Текст книги "Правда или желание? (СИ)"
Автор книги: Ashley Wood
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)
Музыка быстро стала затихать, и как только толпа среагировала на это вопросительными возгласами, резко погасили свет. Враз наступила полнейшая темнота и тишина. Даже можно было уловить бит-удары из соседнего зала. Кто-то вскрикнул от неожиданности, и зал стал быстро наполняться недоумевающими голосами.
И вот… послышались мелодичные, словно крадущиеся, звуки электрогитары. Мое сердце отбило сильный удар и ускорило темп, разгоняя жар по венам. В такт нотам уже знакомой мне мелодии заиграло неоновое освещение, пробегаясь тонкими лучиками по сцене и дразняще обрисовывая затемненные фигуры музыкантов. Меня и одновременно весь зал охватило чувство непередаваемого восхищения и предвкушения. Внутри все сжалось, руки затряслись и перехватило дыхание. В ту минуту мне казалось, что время остановилось и нас перенесли в другое измерение. Где правят они, короли теней…
– “АЙ-ТИ-Э-Э-Э-Э-Э-С!!!” – закричали снизу, тут же поднялся топот, хлопки и ор, а я даже понять не могла, кричу ли я тоже вместе со всеми или до сих пор пребываю в немом восхищении.
Гитара затихла – и…
Дорога в Ад
Хриплый голос Рэя разнесся по всему залу, и люди едва успели осознать это, как враз сцена вспыхнула ярко-синим неоновым светом и синхронным ударом барабанов и гитар. Едва ли теперь можно было уловить крики из зала, хотя, готова поспорить, глотки надрывали многие, это уж точно. Это было слишком… шикарно.
Дорога в Ад
Меня сжигает пустота,
Твой нежный взгляд,
Вновь исчезает без следа.
Пущу стрелу
И упаду к ногам твоим,
Я не уйду.
И не отдам тебя я им!
Помимо нереального восхищения я чувствовала дикую гордость. Видя, как они только что ругались, какой бедлам творился в этой злосчастной каморке, я была поражена наступившей перемене. На сцене сейчас находились совсем другие люди – профессионалы, не знающие, что такое ссоры и мелочные придирки. Они слаженно без слов исполняли каждый свою партию, создавая единую, божественную музыку, на которую откликалось мое сердце.
Свет падал не на самих музыкантов – он горел сзади, и зрители видели лишь темные фигуры. Как же это чертовски символично: группа… в тени от ярко-синего света, как и подобает ее названию – “In The Shadows”.
Ты мой пожар!
А я лишь пепел на ветру,
Я вновь упал,
К тебе в беспамятстве бреду!
Ты мой удел,
Да только раны на груди,
Я не хотел
Боль причинять. Прошу уйди!
Я слегка переживала, как Рэй будет петь в нетрезвом состоянии, но… то ли дело в том, что я стояла совсем близко, то ли была чересчур впечатлена всем произошедшим за последний час, но мне казалось, что никогда… никогда ранее он не пел с таким драйвом, так не заводил толпу!
– ВСЕМ ПРИВЕТ НАРО-О-ОД!!! – прокричал он в микрофон, когда вступительная композиция была (бесподобно, охуенно) отыграна. Насколько это вообще было возможно, зал закричал и затопал еще сильнее.
Следующие минуты казались иллюзией, миром грез. Мне хотелось упасть “АйТиЭс” в ноги. Я даже чувствовала, как подступают слезы и перехватывает дыхание. Эмоции рвались наружу, и, дав им свободу, я потеряла счет пространства и времени. Существовала лишь музыка, их музыка, и это было сильнее любого наркотика.
Однако на последней композиции волей-неволей пришлось прийти в сознание.
– …А сейчас, специально для вас, впервые!.. – сказал Рэй. – Наша новая композиция!
Я мигом навострила уши, зал, издав радостное «О-о!», ускорил темп аплодисментов. Все внимание было приковано к солисту, а вот я, в отличие от толпы, отчетливо могла видеть других участников, и их реакция чуть взволновала меня. Они растерялись! Переглянулись, Грэг схватился за голову, Кол, стоявший ко мне ближе всех, заметно нахмурился, сдерживая гнев.
– Даже не было студийной записи! – продолжал Рэй. – И названия пока нет, но вы же нас простите? – Толпа завизжала. – Мы исполним ее, впервые, здесь и сейчас. Я посвящаю эту песню… моему маленькому ангелу.
Грэг растеряно смотрел на Кола, ожидая, что лидер как-нибудь спасет ситуацию, хотя раздразненную толпу уже не усмирить. Видимо, песня была еще сырая. Но Кол лишь кивнул барабанщику, и тот, секунду промешкавшись, несмело начал играть. Он задал ритм, относительно других песен весьма спокойный. Барабаны подхватила мелодия, рождаемая игрой медиатора по тонким струнам электрогитары. Это был чистый, ясный звук и быстрый перебор нот, но мелодия казалась очень спокойной, особенно после предыдущих разрывающих барабанные перепонки песен. Она отрезвляла – в зале стояла полнейшая тишина, все вслушивались в новую песню “АйТиЭс”.
Ты подарил ей
мнимое счастье в страсти;
Ты подарил смерть
медленной, жгучей казней.
В небо открыл дверь,
крылья ее расправил,
Пламенем ты грел –
адским огнем расплавил.
Это было не совсем в их стиле, что-то новенькое. Таинственно-мрачное. Мне нравилось, хотя не покидало чувство неудобства или чего-то такого. Может, потому, что композиция была еще не «отполирована», судя по переглядываниям и волнениям группы?
Мне казалось, что я слышала это где-то раньше. Но ведь Рэй объявил, что композиция – новая! К тому же, я знаю все их песни, в их репертуаре такого не водится. Сплагиатили? Тьфу-тьфу на тебя, дура-Ира!
Когда начался припев, все внутри меня встрепенулось. Я… вспомнила, где ее слышала. Точнее – видела.
Сжигай ее душу, исчадие ада,
Сжирай ее сердце, запивай смрадом:
Под кожей ее давно гниль – ты был ядом.
И жги ее вечно, вечно будь рядом
Не знаю почему, но взглядом я стала искать Новикова. Удивительно, что на все выступление я совершенно забыла о нем и только сейчас опомнилась. На сцене его не было, что и не удивительно – он находился, где ему и подобало, у аппаратуры, довольно далеко от самих исполнителей. Отыскать его не составило труда.
Рядом с ним… стояла девушка. Едва ли можно было разглядеть ее лицо, но… это, без сомнений, была Надя Кондратьева.
Я чувствовала, что вокруг этой девушки вьются тайны, но лезть в ее жизнь не имела никакого желания или интереса. Значит, она связана с “АйТиЭс”? Пишет тексты их песен? Кто бы мог подумать!
Как они познакомились и почему она это делает? Я чувствовала, что тут все не так уж чисто. Хотя бы потому, что Новиков убеждал меня, будто ее здесь быть не должно, ведь такие «хорошие девочки уже давно спят в столь позднее время». Ха-ха!
Он не хотел говорить о ней, судя по всему, потому я и не надеялась, что узнаю эту тайну столь быстро. Сразу же после концерта.
Музыканты покинули сцену тоже эффектно, хоть и не сравнить с появлением. Свет стал угасать, пока сцену не охватил полнейший мрак. Нам, фанатам, не составило труда догадаться, что это предзнаменует окончание шоу, поэтому с зала посыпались умоляющие возгласы не заканчивать выступление. Но “АйТиЭс” оставили без внимания их просьбы спеть на бис. Рэй в полнейшей темноте прошептал слова благодарности и прощания. Когда свет включился, музыкантов уже не было, а толпа тянула руки к пустой сцене.
Я еще раз глянула в сторону Новикова и, не обнаружив за аппаратурой ни его, ни Кондратьеву, чуть боязливо поперлась в каморку. Меня все еще пугало, что я нахожусь так близко к звездам, к своим кумирам. Пугало то, что вблизи они – совсем другие, простые люди со своими проблемами и слабостями. Пугали отношения Кола и Рэя…
Честно, я бы не удивилась, зайдя туда и обнаружив грозную перепалку между ними, ведь Рэй определенно нарушил сценарий, исполняя последнюю песню. Но все, к счастью, было спокойно.
Я открыла дверь, тут же наткнулась на хмурого Кола и почувствовала себя несчастной букашкой (но букашкой, которая любит гитариста “АйТиЭс” как никто другой, несмотря на его раздраженный взгляд). Мое нахождение здесь ему, очевидно, было нежелательно, но он решил не тратить остатки терпения на меня и просто пошел переодеваться в другое отделение комнатушки.
– УО-О-О-О-О! – изливал свои эмоции Грэг. – ОТПА-А-АД! Черт, ну ты и замутил, Андрюха, я ж чуть не оп-пысался!
Рэй, стоявший в уголке, посмеялся и глотнул из бутылки (я не поняла, что там было: просто вода или какой-то крепкий напиток).
– Да уж, это было… ого-о-о-о-го, – сказала Алена-гримерша, прибираясь или просто собирая свои вещи. То же проделывали парнишки-помощники. Вик снова пропал из поля зрения. Все-таки он оставался самым загадочным из всех! И это круто!
Впрочем, наверняка он тоже просто ушел переодеться.
– Ладно, ребят, я побежала, вы большие молодцы, как всегда! – Алена обняла каждого и выбежала. Минутой позже вошел Новиков.
– Черт, ну вы даете!.. – со смехом начал он, но тут же его интонации изменились, и он бросился к Рэю. – Ты что творишь, черт возьми?!
Грэг с парнишками обернулись и ахнули.
– Все хо-ро-шо! – пропел Рэй с улыбкой и закрытыми глазами.
– Дурь? – спросил, нахмурившись один подсобный парнишка.
– Наглотался? – второй.
– Надо везти его домой, пока не поздно, – вздохнул Лекс в подтверждение их слов и достал телефон из кармана, чтобы вызвать такси. – Леня, Слава, присмотрите за ним сегодня?
– А ты сам никак? – нехотя спросил один, а потом повернул голову ко мне. – А ну хотя… – и ухмыльнулся. Мне стало не по себе.
Новиков поднял взгляд на меня и подошел ближе.
– Ты что, плакала? – его губы растянулись в улыбке, и он наклонился ко мне. Я машинально отвернулась, опустив голову.
– Еще чего!
Хотя пара слезинок, возможно, была пущена. Меня переполняли эмоции: драйв, возбуждение, гордость, офигевание и т.д… – я просто не сдержалась.
– Ну и вид у тебя, – Новиков похлопал меня по голове.
– Я… просто… немного в шоке. – И это действительно было так. Я посмотрела на Рэя, запрокинувшего голову к потолку и закрывшего глаза. Он опирался руками о стул, чуть приподняв плечи.
– Надеюсь, он не был самым твоим любимчиком, – тихо сказал Новиков, проследив за моим взглядом.
Ну, я, конечно, знала, что Рэй далеко не паинька, но… НО! НО! НО!
Судя по реакции присутствующих, им было не привыкать к такому поведению солиста.
Лекс вызвал такси и через пару минут скрылся в том самом таинственном отделении для переодевания (ну, это я его так назвала, понятия не имея, что там на самом деле делается). Рэй тоже направился туда, столкнувшись по дороге с выходившим Колом, которого сопровождал третий подсобный парниша. Кол с Рэем недобро переглянулись, но оба тактично промолчали, делая вид, что между ними ничего не произошло. Но было очевидно, будь произнесено хоть слово одного в сторону другого – и грянет шторм.
Я уселась на тот же стульчик, что и раньше, с умилительной улыбкой наблюдая за любимцами. Несмотря ни на что, мечта сбылась, я их увидела и до сих пор вижу! В душе творилась каша из чувств.
– А где… эта? – спросил Кол с пренебрежением.
– Аленка? Она уже убежала, буквально пару минут назад,– весело сказал Грэг, играя в своем телефоне (я слышала звуки каких-то пулялок и подметила сосредоточенное выражение лица владельца телефона).
– Да нет. Надя где? – раздраженно спросил гитарист. Мне оставалось только поджать губы от услышанного…
– Э, откуда ж мне знать? Дома, наверное.
– Вы ее видели? – обратился он к подсобным. Те неуверенно помотали головой. Кол раздраженно цокнул и быстро вышел.
– Черт, я и забыл совсем о ней, – почесал голову один.
– Это та, что за Андреем бегает хвостом? – спросил второй.
– Да-да.
Из «переодевалки» слышались смех и болтовня. Грэг, которого мне все сильнее хотелось называть просто Гошей, ибо «васяпупкинское» имя ему подходило больше, продолжал играть в пулялки на телефоне, а эти Слава с Леней просто бродили. Я пыталась осмыслить все, что случилось и что я узнала.
Еще какое-то время спустя в каморку вошла виновница моих напряженных дум. Ангельская, милая Надя Кондратьева. Как всегда страдальческое выражение лица было еще более печальным и взволнованным, чем обычно. Вслед за ней вошел Кол и, закрыв дверь, спросил:
– Ну и что это?..
– Я… – она опустила голову, словно провинилась в чем-то. – Я пошла домой, но потом вспомнила, что забыла свой телефон здесь, вот и все. Вернулась, и… вот. – Она взяла лежавший на тумбе маленький телефончик и демонстративно, но чересчур нервно поболтала им в воздухе.
– «Пошла»? – переспросил Кол.
– Ум… Тут ведь… недалеко совсем. Ну, ты, наверное, знаешь…
Кол молчал несколько секунд, и мне показалось, что было в этом нечто зловещее.
– А то что ночь, это ничего? – более раздраженно, чем я могла ожидать, спросил он. Вроде и беспокоился, но по интонациям слишком злился. И я не могла понять, почему.
– Но я же не маленькая, – неуверенно и очень-очень тихо сказала Надя, словно не возражала ему, а спрашивала, действительно ли она не маленькая. При этом еще больше опустила голову и подняла плечи.
– И умная просто до ужаса, да?
– Но… тут всего минут пять…
– И я бы не удивился, если за эти пять минут тебя прирезали, – презрительно сказал Кол. – Вызывай такси или проси, чтобы кто-нибудь подбросил, не то снова нападет какой-нибудь маньяк, как тогда.
– Извини… – почти прошептала Надя, еще больше сжавшись. Кол больше ничего не сказал и вновь направился в «переодевалку», откуда, в свою очередь, вышел качающий головой Новиков.
– Рэй накурился, так что… аккуратней там, – предупредил он гитариста. Тот лишь устало и недовольно хмыкнул.
Новиков подошел к Наде и спросил, как она. Кондратьева натянуто улыбнулась, а потом… заметила меня. Какой ужас был у нее в глазах, это надо было видеть.
– Ира?..
– Привет-привет, – издевательски помахала рукой я, сохраняя каменное выражение лица. Новиков погладил Надю по плечу.
– Не волнуйся, все будет хорошо.
В это же мгновение показался Рэй, и то, что случилось потом… еще долго не давало мне покоя.
– Эй, – сказал он не по ситуации грозно. – Руки убери от нее.
Все сразу же обернулись. Он стремительно пошел вперед к Новикову и Наде, и в этой стремительности не ощущалось ничего хорошего. Я видела по глазам Рэя, что он в полном неадеквате и готов врезать Лексу.
Надя торопливо вышла вперед, замахав ладошками.
– Андрей, Андрей, это не то, что…
Она не смогла продолжить. Рэй замахнулся и ударил кулаком ее по щеке.
– Иди к черту, шлюха. – Надя не удержалась на ногах и упала.
– Твою мать, Андрей! – крикнул Новиков, и ему тут же пришлось увернуться от удара.
К Рэю кинулись сзади другие парни, схватили его под руки с двух сторон. Все происходило так быстро и неожиданно. Я в ужасе смотрела на все это. Кол подбежал к Наде, взял в руки ее лицо. По щекам девушки текли слезы, губы дрожали.
– Ч-черт, – тихо, но очень злобно выругался Кол, встал и подошел к Рэю. – Ты ублюдок!
Он со всей силы ударил Рэя. Так как он более-менее успокоился, его уже отпустили, и из-за удара он свалился с ног. Кол не собирался ограничиваться и уже занес кулак для нового удара, но его остановил Новиков.
– Ну ты-то куда!..
Теперь все кинулись сдерживать Кола. Ругательства, маты, удары… В одной маленькой каморке. Мне тоже прилетело в ходе этой, мягко говоря, перепалки. Ничего серьезного, я просто упала со стула. Когда пришла в себя и встала, вжавшись в уголок, гомон прекратился. Наступила зловещая тишина. Грэг-Гоша испуганно сидел на диване далеко от всех. Новиков с двумя парнишами держали Кола. Все замерли, глядя на Надю. Она поднялась, встала напротив Андрея, беззащитная, открытая, как загнанная жертва перед зверем. Что он выкинет в невменяемом состоянии? Он уже ударил ее, причем неслабо. Сейчас его никто не держит, а она совсем-совсем рядом.
– Я люблю только тебя, – сказала Надя, сделав несмелый шаг навстречу ему. Дотронулась дрожащими пальцами до его лица, ища отклика сознания в его глазах.
– Девочка моя… – Рэй прижал ее к себе, обнял крепко, и Надя со всхлипом вздохнула. Ее руки дрожали, а на лице читался испуг и большая-большая боль.
Парни ослабили хватку, в которой больше не было необходимости.
Я вспомнила жуткие синяки на руке у Нади и подумала, что с Рэем они могли бы иметь прямую связь…
====== Желание №4. Капризы судьбы ======
Напряженно-угнетающая атмосфера. Стыдливо опущенные вниз глаза почти всех присутствующих. Что касается конкретно меня и моих ощущений?.. Как же много разных, и при этом сильных, потрясающих эмоций можно испытать буквально за пару часов! Мне нужно было время, чтобы хорошенько осмыслить все произошедшее. Но тут я подметила еще кое-что.
Взгляд Кола в отличие от всех других был красноречивее некуда: он не равнодушен к Наде! Конечно, нельзя было сказать наверняка, но по какой еще причине он мог смотреть на нее… так. На них с Реем. Вот откуда эта забота вкупе с раздражительностью к Наде! Это злость и ревность, боль и ненависть. Я могла и ошибаться, конечно, ведь не знала толком ни его, ни того, что его могло связывать с моей знакомой. Но это было самое логичное и простое объяснение всего.
Батюшки мои, да что за балаган внутри группы!
Я почувствовала, что каша из всех моих чувств начинает обращаться в злость к ангелочку Наденьке. Это из-за нее в группе такие отношения! Из-за нее Кол с Реем ругаются! Да это же очевидно! Сучка, прикидывающаяся невинным барашком!
Светлая, добрая часть меня тут же вступилась за Кондратьеву (как-никак она мне все-таки давала лекции списывать пару раз): она же не специально! Ее вины ни в чем нет. Да и жалко ее даже – только врагу пожелаешь влюбиться в такого, как Рэй.
Нет, в смысле, я тоже люблю Рэя… Но… Встречаться с ним?
Тут я поняла, что участники “АйТиЭс” всегда были для меня идеалами и звездами, я бы только мечтать могла о встрече с ними. А представить себя на месте чьей-либо из них девушки?! И в голову бы не пришло!
В тот момент, вместе с пониманием этого, к неразберихе чувств добавилось еще и легкая тень… разочарования? Я увидела своих кумиров слишком близко, не в свете ослепляющих прожекторов, не в их сценическом образе – такими, какими они просыпаются и засыпают: обычными людьми.
Конечно, я не дура, считавшая их не-людьми, но… полное понимание этого навалилось слишком внезапно. И это ощущение было уж точно не из приятных.
У Новикова зазвонил телефон – подъехало вызванное несколько минут назад такси.
– Ладно, пора домой, – неестественно беззаботно сказал он.
– Да, поехали, Андрей, – взмолилась Надя с неискренней улыбкой. Парень, все еще державший ее в слабых объятиях, лишь усмехнулся. Кондратьева начала боязливо и бережно отдаляться от него, затем, справившись с этим, так же аккуратно одела ему очки на лицо и, взяв за руку, повела к выходу.
Парнишка-гардеробщик, который с едва приметной внешностью, и еще один подсобный – то ли Леня, то ли Слава, я так и не поняла – пошли вместе с ними. Новиков предварительно сказал им номер и марку машины.
– Ладно, я тоже сваливаю, – устало сказал Кол и начал складывать гитару в чехол.
– Подвести? – спросил Новиков и тоже стал прибирать какие-то вещички.
– Я своим ходом.
– Лекс, меня подбросишь? – выскочил Грэг-Гоша.
– Ну, и меня тогда заодно, – отозвался последний подсобный парнишка. Новиков, перед тем как ответить им, обратился ко мне.
– Ты как? Не против? Или ты хотела еще потанцевать?
Конечно, когда еще мне удастся потусить в «Фортуне»? Таким шансом надо пользоваться, раз уж выпал. Но… я была не в том состоянии. Тусить и веселиться просто-напросто не смогла бы. К тому же, я понимала: чем скорее вернусь домой, тем лучше – маму лучше не злить. Точнее, не заставлять ее лишний раз волноваться. Небось до сих пор сидит на кухне и ждет меня. Лишь бы не плакала!
– Поехали домой, – кивнула я и встала со стула.
– Окей, – Новиков взял меня за плечо и повел к выходу, по пути обращаясь к своим друзьям, – встретимся у машины тогда, куртку мою прихватите. Колян, пока.
Кол махнул рукой и скрылся из виду. Еще двое парней стали собирать вещи, а я недоуменно покосилась на Лекса. Задать вопрос мне не удалось, ибо стоило открыть тяжелую дверь, как нас поглотил мир музыки и чужого драйва – при всем желании вряд ли кто-то мог меня услышать. Я смогла заговорить только у гардероба. Меня интересовало, почему мы вдвоем уходим отдельно, и вообще… как-то странно все это было.
– Понимаешь, звезды и все «свои» не пользуются главным выходом, – он указал большим пальцем в ту сторону, откуда я пару часов назад зашла в этот клуб. Он говорил так, словно объяснял маленькой, глуповатой девочке какую-то элементарную вещь. Меня его тон, естественно, немного взбесил, но я промолчала и стала запихивать руки в свой пуховик. В принципе, я знала об этом, точнее догадывалась, но в тот момент голова была забита другим и плохо соображала.
Ноябрь в самом расцвете своих сил был очень жесток. Я поежилась, выйдя на улицу и ощутив ледяной ветер на незащищенной коже лица.
– Бр-р, ну и холодрыга! – Новиков почувствовал мощь ноябрьского мороза во всей красе. Вот зачем понтоваться и разгуливать без верхней одежды? Сам виноват. – Побежали, рокерша!
Он обхватил мои плечи одной рукой, и мы быстро двинулись к парковке. Барабанщик “АйТиЭс” и парень, чьего имени я до сих пор не знала, были уже там. Когда мы приблизились, Гоша кинул Новикову легонькую курточку, которую тот поспешил накинуть. Я скептично выгнула бровь – вряд ли это шмотье могло бы согреть. Незнакомый парнишка, впрочем, тоже стоял в легкой куртке и докуривал сигарету. Тогда я подумала, что, наверное, я единственная, кто выглядит убого в своем длинном, дутом пуховике, как дрожащий толстый пингвин. Грэг тоже был одет тепло, однако не застегнул яркую, теплую куртку до самого подбородка, как я. Замок был спущен почти до солнечного сплетения, открывая чуть проступающий кадык и выглядывающие из-под кофты ключицы. Гоша, сложив руки в большие карманы в районе груди, быстро-быстро переминался с ноги на ногу, и большой помпон на его вязаной шапке задорно болтался туда-сюда. Я подумала, что он все-таки большая-пребольшая очаровашка, и улыбнулась.
Новиков достал ключи из кармана и открыл машину. Я в марках ни бум-бум, и все, что могла сказать – машина черная и большая. Не густо, знаю… Ну, пожалуй, можно было назвать ее красивой. Или крутой. Простой студент о таких только мечтает. Кстати, в универ на такой машине он вроде бы никогда не ездил. Я мало что знала о своем «типа-парне», но сделай он так, это стало бы известно всему потоку. Даже без помощи Ульянки Дементьевой.
– Ир, вперед. – Лекс открыл передо мной дверь переднего пассажирского сидения. Парни пристроились сзади. Я оглядела салон, отметив про себя: «Недурно…».
Какое-то время машина прогревалась. Парни обменивались непонятными мне фразами, обсуждали что-то и посмеивались, а я старалась украдкой поглядеть на барабанщика “АйТиЭс”. Все равно он оставался моим кумиром. Одним из четырех.
Четырех…
Меня вдруг осенило.
– А где Вик?! – почти испуганно выпалила я.
– Вик?
– Да! Ну, басист!
– Ушел, – выгнул бровь Новиков, слово не понял, почему я так напугана. Я похлопала глазами. КОГДА? Когда он успел уйти?
– Ой, этот скрытный, тихий тип такой незаметный! Я тебя понимаю, Юля! – громко заявил Гоша-Грэг. – Сам вечно теряю его из поля зрения.
Не обращая внимания на то, что мое имя не Юля, я попыталась понять, в какой момент басист улизнул. Неужели сразу-сразу после концерта, когда я еще не зашла обратно в каморку? Но… ему ведь надо было переодеться, наверное. Что-нибудь еще сделать. И…
Мои раздумья прервал телефонный звонок. Новиков достал свой галдящий телефон и ответил. Разговор был коротким, и, положив трубку, Лекс повернулся к друзьям.
– Рэя уложили спать, все норм.
– Слава богу!
Я тоже почувствовала странное облегчение от этой новости.
– Ладно, поехали. – Новиков завел машину и включил музыку. У меня чуть кровь из ушей не полилась – Леди Гага?! С этой ее песней «Покер фейс»?! Что за фигня? Выпученными глазами посмотрев на водителя, я попыталась убедиться, что он действительно звукач РОК-группы. Однако ни уши, ни глаза меня не обманывали – владелец машины наслаждался попсой. Он качал головой и припевал: «Ма-ма-мама!»
Я смерила его испуганно-презрительным взглядом, а он лишь улыбнулся, очевидно, ожидав такой реакции с моей стороны. Хуже всего то, что сидящие сзади тоже стали танцевать и подпевать!
Нет… Я серьезно еду в машине с людьми, имеющими прямое отношение к року? Один из них, вообще, непосредственно член рок-группы!
Гага, к слову, оказалась лишь невинным цветочком! Дальше пошел ужас моего детства, ибо мама была фанатом этой группы – “МИРАЖ”.
Нет, я была уверена, что парни просто придуриваются. Но… Гоша знал играющую песню наизусть! «Музыка на-аас связала…» – пел он, зажмурившись. Новиков смеялся. Я бы тоже не отказалась, ведь пританцовывал парень при этом очень смешно, но я пребывала в глубочайшем шоке.
Так мы и ехали под Селену Гомез, Рианну и других. Я знала этих мадам только потому, что меня их песнями мучила двоюродная сестра (подарившая мне лифчик с черепами).
Первым довезли парня, так и оставшегося мне незнакомым. Да я и не особо горела желанием узнавать его, если честно. Потом мы попрощались с Гошей. Он похлопал меня по плечу, из-за чего я чуть не завыла. При этом он назвал меня уже не Юлей, а Катей, но какая разница.
– Так, ты же на Калашниковой? – чуть приглушив музыку, спросил Новиков.
– Да, тридцатый дом. Там рядом заправка.
– О, отлично, как раз надо заправиться.
– Боже, выключи эту попсу!!! – не выдержала я, услышав Меладзе.
Новиков только поржал и стал переключать.
– Вот, специально для тебя, рокерша, – с улыбкой сказал он, оставив “Imagine Dragons”, правда, громкость прибавлять не стал. Тем не менее, я расслабилась.
– Ты зовешь меня рокершей с каким-то… не знаю, как объяснить. Но ты же сам имеешь прямое и большое отношение к року, вертишься в этой сфере! А…
– …люблю попсу, – улыбнулся он. Мне оставалось только покачать головой от недоумения.
Откинув голову, я стала смотреть в окно и, вновь вспомнив все произошедшее за эту ночь, непроизвольно вздохнула.
– Что, масса незабываемых впечатлений? – спросил Новиков.
– Не то слово…
– Я надеюсь… – несколько секунд он молчал, отчего пришлось слегка насторожиться и повернуть к нему голову, – про Надю ты никому ничего не скажешь.
Я молчала, опустив взгляд. Все они… закрывают глаза на то, что она терпит. Мне Кондратьева – никто, поэтому должно быть как-то все равно. В принципе, так и есть. А вот Новиков со своей постоянной участливостью и общительностью, на мой взгляд, мог бы и заступиться за нее, а не просить «молчать». Да и остальные ничего не сделали. Я хмыкнула, подумав об этом. Впрочем… какое мне дело, всех подробностей я не знаю. Не зря ведь Кол – лидер группы – просто молча отводит раздражительный взгляд и тоже не вмешивается в их отношения.
Со стороны (по крайней мере, с моей) черта с два это можно назвать отношениями, но… да, я не знаю всех подробностей.
И не хочу знать, если честно.
– Мне некому что-либо рассказывать, – ответила я, спустя какое-то время и тут же подумала о Лиле. Ложь о том, что встречаюсь с Новиковым, и все последующее словно отдаляло меня от нее, и я даже почувствовала вину.
Подъехали к моему дому быстро. Он был недалеко от проезжей части, только подъездные двери располагались со стороны двора.
– Дойдешь? – спросил Лекс, остановившись у моего подъезда, где я попросила.
– Конечно. – Было бы тут чего доходить.
Я вышла из машины, попрощалась с одногруппником и направилась домой. Буквально пара шагов до подъездной двери – тем не менее, Новиков не отъезжал, наблюдая, как я захожу. Меня это чуточку накаляло – тоже мне, рыцарь нашелся.
Поднявшись на свой этаж, я вставила ключ и, прокрутив его в замочной скважине, поняла, что закрыто изнутри. Я точно запирала дверь на ключ перед выходом – значит, мама или Лешка выходили из дома после меня, а потом по привычке замкнули изнутри. Так, что ли?
Ну, не могла же мама из-за нашей с ней ссоры назло закрыть дверь, мол, чтоб я не возвращалась.
Нет, конечно! Это бред! Как мне вообще могло прийти такое в голову? Скорее всего, она до сих пор ждет меня и не может уснуть. Злится и волнуется – это так на нее похоже!
Вспомнив о нашем скандале, я недовольно поджала губы. Продолжать ругаться с ней мне не хотелось, да и я уже остыла после всего произошедшего. Впрочем… вспомнив причину нашего недопонимания, вновь почувствовала злость.
Я решила позвонить Лешке, попросить его открыть мне дверь. Достала телефон, увидела кучу непринятых звонков и непрочитанных сообщений, даже не стала удивляться и просто набрала его номер. Почему-то он не отвечал. Спать он не мог – выходной же, по-любому сидит задротит в свою “Доту” и ни черта не слышит.
Пришлось нажимать на квартирный звонок. Я сделала это медленно и слабо, почти нехотя. Прошло не так много времени, как послышались копошения за дверью – значит, мама все-таки не спала и ждала меня. Однако… мои уши уловили мужской голос, и я моментально напряглась, почти инстинктивно. Не успев до конца осознать, чей это, собственно, голос, я и не заметила, как дверь распахнулась.
На пороге стоял человек, которого я ненавидела больше всего.
– Явилась – не запылилась, – протянул он.
Я с ужасом, ненавистью и отвращением посмотрела в эти мерзкие глаза болотного цвета. Высокий, крепкий, с отвратительным выпирающим пивным животом – от него и сейчас пахло алкоголем. Этот ужасный запах перегара и пота, запах этого человека…
– Много заработала, маленькая шлюшка? – он, как обычно, говорил тихо и без улыбки. – Скольких обслужила, раз так поздно возвращаешься?
– Я не шлюха, – процедила я. Несмотря на внушаемый им страх, нельзя было показывать, что я боюсь. Сердце колотилось как бешеное, но я стояла прямо, сжимая кулаки и стискивая зубы.
– С такой внешностью и такими мозгами? – он сделал шаг вперед, и я невольно отступила назад, показав страх. Быстро моргнула… Я почувствовала, как дрогнули руки, и услышала, как нервно вдохнула пыльный воздух, словно всхлипнула. – Может, выебать тебя? Заодно отработаешь все то, что я дал тебе.
Я со всей силы пнула его между ног и бросилась вниз, прочь от дома. Вслед еще слышались его угрозы и маты. Я бежала, скорее подсознательно, чем осознанно, к заправке недалеко от дома. Там было светло, а рядом проезжая часть. Я надеялась, что там он меня не тронет – при других. Но в такую позднюю и холодную ночь людей не оказалось, а машины ездили совсем редко. Я испугалась, но тут в поле моего зрения попала знакомая большая черная машина и… Новиков.
– М-можно? Я… с-сяду? – подбежав к нему, сказала я, нервно оглядываясь назад и отдыхиваясь. По его сосредоточенному и серьезному взгляду было понятно, что шутить, издеваться или задавать лишние вопросы он не будет.
Оказавшись в салоне, я несколько секунд приходила в себя, глядя в сторону своего дома. Того человека не было видно, и я немного успокоилась. Новиков пока расплачивался, заливал бензин – я точно не знала, что он делает, но он оставался на улице. Я достала телефон и позвонила Лиле. Подруга долго не отвечала, пребывая в мире сновидений, но моя настойчивость вернула ее в явь.
