Текст книги "Кухня холостяка"

Автор книги: Аркадий Спичка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

Мирошниченко пишет: «И пока мы не нашли замены, пока не уговорили людей обходиться соком, пусть люди общаются хоть в этих трижды проклятых пивных, чтобы выпить вместе за разговором и не спеша, в условиях простейших удобств (фанерный стол, фанерный стул, стеклянная кружка, дешевая закуска), хотя бы те же самые 5,8 миллиарда литров пива, что продаются сейчас населению а год.

И, отбросив подозрительное ханжество, по-видимому, придется построить (идя, действительно, „навстречу пожеланиям трудящихся“) тысячи этих простеньких „шалманчиков“, которые можно возвести, как и снести, буквально за одну ночь. И пусть структура выпиваемого алкоголя сместится в сторону 50—60-процентной доли пива, как в благополучной Дании или Англии, вместо теперешней 60-процентной доли водки…»

Рост преступности в стране все привычнее сваливают на пьянство и не замечают, что при жутком росте числа преступлений и при еще большем росте продажи водки число правонарушений, совершенных людьми в нетрезвом состоянии, даже снизилось. Общество больно, больно хамством, бессердечием, жестокостью, тупой нетерпимостью – здесь первоисточник преступности.

Мы называем «помощью» преследование пьяниц и больных алкоголизмом, которые действительно нуждаются в помощи. Если мы, т. е. вольные или невольные радетели трезвости, повернемся к ним не трубкой Раппопорта для определения паров алкоголя, а сердцем, большинство их ответит тем же. И увидим, наконец, что одному нужен врач, другому – священник, а третьему – просто добросердечное отношение, и все это мы способны обеспечить.

Привычно считается, что борьба, с пьянством может одолеть экономический кризис. При этом забывают, что экономику из кризиса уже сейчас должны вытаскивать те 150 миллионов пьющих, а не штатные аппаратчики, борющиеся за трезвость. Грузины говорят, что их обычаи не запрещают пить, но запрещают позорить свой род. Поэтому пусть каждый решает сам, сколько он может позволить себе выпить и может ли он вообще пить, не нарушая этот закон предков, который превыше любого уголовного кодекса.

Наверное, здесь и лежит самый достойный путь к избавлению от теперешних алкогольных бед. Уходя от лжи и административного насилия, преодолев чуму бездушия, мы все обязательно придем к осознанию того, что для человека нет ничего дороже уважения со стороны людей. Оно дороже мыла, колбасы, видеоигрушек и любого количества французского коньяка. И что потеря этой ценности гораздо дороже потери печени.

Ну а теперь, поумерив полемический пыл, давайте попробуем спокойно разобраться в главном – в генезисе алкогольной болезни, апеллируя, естественно, к авторитетам. Я отвожу себе роль почти бесстрастного комментатора некоторых небезынтересных, на мой взгляд, суждений о предмете разговора.

Всем, естественно, понятно, что главный вирус алкогольной болезни – это сам алкоголь. Заметим при этом, что далеко не каждый, употребляющий спиртное, становится алкоголиком. Даже многолетнее систематическое пьянство вовсе не вызывает алкоголизма и сопутствующей ему деградации, распада личности. Умеренно пьющий человек сохраняет интеллект, чувство ответственности перед обществом, семьей, способность к творчеству и профессиональной деятельности. Такие люди не теряют самоконтроля, не становятся рабами спиртного, всегда могут отказаться от выпивки, они не испытывают мучительной потребности опохмелиться (один из главных признаков болезни).

По этому поводу – маленький сюжет из воспоминаний Константина Симонова. В послевоенные уже годы его должны были включить в делегацию для поездки в США, но в списках фамилии писателя не оказалось. Позже выяснилось, что Сталину кто-то из доброхотов «стукнул», что Симонов любит выпить, – это и стало формальным поводом исключения его из членов делегации. Узнав об этом, оскорбленный Симонов воскликнул: «Ну и что же, что я пью? Ума-то я не пропиваю!»

Алкогольная болезнь – это результат сложного взаимодействия многих факторов – социальных, бытовых, психологических, физиологических. И кстати, менее всего исследована именно физиологическая, или, если угодно, биохимическая сторона алкоголизма. Если для академика Углова каждый пьющий – это алкоголик, то для серьезных ученых вопрос о том, где проходит граница между бытовым пьянством и хроническим алкоголизмом, т. е. болезненным злоупотреблением спиртными напитками, остается открытым. Еще не разработаны точные биохимические и психиатрические критерии, которые бы позволили определить, переступил человек эту едва различимую грань или нет.

И все же кое-что о химии возникновения алкоголизма уже известно. Поскольку читать об этом мне было интересно, то, надеюсь, и вы не перевернете эту страницу непрочитанной.

Итак, лет тридцать назад американский ученый Р. Вильямс сформулировал гипотезу, согласно которой восприимчивость некоторых людей к спиртному может зависеть от особенностей обмена веществ. Причем, конечно, не имеется в виду знаменитый случай с неким японцем, которому делали операцию аппендицита и случайно занесли в брюшную полость дрожжевые грибки. С беднягой произошла удивительная вещь – съест он всего лишь кусок хлеба, и через некоторое время пьян вдрызг. И в этом несчастливом качестве он пребывал довольно долго, его увольняли с любой работы. Хорошо, что в Японии хватает нормальных ученых и врачей, – в конце концов с ним разобрались и помогли ему. Странные люди эти японцы… Воображаю, сколько наших соотечественников охотно поменялись бы с этим человеком местами…

Но вернемся к Вильямсу. По его мнению, у некоторых людей происходит извращение обмена – организм не в состоянии использовать те или иные питательные вещества. Возникает недостаток некоторых аминокислот, дефицит витаминов, а это прямым образом сказывается на деятельности гипоталамуса, контролирующего питание. На этом фоне может возникнуть повышенная потребность организма в алкоголе – веществе, в котором при нормальном обмене организм не нуждается.

Гипотеза Вильямса нашла подтверждение в опытах на животных. Снижение вдвое калорийности питания, недостаток витаминов группы В и некоторых гормонов, отравление четыреххлористым углеродом или введение инсулина вызывали у мышей и крыс заметную тягу к алкоголю, которая закреплялась генетически и даже усиливалась у потомства.

Крупный исследователь биохимических предпосылок алкоголизма Д. Лестер придавал большое значение одной из стадий превращения алкоголя в организме – его окислению в уксусную кислоту. Известно, что на ранних этапах эволюции живого, в первичных организмах алкоголь играл весьма важную роль – фермент алкогольдегидрогеназа окислял его, превращая в важный для обмена веществ активный ацетил. И вот «пережитком» тех далеких времен, возможно, и является сама алкогольдегидрогеназа, которая в организме человека и животных содержится в необъяснимо больших количествах. Доктор биологических наук И. Сытинский справедливо замечает по этому поводу: «Маловероятно, чтобы в эволюционном развитии обмена веществ было предусмотрено изобретение человечеством алкогольный напитков…» Нервная система первичных организмов была очень примитивна, и поэтому на ней не сказывалось побочное действие алкоголя, связанное с отравлением нервных клеток.

Однако с развитием нервной системы, а затем и головного мозга природа опомнилась, и место алкоголя в этих процессах заняла уксусная кислота, У некоторых людей в результате наследственных изменений активный ацетил вырабатывается в меньшем количестве, й его недостаток организм вынужден покрывать старым способом – алкоголем. Так возникает потребность в алкоголе и привычка к нему.

Есть еще одна гипотеза о возможной роли нарушения обмена веществ в происхождении алкогольной болезни. У алкоголиков часто отмечаются депрессии, постоянное чувство напряженности. Такое состояние может быть вызвано нарушением в организме баланса между адреналином («веществом напряжения») и его антагонистом адренохромом. Постоянный дефицит разрушаемого адренохрома и вызывает состояние тревоги, которое можно устранить, лишь введя его извне. В быту же все получается просто – недостающий адренохром заменяют алкоголем, снижающим выработку адреналина, и, таким образом, снимают психическое напряжение.

Так или иначе, вполне возможно, что в некоторых случаях пристрастие к спиртному впрямую связано с нарушениями обмена веществ. Вероятно, когда-нибудь врачи разработают методы эффективной профилактики алкоголизма, основанные на раннем выявлении именно таких аномалий.

Ну а теперь, прежде чем перейти к рассказу о благородных напитках и практике их употребления, не вызывающей терапевтического и психиатрического вмешательства, приведу некоторые сведения, призванные заставить задуматься тех из моих читателей, кто подозревает в сабе склонность к пьянству. Будем называть вещи своими именами…

Человеческий организм, как правило, сопротивляется и противодействует опьянению, стараясь переработать алкоголь или поскорее освободиться от него. Одна из таких защитных реакций это, например, рвотная. Но при регулярной и обильной выпивке этот рефлекс пропадает. Нервные клетки попросту приспосабливаются к хроническому алкогольному отравлению. У меня быт знакомый, у которого после ста граммов водки по всему телу и на лице выступали багровые пятна и повышалась температура. «Благодатные» условия рабочей общаги с ее изуверским режимом, когда человеку после смены и заняться-то нечем, кроме как привычным и от всего отвлекающим пьянством, очень скоро привели к тому, что пятна эти перестали появляться и при дозах вдесятеро больших, чем раньше.

Теперь, чтобы достичь прежнего эффекта от хмельного, требуются дозы во много раз большие, у непьющего человека они вызвали бы тяжелейшее отравление. Привыкание организма к все возрастающим дозам алкоголя – первый признак наступающего алкоголизма.

У человека алкоголь, как известно, перерабатывается печенью, но, когда счет идет на литры, никакая печень не справится, а чем это грозит здоровью и жизни, думаю, каждому понятно.

Одно из проявлений алкогольной болезни: потеря контроля над собой. Алкоголику все мало – каждая выпитая рюмка вызывает лишь большую жажду, и так вплоть до полной, как говорят профессионалы, отключки. Механизм этого явления, кажется, не до конца понятен специалистам, ясно, правда, что нервные клетки, остро нуждающиеся в энергии, могут использовать богатый калориями алкоголь, который включается в обмен веществ клетки, становясь его полноправным агентом и необходимым компонентом типовых реакций мозга алкоголика.

И тогда возникает самый, вероятно, грозный признак алкоголизма – так называемый синдром абстиненции, или, чтоб было совсем уж понятно, похмелье.

Но это не то похмелье, которое может возникнуть у любого здорового человека после лишней порции выпивки, принятой накануне по поводу дня ли рождения, свадьбы или просто пролетарского праздника, скажем, Дня шахтера. На первый взгляд, симптомы те же, что и у алкоголика – потеря аппетита, головная боль, сердцебиение, тошнота… Но у здорового человека это естественный ответ организма на вчерашнее отравление алкоголем. Мучения алкоголика вызваны вовсе не тем, что он «усугубил» вчера, а тем лишь, что еще не «принял» сегодня. Стоит ему выпить даже немного, как наступает субъективное улучшение – жизнь продолжается, господа присяжные заседатели!..

Так возникает замкнутый порочный круг; тяга к спиртному толкает на новые выпивки, которые все сильнее отравляют организм и усиливают его потребность в алкоголе.

Известный психиатр профессор А. Портнов, объясняя механизм похмельного синдрома, отмечает сходство его симптомов с признаками опьянения (сердцебиение, покраснение лица, потливость и пр.), считая, что абстиненция – это результат действия организма, который пытается компенсировать привычное при выпивке состояние. Эти компенсирующие механизмы имитируют активность вегетативной нервной системы. Но алкоголя-то в организме, хоть ты как его присутствие ни имитируй, все равно нет. Это ведет к нервным срывам – тревоге, депрессии, судорожным припадкам и даже острым психозам. Сам я с ними не знаком, но читал о несчастных пьяницах, которые слышат голоса, воюют с чертиками, наблюдают архангелов. «Опохмелка» же временно вводит организм в ставшую уже привычной алкогольную колею, будто бы нормализуя тончайшие и сложнейшие биохимические процессы, нарушенные абстиненцией.

А сейчас я всем, кто сумел дочитать до этого места, сообщу еще несколько малоприятных вещей.

Вовсе не выдумка врачей то, что алкоголизм чаще всего приводит к повреждению всех систем человеческого организма. Прежде всего нарушается витаминный обмен: в крови алкоголика установлен жестокий дефицит таких необходимейших для жизнедеятельности веществ, как витамин B1, никотиновая и аскорбиновая (витамин С) кислоты. А вот и признаки снижения интеллекта, а затем и деградации, распада личности, возникающие прежде всего из-за того, что алкоголь вызывает в мозгу множественные мелкие кровоизлияния, закупорку сосудов и разрушение мозговых клеток. Как бы их ни было много, этих клеток, но по мере развития болезни таких атрофированных участков становится все больше.

Говорят, что у мужчин-алкоголиков снижается половая способность, хотя и сохраняется половое влечение. Это трагическое несоответствие часто становится плодородной почвой для развития алкогольного бреда ревности – болезненного убеждения алкоголика в том, что жена или подруга не могут сохранить ему верность. Как это нередко бывает при психических заболеваниях, во всех остальных проявлениях человек абсолютно нормален. Объяснить же ему, что подозрения абсурдны, несостоятельны, несправедливы, невозможно, поэтому больной с бредом ревности крайне опасен для окружающих. То, что это правда, подтверждают кровавые сюжеты ия «Криминальной хроники» – истыканные ножами трупы и искаженные мукой лица протрезвевших убийц…

Я думаю, в этот, наверняка не улучшающий пищеварение, сюжет не будем включать подробное описание всех психических болезней, возникающих на почве алкоголизма, допустим: депрессии, слабоумия, псевдопаралича, энцефалопатии и других, столь же милых хвороб, но для завершения его скажу, что повальное пьянство влечет за собой не только необратимое разрушение психики.

О печени я вам уже докладывал. Для полноты картины добавлю, что постоянное проникновение спирта в печень вызывает жировое перерождение ее клеток. Несчастная печень уже не в состоянии выполнять свою благородную защитную функцию – обезвреживать ядовитые продукты распада веществ в организме.

Алкоголь вызывает гастрит – воспаление слизистой оболочки желудка: гибнут железы, выделяющие желудочный сок, начинается катар желудка. А помните меланхолический стих брежневской эпохи: «Не стесняйся, пьяница, носа своего, – он ведь с нашим знаменем цвета одного»? Так вот, характерный красный нос хронического алкоголика – результат разрушения механизма сужения и расширения кровеносных сосудов.

Я уж не говорю о несчастной, вечно перегруженной сердечной мышце – у каждого, наверное, на памяти (особенно у людей моего поколения и тех, кто чуть старше) неожиданные смерти вполне, казалось бы, здоровых, талантливых и хороших людей, чаще всего сорокалетних мужчин. Сердце не выдерживало безысходного и безудержного пьянства…

После этой грустной ноты давайте немного отвлечемся. В свое время журнал «Химия и жизнь» опубликовал характеристики типов личностей, наиболее подверженных алкоголизму.

Издревле значительная часть человечества не чуждалась алкогольных напитков. Статистика, однако, неопровержимо свидетельствует, что алкоголиками становятся не все пьющие: из них девяносто четыре процента или не злоупотребляют спиртным или, даже злоупотребляя, долго или вовсе не становятся хроническими алкашами. Это объясняется тем, что только у немногих людей существует фатальная предрасположенность к хроническому алкоголизму, обусловленная сложным воздействием множества факторов. Там, где борьбу с пьянством не превращают в издание волюнтаристских, бездарных и разрушительных актов, этот комплекс факторов успешно изучается социологами, биохимиками, физиологами, психологами и психиатрами. Ясно, что для успешной профилактики алкоголизма, в частности, необходимо знать, кто спивается легче и быстрее других, т. е. кому следует особенно остерегаться выпивки.

Кандидат медицинских наук М. Бурно участвовал в исследовании ста быстро спившихся мужчин-алкоголиков, лечившихся в одном из московских психоневрологических диспансеров. Исследование позволило выявить пять характерных типов..

1. Слабовольные, «душевные» личности с некоторой интеллектуальной ограниченностью.

Это самая большая группа (65 из 100). Эти люди не получают настоящего удовольствия от умственных занятий – даже те из них, кто имеет высшее образование. Читают лишь спортивную прессу или «про шпионов». Предпочитают физический труд, нередко занимаются им с большим умением, смекалкой, но не способны заполнить свой личный досуг по причине недоразвитости духовных интересов.

Слабовольны, внушаемы. В детстве часто прогуливают школу из-за бесхарактерности: ребята позвали играть в футбол… Не думают серьезно о будущем, незлопамятны, легко раздражаются и быстро отходят. Склонны к безобидной лжи и наивному хвастовству. Покладисты, предпочитают подчиняться, а не командовать. Пьянствовать начинают обычно по примеру товарищей. Вкус напитков их не интересует, лишь бы захмелеть, потому пьют крепкое… С самого начала проявляют выносливость к большим количествам спиртного. Испытав однажды дурманящее действие алкоголя, прибегают к нему при малейшей неприятности.

2. Неустойчивые инфантильные личности.

Инфантилизм – это сохранение у взрослого человека психических черт ребенка и юноши: легкомыслие, неустойчивость интересов и настроения, высокая впечатлительность, детская склонность к фантазированию, вранью «просто так», стремление находиться в центре внимания, заносчивость, самоуверенность, стремление думать и поступать вопреки всяческим советам.

Часто такие люди с детства стремятся к искусству, однако быстро остывают к делу, за которое горячо берутся. Подобно детям, не способны долго и глубоко переживать горе, но часто лирически грустят. Во время свойственных им спадов настроения тянутся к алкоголю как лекарству от грусти. Типичный для таких моментов мотив: «Как подумаешь, что тебе за двадцать, а в кино еще не снялся, нигде не напечатался!..» Поначалу особой выносливостью к алкоголю не отличаются, но через несколько месяцев пьянства привыкают и осваивают весьма высокие дозы.

3. Слабовольные асоциальные личности.

У этих людей нравственные чувства – стыд, раскаяние, сочувствие, жалость и т. д. – находятся в зачаточном состоянии, они отличаются слабоволием и грубоватостью. В детстве угрюмы, эгоистичны, мстительны, часто трусливы, вспыльчивы. Постоянно корыстно лгут, способны получать удовольствие от причиняемого зла. Обычно не желают никому подчиняться, не хотят учиться, не интересуются работой. В то же время многим из них с детства свойственна ханжеская маска льстивости и угодничества.

Капризны, любят, чтобы с ними нянчились. Может, например, заявить жене: «А ты найди подход, чтобы я эти носки надел!» Любят хорошо поесть и тратят на еду много времени. В половой жизни, как и положено таким несимпатичным типам, крайне неразборчивы. Податливы на все дурное, легко втягиваются в компании пьяниц. Как и в первой группе, здесь высокая врожденная толерантность к алкоголю. Опьянев, делаются особенно раздражительными, подозрительными и агрессивными.

4. Астенические личности.

Отличаются конфузливостью, боязливостью, нерешительностью, мнительностью (вспомните образ, созданный Вициным в «Самогонщиках»). Трудно сходятся с людьми, обществом тяготятся, а в одиночестве скучают. Привыкнув к человеку, крепко к нему привязываются.

Впечатлительны, легко ранимы. Часто умаляют свои и без того небольшие возможности. Руководить не способны, даже простейшие решения принимают с трудом. Алкоголь, делает их смелее, развязнее. Выпивать начинают обычно вечерами дома – чтобы меньше тревожили воспоминания прожитого дня.

5. Открытые грубоватые шутники.

Это, как правило, отзывчивые, с открытой душой люди, обладающие грубоватым юмором. Обычно довольны собой, балагуры, гурманы, до того, как стать алкоголиками, спиртное пьют для удовольствия, веселья, «чтобы лучше поесть», но – в компании.

Этих людей с почти исключительно чувственными, растительными интересами (немецкий психиатр Э. Кречмер называл их «беспечными любителями жизни») не следует отождествлять с гораздо менее предрасположенными к алкоголизму «энергичными практиками», сочетающими в себе подвижность, живость, отзывчивость, юмор с трезвостью, самокритичностью ума, прекрасными организаторскими способностями, тягой к неутомимой общественной деятельности в самом широком смысле слова.

Тем, кто узнал себя в этих пяти личностных типах, лучше сейчас пару страниц пропустить. Те же из моих читателей, кто не полагают себя склонными к пьянству, могут прочесть несколько занятных историй, которые, я полагаю, не собьют их с пути истинного.

Так вот, совершенно по секрету, но из абсолютно достоверных источников сообщу вам, что история человечества знает случаи, когда люди, отнюдь не отличавшиеся умеренностью и воздержанием, отличались отменным здоровьем и завидным долголетием.

Некий хирург (попался бы он хирургу Федору Григорьевичу Углову!) Политиман, проживший 140 лет, начиная с 25 лет имел, вообразите себе, обыкновение ежедневно напиваться. Ирландский же земледелец Браун, скончавшийся в 120 лет, завещал сотворить на собственном надгробии следующую надпись: «Он всегда был пьян и так страшен в этом состоянии, что сама смерть его боялась».

В анналах есть упоминание об одном парижском епископе, прожившем 115 лет и прославившемся безудержными кутежами. Когда ему стукнуло 100, он перешёл к «умеренному образу жизни» и в книге о своем долголетии, нисколько не шутя писал, что «с тех пор я съедал в день не более фунта мяса и выпивал не более литра вина…».

Из сказанного прошу не делать опрометчивых выводов, будто алкоголь – это великолепное средство продления жизни. Наоборот, злоупотребление выпивкой разрушает организм и сокращает жизнь. Об этом мною уже тоже сказано. Вполне естественно предположить, что долголетние пьяницы, не пей они, прожили бы еще дольше. Их пример доказывает лишь, какой огромной жизнеспособностью наделяет человека природа.

Трудно бывает точно определить, в чем причины исключительного долголетия этих людей, но, безусловно, первое место здесь принадлежит наследственности. В одних семьях люди из поколения в поколение живут исключительно долго (я уж не вспоминаю замечательное семейство Хогбенов из книжек Генри Каттнера), в других, наоборот, век у всех, увы, короток.

Замечательный пример семейного, наследственного долголетия приводит в своей книжке «Продление жизни» академик А. Богомолец: «31 июля 1654 года кардинал д'Арманьяк увидел, проходя по улице, плачущего 80-летнего старика. На вопрос кардинала старик ответил, что его побил отец. Удивленный кардинал пожелал увидеть отца. Ему представили очень бодрого старика 113 лет. Старик объяснил кардиналу, что побил сына за неуважение к деду, мимо которого тот прошел, не поклонившись. Войдя в дом, кардинал увидел еще одного старца – 143 лет».

Надо полагать, кроме бургундского к обеду, все эти почтенные дедушки ничего не пили.

Чтобы вы не думали, что к алкоголю расположены только люди и подопытные крысы, приведу в завершение факты, напечатанные журналом «Охота и охотничье хозяйство».

Выясняется, что к пьянству легко приучаются и медведи.

В книге Юрия Никулина «Почти серьезно» рассказана следующая история. После войны по маленьким городам гастролировала небольшая «левая» цирковая группа, состоявшая из трех артистов и одного медведя. Естественно, с перевозкой медведя в забитых народом послевоенных вагонах было непросто. Каждый месяц животное напаивали в усмерть вином, засовывали в мешок, который заталкивали в вагоне под лавку, подальше от бдительных контролеров и пытливых пассажиров. Глава этой цирковой компании, вздыхая, говорил: «Жалко медведя, – вместе с нами спаивается…»

Зимой 1985 года в США, в штате Монтана, на границе двух заповедников сошел с рельсов товарный поезд, при этом рассыпалось четыреста тонн кукурузного зерна. Подмоченная кукуруза под весенним солнцем забродила, источая специфический винный аромат, немедленно привлекший только вышедших из берлог после зимней спячки медведей. Ошалевшие от приятного сюрприза животные стали пастись здесь, не обращая внимания на проходящие поезда и мешая их движению. Круглосуточно обжираясь пьяным зерном, медведи постоянно находились в подпитии, привыкали к этому и становились безнадежными алкоголиками. Надо сказать, что железнодорожникн пытались бороться с медвежьим пьянством, отпугивая зверей, посыпая кукурузу землей и негашеной известью, но ничего не помогло. Этот случай лишний раз доказывает, что в таких сложных случаях, как алкоголизм, даже с медведями надо вести себя по-человечески…

Зная склонность медведя к выпивке, в старину на Руси отлавливали зверя так: в корыто или деревянную колоду наливали водки и выставляли это угощение в том месте, куда Топтыгин часто наведывался. Напав на такую благодать, медведь припадал к лохани, напивался и засыпал крепким сном, после чего, выражаясь изящным сленгом милицейских протоколов, «в состоянии сильного опьянения» попадал в руки ловцов.

В период сухого закона (начало двадцатых годов) в деревнях России насчитывалось около десяти миллионов самогонных аппаратов (очень интересно, сколько их в нашем отечестве сейчас?). Брага, в которую домешивали мед, ужасно привлекала мишек. В поисках медовухи они бесцеремонно вламывались в баньки и амбары крестьян.

Не пытаясь даже приблизительно оценить количество самогонщиков в стране сегодня (причем я их делю на две группы: самогонщики, которые на своем промысле делают бешеные деньги, и самогонщики-протестанты, которые, не в силах вынести безумную антиалкогольную политику государства либо в знак протеста против нее, создают собственные винокурни), хочу резюмировать тему таким образом.

Читателю, очевидно, как и автору, впрочем, стало понятно, что вопрос о том, нормальным или патологическим поведением следует считать потребление алкоголя, не так прост, как нам его пытаются представить люди, не давшие себе труда объективно вникнуть в суть проблемы или хотя бы посоветоваться со специалистами. К великому сожалению, на наших лозунгах и знаменах никогда не фигурировала максима Спинозы: незнание – не довод, невежество – не аргумент!

Существуют миллионы и миллионы людей, которые вовсе не испытывают к выпивке «одну, но пламенную страсть», однако они почувствовали бы себя неудовлетворенными, если бы в новогодний праздник, на свадьбе или на юбилее товарища им бы пришлось вздымать бокал с лимонадом (вспомните гнусное ханжество безалкогольных свадеб с ящиками водки под столом – в эпоху недавнего антиалкогольного геноцида).

Будем считать патологическим такое поведение – умеренное, отнюдь не ежедневное употребление спиртного в рамках, освященных тысячелетними традициями и обычаями? Если да – тогда патологическим пришлось бы счесть поведение большей части человечества…

А теперь, прежде чем подробно рассказать вам о напитках, в той или иной степени, так или иначе, чаще или реже, но все же употребляемых милыми моему сердцу холостяками, а также всеми прочими, также симпатичными мне априори людьми, – общий обзор.

Итак, под напитком обычно подразумевают специально приготовленную жидкость для утоления жажды (или же, пардон, для опьянения). В таком понимании молоко, например, само по себе к напиткам не относится. Другое дело – соки или компоты, но о них позже, когда мы будем говорить о фруктах.

Начнем с прохладительных напитков – тех самых, которые для утоления жажды. Сперва – минеральные воды, которые разделяются на три группы: природные столовые, минерализация которых не превышает 0,2 процента (наше, скажем, полюстрово); лечебно-столовые с минерализацией 0,2–0,8 процента (типа боржоми); и, наконец, лечебные, с минерализацией свыше 0,8 процента (например, потрясающе невкусная баталинская, обладающая свирепым слабительным эффектом).

Хочу предупредить читателя, что лечебные воды (смотри всегда этикетку!), содержащие в больших количествах биологически активные вещества, пьют в строго дозированных количествах и только (внимание!) по назначению врача, в противном случае можно нанести вред своему здоровью, и так, в условиях нашего отравленного Питера, весьма проблематичному.

Примите также во внимание, что и лечебно-столовые воды (если вам удастся их добыть) не нужно пить часто без медицинских показаний. В боржоми, который берут часто ящиками, содержится, например, много фтора, стронция и бора, а это полезно далеко не всем. Но если – время от времени, несистематически, чтобы утолить жажду в жаркий день или состряпать коктейль, – вреда не будет.

Фруктовые и ягодные газированные напитки, наподобие лимонада, готовят большей частью на настоях и эссенциях. Кроме сахара, в них ничего, в сущности, нет. Впрочем, тонизирующие напитки типа байкала, саян и пепси-колы несколько богаче благодаря растительным экстрактам.

Куда полезнее домашние морсы, особенно из сока свежих ягод (а также из варенья и других домашних заготовок). Они хорошо утоляют жажду, особенно когда их насыщают в сифоне углекислым газом.

Масса рецептов существует для приготовления кофе и чая (я лично предпочитаю второе). Об этом тоже поговорим потом, напомню только, на всякий случай, старый анекдот, известный, вероятно, многим. Умирает всегда пожилой и всеми почитаемый в округе еврей. У смертного сдра, причитая, собралось все семейство.

Наконец, старший сын почтительно обращается к умирающему отцу: «Папа, раскрой секрет – как тебе удавалось так замечательно заваривать чай?» – «Евреи, – ответил тот, – никогда не жалейте заварки!»

Перейдем к алкогольным напиткам. Они, в свою очередь, разделяются на две группы – слабоалкогольные, содержащие менее 5 процентов спирта, и более крепкие.

Слабоалкогольные – квас и пиво. Когда-то квас был самым распространенным напитком на Руси. Существовало множество рецептов, включавших, помимо обычного ржаного или ячменного затвора, мед, патоку, изюм, пряности и травы. Сейчас и на заводах, и дома готовят, пожалуй, только хлебный квас. Готовый квас, если случайно и возникнет в магазине, часто бывает чересчур кислым, перебродившим, тогда из него лучше готовить окрошку.