Текст книги "Сорок бочек"

Автор книги: Артем Ледовский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

Восемнадцатая бочка.

– Знаете, хлопцы, что отличает человека, склонного к алкоголизму, от человека, такой склонности не имеющего? – сказал Тема, наблюдая за тем, как Алекс наполняет бокалы из только что открытой бочки.

Вопрос был риторическим, и посему остался без ответа. – Очень простой тест. Посмотрите на эту бочку. – предложил Тема. – Она полна пива, холодного и пенного напитка, один бокал которого равен пятидесяти граммам водки в алкогольном эквиваленте. Вот она открывается, коротенько пшикнув, напиток через краник устремляется в бокал, стенки которого мгновенно запотевают, принимая температуру внутренней среды. Появляется пена от углекислого газа, вырывающегося из напитка наружу. Бокал так и просится в руки, все внутри замирает от предвкушения первого глотка, когда гортань, обжегшись холодом и насыщенным газом, примет напиток и выдаст первую благодарную слезу.

Вожделение между моментом наполнения бокала и моментом первого глотка становится нестерпимым. Ну, как? Прочувствовали? Захотелось пивка?

– Нет! – хором сказали Пугач и Алекс и жадно присосались к бокалам.

Первый утренний круг растворялся в желудках друзей.

– Кстати, джентльмены, – произнес Алекс, – будучи не далее, как сегодня утром, в командировке в холодильнике, я обнаружил между двумя бочками пива пачку пельменей. Прошу вас обратить особое внимание на неспроста мною употребленное единственное число.

Сегодня, возможно, мы еще сможем утолить свою потребность в пище, однако, завтра, боюсь, шеф-повар, – Алекс выразительно посмотрел на

Пугача, – будет обескуражен задачей, чем кормить личный состав.

Тема, может, у тебя в хозяйстве найдется хороший наваристый топор?

Тема озадаченно потер лоб обеими руками.

– Нет, Алекс, – произнес он. – Все топоры уже сварены и съедены.

– Сегодня – понедельник. – сказал Пугач. – Свадеб не будет.

Пойдем на паперть.

– Чтобы на паперти деньги давали, – сказал Алекс. – Что-то показывать надо.

– А мы Пугача показывать будем, – предложил Тема. – Наденем на него ошейник и научим шарманку крутить.

– А у тебя есть шарманка? – оживился Алекс.

– Если хорошенько поискать, – сказал Тема, – можно и шарманку найти.

– Молодцы, – сказал Пугач мрачно, – хорошо пошутили, хвалю.

– А мы не шутим! – воскликнул Алекс. – Сердобольные девушки, глядя на тебя, наверняка накидают на пачку пельменей.

– Только надо сделать так, чтобы у него вид был замученный, – подхватил Тема. – Деньги платят за хорошее шоу. Надо помучать Пугача прилюдно. Поставим перед Пугачем наполненный бокал пива, а самого прикуем цепями к канализационной решетке, чтоб не мог дотянуться.

– И надпись перед ним – посердобольней, в стиле "сами мы не местные". – предложил Алекс.

– Ага! – согласился Тема. – "Граждане…" Нет! "Товарищи!" Нет, товарищи не подадут. "Мадам и мсье! Я не пил пиво шесть дней!" Как это будет по-французски, Алекс?

– Же навэ па бю де ля пиффка пандан си жур, – ничтоже сумняшеся, с кошмарным акцентом сказал Алекс.

– Так. – сказал Пугач и, прищурившись, оглядел друзей. – придумывайте другой способ.

– А чем тебе этот не нравится? – удивился Алекс. – Посадим тебя на цепочку, заберем через пару часов с выручкой. А сами пока бочку прикончим.

– А почему бы кому-нибудь из вас на цепочке не посидеть? – спросил Пугач.

– Не получится! – решительно сказал Тема и сделал брови домиком.

– У нас вид не жалистный.

– А другой способ нельзя придумать? – засопел глухо Пугач.

– Отчего же нельзя, – неожиданно легко согласился Алекс. – Можно!

Ты сходи пельменей пожарь, а мы пока другой способ придумаем.

– Жарят пожарные, – возразил Пугач и с обиженным видом поплелся на кухню.

– Странно, что мы так зависим от денег, – сказал Алекс, провожая взглядом Пугача.

– Мы не зависим от денег, – возразил Тема, – мы зависим от еды.

– Еда в нашей ситуации эквивалентна деньгам, – саргументировал

Алекс.

Друзья отхлебнули из бокалов и замолчали. Солнечный свет пробивался сквозь портьеры, освещая комнату. Окна задребезжали – мимо прокатил трамвай. Интересно получается, подумал Алекс, сегодня утром пропало время. Всегда было, а сегодня нет. Сидим, пьем пиво, и никто из нас не задается вопросом, который час. Думаю, что есть в этом что-то опасное. Сначала пропадает обыденное время – часы и минуты, а потом, глядишь, пропадут дни, недели, месяцы… Ой, а что будет, если года пропадут? Так, наверное, приходит бессмертие.

Интересно. А что Тема по этому поводу думает?

– Не всегда так! – произнес Тема и отхлебнул из бокала.

– Думаешь? – спросил Алекс.

– Определенно! – подтвердил Тема.

– А как же оно приходит? – полюбопытствовал Алекс.

Тема, прищурившись, внимательно осмотрел Алекса и, вздохнув, произнес:

– Как угодно. – сказал Тема. – Они друг от друга не зависят.

– Но ведь одно определяет другое!

– Во многом – согласился Тема – но не абсолютно.

– Погоди! – загорячился Алекс. – Если нет одного, то в чем измерять другое?

– А зачем его в чем-то измерять? – спросил Тема. – Оно просто есть. Измерение, дружище, это уже человеческая выдумка.

– Вопрос не в согласованных эталонах, – сказал Алекс, – Скорее, в субъективном восприятии. Если бы не было измерения, а были лишь ощущения, то сколько бы весила смерть?

Тема озадаченно замер, в этот момент дверь отворилась и в комнату вплыла тарелка с горкой пельменей, за край которой уцепился рукою

Пугач.

– Ну что? Придумали?

– А как же? – невозмутимо произнес Алекс и, забрав у друзей бокалы, взялся их наполнять. – Требуется пари с кем-нибудь, у кого есть деньги, за которые мы могли бы купить еды.

Тема прищурился и мельком взглянул на Алекса. Он взял у Пугача тарелку и поставил ее на стол. Пугач положил вилки на стол и приготовился слушать продолжение. Тема усмехнулся, что-то обдумывая, и, оживившись, произнес:

– Да! Есть такая идея. Как тебе кандидатура Хвостова?

Хвостов был давним знакомцем друзей и нуворишем. Его состоятельность могла соперничать лишь с его безграмотностью. Говоря о Греции, он смело называл сиртаки "сюртуками", мог часами рассказывать о преимуществах пармезана в сравнении с другими грибами, или доказывать, что трюфеля во Франции готовят лишь из

Аргентинских какао-бобов. Среди друзей была особенно популярна история о том, как на празднике молодого вина в одном именитом ресторане Хвостов заставил метрдотеля вылить в ведро две бутылки beaujolais village по причине недостаточной выдержки. Хвостов был большим любителем азартных споров. Как правило, с ним соглашались, чтобы избавить себя от необходимости выслушивать категоричные аргументы сверхъестественной невежественности на довольно популярные темы.

– Неплохо, – согласился Пугач. – Может сработать.

– Тему для спора, Пугач, надо придумать тебе, – предложил Тема.

– Да-да, Пугач, – подхватил Алекс. – Ты же у нас самый умный… В плане споров.

Пугач довольно подбоченился и осмотрел друзей.

– Действовать нужно тонко. – начал излагать Пугач. – Хвостов хвастлив, но не глуп, если сходу предложить ему спор, то он может не повестись, так что нам нужно придумать хитроумную ловушку, в которую он будет нами искусно увлечен, и, в конце концов, падет жертвой нашей дьявольской хитрости.

– Пугач, – произнес Алекс, задумчиво почесывая подбородок – а тебе не кажется, что нам не хватает одной важной детали, с которой нам следовало бы разобраться, прежде чем начать планировать коварную ловушку имени тебя?

– Конечно. – Пугач снисходительно посмотрел на Алекса. -

Реализация такого плана предполагает значительную подготовительную работу, в том числе и касательно предмета спора, о чем, собственно, предлагаю подумать прямо сейчас.

Друзья надолго задумались, время от времени прихлебывая из своих бокалов. Пугач несколько раз ходил в библиотеку, приносил какие то фолианты, что-то искал, потом, с одинаково недовольным видом, отбрасывал в сторону. Тема принес коробку с сигарами, и оба некоторое время с наслаждением раскуривали свои Cohiba Esplendidos, а потом принялись с умным видом задымливать крайне этим недовольного

Пугача.

– Джентльмены, – торжественно произнес вдруг Алекс – я знаю, что нам нужно!

Хвостов был небрежен и вальяжен, костюм его был элегантен и импозантен, а в настроении он пребывал самом миролюбивом. Не отказавшись от предложенных ему сигары и пива, он развалился в кожаном кресле и блаженствовал, прихлебывая пиво и попыхивая сигарой. Друзья устроились вокруг него с самым невинным видом, и всячески старались показать, как счастливы они видеть своего старого друга Хвостова, как они ему рады.

– А что брат Хвостов – говорил Пугач – как нынче поживают биржевые котировки, с бюджетным дефицитом? Здоровы ли ваши голубые фишки? Не поджимает ли земельный кадастр? Жива ль еще ваша старушка

– балансовая прибыль?

– Пугач, ты просто смешон в своем невежестве, – снисходительно улыбался на это Хвостов – как всегда перепутал одно с другим ни к месту. Ты уж лучше бы не пытался делать вид, что разбираешься в таких вещах, или, если тебе действительно интересно, могу дать замечательную книгу "Бизнес-план для чайников" и там ты можешь почерпнуть для себя основы деловой грамотности. Сейчас, подожди, скажу водителю, чтобы подвез.

– Боюсь, моя безграмотность совершенно безнадежна. – посетовал

Пугач – К тому же я еще не завершил чтение сочинения Эдгара Берроуза

"Тарзан". Как только закончу, сразу обращусь к тебе. – Пугач подумал и добавил. – Месяца через три.

Хвостов сделал брови домиком и, иронично усмехнувшись, снисходительно покивал.

– Скажи, дружище Хвостов, – сказал Алекс, – как там старушка

Европа поживает? Слыхал я, ты только из Франции вернулся.

Хвостов важно покивал головой и затянулся сигарой.

– Да, – сказал он, – Ездил хорошего вина попить с круасаном и пармезаном. В этом году исключительный урожай выдержанного Бордо.

Очень мне понравилось.

– С южного или с северного склона? – подхватил Пугач.

– Склон бывает восточный и западный – авторитетно сказал Хвостов и, подмигнув Алексу, кивнул на Пугача – вы бы, ребята, подтянули его, что ли? В хорошей компании опозоритесь. Я-то свой, а так…

Засмеют.

Алекс и Тема осуждающе посмотрели на Пугача и горестно покивали.

– Кстати, – сказал Хвостов – Вот, посмотрите, что нынче пьют в

Европе. – он протянул Алексу маленький бутылек с невзрачной этикеткой, где мелким что-то было написано. – Очень хорошая штука для коктейлей. С водкой, коньяком и текилой – очень хорошо. Во всех пятизвездочных ресторанах предлагают. Особенно распространено приальпийских регионах. Отменная штука и очень крепкая. Девяносто градусов.

– Спирт, что ли? – подозрительно сказал Тема.

Алекс, изучивши надпись на бутыльке, протянул его Теме с выразительным взглядом.

– Сам ты спирт, – сострил Хвостов – Шестьдесят франков за бутылек.

Тема взял у Алекса бутылек и воззрился на этикетку. "Ментанол.

При потере сознания осторожно втирать в лоб и виски" – гласила надпись по-французски.

– Да-а-а, – протянул восхищенно Тема – у нас такое и не пьют.

– Дикари-с. – подхалимски закивал Алекс.

– Деревня. – подтвердил Хвостов.

Пугач обиженно оттопырил губу и засопел. Тема протянул бутылек

Пугачу, не знавшему французского. Тот насупившись, долго вычитывал слова и спросил:

– А что такое temples?

– ВискЫ, – сказал Алекс, скосив глаза в сторону.

– Да-да, – подхватил Хвостов – И в вЫски тоже можно.

– Эх, – сказал Тема, поспешно перебивая – Экий ты, все-таки, молодец, Хвостов. Ездишь по миру, имеешь небывалый для нашей провинции кругозор. Уж даже и не знаю, есть ли хоть что-нибудь, в чем ты не разбираешься.

– Ну, – делано засмущался Хвостов – Есть, конечно. Квантовая физика, например. В специальные науки я не лезу. Недосуг.

– Повезло нам с тобой, – поддержал Алекс – Такой человек в нашей компании. Неясно только, чего ты с нами связался. Если мы с Темой хоть что-то знаем, то Пугач же… – Алекс горестно махнул рукой. -

Дурак дураком!

– Как же дурак! – довольно искренне удивился Пугач – Я же вам, дармоедам, готовлю! И в юриспруденции разбираюсь… Неплохо…

– Думаю, что и здесь Хвостов будет поумнее, – сказал Тема. -

Правда, Хвостов?

– Не хочу обижать Пугача, – сказал Хвостов важно – но правда твоя, Тема. Практика заставила меня изучить и юриспруденцию. Деньги можно зарабатывать только с хорошим знанием законов.

– Да, как же так?! – вскричал со слезами Пугач – Я же… – сердито посопев, он сказал – На спор! Ставлю сто долларов, задам такой вопрос, что никто из вас не ответит!

– Пугач, – заботливо сказал Алекс – зачем ты споришь? Ты понимаешь, что тебе придется триста долларов отдавать? По сто долларов каждому?

– Нет-нет, – сказал Хвостов, примирительно подняв руки – будем гуманны к бедному Пугачу. Сто долларов он отдаст нам, если проиграет. А мы ему, стало быть, каждый по сто.

– Идет, – поддержал Тема – впрочем, жалко Пугача, хотя тридцать три доллара на дорогах не валяются.

– Да, – поддержал Алекс – задавай свой коварный вопрос, Пугач.

Пугач уставился в потолок и зашевелил губами, о чем-то размышляя.

Тема и Алекс заговорщицки перемигнулись с Хвостовым и затянулись сигарами. Встряхнув в руках бочку и убедившись, что она пуста, Алекс отправился на кухню за свежей.

Девятнадцатая бочка.

– Как вы знаете, в Древнем Риме основным источником права являлись кодифицированные законы. У истоков римского права стояли иные более древние памятники юриспруденции. Именно об этих памятниках я и хочу вас спросить. – сказал Пугач напыщенно, приподняв свеженаполненный бокал.

Все подобрались и приготовились слушать. Алекс что-то быстро царапал огрызком карандаша на клочке бумаги.

– Внимание, вопрос! – сказал Пугач тоном Ворошилова и сделал эффектную паузу. – На скольких таблицах написаны знаменитые римские

Законы двенадцати таблиц?

Алекс и Тема засуетились над столом.

– На десяти или на одиннадцати? – зашипел страшным шепотом Алекс, пихая Тему в бок.

– По-моему, на девяти, – сморщив лоб, пробормотал Тема.

Хвостов сидел, откинувшись в кресле, и задумчиво обозревал суетящихся друзей. Тема и Алекс тихо спорили:

– Так. Шестая была разрушена во время извержения вулкана Везувий, когда затонули Помпеи, – рассуждал Тема. – А что было с девятой?

– А разве девятая не досталась Ганнибалу во время третей

Пунической кампании? – усомнился Алекс.

– Возможно, – согласился Тема – Но разве ее не вернули в Рим во время триумфа по случаю победы Октовиана Августа над Антонием?

– Антонием Пием? – спросил Алекс.

– Нет, просто Антонием. – возразил Тема.

Хвостов молча переводил взгляд с Темы на Алекса и обратно.

– Ну же, дружище Хвостов! – тревожно возопил Алекс – Минута заканчивается!

– Слушаю ваши ответы, – сказал подобравшийся Пугач.

Воцарилась тишина. Тема тяжело вздохнул и, отхлебнув из бокала, произнес:

– Что ж, отвечу первым, Пугач, раз ты так настаиваешь. – он поднялся во весь свой огромный рост и торжественно провозгласил. -

Ответ на это вопрос – девять. Знаменитые римские Законы двенадцати таблиц были написаны на девяти таблицах.

Пугач покивал и вопросительно посмотрел на Алекса.

– Десять, – сказал тот с самым серьезным видом.

Все время молчавший Хвостов покрутил в пальцах сигару и усмехнулся.

– Ну что ж, дражайшие коллеги. Признаться, рассуждения Темы и

Алекса должны были меня сбить с толку, но ты, Пугач, просчитался. -

Хвостов сделал паузу и осуждающе посмотрел на Пугача. – Это простительно, откуда же тебе знать, что я-то знаю ответ на этот вопрос.

Пугач настороженно замер, а Тема и Алекс удивленно переглянулись.

Хвостов затянулся сигарой и выпустил большой клуб дыма в потолок.

– Жаль, что в наших университетах так плохо готовят специалистов.

Эта ситуация еще раз доказывает, что настоящий юрист готовится только из ежедневной практики. Так вот. Законы двенадцати таблиц, дорогой Пугач, были написаны на одиннадцати таблицах. – веско закончил Хвостов.

Все перевели дух. Пугач, взяв себя в руки, вздохнул и тожественно произнес:

– А теперь внимание! Правильный ответ. Знаменитые римские Законы двенадцати таблиц были написаны на двенадцати таблицах. – Пугач внезапно засмущался и немного сбивчиво добавил – Поэтому их так и назвали. – он, извиняясь, развел руками.

– Пугач, – пробормотал ошеломленный Алекс. – А у тебя доказательства есть? Ты, конечно, не думай, – поспешно добавил он, – что мы тебе не доверяем. Просто сто долларов – это очень большие деньги.

– Как же, – сказал Пугач – доказательство у меня есть.

Энциклопедия в качестве доказательства вам подойдет?

Все присутствующие проводили взглядом удаляющегося из комнаты

Пугача. Через минуту тот вернулся, держа в руках огромный том.

– Та-а-ак, – протянул Пугач, перелистывая страницы. Все напряженно молчали в ожидании. Наконец, отыскав нужную страницу,

Пугач протянул том Алексу. Тот подробно изучил текст и, покачавши головой, протянул книгу Хвостову.

– И вправду, дружище Хвостов, на двенадцати.

Хвостов протянутую книгу отверг и произнес:

– Мне не нужно доказательств. – он осмотрел друзей и добавил веско, – Должен вам признаться, Тема и Алекс, я знал правильный ответ на этот нехитрый вопрос. Все это время я думал лишь над тем, как ответить так, чтобы не обидеть Пугача, отдав ему сто долларов и намекнуть вам, мои друзья, на правильный ответ. Мне не хотелось, чтобы вы из-за своей неграмотности не потеряли столь существенных для вас денег. Мне-то, сами понимаете, сто долларов погоды не сделают. Простите, друзья. – Хвостов горестно покачал головой и достал из кармана толстый бумажник. – Вот тебе, Пугач, деньги. Но должен тебя предупредить, – Хвостов придержал на мгновение пальцами банкноту, уже схваченную цепкими пальцами Пугача. – впредь задавай более продуманные вопросы. Именно так. Не далее, как давеча, к твоему стыду должен добавить, я внимательно изучал Законы двенадцати таблиц в музее Лувра. Они рядом с Джокондой висят. В египетском зале. Все двенадцать.

– Какой ты благородный, Хвостов, – сказал восхищенный Тема и продолжил.

Ода благородству Хвостова.

Самые благородные мужи древности, проявляя хрестоматийные примеры благородства, не смогли бы соперничать с тобой, Хвостов, в своем благородстве. Благородство мужей, подобных Хвостову, проявляется в их благом родстве. Их благое родство – это не родственная связь, отнюдь! Это связь в незыблемых качествах души, которыми славны лишь те, кто из глубины веков провозглашают свой девиз, пронизывающий все существо рыцаря, которому не чужды мужество, ученость и святость устремлений. Этот девиз – иди, творя добро! И ты, Хвостов, следуя им хронологически, ступаешь во главе колонны героев, благими деяниями украшая свой марш. О, ты, спасающий на своем пути души и сердца тех, кто отчаялся увидеть справедливость, добро и благополучие! Сознаешь ли ты значимость своей миссии? Да! Сознаешь, отвечу я тебе! И мои слова – это эхо благодарности в пропасти, которая окружает нас опасными стенами зависти, злонамерений и корысти! Будь светочем во тьме! Будь знаком на гранях повседневности и намеком в речах пророков! Восславься, о, Хвостов! Но не на страницах фолиантов, а в наших сердцах! В памяти тех, кто благословлен сенью твоих поступков, бескорыстностью своей затмевающих Диогена! Твоя длань пусть укажет нам направление для наших попыток осознать наше предназначение. Мы – те, кто вдохновлен твоим примером. Мы с благодарностью поем тебе оду восхищения твоим разумом, силой и благими деяниями.

Тема ощутил сухость в гортани и сделал большой глоток из бокала.

Пиво возвратило его к реальности, он увидел непонимающие глаза

Алекса и Пугача и замолк. Хвостов же был польщен словами Темы, глаза его увлажнились. Он прокашлялся и сказал сдавленным голосом:

– Спасибо, друг. Ты понимаешь меня.

Хвостов движением подался к Теме и неловко его обнял. Тема, оторопев, похлопал Хвостова по спине и робко произнес:

– Ладно-ладно… Будет уже…

Алекс и Пугач, чтобы погасить минуту неловкости, охватившую всех участников интимной сцены нарочито громко, сбивая друг друга, стали обсуждать возможные варианты расчета Алекса и Темы с Пугачем за неимением денег. Алекс собрал опустевшие бокалы и вновь наполнил их.

– Как бы то ни было, предлагаю выпить за Пугача, который совершенно неожиданно разбогател на сто долларов. – сказал Алекс -

М-м-м… В смысле, на триста долларов, я, э-э-э, хотел сказать. – поправился он, искоса посмотрев на Хвостова. – Мы же, э-э-э, тоже с

Темой тебе по сто долларов должны, Пугач. Да. Точно. Триста получается. Вот ведь повезло тебе, Пугач!

Алекс понял, что его понесло, и пытался выплыть из затянувшейся лишней тирады. Не будь Хвостов увлечен собственным величием, обязательно заподозрил бы что-то неладное. Тема застучал под столом по ноге Алекса, недвусмысленно намекая на срочную необходимость тому заткнуться и занять свое место на диване. Алекс, который где-то на задворках подсознания и сам понимал, что в текущей перспективе не готов к публичным выступлениям, плюхнулся на диван и сделал вид, что обиделся.

Хвостов, расчувствовавшийся от слов Темы, сидел с влажными глазами и глупо улыбался. Пугач и Алекс галдели, обсуждая бартерные варианты расчета. Тема глядел на Хвостова во все глаза и, судя по специальному блеску, обильно им восхищался. Хвостов, просушив глаза салфеткою, спросил Тему о местонахождении туалетной комнаты. Тема, сменив восхищенное выражение лица на скорбное, сказал, что туалетную комнату после заката просто так не найдешь, но попробовать можно.

Хвостов выразил недоумение, а Тема замахав на него руками, и начал пояснять варианты маршрутов, окончательно сбив Хвостова с толку.

– Пойду, освобожу себе немного места для пива, – громко объявил

Хвостов компании и удалился из комнаты.

Когда за Хвостовым закрылась дверь, Тема потянулся и вальяжно произнес:

– Ну что, хлопцы? Хвостов свое предназначение исполнил, и более, стало быть, не надобен.

– Да, – поддержал Пугач – надо как-то от него избавляться.

– А что тут думать, скажем, что ему домой пора, да и все тут! -

Тема не любил сложных решений.

– Нет, Тема, – возразил Алекс. – Это не наш метод. Да и потом, мало ли у нас еще когда деньги закончатся, надо держать этот вариант тепленьким.

У Алекса зазвонил телефон. Он, прервавшись, ответил, и, очевидно обрадовавшись звонку, ушел разговаривать на кухню. Тема принялся опустошать бочку, наполняя опустевшие бокалы, и поприветствовал кивком головы вернувшегося Хвостова. Тот плюхнулся в кресло и, схватив цепкими пальцами бокал, начал возмещать потерю пива в организме. Вернулся Алекс и смущенно произнес:

– Я прошу прощения джентльмены, но, похоже, нашу теплую мужскую компанию с минуты на минуту, а, точнее, через четверть часа разбавят две прекрасные барышни.

– А чего ж тут извиняться? – обрадовался гостеприимный Тема. -

Чем больше компания, тем веселее! Тем не менее, бочка закончилась, государи мои, не пора ли открыть новую?