Текст книги "Тень ястреба (СИ)"
Автор книги: Арсений Забелин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)
– Иного характера? – спросил Дорий.
– Да, другой частоты и амплитуды.
– Такой амплитуды, которую смогут услышать простые люди? – спросила Анна. – Тогда это паршивая идея! Странные звуки в покоях привлекут внимание. И тогда конец! Боюсь, придется прервать операцию, – печально добавила Анна.
– Да никто не заметит этого. Подобные волны могут воспринимать только носители частиц равновесия, – уверенно сказал главнокомандующий.
– К сожалению, нет, Дорий. Такие волны способны уловить и носители многих других частиц! – возразила Анна.
– Не спешите! Есть! Есть еще одна идея! – не сдавался Иона Макар. – Но, разумеется, со своими рисками. Можно осмелиться и заменить кристаллический слой в ундозипораторах на концентрированный раствор активного «таурис когум». Это как раз даст сильное и кратковременное увеличение мощности!
– Так! И в чем здесь риски? – с подозрением спросил Дорий Эйрингросс.
– Приборы могут раньше времени выйти из строя. Но зато мощность мы получим.
– Наряду с проблемами! – сердито вставила Анна.
– Да вы скажите, насколько велик шанс неудачи? – спросил Дорий.
– Даю 70 на 30, что все пройдет успешно.
– Хм, звучит оптимистично. Давайте попробуем.
Анна резко встала со стула, отчего его ножки царапнув по полу, издали мерзкий скрип.
– Я против! 30 процентов много! Рисковать нельзя. Если все провалится, то нам всем конец, как и плану по спасению Агенориды!
– Тем не менее, двое против одной. Все решено, давайте свою «таурис когум» в приборы!
– Постойте, Дорий. Я вот что думаю – сказал Иона, почесывая подбородок и глядя на Анну. – Чтобы снизить шанс поломки оборудования, можно сделать слабую концентрацию «таурис когум» и поставить отражатель, но не в покоях императора.
– Где тогда?
– На Рунаборгской платформе.
– Платформе?
– На той, что изображает голубя, держащего ветвь в клюве – идеальное место! На площади будет так шумно, что никто и не услышит ничего странного.
– Неплохая идея, – сказала Анна с облегчением и села обратно. – К тому же платформа будет прямо перед балконом.
– Я вот именно об этом! Можно будет послать на нее дополнительный волновой импульс, который отразится точно в цель.
– Вы успеете все это устроить?
Иона достал из внутреннего кармана золотые часы на цепочке. Сейчас 10 часов, парад начнется в 15 часов, а наместник произнесет речь в районе 17-ти. Успею!
– Много этого, вашего вещества нужно? – спросил Дорий.
– Да, вы не переживайте. Он у меня на складе есть.
– Ну и прекрасно!
– Только далеко не все. Дорий, – обратилась Анна к брату. – Стоит вспомнить про последствия нашего деяния.
– Ну, здесь уже все решено. Вопросов никаких не должно возникнуть. Леопольд долго боролся за свою жизнь, но проиграл и умер от «опустошения» прямо на глазах народа. И никакая рунаборгская медицина ему не помогла. Ответственность полностью будет на рунах, запретивших людям отдавать свои силы правителю! Эффектно! И многотысячная армия свидетелей! А если чего вдруг, то прямая вина ляжет на Цимиха и Эбара Лорэ.
– Я не про это! Здесь все ясно! Частицы в его организме, такое долгое время накапливавшие защитную способность, наконец, высвободившись, вызовут в этом мире черт знает что! Ты помнишь, кроме «Тарникос Гнуэ», возможны совершенно непредсказуемые последствия: хорготрясение, ураган, слава Кьялу, если штормом с грозой отделаемся. А ведь ты знаешь, что случилось, после Пиджетейской катастрофы!
– Я думал, что мы все это еще на стадии планирования предусмотрели! Да, я помню, что любое убийство правителя приводит к гневу частиц. Но ведь мы неспроста выбрали такой способ, при котором частицы императора, сами убивают его! Да, Иона?
– Совершенно верно! – подтвердил старик.
– Да, Дорий, я все это помню. Но меня, почему-то не покидает страх. Хоть я долго изучала все нюансы, связанные с гневом частиц, но все равно боюсь, что мы ошибаемся! Боюсь, что все это может привести к страшным последствиям!
– Успокойся! – сказал Дорий и, встав с лавки, обнял сестру. – Страх перед великими переменами совершенно оправдан. – К тому же уже слишком поздно поворачивать назад! Все пройдет по плану!
– Меня и другое волнует. Насколько сильные бунты начнутся в стране? И как эффективно Вальтер Скроне использует это, чтобы помочь нам избавиться от рун? – сказал Дорий.
– Не стоит в такой важный день перегружать голову! – сказала Анна.
– Выходит, все вопросы разрешены? – спросил Дорий.
– У меня есть один, – вставил слово Иона. – В какой момент лучше послать импульс?
– В смысле? – спросил главнокомандующий.
– Ну, ведь наместник произнесет речь, и нужно, чтобы все было красиво.
– А вы прямо-таки артист, Иона, о таких мелочах заботитесь, – сказала Анна.
– Я не знаю обо всем, что будет говорить наместник, но главное, чтобы смерть наступила до конца его речи! Тогда все будут в смятении и гневе!
– Хорошо, Дорий, я учту ваши предпочтения, – сказал старик с рыжими бакенбардами.
– Прекрасно, Иона. Жаль я пока не могу наградить вас за труды.
– Я стараюсь не для себя, господин Эйрингросс.
– Мы трое радеем за свободное и независимое будущее Агенориды! – серьезно сказала Анна.
– Прекрасные слова, – похвалил Иону, Дорий. – Но мы с Анной еще должны встретить министра из Осванны. Это не менее важное дело. А вы отправляйтесь настраивать эту антенну в рунаборгской платформе. На этом объявляю наше последнее заседание закрытым! Расходимся по одному, чтобы не привлекать внимания!
Глава 15. Советы советникам
После тайного совещания на чердаке заброшенного особняка главнокомандующий вернулся в апартаменты специально, чтобы переодеться в самый ненавистный, самый отвратительный ему мундир – парадный. Однако выбора одевать его или нет, не стояло. Ведь сегодня во дворце пройдет торжественная встреча. В агенориду прибудет новый министр и представитель осваннской промышленности. Не ехать же на торжественный прием в повидавшем виды солдатском плаще?
Дорий открыл специально сделанную для ненавистного парадного мундира витрину и достал его.
«Ну, что за шутовской наряд?» – сказал он, глядя на одежду.
Возникла эта форма еще в те далекие времена, когда Валлервен был все еще под властью Теллуров. Иначе говоря, его внешний вид, не менялся более 200 лет. Мундир можно было описать в трех словах: золото, золото и… золото. Словом, выйдя в таком на трибуну, народ в прямом слове ослепнет от величия. Неудивительно, что это золоченая тряпка с эполетами вызывала в главнокомандующем желание скормить его тому портному упырю, что его сшил. Дорий долго разглядывал это воспаление вкуса из мира военной моды, но, наконец, решился и таки одел его.
«Сегодня будет важный день, – сказал он себе. – Нет, сегодня не важный, сегодня решающий день! Можно и потерпеть».
Дорога во дворец заняла чуть больше времени, чем он планировал. Виной тому был готовившейся Рунаборгский парад. Все улицы были переполнены горожанами. Чтобы скоротать время, Дорий открыл черно-зеленую папку. На нескольких листах были написаны слова речи, которую он должен произнести на параде.
Экипаж выехал на расчищенный и оцепленный солдатами центр проспекта Баль-Бинарэ. Здесь удалось прокатиться с ветерком. Громыхая на брусчатке, экипаж пронесся мимо статуи полководца Винцгергеле – убийцы унку. Вечносфера висела прямо над его могучей, темной фигурой. Он словно бы подпирал светило, держа высоко над головой посох убитого правителя старосферов.
Экипаж затормозил у парадного входа дворца. Здесь уже стояло около двух десятков экипажей. Похоже, что все самые высокопоставленные чиновники Эрнбурга приехали встретить нового министра.
На некотором отдалении от входа стояла большая темно-бордовая, с золотыми украшениями карета. «Бургомистр Граег уже на месте» – подумал Долрий, смотря на карету. «Интересно, прибыл ли Бененгрей? Маловероятно. Еще мало времени», – заключил главнокомандующий, взглянув на большой белый циферблат на одной из дворцовых башен.
По парадной, устланной красным ковром лестнице, Дорий направился к огромным дверям, на которых были изображены Кьял – бог света и Хорг – бог тьмы. С каждой стороны лестницы стояли элитные Рунаборгские гвардейцы, или как окрестил их сам главнокомандующий, «снеговики». Все в сверкающей белой форме, приторно дружелюбные снаружи, но холодные и собранные внутри.
По мере того как Дорий поднимался наверх, «снеговики» поочередно отдавали ему честь. Чем выше Дорий поднимался, тем жарче ему становилось. Золотой, парадный мундир, похоже, знатно привлекал не только взоры, но и лучи вечносферы.
Слуги распахнули перед ним двери с изображениями богов и на него пахнуло вековой прохладой дворца. Спереди донеслось приятное журчание фонтана. Его включили специально по поводу скорого прибытия нового министра. Над фонтаном красовался герб императорского рода – черный ястреб в белом поле. «Конин Арде – тень ястреба, на каком-то древнем языке», – вспомнил Дорий Эйрингросс.
– Ты дольше, чем я думала, – донесся голос откуда-то сбоку. Дорий обернулся.
Там стояла Анна. В отличие от Дория, она была одета в черное, совершенно лишенное украшений платье, чем-то напоминавшее рясу. Анна Эйрингросс была министром науки, и поэтому такая строгая одежда подходила ее должности. Единственным украшением был черный бархатный берет с алым пером.
«Да, я бы сейчас даже платье предпочел этой петушиной тряпке», – подумал про свой парадный мундир Дорий.
– Вечно сиять, Анна.
– И да светиться во все времена, Дорий.
– Посол уже прибыл?
– Разумеется, еще нет, – ответила она.
– Тогда почему, ты сказала, что я поздно?
– А, да тебя хотел видеть наместник Истериан.
– Где он? – спросил Дорий.
– Должно быть, на балконе, – ответила Анна.
– Понятно, – сказал Дорий и направился вперед.
В мрачной, тронной зале, освещенной газовыми рожками, толпилось множество знатных господ и дам. Все они поголовно были реплиморфироваными.
Стоявший в конце зала трон, из кости рыбы смерха был пуст. Он пустовал уже более полугода. И похоже, в ближайшее время продолжит пустовать.
В центре зала стоял белый мраморный постамент. Двое слуг несли в руках огромную, тяжелую книгу в серебряном переплете. Книга была заперта на замок. Это был церемониальный образец «Новой веры». Слуги, бережно положили книгу на постамент и удалились.
Дорий прошел, толпу дворян «пересадышей». Многие, косились на него исподлобья или отворачивались, демонстрировали свое неудовольствие от его появления.
«Умруны!» – подумал Дорий. Он ненавидел их не меньше, чем они его.
Наместник Истериан, ждал его на балконе и мечтательно смотрел куда-то вдаль. Истериану Пьескуиндору было 44 года. Однако он так заботился о своей внешности, что выглядел значительно моложе.
– Господин наместник, вечно сиять!
– Вечно сиять, Дорий, – сказал Истериан и поправил свои длинные каштановые волосы. Сегодня на параде мира я выступлю с речью. Вы же помните, и не посмели бы забыть об этом?
– Естественно, нет, – сказал Дорий.
– Выступив, я передам слово вам. Вы подготовили речь?
– Да, разумеется, – ответил Дорий и протянул Истериану темно-зеленую папку с листами.
Брезгливо принявший ее наместник открыл папку и тут же закрыл.
– Да! Прекрасная речь! – похваил он Дория и правой рукой легонько похлопал главнокомандующего по плечу. Левой же рукой он отложил папку с речью на ограждение балкона. – Я детальнее ознакомлюсь с ней позже. Вам передадут ее на трибуне перед выступелением, – добавил он.
Дорий молча кивнул и спросил:
– Может, вы хотели что-то обсудить?
– Обсудить? Нет-нет, я просто хотел пожелать вам удачи и одухотворенного настроения, перед выступлением! – неестественно дружелюбно сказал наместник. – Мы не просто так посчитали, что вы с вашими качествами военного лидера, лучше всего подходите на роль второго оратора. Ведь кто лучше вдохновит простой народ Агенориды, как не коренной агеноридец!
– Благодарю за комплимент, – сказал Дорий.
На балкон поднялся рунаборский офицер.
– Господин, наместник, экипаж представителя уже направляется к дворцу.
– Начинайте церемонию.
– Слушаюсь!
– Ровно час дня, – сказал Наместник, взглянув на башенные часы. – Чтож, господин Эйрингросс, окажем дорогому гостю достойный прием.
Вся ожидавшая в зале знать вышли на улицу, под палящие лучи вечносферы. У дворца для них были приготовлены длинные черные навесы. По задумке они должны были надежно защищать реплиморфированных от прямых лучей вечносферы. Однако, даже несмотря на навесы, лица господ и дам плавились. По их коже стекала прозрачная, слизеобразная субстанция. По первому требованию личные слуги аристократов, невероятно аккуратно вытирали шёлковыми салфетками, лица своих господ стараясь не повредить их.
Кроваво-красная дорожка уже была приготовлена. Она вела к парадной мраморной лестнице, где стояли нарядные рунаборгские гвардейцы. Или же снеговики, как называл их Дорий.
Здесь же неподалёку расположился оркестр.
Из внутренних ворот замка вышел строй агеноридских солдат в черно зеленых мундирах. Маршируя, они приняли построение по правой стороне ковровой дорожки.
– Равняйсь! – скомандовал Эйрингросс.
Он медленно прошел мимо них. Каждый отдал ему честь. Дорий заметил, что при его приближении солдаты странно морщатся.
– В чем дело солдаты? Что-то не так?
– Никак нет, господин главнокомандующий! – ответили все как один.
«А, должно быть дело в моем парадном мундире. Чертова тряпка!» – подумал Дорий.
И действительно, золотой мундир, отражал солнечные лучи не хуже зеркала.
На мосту, пуская дым из трубы, показался удивительный самоходный экипаж. Его сопровождало шестеро кавалеристов. Экипаж приблизился к дворцу. И лишь только он остановился, прогремели барабаны, загудели трубы. Эхо многократно отскочило от стен дворца и, исказившись, разнеслось по площади, придав церемонии странный, мистичный оттенок.
Лакеи изящно подкрались к дверям экипажа и попытались открыть их. Но у них это не получилось. Это их очень удивило. Внезапно дверь громко щелкнула и хаилин, что сидел внутри, сам вышел из экипажа. Представший всем собравшимся был не кем иным, как Бироном Бененгреем. Благородный серый волк средних лет. Он, как всегда, создавал впечатление успешного, уверенного в себе зверя.
По толпе придворных прокатился изумленный вздох и люди зашептались. Однако их прервали трубачи. Звуки труб вновь разнеслись эхом по площади. Лишь только оно стихло, грянул гром выстрелов. Это строй солдат стрелял в воздух, приветствуя гостя.
Затем оркестр начал играть. Двое гвардейцев вышли из строя и в их сопровождении, представитель под звуки марша проследовал к мраморной лестнице, где стоял наместник Истериан. Его белый фрак и голубой плащ светились в солнечных лучах.
– Мы рады приветствовать вас, во дворце, Бирон Бенегрей! – начал он. – И пусть вас не омрачает, что его величество Леопольд IV Конин Арде, не может присутствовать на этом приеме. Я уверен, что он был бы бесконечно рад лично встретить вас. Заверяю вас, мы представители «новой веры», сделаем все, чтобы в Агенориде вы чувствовали себя как дома.
– Благодарю, вас господин наместник и всех собравшихся. Это великая честь не только для меня, но и для моей страны.
Началась церемония поднятия флагов. В жарком южном ветре, под торжественную музыку развивалось два флага: черный флаг Осванны с изображением священного белого моста и бело-голубой флаг рунаборга. На нем был изображен парящий голубь мира, несущий в клюве пшеничный колос. Белая полоса значила снега севера, а голубая полоса сверху, безмятежное небо.
«Хотел бы я видеть на его месте совсем другой флаг – Агеноридский», – с грустью подумал Дорий.
Все проследовали во дворец. Там в зале с давно пустовавшим троном на столе лежала огромная книга. Она была заперта на кованый латунный замок.
Бирон Бененгрей торжественно вручил наместнику Истериану, как формальному главе государства верительные грамоты. Наместник Истериан же вручил представителю огромный золотой ключ – один из символов новой веры.
Дальше была церемония открытия книги – второго символа новой веры. Бирон Бенегрей вставил ключ в замок, повернул его и открыл книгу. Перед собравшимся предстали золотые страницы нового священного писания.
Наместник произнес еще одну торжественную речь с религиозным смыслом и пригласил всех собравшихся к столу, где сказал еще многое.
– Прекрасен тот факт, что ваше прибытие, совпало с проведением крупнейшего за всю совместную историю Рунаборга и Агенориды парада, – сказал он. – Надеюсь, что этот парад, также послужит ключом к открытию нового этапа отношений между Рунаборгом, Осванной и Агеноридой.
Хаилин ответил:
– Я уверен, что парад Рунаборгской теократии, послужит предзнаменованием, продолжительного и взаимовыгодного сотрудничества, между нашими странами. Надеюсь, что все разногласия и трудности, возникшие в последнее время, удастся разрешить взаимовыгодно.
Решению разногласий было отведено особое время. Настало три часа дня, наместник, представитель, главнокомандующий армией Агенориды, грегорбоннский бургомистр и еще несколько человек собрались в небольшой уединенной зале для переговоров.
Темный зал освещала огромная люстра с газовыми рожками. Стены украшали щиты с гербами всех Агеноридских владений, а в конце зала стояли выше человеческого роста часы с маятником. Центр комнаты занимал длинный, темный стол, окруженный десятью креслами. Когда-то здесь собирались бургомистры и князья Агенориды.
Наместник Истериан Пьескуиндор чуть отодвинул кресло с высокой спинкой, принадлежавшее императору и сел во главе стола. Позади него висел пустой щит. Когда-то на нем красовался герб империи Теллуров – золотое древо с пасущимися под ним животными. Старый герб спешно удалили, а новый – Рунаборгский, нарисовать еще не успели.
Бирон Бененгрей и Дорий Филипп Эйрингросс сели в кресла с противоположной стороны стола, в оппозиции. По правую руку от наместника сел бургомистр Грегорбонна – Джон Граег, а по левую село трое других людей. Про них Дорий знал только то, что все они были подменными дворянами. Два кресла остались пустыми.
– Господин, Эйрингросс, Господин Бененгрей и остальные присутствующие, объявляю первое заседание, чрезвычайной комиссии по решению Грегорбоннского инцидента открытым. И сразу передаю слово господину, Бирону Бенегрею, новому представителю Осваннской промышленности.
«Он, уже заведомо называет это аварией, – подумал Дорий. И будет пропихивать это Бененгею».
– Благодарю вас, наместник, – заговорил Бирон Бенегрей. – Прошло более 30 лет с момента появления первого осваннского предприятия на территории Агенориды. За это время было открыто 18 крупных фабрик и 9 заводов, добыто более 700 тысяч могм группинита и 900 тысяч могм траумарина, а число произведенных едениц продукции в потребительском сегменте исчисляется милионами экземпляров. Совместная агеноро-осваннская продукция, в Валлервене приобрела репутацию качественной и надежной. И это не может не радовать. Однако… – Бирон Бененгрей недоговорил фразы и взглянул на Джона Граега – бургомистра Грегорбонна. Его, видимо, больше интересовала не речь, а темная лакированная поверхность стола. Бургомистр методично водил по ней ногтями, отчего раздавался мерзкий скрипящий звук. Бургомистр поймал на себе взгляд волчих глаз и моментально вжался в спинку кресла.
Однако, – продолжил Хаилин. – Я с великим огорчением сообщаю, что за последние 3 года, тяжелая промышленность в Агенориде, уверенно стагнирует, а объем и качество выпускаемой продукции стремительно падают.
«И кто же в этом виноват, Бененгрей? И дураку понятно, что вся промышленность с приходом рун в дефикационном отверстии засела», – подумал Дорий Эйрингросс
– Виной тому служат как природные, так и человеческие факторы, – продолжал Хаилин.
«Ах вот он к чему клонит», – снова подумал Дорий.
– Главными месторождениями руд Тиматура, являются долина «Солнца и ветра» и земли Грегорбонна. К великому сожалению запасы группинита вечносферы на последней упомянутой мной территории, почти полностью исчерпаны. Без группинита, выплавка траумарина и других тиматуровых руд становится практически невозможной. Дальнейшее финансирование производств в Грегоррбонне, бо́льшая часть осваннских предпринимателей считает невыгодным, да и что уж там мелочиться, ущербным. Наши предприниматели вновь заинтересовались бы, вашими месторождениями, если бы стоимость перевозок, сократилась. Переправлять произведенное морем, через залив Элин, долго и дорого. Решением этой проблемы должна была послужить железная дорога «Грегорбонн – Порт Эрнбург – Фангорд». И строительство началось в начале 1746 года и должно было закончиться в этом году. Однако, как мы все можем видеть, менее 15 процентов всей дороги было построено. Безусловно, в этом нельзя винить правительство Агенориды или правительство Рунаборга, – сказав это, Бирон Бененгрей посмотрел на Истериана.
Наместник приторно улыбался, словно сидящие рядом реплиморфированые. Однако, Истериан, как представитель Рунаборгской элиты не являлся таковым.
– Причиной этого послужила как трудноосваиваемая территории гор Аркафт, населенная опасными существами унку, так и боевые действия, – продолжал Бирон. – И в ближайшие годы, даже если правительство Рунаборга, решится повторно выделить на этот проект деньги, запуск железнодорожного снабжения не произойдет. В первую очередь, по причине откола от Агенориды северных земель.
Мы рекомендуем сперва вернуть долину «Солнца и ветра», или, по крайней мере, подписать торгово-производственный союз с Черным доминионом. Это будет отличным решением проблемы. Фангорд является крупнейшим месторождением группинита, а запасов траумарина в Грегорбонне хватит еще на много лет вперед. Это будет выгодно для обеих сторон!
– Господин представитель, – сказал Истериан, – мы ценим ваше мнение. Я понял, какую позицию заняла Осванна по отношению к агеноридским производствам. И мы сделаем все возможное, чтобы поспособствовать изменению этой позиции. Однако ради туманной надежды связать Агенориду. Кхе! – кашлянул наместник, – Связать железной дорогой, мы не готовы идти на уступки и подписывать официальные договоры с изменниками вроде Вальтера Скроне, неготовых принять идеалы новой веры! Мы выиграем эту священную войну и проследим за тем, чтобы самые активные и ярые противники новой веры, стали высокомотивированными рабочими и достроили железную дорогу! В конце концов, только тяжелым трудом совершенствуется душа!
– Господин, наместник, я просто передаю вам рекомендации от совета осваннских предпринимателей. Я в свою очередь, передам в Осванну вашу и рунаборга позицию.
Внезапно уши Бененгея настороженно задвигались. По залу опять разнеслось нетерпеливое постукивание. Наместник Истериан взглянул на бургомистра.
– Джон, прекратите!
Бургомистр посмотрел на Истериана и глупо улыбнулся, а затем было продолжил, но вовремя сообразил и прекратил.
– Извиняюсь, – ответил бургомистр все так же глупо улыбаясь. Казалось, что выражение его лица не менялось вовсе.
– Господин, Бененгрей, – наместник снова обратился к хаилину, – вы не закончили.
– Нам всем сейчас стоит решить другую куда как более важную проблему, господин Пьескуиндор, – обратился к наместнику Бененгрей. – Она напрямую влияет на отношения наших стран, и именно ради нее мы сегодня собрались. Речь о недавних происшествиях на фабрике «Герсонгер» и шахте «Чирэн».
– Напоминаю всем присутствующим, – начал наместник, – что в связи, с произошедшими неделю назад взрывами в шахте «Чирэн», была приостановлена добыча траумарина. После приостановки поставок траумарина, арахитовые и оружейные заводы, были вынуждены сократить производство более чем вчетверо. Однако, несмотря на это, произошла еще одна авария. Разлив Арахита на заводе Герсонгер.
Сегодня, в нашем совещании поучаствует еще один особый гость – бургомистр Грегорбонна Джон Граег. Наместник Истериан посмотрел на бургомистра, снова поглаживавшего поверхность стола, не дававшую ему покоя.
– Господин бургомистр, не могли бы вы назвать нам, что точно известно об авариях? Точное время, обстоятельства и ущерб.
– Кхм! – кашлянул бургомистр. – Господа, – обратился он ко всем присутствующим. – 20 числа, в 16 часов дня, – начал он, делая паузу после каждой фразы и глупо улыбаясь, – в южной части шахты Чирэн прогремел мощный взрыв. Точное число жертв установить не удалось. По примерным показаниям, около трех бригад. То есть человек 45–55. Вот… – добавил он и замолчал. Внезапно выражение его лица переменилось и стало каким-то злым и плаксивым одновременно. – Но также в южной части находился один из подземных складов, – продолжил он уже серьезно. – Из наиболее ценного там были… – бургомистр снова замолчал. Лицо вдруг стало имитировать ярость. – Там были ящики с ПАН лампами! И сумма ущерба исчисляется более чем в 16 тыс. риппэ! Это невосполнимая утрата, господа. Невосполнимая! Просто ужасно! – возбужденно вопил Граег.
Истериан легонько толкнул его локтем. В ту же минуту бургомистр смыл ярость со своего лица и снова натянул на него выражение усредненного дружелюбия.
– Вот! Я все, господа. Закончил, – промямлил он.
«А человеческие жизни, значит, восполнимая? Ну-ну! – подумал Дорий. Еще одна вынужденная жертва. Хотя чего я жду от «пересадыша»?»
– Южная ветвь шахты, как я слышал, была наиболее перспективной. Это действительно потеря, – согласился с бургомистром, наместник.
– Что известно о заводе «Герсонгер»? – спросил Бирон Бененгрей.
– Завод «Герсонгер», господа? Завод начал функционировать два дня назад.
– Что? Как? – удивился Хаилин.
– Но, господа, вы же не хотите, чтобы завод простаивал. Я лично отдал приказ возобновить производство во что бы то ни стало. Я все правильно говорю, Граег?
– Верно, господин наместник, – согласился, бургомистр.
– В такое тяжелое время каждый упущенный день грозит тяжелыми последствиями.
– Точно! Точно! Время терять нельзя, – согласились молчавшие до сих пор трое реплиморфированных аристократов.
– Как мне докладывали, господин наместник, завод находится в неработоспособном состоянии. А прежде, чем приступать к устранению последствий и ремонту оборудования, должна быть проведена инспекция. Нужно найти точную причину! – сказал Бирон Бененгрей.
– Разумеется, мы не могли запустить работу завода, без устранения причин, – сказал бургомистр Граег. – Мы уже провели инспекцию. Сейчас я зачитаю результаты.
– Не надо! – неожиданно отрезал Бирон Бенегрей. Он начинал злиться.
– Не надо? – растерянно переспросил Джон Граег.
– Я сам ознакомлюсь с результатами, инспекции.
– Господин бургомистр, передайте господину представителю результаты инспекции.
Хаилин принял из мягких пухлых рук бургомистра папку в кожаном переплете и после непродолжительного ознакомления с ее бумагами, сказал:
– Я считаю, что составивший это человек полностью некомпетентен в вопросе. Он не разбирается ни в рудах ни в процессе их переработки и, разумеется, не должен выдвигать, подобные, ошибочные заключения.
– Господин представитель, не могли бы изъясняться точнее? Что именно вы считаете ошибочным? – лилейным голосом проговорил Истериан.
– Заключения, господин намесник. Инспектировавший человек, по-видимому, не имеет осваннской аккредитации. Он считает, что причиной аварии является несоответствие главного плавильного с чана стандартам качества. Чан, мол не выдержал температуры арахита и лопнул. В результате расплавленное вещество увеличиваясь в объеме, залило цех и большую часть завода.
– Так, что же здесь неверно? Если все так и есть? – спросил Бургомистр. Все, что указано в отчете соответствует действительности. Остывшие и затвердевшие остатки арахита несколько дней убирали с завода.
– Убирали? – с недоумением спросил Бирон, – Но… А впрочем, – прервал себя министр промышленности и сказал: – Мне не известно, что именно разлилось по заводу, Герсонгер. Я считаю, что правила использования чана, были нарушены. Чан делают с запасом прочности. Он рассчитан на температуру в два раза больше температуры плавления арахита. При правильной эксплуатации чан не выйдет из строя. Считаю, что в чане был вовсе не арахит.
– Значит, вы не согласны, с тем, что Осванна должна заменить оборудование на заводе по гарантии, на новые, более эффективные модели? – сказал один из придворных «пересадышей».
– Я не имею права согласиться с подобными требованиями! И я обращаю внимание на то, что на фабрике «Герсонгер» была проведена инспекция без согласия на Осванны. Инспектирующий не обладал аккредитацией.
– Но в документе стоит подпись директора фабрики – Вольфа Догбарта, лично назначенного Осванной! – возразил Граег.
– Это ничего не меняет, – сказал Бирон. – Даже директор не имеет права проводить инспекцию. А главное, обращаюсь ко всем! Почему об этой незаконной инспекции мне становится известно лишь сейчас? В период военного времени такое недопустимо. Недопустимы, самовольные, не одобренные действия. Это можно считать осознанным сокрытием улик.
– Господин представитель, фабрику нужно было запустить. Вы же осознаете это?
– Признаться нет, господин, наместник. Я не до конца понимаю, о чем вы.
– Такие действия были вызваны острой необходимостью.
– Необходимостью?
– Людям необходимо, где-то работать. Им! Им нужно что-то есть! Вы же не хотите, чтобы люди умерли от голода, верно?
– При чем здесь это?
– Люди, должны где-то работать. Завод нужно было запустить. Чтобы запустить завод, нужно провести инспекцию. Вы сами так сказали. Инспекцию провели и снова дали людям возможность работать.
– Да, точно, – поддакнули реплиморфированные, – людям нужна работа! Без работы сейчас не как.
«Ловко это он людьми прикрывается! И главное, как часто он говорит, работать! Люди, должны работать», – подумал Дорий и взглянул на растерянного Бененгрея, посеревшего лицом. «Кажется, пора вмешаться!»
– Вы говорите, что вам срочно нужно было вернуть людей на работу, а завод в активное состояние. Тогда почему господин Граег, вы не запустили шахту Чирэн? И откуда, собственно, завод Герсонгер берет ресурсы? Разве не из шахты Чирен? Я ошибаюсь?
Наместник и Бургомистр переглянулись и, после небольшой паузы заговорил Граег.
– Видите ли, Дорий, господа, – он окинул взглядом присутствовавших. – Сейчас завод работает на сравнительно небольшом резервном запасе траумарина. Требуется немедленно возобновить его поставки. Вот… – добавил он в конце.
– Я не вижу проблемы, господин бургомистр. Что мешает вам открыть шахту Чирен? Почему рабочие с завода, срочно нуждаются в работе, а шахтеров вы лишаете возможности работать?
– Господин Эйрингросс – сказал кто-то из реплиморфированных, – рабочие сами не желают этого.
– Что это значит?
