Текст книги "Возмездие (СИ)"

Автор книги: Август Кельвин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

X

Снова холодная столовая, снова металлический стук ложек о тарелки и холодная тишина. Анимур идет среди длинных серых столов, находит глазами Торна, подходит к нему и садится. Торн встает, берет свой зеленый поднос и садится за соседний стол…

XI

Один. Темная комната внезапно наполнилась зеленой мглой, тревожный звук раздался из динамиков: «Тревога, готовность один, тревога, готовность…». Анимур вскочил и быстро надел своё обмундирование, дверь открылась и он устремился в поток таких же серо-зеленых воинов, бегущих колонной по коридору. Вот каждый воин схватил свой щит и своё копье, а колонна все продолжала движение, покидая темно-зеленый коридор и врезаясь в огромное построение на плацу. Колонна словно бы растворялась среди построения, образуя ровные квадраты один за другим. Вот над строем отряда «Ярость» поднялось знамя: ярко-зеленое полотно с черным мечом посередине. Анимур стоял в строю и смотрел на знамя своего отряда с волнением, радостью, восторгом и… Болью, ибо он стоял среди тысяч воинов, таких же как и он, но был все так же одинок, и даже более одинок, чем ранее, ибо тот, кого считал другом, и на кого возлагал свою надежду и радость, оказался не другом, отказался, отрекся… И что же ждало его впереди? Бой, снова ярость и ненависть, и сердечная боль от них. Снова кровь, снова приказы, снова забвение. Что ж, если ничего кроме этого нет, пусть будет так. Так думал Анимур и внимательно слушал приказы капитана отряда. Построение сдвинулось с места и серо-зеленые квадраты ровным строевым шагом пошли к десантным кораблям, которые приземлились прямо на плацу. А вот уже и корабль Ярости! Ворота пассажирского модуля медленно опустились вниз, квадрат остановился и как бы перетек внутрь корабля тонкой колонной. Анимур занял своё место, зафиксировал свой боевой костюм специальным ремнем. Ворота медленно поднялись вверх и свет покинул помещение, осталось лишь тусклое зеленое сияние боевых костюмов и щитов. Десантный корабль начал медленно подниматься вверх, огромные круглые ворота отворились вверху и яркий солнечный свет проник внутрь подземного военного комплекса. Ярко белый, изрезанный зелеными полосами, десантный корабль поднялся вверх над лесом, над качающимися кронами высоких сосен, над мхом, что был по лесу расстелен, словно ковер, и усыпан желтыми сухими иголками. Десять десантных кораблей поднялись над сосновым бором и один за другим устремились вдаль, в сторону горы. Вот они промчались, словно ветер, над могучей рекой, по обеим берегам заросшей могучим лесом. Вот пронеслись словно ураган над огромным желтым полем и казалось, что даже высокая трава прижалась к земле в ужасе от грядущего на нее. Вот они промчались над длинной песчаной полосой, над морем в сторону острова, посреди которого высилась могучая древняя гора. Над водой, словно бы обнимая остров и гору, парил гигантский город, свои небоскребы и пики вознося ввысь, в небеса.

– Воины, – обратился к солдатам капитан, и голос его звучный разносился по мрачному зеленому пассажирскому отсеку, – сегодня мы атакуем Линаас-Аур. Нашему доблестному отряду предстоит выполнить сложную задачу: один из генераторов щита города мы с вами должны уничтожить прежде, чем они его запустят. Наш пилот выбросит нас прямо на него. По данным разведки это высокая башня, генератор скрыт где-то под ней. Он хорошо охраняется, скорее всего нас ожидают хорошо укрепленные подразделения Истребителей. Мы не можем уничтожить генератор выстрелами из пушек, так как он защищен мощным энергетическим щитом, поэтому мы должны пробраться под этот щит и установить взрывчатку непосредственно на генератор. Эвакуироваться будем с крыши башни, поэтому на обратном пути нам окажет сопротивление подкрепление противника, у нас будет очень мало времени, чтобы выбраться оттуда. На днях их флот напал на Амарию, была пролита кровь невинных жителей. Пришло время пролить их кровь! Пришло время отомстить! Сила и смерть!

– Сила и смерть! – возопили воины, вторя столь сладкому зову.

– Двухсотый! – скомандовал капитан.

– Я! – Ответил воин.

– Бери десятерых, ваша задача зачистка верхних этажей, удерживайте их наверху и ждите нашего возвращения.

– Есть! – Ответил двухсотый и принялся называть десять номеров, в числе которых назвал и Анимура.

– Сотый!

– Я!

– Бери десятерых, ваша задача: засада, зачищаете соседние небоскребы, по прибытии вражеских крейсеров атакуете их.

– Есть! – Ответил сотый и принялся называть десять номеров. Воины, услышав свой номер, отвечали: «Я есть!»

– Первый!

– Я!

– Бери десятерых, ваша задача: подкоп. Вы должны пробраться к генератору незаметно через инженерные этажи, пока мы будем сражаться с Истребителями.

– Я есть! – Ответил первый и принялся называть десять номеров. В ответ звучало: «Я есть!».

– Остальные со мной, нас ждет самое жаркое! Истребители наши! Сила и смерть, сила и ярость! – Воскликнул капитан уже хриплым голосом и возопил, словно дикий зверь, в вопль вкладывая всю ненависть и злобу, что испытывал. И воины отряда вторили ему, леденящий душу крик наполнил темно-зеленое помещение, он все нарастал, становился сильнее. Вот несколько лучей солнечного света проникли внутрь, вот яркая полоска стала шире, и еще шире, ворота отделения медленно открывались, впуская внутрь яркий солнечный свет. Ремни фиксации освободили воинов, исполненных ненависти и ярости, и они, все продолжая вопить, побежали за своим капитаном, прыжком покидая тесное помещение десантного корабля. Ненависти их было тесно, ярости и черной злобе. Анимур прыгнул, мир, что он видел, мерцал ярким зеленым светом, временами все темнело, и будто бы ночь накрывала все. Но сияло солнце, яркое полуденное солнце, небо было чистым, и город отражал этот солнечный свет и казалось сам горел. Но Анимур видел все зеленым, видел все темным и мрачным, и в падении своем он продолжал кричать. Но он давно уже не позволял этой ярости и злобе всецело овладеть им, и частью души его распоряжалась печаль, скорбь об одиночестве. Вот он яркий, красочный город, вот они миллионы людей, вот оно синее море, его пенящиеся волны, бьющиеся о камни на побережье острова, вот она могучая гора, заросшая древним лесом, в тени деревьев которого укрываются животные и птицы, вот она жизнь, а он все так же одинок! Анимур продолжал вопить, но никто не знал, и не слышал, что вопль этот было питаем не яростью и ненавистью, а глубочайшей скорбью и горем.

Вот двухсотый изменил свой курс и направился вслед за капитаном к высокому цилиндрическому небоскребу, который, казалось, был весь прозрачный, словно бы весь стеклянный. Капитан со своей группой устремился вниз мимо его крыши, стараясь как можно ближе подойти к основанию. Практически в самом низу черные точки сверкнули ярким зеленым светом, словно молнии, и исчезли. Это капитан со своей группой телепортировался внутрь здания и сейчас уже вступает в бой с дроидами.

Вот другая группа отделилась и направилась к соседним высоким небоскребам, к их крышам, и так же сверкнули черные точки, оставив позади как бы зеленоватое облако. Осталась лишь группа, в составе которой был и Анимур. Крыша небоскреба быстро приближалась, снова злобой и тьмою исполнилось сердце Анимура и все сознание вспыхнуло ярким зеленым светом, приближающаяся крыша, величественный город внизу и вокруг исчезли, зато появилась большая серая крыша, чистое синее небо вверху и другие такие же воины, появляющиеся из ниоткуда на этой серой крыше вокруг Анимура. Двухсотый сделал несколько распоряжений, Анимур принялся старательно выполнять приказы. Вот они спустились на этаж ниже, по длинному прозрачному коридору бежали прочь от них гражданские, мирные жители. Это были мужчины и женщины в деловых костюмах. Раздался звук, некая смесь писка и гула, и вибрации разнеслись по воздуху. Зеленые снаряды, словно молнии устремились в бегущих. Один за другим, среди криков и плача, падали тела, белые рубашки их жадно впитывали кровь. Молодая девушка, светлая, голубоглазая, стройная, села у стены и горько разрыдалась, и слезы текли по ее лицу, и к ногам ее упало безжизненное прожженное выстрелом тело мужчины. Руки ее дрожали, ноги словно бы онемели, она сидела так у стены и горько-горько рыдала. Серо-зеленые воины медленно шли по коридору, темно-зеленый дым поднимался с наконечников их копий. Двухсотый подошел к девушке, Анимур остановился рядом. Двухсотый посмотрел на нее гордо, посмотрел на нее ярко-зелеными глазами. Анимур же, вдруг, сам того не желая, посмотрел на нее с жалостью. Он увидел ее в цвете, не сквозь эту зеленую пелену, что постоянно была перед его глазами, а так, как видел раньше, как человек. Он увидел ее слезы, ее большие голубые глаза, изливающие их. Он увидел хрупкость ее тела, что содрогалось в диких рыданиях. Он увидел ее нежные красивые руки, что тряслись бесконтрольно, которые она подняла перед собой, в безумном порыве стараясь защититься ими от серого копья, поднятого над ней. Удар, двухсотый пронзил ее, прибив к стене своим копьем, медленно поднял, упирая ее в стену, кровавый след оставляя на стекле. Последняя слеза упала с ее глаз на серое копье и душа ее, захлебнувшись в крови, покинула этот жестокий, полный ярости и злобы мир. Белая блузка мгновенно обагрена была кровью, и еще одно мертвое тело пало к ногам Анимура. Зеленая пелена сошла, но теперь сознание вспыхнуло каким-то ярким алым светом. Анимур смотрел на несчастную, на ее прекрасное лицо, исказившееся в выражении ужаса, и все больше исполнялось сердце его жалостью, и решительнее и тверже накрывала сознание алая пелена. Отряд продолжил марш. Убивая всех, кого встречал на своем пути.

Вскоре они заняли оборонительные позиции на одном из верхних этажей, встали в круг, выставив щиты и копья впереди себя. Анимур смотрел на товарищей и в их глазах видел тьму, и видел, сколько радости, и, казалось, какого-то успокоения приносит им убийство. Словно бы внутри них копится тьма, наполняется сосуд, и они изнемогают изнывают от желания излить из себя эту тьму. А когда убивают, когда видят жестокость, или когда яростно бьются, души их изливают в мир этот злобу и тьму. Как будто бы эта жизнь и этот мир нуждаются в этом, будто бы недостаточно той тьмы, того страдания, что итак наполняет этот мир! Но в себе, исполнившись жалости, Анимур ощутил что-то другое, чувство мягкое, теплое, что-то великое, и вместе с тем ничтожное, нечто гигантское и крохотное, горячее и холодное. Он стоял в боевом построении, крепко держал щит, а перед собой видел странного человека, мужчину с длинными сияющими волосами, он стоял у большого окна и смотрел на него. Анимур исполнился ужаса, но продолжал стоять. И почему никто не стреляет? Неужели не видит его никто? И снова накрыла сознание алая пелена.

В помещение ворвались вражеские солдаты. Множество воинов в черно-красном обмундировании заполнили просторный этаж, они быстро укрылись за бетонными опорными столбами, за опрокинутыми столами и выставили оттуда свои длинные черно-красные стволы. Раздался гул, нарастающий до писка, затем еще и еще. И яркие красные огоньки, словно молнии, устремились в бело-зеленый круг. Вот они ударились о щиты, вот еще и еще. Красноватый туман пополз по помещению, вспышка, боевой круг исчез, оставив за собой лишь зеленоватый туман. Тишина. Лишь слышались звуки стрельбы и взрывы где-то вдали, наверху. Черно-красные воины в смятении и недоумении, сильно ужасаясь приблизились к зеленоватому туману, к месту где только что был их враг. Яркая зеленая вспышка, светло-зеленые воины снова возникли из ниоткуда, но теперь вразброс по этажу. И копья вонзились в тела, и снова кровь пролилась.

Светло-зеленые воины продолжали бой под руководством двухсотого, они уничтожили сотни прибывших черно-красных воинов. Вот капитан с основной группой прорвались с боем на этаж. Воины были потрепаны боем, нескольких они потеряли, но бились все так же яростно, словно бы в этом бою был весь смысл их существования. Двухсотый в нескольких словах доложил обстановку. Капитан тут же скомандовал телепортироваться на крышу.

– «Прыжок, цель крыша!» – Прокричал он отчетливо своим густым басом. И вот исчезли трупы, лужи крови, разбитое стекло, бетонная крошка и пыльное облако. Зато возникли внезапно яркий солнечный свет, огромная серая крыша, тысячи небоскребов, со всех сторон окружающие их, дым, столбами поднимающийся с города в небо, темное скопление в небе над городом. Это завязался в небе бой между двумя флотилиями: воздушным флотом Амарии и боевым флотом Линаас-Аура. Сотни кораблей расстреливали друг друга из всевозможных орудий, то и дело какой-нибудь корабль поглощало облако огненное и он проливался огненным дождем на город, разрушая величественные небоскребы. К крыше приблизился, возникший ниоткуда, десантный корабль, он уже опускал свои ворота. И вскоре уже летел прочь от того места, от того здания. Еще несколько минут и основание башни разорвало взрывом, и вся башня обрушилась на соседние здания, рассыпаясь тоннами камней и стекла на мирный город.

– Новая цель, Ярость! – Начал возбужденно капитан, как только они вошли внутрь. – Операция «Мародер», цель – хаос! Войска противника сломлены, их флот потерпел поражение. Щит уничтожен. Наши подразделения входят в город. Идите и убивайте всех, насилуйте, жгите, взрывайте! Об армии Амарии должен ходить лишь один слух: весть о неземной жестокости!

– Я есть! – Хором ответил отряд, и каждый воин, казалось, восклицал с улыбкой, с какой-то потаенной радостью. Лишь Анимур не радовался, он все думал о том мужчине у окна, куда же он исчез? И был ли вообще? Когда-то давно, когда он еще жил в Коф, он удивился бы таким событиям. Но после столь долгого времени, после того похищения и этой службы в армии суперсолдат, он уже ничему не удивлялся. Хотя все думал об этом, это все же было не удивление, он был озадачен этой тайной: кто же он?

Снова ворота начали медленно открываться, открывая взору страшный вид, горящего города, столбов дыма, вспышек выстрелов и взрывов. «Сила и смерть!» – возопили все дружно, и в своих чувствах и мыслях, и даже в интонациях голоса все были едины. Все, кроме Анимура! Он чувствовал себя чужим, даже сейчас он чувствовал себя отвергнутым и одиноким. О, сколь глубокое единство ощущали, наверное, те вопящие воины! Каждый чувствовал себя частью отряда, частью армии, частью чего-то великого. Каждый чувствовал себя нужным и принятым. Но не Анимур, он все ниже опускался в бездну одиночества, и ни в чем не мог найти себе покоя. Координаты места сбора загрузили в персональные компьютеры, встроенные в доспехи каждого воина. И снова десантный корабль словно бы рассыпал над городом сотню светло-зеленых воинов, они устремились на город, сквозь яркие солнечные лучи неся в себе тьму, ненависть и смерть…

XII

Где-то вдали прогремел взрыв, комнату сотрясло ударной волной, маленькая детская кружка, разрисованная яркими цветочками и улыбками, упала со стола на пол и разбилась, разбросав красочные осколки по полу. На столе лежала книга, старая, потрепанная, темно-коричневого цвета, золотистыми буквами пестрил заголовок: «Что есть человек?». Книгу читал пожилой седой мужчина в аккуратных круглых очках – сейчас он сидел в углу комнаты, крепко обняв плачущую, напуганную девочку лет шести и такую же напуганную женщину лет тридцати. Девочка крепко сжимала руку женщины. Лица их были полны страха и печали, и даже лицо маленькой девочки исказилось в выражении тревоги, несвойственной детям и даже самой той девочке до этого дня неведомой.

Треск и грохот, в квартиру ворвались несколько воинов в светло-зеленых доспехах, их глаза горели зеленым пламенем, их взор был диким, как у животных. Девочка вскрикнула, женщина пыталась успокоить ее, закрыть рот рукой, но тщетно, и вот уже воины идут к ним через полуразрушенные комнаты просторной квартиры. Двое выбили дверь и вошли в комнату, один из них сделал легкое движение щитом – стол перевернулся, книга с шелестом пролетела до стены, ударилась о стену и упала на пол, открытая на последней странице. Седой мужчина вскочил и закрыл собой маленькую девочку и женщину, плачущих безутешно. Серо-зеленый воин рассмеялся, и казалось, смех его как будто бы рожден в преисподней, в аду, и теперь, сквозь его черную душу вырвался наружу, на свет Божий. Он ткнул седого копьем, пронзив насквозь, и отбросил в сторону. Мужчина ударившись о стену упал возле книги, истекая кровью и задыхаясь.

Женщина вскрикнула, серо-зеленые воины набросились на нее, движимые дикой животной похотью. Они подняли ее, сорвали одежду… Девочка вскочила и с криками, и с плачем проскочила между ними и устремилась прочь оттуда, с того места. Она бежала по просторной квартире, что некогда была ее домом, уютным приютом, крепостью, где она укрывалась от страхов и боли. И вот уже сквозь большую дыру в стене она выбежала в длинный серо-красный коридор, по которому тянулся лениво мутный пыльный туман, где-то вдали мелькали зеленые вспышки, отовсюду доносились крики и стоны, и дикий, животный смех. Было душно, и пахло гарью и бетонной пылью. Девочка побежала по коридору, прочь от того место, а сама плакала, слезы текли по лицу, и повторяла она, еле шевеля губами: «Мама, мама…».

Вот она достигла конца коридора, подошла к лестничному спуску. Она с трудом открыла массивную металлическую дверь и оказалась на небольшой лестничной площадке. И тянулась ступенчатая тропа вверх, другая вниз. На той, что тянулась вверх происходило что-то ужасное: светло-серый воин делал что-то с молодой девушкой, девушка вопила, рыдала… Девочка не знала, что происходит, но смотреть на это не могла, и не хотела, и боялась, что воин увидит ее и потому быстро побежала вниз по лестнице. Так она бежала вниз, оставляя позади себя сотни ступеней и лестничных площадок. Вот она остановилась, услышав снизу топот и тот самый дикий, животный смех – светло-зеленые воины поднимались по лестнице вверх, навстречу ей. Девочка принялась толкать тяжелую дверь с нарисованной на ней цифрой: 72. Дверь поддалась и девочка оказалась в длинном сером коридоре, по которому навстречу ей бежали несколько светло-зеленых воинов. Она вскрикнула, обернулась на лестницу, оттуда еще несколько приближались к ней. Она бросилась к большому окну, размерами во всю стену. За окном она увидела Линаас-Аур, столбы черного дыма, поднимающегося от города вверх, ярко-зеленые вспышки, взрывы и разрушение. Воины, казалось, не заметили ее, стоящую у огромного разбитого окна. Лишь один, вдруг остановился и толкнул ее своим щитом, отправив в полет с 72 этажа. Девочка закричала, но крика ее никто уже не слышал. И пока она падала, видела как рушится небоскреб под ней, как рассыпается он, словно бы песочный замок, как осыпает город тоннами мелких камней и осколков, и металлических балок, и стекла. И как некогда величественное здание погружается в огромное серое облако пыли и камней. И вот она падает, приближается к этому облаку, и вот вот оно поглотит ее. Что чувствует она? Ничего, кроме страха…Ужас, что испытала она, – маленькая девочка, невинный ребенок, – нельзя описать ни словами, ни в песне, ни в стихах. Тот, кто был на грани смерти, знает, какого это – стоять на пороге вечности… Вряд ли девочка ощутила себя на пороге вечности, она лишь боялась, и ужас сковал ее тело, и голос ее охрип, и, казалось, совсем пропал. Она отдалась этому падению… Серо-желтое пыльное облако приближалось быстро, и вот оно уже так близко. Бело-зеленый корабль повис над ней, накрыв пыльное облако черной тенью. Сияющий корабль словно бы пролился дождем, излил на город сотни блестящих светло-зеленых точек. И вот последний взгляд на солнечный свет, затем боль и вечная тьма…

По последней странице книге текли мелкие красные ручейки – ручьи крови. Седой мужчина лежал возле нее на полу, усеянном каменными и стеклянными осколками. Лицо его застыло, замерло навечно в выражении ужаса и боли, глаза были открыты, но помутнели, какая-то белая пелена заволокла их собой, ибо жизнь покинула его. А на последней страницы было написано: «Что есть человек? Мы надеемся, что данным глубоким философским исследованием мы сумели убедить читателя в том, что человек есть добро, что сущность его – добро и свет, и что способен он сам творить лучший мир. И не нужен человеку мифический древний бог, создавший все, который, якобы, как учили эти безумные философы прошлого, источник всякого добра и света. Человек сам источник добра и света, человек сам творит добрый, новый мир. Воспрянь же, венец эволюции, восстань же творец Вселенной, повелитель добра и источник всякого блага, о великий, о прекрасный Человек!»…

XIII

Анимур оказался в круглом фойе какого-то элитного здания. В фойе никого не было, огромные стекла были выбиты и лежали теперь мятыми листами на коричневых кожаных диванах, на дорогих коврах, искусно сотканных лучшими мастерами Линаас-Аура. Широкая прозрачная дверь, искривленная взрывом и опаленная выстрелами, болталась на петлях. Анимур прошел в длинный коридор, по полу тянулся красно-синий красивый ковер, на стенах висели канделябры, держащие не свечи, а электрические лампы, похожие на свечи. Анимур понимал, что должен был чувствовать, и осознавал, что чувствовал – и это приводило его в ужас. Вместо ненависти, он чувствовал жалость, вместо ярости, ревность. Он смотрел на все эти убийства, на всю эту жестокость и отвращался ее, и зеленая пелена с сознания сползла окончательно, и вместо нее возникла алая. И сейчас, когда он шел по коридору, ступая по мягкому ковру своим могучим шагом, даже наконечник его копья вспыхнул алым огнем, вместо зеленого! И снова возник беззвучно мужчина в сияющих одеждах с белыми, как снег, длинными волосами. Он стоял вдали и молча смотрел на него, и казалось был неподвижен. Анимур внимательно смотрел на него, наблюдал за ним и все пытался понять: кто же он? Вот он приблизился к нему, а мужчина исчез так же тихо и внезапно, как и появился. Но вот он, снова возник, еще дальше по коридору. Анимур продолжил приближаться к нему. Шаг за шагом, ближе и ближе. И вот он подошел к нему так близко, что мог смотреть ему в лицо. Мужчина стоял молча и смотрел ему в глаза, Анимур вдруг ощутил, что как будто бы прикован взглядом к нему. Его глаза, о как прекрасны они были! И чем дольше Анимур смотрел в них, тем глубже он погружался в теплое, нежное чувство, и тем больше отвращался тьмы и ненависти, что когда-то наполняла его, и тем ярче пылала алая пелена и алое пламя на копье! Вот мужчина произнес: «Ты не один, дитя Моё, ибо Я с тобой!».

– Кто ты? – Спросил Анимур и ощутил горько-сладкие слезы, что текли по его лицу.

– Я Ветхий днями, Я есть Тот, Кто создал тебя.

– Почему ты пришел ко мне?

– Потому что Я люблю тебя, Я хочу принять тебя! – Услышав эти слова Анимур почувствовал слабость в ногах и пал на колени, в бессилии опустил руки, тяжелое копье пало на мягкий ковер, щит ударился о стену.

– Я никому не нужен, я одинок! – Произнес Анимур, плача. Его уже совершенно не заботило, что его может кто-то увидеть в этом состоянии. Он знал, что смертная казнь полагается воинам Силы и Смерти за слезы, за слабость, за бросание оружия. Но его совершенно не заботило все это – он чувствовал теперь легкость, как будто бы тяжкий груз, который он нес годами, сняли с него. Он чувствовал, что родился заново, будто бы душа его воскресла, была мертва, но ожила, будто бы тьма и небытие, услышав голос Божий: Я люблю тебя, отозвались, и чудом тьма обернулась светом и небытие стало жизнью.

– Ты не один, дитя Моё! Я – Бог, создавший все, Я с тобой, и Я хочу принять тебя. – Ветхий днями сел на колени перед ним и крепко обнял Анимура. И в этом объятии было столько тепла, столько нежности! Ни одна мать не способна так обнять своё дитя! Душа Анимура исцелилась от ран, нанесенных ему одиночеством, злобой и тьмой, и он, вдруг, исполнился желанием служить! Он уже давно стал воином, воином тьмы, и служить тьме было нормальным его желанием. Но сейчас он ощутил потребность, непреодолимое желание служить Тому, Кто принял его.

– Что прикажешь делать мне, Боже? – Спросил он.

– За этой дверью, – Ветхий днями указал на запертую дверь, – девушка – дочь Моя, и ребенок – дитя Моё. Выведи их из этого города, ибо он падет. Затем найди раба Моего, Окказа, рожденного на закате! Найди его, он в городе Коф, найди его и служи ему. И помни, Я всегда рядом! Сила, что была в тебе плодом ненависти и злобы, обернулась теперь силой, источник которой – любовь. Ты не один, сын Мой, только верь Мне и будь верен до конца… – И Ветхий днями исчез.

– Я верю! – Воскликнул Анимур, – и я буду верен! Он встал с колен, восстал могучий воин, и глаза его вспыхнули алым, и копье вспыхнуло алым пламенем, и сознание накрыла алая пелена.

XIV

Дверь. Пустой коридор. Красно-синий ковер. Грохот взрывов где-то вдали. Анимур ощутил легкость, Ветхий днями исчез, но он как будто бы чувствовал Его рядом с собой и потому ощущал легкость – ибо одиночество, тяжкая ноша и бремя, прошло, и стало все новое, необычное, все эти чувства и эта легкость. Анимур слегка ударил по дверному замку и обнаружил, что силы его многократно возросли, и эта алая пелена, она совсем не овладевает им, нет того темного забвения, нет ярости и гнева, что будто бы сдавливали его сердце. И копье послушнее и щит легче! Дверь отворилась с мягким скрипом, мягким в сравнении со звуками боя, когда дроиды падают со скрежетом, когда взрывы оглушают и удары сотрясают сознание. Дверь та вела в один из самых дорогих номеров той гостиницы, помещение было заставлено дорогой мебелью, с грохотом взрывов перемежалось ритмичное тиканье часов и журчание воды в небольшом фонтанчике. И душно, было очень душно, окна были занавешены массивными багровыми шторами, но даже сквозь них проникал солнечный свет, наполняя комнату темно-красной атмосферой и все окрашивая в багровый. Анимур прошел в одну из спальней номера: никого, осмотрел большой зал: никого, осмотрел кухню, столовую, ванную комнату: никого…И вот он пошел уже по небольшому коридорчику обратно к фонтану и часам, чтобы оттуда еще раз осмотреть комнату. И вдруг, всхлипывание, легкий звук, который обычный человек ни за что не услышал бы сквозь массивные каменные стены. Анимур остановился. Еще всхлипывание и прерывистое дыхание. Анимур пошел на звук, подошел к двери чулана на кухне, которую поначалу даже не заметил. Он взялся за золотистую ручку, медленно опустил ее, дверь поддалась и он потянул ее на себя. Холодный электрический свет проник в чулан, в маленькую комнатку, заставленную овощами и фруктами. Анимур увидел, как в его тени сидит на коленях темноволосая молодая девушка и на груди своей держит спящего ребенка. Анимур посмотрел в ее голубые глаза и увидел в них страх и ужас. Девушка крепче прижала к себе ребенка, отвернулась от Анимура, прикрыв собой дитя. Казалось, она смирилась со своей смертью, она смирилась с неизбежным и единственное, чего она хочет – это пусть бессмысленным жестом, но хоть как-то защитить малыша. Анимур услышал ее полушепот, обращенный к спящему младенцу: «Не бойся, малыш, ты не один». Он услышал эти слова и замер в оцепенении, теплая слеза скользнула по лицу и он так захотел исчезнуть, испариться, никогда не существовать, чтобы не причинять страх и боль той девушке и тому ребенку. Он хотел было сказать ей: «Не бойся, я не причиню вреда, я пришел спасти тебя», но никак не мог, и лишь беззвучно шевелил губами, пытаясь проглотить ком в горле. Вот он присел перед ней, холодный свет электрических ламп осветил девушку полностью.

– Пожалуйста, – сказал Анимур и снова замолчал, – не бойся… – Девушка посмотрела на него из-за спины, увидела слезы на лице его и изумленно проговорила:

– Ты убийца…Вы убийцы, – говорила она, а сама плакала, стараясь в то же время не разбудить ребенка на руках.

– Я не убить тебя пришел… – Произнес Анимур более решительно и твердо, ибо вспомнил Кто поручил ему миссию.

– Я не понимаю! – Говорила девушка.

– Мой Бог велел мне спасти тебя и этого ребенка.

– Бог? – И плач смешался с удивлением.

– Он явился мне у двери в этот номер и велел вывести тебя и этого ребенка из города…

– Не может быть! Нет! Не может! – Удивлялась девушка, и уже, казалось, не плакала, а радовалась. – Я молилась, я сидела здесь и молилась…

– Посмотри, – перебил ее Анимур и встал, и копье его воспламенилось алым и полосатый узор на щите вспыхнул алым цветом. – Это не цвет воинов Силы и Смерти… Я не знаю как объяснить, но это другое… Что-то другое. Посмотри, я в доспехах, как те, у меня их оружие. Но я не их! Я был их, но теперь нет, теперь я другой!

– Как имя Богу, о котором ты говоришь? – Спросила девушка с подозрением, но вместе с тем с надеждой услышать то имя, которое открыл ей Тот, Кому она молилась в этом чулане, взаперти, во тьме.

– Имя Ему Ветхий днями… – Девушка встала, повернулась и подошла ближе к Анимуру.

– Ты не лжешь! Я бежала от тех воинов, и решила спрятаться в этом номере. Когда я пришла, я услышала детский плач. В комнате на большой кровати лежал он, он плакал. Я не знаю чей он, и у меня нет детей… Я не знаю что делать с ним, но я не могла оставить его… Я взяла его, успокоила и спряталась в этом чулане. И было так темно, так страшно! Так страшно… Я выросла в семье верующих людей… Больше таких нет среди нас, я знаю… Но мой отец до смерти своей учил меня молиться, он говорил мне, что придет день, когда во тьме, я воззову к Всевышнему. Он научил меня, что имя Ему Ветхий днями. И здесь, в чулане я молилась, я умоляла Его спасти меня, молила Его, называла по имени… Я не могу передать того, как счастлива, и как страшно… О, я боюсь! Что делать? – Анимур слушал ее с упоением, как давно не слышал он столь искренних слов! Он смотрел на нее и чувствовал, как жаждет все отдать ей, как изнемогает душа его от этого желания: спасти, вывести, защитить. Он – воин, а настоящий воин прежде всего защищает, нападает же, грабит, мародерствует лишь убийца.

– Если ты веришь Богу, тогда верь и мне.

– Я верю… – Несколько нерешительно проговорила девушка, но смотрела Анимуру в глаза, и он видел в них теперь надежду, а не страх.

– А как тебя зовут? – Спросил он.

– Арина, тебя?

– Анимур…Что же мы будем делать с ребенком? – Спросил Анимур озадаченно.

– Я не знаю, честно! Боже, какая беда… Но я не оставлю его, посмотри, какой он беззащитный… Он такой одинокий. Но я умею немного нянчиться с детьми… А что мы будем делать? – Анимур задумался, и теперь всю свою силу, многократно возросшую, он намеревался применить в служении Ветхому днями.