Текст книги "Цивилизации Сахары. Десять тысячелетий истории, культуры и торговли"

Автор книги: Аттилио Гаудио

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Attilio Gaudio

Les civilisations du Sahara

Dix millenaires d’histoire, de culture et de grand commerce «Marabout Universite», 1967

Редакционная коллегия К. 3. Ашрафян, Г. М. Бауэр, Г. М. Бонгард-Левин (председатель), Р. В. Вяткин, Э. А. Грайтовский, И. М. Дьяконов, С. С. Цельникер, И. С. Клочков (ответственный секретарь)

Перевод с французского Г. А. Матвеевой

Ответственный редактор и автор предисловия Д. А. Ольдерогге

Гаудио А. Цивилизации Сахары. Десять тысячелетий истории, культуры и торговли. 2-е изд. Пер. с франц. Г. А. Матвеевой. Предисл. Д. А. Ольдерогге, примеч. Л. Е. Куббеля. М., Главная редакция восточной литературы издательства «Наука», 1985. 208 с. с ил. («По следам исчезнувших культур Востока»).

ББК 63.5

© Главная редакция восточной литературы издательства «Наука», 1976.

© Главная редакция восточной литературы издательства «Наука», 1985, с изменениями.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Для того чтобы оценить значение этой книги, лучше всего сразу же сказать, что автор ее, Аттилио Гаудио, прежде всего журналист, общественный деятель, человек, прошедший серьезную жизненную школу. Он родился в Вероне в 1930 г. и успел принять участие в движении Сопротивления в отрядах, действовавших в Ломбардии. А. Гаудио участвовал в боях и с немецкими нацистами, и с итальянскими фашистами. Боевая деятельность отрядов маки прославилась множеством удачных акций против оккупантов. Первого мая 1945 г. после капитуляции немецкого коменданта Милана четырнадцатилетний подросток был удостоен чести представлять на трибуне Национального Освобождения на площади в Милане движение Сопротивления и выступить с речью перед стотысячной толпой. Речь Гаудио была встречена с восторгом, и юного оратора подхватили на руки. К этому времени он уже трижды как антифашист побывал в заключении, был награжден боевыми орденами и принял участие в организации молодежи Италии и в различных общественных комиссиях и конференциях. Все это не помешало ему продолжать свое образование. В Париже он учился в Школе живых восточных языков у известного берберолога – знатока языков народов Северной Африки – Рене Бассе и получил хорошие знания по истории и культуре арабских стран. А. Гаудио проявил большой интерес к изучению культуры и быта населения стран Магриба. Ему довелось неоднократно бывать на Арабском Востоке и даже принимать участие в политических событиях в Египте, Йемене, Алжире, Марокко, Ливии и Эритрее. В 1962 г. А. Гаудио становится жертвой нападения оасовцев в Париже.

Активное участие в национально-освободительных движениях стран арабского мира дало ему возможность познакомиться лично со многими политическими деятелями, в том числе с Джавахарлалом Неру, Гамаль Абдель Насером, Патрисом Лумумбой, Амилькаром Кабралом, Эдуардом Мондлане и др.

Аттилио Гаудио был знаком также с Че Геварой, переводил речи Фиделя Кастро на французский язык и организовал итальянский комитет поддержки народного движения Освобождения Анголы. Политическая деятельность Гаудио настолько разносторонняя, что обрисовать ее полностью не представляется возможным.

Все это, однако, не мешало ему почти ежегодно публиковать солидные труды по самым разнообразным вопросам. Так, в 1955 г. он издает работу «По следам Марко Поло, написанную им под впечатлением поездки делегации общественных организаций Флоренции в честь 700-летия знаменитого путешествия Марко Поло.

В 1956 г. он издает книгу «В поисках забытых островов», в которой описывает борьбу обитателей Канарских островов против испанцев в XVI в.

В 1957 г. появляется его новая работа «Революция женщины в исламе». В 1960 г. он издает книгу «Сахара африканцев», в 1967 г. – «Цивилизации Сахары», в 1968 г. – «Жизнь народов Сахары», в 1970 г. – «Этруски», в 1971 г. – «Берберы», в 1975 г. – «Испанская Сахара – конец одного из колониальных мифов?»

Таков, далеко не полный, перечень публикаций Аттилио Гаудио[1]1
  Сведения о жизни и деятельности Аттилио Гаудио основываются на предисловии С. Моравиа к книге: Гаудио А. Испанская Сахара. Рабат, 1975 (на франц, яз.).


[Закрыть].

Живой и наблюдательный ум и интерес к событиям, происходящим в мире в наши дни, позволили А. Гаудио взглянуть на историю Северной Африки, о которой он пишет в этой книге, иначе, чем это сделал бы профессионал историк-арабист или знаток классической арабской литературы.

Практическое знание современного национально-освободительного движения в арабских странах, участие в общественной жизни, личный контакт с политическими деятелями наших дней – все это повлияло на взгляды автора на историю Сахары и ее народов.

Рассказ о палеолитических орудиях, наскальных рисунках эпохи неолита, о патриархальном быте современных кочевников Сахары перемежается с показом тех изменений, которые происходят в Африке в наши дни. Описывая быт туарегов, их древние обычаи, одеяние, темные покрывала – лисам, которыми мужчины закрывают лица, вооружение, а туареги никогда не расстаются ни со своими мечами такова, ни со своими копьями, ни с наручными кинжалами, носимыми на левой руке, автор тут же пишет о нефтяных промыслах на землях туарегов и об изменении их образа жизни.

Характерное для Африки наших дней столкновение древних обычаев и новой техники поражает всякого внимательного наблюдателя.

Мне вспоминается случай, когда при посадке на маленький самолет в Буреме, в котором с трудом умещалась почта и несколько пассажиров, летевший вместе с нами туарег требовал, чтобы летчик взял в самолет его копье. «Салон» для пассажиров и багажа был настолько мал, что длинное копье не помещалось. Летчику пришлось открыть дверь в свою кабину, так как туарег наотрез отказался оставить свое оружие.

На улицах Томбукту я видел длинную очередь туарегов, опиравшихся на копья, закутанных в свои широкие одежды, с покрывалами на лицах, стоящих у аптеки за «руспирином», т. е. «русским аспирином», который они считали лучшим средством против самых разнообразных болезней.

Сочетание мечей, копий, самолетов и автомобилей – обычная картина для современной Африки. Так, даже на улицах Каира до сих пор среди машин самых разнообразных марок не спеша шествуют верблюды, а ослики трусцой везут свои тележки.

Туареги – прежние грабители караванов, гроза земледельцев долины Нигера – теперь служат охранниками на нефтебазах и становятся подсобными рабочими в конторах и на складах.

Итак, в предлагаемой читателю книге «Цивилизации Сахары» мы не найдем систематического изложения истории Сахары и населяющих ее народов. Но зато читатель узнает о некоторых находках в Сахаре, о том, что Сахара некогда была покрыта растительностью и в ней сначала обитали племена охотников, а затем появились скотоводы. Начиная со II тысячелетия до н. э. климат Сахары меняется: становится жарким. Известно, что к середине I в. до н. э. Сахара приобретает черты современного облика. Автор рассказывает о загадочном народе – гарамантах, он отождествляет их с нынешними туарегами и считает последних их потомками. Все это написано очень живо, со множеством бытовых подробностей. Автор многократно бывал на раскопках, сам руководил одной из экспедиций в Сахару, отправившейся на поиски наскальных рисунков. Знакомство с археологами Италии и Франции позволило ему изучить их последние работы.

Однако в книге имеется немало спорных утверждений, которые были бы недопустимы в строго научном труде. Так, например, слишком смелое отождествление гарамантов с туарегами остается недоказанным. Автор не упоминает о том, что другие исследователи связывали гарамантов с народами южной части современной Ливии – тиббу или теда, что, впрочем, также сомнительно.

Некоторая поспешность выводов автора сказывается также и в описании роли иудейских групп населения Южного Марокко. Он доверяет традиции, которая возводит эти иудейские общины ко времени разрушения Иерусалима Титом в 70 г. н. э. Однако не следует отождествлять историю расселения иудейских племен, вышедших из Палестины в I в. н. э., с историей расселения иудейских общин, изгнанных из Испании в эпоху реконкисты. Кроме того, приходится считаться и с такой возможностью, что исповедующие иудейскую религию этнические группы могут вообще не иметь ничего общего по своему происхождению с иудеями Палестины. Так, например, обитающая в горах Эфиопии народность фалаша, которую долгое время считали одним из колен еврейского народа, в действительности оказалась одной из групп местного населения, принявшей иудейскую религию. Вообще, роль и значение иудейских общин в Западной Африке часто преувеличивались. Можно указать, например, на работы французского историка Западного Судана М. Делафосса, который придавал исключительное значение роли сирийско-палестинских выходцев в истории Западной Африки, что вызвало в свое время серьезную критику. Вообще же этот вопрос чрезвычайно интересен и требует серьезных дальнейших исследований.

В книге Аттилио Гаудио журналист преобладает над ученым. Нередко легкость изложения приводит к поверхностным заключениям. Так, например, отношения между берберами и арабами представляются автору как столкновение утонченных и образованных пришельцев, т. е. арабов, с неразвитыми скотоводами-берберами. Положение это в высшей степени спорно. Нельзя сказать, что арабские племена бени-сулайм и хилали были утонченными и образованными. Они вихрем пронеслись по высококультурным областям Египта и на своем пути произвели немалые опустошения. Утонченность мусульманской культуры – результат творческой деятельности не только арабов, но и населения покоренных ими стран высокой культуры – Египта, Ирана, Месопотамии и Сирии.

Неверна, по существу, и данная автором оценка значения хариджизма. А. Гаудио пишет: «Арабо-берберские жители Сахары часто втягивались в серьезные религиозные распри, нередко раздиравшие мусульманский мир и положившие начало еретическим и раскольническим сектам, основным выражением которых стал хариджизм» [с. 151].

Во времена крестьянских войн в Германии, а также восстаний альбигойцев и многих других социальных движений религиозная оболочка прикрывала сущность борьбы угнетенного населения против церкви и феодалов. Так и в Северной Африке хариджизм и другие подобные ему секты представляли собой борьбу берберов с завоевателями. Социальная сущность религиозных движений ускользнула от автора, увидевшего здесь всего лишь религиозные распри.

Эта поверхностность сказывается и в трактовке структуры племен, которые, по мнению А. Гаудио, имеют тот же характер, что и патриархальные семьи, что, конечно, неправильно.

Нет необходимости отмечать здесь другие небольшие погрешности, допущенные автором этой интересно и живо написанной книги. Можно лишь приветствовать ее издание на русском языке, делающее книгу доступной широким массам советских читателей. Главная цель труда А. Гаудио – показать многовековую историю народов Сахары в аспекте тех изменений, которые происходят в Африке в наши дни, – им достигнута[2]2
  При втором издании книги был расширен справочный аппарат с учетом тех изменений – политических, социально-экономических и культурных, которые произошли в Сахаре с момента выхода первого издания.


[Закрыть].

Д. А. Ольдерогге

ВВЕДЕНИЕ

Развитие экономических и торговых отношений между странами, лежащими к северу и югу от Сахары, одна из главных целей независимых государств. Великая пустыня, которая так долго их разделяла, теперь связывает их друг с другом.

Сегодняшняя Сахара – не только нефть или железная руда, это прежде всего люди, которые работают и живут в изнуряющем климате, в очень тяжелых условиях. Среди них и благородные туареги, и гордые мавры, и мужественные регейбат, и гостеприимные шаамба, и труженики Суфа. Все они свободные люди, признающие лишь одну границу – небо. Значение таких слов, как «независимость» и «нация», им еще не совсем понятно. Их не коснулось неожиданное открытие нефтяных богатств, но и они стремятся к лучшей жизни. Перед правительствами молодых государств стоит задача – покончить с экономической изоляцией, голодом и нехваткой воды.

Л. Кэбот-Бриггз в своей работе «Современные расы пустыни Сахары» сравнивает экономическое и социальное положение туарегов с разрушающимся зданием, его слова звучат как призыв о помощи.

«Туарегская экономика, – пишет он, – покоилась на пяти столпах: центральный столп – кочевое скотоводство, а четыре угловых – поступления от земледелия, торговли, грабежа, а также пошлины за покровительство и проезд. Два последних столпа были повалены после европейского завоевания, а третий – торговля – пошатнулся; таким образом, крыша обвалилась в трех местах.

Все здание лежит в развалинах, а это означает, что тысячелетней культуре грозит исчезновение, что вместе с этим народом, который чувствует себя обреченным, уйдет и традиционный образ их жизни».

Вот этой-то потери общечеловеческого достояния и необходимо избежать.

Весной 1964 г. в Алжире Экономической комиссией по Африке при Организации Объединенных Наций была проведена сессия в присутствии представителей одиннадцати сахарских государств (Алжир, Арабская Республика Египет, Буркина Фасо, Камерун, Мавритания, Мали, Марокко, Нигер, Нигерия, Тунис, Чад). Впервые обсуждался вопрос о всестороннем развитии экономики Сахары.

Спустя шесть месяцев был создан Координационный комитет по развитию транссахарских связей, в который вошли представители Алжира, Мали, Нигера и Туниса.

15 декабря 1965 г. Комитет сделал официальное заявление о том, что в результате его деятельности уже выработан проект, предусматривающий прокладку дороги, соединяющей Северную Африку с Нигером. Она пройдет через пустыню и будет иметь несколько ответвлений в сторону периферийных зон Северо-Западной Африки.

Это сообщение вызвало общее одобрение как правительственных кругов, так и экспертов тех стран, для которых строительство сахарской дорожной сети от берегов Средиземного моря до Центральной Африки откроет весьма заманчивые политические и экономические перспективы.

Следует заметить, что в прошлом эти области были процветающими исключительно благодаря перевозкам и торговле, которые осуществлялись по караванным путям, связывающим противоположные границы Сахары. Таким образом, проект отвечает национальному престижу стран, занимающих территорию Сахары, и дает надежду на возврат былого величия. Для них он означает возрождение выгодных торговых связей в интересах новой Африки.

Проект, долгое время представляющий собой только многотомное досье под названием «Средиземное море – Нигер», должен был наконец начать осуществляться после завершения работ Экономической комиссии ООН и ее Координационного комитета.

Собравшиеся в Алжире представители африканских государств изучали возможности постройки дороги, которая свяжет Северную Африку с Западной и Центральной. Кроме того, были достигнуты положительные результаты на переговорах между Ливией и Чадом о завершении транссахарской линии Триполи – Нджамена.

После урегулирования в Западной Сахаре отношения между Алжиром, Марокко, Мавританией и Ис намечалось провести работы по восстановлению ванной дороги Сен-Луи – Агадир, по строительст ки Тиндуф– Бешар, соединяющей железную Нуадибу – Иджиль с линией Кенадза – Оран, по нию дороги для подвоза железной руды от Гар; билет до побережья Атлантического океана.

Все эти мероприятия фактически перевернут мику и социальную структуру целых народов.

Удивительная история транссахарских отно' так же как и полная приключений жизнь карав троп, пересекающих океан песков и соединяющ! верную Африку с Черной, по-настоящему нача.) появлением колесниц гарамантов, более трех тыс тий назад.

Эти двух– или четырехколесные колесницы с женными в них великолепными лошадьми, пущенн «летящий галоп», по сути дела, первый транспорт бретенный жителем Сахары для преодоления пу Гоа в Триполи – через Тассили, Ахаггар, Адрар и рас, который может быть использован и в наст время. Однако не стоит слишком бегло перелист страницы прошлого Сахары, свидетеля жизни пр нынешнего ее населения. Оно проливает свет и Hi витие торговых связей между Магрибом и Афри: югу от Сахары, что представляет немалый интере новых, независимых государств Африки.

http://www.geografia.ru/attilio-1.html

Часть первая
ПО СЛЕДАМ КОЛЕСНИЦ ГАРАМАНТОВ (ТРИПОЛИ – НИГЕР)

Глава 1. АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ БОГАТСТВА ЗАПАДНОЙ САХАРЫ

Слово Сахара вызывает в нашем воображении образ знойной пустыни, огромного песчаного океана, и чувство неутолимой жажды. А между тем из кабины самолета взору открываются высохшие долины, глубокими ущельями прорезавшие высокогорные плато и избороздившие равнины причудливым переплетением извилин, – одним словом, настоящая гидрографическая сеть, которой не хватает только воды.

Теперь все это хорошо изучено. По оставшимся следам можно определить климат, который существовал здесь много веков назад. В небольших озерках массивов Тассили, Ахаггара и Мавританского Адрара обнаружены рыбы и амфибии, на вершинах Тассили и Ахаггара встречается средиземноморская растительность: кипарисы, оливковые и фисташковые деревья. Все эти свидетельства существования такой Сахары, которая "некогда зеленела подобно Нормандии», естественно, должны были побудить ученых искать следы жизни человека в пустыне.

И действительно, внимание ученых и исследователей уже давно привлекали кремневые наконечники стрел, полированные каменные топоры, осколки древней керамики, которые чаще всего находили в долинах высохших рек. Более полувека назад, в 1909 г., появилось сообщение о том, что в Тассили обнаружены пещеры, расписанные полихромными фресками. В 1933 г. лейтенант Бренан открыл там десятки первобытных стоянок.

Наконец, в 1956 г. в трудных условиях чрезвычайно суровой природы сказочного Тассили Анри Лот занялся подробным изучением этих стоянок и описанием обнаруженных там предметов. Со стороны Джанета горный барьер Тассили могут преодолеть лишь небольшие караваны ословили мулов. Только эти вьючные животные способны одолеть тяжелые подъемы и нескончаемые переходы побазальтовым осыпям, крутым спускам, скоплениям острых и мелких камней, преграждающим дорогу к гигантским скалам внутри массива.

Путешественник должен тщательно подготовить груз для каравана, ведь в Тассили приходится везти с собой все необходимое: продукты, лагерное оборудование, топливо. Но всё это окупается тем чувством, которое испытывают мужественные путешественники после затраченных усилий, внезапно оказавшись перед величественной красотой наскальных росписей, этих людских посланий, выступающих из тьмы веков.

Настоящий исследователь не может ограничиться только эстетическим наслаждением, каким бы захватывающим оно ни было; это наслаждение обретает для него свой смысл лишь в строгих рамках научного изыскания. Изучение росписей Тассили относится к областям знаний, связанных с развитием человеческой истории и самого человека. Они, например, в значительной степени проясняют вопрос об общем культурном наследии бассейна Средиземноморья, о египетской цивилизации и о загадочной цивилизации гарамантов.

Росписи также проливают свет на историю народов, заселявших Северную Африку, и на все еще таинственное этническое происхождение таких групп, как беджа в Республике Судан, туареги и фульбе.

Пойдем же и мы в этот громадный «музей» в скалах. Его галереи, которые в течение тысячелетий не открывали взору человека творений его предков, представляют собой не что иное, как углубления в древнем песчанике. Под его неровной поверхностью, под скалами, находятся скрытые пещеры, и большинство росписей обнаружено именно там, так как пещеры защищали их от солнца и песчаных бурь.

Первобытные стоянки и их значение.

О чем прежде всего говорят наскальные росписи? Они показывают всю очевидность того факта, который кажется немыслимым путешественнику, только что пересекшему выжженную солнцем пустыню: Сахара была некогда саванной, заселенной животными, принадлежавшими к богатой тропической фауне. Фрески передают всю историю Сахары начиная с периода, предшествующего неолиту. На основе двух тысяч росписей и рисунков одного лишь массива Тассили А. Лот выделил различные этапы в развитии этой цивилизации. Первый начинается с конца палеолита, за шесть или семь тысяч лет до нашей эры. Это "период охотников», или «буйвола». Вероятно, в те времена климат Сахары был влажным. Раньше других на камне появились небольшие схематические фигурки, отличительная особенность которых – круглая голова (эти изображения получили дальнейшее развитие, так что мы встречаем их позднее в пяти различных слоях). Затем появляются многоцветные росписи, изображающие животных. В течение первого периода, как показывает тщательное исследование деталей и особенно орнаментации на фигурах, население Сахары – и в этом состоит главный вывод – было бесспорно негроидным.

За этими фигурками последовали громоздкие изображения переходного периода, завершающие собой стадию круглоголовых людей. Самая большая фигура, так называемый «марсианский бог из Джаббарена», достигает примерно шести метров. Рисунок этих изображений стилизован. В конце переходного периода становится заметным египетское влияние, давшее впоследствии жизнь многим великолепным произведениям, таким, как удивительная танцовщица из Ауанрхета, «Белая дама Сахары», и целой серии изображений, найденных в Джаббарене и Сефаре, отличающихся типичными прическами и особой цветовой гаммой; сочетание голубовато-серого и белого цвета с ярко-красной охрой. Такое разнообразие красок у первобытных художников вызывает удивление, ибо обычно в их палитре присутствовала лишь красная охра и белая краска.

Но, оказывается, в Тассили на поверхность выходят сланцы, и художники, вероятно, растирали их в порошок, а также пользовались каолином. Затем краски смешивали с вяжущими веществами, куда входили, как показал анализ, козеин и, разумеется, камедь акации, которая была широко распространена в этом районе.

К эпохе неолита, начиная примерно с IV тысячелетия до н. э., относится второй период. В долинах появляются новые поселенцы, сильно отличающиеся от коренных жителей Сахары. Эти пришельцы – пастухи; они гнали перед собой огромные стада рогатого скота.

И теперь пещеры Тассили разрисованы уже фигурами людей и животных, рожденных совершенно иным вдохновением. Начинается "период скотоводов». По-видимому, о происхождении скотоводов можно говорить довольно уверенно. А. Лот отметил среди наскальных изображений весьма характерные египетские лодки. Очевидно, эти люди вступали прежде во взаимоотношения с египетской цивилизацией и, следовательно, пришли с Востока. Их живопись характеризуется абсолютно новым стилем: исчезли схематизм и символизм, люди и животные теперь как бы взяты прямо из жизни; их движения и формы свидетельствуют о бесспорной наблюдательности художников. Поражает гармоничное сочетание цветов; удается обнаружить даже зеленые, фиолетовые и синие тона. Должно быть, в то время стада быков находили здесь и сочную траву, и наполненные водой реки, и влажный климат. Действительно, на одной из фресок из Ауанрхета мы видим трех бегемотов, на которых охотятся люди, сидящие в пироге. Охотничьи, боевые и танцевальные сцены сменяют друг друга, их реалистическое исполнение лишено какого-либо религиозного или магического характера, вызваны они к жизни склонностью авторов к изображению повседневной жизни, любовью к искусству.

Около 1200 г. до н. э. наступает новый период, который, впрочем, скорее относится к истории, чем к доисторической эпохе, – «период лошади». На скальных поверхностях появляются изображения воинов на колесницах и всадников-гарамантов. Предполагается, что именно в эту эпоху ливийцы, ранее жившие лишь на севере Сахары, распространились на всю ее территорию. Только этот народ-завоеватель имел в своем распоряжении военные колесницы и, получив такое огромное военное преимущество, очень быстро распространил свое могущество почти до берегов Нигера. Очевидно, нет сомнения в том, что современные туареги очень отдаленные потомки гарамантов, чьи обычаи описал Геродот.

Всего за несколько десятилетий до нашей эры начинается «период верблюда». Условия существования в Сахаре к тому времени, должно быть, уже изменились: она, вероятно, находилась на пути превращения в пустыню, известную нам сегодня.

В районе Тассили обнаружено мало изображений двух последних периодов («лошади» и «верблюда»).

К третьему, периоду можно, пожалуй, отнести всего несколько военных колесниц. Возникает мысль, что удивительная история транссахарских связей и полная опасных приключений жизнь караванных троп, пересекающих пустыню и соединяющих две ее окраины – Северную и Черную Африку, по-настоящему начинается лишь с появлением колесниц гарамантов.

На юге Триполитании – в горах Бен-Гунеймах, в уэде Эль-Аджаль, в уэдах Бен-Хирам, Марсит и Эль Гериа, близ Убари, в узде Танезруфт – вся фауна Сахары, населявшая ее до превращения в пустыню, была запечатлена в камне.

Некоторые животные, например слоны, жирафы, страусы, изображены в натуральную величину. В других группах наблюдается почти гармоничное, можно сказать, умышленное чередование быков или миролюбивых баранов с ужасными крокодилами, газелей и антилоп – рычащими львами, буйволов (Bubalus antiquus) с длинными загнутыми рогами и опущенной вниз головой, как бы готовящихся к нападению, – с бегемотами, выходящими из воды.

Опираясь на эти живые, натуралистические изображения, которые, как это ни парадоксально, очень близки нам и нашему восприятию, и основываясь на обнаруженных костных останках, мы легко можем представить себе людей, животных и даже растительность той эпохи.

Кик мы видели, датировка двух первых слоев наскального искусства Сахары не вызывает сомнений. Самый древний содержит изображения окружавших человека травоядных и плотоядных животных; водятся они только там, где выпадают обильные дожди, а земля покрыта густой растительностью. Сахара могла напоминать нынешнюю Суданскую саванну только в последнем, дождливом периоде неолита. В Центральной Сахаре встречались обширные зеленеющие равнины, лесистые долины, кормившие стада жирафов, буйволов (которые сохранились в Египте), слонов, страусов, антилоп, а также множество пастухов и охотников. Верблюд еще не появился. Зато в уэдах, тогда наполненных круглый год водой, как в настоящих реках, жили бегемоты и крокодилы (последний уцелевший представитель этих земноводных не так давно обнаружен в Ахаггape в луже воды). Носороги населяли густые пальмовые рощи, которые омывались водами уэдов, там же бродили львы.

Засуха, поглощение влаги почвой высыхающей Сахары и усиление жары, должно быть, вынудили этих представителей четвертичной фауны покинуть Северную Африку и Сахару – подобно тому как они еще раньше оставили пределы Европы – и искать убежище в лесах и саваннах Центральной Африки, где почти все они обитают и по сей день. Условия их существования ухудшились лишь в период неолита: крупные травоядные исчезли одновременно с оскуднением растительности и только людям удавалось еще поддерживать жизнь на немногочисленных стоянках, разбитых там, где оставалось немного воды. Именно этим последним неолитическим жителям-кочевникам мы и обязаны наскальными рисунками второго периода, который продолжался вплоть до «периода верблюда». На смену охотникам на хищных зверей пришли пастухи-кочевники и воины, а каменные орудия были заменены луками и стрелами.

Примерно в тысяче километрах к востоку от Феззана (Феццана), в массиве Уэйнат, где сходятся границы трех государств – Ливии, Египта и Судана, – также обнаружено множество наскальных шедевров, сохранившихся вопреки тысячелетиям.

Итальянский натуралист граф Лудовико ди Капориакко, выполнявший в этом районе задание итальянского военного Географического института, сумел очень точно перенести на кальку сотни наскальных росписей, которые позднее исследовал и опубликовал специалист по первобытной истории Паоло Грациози.

Произведения наскального искусства имеются в Каркус ат-Талах и в Айн-Дава, в восточном и юго-западном районах Уэйната.

Близ колодца Айн-Дава нагромождения округленных и отполированных обломков скальной гранитной породы образовали углубления и расщелины, на стенках которых первобытные художники изобразили свою повседневную жизнь: оружие, одежду, всевозможные предметы и животных. Эти художники оставили нам более 40 плит с рисунками и около 30 сводов в скальных укрытиях, покрытых росписями.

В Джебель-Уэйнат также можно выделить два периода: один, преимущественно с зооморфными сюжетами четвертичной фауны, для которого характерен натуралистический стиль, напоминающий стиль Феззана; и второй, более поздний и более разнообразный, отличающийся схематизмом. Работая над фресками, художники использовали фиолетовую, розовую, светложелтую и белую краски, красно-коричневую глину, кирпично-красную охру, а также красный пурпур и охру. Речь идет о плоскостной окраске одноцветными пятнами, без чередования теней белого и черного цвета.

Здесь представлены исключительно домашние животные: быки и коровы, козы и антилопы. Люди почти всегда изображены в своих хижинах. По этим росписям довольно отчетливо прослеживается повседневная жизнь, племен протоберберских скотоводов. В шалашах видны предметы домашнего обихода, корзины и сосуды из обожженной глины. Намечены женские фигуры; одна из женщин держит за руку ребенка. Можно различить какие-то предметы, свешивающиеся с потолка хижины. Женщины, очевидно, носили только белую набедренную повязку или юбочку, но на их обнаженном теле имелось множество украшений: бусы и подвески на груди, вышитые пояса, браслеты на руках, коленях и щиколотках.

Мужчины, высокие, широкоплечие, мускулистые, неизменно вооруженные луком, бесспорно, обходились без одежды. У некоторых в густые волосы вставлено одно или несколько белых (страусовых) перьев.

Общие черты с египетской культурой.

Египетокий принц Кемаль ад-Дин обнаружил среди росписей в Каркус ат-Талах боевые сцены. Видны два ряда сражающихся бойцов. Один образуют пастухи-аборигены, защищающие свои стада от грабителей, пришедших из пустыни. Значит, эти люди не были кочевниками в полном смысле этого слова и Джебель-Уэйнат стал их центром полуоседлой жизни, достаточно процветающим, чтобы привлекать грабителей. Вероятно, пастухи были нубийцами, стоявшими на неолитической ступени развития, Если судить по их внешнему виду, по искусству, а также по принадлежавшим им предметам, они находились на более примитивном уровне, чем жители Феззана (Феццана), и, следовательно, жили либо раньше их, либо в то же время.

А. Брейль, занимавшийся истолкованием наскальных рисунков с изображением рогатого скота и быков в горах Уэйната, высказал мнение о том, что авторы значительной части этих рисунков переносят нас в энеолитическую эпоху Негада (7500–5000 гг. до и. э.). Действительно, чисто этнографические наблюдения над этнической группой, которой принадлежит авторство произведений наскального искусства Восточной Сахары, свидетельствуют о присутствии здесь элементов культурной фазы, схожей с культурой Феззана до прихода гарамантов и додинастического Египта, а именно фазы раннего энеолита, согласно хронологической классификации А. Море.