Текст книги "Дом для рыцаря (СИ)"

Автор книги: Артем Курамшин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Глава 7. Наблюдатели

Окрестности Эмилии и Полярии – весьма оживлённое место. Словно трасса автомобилями, кишат межпланетными кораблями. Военные крейсера и рейдеры Боккории, стремительно приближающиеся к своей цели. Мирные торговые и прогулочные суорийские яхты, не подозревающие о нависшей угрозе. Наконец, корабли других государств региона и звездолёты из далёких систем и галактик.

Один из таких крейсеров несёт Родерика и Эрлиха от Эмилии к Полярии. Некоторое время назад где-то рядом появился изящный корвет земного посланника Куницына, вынырнул из подпространственной червоточины, притормозил, сориентировался и взял курс на Эмилию.

Весь этот насыщенный трафик управляется системой диспетчерских центров, которые корректируют маршруты движения судов, подсказывают наиболее удобный и безопасный путь. Сведущие в транспортных вопросах службы со сложными задачами и доскональной осведомлённостью.

Но даже они не всемогущи. По меньшей мере, об одном корабле они не знают ничего.

Небольшая чёрная точка вращается на приличном от Эмилии расстоянии и сокрыта мраком тайны. Точнее – ни один из доступных им инструментов не может обнаружить загадочное тело, а посему диспетчера, как и другие обитатели системы Ксенона, ничего о нём не знают.

В течение нескольких столетий корабль следует за Эмилией, изредка путешествует к другим планетам, но потом вновь возвращается к колыбели боккорийской нации. На борту объекта несут свою вахту два древних существа. Наблюдают за людьми, иногда вмешиваются в их жизнь.

Эти двое – представители иной, более высокой, цивилизации, которая когда-то давно обнаружила разумных двуногих Солнечной системы и с тех пор пристально следит за развитием и становлением.

Взаимоотношения существ можно назвать общением, но это совсем не то, к чему привыкли люди. Для обмена информацией им не нужно произносить звуки или делать жесты. Это даже не ментальная связь, а что-то другое, человеку ни за что не понятное.

– Что на это скажешь? – примерно так можно интерпретировать обращение одного существа к другому.

– Они крайне не стабильны. График техногенного развития, вкупе со звериной натурой и пережитками прошлого, грозит коллапсом в ближайшем будущем. Как и обычно, мы можем помочь избежать этого, либо же остаться в стороне – в этом случае, нам наконец-то представится возможность понаблюдать за увлекательным зрелищем под названием саморазрушение местной популяции двуногих.

Вероятно, последняя информация содержала бы изрядную долю цинизма и сарказма, если бы существам были знакомы такие категории. Но по факту это лишь поток данных, обобщённых в тезисную форму.

– Мы ошиблись в оценках потенциала разумности двуногих. Пока всё ещё далеко до уровня, когда они смогут понять нас. Поэтому предлагаю отложить возможность контакта на неопределённый срок – скажем, лет на сто.

Второе существо, казалось, согласилось.

Снова и снова они вынуждены оставить попытки найти общий язык с людьми, как и их многочисленные предшественники, перенести радостное и желанное мероприятие на другое время, когда человечество будет готово.

Тысячелетиями древняя могущественная цивилизация объединяет под своей эгидой наиболее развитых в разумном отношении существ. Однако контакт, как правило, повергает представителей более отсталых культур в шоковое состояние. Поэтому одна из задач наблюдателей – миссия по подготовке людей.

Веками ненавязчиво внедряют в сознание человека свой образ, намекают на присутствие. Сначала – в виде всемогущего сверхъестественного небожителя, раскидывающего молнии и сотрясающего землю громом поступи.

Потом, когда двуногие освоили более здравые способы мышления, осознали, что небо над ними – не твердь, а бездонное космическое пространство, на просторах которого могут существовать и другие подобные им, братья по разуму дали надежду на встречу. Благодаря массовой культуре и неудержимой страсти к общению, в философии людей возник и занял устойчивые позиции образ пришельца – представителя мудрой вселенской цивилизации. И хотя буйная фантазия награждала инопланетян зачастую качествами нелицеприятными – агрессией или кровожадностью – посланники вовсе не стремились с этим бороться. Главным для них был сам факт: люди подозревают об их существовании, осознают, что не одиноки во Вселенной.

Параллельно с подготовкой общественного мнения, наблюдатели вмешиваются в дела подопечных, оберегают их от самих себя. В критичные моменты истории существа вступают в контакт с сильными мира двуногих, рекомендуют, а иногда – жёстко предъявляют требования: разрядить обстановку, мирным путём выйти из кризиса. В случае игнорирования претензий, наблюдатели открыто демонстрируют свои способности и могущество, заодно тестируя реакцию социума на появления непонятных объектов и прочие странные явления.

Очередная сложная ситуация возникла, когда одна из популяций ударилась в детство – ограничила себя пространством государства и принялась подчинять близлежащие сообщества.

Наличие вооружённых конфликтов – один из критериев оценки зрелости цивилизации. Виды, не искоренившие войны, считаются недостаточно развитыми для начала диалога.

– Мне не нравится эта военная эскалация. Думаю, нужно вмешаться.

– Согласен.

– Посланник метрополии – один из посвящённых, представляет наши интересы. Вскоре прибудет на планету, где встретится с верховным правителем. Можно дать команду на решительные действия – пусть подтолкнёт агрессоров сложить оружие.

– Так и поступим. Думаю, принесёт результат.

– Окончательные выводы сделаем после завершения миссии. Не хочется закрывать эту фазу тем, с чего начали.

– Не всё так плохо. Несмотря на неустойчивость популяции, у них есть шансы стать достаточно развитыми для контакта в ближайшее время.

– Возможно и так. Только мне всё-таки кажется, что без нашего вмешательства они уничтожат сами себя, и тогда контактировать будет вообще не с кем. Инстинкт саморазрушения заложен в их природе. Стоит оставить наедине друг с другом, лет на тысячу, как они возьмутся за оружие, а мы, вернувшись, не найдём и следа их существования.

– Не будем торопиться. Сейчас у нас есть конкретная задача, а всё остальное решится позже.

– Да, время покажет.

Глава 8. Взгляд из-под облаков

Вид впечатляющий.

Десантный катер вынырнул из дымки на высоте в пару километров, и перед их взором предстала голубая поверхность Полярии. Цвет свидетельствует о том, что катер находится над знаменитыми Лазурными полями. Почва тут имеет существенную примесь редких кремниевых соединений, отсюда и голубизна.

Поверхность прорезана линиями дорог и кое-где – прямоугольными площадками построек.

В глаза бросаются клубящиеся столбы на горизонте – следы ракетных ударов.

Удары наносились точно и аккуратно. Цель – уничтожение стратегически важных мостов и объектов военного назначения. Специалисты тщательно просчитывают предполагаемый урон, чтобы уменьшить число возможных жертв и, не дай бог, затронуть гражданское население.

Опытный взгляд отметит, что ракетная подготовка в этом районе прошла успешно. Превентивными ударами выведены из строя установки противоздушной обороны, которые обеспечивали защиту территорий посредством силового поля. Затем несколько ракет поразили активную часть системы – зенитно-ракетные комплексы. Параллельно катера-автоматы скинули вниз десятки паралитических бомб, те своим излучением вывели из строя большую часть находящейся на земле живой силы противника, не дав поднять в воздух истребители, привести в действие дополнительные средства защиты. Завершили подготовку ракетные удары по инфраструктуре – мостам и транспортным узлам региона.

После чего пришло время десантников – к земле ринулись катера, неся в себе тысячи солдат и офицеров, в задачу которых входит: высадиться на поверхность, при минимальном сопротивлении обороняющихся обезоружить их и захватить инженерные и военные сооружения. Через час или два временный паралич суорийцев пройдёт, и к этому моменту они должны быть под контролем Боккорийской Армии.

Совсем рядом пронеслась пара боккорийских истребителей, приветливо помахав крыльями и оглушив рёвом находящихся в катере.

Родерик оторвал взгляд от иллюминатора.

– Ну что, Давид, страшно? – с лёгкой издёвкой в голосе спросил он.

После дискуссии в кают-компании Эрлих поднялся в глазах Родерика до уровня образованного человека. Теперь Родерик называл напарника исключительно по имени, выказывая таким образом расположение и уважение, заслуженное в интеллектуальной беседе. Давиду же, в свою очередь, даровано право обращаться к командиру на «ты».

– Никак нет, Родерик, – ответил напарник и улыбнулся. – И дело тут не в моём происхождении. Насколько понимаю, в киборгах заложено большинство свойственных людям чувств. А не страшно мне потому, что бывал в переделках и посерьёзнее.

– Ой, да ладно! – Родерик хлопнул Давида по плечу. – Хватит хорохориться. Было бы перед кем, – рассмеялся Родерик с некоторой нервозностью.

– Я не хорохорюсь, – упёрся Давид. – И вправду – не страшно.

– Это плохо. Отсутствие страха означает отсутствие инстинкта самосохранения. Имей в виду – там, внизу, я не дам тебе возможности сдохнуть и просто так отвертеться от задания. Я с тебя три шкуры спущу!

Давид согласно кивнул, поправил шлем и взял в руки лучевой автомат.

В целях соблюдения секретности и дабы не смущать сослуживцев, переодеться в гражданскую одежду решили уже после десантирования, на земле, – по прикидкам Родерика, будет на это время.

В дальнем конце салона кто-то из старших офицеров давал бойцам последние ценные указания. Родерик и Давид не слушали – у них другие задачи. Более того – они точно не знали, каков план наземной операции, потому что пропустили инструктаж, который проводился перед погрузкой на катер. В это время двое диверсантов изучали документацию, связанную с их заданием. Как и обещал полковник, доступ к информации получили лишь за пару часов до высадки.

Родерик снова повернулся к иллюминатору. До земли осталось не больше пары сотен метров. Уже видны отдельные строения и суетящиеся возле них боккорийских солдаты. Нет и намёка на присутствие суорийцев и оказываемое ими сопротивление. В такие моменты Родерик чувствовал себя хозяином ситуации, повелителем территорий, на которые предстоит ступить.

– Ну, вот и всё, – заключил он, обращаясь к Давиду. – Через несколько минут мы…

Чудовищной силы удар подкинул его вверх и не дал закончить фразу.

Катер сначала затрясло мелкой дрожью, а потом замотало из стороны в сторону. Давида отбросило куда-то вглубь салона.

Истошно заорали сирены, пространство вокруг наполнилось едким дымом. Сквозь надрывный, неровный рёв двигателей слышны выкрики офицеров, пытающихся скоординировать действия военнослужащих.

Это могло быть только прямое попадание ракеты.

«Если это так, то дело – дрянь», – промелькнуло в голове Родерика.

– Давид! – что есть мочи заорал он. – Эрлих! Ко мне!

Никто не отозвался.

Ничего не видно. Глаза Родерика слезились от дыма. Спешно опустил забрало из прозрачного металла и нажал кнопку на боку шлема. Насос заполнил внутреннее пространство шлема чистым воздухом из прикреплённого к спине баллона, вытеснил дым и дал Родерику возможность открыть глаза и свободно вздохнуть.

Увиденное не обрадовало. Дым исчез, вместо него в глаза брызнул яркий дневной свет, обрезанный неровной линией обшивки. Это означает, что катер разорвало пополам, одна часть отвалилась, а Родерик находится во второй половине.

Хаотичная болтанка закончилась, зато катер закружило в чудовищной карусели, которая вращает Родерика вместе с ним. Вероятно, взрыв раскидал части катера в разные стороны, и теперь обломки несутся в преисподнюю, бешено кувыркаясь в полёте. Центробежная сила прижала Родерика к стенке, в то время как он видит вылетающих из дыры в салоне солдат, которых нещадно колотит мечущимися вокруг деталями катера.

На принятие решения было всего несколько секунд, после чего обломки вместе с Родериком упадут на землю и переломают тело тяжёлыми и угловатыми составляющими.

Родерик собрал силы в кулак и метнулся к краю. На мгновение остановился, наблюдая сумасшедшее мелькание синего неба и голубой земли. Сжался всем телом и распрямился в отчаянном кошачьем прыжке в неизвестность.

«Повезло», – отрешённо подумал он, почувствовав, как включился антигравитационный механизм.

Вероятно, до земли оставалось совсем не много, поскольку торможение было настолько сильным, что в глазах потемнело. Родерик даже не смог сориентироваться, в какую сторону движется – вверх, вниз, вправо или влево.

Через пару секунд разглядел небо и часть кромки земли перед собой. Понял, что находится во вполне удобной и безопасной позе – ногами вниз, чуть запрокинувшись на спину. Ощущения боли не было, из чего напрашивается вывод: либо ему страшно повезло, и совершенно не пострадал, либо же, наоборот, – переломал всё, что только возможно, и нервные волокна отказываются передавать мозгу столь чудовищную информацию.

В нескольких километрах от него, с неба падают абсолютно бесформенные куски чего-то горящего. Напоминают тлеющую бумагу, оставляющую в воздухе чёрный жирный след. Обломки других катеров. Родерик попытался сосчитать их, но на третьем десятке сбился и понял, что уничтожены если не все, то почти все участники операции, десантированные в этом районе.

«Чёрт возьми, а где же истребители?» – подумал Родерик, но тут же увидел крылатую машину, которая стремительно падала куда-то за горизонт, отчерчивая чёрным траекторию своего последнего пике.

Ноги коснулись твёрдого, и это непередаваемое ощущение. Кроме того, что удачно приземлился, означает, что цел.

Почти тут же пришла боль в левом боку, в районе нижних рёбер. Несмотря на её силу, Родерик и этому рад: если есть боль – значит, всё не так уж плохо.

Перевернулся на здоровый бок и огляделся по сторонам.

Кроме приближавшейся одинокой фигуры никого не видно. Родерик рывком сел и попытался подняться на ноги, однако это не так просто – запоздалый болевой шок обжёг всё тело и сковал конечности.

Шаги приближались, а Родерик вдруг обнаружил, что у него нет оружия: автомат потерял ещё в катере, пистолет вместе с кобурой срезало куском обшивки. У него не было даже рюкзака – лишь защитный костюм и шлем с забралом, треснувшим от прямого попадания металлического обломка.

Превозмогая боль в шее, повернул голову в сторону приближающегося человека. К счастью, на том боккорийская военная форма.

– Родерик, чёрт тебя возьми, ты жив! – воскликнул солдат.

Родерик прищурился и увидел перед собой Давида.

– Что у тебя с лицом? – спросил Родерик, разглядывая пятно крови на щеке напарника.

– Ерунда, царапина, не более того. Как же рад тебя видеть!

Давид вытер лицо разорванным в клочья рукавом костюма. Вид у него потрёпанный, но бодрый.

– Взаимно. Давид, тебе не кажется, что на этом поле мы выглядим как-то неестественно?

– То есть?

– Как очень удобная мишень. – Родерик сделал ещё одну безуспешную попытку подняться. – Они уже закидали наши катера ракетами и, думаю, на этом не остановятся. Пора сваливать отсюда!

– Так точно! Давай – помогу тебе встать.

Глава 9. Тревожность

Генерал Аветян опустил указку, обернулся и осторожно, с опаской оглядел присутствующих.

Своей речью он только что фактически расписался в собственной несостоятельности стратега и полководца. Генерал рассказывал о неудачах, постигших Боккорийскую Армию на начальном этапе операции, и сводил всё к ошибкам в планировании. Теперь в его взгляде читалось ожидание нападок в свой адрес, но в то же время Аветян словно бы надеялся на то, что дадут ещё один шанс – для того чтобы исправить ситуацию.

Император смотрел на него зло, исподлобья.

А удовлетворившись созерцанием униженного генерала, обвёл взором собравшихся.

Перед ним – два десятка государственных мужей, занимавших самые высокие посты в Боккории. Вид у всех подавленный.

– Значит, вы предлагаете подкорректировать планы и пересмотреть основные военные цели? – сквозь зубы спросил Император.

– Да, точно так, Ваше Величество, – ответил генерал. – Мы ошиблись в оценке морального духа суорийцев. Без полного уничтожения боевой силы противника нельзя рассчитывать на скорую победоносную кампанию. Не подавив очаги сопротивления, получим затяжной конфликт, в котором увязнем на долгие месяцы. Промедление не приемлемо, ибо ведёт к тому, что суорийцы уйдут под землю, закрепятся на своей территории… – Генерал оговорился и поспешил исправиться: – На нашей территории…

Рейтинг Императора стремительно падает.

Несмотря на контроль со стороны государственной пропагандистской машины, средства массовой информации успели раструбить о чудовищных потерях боккорийских солдат в первые часы высадки. Строго говоря – царящие в Боккории демократические устои не позволяют молчать об этом, администрация Бенедикта лишь указывает, под каким соусом преподносить тему.

Однако что-то пошло вопреки накатанному сценарию: вместо репортажей об удачном наступлении и боккорийцах-освободителях, на каждом углу говорят о кровожадных агрессорах и отважных суорийцах, оказавшихся в отчаянном положении и отражающих вероломную атаку узурпаторов.

Масла в огонь подливает соперник Бенедикта на предстоящих выборах – лидер оппозиции Маркес, который обещает в случае избрания провозгласить пацифизм официальной государственной идеологией. Открыто обвиняет Императора в фашизме, и престиж Бенедикта медленно, но верно угасает.

В создавшейся ситуации нужен решительный ход, и Император об этом знает.

– Итак, что вы предлагаете? – спросил Бенедикт. – Резюмируйте ранее сказанное.

– По оперативной информации, основные силы противника дислоцированы в трёх районах. – Генерал повернулся к карте и принялся водить указкой: – Это Гаурия, Танелорния и район города Тотти…

Услышав знакомое название, ван Райкаард вздрогнул.

Поражение терпели не только боккорийские солдаты, но и брошенные на поиски принцессы спецназовцы. Достоверно подтверждена гибель пяти групп. Ещё с тремя связь потеряна. Скорее всего, они тоже уничтожены.

Лишь две поисковые группы всё ещё в строю, однако находятся в крайне невыгодном положении: отрезаны от основных сил боккорийцев, лишены возможности восполнить потерянные при высадке ресурсы, прежде всего – людские. К тому же, путь к цели преграждают суорийские боевые соединения.

Слова генерала повергли ван Райкаарда в смятение. Военная операция в Тотти превращает призрачные планы по поиску Ясмин в абсолютно нереальные.

– Предлагается нанести массированный удар с воздуха, – продолжает генерал. – Вот тут – по расположениям противника, поразить основную массу живой силы. После чего у нас появится возможность захватить позиции и развить наступление на ключевые в стратегическом плане точки. Мы располагаем резервом из пятидесяти семи ударных и общевойсковых полков. Их-то и можно использовать для выполнения этой операции.

– Постойте! – вмешался ван Райкаард. – Насколько я знаю, район Тотти – густонаселённая местность. Тамошние военные объекты граничат с гражданскими. Я правильно понимаю, что вы собираетесь бомбить мирное население?

Генерал опустил взгляд и замялся в нерешительности. По всему видно, что ван Райкаард задал крайне нежелательный вопрос.

– Наши методы позволяют наносить точечные ракетные удары, – проговорил генерал. – Мы будем максимально аккуратны при ведении боевых действий.

Сказать что-то более вразумительное у Аветяна не получается, но на помощь пришёл его шеф – военный министр.

– В войне все средства хороши, – невозмутимо сказал он. – Нельзя исключить потери среди гражданского населения так же как нельзя не разбить яиц для того чтобы приготовить яичницу.

Хотя слова представляют собой верх цинизма, наполненного абсолютным безразличием к жизни тысяч ни в чём не повинных людей, военный министр выглядит вполне спокойным и даже каким-то миролюбивым.

– Сколько времени нужно на перегруппировку сил и проработку плана наступления? – решительно спросил Император.

– Всего пять-шесть часов, Ваше Величество! – с готовностью рапортует генерал.

– Приступайте! – скомандовал Император. – Я хочу, чтобы там камня на камне не осталось. Короне и всему народу Боккории нужно возмездие. По исполнении доложите о результатах. Все свободны!

Высшие чины государства встали из-за стола. Гремя стульями, засуетились.

«Необходимо срочно активизировать поиски, – лихорадочно думал ван Райкаард, – спецназовцы должны быть в Тотти раньше людей Аветяна».

– Руперт! Задержись, пожалуйста, на пару минут.

Находившийся уже возле двери ван Райкаард вернулся к Императору.

– Присаживайся! – Бенедикт указал на ближайший стул за длинным столом совещаний.

Ван Райкаард повиновался.

– Как обстоят дела с Куницыным? – спросил Бенедикт, когда все остальные покинули кабинет.

– Землянин у меня под контролем. Мои люди наблюдают за ним постоянно, без перерывов. Кроме вас, Куницын встречался с Маркесом и ещё тремя общественными деятелями. Что касается первого, то действия столь значимой фигуры находятся вне пределов нашей компетенции, мы не можем ограничить Куницына от контактов с Маркесом. Но я самолично просматривал запись их разговора. Уверяю, в ней не содержится чего-то предосудительного. Если Ваше Величество сомневается, могу её продемонстрировать.

– Не стоит, – нетерпеливо ответил Бенедикт. – Я доверяю твоему мнению. Что там с остальными?

– Пустяки. – Ван Райкаард позволил себе улыбку. – Оставшиеся трое – люди, на которых у меня есть выход. Других бы не подпустил к землянину. Перед встречей с Куницыным они были тщательно проинструктированы по поводу того, о чём можно разговаривать с землянином, а какие темы строго запрещены. Опять же – я изучал записи этих аудиенций, в них нет чего-то, что могло бы нас заинтересовать.

– Хорошо, – похвалил Император.

– Правда, Куницын хотел встретиться с ещё одним человеком. Хаменеи – вы наверняка слышали о таком. Но контакт был признан нежелательным, и неожиданно Хаменеи простудился во время выезда на природу. В данный момент бедняга находится в госпитале с воспалением лёгких. Наблюдающие его военные врачи настоятельно рекомендуют покой и тщательно оберегают от каких бы то ни было стрессов. К подобным рискам причисляют и встречу с Куницыным – ведь тот мог привезти с собой земные инфекции.

– М-да, – иронично протянул Император, – как неудачно он заболел. Насколько помню, Хаменеи давно лелеял мечту встретиться с земным представителем.

– Но, к сожалению, не в этот раз. Я узнавал – его заболевание настолько тяжёлое, что из госпиталя выпишется уже после отлёта землянина.

– Кто бы сомневался, – усмехнулся Император. – Но вернёмся к Куницыну. Руперт, держи ухо востро! Землянин прибыл в неподходящее время. Скажу по секрету – наши переговоры прошли на повышенных тонах. Земля требует немедленного прекращения огня и вывода войск из Суории. Кроме того, они хотят, чтобы мы отказались от Плоэртии и Орингтона, дали этим территориям автономию, а впоследствии – полную независимость. Но это только начало. Если мы пойдём на это, Земля потребует освободить остальные территории, которые мы, по их мнению, оккупировали. Как мне показалось, в их планы входит раздробление Боккории на множество мелких государств.

– Разделяй и властвуй?

– Вот именно. На сегодня у Земли нет ни одного сколь-нибудь значимого и могущественного друга в системе Ксенона, а с мелкими государствами будет проще договориться, взять под крыло и диктовать свои условия. История Боккории – это постоянное противоборство с Землёй, и мы не должны проявлять слабость.

– Так точно, Ваше Величество! – заверил ван Райкаард.

– Но Куницын настроен решительно. Если мы не поддержим диалог, обещает военное вмешательство. Так что, Руперт, держи нос по ветру! Подумай, с кем бы он ещё хотел встретиться, и сделай так, чтобы не произошло ничего непредвиденного. Постарайся вжиться в его шкуру, представь ход его мыслей и опереди на несколько шагов вперёд!

Неожиданная мысль пришла в голову ван Райкаарда. Идея была настолько сумасшедшей, что он даже на секунду замялся.

Однако тут же бодро отрапортовал:

– Будет сделано, Ваше Величество!