Текст книги "Шрамы на сердце (СИ)"

Автор книги: Артур Шайдуллин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

3

– Он снова это делает! – соседка сверху, скрученная старостью в дугу Клавдия Петровна, встретила его у лифта.

Ее дрожащий шепот всегда раздражал Матвея. Он с трудом сдержался, чтобы не развернуться и побежать по лестницам. Что там говорят по этому поводу психотерапевты? «Дышите глубже и попробуйте досчитать до десяти»? Бред. Метод, который не работает.

Старушка смотрела на него сквозь толстые линзы очков маленькими испуганными глазками. Она плотно сжала бесцветные губы и подняла вверх крючковатый палец.

– Слышите? Вот опять!

– Клавдия Петровна, кто и что снова делает?

– Этот, который надо мной живет, – («этот» звучало как «ентот») – Диверсант он. – Старушка закивала головой. – Опять закладывает мину. Все крошит и крошит… стенку-то. Я по батарее постучу, а он замирает. Подождет, значит, ирод; как засну, начинает снова.

Открылся лифт и старушка, взяв парня за локоть цепкими пальцами, завела в кабину. Матвей опешил. Клавдия Петровна нажала на кнопку своего этажа. Старушка не отпускала руку парня, словно опасаясь, что он вырвется и сбежит от нее, как только откроются двери лифта.

Клавдия Петровна на миг высунула голову и осмотрела лестничную площадку.

– Никого. Пойдемте, пойдемте! – потащила парня к своей двери. – Во всем подъезде слышно, что он делает. Антихрист!

Старушка долго пыталась попасть ключом в замочную скважину. Трясущиеся руки не позволяли ей этого сделать. Матвей представил себе, как Клавдия Петровна пытается попасть кончиком нитки в ушко иголки и невольно усмехнулся.

– Позвольте мне, – Матвей легонько отстранил старушку и взял у нее ключи.

Они вошли в квартиру. Клавдия Петровна вновь вцепилась в локоть парня и повела его в зал.

– Вон смотрите! – она указала на потолок, – сюда даже не захожу теперь… Вот-вот слышите?

Над Клавдией Петровной жил дед Евдоким – неисправимый пьяница и весельчак, прозванный Пучком за редкую бороду. Но Матвею порой хотелось наброситься и задушить его, каждый раз, когда старик оказывался у его порога и заводил свою излюбленную шарманку: «Извините, что я к вам обращаюсь», чтобы выпросить «сколько не жалко, до пенсии».

Матвей прислушался и чуть не рассмеялся. В трубах журчала вода. Писатель закрыл лицо руками и присел на антикварное кресло.

– Матвей Алексеевич! Вы как журналист, должны провести независимое расследование и вывести на чистую воду этого диверсанта.

Парень встал с кресла, и едва сдержал смешок, услышав забавное «ентого» с ударением на второй слог.

– Клавдия Петровна, можно я воспользуюсь вашим туалетом?

Старушка кивнула ему и, бросив взгляд на потолок, потянулась к микстуре с валерианой. Матвей выкрутил до упора вентили на стояках, полностью открыв напор воды. Потоптавшись с полминуты, он вышел обратно.

– Перестал крошить, ирод проклятый, – старушка трижды перекрестилась.

– Я разберусь с этим, обещаю вам. Я проведу тщательное журналистское расследование…

– И по телевизору покажут ентого? – она снова подняла наверх крючковатый палец.

– Да вы что, нет, конечно! Это же государственный преступник! – Матвей перешел на шепот и приложил указательный палец к губам.

Старушка на секунду закрыла глаза и, сжав губы, кивнула в знак согласия и одобрения.

Сильная усталость и пивные пары валили с ног. Матвей вернулся в квартиру и заснул в кресле у входной двери. На его губах застыла добродушная улыбка.

Глава 6. Интервью с убийцей

1

Матвей не любил вспоминать годы супружества. Воспоминания утягивали в глубокую апатичную меланхолию, каждый раз неизменно перераставшую в депрессию. Он спрятал все, что напоминало об Ане в кладовой. Все, что она не увезла с собой в отчий дом. Это были фотографии в рамках, сувениры, которые они привезли из совместного отдыха из Испании, Таиланда и Китая. Открытки и поделки из бисера, форма для леденцов и коллекция фарфоровых полумесяцев, старые журналы моды и тонкие женские романы в мягком переплете. Среди всего был и вязаный свитер Ани, хранивший ее мягкий и нежный запах, который Матвей также не решился выбросить.

Единственным, пожалуй, напоминанием об Анне, маячившим все время перед глазами, был Фимка. Подаренный на последний день рождения маленький, черный котенок с белой отметиной на груди вырос в прожорливое и беспрестанно мурлыкающее существо. Кот, словно назло, тут и там оставлял маленькие лужицы, от которых исходил далеко не безобидный запах. Для чистюли и педанта Матвея это было испытанием уравновешенности и терпения.

– Ну что, дружище, позвоним ей? – сказал парень, поглаживая спину кота, развалившегося на его коленях. – Ты ведь тоже хочешь ее услышать? Хочешь?

Матвей потрепал кота и потянулся к трубке телефона. Он сомневался с минуту и смотрел на палец, на котором еще совсем недавно сияло кольцо. Узкая полоса осталась не загоревшей.

Он кашлянул, прочистив горло, и набрал номер бывшей жены. После седьмого гудка он услышал приятный, бархатный голос Ани. Первые дни после знакомства и особенно, после развода, Матвей таял от него и терялся. Но сегодня этого не произошло.

– Алло!

Матвей почувствовал, как по его телу пробежала мелкая дрожь.

– Привет, Анечка. Как дела?

– Привет… – Аня ощутимо растерялась от неожиданного звонка.

– Я не помешал тебе?

– Говори, Мати… – Аня осеклась, – Матвей, что тебе нужно?

– Мне нужен… Я ищу Витю Бахманова, у тебя нет его номера? – Матвей слышал плескание воды и представил себе купающуюся в ванной девушку.

– Хм… А зачем тебе номер телефона моего бывшего парня?

Матвея словно ударило током.

– Ты с ним встречалась? Впрочем, это сейчас неважно. Мне необходимо найти его, это необходимо для работы… Долгая история. Ну, ты мне можешь помочь?

– Ммм, секретные журналистские штучки? Подожди минуточку, пока можешь приготовить ручку с бумагой. Сейчас доберусь до записной книжки, – послышался плеск воды и шлепающих по кафелю босых ног.

Матвей зажмурился и покачал головой. Он не мог отогнать навязчивый образ обнаженной жены, листающей записную книжку, прижав трубку к уху изящным плечом.

– … пишешь? Алло, Матик! – неожиданно вырвалось привычное ласкательное обращение.

– Да-да, записываю.

Матвей записал номер телефона, после чего возникла неловкая пауза.

– Матик, с тобой все в порядке? Ты какой-то… странный. Ты записал?

– Да, спасибо, ты здорово помогла.

– Ты, правда, позвонил только для того, чтобы узнать номер телефона Виктора?

– На самом деле я хотел услышать твой голос, поговорить с тобой и узнать встречаешься ли ты с Бахманчиком. (Забытое прозвище однокурсника всплыло в памяти). Ну и придумал глупый предлог.

– О, теперь это больше похоже на правду.

– Слушай, может, мы как-нибудь поужинаем вместе? – сказал Матвей. Он улыбнулся, когда кот взглянул на него, словно был удивлен поведением хозяина.

– Ужин ради ужина? Или ты хочешь сказать мне что-то важное? – Аня легла обратно в ванну, прошелестев шторкой. – Матвей, мы ведь обсуждали это с тобой. Я думала, что мы поняли друг друга.

– Не хочешь в ресторан, можем погулять по набережной, поесть мороженого в летнем кафе, там снова подают то ванильное с грушевой стружкой и орехами, которое ты любишь, – в какой-то момент Матвей поверил в успех.

– Извини, Данилевский…

– Наверно, твоим родителям это не понравится. Ну, ладно. Я тебе нечего не говорил. Тебе большой привет от вечноголодного Фимки. Спасибо, что не бросила трубку. До встречи.

Аня никогда не говорила «Пока» или «Удачи». Она непременно говорила «Еще увидимся». Вот и сейчас, она произнесла заветную обнадеживающую фразу и нажала кнопку сброса, оставив Матвея наедине с короткими гудками.

Не вставая с дивана, Матвей набрал номер Виктора Бахманова.

– Да, слушаю, – голос был заспанным.

– Доброе утро, господин Бахманов. Приглашаем Вас на пресс-конференцию генерального прокурора посвященное грандиозному коррупционному скандалу.

– В такое время и так глупо может шутить только несколько людей. Один из них Евгений Петросян в воскресное утро. Голос знакомый до боли как прыщик на заднице, – Виктор рассмеялся.

– Может ваше величество соизволить поднять свою тощую задницу с постели и взглянет на фотографию с выпускного вечера факультета журналистики. Третий справа, во втором ряду.

– Матик!!! Сукин сын… – Виктор воскликнул, словно проснулся не в постели, а в сокровищнице Скрудж Макдака.

– Ты так быстро достал фотографию?

– Да нет, она в рамке стоит на столе.

– Слушай, может, как-нибудь встретимся, мне нужно поговорить с тобой кое о чем. Дело очень важное для меня, хотя предупреждаю заранее, тебе может показаться обратное.

– Если ты по поводу наших отношений с Анной…

– Нет-нет, – перебил Матвей, – это по поводу твоего последнего сюжета по новостям. Это серьезно, и повторюсь, очень важно для меня.

– Интересно, тогда давай встретимся. Когда ты так говоришь, значит, затеваешь что-то необычное. Давай через три часа в «Золотом дельфине», предполагаю, что тебе до сих пор нравится это местечко. Я прав?

– Именно так, Ну тогда, до встречи?

Попрощавшись, Матвей нажал кнопку сброса, и последние слова были проглочены короткими гудками.

2

Доводчик медленно закрыл за Матвеем входную дверь. Соседка Клавдия Петровна свято верила, что эти приспособления на дверях, не что иное, как одно из изобретения Сатаны, как и банкоматы и турникеты. Вспомнив об этом, Матвей невольно усмехнулся.

Виктор сидел за столиком у окна в самом дальнем углу бара. Перед ним лежала тарелка яичницы, и чашка кофе с легкой дымкой. Журналист подмигнул официантке, уносившей меню и бросил одобрительный взгляд на ее виляющую задницу.

Матвей приметил то, что Виктор значительно изменился с последней их встречи. Худощавое тело стало более вытянутым. Залысины на голове превратилась в лакированную и блестевшую плешь. Щеки впали, и на них, был уже не юношеский пушок, а жесткая черная щетина. Журналист как обычно носил рубашку и засучивал до локтя рукава.

Увидев Матвея, Виктор вытер салфеткой рот и встал со стула.

– Привет! Давно ждешь? – Матвей пожал протянутую ладонь.

– Только пришел, решил позавтракать, – Виктор уселся обратно, – так о чем ты хотел поговорить? Слушай, «Бесконечный рассвет» отличное чтиво. Я два раза перечитал. А Нинка, девушка моя, твердит, что по ней кино снимать надо. Старший сын оказался редкостным засранцем… – Виктор покачал головой.

– Я рад, что тебе понравилось…

– Только не «зазвездись» ради Бога, это начало пути. Фундамент заложен хорошо. Когда нам ждать второй книги?

– Я к тебе как раз по этому поводу, сказал Матвей и, вращая головой начал искать официантку.

– Приветик, – Вика подошла со спины, и, поставив перед ним бокал с кока-колой и пиццу, поцеловала в щеку. – Как ты любишь.

– Спасибо, ты чудо, – Матвей улыбнулся и поцеловал в ответ.

– Ух ты, а мне всего лишь пожелали приятного аппетита! – воскликнул Виктор, провожая взглядом девушку и не отрываясь от созерцания ее форм, даже после того как девушка зашла за стойку.

– Мы давние друзья, – сказал Матвей.

– Тоже хочу таких друзей и как можно больше. Ну, выкладывай, что там у тебя?

– Работаю над новой книгой. Собираю материал, так скажем, – Матвей выдержал паузу.

– О чем?

– Об одиночестве, о постепенном сумасшествии. Меня заинтересовал твой репортаж о серийном убийце…

– Тебе нужен прототип, обстановка, типажи?

– Именно. Хочется максимальной реалистичности. Я хотел бы узнать некоторые тонкости, подробности, чтобы использовать в книге, – Матвей надкусил пиццу.

– Запутанная и сложная история. Я уже получил по голове от руководства за этот репортаж, – усмехнулся Виктор.

– За что? По-моему, отличный репортаж, – удивился Матвей.

– Смеешься что ли? Это называется верх непрофессионализма, – пробурчал Виктор, дожевывая последний кусок яичницы, и принимаясь за кофе. – В нашем распоряжении оказалась только жалкая черно-белая фотография из уголовного дела 1938 года. В прокуратуре интервью удалось взять у заместителя какого-то заместителя. К убийце в психиатрическую клинику не пустили. У его палаты круглосуточная охрана. Много интересного рассказал врач, осматривавший старика после работы, это меня и спасло. Зато медика уволили за это с работы. У престарелого убийцы целый букет болячек: псориаз, открытый туберкулез и злокачественная опухоль на пищеводе. И по его словам, рак в такой стадии, что старичок давно должен лежать в могиле и кормить червячков.

– Что прямо так сказал или это у тебя профессиональная болезнь все приукрашивать? – усмехнулся Матвей.

– Ну, примерно так.

– Лоно природы продлило ему жизнь?

– Не знаю. Тот же врач, при разговоре без камеры, сказал мне, что осматривал двух уцелевших из экспедиции. Девушка, ученый-фармацевт и мужчина, геолог. Имена под семью печатями. Вернее настоящие имена. Девушку сняли с дерева, она была в таком состоянии, что отходила пару месяцев в той же клинике, только в палате без решеток на окнах. Геолог работает в одном из вузов Москвы, если постараться, можно его найти, но времени у меня было мало.

– Как им удалось выжить?

– Пожар… Старик сжег дом и спалил два акра леса. На дым прилетели два вертолета МЧС и подобрали парня. Потом нашли и девушку. Старика ловили по тайге четыре дня, согнали милиционеров и солдат со всего края. Без вести пропал старший сержант милиции.

– А откуда этот шрам на лице неизвестно? Эти язвы, ожоги… – Матвей расправился с пиццей и потянулся за салфеткой.

– В 1947 году он сбежал из лагеря. Заключенные в тех краях работали на лесоповале, на вредных карьерах или грузили каменный уголь. Там наверно, покалечился. Я хотел довести цикл репортажей до финальной точки в этой истории. Раздобыл адрес одного профессора, друга выжившего геолога. Если хочешь, можешь разыскать этого парня. Еще могу дать телефон номера врача. Хотя, предполагаю, что теперь журналистов он ненавидит больше всего на свете, – Виктор протянул визитку и листок с номером, вырванный из записной книжки. – Теперь это мне без надобности.

* * *

Расплатившись, бывшие однокурсники потянулись к выходу. У самой двери Матвей послал воздушный поцелуй Вике и, получив ответный, вышел в солнечный яркий день.

– Ну, давай, удачи тебе, Матвей Данилевский. Вот, возьми визитку, там мой электронный адресок. Пришлешь мне рукопись? Слышал, издательства не взяли твой последний роман. Его тоже пришли. Я буду ждать, – сказал Виктор и побрел к микроавтобусу с логотипом телекомпании.

Матвей махнул на прощание рукой и побрел к своей машине. Сев в нее, он не спешил трогаться с места. Он закурил сигарету и посмотрел на телефонный номер.

8 916 218 4132 – профессор Маревский Д.Н.

Писатель потеребил ламинированную бумажку и засунул ее во внутренний карман. Он решил поразмышлять о необходимости поисков дома, расположившись в своем кресле. Сплюнув сигарету, Виктор закрыл окно и повернул ключ зажигания.

«Абонент отключен или находится вне зоны действия сети».

Матвей бросил мобильник на сидение и выехал на проезжую часть.

3

Порой кажется, что врачи психиатрических клиник походят на своих пациентов. Можно лишь предполагать, что кроится за вкрадчивым голосом, тщательно подобранными словами и простодушной, на первый взгляд, улыбкой.

Главный врач встретил Матвея в вестибюле. На его лице была глупая улыбка, пробуждающая желание стереть ее хорошим апперкотом или хуком слева. Человек, представившийся доктором Шуваловым, пригласил писателя в свой кабинет.

Стены коридоров были выкрашены в голубые, небесные тона. Из дверей, то и дело, выглядывали люди. Некоторые улыбались и махали Матвею рукой.

– Что вас привело к нам? – Спросил Шувалов, предлагая присесть на стул, напротив своего рабочего стола. – Кстати, пока мы не начали разговор… Ваша Екатерина необыкновенно похожа на мою первую жену. А старший сын?… Одно разочарование – как можно так поступить с отцом. Потрясающая история! А какие характеры! «Бесконечный рассвет» с недавнего времени стал моей настольной книги.

– Спасибо, – Матвей смутился.

– Ну, так рассказывайте, милейший Матвей Алексеевич, что вас привело ко мне? – доктор все так же глупо улыбался и часто моргал глазами.

– Я работаю над новой книгой, и собираю рабочий материал…

За дверью послышался шорох. Шувалов медленно встал со стула. На его лице была все та же улыбка. Он резко опустил косяк и распахнул дверь. На пол с шумным грохотом упал высоченный парень.

– Ну, Юрий Николаевич!.. Опять вы за свое? Мы же с вами об этом неоднократно говорили и вы мне даже обещали, что не будете подслушивать. Милейший мой, подслушивать, не хорошо, – доктор помог встать парню на ноги, – идите к себе, вам нужно больше отдыхать.

Парень размашисто кивал головой и улыбался примерно так же, как это делал Шувалов. Из уголка его рта вытекала тонкая слюна, которую он вытер рукавом.

– Я н-не к вам, – он нагнул голову, словно провинившийся ребенок и посмотрел на Матвея, – он п-поговорит с вами… он в-вам все р-расскажет…

– Ну, все, милейший Юрий Николаевич, – доктор вышел из кабинета и прикрыл дверь, – Юлечка! – доктор окликнул проходившую мимо медсестру, проводите, пожалуйста, Юрия Николаевича в его палату и позаботьтесь, чтобы его никто не тревожил, – он развернулся вернулся за стол. – Итак, мы остановились на том, что вы пишете новую книгу, – он положил руки на стол и скрестил пальцы.

– Да. Я хотел бы встретиться с одним из ваших пациентов и взять у него интервью. Его зовут Прохор Двинин.

Улыбка исчезла с лица доктора, и выражение его лица стало тревожным. Он вновь часто заморгал.

– А почему именно этот пациент? – доктор едва уловимо заикался и заметно растерялся. – У нас есть много людей, чьи судьбы поражают и могут стать основой для неплохого сюжета.

– Мне интересен именно этот пациент, доктор. Вы позволите мне с ним пообщаться?

– Это особый пациент. Он под круглосуточной охраной. Если я дам добро, вас все равно к нему не пустят. Нам запретили давать комментарии прессе, а тем более пускать к нему журналистов. А насколько я знаю, вы еще работаете и в газете. Я ведь прав? При всей моем почтении к вашему таланту, поймите меня правильно, у меня могут быть серьезные неприятности.

– Уверяю вас, это исключительно для книги. О моем визите сюда никто не узнает. Поверьте, для меня это очень важно.

– Как я уже говорил, палата охраняется круглосуточно, – последнее слово доктор произнес по слогам, – времена нынче страшные. Люди находятся под сильным воздействием масс-медиа. Как только в прессу просочились первые новости о «хозяине тайги» у него появилось масса подражателей и одновременно, врагов. По краю прокатилась волна поджогов, помните? Есть секты, в которых огонь ассоциируется с адом и возводится в культ. И не мудрено, что Двинин стал воплощением Сатаны. Это еще полбеды. Говоря о врагах. За два года на его жизнь покушались двенадцать раз.

У меня есть одна идея, – доктор заговорщически перешел на шепот, но я смогу устроить встречу при двух условиях.

– Интересно, что это за условия? – спросил Матвей, нащупав в кармане бумажник.

– Ну, во-первых, с собой у вас не будет никаких диктофонов, микрофонов, ни ручки, ни блокнота. Никаких шпионских штучек. Детектор сработает, и вы попадетесь. У вас не будет ничего. У вас будет ровно сорок две минуты. Потом объясню почему. Во-вторых, извиняюсь за наглость, но ничего не могу с собой поделать, – на лице доктора вновь появилась глупая улыбка, – я буду одним из первых, кто получит рукопись вашей новой книги.

– Я согласен. Когда? – Матвей почувствовал необыкновенное удовлетворение от первой победы.

– Завтра в восемь утра. Подойдите заблаговременно. К половине седьмого – к началу смены, – доктор встал со стула, давая понять, что разговор закончен, – зайдете со служебного входа.

– Замечательно, большое вам спасибо.

– Пока не за что. Я вас провожу.

Матвей с огромным удовольствием покинул здание клиники. Несмотря на все старания архитекторов, такие здания, как правило, получаются весьма мрачными и уродливыми. От них веет тяжелой энергетикой и холодом. Хотя по-другому и быть не может. Разве может, допустим, хоспис или морг выглядеть как воскресная школа или ночной клуб?

Матвей бросил короткий взгляд на клинику и отправился домой.

4

Ночью Матвею приснился кошмарный сон. Старик с изуродованным лицом склонился над ним, лежащим в постели. Его цепкие руки вцепились в челюсть и разжали ее. Жесткие седые волосы кололи лицо Матвея. Старик открыл рот, обнажив гнилые и редкие зубы. Из широко раскрытой пасти выползали маленькие белесые насекомые и вываливались наружу. Поток становился плотнее. Вскоре Матвей лежал на движущемся покрывале. Насекомые заползали ему в рот и нос, пробираясь в глубины его парализованного тела.

Липкая паутина кошмара все еще опутывала его разум, когда мужчина, озираясь, провел рукой по простыне и затем закрыл лицо. Стрелки часов показывали половину восьмого. Где-то внизу живота пульсировала артерия.

Матвей прошел на кухню и выпил стакан воды. Кошмар разогнал все остатки желания выспаться. Холодный пол обжигал ноги. Мелкая дрожь мучила тело, напоминая о насекомых из сна.

По телевизору показывали комедию о французских жандармах.

«То, что надо!» – подумал Матвей и устроился в кресле. Луи де Фюнес был подходящей компанией для остатка ночи.