Текст книги "Мир приключений 1961 г. №6"

Автор книги: Аркадий и Борис Стругацкие

Соавторы: Леонид Платов,Север Гансовский,Виктор Михайлов,Александр Ломм,Феликс Зигель,Бернар Эйвельманс,А. Поляков,Алексей Полещук,Б. Горлецкий
сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 41 страниц)

– Готовьте Аза. Задача серьезная.

Сержант Вечёра выстроил свою группу во дворе заставы, объяснил задачу. Из канцелярии вышла еще одна группа, возглавляемая начальником заставы. Построившись, пограничники направились к месту происшествия – кишлаку Джамбул, около которого были обнаружены следы. Двинулись они разными путями: группа начальника заставы направилась по тропе через перевал, группа сержанта Вечёры – по ущелью.

– За мной! – Чуть наклонившись, сержант Вечёра торопливо пошел вперед.

Во мраке еле виднелась узкая серая полоска тропы, по которой размашистой рысью бежал Аз. В ущелье было сумрачно. Меж камней неугомонно шумел говорун-ручей. Очертания гор от подошвы до вершины сливались в одну сплошную темную массу. Небо было затянуто седой пеленой облаков. Иногда пугливо взлетали стаи куропаток, и ущелье наполнялось резким свистящим шумом.

Аз на секунду останавливался, поднимал вверх голову и вновь продолжал свой путь.

Сначала солдаты шли бодро, строго выдерживая дистанцию. Потом расстояние между ними стало увеличиваться.

– Не растягиваться! – предупредил Вечёра.

Чем дальше пограничники углублялись в горы, тем чаще сержанту приходилось повторять команду.

На привале во время короткого отдыха сержант предупредил:

– Прошу не отставать. Дорога предстоит длинная. Будет тяжело. Но каждый должен знать, что, отстав, он не только сам не выполнит задачи, но и нас подведет.

Время отдыха истекло. Инструктор взглянул на часы и поднял солдат. По поведению людей Аз чувствовал тревожную обстановку и рвался вперед.

Вечёра хорошо знал горы и кишлак, возле которых были обнаружены следы неизвестных. Мысленно он уже бродил по ущельям и оврагам, преодолевая реки, перевалы, скалистые хребты, идя по следу врага. И, чем больше он думал о предстоящем поиске, тем беспокойнее становилось на сердце. Сержант понимал, что ускорить движение нельзя. До кишлака еще добрых тридцать километров. Люди могут выбиться из сил, и тогда задача останется невыполненной.

Привалы приходилось делать все чаще. На отдыхе никто больше не произносил ни слова. Усталость одолевала каждого.

Лишь к рассвету пограничники вошли в кишлак. Сержанту хотелось немедленно заняться следами, но он дал людям полчаса отдыха. Впереди предстоял еще большой и трудный путь. После привала Вечёра поставил Аза на след, оставленный нарушителями десять часов назад. Такую трудную задачу Азу еще не приходилось выполнять. Он часто сбивался, у самого спуска с горы вдруг остановился. След терялся.

– Ищи, ищи! – настойчиво говорил сержант.

Аз не находил следа.

Сержант взглядом осмотрел ущелье. Его внимание привлек куст, у которого было обломано несколько ветвей. Так сломать мог только человек, спускавшийся по обрыву.

«Может быть, здесь собака возьмет след», – подумал Вечёра.

Спустились вниз. Аз сразу же оживился и повел в то ущелье, куда, по словам колхозников, ушли неизвестные.

Больше десяти километров Аз шел ущельем, потом начал подниматься на вершину перевала.

Крутой подъем тянулся на много километров. Солдаты отставали. Аз шел легко, точно по ровной местности. Вечёра еле передвигал ноги, но настойчиво следовал за собакой. С тревогой оглядывался он на своих товарищей. Расстояние между ним и солдатами все увеличивалось.

Пройдя вершины перевала, собака быстро спустилась вниз. Потеряв из виду солдат, сержант остановился, поджидая товарищей. Они подходили по одному, усталые, выбившиеся из сил, падали как подкошенные, подползали к ручью, жадно пили воду, умывались. С нескрываемой тревогой смотрел сержант на обмякших, побледневших людей. С беспокойством думал он о том, как быть дальше.

– Пойдем медленнее, прошу не отставать, – сказал Вечёра.

Некоторое время след шел по дну ущелья, потом круто поворачивал на склон горы; группа вновь растянулась. Выносливее других оказался рядовой Фомкин; он оставил своих товарищей далеко позади.

Дальше след шел по гребню хребта. Идти стало еще труднее. Вокруг высились голые отвесные скалы. Расстояние между сержантом и солдатами все увеличивалось, и наконец Вечёра совсем потерял их из виду.

Собака вдруг повернула в сторону соседнего хребта.

Сержант встревожился еще больше. Хребет вел непосредственно к границе. Намерение нарушителей стало очевидным: они стремятся уйти за границу. Вечёра ускорил шаг. Аз бежал легко, перепрыгивая с камня на камень. Так продолжалось довольно долго. Вечёра удивлялся выносливости собаки, неутомимо мчавшейся вперед. Солдаты давно отстали; если бы у них даже и хватило сил догнать сержанта, они не смогли бы его найти, так как направление следа постоянно менялось. Вечёра негодовал и на отставших и на себя. Зачем было так торопиться? С тревогой думал он о том, что вот-вот столкнется с нарушителями и один не сможет их задержать. Что тогда? Ну, а если бы он подождал товарищей? Было б еще хуже: он не смог бы догнать нарушителей.

Скалистый хребет, по которому сержант шел за собакой, поднимался все выше и, казалось, уходил в поднебесье. Вечёра давно пересек полосу облаков ч теперь смотрел па них сверху. По ущельям, словно льдины по воде, неровным строем плыли белые, как вата, облака. Казалось, их можно тронуть рукой.

Солнце клонилось к западу. Сержант уже не мог бежать, он шел, напрягая последние силы. Он не мог больше прыгать с камня на камень и медленно переползал с одного уступа на другой.

Аз на глазах осунулся, по бокам обозначились ребра. Но чувствовал он себя лучше, чем хозяин, и по-прежнему рвался вперед. Эти труднодоступные горы с острыми шпилями и причудливыми скалами, глубокими ущельями и зияющими расщелинами, казалось, были созданы для того, чтобы убедить сержанта, насколько сильнее и выносливее его любимец Аз по сравнению с другими собаками.

Но вот дорогу преградила неприступная громадина из нескольких скал. Красновато-рыжие пласты гранита, нагроможденные в хаотическом беспорядке, напоминали старинную крепость с высокими потрескавшимися стенами.

Сержант взял на руки Аза, подсадил его на первый выступ и влез сам. Наверху оказалось небольшое плато, посреди которого возвышались два утеса, разделенные неровной узкой щелью. В расщелине сержант заметил человека, внимательно смотревшего вниз. Стараясь остаться незамеченным, Вечёра прижался к скале. Сердце гулко стучало в груди, кровь приливала к голове. Сержант поспешно снял с шеи автомат и перевел его на автоматическую стрельбу. Ущельем идти нельзя – притаившийся человек сразу его заметит. Вечёра решил идти в обход скалы. Аз споткнулся, камешки с шумом покатились вниз. Нарушитель не мог уловить этого шума, но самый слабый шорох отдавался в сердце сержанта резким гулом.

Обойдя скалу. Вечёра очутился в пяти шагах от неизвестного. В его руках поблескивал маузер.

– Руки вверх! – приказал сержант.

– А-а-а! – закричал нарушитель диким голосом, видимо желая предупредить своих, и бросился бежать.

Сержант послал короткую очередь. Гулкое эхо поплыло по ущелью. Неизвестный присел за камень, выстрелил, потом снова побежал, петляя меж валунов.

– Фас! – Сержант спустил с поводка Аза.

Нарушитель, увидев, что к нему мчится собака, выстрелил в нее, но промахнулся. Аз бросился на неизвестного, повалил его и, схватив зубами за руку, заставил выпустить маузер.

Отогнав Аза, сержант связал нарушителю руки, обыскал его. В это время раздался глухой выстрел, и Вечёра почувствовал острую боль в ноге. В тот же момент Аз, злобно зарычав, бросился к груде камней. Послышались крики, выстрелы. Вечёра попытался подняться, но, застонав, присел на землю. На ногу нельзя было ступить, сержант пополз…

За грудой камней он увидел распростертого, судорожно хрипевшего человека. На спине его сидел Аз и, ухватив за шею, сжимал челюсти.

В трех метрах стоял еще один человек. Изо всех сил он тянул к себе веревку, петлей накинутую на шею собаки.

«Задавить хочет!» – подумал Вечёра и выстрелил вверх. Расчет сержанта оправдался… Нарушитель, бросив веревку, побежал.

– Ищи след! – приказал сержант собаке.

Аз кинулся за беглецом.

Послышался крик. Вечёра понял, что Аз настиг нарушителя… С трудом преодолевая боль, Вечёра связал лежащего незнакомца и бросился на помощь Азу. Теперь сержант шел, опираясь на палку. Метрах в пятидесяти был обнаружен третий нарушитель. Вечёра свел их всех в одно место и, приказав Азу караулить, отправился на поиски четвертого.

Только через час сержант отыскал его: нарушитель спустился со скалы вниз и скрывался в пещере.

Стало темнеть. Сержант взорвал гранату. Услышат ли отставшие?

Главное сделано – нарушители, пойманные и связанные, лежат перед ним. Но на сердце было тревожно. Где остальные товарищи?

Болела нога. Сержант перебинтовал рану. Боль немного утихла.

Рядом на щебне лежал Аз, положив морду на вытянутые лапы. Устало и равнодушно посматривал он на задержанных. Сержант положил нарушителей лицом вниз, приказав им не двигаться и не переворачиваться. Но это требование выполнил только самый молодой из них. Он уткнулся лицом в полосатый халат и, видимо, спал. Этот молодой был самым послушным и безразличным ко всему происходящему. Беспокойно вел себя другой, более пожилой нарушитель. Он то переворачивался с одного бока на другой, то свертывался калачиком, так, что колени чуть не доставали подбородка, то принимался двигать ногами, то бился головой о камни. В каждой черточке его сморщенного узкого лица, покрытого редкой черной щетиной, таились страх и ненависть.

Самый старший из пойманных, седеющий старик, сохранял презрительное спокойствие. Он лежал на спине. Крупное злое лицо его с глубокими впадинами на щеках оставалось неподвижным, лишь глаза горели злобой. Сержант сразу понял: это опасный враг, волк, который только выжидает случая, чтобы напасть.

Четвертый нарушитель нервно подергивал простреленным плечом, видимо сильно беспокоившим его. Слегка повернув голову, он жадно смотрел в ущелье, и было заметно, что не только рана тревожит его…

Сержанту хотелось прикрикнуть на этих люден, подбежать и силой повернуть каждого лицом вниз, но он медлил… Хорошо бы сейчас дать сигнал осветительными ракетами. Их обязательно бы заметили. Но ракетный пистолет остался у Фомкина.

Сержант достал последнюю гранату, зарядил ее и, поднявшись, бросил на каменную насыпь. Раздался резкий, оглушительный взрыв. «Услышат ли?» – с тоской подумал Вечёра. Опираясь на палку, он подошел к задержанным и приказал им лечь лицом вниз. Теперь нарушители лежали на большом расстоянии друг от друга.

Прошел час, другой. Голова сержанта клонилась вниз, подбородок касался холодной стали автомата. Вечёра вздрагивал и с ужасом сознавал, что засыпает. Наступала ночь. Вторая ночь без сна. Как магнитом, тянуло сержанта к земле. Глаза сами смыкались. Сержант с трудом поднялся и, опираясь на палку, стал ходить взад и вперед. Неосторожным движением он задел ногой за камень, и острая боль ударила в голову, в глазах поплыли круги. Сонливость как рукой сняло.

Успокоившись, сержант присел на камень и вдруг незаметно задремал. Это заметил старик; каким-то образом он развязал себе руки и, посматривая то на Вечёру, то на Аза, осторожно пополз к сержанту. Измученная собака тоже спала, свернувшись калачиком. Вот нарушитель добрался до камня и, прижимаясь лицом к шершавому граниту, стал приподниматься, протягивая руку к автомату.

Послышался слабый шум. Аз стремительно прыгнул на нарушителя. Зубы сомкнулись на его руке. Старик метнулся в сторону, потянув за собою Аза, но вырвать руку не смог. Сержант поднял голову и понял все, что произошло.

– Фу! Фу! – строго скомандовал Вечёра.

Аз завилял хвостом и, недоверчиво посматривая на нарушителя, отошел.

Сержант снова связал нарушителю руки.

– Лежать! – сказал он и угрожающе поднял над головой автомат.

Подойдя к Азу, Вечёра тихо позвал:

– Аз, Аз!

Собака доверчиво поглядела на хозяина. Сержант ласково потрепал ее по голове.

– Спасибо тебе. Аз, выручил, – тихо сказал он, точно собака могла понять его.

Прошло еще часа два. Начинало светать. Вечёра больше не присел ни разу. Тяжело опираясь на палку, он ходил вокруг нарушителей.

Вдруг сержант услышал отдаленный говор и замер в ожидании. «Они!» – радостно подумал Вечёра.

Первым поднялся рядовой Фомкин.

– Товарищ сержант, это вы? – радостно крикнул солдат.

– Где же вы были до сих пор? – с укором спросил сержант обступивших его солдат.

Но, взглянув на усталые, потемневшие лица, он понял, что его товарищи сделали все, что могли, для его спасения. Они наперебой рассказывали, как странствовали по горам, потеряв его след, как, услышав взрык гранаты, не могли определить, в какой он стороне.

Когда солнце показалось из-за гор, пограничники тронулись в путь, ведя задержанных к заставе. И последним, рядом с сержантом Вечёрой, бежал верный Аз.

Бернар Эйвельманс
ПО СЛЕДАМ НЕИЗВЕСТНЫХ ЖИВОТНЫХ

Ниже мы печатаем отдельные главы из книги выдающегося французского ученого, доктора зоологии Бернара Эйвельманса «По следам неизвестных животных». Эти главы перевел с французского и пересказал для юношества Г.Велле. Научная редакция перевода – профессора Н.Н.Плавильщикова.

Доктор Эйвельманс прислал свое дружеское обращение к молодым читателям альманаха.

К СОВЕТСКОЙ МОЛОДЕЖИ

Юные друзья!

В час, когда вы прочтете эти строчки, возможно, ваши старшие товарищи уже ступят на Луну. Достижения советской науки и техники в астронавтике, вызвавшие восхищение у людей всего света, следуют одно за другим в таком темпе, что едва решаешься о них говорить в какой-нибудь книге. Ведь за ними не угнаться. Когда книга выходит, материал уже устарел… Не вызывает сомнения, что все ваши взоры устремлены сейчас на Луну и дальше, в космические пространства. Сердца ваши горят высокой страстью к открытиям, приключениям, к освоению Вселенной. Можно не сомневаться, что многие из вас решили посвятить свою жизнь обследованию нашей солнечной системы.

Но интерес, который мы сегодня испытываем к далеким мирам, не должен все же приводить к забвению нашей старушки Земли, нашей поилицы и кормилицы в течение по меньшей мере… миллиона лет!

В самом деле, планету свою мы изучили еще весьма поверхностно, и перечень всех ее богатств еще далеко не закончен. Еще не раскрыто много тайн. Остается совершить еще не одно открытие, и, в частности, в области зоологии. Вот это-то я и старался подчеркнуть в моей книге.

И вот, в то время как некоторые из вас будут штурмовать межпланетные просторы или осторожно продвигаться по поверхности иных миров, необходимо, чтобы другие ваши товарищи продолжали исследование самых потайных уголков нашего земного шара в поисках не обнаруженных еще, вымирающих, или неизвестных существ.

Это совершенно необходимо и не терпит отлагательства не только потому, что раз начатое дело надо всегда кончать, но и потому, что, чересчур долго откладывая такие поиски, мы рискуем тем, что эти существа окончательно исчезнут.

Увы! Во многих точках земного шара люди слепо разрушают природу, и живые существа при этом гибнут.

Там, где нам известно, что они еще водятся, мы их можем как-то спасти. Но сколько еще существует зоологических тайн и загадок!.. Сколько есть мест, где о недавнем существовании удивительных животных мы узнали уже после того, как они вымерли! Как же спасти от уничтожения еще не открытые живые существа?

Те из вас, кто посвятит свою жизнь изучению животного мира и зоологическим открытиям, возможно, встретят непонимание и будут обескуражены, когда объявят о своем желании пуститься на поиски какого-нибудь еще не известного науке животного. Над ними будут посмеиваться, им будут совать в нос ученые книги, в которых сказано, что данное животное существует только в воображении «примитивных» людей и вралей разных мастей. Вас будут называть дон-кихотами и вам будут советовать заняться более серьезными вещами.

Но, когда посвящаешь себя научным исследованиям, надо прислушиваться лишь к велениям собственных сердца и разума. Надо уметь наблюдать, все изучать и проверять опытом, устанавливать факты наблюдением и на основании этого приходить к своему выводу, даже если на первых порах вывод этот покажется выходящим из рамок привычных представлений.

Поразмыслите над мудрыми словами известного французского зоолога, профессора Пьера-Поля Грассе: «Девизом ученого должна быть независимость мысли. Оттого-то молодые ученые и чаще открывают новое, что над ними не довлеют воспринятые от других обеспложивающие мысли. Смелость, даже дерзновенность – хорошая предпосылка для того, чтобы успеть в науке».

Однако не излишни ли все эти советы? Вы принадлежите к народу, у которого особенно развиты уважение и любовь к природе. Народ ваш, стряхнувший парализующее ярмо прошлого, страстно устремлен к прогрессу. И все вы молоды!

Буду же надеяться, что моя книга пробудит в некоторых из вас тягу к призванию зоолога.

Остается лишь пожелать вам всяческих успехов. У вас есть все для этого!

Бернар Эйвельманс.

д-р зоологии, Париж

Глава первая
МОРСКИЕ ЗМЕИ И К^о?

Жажда чудесного вполне естественна. Кто из людей не мечтает вырваться из «обыденщины», не грезит о «приключении?? Казалось бы, что печать должна широко использовать это столь распространенное стремление. И все же современные газеты уделяют лишь ничтожное место, да и то на четвертой странице, сообщениям вроде следующих:

«Токио, 11 марта 1952 года («Франс-пресс»). Корейские зоологи охотятся за морским змеем длиной около 15 метров и шириной 1 метр. Это чудовище обитает на острове Пепсон, в 25 километрах от Пусана. Полагают, что это оно проглотило в прошлом году восемнадцатилетнюю девушку».

«Лондон, 27 августа 1953 года («Франс-пресс»). Чудовище Лох-Несса воскресло. Рыбаки Жирвана графства Айршира в Шотландии утверждают, что ими было замечено в устье Клайда все покрытое щетиной чудовище ростом около 10 метров и с хвостом около 4 метров; у чудовища была верблюжья голова и шея жирафа».

«Иоганнесбург. 17 января 1954 года («Франс-пресс»). По сообщению «Сёндей таймс», в Южной Африке, в труднодоступном районе Карроо, обнаружено доисторическое животное. В газете говорится далее, что на этой неделе выедет из Иоганнесбурга экспедиция палеонтологов и охотников. Экспедиция направится в район, где, по свидетельству некоторых автомобилистов, было замечено удивительное животное. Цель ученых – изловить чудовище. По некоторым данным, длина его около 12 футов (3,5 метра), а туловище заканчивается огромным хвостом. Предполагают, что речь идет о животном из разряда исчезнувших уже много миллионов лет назад».

Конечно, место, отведенное в газете тому или иному сообщению, определяется интересом, который оно должно вызвать у читателей. И вот приходится признать, что «морской змей» или обезьяночеловек, доисторические чудовища и гигантские каракатицы уже утратили интерес и привлекательность не только в глазах читателей, но и журналистов.

С тех пор как мы переступили порог атомного века, обывателя, очевидно, все меньше и меньше интересует возможность существования неведомых науке таинственных чудовищ, скрывающихся в малодоступных местностях. Теперь взоры людей обращены в межпланетное пространство, быть может таящее неизвестную угрозу.

Показательно, что печать проявила интерес к кистеперой рыбе латимерии, этому удивительному существу, как бы явившемуся к нам из другой эры, лишь спустя пятнадцать лет после того, как ее впервые обнаружили. Понадобилось поймать с полдюжины этих «воскресших ископаемых», чтобы Парижский музей объявил с барабанным боем об организации выставки нескольких экземпляров замечательных рыб, – и чтобы газеты и их читатели начали проявлять к ним некоторый интерес.

Однако ведь не всегда было так.

В 1900 году всюду заговорили об открытии в африканских дебрях окапи – животного явно доисторического облика. Во все слои общества проникла молва о существовании в горах Конго неизвестного вида гигантских горилл. Ученые были готовы допустить возможность существования и по сей день в Патагонии гигантского ленивца, не лазающего по деревьям. Обнаруженные на Яве останки обезьяночеловека – питекантропа – вызвали оживленные споры.

Упадок интереса к зоологическим открытиям объясняется в значительной мере тем, что западная печать слишком часто публикует непроверенные слухи.

Не так давно одно агентство опубликовало фотографию огромного животного, выброшенного на берег близ Суэца. Подпись под фото гласила: «Чудовище полукит-полумамонт». И правда, было сфотографировано большое китообразное животное, обладавшее, казалось, подобием слоновых бивней. Но опытный наблюдатель тотчас же распознал бы этого «полумамонта»: был заснят обыкновенный кит с вывороченными вследствие какого-то несчастного случая – взрыва ли мины, столкновения ли с винтом парохода – челюстями.

Незадолго до мировой войны некоторые газеты и журналы сообщили, что в Северной Африке обнаружен живой обезьяночеловек, по имени Аззо. Была приложена и фотография. В действительности дело шло о несчастном уроде: идиоте-микроцефале.

Понятно, что, никогда не находя подтверждений со стороны авторитетных научных кругов, читатель постепенно утратил доверие к подобным сообщениям. «Последней каплей» явились некоторые традиционные «утки».

Шутки, которыми газетчики окружили сообщения о чудовище Лох-Несса, были столь язвительны, что ни одна официальная комиссия не решилась заняться научной проверкой на месте этих сообщений. И, может быть, зубоскальство нескольких невежественных писак лишило человечество случая совершить замечательное зоологическое открытие [39]39
  Летом 1960 года «чудовище» шотландского горного озера Лох-Несс удалось заснять, когда оно на мгновение всплыло. Длина животного определяется в 12–17 м. Оксфордский университет готовит экспедицию, оснащенную средствами подводных киносъемок. (Ред.).


[Закрыть].

Наша планета еще хранит много тайн

Результатом вышесказанного и явилось то, что как скептики, так и наивные люди совершенно одинаково воспринимают известия о любых фантастических животных, которые им время от времени преподносят газеты. А между тем сколько известий, заслуживающих доверия, примешиваются к самым сказочным сообщениям! Все равно – рассказы о любых морских змеях и им подобных сухопутных чудовищах без разбору осмеиваются.

Причина такого отношения – укоренившаяся в сознании людей мысль: наша Земля изучена из края в край.

В действительности же загадки нашей планеты еще далеко не разгаданы. Земля таит гораздо больше чудес, чем это кажется на первый взгляд. Неужели можно потерять интерес к нашей планете. Ведь мы знаем ее, в общем, лишь только как землемеры. Нам, правда, известны форма и величина Земли, очертания ее материков, покрывающая ее растительность. Кое-где мы даже поскребли земную кору и узнали ее состав. Мы исследовали в общих чертах рельеф дна океана и морские течения. Но разве биолог, которому удалось сделать точный набросок человека, может без зазнайства утверждать, что в совершенстве знаком с его анатомией и гистологией?

В наши дни увлечение великими географическими открытиями мало-помалу проходит: больших «белых пятен» на карте Земли не осталось. Конечно, не может быть и речи об открытии неведомых материков. Но что нам по существу известно о том, что таят в себе едва исследованные джунгли и пустыни, что мы знаем об океанских глубинах? Да и все ли известно нам даже в более доступных уголках земного шара? Даже в… Европе?

Белые пустыни полюсов

Человек наконец начинает догадываться о возможности открытия то тут, то там чудеснейших явлений, о которых он и не подозревал. Это вновь пробуждает в нем страсть к приключениям, к покорению мира, убивает в нем равнодушие. Он начинает сознавать, что не только в морских глубинах, не только на вершинах Гималаев или среди полярных льдов следует искать неведомые миры.

Я не собираюсь соблазнять вас исследованиями животного мира иных планет. Мой замысел скромнее и вместе с тем – честолюбивее. Мне хочется оживить перед вами целый ковчег загадочных существ. Несмотря на свое земное происхождение, все они – удивительны. Речь пойдет о животных еще неизвестных зоологам или, во всяком случае, еще не зарегистрированных в каталогах современной фауны.

Предварительно сделаем небольшой обзор тех районов земного шара, в которых есть надежда обнаружить таких животных.

Отметим лишь вскользь, ввиду ее весьма сурового и малогостеприимного характера, Антарктиду. Огромный материк этот площадью в 14 миллионов квадратных километров вдвое больше Австралии и равен Западной Европе и Соединенным Штатам вместе взятым. Почти две трети Антарктиды не обследованы. Это наименее благоприятный для жизни материк: лишь киты, касатки, тюлени в его водах да пингвины и некоторые другие морские птицы чувствуют себя здесь хорошо. Вряд ли в сердце Антарктиды будут обнаружены виды, еще неизвестные науке. И все же такая вероятность полностью не исключена.

Мало известна нам и Гренландия, особенно ее центральная часть. Но над островом совершено множество полетов на небольшой высоте: на этом снежно-ледяном саване ничто не ускользнет от взора воздушного наблюдателя. Поэтому можно считать вполне правильным мнение известного исследователя полярных земель Поля-Эмиля Виктора: «Возможно, что когда-нибудь и найдут в этих районах еще неизвестные виды животных, но следует сразу же оговориться: речь может идти лишь о небольших животных, например о насекомых».

Африка еще не открыла все свои тайны

Хотя Африка и исследована значительно лучше, все же она представляет гораздо больше возможностей для натуралиста.

Обычно считают совершенно неисследованными только некоторые районы центральной части Калагари (большой, поросшей кустарником пустыни на юге материка). Но в действительности имеются еще многочисленные весьма поверхностно обследованные районы. Между тем на картах, изображающих пустыню Калагари, не увидишь «белых пятен», заставляющих грезить на школьной скамье юных искателей приключений. Дело в том, что точки зрения географа и натуралиста далеко не совпадают.

Для географа ряд геодезических измерений, произведенных подчас даже издалека, как, например, в горной местности, набросок реки, пройденной в пироге или обследованной вдоль берега, несколько фотографий, заснятых с самолета, вполне достаточны, чтобы его удовлетворить и чтобы заполнить «пустые места» на карте.

Исследовательская работа натуралиста начинается лишь после окончания топографической съемки: естествоиспытателя интересует в первую очередь, что скрывается на самом деле за лаконизмом терминов картографа. Что там, на этих обширных площадях, обозначенных на карте как «густолесье», «болото», «пустыня» и т. д.? Широкое применение воздушной фотосъемки и подавно укрепило иллюзию, что мы хорошо знаем свою планету, что она не хранит более никаких тайн. При этом забывают, что на фотографиях, на которых засняты леса, покрытые высокими травами степи или заросли кустарников, нельзя и мечтать различить каких-либо животных, будь они даже ростом с носорога или слона.

К районам, в которых можно найти еще неизвестных науке крупных животных, нужно раньше всего отнести экваториальный лес полосы дождей. Этот лес опоясывает почти всю Африку, от Либерии до страны Больших Озер. Не забывайте, что именно этой полосе непролазной чащи мы обязаны шестью самыми «большими» зоологическими открытиями века, а их и все-то легко пересчитать на пальцах обеих рук. Да и что в этом удивительного! Деревья здесь достигают высоты 60 метров, а ветви их переплелись так тесно, что образуют сплошной свод, сквозь который едва проникают солнечные лучи. Этот зеленый колпак не отдает полученного тепла и превращает дремучий лес в паровую баню.

«Если человек и проник в эту зону, – пишет американский натуралист Герберт Ланг, – то он совершил это, так сказать, «с птичьего полета». А известно, что птицы пролетают над этими негостеприимными местами с утроенной скоростью. Многочисленных туристов-спортсменов, посетивших почти все уголки Африки, ничто не привлекало в эти леса. И действительно, изредка появляющиеся из западной части Экваториальной Африки мертвенно-бледные люди с искаженными лицами отнюдь не располагают любителей развлечений к такому «приключению». Есть что-то ужасающее в бескрайности этого девственного леса: он тянется почти непрерывно на 3000 километров, от берегов Гвинеи до Рувензори, и покрывает более половины материка. Вопреки обычно пышной фауне и флоре тропиков, это один из самых безотрадных районов земного шара. Палящее солнце накаляет квадратные километры листвы, и постоянная жара в 100 градусов по Фаренгейту (около 40° Цельсия) создает влажную, совершенно нестерпимую атмосферу. Над всей этой зоной свирепствуют почти ежедневные грозы. Туземцы в этих краях стали каннибалами. Тысячи могил белых пришельцев служат памятником тем, кого жажда приключений привела в эти места и чья жизнь оборвалась столь внезапно».

Отметим также в сердце Африки горные районы Кении и Катанги, а также зоны болот и озер, в которых могут укрываться еще неизвестные науке крупные животные: озера Родезии, болота Аддара (с поверхностью в 4000 квадратных километров) или болота Бар-эль-Гхазаля (суданский приток Белого Нила), занимающие еще большую площадь, отдельные участки которых никогда не были исследованы.

«Белые пятна» планеты

В Азии арабская пустыня Дахна, простирающаяся от берегов Красного моря до Персидского залива, почти не посещалась человеком, во всяком случае – человеком Запада.

«Это наименее исследованная пустыня на Земле, – пишет географ Моретт. – Она изучена значительно меньше, чем полюсы».

Эта зона постоянного зноя привлекает главным образом археологов. Они ищут в иссушенной солнцем и совершенно обеспложенной земле остатки древних цивилизаций, в том числе легендарную страну царицы Савской.

Более богатые возможности представляют для натуралистов отроги Гималаев, северные и юго-восточные долины этого горного массива, ставшего символом гигантизма. Что касается великой сибирской тайги, то ее бескрайние просторы служат ей наилучшей защитой.

Неисчерпаемым кладом для зоолога остаются тропические джунгли стран, почитаемых хорошо изученными. Джунгли в сердце Индии, Бирмы, в стране Мои, в Индокитае и Малакке, в центре Борнео и Суматры еще очень богаты всякими неожиданностями. О центральной, горной части Новой Гвинеи нам почти ничего не известно, разве только что многочисленные племена, в том числе и пигмеи, живут там еще в каменном веке. Только в 1938 году американский натуралист Ричард Арчбол случайно открыл в западной части острова прекрасно орошенную долину с населением в 60 тысяч человек.

Еще совсем недавно, в июне 1954 года, в юго-западных долинах острова были замечены с самолетов совершенно неизвестные племена. Предполагают, что общая численность их около 100 тысяч человек. Это равно одной трети общего числа папуасов, значившихся до сих пор по переписи.

Что уж говорить об Австралии, материке, почти вся центральная часть которого покрыта песками, солончаками или колючим кустарником. К наименее сопротивляющимся проникновению «белых людей» районам этого материка можно отнести разве только степи, поросшие высокой травой и усеянные чахлыми деревцами. Только искатели счастья, которым весьма сомнительная надежда открыть золотую жилу придает мужество, иногда отваживаются проникнуть в сердце неисследованных земель. По возвращении они часто рассказывают о невероятных животных, встреченных ими, но слушатели обычно относят их на счет бреда. А разве невозможны изумительнейшие находки на материке, где некоторые горные хребты обследованы лишь с самолета?