Текст книги "Спираль истории (СИ)"

Автор книги: Аристарх Нилин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

   «Вероятно особист», – подумал Иван. В этот момент раздался командный голос Лысых:

   – Так, ну что товарищи, наверное, можно начинать?

   – Да, конечно. Максим Федорович, начинайте испытания, – произнес Брянцев, и Иван заметил, как побледнело у него лицо.

   Рогов нажал кнопку подачи электроэнергии на установку и все замерли в ожидании, что сейчас произойдет что-то невероятное или по крайней мере включится электродвигатель и все зааплодируют и начнут обниматься. Прошло несколько секунд, но ничего не происходило. Лишь полная тишина в комнате и лица сотрудников прилипших к стеклу. Минутой спустя, Рогов, тихо дал команду на выключение.

   – Если я правильно понял, результата нет? – волевым и недовольным голосом произнес Лысых, обращаясь к руководству института.

   – Вероятно, есть необходимость все тщательно проверить и повторить эксперимент. Это наука, а на пути к познанию нового не все идет гладко, как хотелось бы, – стараясь сохранять спокойствие, ответил директор института Томилин.

   – Так проверяйте. Доложите мне, когда эксперименты дадут положительный результат, и ваш агрегат можно будет использовать на нужды фронта.

   – Я понял.

   Лысых застегнул пуговицы и направился к выходу. Один из военных, которого Иван назвал про себя особистом, подошел к директору института и тихо произнес:

   – Попрошу приготовить списки всех, кто участвовал в проекте создания и испытания установки, – и, не дождавшись ответа, проследовал за Лысых.

   Все замерли в ожидании, что руководство института устроит разнос, однако Томилин лишь махнул рукой и с огорчением произнес:

   – Что стоите, разбирайтесь, почему она не заработала. Сами слышали, не получим результата, все загремим в лучшем случае на лесоповал, – и мрачнее тучи вместе с Брянцевым вышел из помещения.

   Глава 14

   – У вас тоже так? – с тоской в голосе спросил Рогов, обращаясь к Ивану.

   – Не понял, в каком смысле?

   – Я в том смысле, что в случае неудачи... ну, вы понимаете меня.

   – А, вы в этом смысле. Начальство везде одинаковое. Есть результат – хорошо, нет – разнос и оргвыводы. Правда, сейчас не так, а были времена, что не то что на лесоповал, а к стенке ставили.

   – Вы это серьезно?

   – Слава Богу, меня в ту пору еще на свете не было, но знаю, что много умных и грамотных специалистов и расстреливали и сажали и в лагеря отправляли. Суровое было время.

   – Военное?

   – Предвоенное. Знаете, Максим Федорович, о плохом лучше не думать. Надо разбираться, почему эксперимент не дал результатов. Кроме нас, её все равно никто не запустит, поэтому надо все досконально проверить. Согласны со мной?

   – Да, вы правы, абсолютно правы. Надо разобраться, – и засеменив к притихшим сотрудникам, дал команду работать, а не предаваться унынию.

   Два дня ушло на то, чтобы все досконально проверить, однако найти причин, почему установка так и не заработала, не удалось. В результате было решено провести повторный эксперимент, не приглашая никого из начальства.

   Эксперимент провели рано утром, однако результат был прежний. При подаче электропитания установка не реагировала, и ничего не происходило. Рогов окончательно сник и всем своим видом показывал, что не понимает и не знает, что делать дальше. Один только Огрунов сохранял полное спокойствие и по окончании эксперимента заявил, что отрицательный результат в науке есть не более чем шаг на пути к познанию истины. Впрочем, и без его высказываний было понятно, что надо думать и искать в чем причина неудачи, но его уверенность, с которой это было сказано, чудесным образом передалась Ивану.

   – Я думаю, – произнес Иван, – нам надо сосредоточиться сейчас на том, чтобы попробовать каким-то образом проконтролировать с помощью приборов все процессы, происходящие в установке в момент подачи электроэнергии. Мы как-то упустили этот момент, поскольку полагали, что включим, и она заработает. Оказалось, что нет. Значит, где-то, что-то мы не учли, точнее, что-то не так сделали, не так собрали, не так поняли замысел автора установки, а учитывая, что часть документации потеряна, внесли своё в установку, а это оказалось неверно. Поэтому, надо подумать, какие приборы мы можем использовать, чтобы контролировать и понимать, что происходит на каждом участке и в каждом узле и механизме установки.

   – Полностью поддерживаю предложения Ивана Сергеевича, – зычным голосом произнес Огрунов и добавил, – чем больше будет приборов контроля, тем быстрее мы поймем, где мы допустили ошибку.

   С этим нельзя было не согласится и Рогов предложил не откладывая заняться вопросом какие, где и куда необходимо установить датчики для контроля за происходящими в установке процессами в момент подачи электропитания.

   Снова потянулись дни напряженной работы. Порой засиживались до поздней ночи, ибо прекрасно понимали, что судьба всех зависит от того, заработает установка или нет. Когда начали устанавливать датчики, Иван вспомнил и сравнил с теми, что стояли на его установке. Они были подключены непосредственно к компьютерной системе и позволяли производить мониторинг в режиме реального времени. Здесь же были простые манометры и датчики, за которыми надо было визуально следить, чтобы понять, что происходит на установке. Все было слишком примитивно, но другого выхода не было. И все же, к концу недели все было подготовлено для проведения третьего эксперимента.

   Учитывая, что первые два запуска установки были безопасными, возле каждого датчика стоял сотрудник с блокнотом, чтобы сразу записывать показания. Пришлось даже соорудить дополнительные строительные леса, чтобы отслеживать показания наверху. Как и ожидалось, установка снова не подала признаков жизни, но зато сразу после эксперимента, собравшись вместе, стали сравнивать и анализировать полученные данные. Выяснилось много интересного и непонятного, и в первую очередь стало совершенно ясно, что подача электроэнергии ровным счетом ничего не давала. Практически все приборы показали, что никакого движения механизмов не происходит. Все оставалось неподвижным. Это означало полный тупик, и надо было что-то кардинальным образом менять.

   Снова стали предлагать разные варианты. Каких только предложений не было: повысить напряжение или силу тока, производить заливку ртути и создать давление в системе, нагреть ртуть и в нагретом состоянии залить её в систему и многое другое. Но все это ничем не подкреплялось, ни формулами, вообще никаким анализом, как это принято с научной точки зрения. В один прекрасный момент, Иван не выдержал и прямо высказался:

   – Мы пытаемся понять то, о чем понятия не имеем. Весь процесс работы установки не понятен до сих пор. Научный подход полностью отсутствует. Мы хотим методом тыка запустить механизм, в основе которого лежат непонятные никому принципы. И пока мы не поймем, в чем заключается принцип её работы, будем ходить в потемках.

   – Согласен, тогда что нам делать? – в запальчивости спросил Рогов, и все услышали, как переломился карандаш, который он держал между пальцами.

   – Не знаю. Тот, кто все это придумал, был либо гений, опередивший свое время, либо полный шарлатан, пытающийся заставить нас поверить в его идею.

   – Но ведь хоть какая-то мысль у вас есть или хотя бы предложение, пусть и спорное, но за которое можно было бы ухватиться? Ведь вы прилетели из мира, где наука сделала такой рывок, до которого нам так далеко, что и представить трудно.

   Все замерли в ожидании того, что скажет Иван. Он понимал, что оттого, что он сейчас скажет, многое зависит. Он действительно не знал, что предложить, точнее хотел, но почему-то сомневался в этом. И все же, подумав, произнес:

   – Может нам попробовать сделать всё наоборот? Подать напряжение с изоляторов на внешний диск и посмотреть, что из этого получится? В конце концов, мы ничем не рискуем. Нет, я понимаю, это вариант без научного обоснования, но... К тому же переделка займет максимум один день и послезавтра можно провести эксперимент.

   Все ждали, что скажет Рогов.

   – Мне нравится. Предлагаю так и сделать. Действительно это вариант, которого мы даже не рассматривали и уж тем более не пробовали. Не будем терять время и начнем монтаж прямо сегодня.

   В огромном ангаре, где стояла установка, снова закипела работа. Перетаскивали оборудование, переподключали кабели и провода и уже к полудню следующего дня все было готово. Скрипя сердцем, Рогов согласился не откладывать испытание и провести эксперимент, не дожидаясь завтрашнего дня. Учитывая, что эксперимент отличался от предыдущих, решено было всем наблюдать за процессом в укрытии, хотя очень хотелось проследить за показаниями приборов.

   Ровно в восемь часов вечера Рогов дал команду на включение электропитания. Через стекло комнаты было отлично видно, как только подали напряжение, все пришло в движение. Средний диск стал вращаться, и все ощутили в комнате легкую вибрацию пола. Одновременно с этим было отчетливо видно, как слегка подергиваются трубопроводы. Это означало, что по ним идет интенсивное движение ртути. Иван вместе со всеми наблюдал за происходящим, и в какой-то момент ему показалось, что он увидел непонятное свечение, пробивавшееся сквозь мелкие отверстия сварных швов обшивки основания. Впрочем, это возможно были всего лишь блики от потолочных светильников, вызванные вибрацией самой установки. Спустя две минуты Рогов дал команду на выключение.

   Все молчали, не зная, что сказать, так как понимали, что установка включилась и заработала, но подключенный к ней двигатель остался неподвижным. Это означало, что все предположения о её назначении были ошибочными и тем самым вставал вопрос – для чего она предназначена.

   – Не вижу причин унывать, – неожиданно произнес Рогов, – установка включилась, работает, и что самое главное, не взорвалась. Это значит, что мы правильно её изготовили и собрали и теперь можем при повторном запуске посмотреть показания установленных нами приборов. На основе этих данных можно о чем-то говорить и предлагать.

   – Весьма правильное решение, – произнес Огрунов и, повернувшись к Ивану, пожал ему руку, – Поздравляю, вы были правы насчет того, как запустить установку. Осталось понять, для чего она предназначена и тогда методом от противного, можно будет подвести к этому процессу научную теорию самого процесса. Не так ли?

   – Несомненно.

   Все вышли из комнаты и обступили установку. Кто-то из сотрудников залез наверх и потрогал рукой трубопроводы.

   – Тёплые, я бы даже сказал, горячие. Градусов сорок наверняка.

   – Надо будет дополнительно поставить прибор для замера температуры, – произнес Рогов и, обернувшись к сотрудникам, стоявшим рядом, добавил, – первый положительный результат есть, но не стоит обольщаться. Надо работать и работать. Начальство вряд ли похвалит нас, если мы покажем им то, что мы имеем сейчас. Так что, за работу.

   Рогов взял Ивана под руку и отошел с ним в сторону.

   – Иван Сергеевич, у меня вчера состоялся тяжелый разговор с руководством института. Директор, его заместитель, партийное начальство, все понимают, что если результата не будет, ни их, ни нас, по головке не погладят. Начальство загремит, и веротно и нас за собой потянет.

   – И чего они от нас хотят?

   – Результата.

   – Мы его получили. Установка заработала. Теперь надо продолжить испытания и постараться понять, что собственно говоря в итоге мы имеем.

   – Все верно, – нервно произнес Рогов, – но вы же понимаете, нужны конкретные результаты, а пока даже двигатель не включился, а, следовательно, пользы от установки ноль. Если мы сейчас продемонстрируем это военным, у меня ощущение, что нас прямо на месте арестуют. Вы представляете, сколько средств было потрачено на постройку этой установки? Дефицитные материалы: легированная сталь, бронза, медь, ртуть, провода, и еще куча всего. Я уже молчу, что нам припомнят зарплату сотрудникам за эти два года. Страшно представить, что будет.

   – Высшая мера и конфискация имущества.

   – Вам смешно, а мне не до смеха. Вы слышали слова этого особиста, когда он приезжал к нам. Как думаете, зачем ему понадобились списки всех, кто участвовал в проекте? Я-то ладно, я свое прожил, а мои молодые сотрудники за что пострадают? А ведь среди них немало талантливых и перспективных ученых. Один только Олег Истратов чего стоит. Самородок.

   – Максим Федорович, я всё прекрасно понимаю. К тому же, моя судьба, так или иначе, связана с вашей установкой. Не получится понять, что и для чего она предназначена, вряд ли меня оставят в стороне. Но поймите и меня. Мы сделали первый шаг и теперь надо постараться сделать следующий, и я уверен, мы непременно поймем, для чего она предназначена. Если предадимся унынию, толку не будет. Я занимался разработкой, созданием и испытанием своей установки без малого пять лет. Всё было и неудачи и аварии и затраты такие, что вы даже представить себе не можете. И ответственность была огромная, а страха не было, потому что знали, что надо построить и получить результат.

   – Да, конечно. Просто я...

   – Сколько у нас есть времени, до того, как комиссия решит провести испытание в их присутствии?

   – Две недели, – с тоской ответил Громов.

   – Значит, будем работать двадцать четыре часа в сутки. Согласны?

   – Да.

   – Вот и отлично. Так что заказывайте кровати, раскладушки, переводите сотрудников в авральный режим работы и как говорится вперед и с песней.

   – Эх, мне бы ваш оптимизм.

   – Так ведь другого пути нет, сами знаете.

   Откладывать с повторным экспериментом не стали и провели на следующий день. В этот раз возле каждого прибора дежурил сотрудник и записывал показания. Хотя Рогов понимал, что ничего серьезного не должно произойти, успокоился только когда выключили установку и все собрались в комнате, чтобы взглянуть на полученные результаты. Сразу стало понятно, что на выходе электрический ток был, но настолько малой мощности, что его едва хватило бы, чтобы подключить лампочку. Главное, что все датчики и приборы позволили собрать большой объем информации для размышления о принципах работы установки. Ивану, привыкшему иметь дело с мощной вычислительной техникой, трудно было сразу освоиться и приноровиться оценивать и сопоставлять полученные результаты на бумаге, имея под рукой для расчетов обычную логарифмическую линейку и механический арифмометр. Однако уже на третий день начала проясняться общая картина того, как работает установка, хотя с научной точки зрения, не до конца были понятны физические принципы происходящих в ней процессов. Хуже обстояло с пониманием того, что собственно достигается в результате её работы.

   Прошло еще два дня, и было решено провести еще один запуск установки. Основная цель при этом – увеличить время её работы. С волнением ожидали начала эксперимента, а когда произвели запуск, внимательно следили за происходящим. Сотрудники, следившие за работой приборов, постоянно сообщали о том, какие изменения происходят. На восьмой минуте установка неожиданно загудела и автоматически отключилась. Сработали предохранители, и подача электроэнергии прекратилась. Было непонятно, что произошло. Как вскоре стало понятно, приборы показали резкий рост оборотов среднего диска. С чем это было связано, было не ясно. Главное, опять было непонятно, что в итоге должно произойти. В сердцах, даже извечно спокойный Огрунов, не выдержал и с гневом произнес:

   – Не понимаю, она что, издевается над нами? Взлетела бы что ли в воздух или яйца какие снесла золотые, если не хочет двигатель запустить.

   Иван хотел было рассмеяться, но понимая, что всем не до смеха, лишь незаметно улыбнулся. В этот момент к нему подошел Олег.

   – Иван Сергеевич, вы ничего не заметили?

   – Нет, а что?

   – Мне прошлый раз и сейчас показалось, что в баке, на котором установлена машина, что-то происходило. Вроде свечение какое-то или искрило где-то.

   – Я тоже заметил, но решил, что это игра света от прожекторных лам под потолком. Мелкая вибрация и игра света.

   – Да, но диск такого диаметра, что основание практически не освещается.

   – Вы правы, я как-то об этом не подумал.

   – А что если нам сделать небольшое отверстие и убедиться, что мы ошибаемся?

   – Можно конечно разместить там датчик, но я думаю, что ваш вариант проще. Надо посмотреть чертежи, что вообще представляет собой основание установки.

   Иван с Олегом удалились в комнату и, найдя чертежи основания установки, стали внимательно рассматривать. Оно было круглой формы диаметром три метра и весьма сложной конфигурации внутри. Двенадцать вертикальных труб упирались в нижний диск, при этом между ними и диском была прослойка из эбонита. Каждая труба соединялась с центральной осью стальной спицей подобно велосипедному колесу. Сама ось представляла собой трубу пятидесят сантиметров в диаметре, которая шла снизу до самого верха. Внутри основания располагались две кольцевые трубы. Такие ж трубы были и снаружи. При чем наружные и внутренние трубы соединялись между собой посредством шпилек таким образом, что не касались вертикальных труб. К наружным трубам крепилась облицовка из стальных листов.

   – Странная конструкция, вам не кажется, Иван Сергеевич?

   – Да, действительно. Как-то мы упустили из виду, что основание имеет такую непонятную и сложную конструкцию. И главное, что означает вот этот крест на облицовочном листе?

   – Когда строили установку, мы решили, что крест означает, что все листы должны быть одинаковые и сплошные без каких либо отверстий.

   – А почему вертикальные трубы касаются диска через эбонитовую прокладку? Это ведь диэлектрик. И почему спицы только наверху и такие тонкие?

   – А что если внутри основания происходит какой-то процесс?

   – Очень может быть, – произнес Иван, продолжая задумчиво рассматривать чертеж основания. Какая-то неясная пока еще догадка мелькнула в его сознании, но он даже не стал её высказывать Олегу, понимая, что прежде чем что-то говорить, надо иметь хоть какие-то доказательства.

   Глава 15

   В комнату вошел Рогов и еще несколько сотрудников. Увидев склонившихся над документами Ивана и Олега, Рогов спросил:

   – Ну что, какие мысли?

   – Мысли такие, Максим Федорович, – обернувшись к Громову, ответил Иван, – мы упустили детальное рассмотрение основания установки и то, какую роль она играет в процессе её работы, решив, что она просто служит опорой и больше ничем. Все внимание уделили дискам, трубопроводам с ртутью, считая, что именно они играют главную функциональную роль.

   – И какие основания так считать? – с удивлением спросил Рогов.

   – Олег Евгеньевич, – Илья впервые назвал Истратова по имени и отчеству, – и я, не сговариваясь, заметили свечение, которое во время эксперимента пробивалось через зазоры в сварных швах листов обшивки основания. Говорить об этом не стали, посчитав, что это нам только показалось. А сейчас, взглянули еще раз на чертежи, и уверены, что само основание играет важную роль в работе установки.

   – Основание играет роль, какую? Что такого особенного в её конструкции?

   – Какую роль она играет, это необходимо установить, а вот особенности конструкции очевидны. Смотрите сами, – и Иван показал рукой на чертежи.

   – Да я и так прекрасно помню её конструкцию. Ничего особенного. Двенадцать опор и по всему периметру арматура для крепления листов обшивки из стальных листов.

   – Если так, то для чего тогда эбонитовые прокладки между трубами и диском? И почему арматура для крепления конструктивно сделана таким образом, что не касается вертикальных труб? И, наконец, зачем все двенадцать колон наверху соединены, наподобие велосипедного колеса спицами с вертикальной трубой?

   – Дайте-ка я посмотрю.

   Рогов наклонился и внимательно взглянул на чертежи основания.

   – А что означает вот этот крестик на одном из листов обшивки? – спросил Иван и пальцем указал на крест, нарисованный на чертеже.

   – Он означает, что все листы одинаковые и соединяются посредством сварных швов. А вы думаете иначе?

   – Неуверен, но, скорее всего, что он означает совсем иное.

   – И что же, по-вашему, он может означать?

   – А может там просто дырка? Ну, я хотел сказать, в этом месте нет листа, – неожиданно произнес Алексей и, испугавшись, что так бесцеремонно влез в разговор солидных ученых, спрятался за спину Огрунова.

   – А он прав, – произнес Иван, – вполне возможно, что на чертеже показано, что в данном месте листа нет. К тому же, не стоит забывать, что как раз по основанию установки, у нас нет никаких дополнительных документов, только два чертежа и один на общей схеме установки.

   – Не знаю, может быть во всем этом есть какой-то смысл, хотя, если честно... Впрочем, чем черт не шутит, надо попробовать демонтировать один из листов обшивки и посмотреть, что из этого получится, – произнес Рогов, внимательно посмотрел на притихших сотрудников, и неожиданно улыбнувшись, добавил, – Ну что стоите, за работу.

   Стальной лист со всеми предосторожностями, чтобы ничего не повредить, отрезали от остальных. Получился проход внутрь шириной чуть меньше метра. Иван первым зашел внутрь и осмотрелся. Вся конструкция соответствовала чертежам. Действительно, конструктивно, вертикальные трубы, опираясь на бетонный пол, больше ни с чем не имели контакта, кроме центральной трубы. При этом размер каждого стального листа соответствовал расстоянию между вертикальными трубами. Таким образом, сняв один лист, получался проход внутрь основания установки. Иван вышел наружу, отряхнув брюки, сказал:

   – Надо пробовать, а там видно будет, ошибаемся мы или нет, но конструкция сделана так, что явно для чего-то предназначена.

   На следующий день решено было повторно запустить установку. В ночь перед испытанием Иван плохо спал. Всю ночь ворочался, пару раз просыпался и вставал попить воды, а под утро не выдержал и, выйдя в зал, где стояла установка, присел на табуретку. Мыслями он вернулся в тот день, когда решилась его судьба, и он вошел в свою установку, чтобы проверить и самому почувствовать, что означает перенестись в прошлое. Как давно и как недавно это было. Всего-то прошло меньше двух месяцев, а сколько всего пришлось испытать и увидеть за это время. Неожиданно за спиной кто-то кашлянул. Он обернулся и увидел Огрунова. Тот так тихо подошел, что Иван не услышал и не заметил его, так занят был своими воспоминаниями.

   – Не спится, Иван Сергеевич?

   – Да. Ощущение, что завтра многое решится.

   – Я того же мнения. Не страшно?

   – А чего бояться? Столько всего было, через такое прошли. А вот если поймем, для чего кто-то изобрел эту машину, вот это будет здорово.

   – Я уверен, непременно поймем и знаете, я почему-то уверен, что всё будет хорошо.

   – Вот и замечательно, – ответил Иван и, поднявшись, обнял за плечо Огрунова – пойдемте, уважаемый Николай Степанович, вздремнем еще часок другой. День нынче важный, можно сказать, судьбоносный, так что надо выспаться и со светлой головой запустить сей агрегат.

   – Да-да, согласен с вами, пойдемте.

   Утром, несмотря на волнение, у всех было воодушевление и ощущение, что от сегодняшнего испытания многое зависит. Рогов неожиданно заволновался и вместо того, чтобы скомандовать на запуск, вдруг произнес:

   – Иван Сергеевич, начинайте.

   Иван, явно не ожидавший этого, спокойно и не суетясь, включил подачу электричества. Установка включилась, и диск начал набирать обороты. Как всегда все ощутили мелкую вибрацию. Прошла минута, затем вторая и вдруг всё внутреннее пространство основания установки заполнилась сначала дымом, а потом ярким светом. Было непонятно, откуда он идет, так как двенадцать вертикальных труб были стальными и светиться или накаляться подобно нити в электролампе не могли. Процесс, происходящий внутри, был непонятен и одновременно завораживал. В проеме, где был снят лист обшивки, нельзя было ничего рассмотреть. Казалось, что светится дым, который заполнил пространство внутри. Все как зачарованные наблюдали за происходящим. Прошло несколько минут и снова, как и в предыдущий раз, сработала защита, и подача электроэнергии прекратилась, одновременно свечение внутри мгновенно погасло.

   Какое-то время все молча стояли не зная, что сказать. Вдруг кто-то из сотрудников не выдержал и спросил:

   – Максим Федорович, как вы думаете, что это было?

   Не зная, что ответить, Громов скрестив руки и перебирая пальцами, молчал. На помощь ему пришел Истратов:

   – Размышлять, что представляет собой свечение внутри основания установки без каких-либо данных, невозможно. Нужно устанавливать датчики, брать пробы и определять состав вещества. В любом случае, процесс, происходящий внутри основания, может быть любой, и как побочный эффект и как основной. Во всяком случае, мы приблизились к разгадке настолько близко, что осталось сделать еще шаг и мы поймем, для чего она предназначена.

   – Мне кажется, он прав. Что скажете, Иван Сергеевич, – тихо спросил Огрунов, стоящий возле Ивана.

   – Он всё правильно говорит. Нужно разместить внутри приборы фиксации и посмотреть, что представляет собой свечение. Возможно, будет понятно, какие процессы происходят внутри.

   – А что если внутри будет кто-то наблюдать за процессом?

   – Думаю, что пока рано. Никто не знает насколько это безопасно.

   – Олег, что может означать это свечение? – раздался чей-то голос.

   – Я не знаю, и думаю, что никто из нас пока не знает, что это за свечение и является ли оно побочным эффектом работы установки или нет. Но это не значит, что мы должны опустить руки. Надо выяснить что это, ведь мы ученые.

   – Правильно. Верно. Дело говорит, – раздались голоса сотрудников.

   – Ну что же, – наконец произнес Рогов, – товарищ Истратов совершенно прав. Надо установить приборы, выяснить, что представляет собой свечение, определить состав газовой среды внутри. Возможно, тогда мы приблизимся к пониманию процессов, происходящих в данной установке. Поэтому надо не откладывая определиться, какие именно приборы нам нужны.

   Слова Рогова придали всему коллективу уверенность в том, что еще чуть-чуть и все тайны, которые столько времени скрывала установка, будут открыты.

   – Иван Сергеевич, поздравляю, вы были правы насчет основания и её роли в работе установки, – обращаясь к Ивану, произнес Рогов, у которого, как ни странно, заметно улучшилось настроение.

   – В этом не меньшая заслуга вашего сотрудника Истратова.

   – Разумеется, и все же, вы проявили настойчивость в данном вопросе. Как считаете, что может означать это свечение, ведь не просто же так оно там происходит?

   – Думаю, что да, но я пока не готов сказать даже предположительно, что это. Если успеем подготовить необходимые приборы, завтра многое станет понятно, тогда и выводы можно будет делать.

   – А если это всего лишь побочный эффект работы установки и поэтому он экранирован стальными листами?

   – Вы хотите сказать, что это радиационное излучение?

   – Простите, как вы сказали?

   Иван тут же сообразил, что вероятно Рогов понятия не имеет о радиации при делении радиоактивных элементов, поэтому поспешил исправиться:

   – Я хотел сказать, что свечение может действительно быть лишь сопутствующим фактором работы машины, но сама конструкция основания дает основание думать иначе.

   – Ну что же, завтра узнаем.

   – Я того же мнения.

   Подготовка к новому испытанию затянулась и продолжалась до глубокой ночи. Рассматривались всевозможные варианты: какие датчики устанавливать, как с них снимать показания, придумали даже дистанционный вариант с использованием проводов. Все делось быстро, словно боялись не успеть. К восьми утра все было готово. И хотя все безумно устали, решено было, не откладывая провести запуск установки. Всем хотелось получить ответы на вопросы, на которые пока не было ответов. В девять часов Рогов дал команду на запуск и как только установка, в который раз автоматически отключилась, все бросились, чуть ли не бегом к приборам. Первым подбежал Истратов и у проема замер в немом изумлении. Внутри основания не было ни одного прибора, которые там находились всего несколько минут назад. Только провода, тянувшиеся по полу, были то ли обрезаны, то ли оплавлены и обрывались у входа внутрь.

   – Приборов нет! Вероятно свечение уничтожило их, не оставив следов.

   – Или они просто исчезли, – спокойным голосом произнес Иван.

   Все обернулись, глядя на него не понимая, что он имеет в виду.

   – Что вы сказали? – спросил кто-то из сотрудников.

   – Я говорю, что возможно они исчезли.

   – Как исчезли? Куда?

   – Этого я не знаю, хотя очень хотел бы это знать.

   Глава 16

   Кто-то из сотрудников не выдержал и зайдя внутрь, решил проверить, не осталось ли хоть каких-то следов от приборов, которые были установлены.

   – Что там, есть следы? – спросил Рогов.

   – Ничего, абсолютно ничего.

   – Странно. Если свечение нагревает воздух внутри до высоких температур, которые способны испарить приборы, то это должна быть такая температура, жар от которой мы бы почувствовали. К тому же, стальные листы должны были нагреться и мгновенно остыть они никак не могут, а они, – и Рогов дотронулся рукой до стальной обшивки, – комнатной температуры.

   Иван взял провода и посмотрел на оборванные концы.

   – Такое впечатление, что они не оплавились, а оборвались, словно их сильно потянули. Странно.

   Все были так заняты обстоятельствами эксперимента, что не заметили, как в ангар вошел заместитель директора института Брянцев. Увидев собравшихся возле установки сотрудников, спросил:

   – Чем порадуете?

   Все обернулись.

   – Сергей Сергеевич, я не успел вам вчера доложить. Мы сняли один лист обшивки основания и расположили внутри несколько приборов с целью выяснить характер свечения, которое имеет место при работе установки. Однако приборов там не оказалось.

   – И куда они делись?

   – Пытаемся понять, но пока никаких догадок.

   – Плохо, очень плохо. Мне только что звонили из штаба округа, сообщили, что завтра к нам приедет комиссия во главе с товарищем Гусевым. И что мы им предъявим?

   – Мы... – Рогов запнулся, не зная, что ответить.

   – А отложить приемку нельзя? – неожиданно для всех, поинтересовался Огрунов.

   – Визит руководства не обсуждается, – повысив голос, ответил Брянцев и обвел притихших сотрудников, строгим взглядом, – надеюсь, все понимают, к чему нам готовиться? У вас сутки на то, чтобы разобраться и показать хоть какую-то пользу от этой установки. В противном случае..., – не договорив, он повернулся и быстро вышел.