Текст книги "Всемирная история: в 6 томах. Том 2: Средневековые цивилизации Запада и Востока"

На самом деле вопрос об этнической принадлежности европейских гуннов остается дискуссионным. Одни исследователи полагают, что гунны – это и есть ветвь хунну, переселившаяся на запад после распада их державы. По мнению других, между ними общим является только название народа, поскольку со времени миграции хунну из монгольских степей прошло два с половиной века.

Действительно, от относительно небольшой группы мигрантов не должно было остаться ничего этнически целого. Однако некоторые черты сближают материальную культуру гуннов с их вероятной азиатской прародиной. Это знаменитые бронзовые котлы «хунно-гуннского типа», специфический стиль украшений и некоторые виды вооружения. Также по данным археологии можно проследить следы культур гуннского типа – в Зауралье, Казахастане, Предкавказье.

В восприятии гуннов представителями античной культуры можно усмотреть сходство с описанием хунну китайцами. Римский историк Аммиан Марцеллин описывает гуннов в самых уничижительных тонах, в виде чудовищных монстров: «Так как при самом рождении на свет младенца ему глубоко прорезают щеки острым оружием, чтобы задержать своевременное появление волос на зарубцевавшихся надрезах, то они доживают до старости без бороды, безобразные, похожие на скопцов. Члены тела у них мускулистые и крепкие, шеи толстые, они имеют чудовищный и страшный вид, так что их можно принять за двуногих зверей». «Нет у них разницы между домашним платьем и выходной одеждой; один раз надетая на тело туника грязного цвета снимается или заменяется другой не раньше, чем она расползется в лохмотья от долговременного гниения». На голове кочевника-гунна кривая шапка, на ногах сапоги из козьих шкур.

Схожей с хунну оказывается и военная тактика гуннов – нападение клином и внезапный уход от прямого контакта с одновременной стрельбой из лука с оборотом назад. Мобильность и отличное дистанционное вооружение наносило большой урон пешему противнику, который не обладал столь же высокой скоростью передвижения. В случае необходимости (когда уже был достигнут определенный перевес) гунны шли врукопашную и использовали свой длинный меч и арканы. При этом они никогда не покушались на штурм укрепленных военных лагерей и городских стен.

Небольшое ядро кочевников, усвоивших традиции степной державы и степной войны, оказалось, судя по всему, способным увлечь за собой массы людей, говоривших на разных языках и принадлежащих к разным племенам и культурам. В IV в. гунны создали большое объединение племен на территории Нижнего Приуралья и, форсировав Волгу, вторглись в восточноевропейские степи. Они разбили готов и сравнительно быстро переселились за Танаис (Дон), захватили Паннонию и вступили на Балканы. В 395–396 гг. гунны прошли Дербентский проход и совершили большой рейд в Переднюю Азию по маршруту древних скифов. К концу IV в. равнина между Дунаем и Тисой стала территорией расселения гуннов. В их союз входили племена различных народов – сарматов, готов, германцев, угров и т. д.

С течением времени рыхлое объединение трансформировалось в «имперскую конфедерацию». Источники сохранили имена многих крупных гуннских предводителей и вождей: Баламбер, Басих, Курсих, Ульдин, Харатон, Уптар (Октар), Руга (Ругила) и др. Как и другие степные державы, гуннская империя была разбита на два крыла. Известно, что в первой половине V в. западным крылом управлял Уптар, а восточным Ругила. По аналогии с кочевниками монгольских степей можно предположить, что статус правителя восточного крыла должен был быть выше. Это отчасти подтверждается и тем, что после смерти Уптара около 430 г. Ругила стал единовластным правителем гуннов.

Власть у гуннов наследовалась по лествичной системе от брата к брату и от дяди к племяннику. После смерти Ругилы между 433 и 434 г. власть перешла к детям его брата Мундзука – Бледе и Аттиле. Бледа был старше и поэтому наследовал восточное крыло. Аттила управлял гуннскими кочевьями в Паннонии и на Балканах. Между 444 и 445 гг. Аттила убил Бледу и стал единоличным правителем гуннов. «Он был горделив поступью, метал взоры туда и сюда и самими телодвижениями обнаруживал высоко вознесенное свое могущество. Любитель войны, сам он был умерен на руку, очень силен здравомыслием, доступен просящим и милостив к тем, кому однажды доверился. По внешнему виду низкорослый, с широкой грудью, с крупной головой и маленькими глазами, с редкой бородой, тронутой сединою, с приплюснутым носом, с отвратительным цветом [кожи], он являл все признаки своего происхождения». Из всех характеристик гуннского воителя, отмеченных готским историком Иорданом, представляется важным обратить внимание на такое его качество, как щедрость.

Это был основной фактор, способствовавший объединению независимых племен в имперскую конфедерацию. На военной удаче и щедрости основывалась власть верховного предводителя кочевой империи. Балканы, Италия и Галлия стали объектами постоянных набегов кочевников. Добычи доставлялось так много, что побывавший в ставке Аттилы Приск писал, что жизнь в гуннской державе лучше, чем в Риме, поскольку никаких налогов платить не надо, а казна всегда полна.

Гунны фактически воспроизвели в отношениях с Константинополем и Римом старый хуннский механизм внешнеполитического преуспевания. Сначала совершался набег, после чего поступало предложение о заключении мирного договора, который предполагал богатые «подарки» номадам. Помимо этого гунны периодически требовали выдать перебежчиков и открыть для торговли пограничные рынки. Известно, что Византия платила Аттиле до 700 фунтов золота в год. Но это было, вероятно, для Константинополя выгоднее, чем содержать большие гарнизоны на границе.

Тем не менее для нагнетания ужаса кочевники периодически проводили акции устрашения Византии. Наиболее удобным временем для набегов была зима, когда Дунай покрывался льдом и его можно было преодолеть не только верхом, но и перевезти повозки с семьями и имуществом. Несмотря на мирный договор 435 г. и стабильную дань в 441–442 г., гунны разрушили многие приграничные городки на дунайской границе, а в 447 г. наголову разбили византийское войско и увеличили дань до 2100 фунтов золотом в год. Только через пять лет новый император отказался платить по этим счетам. Однако к этому времени фокус внешней политики гуннов сместился на Запад.

В гуннском обществе многое изменилось. Аттила построил целый город, обнесенный стеной из бревен. В нем на холме возвышался деревянный дворец. В ставке Аттилы жило много иностранцев из Византии, Рима и других стран. По мере включения в состав империи оседлых народов и государств гуннское войско теряло свое стратегическое преимущество – мобильность. Оно становилось все более похожим на воинские формирования своих противников. Постепенно в войсках Аттилы появилась пехота, различные вспомогательные подразделения. Гунны даже овладели римской техникой взятия городов.

В 451 г. гуннское войско двинулось вверх по Дунаю, а затем на север вдоль берегов Рейна. Они разрушили много городков и дошли до Орлеана. Около Труа родилась легенда, которая дала прозвище великому завоевателю. Согласно преданию в окрестностях городка состоялась встреча между Аттилой и местным епископом Лупом, который уговорил завоевателя пощадить его жителей. «Я Луп, человек божий», – представился святой грозному полководцу. «Ego sum Attila, flagellum Dei» («Я Аттила, бич божий»), – ответил тот епископу на латыни. Неизвестно, насколько хорошо варварский вождь знал латынь, зато с христианской точки зрения его слова были совершенно справедливы. Господь наслал на землю кару за человеческие прегрешения.

Против гуннов выступил римский полководец Аэций, который хорошо знал обычаи и военное искусство степняков, так как в молодости провел длительное время среди них в положении заложника. На знаменитых Каталаунских полях состоялась «битва народов». Войско Аттилы помимо гуннов включало гепидов, герулов, остготов, ругиев, скиров и франков. Аэцию удалось собрать под своим командованием аланов, армориков, везеготов (вестготов), саксов и часть франков. Битва была жестокой, и римляне постепенно стали побеждать. В трагический момент Аттила принял решение отступить в свой укрепленный лагерь. В порыве отчаяния он даже приказал сложить из седел костер, чтобы зажечь его и погибнуть в пламени, не доставшись врагам. Однако Аэций дал приказ об отступлении.

Аттила отошел в Паннонию. В следующем, 452 г. он совершил новый поход в Северную Италию, где были захвачены Аквилея, Милан и еще ряд городов. Для штурма гунны использовали римских мастеров, строивших метательные машины и другие осадные орудия. Однако во время осады гунны понесли большие потери и были вынуждены снова вернуться назад. Вскоре Аттила умер. Это произошло в 453 г. По одной версии, его убила наложница, которой он пытался овладеть в брачную ночь. По другой, он умер прямо в объятиях юной супруги (Ильдико или Хильдегунды) от инсульта после обильных возлияний на свадебном пиру. И та, и другая легенды стали основой бродячих преданий.

Со смертью Аттилы исчезла и его огромная империя. Начались внутренние усобицы и восстания покоренных народов. Через год антигуннская коалиция нанесла его сыновьям сокрушительное поражение, и основная часть гуннов отступила в Причерноморье и на Нижний Дон. После этого набеги не были настолько успешными. В 468 г. двое сыновей Аттилы, Денгизак и Ернак, прислали в Византию посольство с требованием открыть на границе рынки для торговли. После отказа они совершили рейд, который был отражен византийской армией. Денгизак погиб в бою, и его голову вывесили в устрашение на шесте в цирке в Константинополе. Последнее свидетельство о набеге гуннов на Фракию относится к 475 г. В источниках несколько более позднего времени упоминаются потомки гуннов: утигуры, кутигуры, савиры и др. Постепенно они слились с новыми группами степных народов.

В это же время на южной границе Великой степи племена белых гуннов-эфталитов вторглись в пределы Сасанидского государства, нанеся ему ряд поражений, после которых, с начала VI в., Иран предпочитал выплачивать им дань, чтобы обезопасить себя.

В IV–V вв. пять кочевых племен: хунну, сяньби, цяны, цзе и ди, пришедшие на Великую китайскую равнину с территории Синьцзяна, Монголии и Маньчжурии, довершили распад китайского государства. Они создали на завоеванной территории 16 небольших царств, представлявших собой типичные раннегосударственные образования, созданные кочевниками в процессе завоевания оседлых земледельческих обществ.

К середине V в. значительная часть Северного Китая была объединена под властью государства Северная Вэй (386–534 гг.), созданного сяньбийскими племенами под властью рода Тоба. Знать быстро заимствовала китайские обычаи, что в итоге вызвало недовольство племен тобгачей и привело к вооруженному восстанию. Империя развалилась на две части и с течением времени угасла.

Почти одновременно с указанными выше событиями на территории современной Монголии активизировались жужани (жуаньжуани). Считается, что жужани относились к группе монголоязычных народов. Они упоминаются в китайских исторических источниках с IV в. Жужани были кочевниками-скотоводами, пасли домашних животных, «переходя с места на место в поисках воды и травы». Согласно китайским хронистам, их жилище – войлочные юрты, а пища – мясо животных и кобылье молоко.

Длительное время они не были консолидированы. Их объединение связано с личностью Шэлуня, который в 402 г. сплотил раздробленные жужаньские вождества и племена в единую имперскую конфедерацию. Он принял титул кагана и произвел коренную реорганизацию военно-административной структуры жужаньского общества, разбив население-войско на сотни и тысячи, ввел обязательный учет количества имеющихся воинов, установил строгие правила поведения в бою и наказания за их нарушения. Каганат делился на левое и правое крылья. Правитель левого (восточного) крыла имел несколько более высокий статус. Жужаньский каганат в периоды расцвета занимал огромную территорию. Западные его границы доходили до р. Илди (Кыргызстан), восточные до границ Кореи, северные до Байкала и верховьев Амура, южные до пустыни Гоби.

Жужани практиковали в отношении своих южных соседей традиционную для кочевников стратегию чередования набегов и вымогания подарков в периоды мира. Однако государство Тоба Вэй было само образовано вчерашними кочевниками, которые знали, как бороться со степняками. Оставив обозы, всадники с запасом провианта быстро пересекали пустыню Гоби и совершали стремительный рейд по незащищенным жужаньским кочевьям. Только в 476 г., когда каган Юйчэн попросил выдать за него замуж тобасскую принцессу, примерно на десять лет были установлены мирные отношения. Однако впоследствии кочевники снова стали периодически тревожить границы Северной Вэй своими набегами.

Официально жужани считались вассалами Вэй. Номады дарили лошадей, другие виды животных и пушнину. Ответные подарки императоров были намного больше. Они посылали каганам в степь знаки отличия для правителей, ткани, роскошную одежду, богато украшенные предметы вооружения, музыкальные инструменты и прочую утварь дворцового быта. В ассортимент обязательно входили продукты и шелк.

В период правления кагана Анагуя (519, 521–552 гг.) влияние китайской культуры на жужаней увеличилось еще больше. Он пришел к власти в период смут и конфликтов среди правящего клана. Однако его сильная воля затормозила этот процесс на три десятилетия. В 552 г. жужаньское войско потерпело сокрушительное поражение от тюрок, а Анагуй покончил жизнь самоубийством. Это стало концом каганата. В 555 г. правитель западновэйского царства предательски выдал несколько тысяч оставшихся жужаней тюркам, и они все (кроме детей до 16 лет) были казнены. Часть жужаней бежала в Северный Китай, другая группа ушла на запад.