Текст книги "Аттические ночи. Книги I - X"
Автор книги: Авл Геллий
Жанр:
Античная литература
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)
(26) Затем [Тирон] приводит следующие слова из этой же речи: „Неужели мы внезапно оставим столь значительные обоюдные благодеяния и столь великую дружбу? А то, что, как мы утверждаем, хотели сделать они, мы поспешим сделать первые?“ [1180]1180
33 Fr. 165 Malc.
[Закрыть](27) „Такая энтимема, [1181]1181
34 Энтимема – см. комм. к Noct. Att., I, 4, 2.
[Закрыть]– говорит Тирон, – никуда не годна и порочна. Ведь можно было ответить: „Конечно, поспешим; ведь если мы не поспешим, то будем застигнуты врасплох и окажемся в ловушке, которой прежде не остереглись““. (28) „Справедливо, – продолжает он, – Луцилий [1182]1182
35 Гай Луцилий – см. комм. к Noct. Att., I, 3, 19.
[Закрыть]ставит в вину поэту Еврипиду [ту сцену], когда царь Полифонт говорит, что он убил своего брата [1183]1183
36 V. 1169 Marx. Согласно мифологической традиции, легендарный представитель рода Гераклидов Кресфонт, захватив вместе со своими братьями Теменом и Аристодемом Пелопоннесе, получил власть над Мессенией. Однако царствование его было недолгим: Полифонт, также принадлежавший к роду Гераклидов, убил Кресфонта и двоих его сыновей, а его супругу Меропу насильно взял в жены. Третьего своего сына, Эпита, Меропа отправила на воспитание к своему отцу. Когда Эпит вырос, он тайно вернулся, убил Полифонта и вернул себе отцовский престол (Apollod., II, 8, 4–5; Hygin. Fab., 137, 184; Paus., IV, 3, 3). Еврипид в трагедии «Кресфонт» для углубления драматического конфликта делает Кресфонта и Полифонта родными братьями.
[Закрыть]потому, что тот еще раньше сам замыслил его убить, а Меропа, жена брата, высмеивает его такими словами:
(29) „А ведь это совершенная глупость, – говорит он, – с определенным намерением и целью желать что-то сделать, и не делать того, что хочется“. (30) Очевидно, Тирон не обратил внимание на то, что во всех обстоятельствах, требующих осторожности, причина не одна и та же, и заботы, деяния и обязанности, будь то спешка или отсрочка, или даже мщение и опасение, не похожи на гладиаторский бой. (31) Ведь гладиатору, готовому сражаться, предоставлен такой выбор: или он убьет [противника], если опередит [его], или погибнет, если замешкается. (32) Но жизнь людей не ограничена столь суровой и неумолимой необходимостью, чтобы должно было первым наносить обиду, потому что, не сделав этого, можно пострадать самому. (33) Ведь это так далеко от мягкосердечия римского народа, который часто оставляет без отмщения уже совершившиеся против него несправедливости.
(34) Далее он говорит, что Катон использовал в этой речи не совсем честные и излишне дерзкие доказательства, не [подобающие] такому человеку, каким он вообще был, но коварные и мошеннические, подобные ухищрениям греческих софистов. (35) „Ведь, – говорит Тирон, – хотя он и обвинял родосцев в том, что они хотели вести войну с римским народом, он считал, что их не стоит наказывать, так как они этого не сделали, хотя и очень хотели“, и утверждает, что он представляет [здесь тот род доказательства], который диалектики называют эпагогэ (ε̉παγωγή), [1185]1185
38 Т. е. индукцией – логической операцией, представляющей собой умозаключение от частного суждения к общему; ей соответствует риторическая фигура. См. Arist. Rhet., I, 2, 135b, а также: Martin J. Antike Rhetorik. Technik und Methode. Munchen, 1974. S. 120.
[Закрыть]вещь весьма коварную и софистическую, изобретенную не для истины, но в большей степени для уловок, поскольку попытался лживыми примерами установить и доказать, что несправедливо наказывать того, кто имел желание совершить злодеяние, если он еще не сделал то, что хотел. (36) Слова Марка Катона из этой речи таковы: „Тот, кто наиболее сурово выступает против них, говорит так: „Они хотели стать [нашими] врагами“. Но кто же, кто из вас признал бы справедливым в том, что касается себя самого, понести наказание за то, что он уличен в желании дурно поступить? Я думаю, никто; ведь я бы в отношении себя [этого] не хотел“. [1186]1186
39 Fr. 166 Malc.
[Закрыть](37) И далее, немного ниже, он говорит: „Так что теперь? Разве есть, в конце концов, настолько суровый закон, который гласил бы: „Если кто пожелает сделать то, пусть штрафом будет половина имущества семьи, уменьшенная на одну тысячу; [1187]1187
4 °Cр.: Front., I, 22. P. 95 Van der Haul.
[Закрыть]если кто захочет иметь более пятисот югеров [1188]1188
41 Югер – мера земельной площади, равная 2 519 кв. м.
[Закрыть]земли, то наказание будет таким-то; если кто захочет иметь большее число скота, то он будет осужден так-то“? Но ведь все мы хотим иметь больше, и остаемся безнаказанными“. [1189]1189
42 Fr. 167 Malc.
[Закрыть](38) Далее он говорит так: „Ведь если несправедливо, чтобы кто-то пользовался почетом за то, что он говорил, что хочет совершить благодеяние, но ничего не сделал, следует ли причинять вред родосцам не потому, что они поступили дурно, но потому, что, как говорят, они хотели так поступить?“ [1190]1190
43 Fr. 168 Malc.
[Закрыть](39) Туллий Тирон заявляет, что этими доказательствами Марк Катон убеждает и настаивает на том, что родосцев следует оставить без наказания, поскольку хотя они и хотели стать врагами римского народа, но вовсе этого не сделали. (40) Тирон говорит, что все же нельзя пренебрегать тем, что желание иметь более пятисот югеров, что было запрещено плебисцитом Столона, [1191]1191
44 Плебисцит Столона – один из трех законопроектов, принятых в 367 г. народными трибунами Гаем Лицинием Столоном и Луцием Секстием Латераном, устанавливавший предельную норму оккупации государственной земли в 500 югеров (около 125 га). Историчность законов Лициния и Секстия у многих исследователей вызывает серьезные сомнения. (См. также комм. к Noct. Att., V, 4, 3.)
[Закрыть]и желание вести несправедливую и нечестивую войну с римским народом – [вещи] не одинаковые и совсем не схожие, и нельзя также не признать, что основания для награды и для наказания различны. (41) „Ведь обещанных благодеяний, – говорит он, – следует ждать, и не прежде вознаграждать [за них], чем они будут оказаны, надвигающихся же обид надлежит скорее опасаться, чем ожидать.
(42) Ибо верх глупости, – говорит он, – не противиться задуманным преступлениям, но пребывать в спокойствии и выжидать, чтобы тогда, наконец, отомстить, когда [все] уже совершено и закончено, а то, что сделано, уже нельзя исправить“.
(43, 44) Эти [упреки] Тирона Катону не совсем слабы и лишены оснований, но ведь Катон не преподносит эту индукцию прямолинейной, единичной, беззащитной, [1192]1192
45 Тирон относит к Катону скрытый упрек в неоправданной, поспешной индукции (напр., «1, 2, 3 – простые числа; следовательно, все числа натурального ряда суть простые»).
[Закрыть]но подкрепляет ее многими способами и доказательствами, и, поскольку заботился он скорее о [Римском] государстве, а не о родосцах, то не посчитал для себя постыдным любое слово или действие, чтобы всей силой речи добиваться сохранения союзников. (45) Ведь сначала он довольно ловко нашел то, что оказалось запрещенным не в силу естественного права или права народов, [1193]1193
46 В смысле юридическом право народов (jus gentium) – международное право, не распространявшееся на римских граждан, к которым применялось гражданское право (jus civile). В то же время на основе философской рефлексии развилось представление о jus gentium как о естественном праве, основанном на узах между людьми (societas generis humani), созданных самими богами (Cic. De off., III, 23; III, 69); при таком понимании в понятие jus gentium входит и гражданское право. Геллий, как кажется, апеллирует и к тому, и к другому пониманию.
[Закрыть]но по праву законов, принятых для устранения какого-либо случая или обстоятельства, как, [например] о количестве скота или об определенной мере земли. (46) В этих делах делать то, что запрещено, не позволено, по крайней мере, в соответствии с законами, однако хотеть это сделать, если будет позволено, не постыдно. (47) И такие вещи он постепенно сопоставил и смешал с тем, что и делать, и желать само по себе постыдно; затем, чтобы не стала очевидной неправильность сопоставления, он защищает его многочисленными способами, дорожа при этом не тонкими и обстоятельными рассуждениями о желании недозволенных вещей, о каких размышляют на досуге философы, но изо всей силы стремясь, чтобы дело родосцев, сохранить дружбу с которыми было государству на пользу, оказалось признано правым или, по крайней мере, заслуживающим прощения. То он говорит, что родосцы не начали войну и не хотели начинать, а то заявляет, что одни только поступки следует оценивать и выносить на суд, а пустые и тщетные желания не подлежат ни законам, ни наказанию; а иногда, словно признавая, что они виновны, просит простить [их] и утверждает, что прощение полезно для общества, и если не прощать, то страх приводит к переменам в государстве; в случае же прощения, напротив, величие римского народа остается незыблемым.
(48) Также и обвинение в заносчивости, которое тогда, помимо прочего, выдвигалось в сенате против родосцев, [его] удивительный, почти божественный ответ отразил и уничтожил. (49) Мы приводим слова самого Катона, так как Тирон их опустил: (50) „Говорят, что родосцы горды, обвиняя их [тем самым] в том, что мне менее всего хотелось бы услышать о себе и своих детях. Пусть они в самом деле горды. Что нам до этого? Неужели вы сердитесь, если кто-либо оказывается более горд, чем мы?“ [1194]1194
47 Fr. 169 Malc.
[Закрыть](51) Решительно нельзя ничего сказать более веского и основательного, чем этот упрек, обращенный против людей в высшей степени гордых, которые в себе гордость любят, а в других порицают.
(52) Кроме того, следует обратить внимание, что на протяжении всей этой речи Катона были привлечены все силы и средства риторических дисциплин, но не так, как это делается в служащих для забавы турнирах или подобных сражениях, устраиваемых для увеселения. Да, говорю я, речь построена не очень отчетливо, не слишком изящно и ритмично, но, словно в битве с неясным исходом, когда ряды расстроены, сражение ведется во многих местах с переменным успехом, так и Катон в этом деле, когда пресловутая гордость родосцев возбуждала ненависть и зависть многих, использовал без разбора все способы защиты и поддержки: то он рекомендует [родосцев] как оказавших величайшие услуги; то оправдывает, как если бы они были невиновны, и упрекает в стремлении к их богатству; то молит о прощении, будто бы имела место провинность; то утверждает, что они необходимы государству; напоминает то о милосердии, то о мягкосердечии предков, то о пользе государства. (53) Все это, пожалуй, могло быть сказано и более последовательно, и более ритмично, но сказать с большей силой и живостью, как мне кажется, было невозможно. (54) Поэтому Туллий Тирон несправедлив, так как из всех средств столь богатой речи, взаимозависимых и связанных между собой, он выбрал для осуждения нечто отдельное и незначительное: будто бы недостойно Марка Катона было счесть преступные намерения, не приведенные в исполнение, не заслуживающими наказания.
(55) Удобнее и правильнее оценит и рассудит эти мои слова, которыми мы ответили Туллию Тирону, тот, кто саму речь Катона целиком возьмет в руки и постарается разыскать и прочесть письмо Тирона к Аксию. Ведь таким образом он сможет более верно и беспристрастно или исправить меня, или одобрить.
Глава 4
Какого рода рабов, по словам знатока гражданского права Целия Сабина, обычно выставляли на продажу в войлочных шапках (pilleati) и по какой причине; а также каких рабов продавали по обычаю предков в венке, и что означает [само это выражение] „в венке“ (sub corona)
(1) Целий Сабин, [1195]1195
48 Целий Мазурий Сабин – см. комм. к Noct. Att., III, 16, 23. Подробнее см.: Schultz Fr. Geschichte der romischen Rechtswissenschaft. Weimar, 1961. S. 186 ff.
[Закрыть][человек] весьма сведущий в вопросах права, оставил сообщение о том, что рабов, за личность которых продавец ничем не может поручиться, продают обыкновенно одетыми в войлочные шапки (pilleati). [1196]1196
49 Pilleus – войлочная круглая шапка. На древность этого головного убора указывает тот факт, что его носили различные священнослужители: жрецы (Isid. Etym., XIX, 30, 5), понтифики (Fest. P. 355; Serv. Ad Verg. Aen., II, 683), фламины (Plut. Numa, VII, 11; Gell. Noct. Att., X, 15; Serv. Ad Verg. Aen., VIII, 664; X, 270). Кроме того, pilleus был символом свободы: его надевали рабы, отпускаемые на волю (Liv., XXIV, 16; Val. Max., V, 2, 4; Cod. Just., VII, 2, 10). Почему pilleus стал также отличительным знаком рабов, имевших какой-то изъян, неизвестно.
[Закрыть](2) Основание этого [обычая], по его словам, в том, что такие рабы при продаже должны быть отмечены, чтобы покупатели не могли ошибиться и быть обманутыми и чтобы не нужно было ожидать [оглашения] условия продажи, но уже с одного взгляда становилось понятно, какого рода эти рабы. (3) „Также как в старину, – говорит он, – рабов, захваченных по праву войны, продавали с возложенными [на голову] венками и потому говорили, что их продают „в венке“ (sub corona). Ведь как этот венок служил обозначением того, что на продажу выставлены пленные, так и надетая шапка указывала, что продаются рабы такого сорта, за личность которых продавец ничем не ручался покупателю“. [1197]1197
50 Fr. 2 Huschke.
[Закрыть]
(4) Однако относительно того, почему обычно говорят, что пленных продают „в венке“, существует и другое мнение: будто бы воины, охранявшие выставленных на продажу пленных, брали их в круговое оцепление, называемое „венком“ (corona). (5) Но Марк Катон в книге под названием „О военном деле“ подтверждает, что верно скорее то, что я сказал выше.
Вот слова Катона: „Чтобы народ шел скорее по собственной воле, возложив венок, возносить молитву за счастливо законченную войну, чем после поражения отправляться увенчанным на продажу“. [1198]1198
51 Fr. 2 Jordan.
[Закрыть]
Глава 5
Достойный упоминания рассказ об актере Поле
(1) Был в Греции прославленный актер, превосходивший других мимикой, звучностью голоса и красотой; (2) звали его, как говорят, Пол; [1199]1199
52 Пол (V в. до н. э.) – афинский актер, прославившийся как исполнитель ролей в пьесах Софокла; особо отмечалась его великолепная игра в роли Эдипа.
[Закрыть]трагедии знаменитых поэтов он представлял умело и изящно. (3) Этот Пол потерял горячо любимого сына. (4) Поскольку казалось, что он достаточно погоревал над своей утратой, он вернулся к занятию искусством. (5) В это время, представляя в Афинах „Электру“ Софокла, он должен был нести урну, в которой якобы помещался прах Ореста. (6) Сцена пьесы была задумана так, чтобы Электра, неся мнимые останки брата, скорбела и плакала, считая его погибшим. [1200]1200
53 Soph. Electr., 1126–1170. В греческом театре все роли, в том числе и женские, исполняли мужчины.
[Закрыть](7) И вот Пол, облаченный в траурные одежды Электры, принес урну с прахом из могилы сына и, обняв [ее], словно [урну] Ореста, наполнил все не притворством и подражанием, но скорбью и подлинными рыданиями и вздохами. (8) Таким образом, когда казалось, что играется пьеса, было представлено настоящее горе.
Глава 6
О том, что Аристотель написал о природном недостатке некоторых чувств
(1) Некоторые животные лишены того или иного из тех пяти чувств, которыми природа наделила живые существа, а именно: зрение, слух, вкус, осязание и обоняние, называемые по-гречески αι̉σθήσεις, [1201]1201
54 Греческое слово αι̉σθήσεις обозначает всю вообще сферу чувственно-воспринимаемого.
[Закрыть]и рождаются либо от природы слепыми, либо без обоняния, либо глухими. (2) Однако Аристотель говорит, что ни одно животное не рождается лишенным вкуса или осязания. [1202]1202
55 Ср.: Non. Р. 187.
[Закрыть]
(3) Вот слова из его книги под названием „О памяти“: „Осязание и вкус имеют все, за исключением разве лишь какого-нибудь недоразвитого животного“. [1203]1203
56 Геллий ошибается, на самом деле цитата взята из другого произведения Аристотеля: «О сне» (De somn., 2).
[Закрыть]
Глава 7
Следует ли [слово] affatim (вдоволь) произносить с острым ударением на первом слоге, как admodum (достаточно); а также некоторые довольно тщательные изыскания в отношении ударений в других словах
(1) Поэт Анниан, [1204]1204
57 Анниан Фалиск – один из так называемых «новых поэтов» (poeti novelli), творивших в эпоху Антонинов (II–III в. н. э.), ориентировавшихся в своем творчестве на поэтов-неотериков I в. до н. э. Анниан, упоминаемый Геллием (Noct. Att., IX, 10; XX, 8) и Авсонием (Cent. Nupt., 145 Sch. 215р), был, по-видимому, достаточно значительным поэтом, но от его сочинений «Фалискские стихи» и «Фесценнины» до нас почти ничего не дошло.
[Закрыть]наряду с красотами словесного дарования, был необыкновенно сведущ в литературных древностях и изысканиях, и изъяснялся с какой-то удивительной и утонченной приятностью. (2) Он произносил affatim (вдоволь) как admodum (достаточно), с ударением на первом, а не на втором слоге, и полагал, что именно так говорили древние. (3) Ведь так, по его словам, читал следующие строки из „Шкатулки“ Плавта, [1205]1205
58 Рассуждая о правилах постановки ударения, Геллий обращается преимущественно к стихотворному материалу, но метрическое ударение далеко не всегда совпадает с принятым в обыденной прозаической речи.
[Закрыть]как он слышал, грамматик Проб: [1206]1206
59 Марк Валерий Проб – см. комм. к Noct. Att., I, 15, 18.
[Закрыть]
(4) Он также говорил, что причина такой [постановки] ударения в том, что affatim (вдоволь) представляет собой не две [отдельные] части одного выражения, но обе части слились в одно слово, [1208]1208
61 Ударение в affatim может падать на второй слог только в том случае, если рассматривать префикс «ad» как самостоятельный предлог, т. е. в неслитной форме – ad fatim.
[Закрыть]подобно тому как в exadversum (напротив) следует, как он полагал, делать ударение на втором слоге, потому что это уже одна, а не две части речи; [1209]1209
62 Exadversum представляет собой слияние наречия adversum (против) и предлога «ех». Однако в самом слове adversum второй слог долог по положению, и ударение может переместиться только в случае его сокращения, что предполагает редукцию произношения группы согласных «rs» до одного звука.
[Закрыть]и утверждал, что приведенные ниже стихи Теренция следует читать следующим образом:
(5) Проб прибавлял также, что приставка „ad“ весьма часто оказывается под ударением в том случае, когда она обозначает ε̉πίτασις (напряжение), которое мы называем intentio (напряжение), как, например, произносятся adfarbe (искусно), admodum (вдоволь), approbe (превосходно).
(6) В остальном, по крайней мере, Анниан [рассуждает] вполне здраво. Но если, по его мнению, эта частица оказывается под острым ударением всегда, когда обозначает усиление, то, кажется, [случается] это не постоянно; ведь когда мы говорим adpotus (пьяный), adprimus (лучший), adprime (особенно, весьма), то во всех этих словах выражается усиление, однако частицу „ad“ грамотно произносить без острого ударения. (8) Однако я не отрицаю, что adprobus, означающее „очень хороший“ (valde probus) следует произносить с ударением на первом слоге. (9) Цецилий [1211]1211
64 Цецилий Стаций – см. комм. к Noct. Att., II, 23, 5.
[Закрыть]в комедии под названием „Триумф“ так использует это словечко:
(10) Так не в том ли причина того, что в тех словах, которые мы произносим без ударения [на первом слоге], следует [вторым] слог долгий по природе, который часто не позволяет делать ударение на первом слоге в словах из более чем двух слогов? (11) Adprimus же в значении „самый первый, самый лучший“ использует Луций Ливий [1213]1213
66 Ливий Андроник – см. комм. к Noct. Att., III, 16, 11.
[Закрыть]в „Одиссее“ в следующей строке:
(12) Тот же Ливии в „Одиссее“ употребляет praemodum вместо admodum – он говорит „сверх меры милосердные“ (parcentes praemodum), [1215]1215
68 Fr. 28 Morel.
[Закрыть]– что означает „сверх меры“ и говорится вместо praeter modum (чрезмерно); в этом [слове] ударным должен быть, конечно, первый слог. [1216]1216
69 В слове modum второй слог краток.
[Закрыть]
Глава 8
Невероятная история, рассказываемая о влюбленном дельфине и мальчике, [его] возлюбленном
(1) Не только старинные, но и современные рассказы подтверждают, что дельфины преданны в любви. (2) Ведь и в правление Цезаря <Августа> [1217]1217
70 Дополняет Гертц.
[Закрыть]в Путеоланском море, [1218]1218
71 Имеется в виду Путеоланский залив. Путеолы – приморский город в Кампании, между Неаполем и Кумами.
[Закрыть]как писал Апион, [1219]1219
72 Апион – см. комм. к Noct. Att., V, 14. Геллию должен был быть известен подобный рассказ о дружбе дельфина с мальчиком в изложении Плиния Старшего (Nat. Hist., IX, 25, 28) и Плиния Младшего (IX, 38), хотя он и не упоминает этих авторов. Местом действия у обоих является судоходная лагуна близ небольшого африканского города Гиппон.
[Закрыть]и несколькими веками раньше, по словам Теофраста, [1220]1220
73 Теофраст – см. комм. к Noct. Att., I, 3, 10.
[Закрыть]близ Навпакта [1221]1221
74 Навпакт – значительный портовый город Балканской Греции, расположенный на северной стороне Коринфского залива.
[Закрыть]были отмечены и засвидетельствованы [проявления] страстной любви дельфинов. (3) Они не испытывали любовного влечения к себе подобным, но влюблялись удивительным и вполне человеческим образом в благородного вида мальчиков, увиденных случайно в лодке или на мелководье близ берега.
(4) Ниже я привел слова ученого мужа Апиона из пятой книги [его сочинения] „О египтянах“, где он сообщает о привычках, играх, прогулках и состязаниях в плавании влюбленного дельфина и не отвергавшего его мальчика, и утверждает, что все это видел и он сам, и многие другие. (5) „Я сам видел близ Дикеархии [1222]1222
75 Дикеархия – древнее название Путеол.
[Закрыть]дельфина, охваченного страстью <к мальчику>, [1223]1223
76 Издательское дополнение.
[Закрыть]– звали его Гиакинф. Он вилял хвостом на его голос и, окрыленный любовью, подобрав плавники, щадя, чтобы не поранить нежную кожу возлюбленного, проносил его, сидящего верхом как на коне, [на расстояние] до двухсот стадиев. [1224]1224
77 Греко-римский стадий – 176,6 м.; таким образом, расстояние получается свыше 35 км.
[Закрыть]Рим и вся Италия собирались толпой посмотреть на рыбу, влекомую поводьями Афродиты“. [1225]1225
78 Fr. 6 Jacoby.
[Закрыть](6) К этому он добавляет не менее достойное удивления сообщение: „Затем этот самый δελφινερώμενος (любимый дельфином) мальчик заболел и умер. (7) А тот влюбленный [дельфин], после того как неоднократно подплывал к обычному [месту] на берегу, а мальчика, который обыкновенно встречал его на ближайшем мелководье, нигде не было, зачах от тоски и умер; он был найден лежащим на берегу знавшими об этом деле [людьми] и похоронен в могиле своего мальчика“.
Глава 9
О том, что peposci (я попросил), memordi (я укусил), pepugi (я уколол), spepondi (я пообещал), cecum (я побежал) в древности произносили не так, как было принято впоследствии, а через „о“ или „и“ в первом слоге, и о том, что так стали говорить в подражание греческому правилу [образования перфекта]: кроме того отмечается, что весьма образованные, знатного происхождения люди произносили [форму первого лица единственного числа перфекта] от глагола descendo не как descendi, но как descendidi
(1) Как кажется, правильно говорить poposci, momordi, pupugi, cucurri, и сегодня весьма часто люди просвещенные произносят эти слова именно так. [1226]1226
79 Начало главы воспроизводит Ноний, приводящий все три примера из Атты, Лаберия и Энния (Р. 204).
[Закрыть](2) Но Квинт Энний [1227]1227
80 Квит Энний – см. комм. к Noct. Att., I, 22, 16.
[Закрыть]в „Сатирах“ написал memorderit через „е“, а не momorderit: [1228]1228
81 Для индоевропейского перфекта норму представляет удвоение через «-е», как в древнегреческом языке, но это правило не абсолютно. Поэтому, возможно, momordit представляет собой более древнюю форму, чем memordit.
[Закрыть]
(3) Также Лаберий [1230]1230
83 Лаберий – см. комм. к Noct. Att., I, 7, 12.
[Закрыть]в «Галлах»:
(4) Тот же Лаберий в «Красильщике»:
(5) Также и Публий Нигидий [1233]1233
86 Публий Нигидий Фигул – см. комм. к Noct. Att., II, 22, 31.
[Закрыть]во второй книге [своего сочинения] «О животных»: "Как если тебя укусила (memordit) змея, выбирается курица [1234]1234
87 Стоящее в рукописи gallina diligitur (курица весьма ценится) или gallina deligitur (курица выбирается) не дает удовлетворительного смысла. Разрешить это затруднение пытается Ноний (Р. 448), который утверждает, что diligit может иметь значение dividit (разделять, разрубать), приводя в качестве примера строчку из «Куркулиона» Плавта (Cur., 424), однако рукопись дает в этом месте чтение discissit (разодрал), а не diligit. О курином мясе как средстве против змеиного укуса говорит также Плиний Старший (Nat. Hist., XXIX, 61, 78).
[Закрыть]и прикладывается [к ране]". [1235]1235
88 Fr. 112 Swoboda.
[Закрыть]
(6) Также и Плавт [1236]1236
89 Тит Макций Плавт – см. комм. к Noct. Att., I, 7, 3.
[Закрыть]в «Кладе»:
(7) Но тот же Плавт в «Тройняшках» говорит не praememordisse <и не praemomordisse>, [1238]1238
91 Дополняет Мюллер.
[Закрыть]но «praemorsisse»: [1239]1239
92 В сложных глаголах удвоение обычно исчезает.
[Закрыть]
Nisi fugissem medium, credo, praemorsisset.
(8) Также и Атта [1241]1241
94 Тит Квинкций Атта (? – 77 г. до н. э.) – римский комедиограф, писал тогаты – пьесы, действие которых происходило в Риме или другом италийском городе, а герои были одеты в национальную римскую одежду – тогу. Сохранилось около двадцати пяти стихов и названия одиннадцати комедий.
[Закрыть]в «Своднице»:
(9) Также peposci, а не poposci написал Валерий Анциат [1243]1243
96 Валерий Анциат – см. комм. к Noct. Att., I, 7, 10. Идентифицировать упомянутые в данном отрывке лица не представляется возможным, так как имена слишком распространены.
[Закрыть]в сорок пятой книге «Анналов»: «Наконец, народный трибун Лициний назначил ему время [для разбирательства дела] о государственной измене и попросил (peposcit) претора Марка Марция [указать] день для комиций». [1244]1244
97 Fr. 60 Peter.
[Закрыть](10) Равным образом Атта в «Aedilicia» говорит:
(11) Проб отметил, что Элий Туберон [1246]1246
99 Квинт Элий Туберон – см. комм. к Noct. Att., I, 22, 7.
[Закрыть]в книге, посвященной Гаю Оппию, [1247]1247
100 Гай Оппий – см. комм. к Noct. Att., VI, 1, 2.
[Закрыть]также употребил [форму] occecurit и привел следующие его слова: „Si generalis species occecurrerit. (Если б представился общий вид)“. [1248]1248
101 Fr. 2 Huschke.
[Закрыть](12) Тот же Проб заметил, что Валерий Анциат в двенадцатой книге „Истории“ написал speponderant и привел его слова: „Тиберий Гракх, бывший квестором у Гая Манцина в Испании, и прочие, которые обещали (speponderant) мир“. [1249]1249
102 Fr. 57 Peter.
[Закрыть]
(13) Правило же подобного произношения, как кажется, может быть следующим: поскольку греки в том виде прошедшего времени, который они называют παρακείμενον (перфект), обращают вторую букву глагола в „е“, как в γράφω – γέγραφα (писать), ποιω̃ – πεποίηκα (делать), λαλω̃ – λελάληκα (болтать), κρατω̃ – κεκράτηκα (побеждать), λούω – λέλουκα (мыть), (14) следовательно, так происходит и с mordeo – memordi (кусать), posco – peposci (просить), tendo – tetendi (тянуть), tango – tetigi (касаться), curro – cecum (бежать), tollo – tetuli (поднимать), spondeo – spepondi (клятвенно обещать). (15) Так, Марк Туллий [1250]1250
103 Fr. 14 Orelli.
[Закрыть]и Гай Цезарь [1251]1251
104 II. Р. 158 Di.
[Закрыть]говорили mordeo – memordi, pungo – pepugi, spondeo – spepondi.
(16) Кроме того, я обнаружил, что по этому же правилу [плюсквамперфект] от scindo (разрывать) произносился не как sciderat, а как sciciderat. Луций Акций [1252]1252
105 Луций Акций – см. комм. к Noct. Att., II, 6, 23.
[Закрыть]в первой книге „Сотадических стихов“ [1253]1253
106 Сотад – греческий поэт, живший в первой половине III в. до н. э. в Александрии, писавший непристойные стихи на ионийском диалекте. Sotadici (sc. versus) – стихи во вкусе Сотада.
[Закрыть]говорит sciciderat. Вот его слова:
(17) Также Энний <в „Меланиппе“: [1255]1255
108 V. 298 Vahlen.
[Закрыть]
Cum saxum scicident…
(Когда он камень расколол…)>
* * *
Валерий Анциат в семьдесят пятой книге „Истории“ написал следующее: „Затем, после совершения погребения, он взошел на форум (descendidit)“. [1256]1256
109 Fr. 62 Peter.
[Закрыть]
Лаберий в „Катулярии“ (Саtularius) сказал так:
* * *
Глава 10
О том, что <как> ususcapio (приобретение в собственность в порядке давности и при наличии определенных условий) произносится в именительном падеже слитно, так и pignoriscapio (взятие в залог) в этой же форме произносилось слитно
(1) Как ususcapio говорится в одно слово, причем „а“ произносится долго, [1258]1258
111 В действительности, "а" в capio кратко. Геллия, скорее всего, ввело в заблуждение произношение этого слова с ярко выраженным силовым ударением. Силовое ударение окончательно утвердилось в латинском языке в V в. н. э., но в народной речи оно появилось уже в I в. н. э.
[Закрыть]так и pignoriscapio произносится слитно и долго. (2) [Вот] слова Варрона [1259]1259
112 Рукописное чтение, которому следует Мараш, – Catonis (Катона). Маршалл принимает конъектуру Липсиуса – Varronis.
[Закрыть]из первой [книги] „Вопросов в письмах“: „Pignoriscapio стало отдельным словом из-за солдатского жалованья, которое воин должен был получать от эрарного трибуна“. [1260]1260
113 Fr. 224 Fun.
[Закрыть](3) Отсюда достаточно ясно, что это capio должно произноситься так же, как captio (обман) [в сочетании] как с usus, так и с pignus. [1261]1261
114 Обычная форма usucapio. Ususcapio, видимо, по аналогии с pignoriscapio.
[Закрыть]
Глава 11
О том, что и levitas и nequitia [на самом деле] не имеют того значения, в котором они употребляются в обыденной речи
(1) Я слышу, как сегодня levitas обычно употребляется в значении „изменчивость, непостоянство“, a nequitia – в значении „хитрость, ловкость“. (2) Но те из древних, кто говорил правильно и чисто, называли leves тех, кого мы сегодня обычно называем ничтожными (viles) или недостойными какого бы то ни было уважения (nullo honore digni), употребляя соответственно levitas вместо vilitas (ничтожество), a nequam (негодный, беспутный) *** [1262]1262
115 В тексте лакуна. Впрочем, Мараш отрицает наличие порчи текста.
[Закрыть]человека бездельного и бесполезного, который у греков называется обычно ά̉σωτος (беспутный) или α̉κόλαστος (распущенный).
(3) Тот, кто [пожелает] найти примеры [такого употребления] этих слов, пусть не ищет их в совсем древних книгах, а обратится к „Второй филиппике против Марка Антония“ [1263]1263
116 Филиппиками изначально назывались речи, произнесенные в IV в. до н. э. Демосфеном против македонского царя Филиппа II. Так же называл Цицерон и свои речи, направленные против Марка Антония, из которых до нас полностью дошли четырнадцать и отдельные фрагменты из еще двух. Марк Антоний, сторонник Цезаря, бывший во время гражданской войны его полководцем, после убийства Цезаря попытался стать его преемником. Он завладел его личным архивом, получил доступ к государственной казне; к этому периоду его деятельности (44–43 гг. до н. э.) и относятся филиппики Цицерона, который в итоге, 7 декабря 43 г. до н. э., пал жертвой проскрипций, организованных триумвиратом Марка Антония, Октавиана и Марка Эмилия Лепида. О Марке Антонии см. также комм. к Noct. Att., III, 9, 4.
[Закрыть]у Марка Туллия [Цицерона]. (4) Ведь когда он вознамерился указать на низменный образ жизни и поведение Марка Антония, на то, что он скрывается в трактире, что он пьянствует с утра до вечера, что он ходит, скрыв лицо, чтобы его не узнали; так вот, желая сказать про него эти и другие [вещи] подобного рода, он говорит: „Но обратите внимание на его низость (levitas)!“; так, словно указанные позорные [поступки] человека емко выражаются этим порицанием. (5) И затем, возводя на Антония какие-то другие язвительные и позорные поношения, в конце он добавил следующее: „О негодный (nequam) человек! Ибо что еще можно сказать“.
(6) Но мне хочется привести более полно слова Марка Туллия из этого отрывка: „Но обратите внимание на его низость (levitatem)! Прибывши приблизительно в десятом часу в Красные Скалы, [1264]1264
117 Красные Скалы – город в Этрурии, располагавшийся к северу от Рима на Фламиниевой дороге.
[Закрыть]он укрылся в какой-то корчме и, прячась там, пропьянствовал до вечера. Быстро подъехав к Риму на тележке, он явился к себе домой, закрыв лицо. Привратник спрашивает: „Ты кто?“ – „Письмоносец от Марка“. Его тут же привели к той, ради кого он приехал, и он передал ей письмо. [1265]1265
118 Имеется в виду Фульвия, жена Марка Антония, вдова Публия Клодия и Гая Куриона.
[Закрыть]Когда она, плача, читала письмо (ибо содержание этого любовного послания было таково: у него-де впредь ничего не будет с актрисой, он-де отказался от любви к той и перенес всю свою любовь на эту женщину); когда она разрыдалась, этот сострадательный человек не выдержал, открыл лицо и бросился ей на шею. О негодный человек (hominem nequam)! Ибо что еще можно сказать? Ничего более подходящего сказать не могу. Итак, именно для того, чтобы она неожиданно увидела тебя, Катамита, [1266]1266
119 Катамит – латинское искажение имени Ганимед.
[Закрыть]когда ты вдруг откроешь себе лицо, ты и перепугал ночью Рим, и на много дней навел страх на Италию?“ [1267]1267
12 °Cic. Phil., II, XXXI, 77.
[Закрыть]
(7) Таким же образом и Квадригарий Клавдий [1268]1268
121 Клавдий Квадригарий – см. комм. к Noct. Att., I, 7, 9.
[Закрыть]в первой книге „Анналов“ называет nequitia чрезмерно роскошный и расточительный образ жизни в следующих словах: „Они убеждают [сделать это] некоего луканского юношу, который происходил из исключительно знатного рода, но издержал огромные деньги из-за роскоши (luxus) и беспутства (nequitia)“. [1269]1269
122 Fr. 15 Peter. Возможно, это фраза из передаваемого Ливием рассказа о знатных, но беспринципных юношах из Лукании, которые высекли друг друга розгами, обвинив в этом римского консула и заставив тем самым свою общину возобновить войну с Римом (VIII, 27, 6).
[Закрыть](8) Марк Варрон в сочинении „О латинском языке“ говорит: „Как из non (не) и volo (желать) – nolo (не желать), так и из nе (не) и quicquam (хоть что-нибудь) после выпадения среднего слога получается nequam (ни на что не годный)“. [1270]1270
123 Varr. De ling. Lat., Χ, 81. Nequam – застывшее наречное словосочетание со значением «никак, ни к чему»; в функции определения к существительному оно было осмыслено как прилагательное «никчемный, негодный»; имеет превосходную степень: nequissimus, а, um.
[Закрыть]
(9) Публий Африканский [в речи] „В защиту себя и против Тиберия Азелла“ [1271]1271
124 Тиберий Клавдий Азелл – см. комм. к Noct. Att., II, 20, 6. См. об этом процессе: Gell. Noct. Att., III, 5; IV, 17, 1. Фрагменты речи Сципиона Геллий приводит также в Noct. Att., II, 20.
[Закрыть][говорит] народу о денежном штрафе: „Все зло, постыдные поступки, гнусности, совершаемые людьми, происходят из-за двух вещей: злонамеренности (malitia) или беспутства (nequitia). Защищаешь ли ты злонамеренность или беспутство, или и то, и другое сразу? Если ты желаешь защищать беспутство, то изволь; если ты на одну блудницу истратил денег больше, чем [оценивается] в податном списке по твоему заявлению все имущество сабинского имения, если это так: кто поручится за твою невиновность тысячью сестерциев? Если ты промотал и издержал более трети отцовских денег на позорные дела, если это так: кто [за тебя] поручится тысячью сестерциев? Ты не хочешь защищать беспутство. Так, давай, защити, по крайней мере, злонамеренность. Если ты торжественными словами сознательно, зная свое положение, дал клятву, то кто [за тебя] поручится тысячью сестерциев?“ [1272]1272
125 Fr. 19 Malc.
[Закрыть]
Глава 12
О туниках с длинными рукавами; и о том, как Публий Африканский упрекнул Сулъпиция за их <ношение> [1273]1273
126 Добавляют издатели.
[Закрыть]
(1) В Риме и во всем Лации [1274]1274
127 Лаций – см. комм. к Noct. Att., IV, 4, 1.
[Закрыть]считалось неприличным для мужчины носить туники длиной на кисть и даже на палец ниже локтя. (2) Наши [предки] называли эти туники греческим словом chirodytae [1275]1275
128 В рукописях здесь и далее: chiroditae, chyrodytae. Исправлено Марксом. Греческое название – χειροδώτες. Латинское прилагательное, определяющее подобную тунику, – manicleata или manicata.
[Закрыть]и полагали, что одним женщинам приличествует длинная и широкая одежда до локтей, скрывающая от глаз голени. (3) Римские же мужчины надевали сначала одну тогу без туники; затем они стали носить подвязанные короткие туники, оставляющие открытыми плечи, которые греки называли έξωμίδες. [1276]1276
129 Ноний, подобно Геллию, напоминает о традиционном виде туники: «Туника – одежда без рукавов» (Р. 860).
[Закрыть](4) Одетый таким старинным манером Публий Африканский, отец Павла, человек, исполненный всяческих добродетелей и доблести, среди всех прочих порицаний в адрес Публия Сульпиция Гала, человека [весьма] изнеженного, упрекнул его также в том, что он носит туники, полностью закрывающие руки.
(5) Вот слова Сципиона: „Ведь если кто ежедневно, напомаженный, украшает себя перед зеркалом, если его брови подбриты, если он прогуливается с выщипанной бородой и обезволошенными бедрами, если, будучи совсем юношей, он возлежал на пирах вблизи любовника, в тунике с длинными рукавами, если он любитель не только вина, но и мужчин, разве усомнится кто-либо в том, что он совершил же самое, что обычно делают кинеды?“ [1277]1277
130 Fr. 17 Malc. Кинед – см. комм. к Noct. Att., III, 5, 2.
[Закрыть](6) Вергилий также осуждает подобные туники как позорные [для мужчин] и приличествующие [лишь] женщинам:
(7) И Квинт Энний, как кажется, не без порицания говорил об „облаченном в тунику юношестве“ карфагенян. [1279]1279
132 Ann., 325 Vahlen. В данной главе Геллий, как кажется, смешивает реалии различных эпох. Упомянутые в первом параграфе туники с длинным рукавом появляются во второй четверти II в. до н. э. и сразу становятся объектом нападок как неотъемлемая часть образа изнеженного развращенного богача. Однако у Вергилия и Энния речь идет, по-видимому, о рукавах, как таковых, присущих тунике в силу особенностей кроя, вне зависимости от их длины. У обоих авторов речь идет об эпической старине, когда нормой еще было или отсутствие туник, или примитивные драпирующие туники, как та, в которую, по словам Геллия, был облачен Сципион. (Подробнее см.: Кнабе Г. С. Древний Рим – история и повседневность. М., 1986. С. 87–93,101.)
[Закрыть]
Глава 13
Кого Марк Катон назвал бы classicus (относящийся к первому классу римских граждан), а кого infra classem (находящийся ниже класса)
(1) Classici назывались не все те, кто входил в состав пяти классов, но только люди первого класса, [имущество которых] было оценено в сто двадцать пять тысяч или больше. [1280]1280
133 Согласно традиции, шестой римский царь Сервий Туллий (VI в. до н. э.) разделил римских граждан на пять классов. В первый вошли лица с доходом более 100 000 сестерциев (Liv., I, 43; Dion. Hal. Ant. Rom, IV, 16; Polyb., VI, 23, 15) или, согласно другим авторам, 120 000 (Plin. Nat. Hist., XXXIII, 43; Fest. P. 100, 1. 22). Многое в этой традиции, конечно, недостоверно и принадлежит более поздним эпохам, например, денежный ценз (во времена Сервия Туллия ценз должен был быть земельным); сообщение же Катона показывает, что изначально, по всей видимости, все граждане делились только на два разряда; «classici» и «infra classem».
[Закрыть]
(2) Infra classem же называли [представителей] второго и всех прочих классов, [имущество которых] оценивалось в меньшую, чем я указал, сумму. (3) Я упомянул об этом так кратко, поскольку в той речи Марка Катона, где он рекомендовал закон Вокония, [1281]1281
134 Закон Вокония (lex Voconia) – закон о наследовании, предложенный в 169 г. до н. э. народным трибуном Воконием Саксой, запретил гражданам, имущество которых оценивалось более чем в 100 000 ассов, оставлять завещание в пользу женщин.
[Закрыть]неоднократно ставится вопрос, что такое classicus, а что infra classem. [1282]1282
135 Fr. 160 Malc.
[Закрыть]
Глава 14
О трех родах речи и о трех философах, которые были посланы афинянами в римский сенат
(1) Как в стихах, так и в прозе возможны три рода речи, которые греки именуют χαρακτη̃ρες, и называют их [соответственно] α̉δρός (обильный), ι̉σχνός (сухой), μέσος (средний).
(2) Мы также тот стиль, который упомянут первым, называем uber (изобильный), второй – gracilis (простой), третий – mediocris (средний). (3) Изобильному свойственны достоинство и величавость, простому – изящество и ясность, умеренный является промежуточным, будучи причастен и тому и другому стилю. [1283]1283
136 § 3 цитируется в глоссе к Марциалу (151, 10 Lutz).
[Закрыть](4) У каждого из этих достоинств речи имеется равное число родственных ему пороков, которые благодаря обманчивому сходству выдают себя за вид и свойство первых. (5) Так, по большей части, надутые и напыщенные [речи] обманчиво принимаются за изобильные, неотделанные и сухие – за простые, неясные и двусмысленные – за умеренные. (6) Истинными же и подобающими примерами этих стилей, по словам Варрона, в латинском языке являются: образцом изобильности – Пакувий, [1284]1284
137 Пакувий – см. комм. к Noct. Att., 1, 24, 1.
[Закрыть]простоты – Луцилий, [1285]1285
138 Луцилий – см. комм. к Noct. Att., I, 3,19.
[Закрыть]умеренности – Теренций. [1286]1286
139 Fr. 322 Fun. Публий Теренций Афр – см. комм. к Noct. Att., IV, 9, 11. У Фронтона Луцилий также является представителем простого стиля, Пакувию же приписывается mediocritas (131, 14 Van der Hout).
[Закрыть](7) Но сами эти три рода речи были представлены уже у древних, начиная с Гомера, – все три у трех [героев]: возвышенный и изобильный у Улисса, ясный и сдержанный у Менелая, смешанный и умеренный у Нестора. [1287]1287
14 °Cр.: Quint., XII, 10, 64; Cic. Brut., 50.
[Закрыть]
(8) То же самое тройное различие было замечено [в речах] трех философов, которых афиняне послали в Рим к сенату <римского> народа [1288]1288
141 В рукописях – ad senatum populi (к сенату народа). У Макробия, цитирующего эту главу (Sat., I, 5, 14), указанные слова опущены. На этом основании их убирает из текста Гертц и вслед за ним Мараш.
[Закрыть]добиваться уменьшения штрафа, наложенного на них за опустошение Оропа. [1289]1289
142 В 155 г. до н. э. афиняне захватили беотийский город Ороп, изгнав из него жителей, за что были приговорены к штрафу римским арбитражным судом. См. также: Noct. Att., III, 13, 5.
[Закрыть]Штраф составлял почти пятьсот талантов. [1290]1290
143 Ср.: Macr., I, 5, 14. Аттический талант составлял 26, 2 кг; в денежном эквиваленте – 60 мин или 6000 драхм.
[Закрыть](9) Философы эти были – Карнеад из Академии, [1291]1291
144 Карнеад из Кирены (214/3 – 129/8 гг. до н. э.) – схоларх Новой Академии в Афинах, главный представитель академического скептицизма, принципиальный противник стоиков, главным своим оппонентом он считал уже умершего к этому времени Хрисиппа. Карнеад ничего не писал, ограничиваясь устными изречениями; при этом он обладал несомненным ораторским талантом, о чем, собственно, и говорит Геллий. См. также: Plut. Cato Major, 22.
[Закрыть]стоик Диоген [1292]1292
145 Диоген из Селевкии-на-Тигре (240 – ок. 150 гт. до н. э.) – стоик, ученик Хрисиппа.
[Закрыть]и перипатетик Критолай. [1293]1293
146 Критолай из Фаселиды (II в до н. э.) – представитель поздней перипатетической школы. Его основная деятельность, как кажется, была направлена на защиту аристотелевской философии от влияния Стой и платоников.
[Закрыть]В сенате они воспользовались помощью переводчика, сенатора Гая Ацилия, [1294]1294
147 Гай Ацилий Глабрион (середина II в. до н. э.) – представитель римского плебейского рода Ацилиев, автор недошедшей до нас истории Рима на греческом языке, которую цитирует Цицерон (De off., III, 113); Ливии был знаком с латинским переводом его сочинения (XXV, 39,12; XXXV, 14, 5).
[Закрыть]но еще раньше каждый по отдельности, ради похвальбы принялись рассуждать перед большим собранием народа. (10) Как говорят Рутилий [1295]1295
148 Rut. Fr. 3 Peter. Публий Рутилий Руф (151(?) – после 77 г. до н. э.) – военный трибун под началом Сципиона при осаде Нуманции в 134 г. до н. э., легат консула Квинта Цецилия Метелла во время Югуртинской войны (115–105); в 105 г. занимал должность консула. Принадлежа к партии оптиматов, в 92 г. по несправедливому обвинению в вымогательстве был приговорен к изгнанию из Рима с конфискацией имущества. В изгнании написал автобиографию и историю Рима на греческом языке, от которой сохранилось шесть отрывков.
[Закрыть]и Полибий, [1296]1296
149 Polib., XXXIII, 2. Полибий (ок. 200–120 гг. до н. э.) – древнегреческий историк, уроженец ахейского города Мегалополиса. После битвы при Пидне (168 г. до н. э.) был отправлен в качестве заложника в Рим, где прожил шестнадцать лет. Ему принадлежит «Всеобщая история» в сорока книгах, из которых полностью сохранились первые пять, а прочие дошли во фрагментированном виде. В своем сочинении Полибий, искренне восхищавшийся величием Римского государства, обосновывает неизбежность покорения Римом всего мира и излагает собственную теорию цикличности исторического развития.
[Закрыть]было удивительно тогда [наблюдать], что у каждого из трех философов собственный характер красноречия: „Горячо и быстро говорил Карнеад, искусно и утонченно – Критолай, скромно и рассудительно – Диоген“. [1297]1297
150 Данная цитата приводится также в глоссе к Mart., 151, 10 Lutz.
[Закрыть]
