Текст книги "Рок в Союзе: 60-е, 70-е, 80-е..."

Автор книги: Артемий Троицкий

Первый подход можно назвать идеалистическим, или же творческим. Не секрет, что в последнее десятилетие (или около того) западный рок катился по инерции, все теснее смыкаясь с ширпотребом и не осененный никакими особенными вдохновениями, кроме благотворительных порывов. Так что очень многие музыканты, с одной стороны, одержимы ностальгией по недавнему прошлому, когда рок был менее буржуазен и в социокультурном отношении более значителен, с другой – маются без новых художественных впечатлений и свежих идей. Большая, десятилетиями закрытая, а ныне овеваемая революционными ветрами территория на востоке интриговала и манила. Казалось, там есть многое из того, чего на Западе стало не хватать… Именно это чувство привлекло в СССР таких абсолютно не похожих друг на друга людей, как, скажем, Брайан Ино, Фрэнк Заппа или Билли Брэгг.

Для того чтобы "повторить 60-е", они, пожалуй, опоздали. Вихри враждебные стихли, и проектам о переустройстве культуры или основании новых Вхутемасов рокеры однозначно предпочитали твердую валюту наличными. Что касается свежей художественной информации, то тут исследователи рок-России явились, скорее, слишком рано. Наше главное достояние – тексты – от них почти целиком ускользало, а все остальное звучало вторично, не содержало того национального, этнического элемента, который западные эксперты так предвкушали. Я уже достаточно говорил о полной непроработанности музыкальной доктрины нашего рока, так что сыпать соль на раны небуду. Замечу лишь, что обескураженная реакция виятельных иностранцев пришлась весьма кстати может быть, хоть это заставит отечественных артистов рока более серьезно отнестись к поискам новой музыки…

Были и счастливые исключения. Наиболее успешным из "художественных" альянсов оказалась работа Б. Ино со "Звуками Му". Когда я впервые показал Брайану их видеозапись, он был буквально заворожен движениями и мимикой Пети Мамонова. Он оценил их на уровне "боди-арта" – создания произведения искусства посредством собственного тела. "В том, что делает Петр, я почувствовал мощь доподлинной древней традиции. Он – точно как средневековый непристойный скоморох, непонятно каким образом оказавшийся в нашем веке" – так он описал свои впечатления. Спустя некоторое время, послушав записи "Звуков Му" внимательно, Ино отдал должное и оригинальности, "своеобразному минимализму", как он выразился, их музыкальной фактуры. Как результат – совместная запись и выпуск весной 1989 года первой пластинки группы. ("Мелодия" сохраняет полную пассивность до сих пор.) Оценки мировой музыкальной прессы – "хорошо" и "отлично".

К сожалению, другим нашим рок-новаторам – "АВИА", "Аукциону", "Поп-механике" – так и не удалось пока заняться работой с хорошим продюсером. Их гротескные шоу проходят "на ура", визуально они неотразимы, но вот когда заходит речь о чисто музыкальной стороне дела, начинаются сомнения… Впрочем, все в руках самих музыкантов.

Негромкий, но солидный международный успех "Звуков Му" – во многом следствие деликатности, вдумчивого отношения к ним западного партнера. Ино не пытался им чего-то навязать, переделать их по своему усмотрению. Он в первую очередь пытался сам понять неведомый феномен. И самое главное: человек, продюсировавший "Ю Ту" и "Токинг Хэдз", в данном случае совершенно не рассчитывал на коммерческий успех. В этом принципиальная разница между "художественным" подходом и подходом, который можно назвать "коммерческим".

БГ: до Америки

Фото А. Усова

и после

Фото А. Усова

Итак, вторая категория «открывателей советского рока» – музыкальные бизнесмены. Их рвение тоже можно понять. СССР – моднейшая страна, Горби – популярнейший лидер, майки с серпом и молотом продаются отменно. Пока волна не прошла, надо скорее выбросить на рынок и «красные» рок-группы…

Тем более что славные русские ребята только о том и мечтают.

По ряду причин бюрократическо-экономического характера, а также в силу недостаточной кондиционности наших экспортных рок-товаров дела в коммерческой сфере шли медленно и туго. Но все же первые блины – пластинки "Ва-Банка" и "Круиза" – были слеплены осенью 1988 года. Вскоре увидели свет и плоды более серьезных усилий: 1989-й стал годом исторического прорыва советского рока на широкий западный рынок.

Самая значительная из всех историй с куплей-продажей разворачивалась на моих глазах. Я имею в виду сделку "Си-Би-Эс" – Борис Гребенщиков. Начиналось все с маленькой посреднической фирмы "Белка" и вполне душевных разговоров о мире, дружбе и взаимопонимании. Однако чем дальше, тем жестче становились американцы. Акулий оскал шоу-бизнеса, о котором советские артисты столько читали, но никогда не видели воочию, наконец явился во всем своем хищном прагматизме. Для начала Борису было рекомендовано, чтобы все песни исполнялись по-английски. Затем без зазрения совести американцы отсекли нужного им Гребенщикова от ненужного им остального "Аквариума" [94]94
  Другой вопрос, почему сам БГ пошел на это. Мне он объяснял свою покладистость малоубедительными аргументами типа «мне было безумно интересно» и «я должен был пройти через это».


[Закрыть]. Лидер был увезен в США, а обезглавленная группа брошена на произвол судьбы, в контракте даже не упомянуто название. Так идущие напролом бизнесмены походя разрушили любимейший миф русского рока и своеобразный культурный институт, каковым являлся «Аквариум». Какое уж тут «взаимопонимание»…

Василий Шумов: «а-ля рюсс»

Уже в Штатах достаточно случайно возникла фигура продюсера Дэйва Стюарта. Прекрасный музыкант и милейший человек, он был явно иного розлива, чем БГ, и существовал в несколько ином измерении. Проблемы культурной совместимости нисколько не волновали «Си-Би-Эс», важно было лишь то, что Дэйв Стюарт – это «имя». (Борис вновь плыл по течению.) Неудивительно, что альбом («Радио Тишина») получился совсем невнятным: с западным качеством, но без западного блеска; с русскими претензиями, но без русского нерва. Учитывая сумму затрат на производство и интенсивность рекламной кампании, можно сказать, что диск провалился. И это, мне кажется, лучшее, что случилось с БГ за последние несколько лет. Он стал вновь обретать себя… «Страшно надоело играть с наемными музыкантами», – было первое, что я от него услышал по возвращении домой осенью 1989 года. Вспомнилась фраза, которую он часто произносил накануне отъезда на Запад: «Страшно хочется поиграть с хорошими музыкантами…» Теперь он вновь созвал «не хороших», но и «не наемных» старых соратников и возобновил «Аквариум».

История альянса БГ с "Си-Би-Эс" еще далека от финала, но один вывод можно сделать уже сейчас. А именно: советский рок и западный рок – все же очень разные вещи. Наивно было бы ожидать от нашего любителя лапты чудес в американской профессиональной бейсбольной лиге; не удалось сделать в один сезон и звезду шоу-бизнеса из "неофициального" советского музыканта… Фактически одно короткое слово "рок" объединяет два явления с совершенно разной подоплекой: психологической, социальной, экономической – не говоря уже о культурных традициях. Только люди с абсолютно выхолощенными мозгами, без намека на какие-либо "корни" могут безболезненно трансплантироваться из одной почвы в другую. (Поэтому проще всего, как выяснилось, иметь дело с "хэви метал" – "Круиз", "Парк Горького", "Шах".) БГ же при всем его англофильстве – сугубо русский человек, и это, как говорится, нашло отражение в его творчестве. Не смог он изжить в себе российскую тоску, а заморская публика не смогла ее оценить.

Вообще говоря, из полудюжины пластинок, записанных нашими группами под руководством иностранных продюсеров, в полной мере удалась, на мой взгляд, лишь одна – французская версия "Центра" Василия Шумова [95]95
  Строго говоря, русское начало в «Центре» представлял один лидер Шумов, в остальных ролях были заняты местные студийные музыканты.


[Закрыть]. Остальным присутствие западных экспертов (даже Ино!) не очень-то помогло. Думаю, дело тут не только в загадочной русской душе, но и в отсутствий навыков настоящей студийной работы. А это, в свою очередь, – следствие глобальной проблемы нашего безнадежного отставания в музыкальной технологии… За четверть века советского рока изменились стили, изменились доходы, изменились структуры, но одна сторона музыкального бы та осталась без изменений: ни инструментов, ни аппаратуры, ни даже струн в свободной продаже.

«Коллежский Асессор».

Василий Гойденко – второй справа

Саша Чернецкий («ГПД»)

Олег Скрипка («Вопли Видоплясова»)

Диспропорция между новыми масштабами, международными амбициями нашего рок-бизнеса и его допотопной материально-технической базой приобрела гротескные размеры. Так что покупка (как правило, в магазинах подержанных товаров) фирменных гитар, синтезаторов и мини-студий стала для музыкантов, может быть, единственный бесспорным плюсом политики открытых вовне дверей.

Итак, мы снова дома. Пора совершить традиционную экскурсию по фестивалям и рок-тусовкам последних двух лет восьмого десятилетия.

Самым отрадным фактом рок-жизни было то, что провинция продолжала распускаться (в обоих смыслах слова). В 1988-м стремительно затянулось еще одно гигантское белое пятно – Украина. Зимой эмиссар киевской рок-артели привез записи двух местных групп – "Вопли Видоплясова" и "Коллежский Асессор", вскоре они и сами приехали в Москву, произведя форменный фурор. "Асессор" – сверхизысканный гитарный постпанк. Лидер группы, Василий Гойденко, обладает удивительным мелодическим мышлением, он создает витиевато-меланхоличные, пронизанные какой-то трепетной иронией, воистину гоголевские музыкальные картинки. Его высокий голос не разрушает хрупкую гитарную ткань – скорее, звучит как еще один инструмент, не акцентируя внимания на тексте… Все вместе – ни на что не похож! Если "Асессор" – это, условно говоря, загадочные "Петербургские повести", то "Вопли Водоплясова" (или просто "ВВ") – современный аналог "Вечеров на хуторе близ Диканьки". Певец-аккордеонист Олег Скрипка угловатыми, слегка "контуженными" движениями напоминает Петра Мамонова, однако пафос "ВВ" куда светлее. Это уморительная смесь панка, харда и хрестоматийного украинского фольклора. Звучит все очень органично, а главное – по-настоящему весело. Последнее, как известно, одно из наиболее редких качеств в нашем роке.

Чайф

Фото В. Барановского

Весной я нанес ответный визит в Киев, где пробуждающаяся рок-фракция решила начать сразу с международного фестиваля. Ничего более безалаберного по организации мне видеть не приходилось. Там я познакомился еще с двумя интересными украинскими составами – местной «Рабботой Хо» и харьковским «Утром», психоделической группой с отличным гитаристом. Еще одну замечательную команду из Харькова, «ГПД», я услышал спустя пару недель в Вильнюсе. По музыке и настроению они были похожи на «ДДТ», но – болезненнее, правдивее, чище и без тени заигрывания с публикой. Если Шевчук бросал в зал эффектные фразы вроде:

«Не ждали»

 
"Революция, ты научила нас
Верить в несправедливость добра",
 

– то Саша Чернецкий из «ГПД», будто отвечая ему, пел:

 
"Не говори мне о революции —
Она умерла в двадцать четвертом…"
 

И эта отчаянная простота убеждала больше.

Вообще, "Рок-форум-88" – так назывался новый литовский фестиваль, занявший место увядшей "Литуаники", – удался на славу. Несколько интересных западных групп, "Звуки Му", "Телевизор", "ВВ"… "Антис" показал жесткую программу: на смену галантной сатире и издевке под личиной безобидного китча пришел суровый политический памфлет. Первая песня называлась "Цыц, интеллигент!", и исполнял ее Альгис Каушпедас не в обычном своем красном фраке, а завернувшись в армейскую плащ-палатку…

Из новых впечатлений. "Не ждали" – редкая русскоязычная группа из Таллинна, давшая забавное театрализованное представление, пародирующее авангард и постмодерн; "Чайф" – еще одна восходящая звезда свердловского рока, не очень вразумительная по музыке, но бесспорно милая и обаятельная команда "русского" направления. Запомнился их гимноподобный припев:

 
"Это религия завтрашних дней:
Они будут толще, мы будем смелей!"
 

«Они» – это как бы свиньи, а на самом деле известно кто… Так вот, «они» едва не сорвали очередной (я уже сбился со счета… кажется, шестой) ленинградский фестиваль. В день открытия люди в униформах объявили, что в легкоатлетическом манеже, где все должно было произойти, не соблюдены правила противопожарной безопасности. Зал опечатали. Собралась толпа и не расходилась… Все пребывали в полной растерянности, пока случайно не подошел М. Борзыкин. Он и повел несколько тысяч недовольных рокеров на Смольный, к обкому партии. Милицейские пикеты не позволили всем зайти непосредственно к отцам города, однако небольшая делегация была допущена. Мы уселись на асфальт в лучах заходящего солнца и вскоре дождались ответа. «Завтра фестиваль начнется! – объявил Борзыкин в мегафон. – Всем можно расходиться».

Это была приятная маленькая победа, даже если сам фестиваль и не стоил такой манифестации. Это была лавина дебютов; много молодых групп, неплохих, но довольно одинаковых. "Дети", "Дурное влияние", "Опасные соседи", "Петля Нестерова", "Младшие братья" – все играли англофильский постпанк. "Народное ополчение", "Бригадный подряд", "Мат" и "600" играли просто панк, "Бриллианты от Неккермана" – фанк, "Время любить" – ритм-энд-блюз. Звон десятков сердитых гитар слился в один протяжный шум. Единственные, кто заметно выбился из общего ряда, – "Неформальное объединение молодежи". Еще одна вариация на тему неистощимого образа П. Мамонова. На этот раз герой – некий заскорузлый советский человек, полублаженный-полуидейный. Своего рода лысенковский мутант… Музыка решена в форме народных попевок и куплетов. Молодцы.

Еще ббльшими молодцами оказались эстонцы. Рейн Ланг и его команда, отработав методику за десять лет тартуских фестивалей, организовали и провели нечто невиданное… Трехдневный фестиваль "Рок-саммер": триста тысяч зрителей, группы из семи стран, в том числе "Паблик Имидж", "Биг Кантри" и Стив Хэкетт. Джон Лайдон стал объектом настоящего паломничества эстонских и русских панков. Они сфотографировались с Харди Волмером на обложку первого диска "Сингер Вингер"… Как мне показалось, бывший лидер "Секс Пистолз" чувствовал себя не совсем уютно. "Я постоянно ощущаю давление, тревогу, – сообщил он мне с видом заправского параноика, – здесь слишком много людей в униформах". "Ну-у, дорогой мой! – я не мог удержаться от патетического возгласа. – Это ничто по сравнению с тем, что творится в Москве!"

В столице "легальный рок" по-прежнему считался источником повышенной опасности и любое масштабное мероприятие наводнялось огромным количеством милиционеров в пропорции, я думаю, один страж порядка на три-пять человек публики. Во время достаточно скромного по размаху (порядка двадцати тысяч зрителей) советско-американского рок-фестиваля в Измайлово ("Сантана", Джеймс Тэйлор, "Дуби Бразерс"…) "людей в униформах" было стянуто к стадиону не менее десяти тысяч. Это оказалось едва ли не самым сильным впечатлением от миролюбивого мероприятия… Совсем недавно на концертах "Блэк Саббат" в Москве была применена новинка: силы спецназа, в шлемах и при щитах, располагались непосредственно в зрительном зале. Конечно, рок-фаны не ведут себя как паиньки, однако я убежден в том, что именно навязчивое присутствие ненавистной милиции в первую очередь провоцирует вспышки насилия. Однажды в Ленинграде чины из оцепления не пускали Костю Кин-чева на собственный концерт, а жену его легонько избили. Лидер "Алисы" в отместку назвал их со сцены "гадами", после чего в местной прессе была развернута кампания по зачислению его в "фашиствующие молодчики" [96]96
  Кинчев подал в суд на газету «Смена» за клевету, и дело это, после долгих разбирательств, выиграл.


[Закрыть]. Это лишь один, самый скандальный эпизод, а «рядовые» стычки происходили сплошь и рядом. Увы, бунтарская стихия рока перекочевала из социальной и духовной сфер в область чистого рукоприкладства.

Новая невская волна: «Дурное влияние»,

«Неформальное объединение молодежи»

Ф ото из архива А. Троицкого

Не стал исключением из этого правила и большой концерт в Лужниках, посвященный памяти Саши Башлачева. То в зале, то за кулисами постоянно кого-то арестовывали и избивали; конферанс напоминал репортаж из театра боевых действий… Сам по себе концерт удался. Это была последняя попытка объединить разбредающиеся силы «русского рока» под сенью его новой иконы [97]97
  Стоило Башлачеву погибнуть, как о нем все заговорили… Многие стихи тут же были напечатаны, спустя год после смерти вышла пластинка.


[Закрыть]. Откликнулись многие – но не все. У одних «горели» международные проекты, у других – коммерческие гастроли, третьи просто устали от тусовки и пафоса. Что до публики, то ей было важнее присутствие «звезд», нежели судьба рок-идеи. Я помню, было очень грустно, когда под занавес концерта дали фонограмму песни Башлачева и тут же. в зале раздался громкий свист: народ требовал продолжения программы Цоя… Того самого, который работал с Башлачевым в одной котельной.

Теперь Виктор Цой стал настоящим героем своего времени. Он снялся в двух неплохих "молодежных" фильмах, "АССА" и "Игла", где сыграл фактически самого себя: хмурого, немногословного, одетого во все черное… Это был настоящий триумф одинокого романтика, вечного бойца, вечно уходящего в ночь из теплого дома. Новая кассета "Кино", "Группа крови", мало чем отличалась от предыдущих, но среди всеобщего распада она воспринималась как монолит, символ веры – и подростки молились на нее.

 
"Мы хотели песен – не было слов.
Мы хотели спать – Не было снов.
Мы носили траур – оркестр
играл туш…..
В наших глазах – звездная ночь.
В наших глазах – потерянный рай.
В наших глазах – закрытая дверь.
Что тебе нужно – выбирай…"
 

Вряд ли нашелся бы молодой человек, который сказал бы: «Это не про меня». «Кино» оставалось едва ли не единственной группой, у которой бешеная популярность нисколько не замутнила изначальную чистоту образа. И тем не менее…

 
"Тот, кто в 15 лет убежал из дома,
Вряд ли поймет того, кто учился в спецшколе".
 

Сам Цой убегал из дома, и, слава богу, жизнь его не слишком обтесала. Однако будь у него сейчас ребенок шести лет, он учился бы в спецшколе. Такова реальность. И ничем иным, как реакцией на новый рок-истэблишмент вкупе с общей болезненной ситуацией, нельзя объяснить неожиданный и запоздалый бум панка. Свирепые ребята, обогащенные фундаментальным знанием трех аккордов, возникли одновременно повсюду. «УМКЕ», «Великие Луки», «За Родину!» – в Прибалтике; «Порт-Артур», «Женская болезнь» [98]98
  Кстати, группа в самом деле состоит из барышень. Поистине радостным сдвигом в нашем роке стала его постепенная «феминизация»; здесь можно упомянуть еще «Ситуацию» (Ленинград) и «Еву» (Свердловск) плюс парочку смешанных групп «хэви» – «Маркизу» и «Примадонну».


[Закрыть], «Матросская тишина», «Тупые» – в Москве; «Братья Гадюкины», «Шо», «Дети на травэ» – на Украине, и так далее, вплоть до Владивостока. Эпицентром панк-взрыва оказалась несытая холодная Сибирь. Новосибирские «БОМЖ» и «Путти», тюменская «Инструкция по выживанию», омская «Гражданская оборона» явили доподлинные в своей искренности и ущербности образцы советского панка. Совершенно одинаковые по музыке (все вышли из первого альбома «Пистолз»), в «программном» отношении они делились на две фракции: весело-издевательскую и мрачно-кликушескую. Кто-то пел «Я люблю Сергеича», кто-то – «Мы пациенты доктора Менгеле», однако и те и другие не имели никакого успеха за пределами узкого круга посвященных. Такая же судьба была уготована довольно многочисленным экспериментальным группам («Новые композиторы», «Вежливый отказ», «Ночной проспект», «Новый художественный ансамбль», «Зга», «Микрохирургия», «Стерео-Зольдат» и другие), исповедующим концептуализм, постиндустриализм и прочие «измы» современного авангарда.

Костя Кинчев обвиняет

Да, прошло то время, когда радикализм вызывал скандальный интерес [99]99
  Кажется, одна «Поп. механика» до недавних пор была исключением.


[Закрыть]и собирал толпы любопытных и сочувствующих. Я испытал это на собственной шкуре, когда занимался организацией гастролей нескольких западных авангардных ансамблей (в том числе «Sonic Youth» и Эллиота Шарпа): народ не собирался валом валить на «крутых» американцев, тихо и без аншлагов все проходило в маленьких залах… На фоне столпотворения помпезных поп– и рок-фестивалей («Рок против наркомании» на Стадионе имени Ленина, «Интершанс», «Монстры рока», «Рок-саммер», «Мисс Рок» и др.) сиротливо выглядит «Сырок» – единственный посвященный «альтернативе».

В 1989 году, по странному контрасту с сенсационными дебатами в Верховном Совете и бурными событиями в Прибалтике, явно упал у рокеров интерес к социальной проблематике. Даже лидеры полит-рока, "Антис" и "Телевизор", в своих новых программах обратились к "внутренним" человеческим переживаниям. "Национальная тема, антибюрократическая тема – все то, что мы первые когда-то поднимали, теперь стало нормой массовой культуры, китчем" – так объяснил мне свой уход из "большой политики" Альгис Каушпедас. И он по-своему прав. Теле– и радиоэфир полны песенок о том, как несладко нам живется и как много нас обманывали. А кто их исполняет? Те, кого еще вчера окрестили бы бранным словом "ВИА", или "диско", или просто "эстрада"… Безликие и, судя по всему, бездарные, они используют весь внешний антураж рока, его выстраданную тематику, а иногда и старые названия групп ("Санкт-Петербург"). Не так давно я видел по телевизору выступление филармонического панк-рока "Скандал", исполняющего как бы "грязные" песни на стихи профессионального поэта-песенника…

«Кино» на ТВ: дождались перемен?

Куда уж дальше? Пора подводить итоги. Начну с краткой региональной сводки о нынешнем (декабрь 1989) состоянии рока. С востока на запад.

Дальний Восток и Восточная Сибирь. Во Владивостоке: панк-поэт и мастер шаманского хип-хопа Валера Шелепчук, а также прекрасный рок-бард Александр Демин. Существует рок-клуб и при нем много групп, журнал «ДВР». В Красноярске – хард-рок «Амальгама». В Магадане: две сильные гитарные постпанковые группы – «Восточный синдром» и «Миссия; антициклон». Особенно хороши «живьем». Плюс – ансамбль с эпохальным названием «Конец Света!» В Якутии – одна, но феноменальная группа «Чолбон»; «Пинк Флойд» в тундре! Поют по-якутски.

Западная Сибирь . В Новосибирске существует рок-клуб и конкурирующая «Студия 8», выходят журналы «Тусовка» и «Энск». Основные группы: «БОМЖ» и «Путти» (панк), «Промышленная архитектура» и «Закрытое предприятие» (новая волна), «Небесное электричество» (арт-рок), «Страховой полис» (биг-бит), «Техники света» (бард-рок). После долгой и неудачной стажировки в Москве вернулась группа «Калинов Мост» (блюз-фолк). Большая надежда – Яна Дягилева (вокал, гитара). Барнаул – столица агентства «Рок-периферия» и место проведения одноименного фестиваля. Группы "9", «Дядя Го». Омск – «Гражданская оборона». Тюмень – «Инструкция по выживанию» и ассоциированные панк-проекты. В «Рок-периферию» входят также Томск, Иркутск и Красноярск.

Урал . В Свердловске, бесспорно, сильнейший в стране рок-клуб, которому удается поддерживать достаточно высокий тонус местной рок-жизни и держать группы в узде. Единственная потеря за все годы – «Наутилус Помпилиус» (сейчас между Ленинградом и Москвой). Основные группы: «Настя» (автор и вокалистка Настя Полева плюс гитарист Егор Белкин; стиль своеобразный); «Ассоциация» (остатки «Наутилуса»), «Агата Кристи» (энергичный арт-рок); «Апрельский марш» (интеллектуальный арт-рок); «Водопады им. Вахтанга Кикабидзе» (панк-пародия), «Чайф» (просто рок). Кроме того, в Челябинске иногда бывает эксцентрик Вова Синий (большей частью в Москве) и проживает «Новый художественный ансамбль» (авангардное шоу).

«Порт-Артур»

«VMKE»

Средняя Азия. По-видимому, ислам – одна из немногих сил в мире, способных противостоять року. Кроме нескольких джаз-роковых составов («Гюнеш», «Медео», «Бумеранг») и русскоязычного арт-рокового «Триумвирата» (Алма-Ата), ничего назвать не могу.

«BIX»

Закавказье. В Азербайджане – такая же ситуация, как в Средней Азии. Из армянских групп только металлический «Аспарез» как-то заявил о себе в 1987 году. В Грузии на ведущих позициях по-прежнему две группы Валерия Кочарова – «Блиц» и «Битлз-Клуб». Последняя летом 1989 года выступала в Ливерпуле. Есть еще несколько ретро-составов («Блюз-мобиль», «Ребята из рок-н-ролла»). «Филармоническое» направление представляет «Театрон».

Европейская часть РСФСР (без столиц) Надо полагать, что какая-то рок-жизнь происходит во всех областях России. Далеко не о всех, однако, хоть что-нибудь известно.

Настя (Полева) и Егор (Белкин)

Центрами российского провинциального рока можно считать Архангельск («Облачный край», «Аутодафе», журнал «Северок»), Казань («Акт», «Записки мертвого человека», «Холи»), Горький («Хронопы»), Ростов-на-Дону («День и вечер», журнал «Донски бит»), Калининград («003», «Комитет защиты тепла»), Петрозаводск («Неоретро», «Прикладное искусство»). Активны рок-клубы в Ярославле, Череповце, Куйбышеве (журнал «За зеленым забором»). Почти в каждой областной филармонии есть свой «хард’н’хэви» и «попе», но их лучше не упоминать.

Белоруссия . События разворачиваются в основном в Минске. Интерес представляют: «Мроэ» (фолк-панк), «Бонда», «Зартипо» и «Улис» (новая волна). Издается ежемесячный дайджест советской и зарубежной музыкальной прессы.

Вова Синий (без «Братьев по разуму»)

Украина. Наряду с Сибирью регион, где рок в конце десятилетия развивается наиболее бурно. Киев: «ВВ», «Коллежский Асессор», «Все вниз», «Раббота Хо», «Квартира 50», журнал «Гучномовец». Харьков: «Разные люди» (экс-"ГПД"), «3, 7, Т» «Ку-Ку». Плюс: «Братья Гадюкины» (Львов), «Кошкин Дом» и «Провинция» (Одесса). Много проводят на Украине фестивалей. Самой влиятельной группой новой генерации оказались «ВВ»: у них уже целая обойма фолк-хардовых с украинским уклоном имитаторов. Впрочем, это хорошее влияние.

Молдавия . Не дала нашему року ничего запоминающегося, кроме гитариста Валерия Гаины («Круиз») и интересной фолк-роковой группы «Модест». Последние базируются сейчас в Ленинграде.

Москва . В столице масса конкурирующих поп-рок-организаций, но большинство из них занимается безнадежно коммерческой музыкой. Главное прибежище начинающих и неортодоксальных групп – Рок-лаборатория. Там состоят: «Звуки Му», «Вежливый отказ», «Ва-Банк», «Встреча на Эльбе», «Крематорий», «Э. С. Т.» и много панков. Несколько хороших групп («Николай Коперник», «Нюанс», «Ночной проспект», «СВ») работают в Центре Стаса Намина. Из совершенно независимых групп стоит упомянуть ансамбль Алексея Тегина (электрическая ритуальная музыка), «Обер-манекен» (эротическая новая волна), «Веселые картинки» (панк-пародии на советские песни), «До-Мажор» (арт-рок), «Несчастный случай» (фолк-кабаре) и «Центр» в лице В. Шумова, проводящего большую часть времени за рубежом. Из филармонических групп уважением пользуется «Машина времени». Рок-лаборатория выпускает журнал «Сдвиг», независимые – «Зомби» и «Урлайт». В Москве расположено большинство студий звукозаписи – как государственных, так и кооперативных. Здесь же – штаб фирмы «Мелодия», до сих пор остающейся монополистом по выпуску грампластинок. К сожалению, до сих пор нет ни одного рок-кафе.

Ленинград. Номинально ленинградский Рок-клуб по-прежнему объединяет почти все группы города, хотя реально-коммерческая активность конкурентов лишила его былой притягательной силы. Фестиваль 1989 года проходил практически без «звезд», так как все они были на гастролях. Из ленинградских групп, не упомянутых в главе, стоит назвать «Игры», «Объект насмешек», «600», «Знаки препинания», «Трилистник» («Аквариум» без БГ) и «Зоопарк», по-прежнему влачащий существование. Влачит существование и старейший журнал «Рокси», в то время как процветает его конкурент «РИО».

Среди групп ширпотребного направления выделяется команда п/у Владимира Киселева, бывшего лидера "Землян". От этой незабываемой группы-прародительницы "Русские", "Санкт-Петербург", "Эверест" и прочие ушли очень недалеко… Ленинградский филиал "Мелодии" с сентября 1989 года воз– главил патриарх советских подпольных продюсеров Андрей Тропилло. Он обещает произвести еще одну революцию в нашей индустрии звукозаписи и уже начал штамповать рок-кассеты на паях с поляками. В общем и целом Питер сохраняет лидирующие позиции в жанре.

Литва . Помимо «Антиса» одна хорошая группа – мрачный ска-буги (трудно представить, конечно) под названием «Бикс». Главный потенциал литовцев – организационный. Мощный «Центрас» (Вильнюс) устраивает каждый год по несколько фестивалей и больших гастролей – в том числе для западных групп. Они же создали первую в Союзе независимую музыкальную радиостанцию.

Латвия. Латышские авангардисты («Желтые почтальоны», «19 лет», «Мастерская») группируются вокруг «Агентства приблизительного искусства» Харди Лединьша. Русскоязычные полу-панки («Карт-бланши», «Цемент» – вокруг рижского рок-клуба. Все остальные («Юмправа», «Одис», «Ливы» и др.) рассеяны по молодежным центрам.

Эстония . Так же, как в Литве, здесь существует четкий фокус рок-жизни: объединение «Муузик», проводящее гастроли и фестивали «Рок-саммер». Тартуский фестиваль продолжается усилиями их филиала. Эстонские группы теперь чаще гастролируют по Финляндии, чем по России; у некоторых («Соловей-разбойник», «Модерн Фокс») там вышли пластинки. Доминирующие стили – панк и ритм-энд-блюз. «Не ждали» записали хороший диск в Голландии. Силы Петера Волконского перестройка подкосила окончательно: уже третий год он не снимает «Окна РОСТа»… Конец региональной сводки.

Нетрудно заметить, что рок-н-ролл жив.

Практически.