Текст книги "Моя Оборона! Лихие 90-е. Том 7 (СИ)"

Автор книги: Артём Март

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

Глава 19

Первым на меня налетел высокий, как палка мужик. Он бросился, размахивая ножом, крикнул:

– Пошел нах отсюда, г#дон!

Видно было, что в драку вступать он не торопится. Высокий скорее хотел припугнуть меня своей железякой, понадеялся, что ножика и дружков за его плечами будет достаточно. Конечно же, этого достаточно не было.

Я метнулся к нему навстречу. На миг, вытянутое лицо дылды озарило удивление. Он точно не ожидал такого поворота. Я схватил его за руку с ножом, дернул на себя и чуть в сторону.

Дылда, хоть и был высоким, оказался довольно щуплым для своего роста. Лишить его равновесия было просто. Рывок сбил его с ног, и тот подался вперед, налетел на удар коленом.

С хрипом воздух вышел из груди высокого, и он рухнул на колени. Я тут же отобрал у него ножик. Выпрямился.

Двое других: лысый и толстый, остолбенели, увидев, как их дружбан глотает воздух у моих ног. В следующий момент к ним подоспел еще один, четвертый. Молодой и крепкий спортик вытаращил на ползающего дылду глаза, просипел:

– Сиська…

– Мужик, ты кто такой? – Удивился толстый.

– Летов меня звать. Мож, слышали?

– Летов? – Бритый округлил маленькие глаза так, что они стали нормального размера, – ты Летов, что ли? Тот самый, что завалил Косого?

– Про меня ходит много слухов.

– Я думал, ты будешь постарше… – сглотнул комок толстый.

– А я думал, ты будешь умнее.

Дылда, которого почему-то называли Сиськой, попытался было подняться, но я пнул его. Сиська повалился набок. Потом, с трудом устроился на спине, скорчив физиономию настоящего страдальца.

– Да я ж… Я ж не знал, кто это идет… – пробурчал толстый.

– А языка у тебя нету, что ли? – Кивнул я ему вопросительно.

– Так я… Я как три недели тому, у нас Васяна у задних дверей порезали, стрематься стал, – сказал толстый и заплямкал пересохшими губами. – Гопота какая-то пролезла с заднего хода, дай, говорят Васяну, закурить. Ну он и дал. А потом они его ножом… Часы сняли, увели барсетку. Я даже Кольку, вон, нанял. Вышибалой. Ну, чтобы снаружи охранял.

Я глянул на спортика. Взгляда он не отвел. Смотрел решительно и нагло. Потом выступил вперед, выпятив грудь.

– Слышь, ты Сиську-то отпусти, а? Или че? Бык?

– Бык тут, видать, только ты, – ответил я ему холодно.

– Мож, выйдем, раз на раз, а? – Распалился молодой спортсмен.

Лет ему было, на вскидку двадцать годков, не больше. Но крепкий, крупный. А еще спесивый.

– Слышь, Колька, – бритоголовый благоразумно перекрыл ему дорогу рукой, – ты не встревай. Это ж Летов.

– Да побоку мне кто это. Хоть Летов, хоть Вандам! Ты, мля, Сиську отпусти!

– Ты, значит, тут вышибала? – Спросил.

– Да! И по три раза за вечер таких м#даков, как ты вывожу!

Я нахмурился, отбросил нож куда-то под стенку гаражей.

– Один на один хочешь? – Спросил я.

Мужики переглянулись. Колька на них даже не смотрел. Он так и продолжал сверлить меня взглядом.

– А че, зассал⁈

Я пнул Сиську.

– Вставай.

Тот с трудом поднялся, держась за ребра, поплелся к своим. Там его поддержали, и бандит исчез в дверях рюмочной.

– Видит бог, я хотел по-хорошему, – пожал я плечами. – Ну раз на раз, так раз на раз.

– Слышь, малой, ты не гони коней. Он поговорить хочет, – бритый положил Кольке на плечо тяжелую руку.

Мальчишка тут же скинул ее.

– И че? Тогда, с Васькой, мы сглотнули. Теперь вечно сглатывать будем? Не катит!

Я снял куртку, отбросил в сторону, подвернул рукава свитера. Колька, одетый в одну тельняшку, тоже подкатал рукава. Вскинув руки, пошел на меня.

Двое за его спинами и не думали вмешиваться. Кажется, их впечатлил мой фортель с Сиськой.

– Ты это, работника мне не попорть, – пробурчал толстый.

Коля сделал вид, что не услышал его. Мы стали сближаться. Парень двигался по-боксерски. Был он высоким, но массой, на глаз, меня не превосходил.

– Где служил? – Спросил я.

– Афган! Я там духов голыми руками душил! Думаешь, братка какого-то испугаюсь?

Ничего ему не ответив, я сгорбился, сгруппировался.

Несколько мгновений мы примерялись друг к другу. Колька не выдержал первым. Он ударил. Кулак парня тут же наткнулся на блок предплечьем, и я контратаковал. Быстрый хук левой угодил куда надо. Челюсть паренька щелкнула, и он, смешно задрав руки, растянулся на асфальте.

Лысый и толстый округлили глаза.

– Воды принесите, – сказал я.

Лысый тут же метнулся внутрь. Вернулся с граненым стаканом еще теплого кипятка. Я вышел его Коле в лицо, и парень почти сразу пришел в себя. Непонимающе заморгал глазами, потом приподнялся, сев на задницу.

– Где я? – Немного невнятно спросил он. – Я ж только что стоял!

– Выщелкнул тебя Летов, – сказал лысый, заглядывая ему в лицо. – Говорил же, не лезь.

– Ну че, остыл? – Присев рядом на корточки, спросил я у Коли.

Не ответив, тот только потупил взгляд. Потом полез в рот пальцем, осмотрел кровь на подушечке.

– Остыл… – пробормотал он.

– Ну и хорошо. Сильно бить я тебя не стал. Да и гнилой язык твоя я тебе прощаю. Взамен ты мне кое-что расскажешь.

Коля глянул на толстого. Тот кивнул.

– Чего рассказать-то? – Коля посмотрел на меня по-ребячески простым взглядом.

Небыло в нем больше ни злости, ни спеси. Только удивление и отголоски кратковременного шока.

– Скажи, ты сегодня дежурил на воротах примерно в седьмом-восьмом часу?

– Я, – он кивнул. – Я каждый день дежурю. Мы с шесть работаем.

– Мож, видал, приходил к вам старик? Седой, усатый, в шляпе и плаще.

Взгляд парня прояснился. Кажется, он что-то вспомнил.

– Видал такого, – кивнул он, потом сплюнул кровь.

– Хорошо. Ну, вставай, – мы с бритым помогли парню подняться. Потом я обратился к толстому: – ты хозяин?

– Ну я, – пожал он плечами немного растерянно.

– Не возражаешь, если я зайду? Знакомство у нас, все же, так себе получилось.

– Да это я че-то… с перепугу… – Толстый потер шею. – Проходи, конечно. С меня стопка другая. За счет заведения.

– Я сегодня не пью, – бросил я ему. – Слышь, Коля.

– М-м-м?

– Ты парень ничего, крепкий. У меня костяшки до сих пор ноют. Скажи, а работа тебе не нужна? В охранном предприятии.

– Переманиваешь? – Рассмеялся толстый.

– Переманиваю, – признался я. – Так что?

– Охранником? – спросил Коля неуверенно.

– Охранником. Обучение, форма, снаряжение – все бесплатно. Если, конечно, пройдешь у нас испытания и тестовый отбор. А тебе, – я глянул уже на толстого, – если крыши нету, могу предложить услуги моей охранной фирмы. А коль поможете найти мне моего товарища, еще и скидку сделаю.

К четырем часам утра морось прекратилась. Стало зябко и холодно. Солнце еще даже и не думало вставать, а свинцовое небо казалось черным и было бугристым от туч.

Я глянул на усталого Женю, охранявшего притихшего на заднем сидении Нерона. ФСКшник, словно потерял любую волю к сопротивлению и даже не пытался ничего предпринять. Или делал вид, что не пытался.

М-да… Кажется, поспать сегодня не выйдет. Нужно решить, куда девать этого Нерона. К Степанычу его не посадишь. Там уже сидит Фурсов, а объединять двух оперативников никак нельзя. Они обязательно сговорятся и попробуют сбежать. Нужно было найти другой путь решения проблемы.

К тому же Фомин говорил, что позвонит мне днем. Конечно, нельзя было исключать, что он просто солгал. Тогда я сам постараюсь с ним связаться. А если же не выйдет, то что же. Придется искать, кому переправить доказательства вины Фомина. Однако чутье подсказывало мне, что Фомин не упустит возможности «договориться» и выкупить свой компромат.

Охранное дело – это новый бизнес в нашей стране, и мало где его считают честным. Хотя я прилагаю все силы к тому, чтобы репутация Обороны оставалась более-менее чистым, те вещи, что мне приходилось совершать, чтобы выжить или спасти своих, нельзя не брать во внимание.

Я думаю, Фомин тоже знает о тех слухах, которые ходят обо мне. Знает, а значит считает Оборону ОПГ. И потому попытается договориться.

Когда Женя узнал о моем разговоре с Фоминым, он посчитал, что я сделал глупость. Решил, что ФСКшник может натравить на нас прокуратуру или милицию. Однако я твердо знал, что генерал не сделает этого. Он очень осторожный человек, и не станет рисковать подобным образом, зная, что в таком случае информация о компромате против него может всплыть в обществе. А наш юрист Шнепперсон точно постарается, чтобы о нем, о компромате, узнало как можно больше народу. Потому я почти не сомневался в том, что Фомин пойдет на сделку.

Закончив прогонять в голове эту мысль, я оторвал взгляд от черного неба. Посмотрел на покрытый ржавчиной железный забор небольшого кирпичного дома. Именно сюда мне указал Коля.

Он рассказал, что в рюмочной Волков подобрал какого-то пьяницу, и оттащил его сюда, к его дому. Да только случилось это в восьмом часу. Потому, прежде чем наведаться к забулдыге, я вернулся к таксофону, что расположился у почты, недалеко от магазина оптики.

Правда, дозвониться Волкову я не смог. Трубку никто так и не взял. Это настораживало.

Я проверил, не заперта ли калитка. Железная ручка, работавшая навроде засова, поддалась легко.

Обернувшись к Жене, я встретился с ним взглядами. Корзун кивнул. Тогда я прошел в пустоватый запущенный дворик.

Справа, у забора, стояла старая деревянная будка с жестяной крышей. Пару мгновений я ожидал, что из ее нутра выскочит собака и облает меня, но заметив пустую цепь в траве, понял, что в конуре никто не живет.

Я прошел через дворик, ступил на низенькие кирпичные ступеньки. Тронул дверь. Она оказалась заперта. Глянул в темные окна дома. Потом просто постучал, да погромче, чтобы попытаться разбудить хозяев.

К моему удивлению, свет в дальнем окне включился почти сразу. Я напрягся, сжал в кармане выкидуху, которую одолжил у Жени.

Потом я услышал за дверью странный стук и шарканье.

– Кого хер принес в четыре утра? – Пробурчали за дверью. – предупреждаю, нах. У меня тут ружье. Каждому, кто попытается запереться в мою хату, я дыню разнесу в клочья!

– Меня зовут Виктор Летов. Пришел с миром. Я ищу своего товарища по фамилии Волков. Мужики из рюмочной подсказали, что он тут, у тебя был сегодня.

По ту сторону притихли. Спустя четверть минуты ответили:

– Кто? Какой Волков? Давай вали отсюда, не знаю я никакого Волкова!

Раздался дверной лязг. Это Женя выбрался из машины. Обернувшись, я покачал ему головой, мол, не подходи. Корзун, с наганом наготове, уже собирался было ко мне, но застыл на месте, однако оружия не спрятал.

– Послушай меня, – громко заговорил я. – У Сергея Волкова сегодня вечером была запланирована встреча с информатором. Она должна была пройти в рюмочной. Я тоже должен был присутствовать на ней, но не смог. По личным причинам. Теперь я не знаю, куда девался мой товарищ. Волков не отвечает на звонки. Получается, ты видел его последним.

– Я не знаю никакого Волкова! Никто ко мне не приходил! Вали, давай отсюда!

Я осмотрел гниловатую дверную раму и саму дверь, квартирную и деревянную, оббитую облезшим дерматином.

– Значит, по-хорошему ты не хочешь, – вздохнул я. – Ну тогда я вхожу.

– Чего⁈ Вали, у меня тут…

Договорить он не успел. Я размахнулся и пнул дверь ногой. Рама в области замка лопнула, дверь распахнулась внутрь. Мужик, что стоял сразу за ней, бахнулся на пол. Другой, худощавый и какой-то грязный, вскочил с дивана, стоявшего прямо тут, в прихожей. Изумленно уставился на меня.

Угрожавшим мне мужчиной оказался одноногий калека. Хотя и был он крепким на вид, однако не удержался на единственной ноге и упал с костылей.

– Снаружи ты был погрознее, – сказал я, оглядывая его скромное жилище.

– Ты… Ты мне дверь вынес… – отпихивая с груди костыль, прохрипел мужик.

Я нахмурился, бросив взгляд на гвоздики, вбитые в саманную стену под вешалку. Их было несколько, и почти все заняты верхней одеждой. Протянув руку, я снял с одного из них шляпу Волкова.

– Говоришь, ничего не знаешь? – спросил я, у удивленного калеки, – отвечай, сучий сын, где Волков?

Глава 20

– Куда делся Волков? – Повторил я.

– Да иди ты… Ты мне дверь выломал!

Я глянул назад. Входная дверь распахнулась на полную, врезалась в стену, повредив побелку. Хоть косяка и лопнула, но дверь не слетела с петель. При желании закрыть ее было можно.

– Я хотел по-хорошему, – сказал я холодным тоном. – Если бы ты не упирался, твоя дверь была бы цела.

– А че мне теперь-то делать⁈

Я захлопнул дверь, закрыл ее изнури на крючок, висевший до этого без дела.

– Где Волков? Если он попал в ловушку…

– Он ушел, – поторопился ответить калека, когда я сделал шаг к нему. – Ушел, когда услышал, что я ему рассказал! У нас был договор!

– Ушел, и торопился так, что даже шляпу забыл? – Сказал я, показав калеке шляпу Волкова.

– Да! Именно так!

– Чем докажешь? – Кивнул я ему.

Калека испуганно заглянул мне в глаза.

– Если я все тебе расскажу, уйдешь?

– Да. Но если хоть на миг у меня возникнет подозрение, что ты лжешь…

– Зачем мне лгать⁈ – Перебил меня калека.

– А зачем ты стал отбрыкиваться, что не видел Волкова? – Спросил я.

Калека опустил взгляд. Растерянно поджал губы.

– Испугался, – немного стыдливо проговорил он. – Меня предупреждали, что кто-то из ФСК может заявиться. Думал, вот, заявились.

– Я не из ФСК.

– Надеюсь, ты не лжешь, – нахмурил брови одноногий.

Ничего ему не ответив, я только протянул мужчине руку, помог встать. Разговаривали мы недолго. Все же я не хотел оставлять Женю один на один с Нероном. Пусть бандит и был связан и ранен, но эта змеюка могла что-нибудь и вытворить. Корзуну постоянно приходилось напрягать внимание, чтобы не сводить с Нерона глаз.

Тем не менее нужно было расспросить калеку, звали которого Сергей.

– В общем, я хотел, чтобы он мне нашел одного ублюдка, по чьей вине я лишился ноги, – Вздохнув, рассказывал мне Сергей. – Погоняло у него было Восьмера. Волков рассказал, что он погиб. От рук одного ФСКшника. Погиб вместе с племянником Волкова.

Взгляд Сергея погрустнел. Он добавил:

– Я ему поверил. Ну и выдал всю инфу, за которой он пришел.

Сергей поведал мне, что показания передал ему двоюродный брат, бывший форточник по прозвищу Дима Чумка. Чумка сидел в тюрьме вместе с товарищем Волкова. Как оказалось, Чумка спелся с ним. Форточник как-то задел блатных на зоне, и те против него ополчились. Бывший ФСКшник, сидевший там же, защитил вора от человека блатных. Фактически спас ему жизнь, когда того попытались задушить в раздевалке.

Чумка оказался благодарным человеком и взамен согласился выполнить просьбу Варламова, съездить к его жене после отсидки и кое что взять. А потом перевезти это в Армавир. Ну и найти некоего Волкова.

– Он передал тебе показания? – Спросил я. – Так, подожди-ка… Если Чумка должен был передать их Волкову, как они оказались у Кулыма?

– Я отдал, – не сразу ответил Сергей. – Почитал сначала. Увидел, что там речь идет о каких-то шишках из Краснодара. А у Кулыма ж в Краснодаре были дела. И ребята наши туда время от времени ездили. А Волкова я никакого и в помине не знал. Просто отдал показания Кулыму и забыл. А потом по городу пошли слухи, что какой-то бывший КГБшник ищет важные бумажки. Вон, – он кивнул на худощавого мужичка, что валялся пьяный на диване, – Кузя у меня есть. Это сосед моей мамы, из деревни. Погорелец. Я его к себе домой пустил пожить, а он взамен служит мне ушами и ногами. Где надо, в магазин сходит где надо, послушает, чего в городе твориться. И берет немного, только на чекушку ему даю иногда.

– И куда поехал Волков? – Спросил я.

– Не поехал. Пошел. На ростовский вокзал.

Армавир был небольшим городом. И хотя ростовский вокзал по местным меркам находился довольно близко, пешком от моста до него было минут двадцать пять ходу.

– Чумка все хотел устроиться в Армавире, – продолжал Сергей, – но не срослось. Никуда он тут не приткнулся. Решил двигать в Москву. Поработал на стройке полтора месяца, заработал на билет и сегодня ночью должен был укатить. За ним и пошел Волков. Хотел встретиться.

– Зачем?

– Хочет узнать, – вздохнул Сергей, – узнать, как там, на зоне, его дружбан Варламов поживает. Что о нем слышно. Вот и торопился.

– Давно он ушел?

– Где-то во втором часу. Успел ли он к Чумке, я не знаю. Больше я с Волковым не разговаривал. Да и, если честно, не горю особым желанием с ним пересекаться.

Посетив инвалида Сережу, мы решили сгонять на Ростовский вокзал. Признаюсь, Волкова встретить там я не ожидал и оказался прав. Поезд на Москву давно уел, и старика там уже не было. Решив, что утром я ему позвоню, мы вернулись в контору Обороны.

С Нероном решили поступить так: пока что отправить его на дачу к Степанычу. Иного места не нашлось. Я отдал Жене служебный пассат, на котором он и должен был перевезти Нерона. Естественно, самому ФСКшнику не полагалось знать, куда он направляется.

Решили, что как только Женя покинет город (причем поедет он не через Заветный, а на выезд по Ефремова), то наденет Нерону повязку на глаза. В подвал, к Фурсову, Нерона тоже решили не сажать от греха подальше. Пусть посидит связанный в какой-нибудь спальне. Женя с Фимой в это время должны будут покараулить ФСКшника, пока мы не придумаем, что с ним делать дальше.

Моей же основной задачей было дождаться звонка Фомина, ну или постараться связаться с ним самостоятельно, если он не позвонит до трех часов дня.

В общем, бессонная ночь вылилась в точно такой же хлопотный день. Однако медлить было нельзя.

Мы дождались Степаныч и Фиму часам к семи. После, Женя и Фима тут же увезли Нерона. Мы со Степанычем остались в Обороне. Распределили смены, когда к восьми ночная вернулась в контору, и ее сменила дневная. Потом даже успели порешать несколько организационных вопросов. Естественно, постоянно держали связь с Фимой и Женей.

После трех часов дня пришло время ждать звонка от Фурсова. И ожидаемо, он не спешил звонить.

– И ты ему поверил? – Спросил Степаныч, уставившись на телефон, отобранный у ФСКшника.

Трубка мирно лежала на столе.

– Нет, я предполагал, что гад может попытаться нас прокатить.

– И что, если он нас прокатил? – Спросил старик. – Будем работать с компроматом?

– Будем работать с компроматом, – покивал я. – Скажем, встретимся с нашим старым другом Коробейниковым. Пусть сведет нас с прокурором города. Может, что-нибудь из этого и получится.

– А может, и нет, – вздохнул Степаныч.

– А может, и нет. Будем решать проблемы по мере их поступления.

Мы подождали еще минут пятнадцать. Телефон не спешил звонить, и я взял трубку со стола.

– Попробуем сами? – Напрягся Степаныч.

– Да.

Я кивнул и пикнул трубкой, чтобы набрать последний звонивший мне норме. После этого приложил трубку к уху.

* * *

Неронов не знал, куда его везут. Не знал, но догадывался.

Когда они приехали, повязки с глаз ФСКшника не сняли. Его только выволокли из машины. Заставили идти на раненых ногах. Он не видел, и приходилось опираться на остальные чувства.

Там, куда его привезли, пахло сыростью и мокрой древесиной. Было тихо. Нерон не слышал ни шума городской суеты. Видимо, его привезли в какую-то глушь. Возможно, туда же, где держали Фурсова? От этой мысли у Нерона во рту почему-то загустела слюна.

ФСКшника заставили взайти по деревянным ступеням. Он почувствовал, что попал в прохладное помещение. Если его и отапливали, то совершенно точно не очень регулярно.

Мужчина по имени Корзун, заставил Нерона пройти в одну из комнат. А потом его усадили на пол, на холодный ватный матрас. Руки Нерону связали за спиной и к чему-то приладили. К чему именно он понял не сразу. Когда хлопнула дверь, ФСКшника оставили одного.

Тело Нерона болело. Сильно ныла ладошка и калено левой ноги. Правая рука болела от плеча до запястья. Нерон был уверен, что если снять с него рубаху, на месте конечности окажется один сплошной синяк.

Тем не менее сдаваться он не собирался. Нерон прислушался. Где бы он ни находился, тут было тихо. На мгновение ему даже показалось, что он находится в одиночестве. Когда кто-то кашлянул за стеной, Нерон понял, что ошибается.

Немало времени ему понадобилось, чтобы понять, как и к чему он привязан. Это оказалась железная труба водяного отопления, бежавшая под окном комнаты. Первым делом в голову ему пришла мысль просто перетереть веревку о ржавый металл трубы. Однако он быстро отказался от этого. Начни он двигаться более-менее активно, и труба завибрирует. Тогда все узнают, что он тут делает. Нерон не осмелился.

Глаза ему так и не развязали, потому пришлось разбираться на ощупь. Шевеля пальцами, он смог примерно понять, в какой узел ему завязали руки. Потом методом проб и ошибок, вычислить, как двигать запястьями, чтобы его ослабить.

Боль была атакой, когда он шевелил руками, стараясь размягчить путы. Нерон время от времени слышал, что дверь открывается и к нему заглядывают, чтобы проверить. В такие моменты ФСКшник замирал, чтобы сделать вид, будто он бездействует. Тогда у него спрашивали, не хочет ли он воды или еды. Нерон отвечал, что не хочет, и дверь захлопывалась.

Когда веревка поддалась, и он высвободил левую руку, то тут же сдернул повязку. Он оказался в небольшой комнате. Почти пустая, она хранила только старый сервант да несколько матрасов на полу. На одном из них и устроили Нерона. Небольшое окно тут забили досками с внешней стороны, и серый дневной свет плохо проникал в комнату сквозь узкие щели досок.

Нерон снова прислушался. Потом тихо встал и направился к двери. Она оказалась закрыта на крючок с той стороны. Приоткрыв ее, ФСКшник использовал собственную повязку, чтобы просунуть ее сквозь щель, подцепить и снять крючок. Когда он открыл дверь и выбрался в узкий коридор, то замер.

В соседней комнате, на большом пыльном кресле спал тот самый Женя Корзун. Кажется, ночные поездки его утомили, и парень не выдержал, задремав на своем посту.

Нерон помнил, что был еще и второй охранник. Его имени он не знал. Тихо, чтобы не разбудить Корзуна, Нерон осмотрел небольшую дачу. Входная дверь оказалась запертой на ключ. Что твориться снаружи понять было нельзя. Большинство окон оставалось заколоченными.

Предположив, что ключ у Корзуна, Нерон стал раздумывать, как его добыть. Сначала он хотел попытаться придушить парня, но оценив свое состояние, пришел к выводу, что Корзун достаточно крепок, чтобы одолеть его, раненного и переломанного, даже в том случае, если Нерон нападет внезапно.

Раздумывая, как же поступить, Нерон тихо прокрался в большую кухню. Когда увидел на полу, у отставленного к стене стола, люк с тяжелой задвижкой и кольцом, его осенило.

«Это та самая дача, – подумал Нерон про себя. – Та дача, где держат Фурсова. А вдвоем с Фурсовым у нас уже хорошие шансы смыться».

Оглядываясь, чтобы следить за спящим коршуном, Нерон аккуратно отодвинул тяжелую задвижку. Медленно приподнял дверцу люка. Внутри, под полом, было темно. ФСКшник успел разглядеть только немного выделяющиеся белки чьих-то глаз. Их взгляд поднялся к Нерону.

– Кто тут? – Хрипловато, произнес знакомый голос пленника.

– Фурсов?

– Нерон?

– Тихо, – пробормотал Нерон. – Не разбуди охранника.

– Откуда ты тут взялся?

– Долгая история. Сейчас я спущусь и помогу тебе.

* * *

– Не отвечает, сукин сын, – выдохнул Степаныч, когда я вернул телефон на место.

– М-да… Не отвечает. Впрочем, это было ожидаемо.

– И что теперь? План, мать его Б?

– Да, – я вздохнул и встал из-за стола. – План Б.

Неужели я ошибся в Фомине? Я был почти уверен в том, что он попытается договориться. Возможно, я просто тороплюсь с выводами. Однако сидеть и ждать все равно было нельзя. Нужно действовать дальше. Ожидать, когда же господин Генерал соизволит выйти со мной на связь, я не собирался.

– Надо позвонить Жене, узнать, как у него дела, – сказал я, доставая свой сотовый телефон.

Не успел я нажать быстрый набор, как кто-то вошел в двери конторы. Мы со Степанычем напряглись. Вышли из моего кабинета.

На пороге стоял, и неуверенно глядел по сторонам невысокий мужчина. Щупленький, одетый в костюм и темный осенний плащ, лицом он напоминал какого-то хорька. У мужчины были длинноватый нос и большие живые глаза.

– Скажите пожалуйста, – воспитанно сообщил мужчина, – я ищу тут некоего Виктора Летова.

При этом он посмотрел не на меня, а на Степаныча. Видимо, рассудив, что Летов, руководитель обороны, это именно он.

– Я Виктор Летов, – отозвался я.

Мужчина глянул на меня с кратким удивлением во взгляде, но тут же его скрыл.

– Очень хорошо. Меня зовут Филип Семенович Чешский-Кононенко. Я Адвокат и прибыл обсудить ваше предложение.

– Какое еще предложение? – Удивился Степаныч.

– Вашу цену, за которую вы готовы вернуть моему хорошему знакомому, о котором тут, – мужчина посмотрел по сторонам, – лучше не упоминать, принадлежащие ему вещи.

Мы со Степанычем мрачно переглянулись.

– Вы от Фомина? – Спросил я в лоб у Чешского-Кононенко.