Текст книги "Моя Оборона! Лихие 90-е. Том 7 (СИ)"

Автор книги: Артём Март

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

Глава 7

Император забарабанил по полу задней лапой. Так массивный пес пытался почесать свой розовый, в коричневых пятнах живот. Пес при этом вывалил слюнявый язык и смешно затряс мясистыми былями. Гость, что сейчас сидел передо мной, обратил на это внимание.

– Никогда не понимал людей, кто заводит таких собак, – проговорил пожилой мужчина. – Чего с ними делать?

Одетый в темное осеннее пальто и шляпу, которую он держал сейчас на коленях, мужчина выглядел интеллигентным. У него было морщинистое от возраста, но строгое лицо с орлиным носом, темные усы и маленькие проницательные глаза. Когда-то черные, но теперь посеревшие от седины волосы, он зачесывал назад.

– Мне больше по душе служебные собаки, – продолжил мужчина, представившийся Сергеем Константиновичем Волковым.

Явившись ко мне под конец рабочего дня, Волков представился частным сыщиком. Даже показал удостоверение. Сказал, что ведет одно занятное дело, приобретшее неожиданный поворот. И теперь без профессионала в охранном деле ему не обойтись. Вот он и решил обратиться в единственное легальное охранное агентство, что было в городе.

– Я купил этого бульдога у одного старика, – ответил я, – теперь вот, живет в конторе. Время от времени кто-нибудь из наших берет его домой, что б ни оставался один.

– Бесполезная псина. От нее только одни проблемы, – строго сказал Волков. – У меня была когда-то овчарка. Служебно-разыскная собака, которую списали со службы и доживать отправили ко мне. Вот то был пес так пес. Звали Алый. Совсем старый стал, да все равно остался храбрым и преданным. Команды все назубок знал.

– Почему Алый? – Улыбнулся я.

– По цвету языка.

– Забавная, конечно, история, – я поудобнее устроился в своем кресле начальника. – Но давайте к делу. Что вы от меня хотите?

Старик держался отстраненно и даже несколько лениво, хоть и скромно. Если бы кто-нибудь увидел его со стороны, не заметил бы ничего особенного. Для других это был просто воспитанный пожилой мужчина, возможно, из советской трудовой интеллигенции, который доживает свои дни на скромной пенсии, не потеряв, однако, собственного достоинства.

Так мог подумать кто угодно, но не я. Как бы ни старался Волков скрыть свою сущность, она проступала наружу. Внимательный и сосредоточенный взгляд цеплялся за малейшую мелочь в кабинете. Казалось, фиксировал каждое мое действие. Старик явно думал, что никто не заметит его внимательности. И правда, кто-нибудь другой не заметил бы. Кто-нибудь, но не я. Врожденное чувство подозрительности говорило мне, что с ним нужно держать ухо востро.

– Одна женщина, имени которой я раскрывать, пока не стану, наняла меня, – начал Волков. – Наняла, чтобы проследить за своим мужем – очень респектабельным и высокопоставленным человеком в городе. Очень богатым человеком. Она заподозрила его в измене.

Я хмыкнул.

– Мне кажется, опытные жены высокопоставленных мужчин часто относятся снисходительно к любовным похождениям своих мужей. В основном потому, что и у них самих есть любовники.

– Моя нанимательница достаточно молода, – кривовато улыбнулся Волков. – А еще она страшно негодует по поводу всего случившегося.

– И что вы хотите? Что бы мои ребята оградили высокопоставленного супруга от его любовниц? Боюсь, таких услуг мы не оказываем.

– Я это понимаю, – мужчина сдержанно хохотнул. – Дело тут в другом. Мое расследование приобрело неожиданный поворот. Оказалось, что на супруга моей нанимательницы готовится покушение. Сам того не желая, я раскрыл это во время слежки. Скорее всего, заминируют его машину. В милицию я обращаться не спешу, потому как тогда поднимется лишняя шумиха, и всплывет наш с нанимательницей договор.

– Измена же важнее, чем возможная смерть, – ухмыльнулся я иронически.

– Лишняя шумиха может помешать и возможной жертве. Сначала надо подготовиться. Понять, как злоумышленники могут заминировать машину. Как могут проникнуть на охраняемую территорию, где автомобиль долгое время находится на стоянке. Насколько мне известно, киллер пойдет именно этим путем.

– Значит, вы хотите, чтобы я осмотрел охраняемую территорию и определил ее слабые места?

– Именно.

– И надо думать, что внутрь периметра нас не пустят, раз уж все настолько тайно.

– Совершенно верно. Только внешний осмотр.

– Ну тогда, – я вздохнул, – от этого может быть мало толку. С внешней стороны сложно разыскать все уязвимости. Нужен тщательный анализ. А киллер, например, может работать на вашего «высокопоставленного мужа» и знать охраняемую территорию изнутри. Я предлагаю вам не играть в шпиона, а обратится напрямую в милицию.

Старик не ответил. Ни единая мышца не дрогнула на его лице. Внимательные глаза остались все такими же внимательными.

– Боюсь, сейчас это невозможно, – сказал он помолчав.

– Почему же? Или, скажем, неужели его личная охрана не может справиться с такой задачей? Ведь наверняка же у такого высокопоставленного супруга есть личная охрана.

– Его личная охрана не осведомлена, – возразил Волков. – А привлекать милицию… Думаю, вы сами знаете, какие сейчас с этим бывают проблемы. Да и главную причину этого не делать я уже вам озвучил.

– Проблемы с милицией даже у такого высокопоставленного бизнесмена?

– Даже у него. Послушайте, – Волков откинулся на стуле. – Я не настаиваю на вашем участии. Просто прошу помощи. Естественно, не бесплатно. Новые времена требуют нового подхода. А это значит, любая работа должна оплачиваться. Ваша тоже. Да и времени у вас это много не займет. Мы просто проедемся в пару мест. Объедим их кругом, и вы скажите, что думаете по поводу их уязвимости.

Думал я недолго. Что-то странное было в этом мужчине. Мне казалось, что дело тут нечисто, и я твердо решил узнать, чего он хочет на самом деле.

– Что ж, ладно, – я встал из-за стола. – Раз уж много времени вы у меня не отнимете, давайте закончим с этим поскорее.

Незнакомец безэмоционально посмотрел на меня. Потом улыбнулся.

– Рад, что вы согласились. С вашей помощью, возможно, получится спасти жизнь супруга моей нанимательницы.

– Будем на это надеяться. Подождите в главном зале. Я зайду в соседний кабинет. Нужно выдать кое-какое распоряжение, а потом поедем на моей машине.

Мужчина, надев шляпу, кивнул.

После того как я заглянул в кабинет к Фиме, Жене и Степанычу, мы с Волковым вышли из конторы. Направились к моей БМВ, стоявшей в паровозном кармане. Я пикнул сигнализацией, сел за руль. Запустил руку под полу куртки, делая вид, что что-то там ищу. Волков примостился на пассажирском.

Через зеркало заднего вида я мельком увидел отремонтированное нами сидение, в котором раньше был тайник. В кожаном чехле, казалось, оно было не тронутым. Без него же грубый шов выдавал бывшее местонахождение странного тайника, который сделал в машине Кулым.

– Ни с места, – вдруг сказал Волков, прищурив маленькие глаза, – руки на руль, что б я их видел.

Я холодно глянул на старика. Тот незаметно извлек и направил мне в печень наган с глушителем.

– Сейчас поедешь туда, куда я скажу, Летов.

* * *

Утро того же дня

Александр Владимирович внимательно следил за поплавком. Время от времени поглядывал также и за донкой, снабженной колокольчиком. Когда старому рыбаку показалось, что клюнуло, он подсек и выдернул из спокойных вод заводи пустой крючок.

– Вот сучья матерь, – буркнул он и принял леску, стал нанизывать нового мотыля. – Хитрая зараза, етить ее…

Александр Владимирович рыбачил на своем любимом месте. Обрывистый бережок удобно прятался под высокими акациями, и сидеть тут комфортно было даже летом. Удобство добавляло и то, что река в этом месте создала себе тихую заводь: большая куча коряг, принесенных Кубанью, видимо, откуда-то с гор, прибилась к берегу и платиной растянулась на несколько метров, замедляя беспокойное течение.

Иной раз, подобные завалы сносит при первом же подъеме вод, но этот держался уже третий год. Всякий раз, когда открывался сезон, Александр Владимирович с трепетом выходил на берег, чтобы посмотреть, не унесло ли его, как он называл, «платину».

Платину не уносило. Она менялась, росла, к ней добавлялись новые коряги, но монструозная глыба бревен с торчащими во все стороны ветками все еще держалась. И все еще хранила его заводь.

Александр Владимирович поплевал на наживку, забросил удочку в воду. Стал ждать. Минут через пять, он вдруг услышал какой-то всплеск. Потом еще и еще один.

– Помо… Помогите! – Раздался слабый крик.

Рыбак вскочил с раскладной табуретки. Тут же устремил взгляд туда, откуда кричали. Это был мужчина. Он плыл по реке, стараясь бороться с течением. Мужик пытался было добраться до берега, но Кубань, очевидно, оказалась сильнее него.

– Елики-палки! Я щас! Щас, погодь!

Александр Владимирович побежал было к проплывающему перед плотиной парню. Внезапно тот сделал рывок, другой, и уцепился за протянувшуюся над водой ветку одной из коряг.

На напряженном лице мужчины на краткий миг отразилось облегчение, но оно тут же пропало, когда парень понял, что его тянет под платину.

– Стой! Не лезь туда! Тебя сейчас прям под корчи замоет! – Крикнул Александр Владимирович.

– Помогите… – Простонал парень, борясь с каким-то скрытым от глаз течением.

А дело было в том, что хоть поверхность воды перед платиной казалась спокойной, подводное течение там лихо заворачивалось, затягивая прямо на дно.

Как-то раз Александр Владимирович испытал это на собственной шкуре, когда полез вынимать зацепившийся крючок. Он был далеко от платины, метрах в трех, и то почувствовал, как по дну к ней тянет, и поспешил выбраться. Теперь ему стало понятно, насколько сильно там тянуло. Понятно по выражению лица утопающего, на котором отразилась невообразимая натуга.

– Помо-гите! – Отрывисто взмолился парень, когда вода попала ему в рот и он отплевался.

– Сейчас… сейчас…

Александр Владимирович торопливо пошарил взглядом по округе. Ничего, чем бы можно было помочь бедолаге, он не нашел. Ни единой достаточно длинной ветки. Да и ранним утром мало кого, кто мог бы помочь, можно было найти не берегу, в этих местах.

– Не могу… больше… – протянул утопающий.

– Держись! – Решился вдруг рыбак. – Держись, я сейчас!

Парму мгновений Александр Владимирович решал, куда наступить, а потом аккуратно полез на плотину. Хватаясь за ветки, он медленно стал продвигаться к краю по нескольким большим бревнам, на которых и держался весь бурелом.

– Еще чуть-чуть! – Кричал он. – Я уже иду! Уже!

Мужчина уже не кричал. Выбившийся из сил, он погрузился под воду с головой. Только белесые от напряжения руки, вцепившиеся в бревно, говорили о том, что утопающий все еще держится за жизнь.

– Я уже иду… Иду… Сейчас… – Подбадривал себя Александр Владимирович.

Чем дальше было от берега, тем сильнее платина ходила ходуном. Справа Кубань упиралась в нее всей силой своего течения. Рыбак невольно глянул туда. Вид бурлящий под ветками воды заставил его колени задрожать еще сильнее.

Он торопливо полез дальше, перехватился за другую ветку, с ужасом понял, что туда, где висел мужик, ему не добраться – слишком хлипкие ветки были в этом месте. Пройди он на полметра дальше – свалится в воду. Тогда спасать придется двоих. А спасать-то некому!

Рыбак решился и в этот раз. Он шел по самому толстому бревну, а потом медленно лег на него, пополз вперед. Когда дотянулся до руки мужика, схватился. Потащил на себя.

Мужик тут же вынырнул, из последних сил схватил Рыбака за одежду.

– Держись! – Крикнул тот. – Держись! Сейчас тебя вытащу!

– Тяжело… Не могу…

– Вон там, ближе к берегу – потише! Держись за меня! Я помогу тебе дотуда добраться! Только не бросай! Не смей бросать!

Помогая мужику держаться, рыбак медленно попятился назад по бревну. Он изо всех сил старался не дать бедолаге скрыться под водой, когда они добрались до самого серьезного участка течения.

– Башмак у меня сняло, – рассмеялся почему-то мужик.

– Лучше уж башмак, чем тебя! Дальше не могу ползти, надо встать! Держись за штанину!

Рыбак принялся подниматься, схватившись за торчащую вверх ветку. После, он подал руку мужики, и вместе они все же смогли преодолеть опасный участок. Вышли на тихую воду.

– Спасибо… Спасибо… – Выдохнул незнакомец, когда Александр Владимирович помог ему забраться на бревно.

– Ну тут уже не страшно, – сказал Александр Владимирович, присев и переводя дыхание, – тут уже вода спокойная. Это вон там страшно, где мы переходили. Чуть не удержишься – затянет под корчи. И все. Капут. Ой, друг, а че это с тобой? У тебя кровь!

– Огнестрельная рана, – сказал незнакомец, прижимая руку к животу. – Мне в скорую надо. У тебя машина есть?

– Есть. Вон там, за рощей стоит.

– А ключи?

– Ключи в сумке, на берегу.

– Ну и хорошо.

Внезапно незнакомец столкнул Александра Владимировича в воду. Рыбак плюхнулся с той стороны, где течение подпирало платину. Его немедленно стало уносить под корягу. Вода сомкнулась над головой, прежде чем успел он задержать дыхание.

Тем не менее рыбак нашел в себе силы схватиться за ветку и даже подтянуться, чтобы попытаться преодолеть течение. Когда он это сделал, сильная рука уперлась в голову, толкнула так, что ноги тотчас понесло куда-то ко дну. Старик растянулся, на две трети, оказавшись под платиной. Намокшие пальцы соскользнули, и его унесло под воду, а потом прижало к бревнам. Он запутался между ветками, что-то сильно укололо его вбок. Течение было тут столь сильно, что Александр Владимирович не мог пошевелиться. Выпустив из легких последний воздух, он захлебнулся, навсегда оставшись под платиной.

* * *

– Неудобно мне будет руки на руль, – сказал я.

– Зубы мне не заговаривай, – строго ответил Волков. – Руки на руль.

Я одернул полу куртки. Под ней я держал Женин наган, направленным прямо в старика. Именно за ним я заходил в кабинет. Глупо было идти на встречу с таким подозрительным типом, как этот Волков, предварительно не вооружившись.

Волков медленно опустил взгляд к пистолету.

– Умный какой, – сказал он мне безэмоционально.

– Что делать будем? – спросил я.

– Молодой, мне терять нечего. Я уже своего пожил. Если даже пришьем друг друга, мне будет плевать.

Я хмыкнул.

– На такой понт меня не возьмешь.

– Ну так стреляй, – голос старика не дрогнул. – У меня будет время тебе пулю в живот пустить. Войдет она сбоку, под таким углом, что все кишки тебе перемесит. Прям тут скопытишься.

– Вы слышали про меня?

Старик нахмурился.

– Какая разница?

– Ну так слышали?

– Кое-что слышал.

– Значит, слышали недостаточно, раз думаете меня так жидко напугать. Стреляйте. Я отчаянный человек. Иначе так долго не прожил бы тут. А вот вы врете.

– Чего это я вру? – Повелся наконец Волков.

– Врете, что вам нечего терять. Вы умрете, а ваше дело, ради которого вы ко мне пришли, останется недоделанным.

Он не ответил. Стал угрюмым, как грозовая туча.

– Ты мне зубы не заговаривай…

– Я знаю, таких как вы, – перебил я Волкова. – Много общался с мужиками, кто меня гораздо старше. – Обычно подобных вам во все тяжкие кидает какое-то последнее дело. Важное дело.

Не было понятно, засомневался ли старик. По его лицу не угадывалась ни одна эмоция. Ни одна, холодности и угрюмости взгляда, которым он продолжал меня награждать.

– Если это дело – убить меня, – начал я. – Не сомневайтесь, я в долгу не останусь. Из конторы за нами следят мои друзья. Вы не уйдете отсюда живым.

– Я еще не решил, стоит ли мне тебя убивать, мальчик, – сказал Волков.

Я хмыкнул.

– А я еще не решил, стоит ли мне убивать вас. Однако, признаюсь, я очень близок к такому решению. И во многом оно зависит от вас.

Я замолчал, глядя в маленькие внимательные глаза Волкова. Потом добавил:

– Ну так что?

Старик медленно опустил пистолет, но не убрал оружие из рук. Так и остался сидеть с наганом. Я тоже отвел ствол своего револьвера, но так, чтобы в любую секунду его можно было направить обратно.

– Ну и хорошо, – начал я. – А теперь давайте с вами поговорим.

– Храбрый мальчишка, – вдруг ухмыльнулся Волков.

– Храбрый старик, – не остался я в долгу.

– Ну что ж, – Волков вздохнул. – Давай поговорим, раз уж так. Пострелять мы все равно еще успеем.

Глава 8

– Оружие можете убрать, – я указал взглядом на пистолет. – А то с пушками в руках разговоры обычно плоховато клеятся.

– Тогда ты тоже убери, – кивнул мне Волков.

– Давайте вместе.

Волков посмотрел на меня с хитрым прищуром, потом все же поднял пистолет, чтобы сунуть его во внутренний карман пальто. Я медленно отправил наган в карман куртки.

– Так и зачем вы пришли? – спросил я.

Волков ответил не сразу. Несколько мгновений сверлил меня взглядом, словно бы тщательно подбирая в уме каждое слово.

– Скажи, ты знаешь некоего гражданина по фамилии Фурсов?

Я потемнел лицом.

– А что, этот шельмец со своим дружком не свалил из города? Я надеялся, что свалит.

– Ты отдал им пистолет и документы? – Внезапно спросил Волков.

– Я, – не повел я и бровью. – И что?

– Зачем?

– Потому что хотел, чтобы они отстали от меня и Марины.

– Марина… – Проговорил Волков так, словно бы пробуя имя девушки на вкус. – Это внучка Кулыма?

Я удивился, но по привычке не выдал своего удивления старику.

– Вы знаете Кулыма? Не, я понимаю, что его много кто знает, но далеко не каждый так близко, чтобы помнить имя внучки.

Волков снова замолчал. Было понятно, что он мне не доверяет. Старый детектив, если он и правда был детективом, явно размышлял над тем, что именно мне можно сказать и как не сболтнуть лишнего.

– Да. Знал. Мне приходилось с ним работать, – ответил Волков, и признаюсь, его ответ немного расположил меня к нему.

– Работали?

– Да. Было дело. Он помогал, скажем так, органам.

– Органам, значит?

– Это не имеет прямого отношения к делу, – поспешил ответить Волков. – Скажи, вместе с пистолетом ты передал им и некие показания. Верно? Откуда у тебя взялись эти вещи? Кто-то тебе их передал? Кто-то принес?

– Послушайте, – я вздохнул. – Вы накинулись на меня сначала с пистолетом, потом с уймой вопросов. На мои, при этом, отвечать совсем не спешите. Я нахожу это несправедливым. Если вы желаете получить ответы, будьте добры ответить и на мои вопросы.

Старик поджал губы. Лицо его было в основном либо хмурым, либо бесстрастным. Теперь на нем явно отразилась эмоция сомнения.

– Я подполковник КГБ в отставке. Ушел в девяностом году. Служил в Краснодаре, но, как вышел на пенсию, перебрался в Армавир. Тут у меня живет сын с семьей. Хотел быть поближе к нему.

– Сын? В Армавире? Странно, что подполковник не перетащил семейство в большой город.

– А вот это, Летов, и правда, не имеет отношения к делу, – строго сказал Волков. – Давай-ка не приплетать сюда мою личную жизнь.

– Согласен, – раздумав полсекунды, сказал я. – Давайте не приплетать. А что вас связывала с Кулымом?

– Не торопись, мальчик, – покачал головой Волков. – Давай-ка по-честному. Вопрос ты, вопрос я. Я на твой ответил. Теперь ответь и ты на мой.

– Справедливо, – я пожал плечами.

– Скажи, ты передал Фурсову пистолет вместе с протоколом допроса?

– Да.

– Откуда у тебя эти вещи?

– Теперь моя очередь спрашивать, – подловил я старика.

Тот недовольно засопел.

– Давай.

– Как вы связанным с Кулымом?

– Он помогал нам с одним делом в конце восьмидесятых.

– Кулым? Сотрудничал с КГБ? – Теперь я не удержал удивления, едва заметно приподнял брови.

– Моя очередь, – невозмутимо сказал Волков. – Так откуда у тебя эти вещи?

– Нашел в машине, которую получил от Кулыма.

Старик свел брови к переносице, но ничего больше не спросил. Не стал торопиться в этот раз.

– Что у вас с Кулымом было за дело? – Спросил теперь я.

Волков вздохнул еще недовольнее. Понятно было, что бывшему особисту совершенно не нравилось, что его заставляют отвечать на вопросы.

– Когда Кулым был помоложе, часто ездил по стране. В основном Ленинград да Москва. Время от времени – Краснодар. Там мы его и завербовали. Он общался с одним бандитом, приятелем с ним был. Ну и, оказалось, что последнего завербовали спецслужбы кхм… Враждебного государства. Все потому, что у того авторитета родни была куча. Целый клан в Таджикской ССР. Почти на Советско-афганской границе притаились, суки. Больше, извини, рассказать не могу. Не уполномочен.

– Понимаю, – хмыкнул я.

– Я удивился, – глаза старика вдруг стали мечтательными. Казалось, он вспоминает былое, – но Кулым поддался вербовке легко. Особенно когда узнал, что дело касается государственной безопасности. Помог он нам вывести на чистую воду того предателя, ну а мы помогли ему остаться чистеньким в глазах братвы.

– Ну, теперь задавайте свой вопрос, – с легкой улыбкой сказал я.

– Говоришь, ты обнаружил и пистолет, и документ в одном месте? Верно?

– Верно.

– Понимаешь ли, это очень тревожный звоночек, – сказал Волков.

– Почему же?

– Потому что это я передал Кулыму пистолет, чтобы подстраховать его. Помог, так сказать, по старой памяти. Да только показаний я ему не передавал. Откуда их взял старик, я не знаю. Однако, видимо, знает Фомин.

– Фомин?

– Да. Нынче он руководитель нашего краснодарского отделения. Ну как нашего… Теперь оно уже и не наше. ФСК какое-то. Казалось бы… Одно название поменялось. Да только я эту систему знаю изнутри. Названием все, к сожалению, не обошлось.

– Давайте начистоту, – решился я. – Что за Фомин? Что за пистолет и откуда показания? А главное, что вам нужно от меня?

Я решил забросить Волкова вопросами, как только понял, что старик уже не так насторожен, как прежде. Он даже стал лирические отступления делать, на жизнь жаловаться. А раз так, хоть и чутка, но он все же размяк.

– Я хотел узнать, не заодно ли ты с Фурсовым и его дружком Нероновым. Оба из ФСК, на побегушках у Фомина.

– Нет, не заодно, – покачал я головой. – Неронов похитил Марину.

– Потому ты и отдал? – зыркнул на меня Волков.

– Я бы и так отдал. Главное – что бы эти двое ни крутились вокруг меня. Проблем не доставляли. Но теперь уже я понимаю, что без проблем никак не обойтись.

– Правильно понимаешь. И то, что ты отдал им компромат на Фомина, было очень неосмотрительно.

– Для меня это были лишь пистолет и бумажка в пластике.

– А для меня это шанс расквитаться с этой поганой гнидой, – сказал вдруг Волков.

– С Фоминым?

– Да.

– За что?

– Эта падла жизни мне не давала. Еле дослужил последний год. А еще он друга моего подставил. Можно сказать, приемника.

– Приемника?

– Можно, Витя, я задам тебе один вопросец?

– Валяйте, – пожал я плечами.

– Кулым сам подарил тебе машину, в которой ты нашел компромат?

– Завещал.

Волков погрустнел.

– Да. Я был на его похоронах. Пусть, был он вором, но человеком оказался достойным. Пытался хоть какой-то порядок построить в этом хаосе. Пусть и так как умел. Выходит, завещал. Значит, он тебе доверял.

– Я ему тоже, – кивнул я. – Ну, теперь моя очередь спрашивать.

Не ответив, старик пожал плечами.

– Почему вы отдали пистолет Кулыму?

– Хотел его обезопасить от Фомина по старой памяти. Знал, что эта падла может к Кулыму подобраться и использовать для своих темных делишек. Ну, знаешь, торговля оружием, крышивание наркотрафика и прочее. Все же у Кулыма было много связей. Грех не воспользоваться. Пистолет же гарантировал, что Фомин к нему не полезет от греха подальше. Он осторожный, гад. Не стал бы так рисковать. И насколько я знаю, я оказался прав. Фомин пытался выйти на Кулыма, но когда понял, что у него на Фомина что-то есть, давить не стал. А теперь, когда старика не стало, решился вернуть свое, что б, не дай бог, в чужие руки не попало.

– Что такого сделал этот Фомин? – Спросил я.

Старик откинулся на спинку пассажирского сидения. Облокотившись на бортик двери, задумчиво подпер голову рукой.

– Теперь моя очередь спрашивать, – сказал он вдруг.

– Ну, спрашивайте.

– Я человек старый, Витя, – вздохнул Волков. – Одному мне будет тяжеловато все это на горбу вывести. Да только придется, потому как теперь, после того, что я сделал, Фурсов меня не оставит в покое.

– А что вы сделали?

– Пристрелил Нерона как собаку. Отомстил ему за племянника.

Я хмыкнул.

– И не боитесь рассказывать? – Спросил я. – Первому-то встречному.

– Раз уж с Кулымом у тебя была какая-то связь, уверен, ты тоже не без греха.

– Смотря что считать грехом, – сказал я.

– Да ладно. Ты понимаешь, о чем я говорю. Слышал я про войну группировок в городе. А еще слышал, что ты в ней участвовал. Про тебя и Косого много слухов ходит.

– Вы внимательный.

– Профдеформация, – улыбнулся Волков. – Короче, обратного пути у меня нету. Согласишься помочь, – я тебе растолкую, что к чему. Если выведем этих козлов на чистую воду, всем спокойней будет. От тебя-то Фомин тоже теперь не отцепится. По-любому ему известно, что компромат ты передал его людям. А теперь оба они исчезли. Спрос будет с тебя.

– Оба? Вы говорили только про Неронова.

– Об этом позже, – заговорщически понизил голос Волков. – Ну так как, согласишься?

– Если бы не вы, у меня не возникло бы проблем с этим Фоминым.

– Согласен, – вздохнул старик. – Да только иного пути у меня не было. Козлы зацепили личное. Племянника моего.

– И зачем, интересно? Он тоже тут замешан как-то?

– Понятия не имею, – покачал головой Волков. – По крайней мере, пока что не имею. Но обязательно разберусь. Ну так что? Поможешь?

– Значит, вы пытаетесь отомстить за племянника?

– Да, Витя. Пытаюсь. И не только за него. Фомин, как я уже упомянул, еще подставил моего хорошего товарища. Расскажу поподробнее, если уж согласишься.

М-да… Вот уж неугомонный старик. Если бы он не вмешался, не закрутил свою игру, я наверное, уже и забыл бы про Фурсова с его дружком. С другой стороны, я понимал Волкова. Окажись я на его месте, скорее всего, поступил бы также – стал мстить за погибших близких. В этом мы с ним похожи, и, выходит, наши действия привели нас с ним в одну лодку.

– Помогу, – кивнул я. – Правда, не думаю, что мои товарищи обрадуются такому моему решению.

– Не думаю, что твои товарищи вообще должны обо всем знать.

– Тут уж извините, – я покачал головой. – В прошлом я уже рисковал жизнью за их спинами. Это им очень не понравилось. Они не откажут в помощи, но должны знать обо всем, что мы будем делать. Это мое условие.

– Они не из болтливых? – Приподнял бровь Волков.

– Ну, Фиму сложно назвать молчуном, – я сдержанно рассмеялся, – но его можно держать в узде.

– Надеюсь, ты сможешь заставить его держать язык за зубами.

– Расскажите, что сделал Фомин?

Старик опустил взгляд. Его глаза на мгновение как бы остекленели. Я понял, что он опустился в омут собственных воспоминаний.

– В восемьдесят седьмом Фомин застрелил сотрудника КГБ, Беляева Вячеслава Ивановича, – начал он бесстрастным тоном. – Все это произошло на стрельбище, за городом. Он, Беляев, еще пара мужиков и мой хороший друг Варламов Николай Владимирович – все были комитетчиками. Решили съездить за город, пострелять из ружей. У меня тогда была рабочая командировка. Я с ними не поехал. Короче, взяли они и свое, табельное. Ну так, побаловаться. По мишеням настрел произвести. Они были костяком аппарата, и начальство бы посмотрело на такой расход боеприпасов сквозь пальцы. Когда Фомин с Беляевым и Варламовым остались наедине, между Фоминым и Беляевым произошел какой-то конфликт. Так, бытовой, на сколько я знаю. Однако он перерос в ссору, потом в драку и, наконец, в стрельбу. Беляев погиб на месте. Был застрелен из наградного пистолета ПСМ. Застрелен Фоминым.

– И?

– А у официального следствия другое мнение, – вздохнул Волков. – Фомин просто свалил все на Варламова. Тогда Фомин был уже полковником. Причем со связями. Ну и, на следующий день после гибели Беляева, Варламова вызвали в контору. А там его уже ждала милиция и прокурор. Взяли Колю, короче. Как конкретно генерал это сделал, я не знаю, но Фомин спихнул всю вину на Колю Варламова. Суд был закрытым, и Николая осудили на смертную казнь. Правда, потом апелляция пересмотрела решение, и дали пятнадцать лет. Что с ним сейчас – я не знаю. Пытался выяснить, но пока безуспешно.

– А что насчет протокола? – Спросил я нахмурившись.

– О протоколе я узнал от супруги Николая, – сказал Волков. – Та рассказывала, что Коля отказывался признать вину, дал показания на Фомина, но они исчезли из дела. Суд был закрытым, и Николай, до последнего отказывался признавать вину. Но судья счел доказательства убедительными. Лихо они все подстроили, – старик горько усмехнулся. – Даже изъяли из табельного оружия Варламова патрон. А то обстоятельство, что ствол был вычищен и не имел следов пороховых газов, прокурор, насколько я знаю, тактично опустил.

– Если пистолет и показания попадут к органам, возможно, дело пересмотрят, – задумался я.

– Возможно. Но попасть они должны не абы к кому, а к честному следователю, который не побоится выйти против генерала ФСК, – вздохнул Волков. – К сожалению, когда пистолет очутился у меня, я не знал никого, к кому можно было бы с уверенностью обратиться. Потому и сохранил его у себя.

– Как он оказался у вас? – Спросил я.

– О… Это отдельная веселая история, – рассмеялся Волков, а потом как бы невзначай глянул в сторону, на стоящую в стояночном кармане белую волгу.

Когда старик переменился в лице, я проследил за его взглядом. Багажник машины вдруг распахнулся и оттуда вывалился… Фурсов. Он быстро избавился от остатков веревок на руках и принялся за связанные ноги.

– Ах ты мразота… – Процедил Волков и кинулся вон из моей БМВ.

Не теряя времени, я вышел следом.