Текст книги "Юные натуралисты в краеведческой экспедиции"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Незаметно проходят три часа, в течение которых мы проехали 120 километров.

Поезд останавливается. Луга. Выходим. Часть ребят выгружает багаж, часть пошла отыскивать возчиков, которые должны были приехать за нами из Репьев. Во дворе вокзала нас действительно ждут две подводы. Укладываем на них вещи и, предоставив возницам завязывать возы, приготовляемся сами. Заплечный мешок, пакетик с завтраком, кружка – все на месте! Ребят в плохой обуви, несмотря на их протесты, сажаем на телеги.

Что же, едем?

Какой там—у возниц нехватило веревок. Но они беспечно решаются трогаться. Кажется, едем... Колеса злополучных телег не сделали и двух оборотов, как упал один чемодан, за ним—второй, за ним —корзинка! Водворяем все на места, но через некоторое время повторяется та же история.

Окружив телегу, поддерживая вещи руками, медленно двигаемся вперед.. Однако без веревок не обойтись. Возы заезжают на постоялый двор, а мы, оставив их на попечении Федора Леонидовича и Кирилла, продолжаем наш путь.

Но вот Луга с ее кооперативами, чайными и ларьками остались позади. Еше два километра по шоссе–и мы входим в лес и забываем о городе. Лес —старый, сосновый, почва – сухая, итти легко.

Солнце то выглянет, то опять спрячется за темные подозрительные тучи. Вскоре начался дождь. Мы ускоряем шаг, надвигаем шапки, поднимаем воротники, всячески стараясь защитить себя. Но через десять ‘минут на нас не остается сухой нитки. Не беда, надо привыкать: впереди нас ждут и не такие трудности.

Внезапно начавшись, дождь так же внезапно и кончился. Выглянуло солнце. Мы согреваемся, но итти стало труднее – всюду лужи и ручьи.

Входим в дубовую аллею. Сейчас будет деревня Ропти, расположенная на северном берегу Череменецкого озера.

Идем парком. Вдруг между деревьями блеснула яркая полоска воды.

– Озеро! – закричали ребята и, забыв . про усталость, побежали вперед.

Так вот тот Череменец, на котором нам предстоит жить и работать. Некоторое время стоим и любуемся его темной водой и прибрежными зарослями тростника. Но солнце уже низко над горизонтом – надо торопиться.

Идем берегом, сплошь поросшим высоким сосновым лесом. Теперь видна уже не узкая полоска воды, а большая часть озера, шириной около по-

лутора кйлбмётра, едва заметны хутора й деревни на другом' берегу. Дорога стала подниматься в гору. Приближаемся к селу Наволок, от него до нашей мызы всего три километра. От встречного крестьянина узнаем, что наши телеги только-что проехали. Некоторые ребята бросаются их догонять.

Входим в село... Среди деревни сворачиваем в какую-то калитку и попадаем в Яблоновый сад, принадлежащий совхозу. Деревья в цвету. Сад совершенно белый. Белеют стволы, вымазанные известью. Бела и земля, засыпанная лепестками цветов.

, Любоваться некогда – нужно засветло быть на месте.

Последний километр!

Среди деревьев мелькнуло белое здание. Тропинка идет, круто вверх. Выбираемся. Кругом кусты ' жасмина и сирени. Мы на поляне около белого старого дома. Приехали!

Усталые и , голодные садимся за стол, где нас ждет заботливо приготовленный Екатериной Ивановной ужин.

НА МЕСТЕ

Ёыбор ба§ы для работы §кспёдиции имеёт очень важное значение. Иные горячиё головы готовы ночевать где попало, питаться всухомятку или раскидывать палатку в лесу у костра. Но палатка нам не по средствам, а что касается до ночлега, то нельзя забывать, что каждый участник нашей экспедиции имеет очень большую нагрузку. Работая 6—8 часов на воздухе, нередко в жару или под дождем, надо иметь возможность восстановить свои силы. Если экспедиция не даст нам укрепления здоровья, то все ее достижения будут сведены на-нет прорывами в самой работе. Эти доводы Сергея Владимировича убедили наших энтузиастов „палатки¹¹ и „открытого неба¹¹ и примирили их с необходимостью провести лето в приспособленных для жилья и работы условиях. И наша мыза Репьи как нельзя лучше отвечает этим требованиях.

Первые впечатления

Мыза Репьи – некогда усадьба табачного фабриканта Богданова—ныне принадлежит совхозу села Наволок.

Большой двухэтажный дом с галлерейкой, голубятней и тремя террасами; белые стены его, украшенные затейливыми орнаментами, ярко выделяются среди зелени. Кругом мызы располо-_е 30

жен сад.С одной стороны он сливается с небольшим леском, с другой граничит с огородами совхоза. Большие кусты сирени образуют живые ворота к полусгнившей теперь лестнице, ведущей к озеру.

Рядом с-мызой начинается Яблоновый сад, весь поросший высокой и густой снытью, в которой с головой может скрыться любой из наших юннатов. Прямо перед садом—озеро, которое придает особенную прелесть всему виду. Вдоль берега темной лентой тянутся тростники; на противоположной стороне видны полосы полей, деревенька и темный квадрат голубковского парка. За мызой начинаются деревня Репьи и крестьянские поля. Пыльная улица, избушки с потемневшими стеклами, непременные журавли колодцев, босые ребятишки да куры, копающиеся в пыли – таковы наши Репьи!

Картина неприхотливая, но зато как радуют нас, городских жителей, этот простор, зелень, тишина, отсутствие городских зданий, дребезжания трамвая и этой несносной духоты и пыли, из которой мы только-что вырвались.

На другой же день после приезда мы начали устраиваться на новосельи. Три комнаты были нами заняты под спальни. Убранство их состояло из некоторого подобия кроватей, т. е. попросту досчатых щитов, положенных на козлы. Эта „мебель" скрипела и трещала при каждом малейшем толчке, а иногда и выскальзывала из-под какого-нибудь неспокойного юнната, неосторожно повернувшегося на другой бок.

Кое-где имелись столики и скамейки, а в спальне девочек даже оказались вешалка и трюмо.

На кровати были уложены сенники, набитые соломой, на вешалках появилось платье, на столиках—цветы и кое-какие письменные принадлежности. Комнаты приняли жилой вид. Спальня девочек, сообщавшаяся с „северным балконом¹¹, была наиболее уютной: там царили чистота и порядок, чего нельзя было сказать о комнатах наших мальчиков. Средняя комната с выходящей на озеро террасой была обращена нами в „разборочную¹¹. Каждый отряд занял в ней по уголку и получил стол для раскладки собранного во время работы материала.

Впоследствии у одной из стен была устроена „фен-полочка“, где ботаники выставляли цветущие в данный момент растения.

На другой стене было оставлено место для всевозможных расписаний, объявлений и списков дежурных. На окнах мы устроили' живые уголки с насекомыми, лягушками, ящерицами и другими животными, которых собирали в районе мызы и на экскурсиях.

Имелся у нас еще небольшой чуланчик, в котором мы сложили все наше снаряжение. По стенам мы развесили всевозможные долота, молотки, совки; на полках разложили пачки газетной бумаги, книжечки для этикеток, ботанические прессы и папки. Чуланчик получил название „экскурсионная". Описывая наше помещение, нельзя не упомянуть о кухне, где ежедневно дежурили двое из нас, помогая Екатерине Ивановне. Итак, в нашем распоряжении оказался весь низ мызы с балконами и сад.

Как только кончилась суета, связанная с приездом, начались работы. Экспедиционная жизнц нашей семьи в двадцать пять душ забила веселым и быстрым темпом на берегу Череменецкого озера.

Район нашей работы

Длинные полосы уже желтеющей ржи чередуются с полями буйно разросшегося клевера и ярко-зеленого овса. Далее – еще не распаханный лужок с жалкой травянистой растительностью. На лугу сыро, и лишь мох чувствует себя там великолепно, а с ним и ольха, разросшаяся повсюду.

Вдалеке виден лиственный лесок. Это – на восток, а на запад сквозь прибрежную растительность поблескивает и искрится в солнечных лучах красавец-Череменец.

Но уйдем от мирного' пейзажа нашей деревни и повторим мысленно маршруты всех наших экскурсий, которые тоненькими красными линиями изрезали наши карты-трехверстки, исходя из одного пункта—„ Репьи “.

Наш путь будет лежать по равнине, покрытой полями, лесами, лугами, редко где уступающей место холмам. Через весь район с юго-востока на северо-запад извивается неширокая, в некоторых местах похожая на болото река Луга. Много ручейков и речек принимает Луга на своем пути. Вот небольшой Мельничий ручей, тут извилистая, текущая в глубокой узкой долине Удрайка, а там—Ивенка.

Параллельно реке расположены два самых больших в округе озера: Врево и Череменецкое, каждое-по тринадцать с лишним километров длины. Да, озер здесь немало–их можно насчитать до двадцати: сильно заболачивающееся Борковское, Жеребут с изумительно прозрачной водой, крошечное Гантяево и Заозерское, формой напоминающее грушу, и другие

К северу по направлению к городу Луга простираются красивые, сосновые -леса, сменяясь к югу еловыми и лиственными. Встречаются леса сплошь березовые. Кое-где мы увидим отдельные дубы, вязы и целые заросли орешника. Это – остатки вымерших широколиственных лесов, некогда покрывавших весь округ.

Леса (особенно березовые), болота и озера изобилуют разнообразным пернатым населением, среди которого изредка встречаются виды, необычные для Ленинградского края: зимородок, удод, сизоворонка, а в глухих болотный массивах за полигоном даже водится черный аист.

Из зверей попадаются барсуки, зайцы, лисицы, есть медведи и волки, встречаются рыси, выдры, горностаи, а в наиболе₍е глухих уголках, говорят, сохранились дикие козы и лоси.

В озерах, особенно в Череменецком, живет много рыбы, и подчас здесь вытаскивают тоню до трех и больше тонн.

Лягушки и жабы находят себе приют в многочисленных болот’ах. Однажды нам попалась небольшая лягушка-чесночница, головастики которой поражают своей величиной. Не мало, конечно, пресмыкающихся и насекомых.

Деревень много; среди них есть довольно большие, но их крытые соломой избы выглядят убого. На смену этой избе теперь идет огнестойкий глинобитный дом, который не только безопаснее и удобнее, но и с виду значительно красивее.

Занимаются крестьяне главным образом земледелием. Животноводство все еще развито слабо, хотя местные агрономы тратят много сил на пропаганду этой отрасли сельского хозяйства.

Совхоз села Наволок стоит на высоте; много скота, фруктовые сады и тракторами возделанные поля. На другом берегу Череменецкого озера расположена сельскохозяйственная коммуна „Красный Октябрь". Более двадцати крестьянских семейств работают в ней. Окрестное население все более

ЗййШгёребовывае^ся этой коммуной. В деревне Лужй находится агроп-ункт. В селе Торошковичи—маслобойное товарищество.

Соседство с такими организациями не может оставаться безрезультатным. Новые веяния постепенно проникают в деревню, и многие отсталые-хозяйства перешли уже от трехполья к многополью.

Итак,– характер местности предоставлял нашему изучению разнообразные ландшафты: мы имели леса, озера, поля и очень интересные, хотя и низкие по качеству луга.

С них-то. мы и начали ’ свою работу. Больше всего тут было дела для ботаников, изучавших состав лугового сообщества и определявших по взятым пробам сена качество луга. Но и каждый другой отряд вложил свою долю труда в общее дело.

НА ЛУГУ

Работая по лугу, мы не только изучали жизнь луговых растений, но не забывали и о том, что луг—это основная кормовая база животноводства. Вопросы качества лугов и их улучшения очень важны для нашей области. Поэтому работе на лугу было отведено почетное место в плане нашей экспедиции.

Наш день

Утро. Начинается наш трудовой день.

По случаю дежурства Тамаре приходится сегодня встать на час раньше; пунктуальная Екатерина Ивановна не позволит нежиться в постели ишнее время.

Наскоро умывшись, принимается Тамара за свои обязанности: захватив бланк, термометры,– сантиметр и линь, она совершает у озера утренние метеорологические наблюдения.

Время терять нельзя, а потому Тамара старается сделать сразу несколько наблюдений: одним градусником она измеряет температуру поверхности земли, другим—температуру воды (рис. 2), а затем – температуру почвы на глубине 25 см. Затем записывает высоту уровня воды в озере, оп, еделяет облачность, направление и силу ветра.

Заполнив бланк и забрав все свои инструменты, она поднимается к мызе и отмечает там температуру воздуха.

Утренние наблюденйя погоды ЗакбнчёйЫ.

Следующие будут в два часа дня и в девять вечера.

Пока еще ребята спят, Тамара со вторым дежурным—Мишей—подметает разборочную и террасы, развешивает рукомойники, наливает в них воду.

Теперь все готово; остается только накрыть на стол к утреннему чаю.

Один за другим появляются из спален ребята и бегом спускаются к озеру. Только несколько человек, вставшие позже всех, пользуются рукомойниками.

Ударами в гонг Миша дает знать ребятам, что чай готов. Все собираются за столом на одной из наших веранд.

После чая Сергей Владимирович кратко сообщает о работе, назначенной советом начальников на сегодняшний день: позвоночники работают

целый день по учету птиц луга, ботаники работают на „верхнем" лугу (он получил это название в отличие от „нижнего" луга, расположенного у самого озера), у географов – обследовательская экскурсия у „беспозвоночников" •—работа по учету посетителей цветов и наконец младшая группа работает по географии.

Встав из-за стола, все расходятся с тем, чтобы приготовиться к работе.

*

Отряд за отрядом собираются в разборочной, забирают необходимое снаряжение, получают последние инструкции от Сергея Владимировича.

„Позвоночники" по обычаю спорят с ботаниками из-за Федора Леонидовича: обоим отрядам он одинаково нужен для сегодняшней работы по лугу. Но Федор Леонидович неожиданно уходит t младФей секцией, оставив недовольными и ботаников и „позвоночников".

Географический „отряд" в составе одного человека– его начальника —уходит на экскурсию куда-то на северо-восток от– мызы.

Дольше всех задерживаются „беспозвоночники": приходится мыть неприготовленные с вечера баночки, искать сачки, ждать запоздавших со сборами членов отряда.

Но вот все разошлись. Тихо в опустевшей мызе...

Миша, наколов дров и натаскав воды, принимает солнечную ванну на лестнице, ведущей к озеру, а Тамара помогает на кухне.

Но вскоре на мызу приходят несколько деревенских ребятишек; они принесли в шапке ежа. Соединенными усилиями дежурных и ребят ежу устраивают жилище в ящике из-под макарон.

Наш походный живой уголок все растет и растет. Недавно один паренек притащил к нам зайчонка и сейчас с удовольствием видит его целым и невредимым.

Осмотрев животных, ребята осваиваются и с жаром принимаются за рассказы о старом и злом барсуке, что живет неподалеку от Репьев, о тетеревиных токах, о рыбной ловле и о многом другом.

Через два часа возвращаются „беспозвоночники". На их столе сейчас же появляются морилки с насекомыми, и Сергей Владимирович начинает беседу с нашими любителями энтомологии– Юрой и Женей. Но ему не приходится ее окончить: сильный шум прерывает его: возвратившиеся „позвоночники* обмениваются впечатлениями по поводу найденного ими гнезда.

К „позвоночникам" присоединяется голоса и остальных ребят. Все возвратились с работы, и прежней тишины как не бывало,..

Очередное занятие – купание; с полотенцами через плечо ребята бегут на озеро.Через несколько минут снизу доносятся их крики да видны целые столбы брызг. Накупавшись вдоволь, юннаты возвращаются .на веранду и уса-

Рис. 2. Тамара совершает у озера утренние метеорологические наблюдения.

живаготся обедать. Обед проходит весело ни в ком не заметно признаков усталости. Но все же по расписанию после обеда полагается „мертвый час“.

Все расходятся по спальням, предоставив дежурным убирать со стола. Но, мало кто добросовестно выдерживает этот час покоя, большая часть ребят занимается чем-нибудь: разговаривают, читают, а то даже играют в рюхи...

„Мертвый час“ кончен, все расходятся на вечернюю отрядную работу.

Только ботаники, у которых много дела по разборке материала, остаются перекладывать гербарий.

Поздно вечером на северном балконе собрание „совета начальников". Здесь обсуждается работа завтрашнего дня, распределяют участников отрядов, разрешают возникшие днем недоразумения.

На другом балконе, тесно сгрудившись возле лампы – жестянки, ребята пишут дневники, строчат письма родным.

Уже поздно, многие идут спать, и только наиболее неугомонные остаются еще на веранде. К ним присоединяются окончившие заседание начальники, и затевается наше любимое развлечение—хоровое пение.

Давно уж пробило одиннадцать часов, а мы все сидим... Но ложиться спать все' же надо, и с неохотой расходимся мы по спальням.

Усталость берет свое: крепкий, здоровый сон охватывает всех.

Верхний луг

Беспрестанно перегоняя друг друга и громко разговаривая, идут ботаники по дороге на Верхний луг. Скоро мы оказываемся у цели. Верхний луг расположен недалеко от Репьев, среди крестьянских полей. С трех сторон.его окружают кустарники—ольха и ивняк.

Луг этот мы выбрали не случайно, такие сильно заболоченные луга характерны для Лундского округа.

как е пестром койре, чередуется ё йем различные цвета, иногда смешиваясь и образуя красочные пятна. На сиреневом фоне примулы мучнистой ярко выделяются блестяще-желтые островки лютика, местами темнеет гравилат. Дальше, в более сыром месте, среди 'зелени осоки белеет пушица.

В этом пестром смешении красок глаз натуралиста видит особый внутренний смысл. Не случайно примула растет не там, где пушица или осока, а мышиного горошка больше в сухой части луга и почти нет там, где проступает вода.

Семена растений, попадая на луг, прорастают только в том случае, если находят подходящие для себя условия существования. Требования к этим условиям у многих растений оказываются сходными: они селятся вместе и образуют так называемое сообщество. Кроме группировки по сообществам, во время работы на лугу нам бросилась в глаза еще и различная высота растений.

Вскоре мы узнали, что здесь большую роль играет способ опыления. Опыляемые ветром злаки возвышаются над остальными растениями луга. Ниже располагаются цветы с ярко окрашенными лепестками или с сильным запахом (для привлечения насекомых), а на самой земле растет мох.

Растения в сообществе по росту можно разделить на три группы или, как принято называть, на три яруса.

Описанное сообщество носит название трехъярусного. Оно характерно для нашего Верхнего ■луга.

Но так как луг не везде одинаково сух и имеет поверхность неровную, то и сообщества на нем образуются разные.

fto крайм луга, ГДё поёушёу мйоГо зДаков, rfpri^ мулы, встречается мышиный горошек. Но уже на расстоянии нескольких шагов становится сыро, и мы не встречаем этих растений в таком количестве: условия существования для них ухудшились. Зато здесь больше осоки и мха, а дальше, где воды уже по щиколотку, растет пушицй'и особый вид осоки с очень крупными плодами. Но тут же на кочке мьг опять находим растение более сухого места – лютик.

Рис. 3. Приступаем к описанию делянки.

Для того чтобы изучить наш луг, нам предстоит измерить высоту ярусов, подробно описать сообщества и распределение их в связи с влажностью;

Окружаем веревочкой квадратный метр данного сообщества.

Затем приступаем к описанию делянки: записываем название растений, их количество, какое из них „дает фон“ сообществу (рис. 3). .Сделав эта, отмечаем, какую часть делянки закрывает зелень растений, какова влажность, измеряем высоту ярусов.

Делянка № 1

СГсоково-моховоб сообщество с первоцветом.

1. Примула мучнистая – рассеянно—часто,

дает фон.

2. Гравилат городской—рассеянно—редкой

3. Душистый колосок – мало.

4. Осоки —очень часто.

5. Мох —преобладает.

Ярусы

I ярус. —21 см – Цветущая примула, гравилат. Некоторые осоки и злаки.

II ярус. – 10 см – Листья разнотра

вья и соцветия осок.

III ярус. – 4 см – Мох,

Покрытость – ¹/_г- Участок влажный.

Собрав такие данные с целого ряда делянок, мы сможем делать выводы относительно жизни сообществ растений и характеризовать наш луг.

Пока одна группа описывает, сообщества, другая принимается за новую тему: выяснение хозяйственного значения отдельных растительных сообществ луга. Они берут небольшую (кв. дециметр) делянку, выстригают ножницами всю растительность на ней и, написав . этикетку, завертывают все в бумагу. Сразу же по . приходе домой эта трава будет взвешена, затем мы высушим ее у плиты и снова -взвесим. Таким образом,, узнав, какова „усушка" той или иной, делянки, мы сможем сравнить, много ли сеиз даст луг. А знакрм-

ства с составом растений на лугу позволяет дать оценку качества сена.

Наш Верхний луг очень низкого качества: он влажен и кочковат.

Его следовало бы осушить канавами и сравнять кочки, чтобы повысить урожайность травы.

Обследование луга занимает все наше утро.

Посетители цветов

Во время работы на лугу в задачу „беспозво-ночников" входило знакомство с насекомыми – посетителями цветов. То целым отрядом, то в одиночку ходили мы на луг и, наблюдая за насекомыми, выясняли, что делают они на цветах и с какой целью к ним прилетают.

После первого посещения луга мы пришли к заключению, что не все насекомые садятся на цветы с одной и той же целью. Одни прилетают за сладким нектаром и, доставая его, невольно опыляют растение, другие питаются самими цветами; хищники посещают луг, подстерегая свою добычу, и наконец некоторые насекомые – случайные' гости на цветах.

Работали мы преимущественно в одиночку, а затем устроили собрание отряда, на котором каждый, имея под рукой необходимый энтомологический материал, рассказал о своих наблюдениях.

Юра, наблюдавший над опылителями цветов– шмелями, пчелами и бабочками, – рассказал нам следующее.

Отличительным признаком насекомых-опыли-телей является длинный хоботок, при помощи которого насекомое достает нектар из глубины цветка. В ясный безветренный день мне приходилось видеть много пчел и шмелей, вьющихся над красными цветкам# клевера, погремка и мышиного

горошка. Усевшись на цветок, насекомое направляет свой хоботок в глубокую чашечку мышиного горошка и незаметно для себя задевает спинкой за тычинки растений, обильно высыпающие пыльцу. Пыльца пристает к мохнатой спинке пчелы и переносится ею на другие цветы. Обычно пчела, выбрав нектар из одного цветка, перелетает на другой такого же вида и там, наклоняясь к сладкому соку, невольно задевает пестик, опыляя его пыльцой, принесенной с первого цветка.

Точно так же, как и пчелы, переносят пыльцу шмели, некоторые бабочки и другие насекомые.

За потребителями цветов наблюдала Тамара. По ее словам к насекомым, питающимся цветами, относятся жуки-бронзовки и усачи.

Бронзовки – крупные блестящие жуки—.очень часто попадаются на цветах таволги. По три, по четыре сидят они неподвижно на одном цветке, медленно ворочая челюстями. От их „работы" нежные цветочки таволги обращаются в желтые, грязные лохмотья, не способные дать ни пыльцы, ни нового плода.

Многочисленные цветочные усачи, по словам Тамары, тоже приносят немалый вред цветам.

Но на цветах насекомых ждут не только пища и сладкий сок, здесь же подстерегают их хищники: „Я нередко встречала,—рассказывает Женя,– странного вида насекомое, похожее на муху, с пятнистыми крыльями и клещевидным придатком на конце брюшка, придающим ему страшный вид. Это—муха-скорпионница. Она – лютый враг всех мелких насекомых, посещающих цветы, так как во множестве истребляет их".

Не менее часто встречаются разных видов пауки, которых мы называли „цветочными". Они неподвижно сидят на стеблях или соцветиях зонтичных. Прижавшись ^ стеблю, эти окрашенные в зеленый

цвет паучки совсем, незаметны. Цветочный паук не мастерит себе паутины, как его серые собратья– крестовики; он терпеливо ждет, покуда не проползет мимо него какая-нибудь личинка или муха. Тогда, встрепенувшись, он бросается на добычу и старается умертвить ее.

К случайным посетителям цветов относятся мухи. Они не питаются растениями, не переносят их пыльцу, у них нет для этого нужных приспособлений. Мухи опускаются на растения, чтобы отдохнуть или опустить свой небольшой притупленный хоботок в каплю росы, привлекшую их внимание.– С наступлением темноты они забиваются в траву и, проведя там ночь, снова принимаются за свои воздушные путешествия.

Таковы наши наблюдения. Покончив с выяснением взаимоотношений между цветами и насекомыми, мы в последний раз занимаемся сбором насекомых на лугу, чтобы пополнить нашу отчетную коллекцию.

Птицы луга

Сегодня весь день в распоряжении „позвоночников". Нам предстоит обследовать птичье население сырых лугов: утром – на Нижнем лугу

у озера, днем —на осоковых лугах у реки Куксы.

Взяв .бинокли и записные книжки, мы спускаемся к озеру. Нижний луг тянется длинной полосой вдоль озера. Он сильно порос ивой, ольхой, березой, и лугом в полном Смысле слова его назвать нельзя.

Растянувшись цепью, с биноклями, наготове, мы двигаемся вперед.

Небольшая желтенькая птичка срывается с ближайшего деревца и, пролетев неровным, волнообразным полетом несколько метров, садится на вершину ольхи,

§

~-4&елтая трясогузка! – определяет ребята.

Да, их тут немало! Около десяти трясогузок снимаются с кустов, перелетают с ветки на ветку и, перекликаясь, следуют за нами.

Из ольховой рощи послышалась знакомая звенящая песня овсянки; в кустах запела садовая славка. Но больше всего звуков доносится со стороны озера; там на прибрежных кустах поют ка-мышевки-барсучки.

– Ребята, стой! Что за птица?

В кусте ивы у самой земли мелькнула серая птичка.

– Это камышевка! Но какая?

– Вероятно, барсучок. Вон сколько их здесь поет!

Говорит Миша:

– Нет, не барсучок. Барсучок меньше и ярче по окраске...

– Гнездо! – крикнул вдруг Кирилл, забравшийся в самую гущу кустарника.

Пробираемся к нему. Действительно, на кусте малины свито из сухих травинок гнездо, вплетенное в ветви куста. В гнезде находилось четыре бурых яичка, еще холодных и не^ насиженных, так как кладка была неполная.

– Это – гнездо камышевки-псресмешки. Она всегда так вплетает ветки, – заявил Миша.

Да вон и сама пересмешка: серенькая ‘птичка, которую мы только-что не могли определить, тревожно перелетает с места на место.

Выбравшись из кустов, идем дальше, отмечая новых птиц.

В кустах олавка-говорунчик все время повторяет-свою однообразную простенькую песенку; на сухом суке березы зеленушка тянет: „жррриии, жррриии...“

„Чиви-чуи-у“—донеслось вдруг из березовой рощицы. „Чечевица"! На молодой березке мы. за-

мейаем птичку с ярко-краснымй горлышком й грудкой.

– А вон, кажется, ее гнездо!—крикнул Женя, указывая на одну из березок.

Мы все бросились туда и спугнули серенькую самочку-чечевицу. В развилке сучка было свито гнездо, а в нем лежало четыре ярко-голубых яичка. Они оказались насиженными, и из них скоро должны были вылупиться птенцы. Записав местоположение гнезда, чтобы взять его, когда птенцы вылетят, мы пошли в обратный путь.

На сегодня с Нижним лугом покончено. Теперь остается берег реки Куксы.

Вторую половину дня нам пришлось работать под дождем, но все же на сырой и болотистой пойме Куксы мы нашли гнездо желтой трясогузки, спрятанное в углублении под кочкой, с которым до тех пор мы не были знакомы.

Монолит

Сегодня—общая работа по методам изучения почв.

Утром Сергей Владимирович собрал всю старшую группу на балконе и, кратко рассказав, что такое почва, какие виды ее встречаются и как они образуются, перешел к изложению предстоящей работы.

– Сегодня– мы будем брать на лугу монолит, послойные образцы почв и производить их зарисовки. Монолит – это образец почвенного разреза, столбик почвы, вынутый из земли. На нем ясно видна смена почвенных слоев, их толщина, состав, цвет. Чем глубже взят монолит, чем .выше этот столбик земли, тем больше его ценность, тем более точное представление о почве он нам дает. Такой монолит нам предстоит взять сегодня. О технике работы мы поговорим на месте.

Перед уходом рабйредолйОм еиарякёнйе: лб-паты, ножи, бумагу для образцов и изготовленный Ежиком еще накануне ящик для монолита. Собственно, ящиком его трудно назвать, так как он имеет только боковые стенки; дна и крышки у него нет; их мы несем отдельно.

Недалеко от мызы делаем первую пробу. —

Вырыв небольшую яму, убеждаемся, что место нам не подходит: на глубине нескольких десятков сантиметров начинает просачиваться вода.

После нескольких неудачных проб направляемся к Верхнему лугу, так как взять монолит нам нужно именно на лугу. Там около ямы с глинистыми стенками находится небольшой кирпичный „завод". С помощью ручной формы крестьянин-формовщик на простом столике быстро делает кирпич за кирпичом. Сырые кирпичи сушатся тут же около него, сухие лежат несколько поодаль, сложенные в штабеля.

Почва как-раз подходит для взятия монолита– суглинок лежит толстым и плотным слоем. В нашем районе преимущественно встречаются два вида почв: суглинок и супесь, при чем первый преобладает.

Ребята принимаются за рытье ямы. Желающих копать вначале оказывается больше, чем лопат. Но, покопав минут пять, ребята охотно уступают место другим. В конце концов лопата попадает к Кириллу и так и остается у него до самого конца. Главное внимание обращено только на одну стенку ямы, из которой предполагается взять монолит. Ее старательно подравнивают, подрывают, придают строго вертикальное положение.

Тем временем Женя и Тамара зарисовывают акварелью почвенный разрез. Они подновили яму формовщика, чтобы не ждать, когда будет закончена наша яма. Зарисовки нам необходимы по-

¥ому, 4fo, ёысыхая, монолит⁴ сильно тускнеет', й составить себе понятие о его первоначальной расцветке можно только по рисунку. „Художники" уже подводят работу к концу, а Кирилл все еще копает. На глубине около метра в яму начинает набираться вода. Дальше—Дольше: дно ямы превратилось в жидкую липкую массу. Ноги вязнут в грязи, копать становится все труднее, но Кирилл упорно выбрасывает мокрую глину. На время его сменяет Ежик, но через пять минут Кирилл снова занимает свое место.

Скоро ровная стенка обнажается на целый метр глубины. Черновая работа уже сделана; теперь на–чинается наиболее сложная и ответственная часть. Прежде всего намечаем на стенке ямы границы будущего монолита, точно по размерам ящика. Верхняя граница – дерн на уровне земли. Затем– с величайшими предосторожностями окапываем монолит с боков и снизу. Работать приходится уже не лопатами, а ножами, чтобы не повредить стенки.

Постепенно колонка монолита выступает все больше и больше; соответственно этому растет опасность ,обвала: приходится поддерживать ее с боков и главным образом снизу (рис. 4). Дальше окапывать невозможно: тяжелая мокрая глина грозит расползтись в– разные стороны. Надеваем на монолит раму, из боковых стенок ящика. Теперь опасность миновала, монолит плотно зажат между деревянными стенками. Приставляем к ящику его дно и накрепко привинчиваем заранее припасенными винтами. После этого подрезаем монолит сзади, чтобы отделить его от земли, и осторожно поднимаем наверх.