Текст книги "Мой дикий сосед (СИ)"
Автор книги: Аня Истомина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)
Глава 7. Даня
Сажусь обратно на кровать. Смотрю на связку ключей. Это что сейчас было?
Нет, мне, конечно, даже лучше! Пусть в гостях у кого-нибудь побудет.
Слышу громкий хлопок двери. Думаю, что весь подъезд слышал. И тут же какой-то писк тихий с другого конца квартиры. Захожу на кухню. Микроволновка мигает. Достаю из нее лоток с едой, ставлю на стол.
Ушел голодный. Неприятно царапает эта мысль. Какая-то глупая ситуация вышла.
Аккуратно выглядываю в окно. Вижу своего ненормального соседа. Он выходит из подъезда, прикуривает и неспеша бредёт куда-то.
Будто идёт в никуда. Если бы он меня выгнал, я бы так же брела по улице, пока соображала, что делать.
– Я его не выгоняла, – говорю себе вслух, ставлю лоток с едой в холодильник. – Сам ушел. Значит, не пропадет.
А мне есть, чем заняться. Уборки ещё – вагон. Нужно привести квартиру в нормальный вид.
Невозможно жить так, как живёт этот Максим. Тут дышать от завалов и пыли тяжело! А я ненавижу бардак и грязь!
А ещё у меня онлайн-занятия по английскому с учениками. До понедельника нужно место себе подготовить, стол какой-нибудь купить с креслом. Не буду же я на кровати сидеть. На все это два выходных.
И, наконец, с начала новой недели нужно заняться поисками риэлтора, потому что его телефон больше недоступен и я начинаю подозревать, что он, действительно, что-то нахимичил с документами. Обратиться с заявлением в полицию обязательно.
Потом что-то решать с жильем. Не буду же я всю жизнь ютиться с чужим человеком! Правда, это он богатенький мажор, раз смог себе квартиру в Москве купить. А я ее получила в наследство от тетки. И не зарабатываю столько, чтобы накопить на новую. Да даже в ипотеку взять…
Хотя, думаю, этот Петров тоже себе не сам ее купил. Родители, наверное, помогли. Отселили свинуху. Он же по дому вообще ничего делать не умеет!
Включаю горячую воду в ванной потихоньку. Раз Максим ушел надолго, полежу спокойно, отдохну. А пока она набирается и стынет, я ещё приберусь.
Убираюсь и в зале тоже. Выгребаю из-под дивана фантики разные. Носки, конечно же! Рычу от отвращения. У него что, носочная фабрика своя личная?!
Выкидываю все. Кстати, да, надеюсь из-за них он не так расстроится, как из-за футболки, потому что все носки, что валялись на полу в спальне, я тоже безжалостно выкинула. Пусть научится складывать в корзину и стирать, если они ему дороги.
Пыль по углам разве что не комками! Приставка под телевизором валяется на тумбе, тумба залита чем-то липким. Ноут лежит рядом на полу в куче спутанных проводов.
Шесть недель! Он один! Ну как так можно?! Да я даже если тут специально сорить начну, так не смогу загадить! Это… талант нужно иметь!
А на вид весь чистенький, вылизанный!
Вот так познакомишься с таким “Максимом”, в гости приедешь к нему, а тут сюрприз!
За рассуждениями увлекаюсь уборкой, дохожу до шкафа в коридоре. Там все вверх дном. Только в отделе, где вещи висят на вешалках, более-менее порядок. Вещи отглажены и, кстати, тут же лежит утюг, коробки с обувью и какая-то папка с документами. А вот это интересно.
Сажусь на пол, достаю бумаги. Их немного, половину даже не смотрю. Там какие-то медицинские справки, списки адресов разных организаций зачем-то, реквизиты. Цветную копию паспорта с интересом разглядываю.
Тут парень ещё несовершеннолетний. Не такой накачанный, как сейчас, но уже видно, что симпатичный. И взгляд этот жуткий опять. Агрессивный. Будто на врага смотрит и вот-вот с кулаками накинется.
Максим старше меня на год. А у меня ощущение, что я его, лет на десять.
В отдельном файле лежит договор покупки моей квартиры. Вот это мне очень интересно! Читаю внимательно. Фамилия продавца не знакома. Это не риэлтор, с которым я оформляла доверенность.
Фотографирую себе на всякий случай этот документ. Буду разбираться.
Убираю папку обратно. Машинально ставлю коробки с обувью ровнее. В одной что-то звякает.
С любопытством заглядываю внутрь.
Ничего себе! Грамоты, медали. Разглядываю. Первые, вторые места по боксу и каким-то единоборствам. Спортсмен, значит! Странно, что все в коробке валяется, а не висит на видных местах.
Слышу громкий стук в дверь и ругань со стороны подъезда. Быстро убираю все обратно, поднимаюсь и открываю дверь.
– Вы меня затопили! – кричит пожилая женщина, замахиваясь тростью.
И тут я вспоминаю про ванную.
На всякий случай прошу тех, кто знает историю Петрова, не спойлерить в комментариях о его прошлой жизни, иначе мне их придется удалить.
Глава 8. Даня
Со всех ног бегу к ванной комнате. Распахиваю дверь и из нее сразу же валит пар! Воды на полу – по бортик высокого порожка. Горячая!
Топчусь на месте пару секунд, потом дотягиваюсь до табуретки, перелезаю на нее и выключаю кран. Дышать невозможно, как в бане!
– Что творится! – слышу за спиной. – То музыка! То орут! Теперь ещё лучше! Я на вас в суд подам! И милицию вызову!
– Не ругайтесь, пожалуйста, – прошу, вылезая обратно. – Сейчас я тут быстренько уберу воду, потом спущусь к вам и все исправлю. Не переживайте.
Выпроводив причитающую бабушку, бегу на кухню в поисках какой-нибудь миски. Но, конечно же, в этой холостяцкой пещере вообще ничего нет! Не тарелкой же вычерпывать!
Вытряхиваю из одноразового контейнера готовую еду, вычерпываю воду им.
Пальцам горячо, а вариантов других нет. Полная ванная воды стоит, ждёт, когда я пойду мыться.
Усмехаюсь и, морщась, черпаю дальше.
Употев, промокнув и устав, все-таки выгребаю почти всю воду с пола. Попутно нахожу еще несколько носков. Собрав остатки воды шваброй, смотрю на себя в зеркало. Красная, как помидор. Лохматая.
Взгляд скользит по стенам. По ним стекает конденсат. На потолке вообще висят капли воды.
Сейчас штукатурка пойдет пузырями и все, кабздец евроремонту Петрова. Убьет меня.
Хотя, он такой безалаберный в плане чистоты, что, возможно, даже не заметит.
Но все равно залезаю на табуретку и стираю полотенцем капли везде, где могу дотянуться. Может, хоть немного ущерб поменьше будет.
Потом вздыхаю и иду к соседке снизу. Я жила здесь всего полгода и толком не успела запомнить соседей. А, так как я веду себя тихо, то и претензий ни от кого ко мне, до сегодняшнего дня, не поступало.
Соседка долго не открывает, но потом все же слышу шаркающие шаги и дверь распахивается.
В коридоре темно. Не включая свет, бабушка проводит меня в ванную.
Ну, что я хочу сказать? С условием, каких годов ремонт, не такой уж большой и ущерб.
Плитка на стенах старая и явно отсутствует не по вине воды, а от времени. Потолок – да, весь пошел разводами. На полу вода стоит, но не так уж и много.
– Нууу, – задумчиво тяну я, – не критично. Давайте я сейчас тут приберусь. Дождемся, когда потолок просохнет и я вам его покрашу. А то на краске выступят разводы.
– А стены? – охает соседка.
– А что стены? – удивленно смотрю я на нее.
– Видишь, плитка вся попадала.
– Стены вижу, – пожимаю я плечами. – А где плитка-то отвалившаяся? Нету.
– Так я ее выкинула! – старушка смотрит на меня таким лисьим взглядом и глазки так красноречиво бегают, что я понимаю, – врет.
– Так достаньте из мусорки, – предлагаю, – я приклею.
– А я уже мусор выкинула. Хочешь, сходи на мусорку. В дальнем контейнере пакет.
– Ну зачем вы врете? – устало вздыхаю. – Не было у вас тут плитки.
– Как это не было? Была!
– И что вы хотите? – опираюсь плечом на стену, понимая, что просто не будет.
– Что-что? Ремонт! Полный!
– Аааааа, – киваю я согласно. – Ну, тогда в суд подавайте.
Выхожу из квартиры, слушая в спину гневные речи. Про то, что совести нет и все в этом ключе. Не реагирую на шантажистку. Придумала тоже! Предпринимательница!
Захожу в квартиру. Очень душно. Открываю балкон и окна. Слышу, как кто-то барабанит по батарее.
Даже “сложно представить”, кто.
Похоже, мне объявили войну. Беру ложку, барабаню по батарее в ответ. Не на ту напала!
Потом беру стул, иду обратно к брошенному шкафу, начинаю разбирать вещи с верхней полки. Складываю постельное и полотенца аккуратными стопками. Их бы погладить, конечно, но это уже позже. Для начала нужно разобраться в этом бардаке.
Быстро складываю вещи соседа. Спасибо, что чистые. Но все равно трусы с носками просто скидываю в один пакет, стараясь особо не трогать.
Футболки к футболкам, штаны к штанам, свитера вешаю на плечики. Выкидываю кучу упаковочных пакетов от вещей, которые, видимо, мужским рукам очень сложно отнести в мусорное ведро сразу. Переношу из своей комнаты те стопки вещей, которые вчера разобрала.
Шмоток у Максима много! Наверное, он их теряет в бардаке и просто покупает новые.
Посмеиваюсь своим мыслям.
Снизу опять коробки с обувью. Их не трогаю. Это, по-моему, единственное, что у него хранится аккуратно.
Когда все вещи разложены, освобождается целых две полки. На одну раскладываю свои вещи из чемодана, на вторую прячу ноутбук и приставку. Коробку с медалями и документы тоже отправляю туда. А то валяются не пойми как.
Остаюсь довольна своей работой.
Осталось погладить, помыть окна, домыть полы и, в принципе, уже можно жить!
Глажу постельное и полотенца, вещи Максима принципиально больше не трогаю. Пусть спасибо скажет и на том, что теперь у него в шкафу порядок.
Домываю полы. Двигая стулья, слушаю звон по батарее. Беру ложку, стучу в ответ.
Мне нравится эта игра!
Чувствую, что устала до бесконечности. Хочется, в конце концов, принять ванную и лечь спать, что я и делаю.
Подскакиваю на кровати в шесть утра от стука по батарее.
Ах ты, грымза!!! Ну, попляшешь ты у меня сегодня ночью!!!
Злая ставлю чайник. Заглядываю в холодильник и понимаю, что еда не тронута, а, значит, Максим не приходил.
Раскладываю половину пюре и котлет по порциям в пакеты, убираю в морозилку. Не пропадать же добру.
Фиг знает, когда это чудо обратно припрется.
Наливаю кофе и только присаживаюсь, как слышу громкий стук в дверь.
О, вот, похоже, и он. Иду с чашкой в руке.
С каменным лицом открываю дверь и тут же пячусь, потому что ко мне заходит сотрудник полиции.
– Здравствуйте, – тянет мужчина, оглядывая меня пристально. – А нам бы увидеть Петрова Максима Сергеевича.
– А его нет. – хлопаю глазами удивлённо.
– Давно нет?
– Вчера днём ушел и ещё не приходил.
Боже, что успел натворить этот дурак?!
– А вы ему кто?
– Никто. Просто живу здесь. А что?
– Поступила жалоба на шум. – полицейский, не снимая обувь, проходит в квартиру, неторопливо оглядывает комнаты. Я скриплю зубами.
Мужчина поднимает к глазам бумагу.
– Музыка, крики, пьяная драка и… кхм… громкие стоны. – снова ощупывающий пристальный взгляд с головы до ног. – Нарушаете, гражданочка?
Я давлюсь кофе, которое только решила отхлебнуть.
– Почему я то?!
– Ну, так владельца на месте со вчерашнего дня нет с ваших слов. А соседи жалуются на то, что сегодня ночью было шумно.
Кажется, чашка в моих руках просто разлетится на осколки от того, как крепко я ее сжимаю! Я очень, ооочень уважаю пожилых, но сейчас… столько некрасивых слов в голове крутится!
– Предъявите документы.
Полицейский звонит кому-то и диктует данные моего паспорта, ждёт немного, потом хмыкает и кладет трубку.
– Проедем в отделение.
Глава 9. Даня
– Зачем? – отступаю я от него.
– Прописка у вас недействительная. Владелец подтвердить, что вы тут проживаете с его согласия, не может. Побудете у нас до выяснения обстоятельств.
– Вы издеваетесь? – щурюсь я. – Может, владелец неделю не появится. Мне что, неделю у вас сидеть? Я работаю, вообще-то!
– Не переживайте. Максимум – двое суток.
– В обезьяннике? За то, что сумасшедшая бабушка что-то там напридумывала?
– Не из-за шума, а до выяснения…
– Я поняла, – не стала я дослушивать то, что уже слышала. – Одеться можно?
Господи, какое позорище! Одеваюсь, закрываю квартиру. Пихаю в дверь записку для Максима. Ключ то у меня. Я не знаю, есть ли у него запасной. И номера не знаю.
Сажусь в полицейскую машину. Спасибо, что без наручников. Но все равно обидно до соплей.
Не ною только потому, что не привыкла ныть на людях. Даже когда жених меня бросил перед поездкой в Англию, я не рыдала на плече у подруги. В подушку пару дней повыла наедине с собой – и вперёд, жить дальше.
А тут – задержание. Всего-то на два дня.
– Скажите, а я могу встречное заявление подать? – наклоняюсь немного вперёд.
– За клевету? – усмехается мой пленитель, оборачиваясь.
– Нет, – пожимаю плечами. – Шум, пьянство, стоны… Что там ещё написано?
– У бабки? – ржёт полицейский.
– У бабки, – киваю с серьезной миной.
Мужчина перестает хохотать, вздыхает тяжело, потом отворачивается к окну.
– Вы ужиться не можете, а мы носимся по херне всякой.
– Я двое суток из-за нее буду с бомжами сидеть! – тоже обиженно отворачиваюсь к окну.
– Так не надо было оргии устраивать в отсутствии парня своего.
Я задыхаюсь от возмущения. Это за кого они меня принимают?!
Боже, как же я злюсь!!! Почему все идёт через жопу?! Будто вместе с появлением нового соседа в мою жизнь ворвалась череда неприятностей!
– Я ничего не устраивала! Я спала!
– А что же тогда за клевету отказываешься писать?
Сижу в кабинете следователя, пишу объяснительные. Одну в ответ на жалобу соседки, вторую про то, почему находилась в чужой квартире. Пишу все, как есть. Написав, откладываю ручку и смотрю на сотрудника полиции.
– Скажите, пожалуйста, ну я ведь не первая в чужой квартире живу. У меня даже штамп в паспорте есть. Я – прошлая владелица… Позапрошлая. – поправлюсь. – Вы всех задерживаете?
– Позвоните владельцу, пусть он подтвердит.
– Да нет у меня его номера!.. – стону в потолок. – Второй день знакомы, не успели обменяться! Мне что, тут двое суток из-за этого сидеть?
– Найдем мы вашего Петрова. Как объявится, тут же отпустим. – Мужчина игнорирует мой вопрос. – Сдавайте вещи, пройдёмте.
Вздыхаю.
– С бомжами и цыганами посадите? – бурчу в спину, пока идём вглубь здания по длинному коридору.
Сотрудник усмехается, открывает железную дверь ключом.
– Вип дадим. Мы ж не звери.
Захожу в помещение, где несколько раздельных железных камер. Из одной слышится храп. Вижу здоровенного мужчину, который спит на нарах, отвернувшись к стене. В воздухе пахнет перегаром.
– Это вип? – прохожу в камеру напротив него, оборачиваюсь и наблюдаю, как полицейский закрывает передо мной решетчатую дверь на ключ.
– Ага. В отдельных особо опасных и буйных содержим. – подмигивает он. – Ну, и тебя, чтобы с бомжами не сидела.
Вот спасибо!!!
Провожаю его ошалелым взглядом, цепляясь пальцами за решетку. Мужчина выходит из помещения, снова слышу щелчки замка.
Потом смотрю на спину очередного соседа.
Двое суток лицом к лицу с особо опасным преступником?
Петрооов, найдиииись!!!
Хожу туда-сюда по маленькой клетке. Когда в глазах начинает рябить от мелькания решетки, сажусь на твердую лавку, сверлю взглядом тело напротив.
Ранний подъем даёт о себе знать. Начинаю зевать и кемарить. Потом сдаюсь, сворачиваюсь калачиком на жёсткой сидушке и закрываю глаза. В конце концов, мой сокамерник, может, и особо опасный, но тоже заперт за решеткой.
Снится какая-то вакханалия. Я даже не могу разобрать происходящего и действующих лиц. Просто мутный, тревожный калейдоскоп из обрывков разных событий.
Когда слышу скрежет ключа и громкое “обед”, отворачиваюсь лицом к стене.
– Ты есть не будешь? – доносится мне в спину противный скрипучий женский голос.
– Нет, – бросаю коротко, пытаясь снова поскорее вернуться в сон.
– А зря, – слышу совсем другой голос.
Я распахиваю глаза и покрываюсь мурашками от того, насколько проникновенно и опасно он звучит. Мужской, низкий, хриплый баритон.
– Тут очень вкусно кормят.
Сон как рукой снимает! Я резко подпрыгиваю, разворачиваясь.
Громила сидит напротив меня и пристально смотрит своими черными, как ночь, глазами. И вот сейчас, именно сейчас, я вдруг понимаю, что будто этот взгляд уже видела! У Петрова точно такой же, когда он злится! Один в один!
С кем я живу?! А вдруг он тоже уголовник?!
То, что мужчина напротив – уголовник, я даже не сомневаюсь. Он сидит в футболке и я прекрасно вижу на шее и руках узоры татуировок. Если бы он сидел без нее, я бы даже не догадалась, что голый.
– Ешь, – коротко приказывает он и я предпочитаю не спорить.
Беру железную миску с кашей, ложку. Стараюсь не думать, кто мог есть из этой посуды до меня. Вяло ковыряю крупу, разглядывая кусочки мяса, но так и не решаюсь попробовать.
– Брезгливая? – усмехается мужчина, вставая. Открывает дверь своей камеры и под мой ошалелый взгляд выходит и подходит к моей, протягивает руку. – Давай, отнесу.
Забрав тарелку, стучит по железной двери и передает женщине, затем возвращается ко мне. Останавливается. Разглядывает.
Я отхожу как можно дальше, пытаюсь вжаться спиной в стену.
Как это возможно вообще?! Может, у него еще и ключи от моей клетки есть?!
– Если ты так на зоне трястись будешь, тебя опустят в ту же минуту.
– Я туда не собираюсь, – выдыхаю раздраженно, но ноги на самом деле подрагивают.
– Да я, знаешь ли, тоже не собирался. А потом – раз – и уже уважаемый в определенных кругах человек.
– Если вы такой уважаемый, почему здесь сидите? – чувствую, как по телу начинает разливаться адреналин, вытесняя страх и чувство самосохранения.
– В карты проиграл. – усмехается. – Умеешь в карты играть? Давай сыграем, а то мне скучно. На желание.
Глава 10. Макс
– Петров, привет!
– Здрасьте, товарищ следователь, – отвечаю напряженно. – Что случилось?
Телефон разрядился и весь день пролежал на зарядке, пока я отсыпался после пьянки с друзьями. А когда включил и начали сыпаться пропущенные от сотрудников ОВД, почувствовал неладное.
Что могла натворить моя соседушка? Не вечеринку же закатила в честь моего ухода! С виду – безобидная гламурная кукла. Но какие еще могут быть варианты? Если только, меня в розыск объявила.
Усмехаюсь. Скорее уж вечеринка.
– Макс, скажи, у тебя баба есть?
– Нет. Постоянной. – уточняю, но догадываюсь, что речь про Даню. – В квартире со мной сейчас девушка живет… Даниэла.
– А она тебе кто?
– Да никто, – тру лицо, – просто живет. Что случилось-то?
– Да ничего особенного. То же, что и у тебя обычно случается. – у меня округляются глаза.
Серьезно? Бухала с подругами?
– Так. И?
– Что “И”? Бабка нажаловалась, ребята приехали с утра, а тебя нет. Зато какая-то девица наглая в квартире.
– И? – нахмурился я. – Ну, с меня коньяк, как обычно.
– Ты сначала свою подругу от нас забери. С коньяком потом разберемся. А то ночевать в изоляторе останется.
Я начинаю ржать. Даня в обезьяннике? Серьезно? Наверное, это карма за вредность!
– Не, ну, если не нужна, мы оставим, конечно. У нас тут Рэм в гостях, ему все повеселее будет. – ухмыляется в трубку следователь. – Только твои ключи от квартиры тоже здесь. Приезжай, забирай. Если нужно.
Напрягаюсь. Рэм – крупный криминальный авторитет в городе. Влиятельный, жестокий, опасный. Не сталкивался никогда лично, слишком мелко плаваю пока. Но имя известное. Не понятно, как он в кутузку загремел, но это уже и не так волнует, как то, что он может с хрупкой девушкой сделать.
– Блин, ну зачем к нему-то посадили? – возмущаюсь.
– С бомжами не захотела, – усмехнулся следак.
– Сейчас приеду, – начинаю быстро одеваться. – Вы там… хоть следите, чтобы он не тронул ее…
По нутру скребет. Даня, конечно, не подарок и, возможно, не так проста, как мне кажется, но знать, что она в опасности, и не помочь, – будет как-то не по-мужски.
Ощущение, что я могу не успеть и свершится что-то страшное, подстегивает собираться быстрее.
Достаю ключи от своего Пассата, быстро выезжаю со двора. Добираться далековато. Если пробки, то час буду в пути и приеду часам к шести.
Навигатор показывает заторы. Пытаюсь объехать по дворам. Понимаю, что теряю время, набираю следователя.
– Роман Алексеевич, я еду, – пыхчу в трубку, когда слышу короткое “да”. – Может, вы там выпустите уже Даню? Пусть у вас посидит?
Следак долго молчит, потом тяжело вздыхает.
– Не могу, Рэм сказал их не беспокоить.
– Бляяядь, – рычу я, хлопая по рулю, и сбрасываю вызов. – Сука, ну как так?!
Лавирую по узким дворам, сплошь утыканным машинами, матерюсь сквозь зубы. Очень тесно и не разгонишься особо. Но то, что по прямой сейчас дольше – это факт.
Открываю окно, закуриваю.
Бросил! Четыре месяца держался! Появилась Даня – и все пошло по пизде! С ней спокойным можно быть, только если валерьянку себе внутривенно капать и мятой закусывать! Как?!
Как, блять, можно умудриться иметь внешность принцессы и характер дракона?! Прямая как шпала! Гибкости – ноль. Дипломатии – ноль! Женская мудрость, ау! Где ты?! Нет, не слышали!
Неужели полицейского не смогла обаять?!
Бесит, сука, все это!
А если он ее… уже?..
Психую, снова закуривая. Дура, блять!
Время на часах летит, а вокруг меня – будто замерло. Я успеваю передумать миллион разных мыслей прежде, чем криво паркуюсь возле здания дежурной части.
Влетаю в холл, машу дежурному рукой. Всех знаю. Нормальные мужики. На мою соседку снизу уже внимания не обращают. Так, приезжают ради галочки. А первый месяц каждый день у меня появлялись, потому что жалобы поступали.
– Здравствуйте, – заглядываю к следователю.
Роман Алексеевич кивает, берет ключ, поднимается и мы вместе идём к изолятору.
Мне хочется его подтолкнуть. А он будто вообще не переживает о том, с кем посадил девчонку, и идёт неспеша. Наверное, это издержки профессии. Но мне-то от этого не легче!
Чем ближе подходим к камерам, тем больше я напрягаюсь.
– Нет! – слышу громкие возмущения из-за железной двери и срываюсь на быстрый шаг. – Я сказала, не буду!
Это точно Даня!
