторя пророку, восклицал Дух Святой:

«Чтоб в храме Божьем пали

Убитыми священник и пророк!» (Иома., 34)

На одном корабле везли четырехсот пленных детей, мальчиков и девочек, предназначенных для гаремов. Сообразив, куда их везут, дети рассуждали между собою: «Если бы мы утонули в море, мы удостоились бы жизни вечной за гробом?» Более взрослый из них стал разъяснять им: «Господь сказал: “От Васана возвращу, возвращу из глубины морской”, «От Вассана» – из пасти львиной[108]108
  Игра слов: Mibaschan – miben schen.


[Закрыть], “из глубины морской”» – утонувших в море». Услыша слова эти, девочки бросились через борт и утонули. Видя это, мальчики сказали: «Если девочки, для которых попадать в гаремы есть явление обыкновенное, поступили так, то нам тем более следует сделать это». И также бросились в море. (Гит., 57)

Сын и дочь раби Измаила бен Елиша попали в плен, он – к одному римлянину, она – к другому. По прошествии времени оба эти римлянина разговорились при встрече.

– Имеется у меня раб, – сказал один, – красивее которого не найдется никого на свете.

– А у меня, – сказал другой, – есть рабыня такой красоты, что равной ей не сыскать во всем мире.

И порешили римляне поженить раба на рабыне и детьми, которые родятся от них, делиться между собою. Ввели обоих пленных и оставили их в одной комнате. Забившись в разные углы, сидели они, оплакивая судьбу свою.

– Мне, – говорил юноша, – священнику, потомку первосвященников, взять в жены рабыню!

– Мне, – причитывала девушка, – дочери первосвященника, сделаться женою раба!

Всю ночь провели они в слезах. При свете зари они узнали друг друга. С воплями кинулись они друг другу в объятия и рыдали до тех пор, пока отлетели души их. (Там же, 58)

Дочь первосвященника, Цафнеф бат Пениил, женщина редкой красоты, попала в плен. После проведенной с нею ночи, полонивший ее римлянин надел на нее семь туник и вывел для продажи на рынок. Явился покупатель, человек крайне безобразного вида, и стал требовать, чтобы римлянин сначала дал ему взглянуть на красоту рабыни.

– Нечего тебе, негодный ты человек, глядеть; говорю тебе, что другой такой красавицы на свете нет.

– А все-таки, покажи, – настаивал тот.

Начала Цафнаф снимать с себя туники; шесть сняла, а последнюю разодрала она на себе, бросилась на землю и вывалялась в прахе.

– Владыка мира! – вопила она, – если нас не пощадил Ты, святости имени великого Твоего зачем не щадишь Ты?

И о ней плакал Иеремия, говоря:

«О, дочь народа моего!

Во вретище ты облекись и в пепле

Валяйся, и оплакивай себя,

Как плачут о единственном ребенке:

Придет на нас внезапно истребитель».

Не сказано «на тебя», но «на нас», т. е. на Меня, Господа, и на тебя, народ, пришел истребитель. (Там же)

Одним иноземцем взята была в плен девушка израильтянка. Девушка жила у него в доме и занималась хозяйством. Однажды был ему в сновидении голос: «Отпусти девушку эту из дома своего». Воспротивилась этому жена его. И снова был ему во сне голос: «Если ты не отпустишь ее, я убью тебя». Встал он и отпустил ее на свободу. Сам же пошел вслед за нею, говоря: «Пойду, посмотрю, что станется с нею».

В дороге девушка почувствовала жажду и спустилась к источнику напиться. В ту минуту, когда она оперлась рукою на ограду у источника, ужалила ее змея, и она умерла и упала в воду.

Видевший это иноземец извлек ее из воды, унес и похоронил. Придя домой, он сказал жене:

– Народ этот, как видишь, воистину обречен на гибель гневом Отца Небесного. (Аб. д. Нат., 17)

Когда Накдимон бен Горион выходил из дому в бет-гамидраш, вся дорога устилалась перед ним шелковыми тканями, и бедные шли за ним и забирали себе эти ткани.

Когда он умер, дочери его назначено было из наследства четыреста золотых ежедневно на благовонные вещества.

– Дочерям вашим желаю не более этого! – сказала она, недовольная назначенной суммой.

Невестке Накдимона назначено было двести саа вина на один приварок в неделю. И она тоже осталась недовольной.

Говорил р. Елазар без Садок:

– Дай Господь также мне увидеть народ наш в благоденствии, как видел я дочь Накдимона бен Гориона, подбирающей в Ако ячменные зерна из-под копыт лошадиных.

Выезжал из Иерусалима, верхом на осле, р. Иоханан бен Заккай и шли за ним ученики его. По дороге встретилась ему молодая женщина, которая подбирала ячменные зерна из помета арабских стад. Увидя приближающегося р. Иоханана, женщина закрыла себе лицо волосами и, приблизившись к нему, проговорила:

– Учитель! Дай мне на пропитание.

– Кто ты, дочь моя? – спросил р. Иоханан.

Женщина не отвечала.

– Дочь моя, скажи – кто ты? – повторил р. Иоханан.

– Я дочь Накдимона бен Гориона.

– Куда же девалось богатство твоего отца?

– Учитель! Не даром говорится: «Денег в прок не засолишь».

– А богатство свекра твоего?

– Пошло туда же. А помнишь ли, учитель, как ты свидетелем на брачном договоре моем подписался?

– Помню, – сказал р. Иоханан, обращаясь к ученикам, – в подписанном мною брачном договоре говорилось, что она получает тысячу тысяч золотых динариев из имущества отца, кроме приданного со стороны свекра.

Заплакал р. Иоханан бен Заккай и так сказал он:

– Благо тебе, Израиль, когда ты следуешь заветам Господа, – нет тогда ни народа, ни племени, властных над тобою. Когда же ты идешь против воли Господа, Он подчиняет тебя ничтожному народу, и не только людям, но и скоту народа этого. (Кет., 65–67; Аб. д. Нат.)

V. Господь Скорбящий

Сказание от р. Иегошуи бен Леви:

– Воззвал Господь к Ангелам Служения и сказал: «Что делает царь, оплакивая смерть близкого существа?»

– Завешивает вретищем двери чертога своего, – ответили Ангелы Служения.

– И Я делаю так, – сказал Господь:

«Я мраком одеваю небеса

И вретище им делаю покровом».

– И еще что делает царь?

– Велит светильники потушить.

– И Я делаю так, – по слову пророка:

«Померкнут солнце и луна,

И звезды блеск свой потеряют».

– И в молчании пребывает царь.

– И Я делаю так – по слову пророка:

«В безмолвии сидет он будет одиноко,

Отягощенный бременем своим». (Еха-Р.)

«В тайниках будет плакать душа моя».

Поясняли со слов Рава: место есть у Господа, где он плачет, и «Мистарим» (Тайники) название его. (Хаг., 5)

«Вот он стоит за нашей спиною».

Рав Аха учил:

– От западной стены храма[109]109
  От храма осталась часть западной стены, существующая и поныне.


[Закрыть] никогда не отходил дух Господень. (Танх. Гак.)

VI. Менахем

В день разрушения храма родился искупитель.

Некий человек пахал поле. Замычала телица его. Шедший мимо араб обратился к пахарю с вопросом, какого племени он.

– Иудей, – ответил пахарь.

– Иудей! Иудей! – сказал араб, – распряги телицу и оставь плуг свой.

– Зачем?

– Святилище иудейское разрушено.

– Откуда узнал ты об этом?

– Из мычания телицы.

В эту минуту телица снова замычала. И араб сказал:

– Иудей! Иудей! Запряги телицу и берись за плуг твой: родился Мессия, искупитель Израиля.

– Как имя его?

– Менахем[110]110
  Менахем – утешитель.


[Закрыть].

– А имя отца его?

– Иезеккия.

– А где находится он?

– В Вифлееме иудейском, в Бират-Арбе.

Пошел пахарь тот, продал телицу свою, продал плуг и стал торговцем детскими пеленками. Ходил он из города в город, из одной области в другую, пока не пришел в то место (в Вифлеем). Стали приходит женщины их всех окрестных сел покупать пеленки. Одна только женщина, мать Менахема, пеленок покупать не стала. Услыхал он, как другие женщины говорят ей:

– Мать Менахема! Мать Менахема! Купи и ты пеленки для своего сына.

А она отвечает:

– Дай Бог удавиться всем врагам Израиля[111]111
  Иносказательно проклятие относится к сыну ее.


[Закрыть]!

– Почему говоришь ты так? – спрашивают женщины.

– Потому, что в тот день, когда он родился, разрушен был храм Господень.

Тогда он обратился к ней и сказал:

– С появлением на свет сына твоего храм был разрушен; но уверен я, что через него же храм будет восстановлен снова.

– У меня денег нет, чтобы купить пеленки, – сказала женщина.

– Это для меня безразлично, – ответил он, – бери пеленки для сына, а я в другой раз приду, и ты заплатишь за них.

Придя через некоторое время в тот город, где жила женщина эта, он решил пойти взглянуть на ребенка. Пришел и спрашивает:

– Как поживает сын твой?

– Его нет больше у меня, – ответила женщина, – сейчас после того, как ты встретился со мною, налетели ветры бурные, вырвали его из рук у меня, унесли, – и нет его. (Иеруш. Бер.; Еха-Р.; Мид. Пан. Ах.)

VII. Скорбь о Сионе

«Плачет и плачет она»[112]112
  Столица Иудейская.


[Закрыть].

Плачет она, и Господа заставляет плакать вместе с нею. Плачет – и Ангелов Служения плакать заставляет. Плачет – и небеса и землю плакать заставляет. Плачет, и горы и равнины плакать заставляет.

«Плачет она по ночам».

Голос плачущего ночью более отчетливо слышен. Когда человек плачет ночью, звезды и планеты плачут вместе с ним. Человек, который слышит ночью голос плачущего, невольно и сам плакать начинает.

Был такой случай. У одной женщины, жившей в соседстве с рабан Гамлиелем, умер сын, и она не переставала рыдать всю ночь. Слышал р. Гамлиель рыдания ее, и пришло на память ему разрушение храма. И заплакал он, и плакал не переставая всю ночь, пока ресницы не выпали у него. На завтра, узнав об этом, ученики выселили ту женщину из соседства р. Гамлиеля. (Санг., 104; Еха-Р.)

VIII. С тех пор

С тех пор, как храм разрушен, не стало улыбки веселой перед Господом и более нет свода небесного в прежней чистоте его.

Р. Елазар говорил:

– С тех пор, как храм разрушен, воздвиглась железная стена между Израилем и Отцом небесным.

Р. Симеон бен Гамлиель говорил: «С тех пор, как храм разрушен, нет дня, который не принес бы нового бедствия». (Бер., 32; Сот., 89)

IX. Утешения

«Заплатить должен, кто произвел пожар».

– Я должен заплатить за сожженное Мною, – сказал Господь, – Я «зажег огонь в Сионе, пожравший основание его», и огнем Я снова воздвигну Сион, по слову Моему: «И я буду для него огненною стеною вокруг него и прославлюсь посреди него». (Б. – К., 9)

Шли дорогою рабан Гамлиель, раби Елиезер бен Азария, раби Иегошуа и раби Акиба. За сто двадцать верст до Рима стал шум форума доноситься до них. Трое первых заплакали, а р. Акиба засмеялся.

– Как можешь ты смеяться, Акиба? – воскликнули они.

– А вы о чем плачете? – ответил вопросом р. Акиба.

– Язычники эти, – ответили они, – поклоняющиеся истуканам и идолам кадящие, живут в безмятежном мире, а мы, – Святилище наше, подножие Господа нашего, в огне сожжено, – как не плакать нам?

– Потому-то я и смеюсь радостно, – сказал р. Акиба, – если преступающим волю Его Господь дает счастье, то тем более он даст счастье тем, кто исполняет святую волю Его.

В другой раз они же шли по пути к Иерусалиму. Дойдя до горы Цофим, разодрали они одежды свои. На храмовой горе увидели шакала выходящего из развалин Св. Святых, и горестно заплакали они, а р. Акиба рассмеялся.

– Чего ты смеешься, Акиба? – спросили они.

– А вы чего плачете? – ответил вопросом р. Акиба.

– В том месте, о котором сказано: «посторонний, который приблизится, умрет», ныне шакалы бродят, – как же не плакать нам?

– Вот поэтому-то и смеюсь я радостно, – сказал р. Акиба, – сказано: «И я взял себе верных свидетелей, Урию-священника и Захарию, сына Еварахиина». Что имеют общего Урия с Захарией? Ведь Урия жил во времена Первого храма, а Захария во времена Второго храма. Но не даром приведено в связь пророчество Захарии с пророчеством Урии.

У Урии сказано: «Посему из-за вас Сион распахан будет как поле, и Иерусалим сделается грудою развалин, и будет Гора Храмовая лесистым холмом». А у Захарии сказано: «Снова старцы и старицы будут сидеть на улицах в Иерусалиме, каждый с посохом в руке – от полноты дней».

До тех пор, пока не исполнилось пророчество Урии, я опасался, что не исполнится пророчество Захарии; ныне же, когда первое пророчество осуществилось, я верю, что и второе осуществится.

– Акиба! – воскликнули все, – ты утешил нас! Акиба, ты утешил нас! (Мак., 24)

Часть II

Раби Симеон бен Шетах

Возрождение Торы

Весь мир оставался пораженным совершенной Яннаем[113]113
  Царь из дома Хасмонеев.


[Закрыть] казнью законоучителей, пока не явился р. Симеон бен Шетах, возвративший Торе ее исконное величие. (Кид., 66)

Кто казной, кто милостью Господней

Во времена Симеона бен Шетаха явилось триста назареев для совершения девятисот жертвоприношений[114]114
  Назарей приносил три очистительных жертвы.


[Закрыть]. Найдя законным полутораста из них дать отпущение без жертвоприношения, р. Симеон обратился к царю Яннаю и сказал:

– Триста назареев пришли для совершения девятисот жертвоприношений, но у них не на что купить жертвенных животных. Государь, дай ты половину стоимости, и я дам половину, и тогда они совершат жертвоприношения.

Царь Яннай дал половину стоимости, и жертвоприношения свершились. Донесли Яннаю на р. Симеона:

– Да будет ведомо тебе, что все жертвенные животные были куплены на деньги, данные тобою. Симеон же не потратил ничего.

Разгневался царь Яннай, а р. Симеон, узнав о том, устрашился и бежал.

Через некоторое время был пир у царя Янная, и бывшие на том пиру персидские вельможи стали спрашивать:

– Государь, помнится нам, бывал здесь некий старец, который поучал нас божественной мудрости.

Сказал Яннай своей жене, – она же сестра р. Симеона:

– Пошли за ним и приведи его сюда.

– Поклянись, – ответила царица, – что не сделаешь ему никакого зла, и [в знак этого] пошли ему свой перстень.

Царь поклялся и послал перстень.

Р. Симеон явился.

– Зачем ты бежал? – спросил царь.

– Слышал я, что государь мой, царь, в гневе на меня, и, боясь, чтоб ты не велел казнить меня, я поступил, применив к себе слова Писания: «Укройся лишь на мгновение, пока гнев не пройдет».

– А зачем ты надсмеялся надо мною?

– Упаси Бог, не надсмеялся я над тобою. Ты оказал назареям помощь деньгами, я – властью Закона. Кто казною, кто милостью Божией.

– Отчего же ты не предупредил меня об этом?

– Если бы я предупредил тебя, ты, пожалуй, не дал бы ничего.

Посадил его Яннай между собою и царицей и сказал:

– Видишь, какой почет я тебе оказываю.

– Не ты, – ответил р. Симеон, – а Тора возвеличивает меня, ибо сказано у сына Сирахова: «Лелей ее, и она вознесет тебя и посадит среди вельмож». (Бер. – Р., 91; Берах., 48)

Царь пред судом

Один из царских рабов совершил убийство.

– Привлеките его к суду, – приказал р. Симеон.

Доложили Яннаю:

– Твой раб человека убил.

Поставил царь убийцу на суд. Послали судьи сказать царю:

– Явись и ты, – этого требует закон.

Когда царь явился, поставили кресло для него рядом с креслом р. Симеона, и царь сел. Видя это, р. Симеон сказал:

– Царь Янная! Встань и выслушай показания против тебя[115]115
  Как против владельца, ответственного за преступления своих рабов.


[Закрыть]. ибо сказано: «Пусть предстанут оба сии человека, у которых тяжба».

– Я сделаю, – возразил царь, – не так, как говоришь ты, а как товарищи твои скажут.

Обратился р. Симеон к сидевшим справа, те уставились глазами в землю; обратился налево, и те уставились глазами в землю.

– Вы размышляете еще, – воскликнул р. Симеон, – как поступить? Пусть же Ведущий помыслы воздаст вам.

В ту же минуту явился архангел Гавриил и поверг судей на землю, грозя умертвить их.

Затрепетал царь.

– Встань! – повторил Яннаю р. Симеон. – Не перед нами стоишь ты, но перед Тем, по слову Которого сотворена вселенная.

Тотчас же встал с места царь Янная. (Сан., 19; Тан. – Гак., Шофт.)

Находка

Р. Симеон вел торговлю льном. Чтоб облегчить ему труд по перевозку товара, ученики купили для него у одного измаилтянина осла. На шее животного оказалась драгоценная жемчужина. Приходят ученики к р. Симеону и говорят:

– Отныне, учитель, тебе трудиться больше не придется.

– Почему? – спрашивает р. Симеон.

– Мы для тебя купили осла у одного измаилтянина и на животном оказалась драгоценная жемчужина.

– А знал об этом продавец?

– Нет.

– Идите и отдайте ему жемчужину.

И сказал о р. Симеоне тот измаилтянин:

– Благословен Господь, Бог Симеона беш Шетах!

– А вы, – обратился р. Симеон к ученикам, – варваром считали Симеона бен Шетаха? Услышать слова: «благословен Господь, Бог иудеев» для меня дороже всех сокровищ мира. (Иеруш., Б. – М., 2; Деб. – Р., 3)

В пещере колдуний

Когда Симеон бен Шетах был избран в «Насси»[116]116
  Князь. Патриарх.


[Закрыть] пришли к нему и сказали:

– В пещере близ Аскалона скрываются восемьдесят колдуний.

В один ненастный день собрал р. Симеон восемьдесят юношей, рослых и сильнх, и велел им следовать за собою. Каждому из них он дал по новому кувшину со свернутым в нем чистым плащем. Юноши поставили кувшины опрокинутыми себе на головы, и р. Симеон сказал:

– Когда я крикну по птичьему, накиньте на себя плащи; крикну вторично – бегите все в пещеру и, схватив каждый по колдунье, поднимите их вверх, ибо таково свойство колдуна: отделишь его от земли – он ничего сделать не может.

Пошел р. Симеон и, став у входа в пещеру, стал звать, выкрикивая:

– Ойим! Ойим!..[117]117
  Пароль у кодунов.


[Закрыть] Отоприте! Один из ваших я.

– А каким образом, – спрашивают колдуньи р. Симеона [также успевшего закутаться в сухой плащ], – ты в дождь сухим остался?

– Я между каплями пробирался, – объяснил р. Симеон.

– А чего ради пришел ты?

– Поучиться и вас поучить. Покажите-ка каждая свое искусство.

И вот, поколдовала одна – и серебро в хлеб превратилось.

Поколдовала другая – из железа мясо выковалось.

Третья – расплавленная медь бульоном закипела.

Четвертая – растопленное золото вином заструилось.

– Видишь, – говорят колдуньи, – какой мы тебе пир устроили. А ты что умеешь сделать?

– Вот что: чирикну раз и другой – и явится восемьдесят женихов, одетых в совершенно сухие плащи – и будете вы пировать и веселиться с ними.

Чирикнул р. Симеон раз – надели юноши плащи; чирикнул вторично – все сразу появились в пещере.

– Выбирай каждый свою суженую! – крикнул р. Симеон.

Схватили юноши колдуний, вынесли их из пещеры и всех повесили. (Иеруш. Хаг.; Санг., 6; Раши)

Во славу суда и Закона

Вступились родственники казненных колдуний, и двое из них оговорили сына р. Симеона в преступлении, караемом смертной казнью.

Когда приговоренный был выведен на место казни, он воскликнул:

– Если есть на мне вина в деле этом, пусть казнь послужит мне возмездием. Если же невинен я, пусть смертью своей искуплю все свои прегрешения, а кровь моя падет на головы ложных доносчиков!

Услыша эти слова, доносчики раскаялись и заявили:

– Мы свидетельствовали ложно.

Вознамерился р. Симеон тут же освободить сына, но тот сказал:

– Отец! Если желаешь, чтобы через тебя пришло спасение[118]118
  То есть, поднят был бы престиж суда и закона. Дело в том, что по действовавшим тогда правилам, отказ свидетеля после произнесения судебного приговора от данного им показания не являлся поводом к отмене назначенного подсудимому наказания.


[Закрыть], то оставь меня подобно «порогу на попрание»[119]119
  То есть, предоставь меня своей судьбе, дабы не стали говорить, что законоучители лицеприятствуют своим близким на суде.


[Закрыть], (Там же)

Хони Гамеагель и его потомки

Моление о дожде

Однажды, когда приближался конец месяца Адар[120]120
  Период дождей.


[Закрыть] и не было дождя, стали просить Хони Гамеагеля:

– Помолись о дожде.

– Внесите со двора пасхальные очаги[121]121
  Глиняные.


[Закрыть], дабы они не размокли, – сказал Хони.

Начал он молиться, но дождь не шел. Тогда он очертил круг и, стоя в середине, воззвал:

– Творец вселенной! Дети Твои обратились ко мне, как к возлюбленному Твоему сыну, – и вот поклялся я, что не сойду с этого места прежде чем Ты не смилуешься над детьми Своими.

Стало слегка накрапывать.

– Учитель! Опора жизни нашей! – сказали Хони ученики, – сдается нам, что только для освобождения тебя от клятвы дождь едва-едва накрапывать начал.

– Не о том просил я, – возобновил молитву свою Хони, – о проливном дожде я прошу.

Разразился ливень.

– Учитель! Опора жизни нашей! – сказали ученики, – ливень весь мир грозит разрушить.

И воззвал Хони к Всевышнему:

– Не о том просил я. Молю Тебя: дождя благословенного и благодатного пошли нам, Господи!

Пошел дождь умеренный, но шел так долго, что вынужден был народ подняться на Храмовую Гору, умоляя Хони:

– Учитель! Ты молился о дожде; помолись, чтобы дождь наконец прекратился.

– Установлено запрещение, – сказал Хо-ни, – творить молитву против излишнего обилия дара Божьего[122]122
  По духу Библейского миропонимания, дождь, как и роса, является сам по себе Божьим благословением.


[Закрыть]. Тем не менее приведите вола для благодарственного жертвоприношения.

Привели вола. Возложил Хони руки на него и воззвал к Господу:

– Владыка вселенной! Народ Твой Израиль, из Египта выведенный Тобою, не в силах устоять ни против изобилия добра, ни против непосильных испытаний, – ни против Твоего гнева, ни против безграничной благости Твоей. Да будет же воля Твоя, чтобы прекратился дождь и наступила ясная погода.

И сразу подул ветер, развеялись тучи, засияло солнце, и пошел народ грибы собирать.

По этому поводу патриарх р. Симеон бен Шетах велел сказать от его имени Хони:

– Не будь ты Хони Гамеагель, я подверг бы тебя строжайшему наказанию[123]123
  За злоупотребление силою молитвы и искушение Божьего милосердия.


[Закрыть]. Но что поделаешь с тобою, если ты перед самим Господом нежишься, как избалованное дитя перед отцом, исполняющим все прихоти его:

«Поведи меня, отец, в теплой воде купаться».

Отец ведет его:

«Поведи меня купаться в холодной воде».

Ведет его.

«Дай мне орехов, миндалю, персиков, гранатовых яблоков».

Дает ему.

Так и ты. И о тебе это сказано: «Отец твой возрадуется, и возликует родившая тебя». (Таан., 23)