Текст книги "Социальное предпринимательство в России и в мире: практика и исследования"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)

АНО «Пролог» – театральная педагогика

Организация учреждена в 2000 г., сфера деятельности – детская театральная педагогика: режиссура детских театральных коллективов, преподавание предмета «Театр» для школьных учителей. Руководитель (до 2007 г.) – Александра Никитина, кандидат искусствоведения, театральный критик, 45 лет. Численность работников – 10 человек (основные и привлеченные), [55] численность клиентов – 15–40 человек ежегодно (слушатели курсов – школьные учителя). Основные задачи – профессионализация детской театральной режиссуры, предотвращение рисков психологических травм детей при организации школьных публичных мероприятий и спектаклей, развитие творческих способностей и социализация детей через создание школьных театральных постановок, применение элементов театрального действия при проведении уроков в школе.

Мне всегда трудно ответить на вопрос, когда все это началось, мне хочется начать из очень далекого далека… Начиналось это все в 1916 г., потому что в этом году был собран Первый всероссийский съезд деятелей театральной культуры и в его рядах была школьная секция. (…) Это точка перехода – с одной стороны, закрываются профессиональные театральные школы при императорских театрах, а с другой – в гимназических кругах это перестает быть детской деятельностью, а все отчетливее становится частью образовательного процесса, уже современного. (…) В Славяно-греко-латинской академии театр был прописан в уставе образовательного учреждения, в иезуитских школах тоже.

(Из интервью с руководителем)

Идея создания организации сложилась у руководителя из нескольких составляющих: 1) собственной детской увлеченности театром, участием в детских постановках; 2) глубокого изучения русской театрально-педагогической традиции в студенческие годы, соединившей игровые возможности театра с воспитанием личности, различавшей задачи детского и взрослого театра; эта традиция активно развивалась до и после революции, но со сталинской реформой школы после 1926 г. была постепенно утеряна; [56] 3) осознания вреда, который могут нанести детям некомпетентные педагоги (не знающие особенностей детской театральной педагогики) в процессе организации детских постановок в школе, вреда косвенного, в смысле неспособности раскрыть творческие ресурсы ребенка, и вреда прямого, связанного с частыми психологическими травмами, нанесенными ребенку при организации спектаклей и представлений (моральное давление, отчуждение по мотивам творческой непригодности и проч.).

Механизмом решения проблемы стала организация курсов для подготовки профессионалов в сфере театральной педагогики, с перспективой создания систематической базовой профессиональной подготовки педагогов по самостоятельной специальности: «Мы для себя называем ее „педагог – режиссер образовательного пространства“»(из интервью с руководителем). Первая методологичесая проверка замысла будущих курсов для педагогов дополнительного образования была проведена на базе Московского института повышения квалификации работников образования – МИПКРО (сейчас МИОО). Тогда, в конце 1990-х годов, был наработан методический и организационный опыт. Тогда же встреча с талантливым педагогом режиссуры, разделявшим ценности детской театральной педагогики и создавшим уникальную методику обучения СВ. Клубковым, завершила этап формирования команды профессионалов-единомышленников, а необходимость создания самостоятельной площадки для обучения, не связанной рамками государственного учреждения, подтолкнули к созданию независимой организации для обучения новой дисциплине. На основе этого были созданы двухгодичные платные курсы. В 2001–2006 гг. организация существовала как успешное предприятие социально-предпринимательского типа, ее слушатели – школьные учителя (включая организаторов школьных театральных коллективов) из различных регионов России.

В 2006 г. условия государственного регулирования учреждений образования были изменены, что привело к невозможности проведения обучения на прежних условиях. Во-первых, были резко увеличены нормативы оплаты труда преподавателей, а также отчисления с договора. Во-вторых, увеличилась плата за общежития для иногородних слушателей. В результате цена курсов должна была вырасти в несколько раз – это было неподъемным для слушателей-учителей, которые учились за свой счет. Тем самым деятельность АНО оказалась «замороженной» и направлена сегодня на поддержание благотворительных целей организации – проведение театральных фестивалей.

Мы оставили АНО как что-то якобы живущее, потому что, обучая наших студентов, мы обязательно должны делать фестивали как часть учебного процесса. Сделать фестиваль, будучи городской департаментской структурой, – это в принципе невозможно. Для того чтобы мы сделали фестиваль от государственного вуза, мы должны два года утверждать эти документы и все равно по этим документам мы не имеем права организовать такой фестиваль, какой мы хотим: а вот сегодня [нам скажут] он должен быть посвящен Гоголю, завтра – Дню космонавтики… Нам на него пришлют коллективы, которые ничего не умеют, но которым покровительствует город, потому что они машут флажками… они не дадут провести то, что по делу нужно. И тем более мы никогда не сможем обеспечить детей красивыми призами и подарками. Потому что там есть нормативы…

(Из интервью с руководителем)

Сегодня курсы проводятся при МИОО силами театрального сектора кафедры, который состоит из бывшего коллектива АНО. В них продолжается преподавание дисциплины на основе наработанных и развиваемых методик. Курсы являются бюджетными, бесплатными для слушателей, и организуются только для педагогов Москвы, что сильно ограничивает реализацию исходных целей организации. Проблема дисциплинарная заключается в приспособлении преподаваемого по формирующейся дисциплине курса к возможностям программных требований вуза и кафедры. Проблема организационная связана с тем, что бесплатное обучение москвичей оборачивается снижением мотивации учащихся.

Они ничего за это не платят, и это плохо… Их направляют на эти курсы. Они не имеют сформированного запроса, и они однородны, однообразны. Потому что когда приезжают люди совершенно из разных мест, это очень интенсивный обмен.

(Из интервью с руководителем)

К тому же, если люди живут в этом городе, для них часто актуальна возможность уйти с занятий, чтобы сделать какие-то срочные дела дома (тогда как преимущество курсов – их интенсивность, методика «глубокого погружения» слушателей на тренингах).

Самые творческие, креативные, думающие люди живут на периферии…Там беднее, но зато у них не так зашорены мозги постоянным неврозом…Иногородние легче и с большим удовольствием идут за новым. Может быть, потому что у них там есть что-то свое, в маленьких городах. И для них предложенное им новое является подарком. Они этот подарок с удовольствием готовы принять, развить и дальше передавать.

(Из интервью с сотрудником)

В годы предоставления платных образовательных услуг (2001–2006 гг.) деятельность организации была самоокупаемой. Однако прибыли она почти не приносила. Получаемые в качестве платы за обучение деньги направлялись на оплату труда преподавателей (основная часть) и небольшие организационные расходы. Остающиеся сверх этих потребностей деньги работники организации тратили на цели, связанные с развитием основной идеи – методики преподавания дисциплины.

В деятельности АНО в самый успешный период ее жизни оставался значительный элемент волонтерства в виде сверхнормативной работы сотрудников, использования всего свободного времени для работы на пользу и развитие организации, которая не компенсировалась заработной платой, участникам этого даже не требовалось. Кроме того, несмотря на коммерческий характер деятельности, экономическое существование организации все время опиралось на своеобразные «бартерные» отношения. Так, в оплату аренды помещений для занятий и проведения фестивалей, а также предоставления общежития слушателям, чаще всего засчитывались услуги, выполняемые организацией в интересах партнеров (арендодателей, вузов). Это – обучающие программы, мероприятия в школах (так называемые «галочные» мероприятия, необходимые для отчета школы, – праздники, фестивали и т. д.). Таким образом, «рынок» активно дополнялся отношениями взаимообмена и взаимопомощи, характерными для малобюджетных государственных учреждений сферы культуры и образования.

Целевая группа была очень хорошо известна организаторам предприятия – практически они были ее частью, поэтому систематических исследований рынка потенциальных клиентов не проводилось. По свидетельству руководителя, информационную поддержку заменяло «сарафанное радио», благодаря которому в основном набирались курсы. В то же время сегодня, несмотря на отход от коммерческой организации курсов, организаторы АНО осознают потребность в изучении спроса и интересов потенциальных потребителей. Способом зондажа стало создание клуба «Театр – дети – образование», организованного для проведения встреч людей, заинтересованных в развитии детского театра.

Клуб – это добровольное объединение московских педагогов и школьников, которых интересуют проблемы театрального искусства… Есть сумасшедшая школа, которая предоставила свое помещение… Через газеты «Учительская», «1 сентября»…, через службу московского Департамента образования – была дана информация о том, что если они хотят, то могут зарегистрироваться, прийти.

Организаторы рассматривают клуб в качестве возможной точки развития.

…Потому что нужна новая кровь. Потому что все те, кого мы знали давно, и кто хотел осознанно учиться у нас в Москве, они уже выучились. Для того чтобы появились новые люди, которые занимаются с детьми театром и хотят чему-то учиться, но еще не нашли такого места, им нужно широкое общественное место, где они могут узнать, познакомиться и понять, к кому идти.

(Из интервью с руководителем)

И в прошлом, и сегодня работники предприятия не видят конкурентов («На этом поле с конкуренцией… все смешно…» —руководитель), хотя есть организации и отдельные преподаватели, которые занимаются похожей деятельностью. Тем не менее все они испытывали практически те же трудности, что и АНО, и их деятельность либо была прекращена, либо на стадии закрытия. Свои преимущества организаторы АНО видят в том, что, во-первых, аудитория, на которую они нацелены, очень широкая (школьные педагоги), сам курс широк и разнообразен, нацелен на всестороннюю подготовку профессионалов в сфере детского театра. Таким образом, по мнению руководителя: «Скорее все те, кто должны быть нашими конкурентами, всегда были нашими друзьями и партнерами».Оборотной стороной этой ситуации, по мнению организаторов, является то, что рынок потребителей новой услуги не сформирован, а их платежеспособность низка.

Инновации в деятельности организации ее руководитель связывает с двумя важными моментами: организацией уникальных в содержательном и методическом плане курсов подготовки специалистов в сфере детского театра и характером организации, основанной на отношениях взаимопомощи и взаимоддержки со всеми партнерами.

Одна из главных наших инноваций – это разработка полного комплекса [преподавания профессии]. Все, что должен уметь руководитель детского театрального коллектива, мы даем в одной программе… А, наверное, самая главная инновация – это нельзя сказать в двух словах… все программы, все – по драматургии, по истории театра – все нанизаны на единый методический корень – это методика Сергея Вячеславовича Клубкова… Она основана на системе Станиславского, но это не только театральная, но и педагогическая система… …Со всеми нашими «помещениедавателями» мы были скорее в партнерских, чем в коммерческих отношениях. Они были нашими единомышленниками, у них были немножко свои в этом смысле интересы, но они тоже были не коммерческими, а социальными… И второе – то, что у нас с самого начала работала система «самовоспроизводства» педагогов. Мы с самого начала, когда начинали их учить, мы присматривались – вот этот останется в команде, он будет делать вот это, а этот будет делать это…

(Из интервью с руководителем)

Несмотря на то что созданный ранее на базе АНО профессиональный коллектив продолжает развивать свою дисциплину в рамках социальной педагогики в госучреждении, вынужденный отказ от реализации своего проекта как независимой и коммерчески самостоятельной организации воспринимается ими как поражение. Проблема в том, что продвигать комплексную междисциплинарную специальность («Театральная педагогика») при жестком разграничении государством театрального и педагогического образования и управляющих ведомств (театры – Министерство культуры, школы – Министерство образования, у каждого своя система дополнительного образования со своими стандартами) непросто, хождение по кабинетам пока результатов не принесло. Что касается преподавания театральной педагогики в рамках сложившегося status quo в педагогическом образовании, то оно связано с большим числом компромиссов в ущерб основной деятельности. На сегодня в системе дополнительного педагогического образования нет дисциплины «Театральная педагогика». Являясь продолжением русской театрально-педагогической традиции, аналогичная дисциплина «drama education» давно утвердилась и имеет самостоятельный профессиональный статус на Западе, тогда как в России почти неизвестна.

Если бы мы продержались [как самостоятельная учебная организация], мы бы потом подали документы на лицензирование, аттестацию, мы бы зарегистрировались сами как вуз. И уже став вузом, мы могли бы требовать открытия специальности. Но этого не произошло.

(Из интервью с руководителем)

Школа фермеров

Предприятие занимается комплексом мероприятий по социализации, адаптации к самостоятельной жизни и обучению сирот фермерскому делу для последующего трудоустройства и жизни на земле. Как предприятие, предназначенное для решения этих задач, проект существует с 2003 г. на базе фермерского хозяйства индивидуального предпринимателя Вячеслава Горелова. Вячеславу 55 лет, он профессиональный биолог, окончил Пермский государственный педагогический институт. Предприятие является самоокупаемым за счет продажи сельскохозяйственной продукции, а также заключения договоров с детскими домами на организацию летнего трудового лагеря для старших воспитанников. Грантовые средства, которые время от времени привлекались руководителем, составляли в разные годы не более 5–8 % от общей суммы полученных средств и направлялись на социальные цели организации. Заем, полученный им как победителем конкурса 2009 г. от фонда «Наше будущее», был возвращен досрочно (через 9 месяцев вместо запланированных двух лет).

Цель проекта «Школа фермеров» – подготовка фермеров из числа безработной молодежи г. Перми и Пермского края, оказавшейся в сложной жизненной ситуации. Целевая группа – в первую очередь бывшие детдомовцы. Это связано, во-первых, с особой остротой проблемы получения ими жилья. Во-вторых, с идеей использования лагерей в качестве средства социально-профессиональной адаптации, через которые проходят ребята, чтобы потом осознанно начать агробизнес. А так как лагеря организуются для детей-сирот предвыпускного возраста, то и участниками «Школы фермера» оказываются именно бывшие сироты.

То есть учеба, жилье, бизнес – три позиции, которые, как говорится, – все под ключ.

(Из интервью с руководителем)

В 2008 г. в Пермском крае было зарегистрировано около 9 тыс. детей-сирот, нуждающихся в жилье, из них старше 18 лет – 3703 человека. Очередность сокращается в среднем на 200–300 человек в год.

Вопрос трудоустройства для этой категории очень сложен: по данным центра занятости г. Перми, из 36 обратившихся трудоустроены семь и направлены на обучение 12 детей-сирот. Причем из-за недостаточной профподготовки выпускники интернатных учреждений, как правило, попадают на низкооплачиваемую, малоквалифицированную работу. Кроме того, многие из них и сами не желают трудиться. Привыкнув получать постоянные материальные дотации от государства, они не ощущают потребности самостоятельно зарабатывать деньги. Они не готовы к взрослой жизни и относятся к выбору профессии халатно, не понимая, что на этом этапе все бесплатное заканчивается. Зачастую это приводит к негативным результатам: нередки случаи, когда они оставляют работу вскоре после начала трудовой деятельности. Некоторых из них приходится трудоустраивать по 2–3 раза в течение года.

(По данным краевой и городской службы занятости населения, а также пресс-службы краевой администрации, в изложении В. Горелова.)

Особая специфика и одновременно трудность работы предприятия связана с тем, что состав воспитанников, находящихся в тот или иной момент в хозяйстве, постоянно меняется, и это создает сложности в прогнозировании как сельхозработ, так и социальной результативности (реабилитация, обучение бизнесу). Во-первых, у них неустойчивый статус по объективным условиям (учеба, армия). Во-вторых, по мере прохождения профориентации и обучения меняется их число (происходит добровольный отсев), роли (ребята выбирают разные сферы деятельности в хозяйстве, а кто-то даже становится наставником новичков) и качественный состав (одновременно в хозяйстве присутствуют новички и ребята, прошедшие разные уровни подготовки, члены приемной семьи и участники летнего лагеря). В-третьих, по словам руководителя: «Им по 5 лет вычесть – мы разговариваем с 15-летними пацанами» [по причине задержки социализации, речь идет о 20-летних ребятах. – A.M.].В-четвертых, они раньше не работали и просто не знают, что это такое.

Беседа с воспитанником – «клиентом услуг» (сегодня он учится в училище в Перми, чтобы затем вернуться в хозяйство) подтверждает основные социальные задачи проекта. Это – социально-бытовая адаптация:

И там ты вроде готовишься к своей жизни, готовишь, печку надо топить…», трудоустройство: «Это просто единственное место, где можно детдомовским заработать, по идее. Вот, всем стало нравиться, и мы ездили, работали…», социальная адаптация, отдых: «Это лучше, чем лагерь был простой… Там как бы и порядок простой, не такой, что в 10 часов дома и никуда не выходи… Игры, там все есть… там же футбольное поле, лодки, большое разнообразие там было…

(Из интервью с бывшим воспитанником)

Естественно, были прекрасные отзывы у нас от воспитателей детских домов… Он ведь из туризма пришел. То есть у него навыки, педагогический дар явно есть… Он понимает, что полностью исключать свободу у детей нельзя, но распускать их тоже нельзя, то есть какая-то должна быть мера.

(Из интервью с сотрудником ЦЗН [57] г. Перми)

Социализацией подростков из неблагополучных семей Вячеслав занимается с 1994 г. Проект «Школа фермеров» – последнее по времени из более чем 30 социальных проектов, реализованных им как в рамках индивидуального предпринимательства (зарегистрирован как ИП с 2000 г.), так и государственных и общественных организаций, членом и партнером которых он в разное время являлся. Все эти проекты были направлены на адаптацию, социализацию молодежи, профилактику правонарушений и вредных привычек, привитие трудовых навыков молодым людям из неблагоприятной среды, пропаганде здорового образа жизни. Руководитель организации признает неразрывную связь своей предыдущей деятельности и реализованных проектов со «Школой фермеров».

В 1980-е годы Вячеслав начал готовить спортсменов по спортивному ориентированию. На тренерском поприще ему удалось достичь больших успехов. Имея лишь 3-й разряд, он готовил кандидатов, мастеров спорта, в том числе победителей мировых первенств. Кроме тренерского таланта, за этим стоял немалый педагогический опыт. После института он преподавал в школе.

В 1980 г. я начал готовить спортсменов ориентирования, увлекся этим видом спорта… Грубо говоря, на 3-м этаже в туалете мы начали свои первые шаги и закончили школой олимпийского резерва. Юношеская сборная команда России – в шестерке – наших пятеро.

В 1994 г. по предложению председателя областного Комитета по делам молодежи Вячеслав организовал работу по профилактике правонарушений на базе возглавляемого им центра и спортшколы.

То есть мы, таким образом, охватывали еще и ребят, которые не будут чемпионами, но ребят, которые будут при спортивном центре… тогда у нас преступности вообще могло бы и не быть, по крайней мере подростковой.

(Из интервью с руководителем)

Реализация масштабных планов по развитию социального направления в рамках спортшколы в глазах ее руководства стала в какой-то момент перевешивать спортивные задачи и привела к разногласиям. Вячеслав уволился и начал независимую деятельность в том же направлении. В частности, он занялся организацией массовых сплавов для групп осужденной молодежи, трудных подростков, в рамках созданной им в 1994 г. общественной организации «Койва» (по названию одной из рек Пермского края). Для этого им был подготовлен проект «Туризм против преступности», поддержанный городской администрацией: «…на Койве организовали такие массовые сплавы для хулиганов, мы охватили в первый год до 1000 человек».В качестве инструкторов привлекались студенты вузов, в частности Пермского государственного университета, организовывались студотряды, обучение и сезонный заработок для студентов.

Позже Вячеслав вынужден был отойти от этого проекта по причине появления большого числа недобросовестных конкурентов, что дискредитировало идею проекта.

В 1997 г. был организован новый лагерь – «Ирень», он охватил более 2000 человек, для которых разрабатывались конные, велосипедные маршруты – всего около 70 маршрутов.

Хулиганов сплавили, потом хороших сплавили, и таким образом у нас получилось своеобразное предпринимательство социальное, социальное в том смысле, что мы возили почти бесплатно хулиганов, коммерческое – то, что мы возили группы, сейчас – семейный отдых. То есть сплавил семейную группу, потом группу из социально незащищенных слоев, вложив свои деньги даже, бывает, но чаще всего мы договаривались, что какая-то частичная оплата от районов поступала.

(Из интервью с руководителем)

В 1998 г. данный лагерь перешел в государственную собственность (до этого состоял на балансе обанкротившегося крупного предприятия). Это воодушевило Вячеслава: была разработана программа – от скамьи подсудимых до снятия с учета, были и первые успехи: «У нас по итогам 1998 г. прошли 380 человек. Из них 330 сняты с учета были».В качестве заместителя директора областного центра «Олимпиец» Вячеслав стал курировать деятельность туристического направления.

Заезжали 400 человек: 200 «плохих», 200 «хороших», инструкторам говорилось, что деньги есть, когда вокруг них дети, как только дети отошли – зарплаты может не быть, поэтому инструктора начали заводить костры, полеты на параплане, каждый метр квадратный базы обыгрывался, поднимались на воздушном шаре… расставались всегда со слезами…

(Из интервью с руководителем)

В походах поддерживалась и обустраивалась туристическая инфраструктура:

Вот здесь сочетание коммерческого и социального было налицо, может быть, тогда такого словосочетания «социальное предпринимательство» не было, но такая форма деятельности нарабатывалась, потому что можно было ведь не делать стоянки – пойти по чужим стоянкам.

Были высокие результаты, но были и примеры, когда коллеги по делу, руководители организаций не выполняли своих обязательств, когда он выполнял свои, и Вячеслав принял решение работать самостоятельно.

Тогда же, в 2000 г., он зарегистрировался как индивидуальный предприниматель, не имея, однако, достаточного стартового капитала. В это время в районе начал развертываться финский проект по развитию туризма в крае, в который он был приглашен в качестве эксперта по внутреннему туризму. Проект не был понят местной властью, и подготовительные работы свернули, но, уезжая, финские партнеры дали Вячеславу взаймы 2000 долл. на начало собственного дела. На них была построена избушка в с. Кривец, где и обосновалась теперь «Школа фермеров», но все начиналось с гостевого домика для приезжих рыбаков.

И с этой избушки началась моя другая деятельность, я в неделю уже получал 1400 рублей, как когда-то в месяц генеральным директором,… люди отсюда уезжали довольные, с мешками рыбы. Я еще боролся с сетями здесь [речь идет о борьбе Горелова против недобросовестных способов ловли рыбы – A.M.], здесь местные же жили по своим законам, пытались мою избушку сжечь…

(Из интервью с руководителем)

В 2001 г. Вячеслав вступил в пермский клуб рыболовов и охотников «Седой Урал» и стал его вице-президентом. В этот момент он активно включился в тему рыболовства как ихтиолог, участвовал в организации выставок, фестиваля. Формально это был небольшой период отдаления от социальной работы, но идея предупреждения преступности среди молодежи его не оставляла. В частности, был задуман проект, который поначалу поддержал Ролан Быков – «Туризм против преступности». Однако он был остановлен представителем администрации края с обоснованием, что автор проекта не имеет отношения к образовательной сфере и не представляет бюджетное учреждение (впоследствии сотрудник был за это уволен).

Вячеслав на этом не остановился, взял два кредита на обустройство своей базы и в 2003 г. провел первый лагерь для сирот, а с 2004 г. целиком сосредоточился на этой группе молодежи.

Занятость сирот – что трудолюбие, воспитание, что отказ от вредных привычек, – тут такой букет проблем, которые можно решать, будучи на этом комплексе.

(Из интервью с руководителем)

С этого времени было реализовано несколько успешных проектов, организация неоднократно становилась победителем конкурсов социальных проектов, которые затем завоевывали награды. В частности, проект «Сельское учебное подворье» стал победителем областного конкурса социальных проектов, охватив за год более 300 сирот и более 400 правонарушителей.

Постоянное возвращение к теме молодежной преступности и окончательный выбор фокуса предприятия на проблеме сиротства Вячеслав объясняет так.

Во-первых, он сам рано лишился родителей, и это повлияло на выбор профессии.

Я просто рано стал сиротой, почему, может, меня к сиротам и тянет…, если бы родители рано не умерли, я все-таки бы госуниверситет закончил [а не перешел на заочную форму обучения в Педагогический институт. – A.M.] и в педагогику, наверное, не кинулся бы.

Во-вторых, по его словам, сироты как социальная проблема несут в себе не меньшую, а возможно, большую опасность для общества, чем неблагополучные подростки из семей.

В 2003 г. у нас был первый лагерь с сиротами, и я понял, что хулиганы – это просто временно оступившиеся ребята, а сироты – это конкретные бандиты, которые будут ими после выпуска. Это – 100 % практически, потому что он же не сможет ничего, ему самое лучшее – идти в банду какую-то, ему скажут, что нужно брать, кого брать, он отсидит…

(Из интервью с руководителем)

В-третьих, сложность социальной группы дополняется фактическим отсутствием людей и организаций, которые желали бы работать с ней.

Начиная с 2004 г., когда я понял – тут проблем непочатый край, и самое главное, никто сюда не лезет, ни конкурентов, никого нет… ведь они очень вороватые, если ты лагерь принял – убирай все, что не приколочено, они все, даже провода, если не под током, – снимут…

(Из интервью с руководителем)

В 2005 г. было завершено строительство нового дома на 50 мест, организована первая приемная семья для семи сирот г. Перми, не имеющих жилья, и проект заработал на постоянной основе. Приемная семья выполняет ряд функций: 1) служит некоторой гарантией минимального прогнозируемого состава начинающих фермеров; 2) обеспечивает наличие более опытных наставников для новичков; 3) дает помощников-работников, на которых может опереться руководитель, – с давних времен экономическое благополучие сельского подворья зависело от числа мужчин и мальчиков в семье. Хозяйство живет открыто, принимает самых разных посетителей, кроме того, в ходе опроса нам удалось поговорить с разными свидетелями его развития – об эксплуатации «детского труда» здесь речь не идет.

Внешне форма отношений между Вячеславом и ребятами, живущими в хозяйстве, идентична семейной. Один из ребят, живших у него на момент опроса, на вопрос об отношениях, ответил: «Хорошо, ну помогаем там друг другу, живем вместе, как семья. Никаких проблем нет, сообща все делаем».Несмотря на это, при сохранении доверительности отношения имеют чаще характер «воспитатель – ученик», «консультант – начинающий фермер».

Я пытался… думал… что назовут меня папой, но, учитывая то, что взял их в 15–16 лет, слово «папа» уже, наверное, не звучит…, хотя у меня в открытках слово «папа» написано…, а вот на словах кажется неудобно – «дядя Слава» проще. (…) Я подумал, что деловые отношения, они намного интереснее, потому что их экономическая заинтересованность [включается – A.M.]…

Вячеслав нередко стремится – для стимулирования выполнения какой-то работы, получения хороших оценок, отказа от вредных привычек – заинтересовать ребят «экономически»: за хорошие оценки покупается велосипед, потом мотоцикл и т. д.

Я говорю: «Чтоб вот это иметь, надо [делать] так, так и так, если будете делать больше – будете иметь больше (…) Вы пока временно здесь, но будьте моими сыновьями – у вас всегда есть моя земля, моя помощь, мои кредиты, мои возможности, мои знакомства, все сделаю – только назовись. Но тут, секундочку – если я сказал, что надо сходить в подворье, а ты за компьютером… [приходится ругаться]».

(Из интервью с руководителем)

В то же время нельзя не видеть, что в задачи «школы фермеров» входит не только обучение трудовым навыкам или социализация как умение жить среди людей, но и социализация как определенная общечеловеческая нравственная самоорганизация, хотя специально этому место в беседе не уделялось, это так или иначе всплывало в разговоре.

У меня ведь тут своеобразный монастырь, я считаю, мужской монастырь, потому что… вы должны быть готовы к семейной жизни… С «уступи» начинается любовь, а то они думают, что любовь – это кровать.

(Из интервью с руководителем)

С середины 1990-х годов, когда началась социальная деятельность Вячеслава, методом проб и ошибок был накоплен значительный опыт взаимодействия с самыми разными организациями и группами людей – территориальными органами государственного управления, представителями бизнеса, фондов, некоммерческих организаций социального назначения (НКО), спортивными, образовательными, сиротскими учреждениями, различными людьми, готовыми помогать или получать помощь.