Текст книги "СЛВ - 4 (СИ)"

Автор книги: Артем Сергеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 26 страниц)

Высота вся ушла на размещение под полом новых, мощных цистерн с питьевой водой, жидким балластом и прочими технологическими составами. Запас длины ушёл на машинный и грузовые отсеки, машина же у нас новая, да на внешней подвеске мы теперь можем тащить два стандартных морских двадцатитонных контейнера, рядышком друг с другом. В деталях рассмотрите всё потом, а пока такая проблема – не тянет всё это хозяйство старая тросовая система, точнее тянет, но на максимуме, и нет запаса по грузоподъёмности совсем. А он ещё, Далин, бронированием нижней части фюзеляжа увлёкся, да и о бортах не забыл, плюс кабина стрелка потребовала укрепления силового набора корпуса, такие дела.

И чуть было не пошёл весь ремонт по звезде, и начал уже Далин, плача и рыдая, уменьшать свои аппетиты, но тут Рагнар Далинович, всего аэропорта и окрестностей директор, сделал нам царский подарок. Вытащил откуда-то новую тросовую систему, как на заказ для новой «Ласточки» сделанную, да и предложил поменяться. По деньгам Далин с ним ещё не разговаривал, ибо нет у него лишнего ведра алмазов в запасе, но систему взял. Дают, как говорится, бери, да и потом, почему он должен один за всех отдуваться, почему он должен такие решения в одно рыло принимать, мы же экипаж, вот и предлагайте как нам с этой проблемой разобраться. А пока настало время соединить одно с другим, родить, так сказать, корабль, и никому другому доверить он это не может, да и делать начать это желательно прямо сейчас.

– Даже чаю не предложишь? – спросил у него Арчи, – хотя я согласен, есть у меня некоторое предчувствие, что надо бы побыстрее.

– Вот-вот, – подхватил Далин, – и у меня свербит, душа не на месте. Давайте, скидывайте рюкзаки и за работу. Всё остальное потом.

– А мне нормально, – удивился я, – настроение прямо майское и ничего такого, никаких предчувствий. И потом, неужели тебе, гноме, неинтересно, что с нами было?

– Вот есть что-нибудь, – спросил он у меня, посмотрев мне прямо в глаза, – что мне прямо сейчас надо знать? Вот прямо до зарезу?

– Да вроде бы нет, – даже растерялся я, – с рассказами можно и подождать.

– Тогда за работу, – развернулся он и направился к выходу. – Жду вас там!

– Подожди, а Лариска? – крикнул я ему в спину, – Лариска как?

– Нормально Лариска, – отозвался он, уже спускаясь по лестнице, – дрыхнет Лариска. Вот как вы уехали, так завалилась спать и не встаёт. Умница просто.

– Тьфу на тебя, – я закинул рюкзак в ту каюту, что счёл своей, даже не став ничего рассматривать, и направился вслед за ним. – За работу так за работу.

Глава 23
В которой загулявшие маги вкладывают и свой труд в строительство корабля

Я спустился по лестнице практически вслед за Далином, но никуда не побежал, а встал рядом с Антохой. Тот ждал Арчи, чтобы закрыть дверь, ну и я остановился тоже.

– Рассказывай, – попросил я его, – как вы тут. Ну, самое интересное давай, пока время есть.

– Тут мощно всё, – оглядываясь в сторону механика, ответил он, – по-настоящему. Тут правильный круглосуточный аврал, в три смены работаем, без выходных и прочего. Вон в той бытовке штаб ремонта, там самое горячее место, там бороды друг другу выдёргивают. В каждую пересменку планёрка, распределяют работу для новой смены и дрючат старую, если что не так. Далин – главный начальник, всех под себя подмял, у него куча замов-координаторов, они сводят работу воедино и перед ним отчитываются. Снабженцы, конструктора, расчётчики, чертёжники, контролёры, всякие узкие спецы – их даже больше, чем работяг. Те, кто хоть чуть-чуть при должности, те сами на казарменное положение перешли, остальные домой ходят. В конструкторском бюро на той неделе завал был, так они простых чертёжников за ноги к столам привязывали, в туалет под конвоем водили, спать давали всего шесть часов и пива лишили. А так вообще любую заявку, любой вопрос стараются за пятнадцать минут решить, любой материал, любой инструмент, да вообще всё, что только нужно по первому писку предоставляют и отчёта не требуют, только записывают, кто чего взял и зачем. Ну, ещё бракоделов бьют, развлечение у них тут такое.

– М-да, – почесал в затылке я, – вот это, Антоха, и есть, наверное, настоящая заводская работа. Это тебе не в гаражах ковыряться в свободное время. Ты сам-то как, держишься?

– Мне Далин сначала не очень важное поручал, – горделиво приосанился парень, – но я его ни разу не подвёл, а самое главное, что ни разу не отвлёк не по делу. Сумел догадаться, что поручают мне только то, что я могу выполнить. Глупых вопросов не задавал, не тупил, технический контроль мою работу ни разу не браковал. Два рацпредложения внёс, мастера мною довольны. Теперь более серьёзные дела веду.

– Растёшь, – одобрительно сказал я, – а Кирюха как? Не обижаете его?

– Кирюха зверь вообще, – юнга уже с некоторым нетерпением стал поглядывать в салон «Ласточки», Арчи и в самом деле чего-то обнаглел. – Умудряется чуть ли не в нескольких местах одновременно находиться. Всё видит, всё слышит, всё чувствует. Ну и Лариску плотно оберегает, песни ей поёт, чтобы сны хорошие были.

– Ну прямо всё у вас пучком, – порадовался я за них, – это хорошо. По «Ласточке» видно, кстати. Честно говоря, не ожидал я такого всеобщего энтузиазма, и темпов таких тоже не ожидал. Ну а то, во что вы корабль превратили, мне даже в самых смелых снах бы не привиделось, просто фантазии бы не хватило.

– Темпы есть, – скромно подтвердил Антоха, – энтузиазм тоже, да такой, что лучше бы его и не было. На днях Гимли, ну, тот что мастер по интерьерам, с прибористами сцепился и одного из них чуть не убил. Реально чуть не убил, толкались они у приборной панели, а тот возьми да и упади в обзорную кабину неудачно, головой вниз, только пятки торчат. Обсуждали, по какому именно принципу датчики располагать.

– Блин, – встревожился я, – а вот в ходовой-то я ещё и не был, надо бы посмотреть, что там.

– Они там твою куклу в полный рост сделали, – обнадёжил он меня, – из твоего старого комбеза с ботинками. И для Арчи тоже. А Кирюха подтвердил, что совпадение точь-в-точь. Ну и по ним форму кресел высчитывали, высоту стульев и штурманского стола, рычагов расположение да педалей, углы зрения и прочее, и всё по каким-то своим хитрым формулам. Не знаю, как тебе будет, а вот когда я сел на твоё место, очень удобно стало. Всё под рукой, никуда тянуться не надо, но и не близко, свободно так, не зацепишь ничего невзначай, а уж обзор такой, что лучше и не бывает. И вперёд, и вниз, и по бокам, и на приборы. Граммофон слева от тебя смонтировали, да так, как будто и нет его. Трубу выкинули, заместо неё какой-то внутренний резонатор сделали, на поверхности только диск с держателем торчит, а под ним стеллаж для пластинок, на сто штук. И защитная крышка сверху, кнопку нажмёшь – внутрь уезжает, ещё раз нажмёшь – обратно выезжает, Кирюха долго с ней игрался. Да, у него теперь своя каюта, в подволоке, маленькая, вдоль вентиляции, но своя! Длинная такая, узкая, с выходами в кухню, в машинный отсек, в штурманскую, он уже в ней живёт.

– Чёрт побери, – меня наконец-то разобрало по-настоящему, – надо бы зайти на минутку, хоть одним глазком глянуть…

– Я уже всё посмотрел, – в дверях показался Арчи, – и поверь мне, штурман, вот это и есть высший класс. Ну что, идём?

– Сволочь ты, – в сердцах сказал я, – самая настоящая. Нет, чтобы вместе.

– Ой, да ладно тебе, – поморщился Арчи, – успеешь ещё. Закрывай, Антоха, двери, нам на работу пора.

Антоха, показывая всем желающим, как это делается, повернул ручку закрывания дверей и утопил её вглубь корпуса. Вновь загудел мотор, заработала механика, и всё это разложенное великолепие принялось упаковываться обратно. Мало того, дверь ещё и обжалась в проёме, после того как закрылась окончательно, и вновь юнга принялся объяснять:

– Герметичность настоящая теперь, до двенадцати тысяч можно смело подниматься, если вдруг приспичит. Почему именно до двенадцати – не знаю, но гарантию именно до этой высоты дают. Давление держит на уровне земного почти без потерь, там очень сложная система. Датчики, компрессорный наддув, обогрев, увлажнение воздуха, все дела.

– Самая лучшая новость за сегодня, – Арчи наставительно поднял вверх палец. – Наконец-то кто-то и обо мне подумал, а то задолбался я сам себя лечить при каждом взлёте.

Двенадцать тысяч это было, конечно, не просто мощно, это показывало уровень нашего обновлённого корабля. До трёх-четырёх километров можно и в тростниковой корзине подниматься, если здоровье позволяет, а вот всё, что выше, это уже требовало совершенно другого подхода. С давлением, температурой и уровнем кислорода в воздухе шутки плохи. Восемь тысяч – уже зона смерти, а тут целых гарантированных двенадцать, то есть практически до нуля, просто оставили запас на всякий случай. Да на такой высоте нам сам чёрт не брат, никакие пушки и пулемёты не смогут нас достать, никто и ничего, это было до того избыточно, что я в некотором обалделом уважении похлопал «Ласточку» по обтекателю стойки шасси. Может быть, что-то из арсенала Древних могло бы нас смахнуть с неба, да только где ж его взять нашим врагам неведомым. Ну и магию защитную никто не отменял, уж я-то постараюсь.

Антоха повёл нас туда, где Далин с помощью целой бригады такелажников уже цеплял на два мощных козловых крана новую силовую ферму с новой же тросовой системой. Старая лежала рядом и была она ощутимо меньше, а тросов на ней имелось уж точно ровно половина от новой.

– Кранам доверия нет, – повернувшись, объяснил он нам, – хотя местные клянутся и божатся, что вывезут, но риск большой. Груз слишком ценный, а потому уменьшим опасность до минимума. Ферму поднимем, зафиксируем, да и загоним «Ласточку» прямо под неё. Так лучше будет.

– Тебе виднее, – согласился с ним я. В самом деле, пусть короба с металлоломом таскают по цеху как хотят, а груз стоимостью в военный пароход поберечь надо.

– Ты, Арчи, давай один кран обколдовывай, – начал распоряжаться нами Далин, – а ты, штурман, другой. На всякий случай. Кристаллы-накопители снимать будем?

– Хернёй не майся, – посоветовал ему Арчи, – двести кило туда, двести сюда никакой роли не сыграют. Зато нам их день снимать, потом три обратно ставить. Запас-то по грузоподъёмности у кранов большой?

– Двойной всего, – с сожалением в голосе ответил ему механик, – должно хватить, по идее. Но цепляем по краям, так что если один не выдержит, то второй ему уже ничем помочь не сможет.

– Выдержит, – заверил его маг, – мой так точно выдержит.

– Мой тоже, – поддакнул и я, осмотрев доверенный мне кран. Всё там было в норме, никаких трещин или изломов, блоки и тросы в нём были свежие, без следов усталости или износа. Мотор-редуктор на грузовой тележке и его тормоза, главные действующие лица, от которых и будет всё зависеть, лениво дремали в ожидании работы, пребывая в полной уверенности в своих силах.

– Тогда пятиминутная готовность, – посмотрев в сторону «Ласточки», с пути которой убирали последние ящики и разбросанные провода, сказал он. – Сейчас подметут ещё, объявим перекличку, расставим всех по местам и начнём.

И вот крановщики выбрали слабину в стропах, одна куча народу облепила «Ласточку», чтобы по команде начать её двигать назад, вторая куча народу в полной боевой готовности сгрудилась около фермы, приготовив стремянки и прочий инструмент, эвакуационный люк около кабины стрелка был открыт и оттуда торчала лёгкая лестница, и вот только тогда Далин, ещё раз осмотрев всё и всех, без всяких колебаний и нерешительности махнул рукой, подав команду на подъём.

Краны загудели своими электромоторами, начав на самой маленькой скорости поднимать силовую ферму почти под потолок ангара. Я внимательно следил за своим подопечным, особенно за его тормозами, не дай бог не выдержат, соскользнут, начнётся обратная раскрутка и тогда ничего уже нас не спасёт, кроме разве что магии. Арчи так же внимательно следил за своим, а Далин за нами обоими, но всё шло штатно.

Наконец драгоценный груз подняли и зафиксировали, успокоили его, Далин убедился, что всё в норме, и только потом быстрым шагом отправился подниматься на борт «Ласточки», ловко нырнув при этом в открытый эвакуационный люк. Самые сильные гномы облепили стойки шасси и начали потихоньку толкать корабль назад, подводя его под висящую в воздухе ферму, самые же ответственные справа и слева по борту следили за тем, куда он едет, подавая знаки Далину, и уже через минуту «Ласточка» стояла ровно там, где и должна быть.

Под все колёса отдельно назначенные гномы тут же воткнули стопорные башмаки, руководил этим делом Антоха, вообще роли тут были расписаны поимённо и это чувствовалось, не было бесполезной суеты и не было криков, каждый знал свой манёвр, даже мы с Арчи.

По нашей отмашке силовую ферму медленно опустили на «Ласточку», там полметра высоты всего было, и снова всё прошло как нельзя более удачно – все отверстия совпали, все упоры попали точно в свои пазы, стропы убрали, корабль чуть просел, и полноценная бригада гномов кинулась по приставным лестницам наверх, крепить, собирать и соединять.

Специальными, закалёнными только поверхностно, здоровенными болтами и гайками они протягивали всё и в вертикальной и в горизонтальной плоскости, медными кувалдами очень осторожно они вбивали на места кованые крепления, которые будут держать на себе основные нагрузки и прикручивали на них отстреливаемые замки, система получилась продуманной и очень надёжной даже на мой, не сильно квалифицированный взгляд. В ней было, как сказал нам Далин, учтено всё, и температурные расширения, и ударные и статические нагрузки, возможные скручивания и изгибы, и даже отдача скорострельных пушек.

Гномы управились с работой быстро, на всё про всё у них ушло чуть меньше часа, причём большую половину этого времени они потратили на контроль момента затяжки болтов специальными динамометрическими ключами, на промазывание самых ответственных мест специальной стопорной краской и своими там автографами, это было что-то вроде гарантийных знаков.

А потом они все вместе как-то разом разошлись оттуда, прихватив с собой свой инструмент, и глаза всех присутствующих вперились в нас с Арчи. Наступил тот самый ответственный момент, которого так ждал Далин и для которого нужны были именно маги.

Сейчас нам нужно было пробудить в этой механической конструкции магическую составляющую, сделать её маго-механической, вдохнуть в неё жизнь, другими словами, именно в этом момент и рождался корабль.

Ладони мои вспотели, а горле пересохло, ведь никогда до этого я не сталкивался с чем-либо подобным, ответственность была слишком велика, да ещё здорово отвлекало то, что очень уж много народу наблюдало за нами в этот момент. И ладно бы, если бы они смотрели просто с любопытством, а то ведь в этих взглядах было всё, и непонятная мне ревность, и тревога, и беспокойство за что-то другое, и осторожное сомнение в наших силах, там даже зависть была.

– Начнём потихоньку! – Арчи громко хлопнул в ладони, привлекая всеобщее внимание и давая мне время сбросить с себя наваждение неуверенности. – Я рулю, ты на подхвате! Действуем очень медленно и очень осторожно, нас никто не гонит!

– Понял, – выдохнул я, загоняя себя в норму и выбрасывая все лишние мысли. Пусть это дело будет радостным, пусть оно будет интересным и захватывающим, пусть удача будет на нашей стороне, пусть сегодня нам повезёт. – Готовиться как-то надо?

– А чего тут готовиться? – Арчи просто кипел предвкушением, – ты или можешь, или ты не можешь! А мы можем, причём получше всех прочих под этим небом, поверь мне на слово, штурман, уж я-то знаю! Начнём и сразу всё поймёшь, ты ещё меня отталкивать будешь!

– За базар ответишь, – сказал я ему в спину и полез вслед за ним по заботливо оставленной для нас лестнице на спящую «Ласточку». Но стоило мне ступить на крышу корабля, как рабочий настрой накрыл меня с головой. Назойливые, отвлекающие взоры остались внизу, здесь же были только я, Арчи и магия.

Новая силовая ферма была не в пример мощнее старой, аккуратно свёрнутые тросы блестели последним словом науки и техники – свежей оцинковкой, на них не было ни одной лопнувшей и торчащей жилки, кристаллы-накопители стояли в своих гнёздах, заправленные энергией под завязку, и было их, кстати, ровно в два раза больше, чем раньше.

– Короче, так, – маг показал рукой на систему из тяг и шарниров, что выходили из ходовой рубки наверх. С той стороны они были присоединены к рычагам управления, с этой же пока болтались просто так. – Нам надо вот это подружить вот с этим.

Теперь же Арчи показывал мне на основной кристалл, что управлял всей этой сетью с остальными кристаллами. И был он не просто так, а был он составным и напоминал мне чем-то разобранную коробку передач. Пусть и работающую на другом принципе, пусть без движущихся механических частей, без всех этих шестерёнок и валов, но коробку.

– Смотри, – присел он на корточки и передвинул в крайнее левое положение один из рычагов, что замыкал какой-то контур в кристалле, – это полный ноль и одновременно команда на сворачивание тросовой системы. – А это, – двинул он рычаг на одну позицию вперёд, – тоже ноль, но тросовая система готовится к развёртыванию.

При этих его словах солидно щёлкнули замки на бухтах тросов, освобождая их, но больше ничего не произошло, ведь Арчи не стал подтверждать действие вливанием своей силы.

– Это промежуточные положения, а это максимум, – друг двигал рычаг, внимательно следя за тем, какие именно управляющие контуры замыкаются, он вообще соображал во всех этих амулетах, потом принялся двигать другие тяги и приводы. – Это вот тонкая подстройка, это выбор конфигурации, это аварийный сброс и, собственно, на этом всё.

Я смотрел ему через плечо и потихоньку вникал в положение дел, честно говоря, это было не очень сложно, при моих теперешних-то умениях. Особенно когда тебе пальцем на всё показывают да объясняют, что к чему, почему бы и не разобраться.

– Давай так, – предложил мне Арчи, – ты иди вниз, в кабину, и там по команде начнёшь выставлять рычаги управления по тем значениям, что я тебе крикну, а я тут буду их сопрягать.

– Давай, – с некоторым неудовольствием согласился я, – а то, может, Антоху позовём? Ну, рукоятки вертеть – много ума не надо, как мне кажется.

– Именно что кажется, – отрезал Арчи. – Антоха, он Антоха и есть, с него взятки гладки. В случае чего кто будет виноват? И ты не думай, здесь работа тоже не сильно сложна, бери да подключай. Тебе же предстоит самое важное – пробудить корабль. Не знаю, как ты это будешь делать, об одном прошу – не увлекайся. Никаких духов, как в машине Оина, никуда селить не надо, не надо заменять одно другим. «Ласточка», она ведь тоже потихоньку что-то начинает чувствовать, вот на этом и сосредоточься.

– О-о, – вдруг осознал проблему я. – А как у других это получается? Вот как на верфях это делают?

– А никак, – пожал плечами Арчи, – чистая лотерея. Делают, да надеются, что всё как-нибудь само подружится, вот и так делают. Иной раз на верфях по нескольку кораблей стоят, годами причём, и вот одну и ту же силовую ферму на все из них примеряют, если подойдёт, то и хорошо. А бывает и так, что вроде подошло, но высоко, допустим, дирижабль не поднимается, или сил из мага вытягивает в три раза больше, чем у него есть, или ещё что-нибудь, вариантов масса. Такую гармонию, как на нашей «Ласточке» была, редко встретишь. Конечно, если маг сильный и упорный, со временем всё приходит в норму, но хотелось бы этого избежать. В конце-то концов, это и есть твоя сильная сторона, умасливать там, договариваться, соглашаться и ладить, дипломат ты наш непризнанный!

– Понятно, – я не стал лазить туда-сюда по приставным лестницам, а открыл потолочный люк, который вёл в центральный проход нашего нового корабля. – Что ничего непонятно. Но попробуем.

Люк открылся, одновременно с этим опустив вниз небольшую раздвижную лестницу, и я попал в коридор, чуть ли не Далину на голову.

– А ты чего здесь? – спросил он меня донельзя деловым тоном.

– А ты чего? – немного косо глянул на него я. – Отчёт тебе дать, что ли?

– Да я не в том смысле, – досадливо повертел головой он, – а насчёт помощи. Я слышал, как вы там Антоху хотели звать. Так что рукоятки покрутить и мне можно, наверное, а ты колдуй давай во всю ширь, не отвлекайся. Дело у тебя уж очень важное.

– Ты лучше знаешь что, – задумался на минуту я, – ты лучше вот всю эту банду, что в лобовое на меня пялиться будет, разгони куда-нибудь. А ещё лучше сразу всех из ангара долой, и двери закрыть. Вот это будет помощь так помощь. А с остальным я и сам справлюсь, есть такое мнение. Не поверишь, Далин, но очень уж чужие взгляды колдовству мешают.

– Это я запросто, – заверил он меня, направляясь к выходу, – это я могу. А насчёт не поверишь, то как раз поверю. Хуже нет, когда кто-нибудь на твою работу пялится, проверено на себе. Всё тогда из рук валится, это точно.

– Спасибо! – запоздало крикнул ему в спину я, когда он уже вылез в нижний люк и принялся задраивать его за собой. Выгнать из ангара целую толпу гномов, причём не простых зевак, а по полному праву осознающих свою причастность к происходящему, это будет целый подвиг, как раз ему по плечу. Далин лишь отмахнулся, мол, не беспокойся, и я развернулся в сторону штурманской рубки, наконец-то оставшись один на один со спящим кораблём.

Я постоял на месте, прислушиваясь к «Ласточке» и одновременно глазея по сторонам. Как-то так получилось, что в наш первый визит все эти красоты ускользнули от моего внимания. Пол из тикового дерева, почти что палуба на дорогой яхте, и не поскупились же, не бросался в глаза на фоне всего остального. Тиковое дерево, кстати, я одобряю, на нём ноги не скользят даже если водой польёшь, не гниёт оно и не плесневеет, босиком можно ходить, это однозначный плюс.

Отделка стен радовала неизвестным мне деревом, медью, бронзой и латунью. Бестеневые светильники в коридоре были выключены по случаю полного отсутствия тока в сети, но даже в этом полумраке я сумел оценить интерьер. В нём не было ни капли гномского влияния, не было никакой вычурности, но и бездушной официальщины тоже не было, как в какой-нибудь купающейся в деньгах конторе. В такой обстановке хотелось жить, и таким уютом можно было даже гордиться.

Деревянные панели из, рискну предположить, доселе мной невиданного мэллорна, потому что никогда раньше я не видел у дерева такого живого, хоть и не яркого, янтарного оттенка, украшались вставками из меди и бронзы. Медные рамки и номера кают, бронзовые кронштейны, латунные поручни и дверные замки, всё это горело в лёгком полумраке едва заметным сочным огнём.

– Функциональность, – вслух вспомнил я где-то давным-давно услышанную фразу, – превращённая в декор. Это вот она и есть. Гимли, ты реально мастер, чёрт тебя побери.

И ещё, я реально не понимал, как такое могло получиться, но этот художественный гном сумел точно передать сам дух помещения. Вот, например, у Смирнова в кабаке тоже красиво, но там где-нибудь в коридоре стоишь и понимаешь, что ты именно в ресторации. Или вот, в кафедральном соборе Белого Камня, там некоторые переходы можно, конечно, перепутать с гостиничными или офисными, но ощущение храма от этого никуда не исчезает. Здесь же был именно что борт самого лучшего под этим небом воздушного корабля, а как он сумел этого добиться, я так и не смог понять.

Вдохновившись чужой работой, я уже в некотором предвкушении открыл дверь в штурманскую рубку и не разочаровался ни капли, скорее, даже наоборот. Всё, что только мог я себе представить хорошего, всё это тут было и даже больше. Всё-таки маловато у меня фантазии, да и та, что есть, она хуторская немного. Были, конечно, у меня до этого момента какие-то свои представления о прекрасном но, попав сюда, я с некоторым стыдом запрятал их поглубже, где им отныне и впредь самое место.

Коридор был слабым подобием штурманской рубки, негде там было размахнуться, здесь же Гимли оторвался по полной. Здесь царила та самая функциональность, что сумела превратиться в декор. Огромные лобовые окна давали просто ошеломительный обзор, ведь даже стоя посередине рубки, я видел вперёд и по сторонам примерно так же, как раньше сидя в кресле.

Новый штурманский стол, навскидку раза в полтора больше старого, был аккуратно вписан в левую сторону рубки. Стеллажи для карт, пока ещё пустые гнёзда для моего навигаторского инструмента, антиштормовые шкафы и прочая такая же мебель, поручни и два пилотских кресла, – описать всё у меня не хватило бы слов, здесь работал настоящий художник. Появилось странноватое желание обнять всё это и не отпускать, объявив своей и только своей прелестью, теперь я понял Далина и его ревность.

Новая мощная приборная панель обзавелась целой кучей дополнительных циферблатов, но шесть главных авиационных приборов теперь были у каждого свои, а не как раньше, одна группа просто по центру. Усевшись в своё кресло, я внимательно рассмотрел указатели воздушной и вертикальной скорости, курса, поворота и скольжения, авиагоризонт с высотомером, положив руки на рычаги управления и поставив ноги на педали.

Прав был Антоха, удобно стало до невозможности, я свободно сидел и мог до всего дотянуться, при этом не было и тени стеснённости, мне абсолютно ничего не мешало и ничего не загораживало. В обзорную же кабину я мог нырнуть, не опасаясь что-либо задеть, как раньше, да и места в ней стало с избытком, хватило на полноценное сиденье, простая брезентовая лента на откидной раме, что служила мне стулом, ушла в прошлое.

– Ты долго там? – расслышал я в тишине голос Арчи, и опомнился.

– Сейчас, – крикнул я ему, – минуту ещё дай!

Настала пора и в самом деле переходить к главному, так что я закрыл глаза, чтобы никого не смущать и тихонько позвал того, кого здесь почему-то ещё не было:

– Кирюха! Кирентий Кузьмич, ты где прячешься?

– И ничего я не прячусь, – в обзорной кабине что-то зашевелилось и оттуда показался наш трюмный. – Мешать не хотел. А так я за тобой следил!

– Следил он, – улыбнулся я ему. – Хорош зам, кинул командора одного! Залазь давай на кресло Арчи, да начнём.

– Не, я лучше тут, – он перепрыгнул на то место, где я раньше ему делал гнездо под лобовым стеклом. – И не кинул, а рядом был!

– Рядом так рядом, – не стал спорить я. – Как у вас тут, что изменилось?

– Да всё изменилось, – пропищал он, глядя на меня. – Ты вот сильно изменился, Арчи тоже, но поменьше, «Ласточку» сам видишь, какая стала, Антоха с Далином немного, только Лариска спит.

– Очень в глаза бросается? – спросил я у него, имея в виду именно себя, и он понял.

– Не! – обрадовал он меня, – а если не знать, как смотреть, так и не увидишь.

– А ты сам? – Кирюха и самом деле стал немного более материальным, что ли. То ли заботы на него так подействовали, то ли ещё что.

– И я! – радостно просветил меня он. – Меня теперь слушаются! Если чего скажу – делают! Я теперь не просто так!

– Молодец! – похвалил я его, – а сейчас скажи мне, трюмный, «Ласточка» наша как, готова?

– Ещё как готова! – затараторил он, – никто не видит, а я вижу! Она ждёт и рада! И ещё боится немного, надо ей помочь!

– Чего боится? – уточнить и правда не мешало бы, – И чем помочь?

– Боится… – почесал он в затылке, – ну, как тебе сказать-то… Наверное, того, что не такая станет, как себе уже придумала. Сердца своего нового боится. И вот с этим надо помочь!

– Понятно, – я положил руку на рычаг управления силовым щитом и поставил его в первую позицию. – Тогда приступим. Помогай давай, по мере сил, вот как считаешь нужным, так и помогай, не бойся ничего. Но если что не так, говори сразу. Арчи! – крикнул я через потолок вверх, – полный ноль!

– Ну наконец-то! – в голосе друга не было и тени раздражения, а лишь понимание и готовность, – есть полный ноль, устанавливаю, следи давай!

Я откинулся на спинку кресла и принялся следить. «Ласточка» чуть вздрогнула, проснувшись, но было это всё на уровне ощущений, не было в ней ещё сознания или искры жизни. Но и спешить с этим, прав был Арчи, пока не стоило, не стоило её ускорять или замещать одно другим, а тем более подселять чей-то беспокойный дух в корабль было бы совсем дурной идеей. Пусть всё идёт как идёт, потихонечку, пусть корабль напитывается нашей жизнью, нашей магией, нашим присутствием. Тут ведь даже не скажешь точно, кто в этом деле будет главным, может, Лариска, может, Далин, а может, что и вообще Кирюха с Антохой. Это я утрирую, конечно, влиять будет весь экипаж, и не дело мне подменять собою всех. Сейчас нам троим нужно было подружить её с новым сердцем, как сказал Кирюшка, вот этим мы и займёмся, а дальше она сама.

– Давай второе положение, – крикнул мне Арчи, – ноль, замки сняты, тросовая система готовится к развёртыванию!

– Есть второе деление! – отрепетовал я в полный голос. – Есть ноль, замки сняты!

«Ласточка» вновь дёрнулась, в некотором удивлении познавая свои новые силы и возможности, а мы с Кирюхой принялись помогать ей в этом.

Я закрыл глаза, открыв себя полностью для этого мира и нашего обновлённого корабля, я дал им полный доступ, одновременно с этим пытаясь всем своим существом ощутить «Ласточку», и у меня получилось. Смотри, как бы говорил я ей, смотри и не бойся, это же мы! Мы желаем тебе только самого лучшего, мы поможем тебе!

Больше всего пособило то, что мы все, то есть Арчи и я, ну и ещё немного Кирюха, мы успели за это время стать для корабля своими в доску. «Ласточка» воспринимала нас как беспокойную часть самой себя, и не было у неё к нам отторжения или недоверия.

Я это понял и тут же воспользовался этим на полную катушку. Я магичил так, что зелёное огненное зарево стало видно, наверное, даже с другого конца гномской столицы, я выпустил из себя весь дар саламандр, понадеявшись на то, что ангар закрыт и постаравшись ограничить всю эту магию его стенами. Пусть всё, что сейчас происходит в ангаре, останется в нём, взмолился я непонятно кому и меня услышали, а может, это я и сам сделал, было уже не разобрать.

Спасибо ещё, что Далин сумел проникнуться моей просьбой и выгнал абсолютно всех на улицу, включая себя с Антохой и этим здорово развязал мне руки. Так что магичили мы без помех, во всю ширь и кто как мог, а Кирюшка здорово мне помогал. Он сумел каким-то образом отвлечь часть внимания корабля на уют и сохранность, на удачу, фарт и везение, сумел отщипнуть здоровый кусок моей магии и надёжно забетонировать им это дело.

Я по команде переключал рычаги и рукоятки, Арчи всё это сращивал и соединял, а «Ласточка» оживала и наполнялась уверенностью в своих силах с каждым нашим новым шагом. Пусть пока на борту не было Лариски, пусть бортовая сеть была ещё обесточена, а в резервуарах не было воды и прочего, это нам уже не мешало. Корабль пробудился и воспрял к жизни, он стал единым целым, это я уже мог сказать точно.