Текст книги "Человек, который украл всё (СИ)"

Автор книги: Аня Чеблакова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

– Так! – сердито сказал Энмор, поискав глазами место на полу, не залитое терпко пахнущим вином, и за неимением оного поставив кота на стол. – Мне это не нравится! Чёрт возьми, мне это совсем не нравится! Они что, не могут платить тебе деньгами?

Денег у кметов всегда недоставало, поэтому расплачиваться за помощь волшебника они предпочитали натуральными продуктами. А поскольку ни мяса, ни рыбы, ни яиц Иол принципиально не употреблял, самым щедрым подарком селян были не куры и молочные поросята, а сидр, домашнее пиво, сливовица и фруктовое вино. Всё это имело весьма печальные последствия: бедолага Иол пил не просыхая.

Учитель только вздохнул:

– Да нет у них денег, Энмор, сам знаешь... Налоги ведь платить монетой надо... А со мной они и натурой расплатятся, я не против.

– Натура бывает разная! – пылко возразил Энмор. Некстати ему пришла на ум история, как однажды расплатился он сам, и он поспешно отогнал её прочь – не хватало ещё брякнуть что-нибудь!

К счастью, именно в этот момент в дверь постучали.

– Войдите! – крикнул Иол, и в дверь просунулась взъерошенная голова Жувина.

– Мастер Иол, мастер Энмор! – воскликнул он. – Раненый только что пришёл в себя. Может, сходите к нему?

– Разумеется, – с готовностью откликнулся Иол и быстро закрыл за Жувином дверь, хотя тот уже успел увидеть осколки на полу. Затем метнулся к шкафу в поисках лекарств, которые могли понадобиться. Энмор ещё немного потоптался на месте, потом со вздохом подошёл к кровати, сел на неё и принялся надевать сапоги.

Пятнадцать минут спустя они уже были в домике Риды. Знахарка дремала на стуле, свесив голову на плечо и сложив руки на коленях. Раненый юноша сидел на кровати, держа в смуглых, но бледных руках чашку с дымящимся отваром. Увидев волшебников, он слегка покраснел и уже собирался что-то сказать, но Иол опередил его:

– Доброе утро, – ласково сказал он, подсаживаясь к кровати. – Как вы себя чувствуете? – И, не дожидаясь ответа, взял у юноши из рук чашку и в несколько глотков осушил её. Блаженно вздохнул, вытер губы и пояснил:

– Это средство больше подходит для лечения похмелья, чем ран.

– Я всё слышу, – пробормотала Рида со своего стула.

– Итак, – бодро начал Иол, щелчком пальцев отправляя пустую (и всё ещё дымящуюся) чашку в ушат с грязной посудой, – я вижу, вам уже гораздо лучше. Разрешите взглянуть на вашу рану?

Юноша быстро кивнул и расстегнул рубашку. На груди, чуть пониже того места, где соединялись ключицы, виднелся аккуратный белый шрам в виде треугольника. И всё.

– Это удивительно! – сказал молодой человек. Голос у него был приятный, хотя и довольно слабый. – Мне даже не больно! А ведь я думал, он убил меня.

– Мы тоже так думали, – подтвердил Иол. – Но теперь с вами всё будет хорошо.

– И я смогу отправиться в путь? – быстро спросил юноша. Энмор внимательно разглядывал его. Смуглое лицо, приятные черты, округлые щёки. Широко раскрытые серые глаза. Густые красивые брови. Кому мог помешать этот подросток?

– Полагаю, что да, – добродушно ответил Иол, копаясь в сумке. Наконец он вытащил оттуда пузырёк с тёмной жидкостью: – Вот, выпейте это. Для скорейшего восстановления сил.

– Спасибо, – ответил юноша, устало улыбнувшись.

Выпив зелье, он на секунду сморщился, зажмурил глаза и помотал головой. Открыв глаза, он вдруг напрягся и замер, словно вспомнив что-то.

– Какое сегодня число? – проговорил раненый, глядя на Иола. Тот обернулся к Энмору:

– Какое сегодня число?

Энмор тут же повернулся к Риде:

– Какое сегодня число?

– Третья фаза луны, – не открывая глаз, буркнула травница. – В самый раз для сбора чёртова башмака и бледнушки. Ты где-то видишь календарь?

– Нет, – признал Энмор. Жувин, стоявший у двери, робко вступил в разговор:

– Э... Сегодня девятнадцатое сентября. Понедельник.

Эти слова заставили пациента Риды и Иола побледнеть.

– Я должен ехать, – пробормотал он, откидывая одеяло. – Я срочно должен ехать!

Он вскочил на ноги прежде, чем Иол успел его удержать. Но тут же зашатался и рухнул обратно на кровать.

– Куда вы так торопитесь? – дружелюбно спросил Иол.

– В Волтон, – хрипло ответил паренёк. – Это вопрос жизни и смерти!

Он снова попытался вскочить, но на этот раз Иол был начеку и успел удержать его за плечи.

– В Волтон так в Волтон, – всё так же спокойно сказал старый волшебник. – Но сначала, молодой человек, скажите хотя бы, как вас зовут и что заставляет вас так торопиться в эту обитель порока, пьянства и излишеств.

Энмор не смог удержаться от скептического хмыканья, но этого никто не услышал.

– Меня зовут Кориэль, – промолвил молодой человек. Губы его вздрагивали, глаза были широко раскрыты, как будто он увидел нечто страшное, чего другие увидеть не могли. Иол повернулся к ученику:

– Энмор, помоги мне отвести его к нам. Одного пузырька зелья тут явно будет недостаточно...

Рассказ Кориэля

Когда все трое добрались до домика Иола, солнце стояло уже над самой головой, и заметно припекало, хотя в воздухе уже чувствовалась осенняя прохлада. В домике царил приятный полумрак, пахнущий сушёными травами и, слегка ощутимо – пролитым недавно вином. Висельник мирно спал на кровати Энмора, свернувшись клубочком, как обыкновенный домашний кот.

– Я не поблагодарил вас, – проговорил Кориэль, когда Иол усадил его на стул, а сам сел напротив. – Спасибо вам за всё, что вы для меня сделали.

– Ага, – ввернул Энмор. – Надеюсь, ты не какой-нибудь бандит с большой дороги, а то получится, что мы зря старались.

Кориэль вытаращил на него глаза. Иол посмотрел с осуждением.

– Это просто шутка, – быстро сказал Энмор. Иол покачал головой с недовольным видом и повернулся к Кориэлю:

– Не обижайся на моего ученика, Кориэль. Кстати, нам пора перейти на 'ты', не против? Меня можешь называть Иол, мастер Иол, а этот юный острослов – мой ученик Энмор Кровеглазый.

– Учитель, – пробормотал Энмор, – ты же знаешь, что я ненавижу это прозвище.

– Это не прозвище, ученик, – невозмутимо сказал Иол, – это твоё имя, не забывай об этом. Видишь ли, Кориэль, волшебники не носят фамилий, и иметь удачное прозвище порой просто необходимо. А какая у тебя фамилия?

Юноша несмело посмотрел на него, потом улыбнулся, но совсем невесело.

– Нодер, – тихо сказал он. Иол с изумлением откинулся на спинку стула, Энмор перестал ходить из угла в угол и уставился на юношу. Граф Нодер был широко известен в Тонском Королевстве. Шутка ли, один из первых советников короля! Более того: этот человек был главой графства Ульвельда, где они оба жили.

– Так ты родственник графа? – переспросил Энмор.

– Да, я его сын.

– Насколько я знаю, у него всего один сын, – недоверчиво произнёс Иол. Кориэль кивнул:

– Ну... да. Законный – только один. А я бастард.

Он произнёс это слово очень легко, но было видно, что оно ему не нравится, как будто каждый раз, произнося его, он ранил свой язык. Облизнув губы, юноша опустил голову и начал рассказывать:

– Я родился в маленькой деревушке за много миль к югу отсюда. Не буду говорить её название: всё равно это не важно. Рос я без отца: моя мать не была замужем. Много раз я спрашивал её об отце, но она всегда либо отмалчивалась, либо начинала говорить о другом. Но около года назад, когда мне исполнилось семнадцать, моя мама тяжело заболела, – голос Кориэля дрогнул. Он на секунду крепко сжал челюсти, потом поднял глаза на Энмора и Иола и продолжил:

– Тогда-то она и раскрыла правду о моём отце. Его звали Лиогар Нодер.

Энмор и Иол переглянулись.

– Мама говорила, что отец был добр к ней, – нетвёрдым голосом продолжал Кориэль. – В юности он был проездом в наших краях, и остановился у человека, в доме которого моя мать работала служанкой. Они понравились друг другу, но даже если бы граф не был женат, мама всё равно не могла бы уехать с ним. Они провели вместе совсем немного времени... но потом... – Кориэль замолчал, но Энмор и так уже всё понял. Молодой граф, очаровавший наивную служанку, уехал домой к жене, а через несколько недель девушку начало мутить по утрам.

– Мама ничего не сообщила отцу. Наверное, она понимала, что жена графа не обрадуется, узнав обо мне. Но когда она поняла, что умирает, она предложила мне поехать к отцу. Когда я спросил, как он выглядит, она молча дала мне маленькое зеркальце...

– Что было потом?

– Я сказал маме, что не оставлю её. Но она... понимаете, наш врач в деревне не смог ей помочь... словом, я похоронил её и мне стало так одиноко, что я решил: будь что будет, поеду к отцу, и если он не захочет меня видеть, я поищу себе семью где-нибудь ещё. Я собрался в путь и поехал в замок Черновьюн.

– И как тебя встретил твой отец? – спросил Энмор.

Кориэль поднял на него ясные глаза:

– Он был во дворе, объезжал лошадь. И я сразу узнал его. Я очень смутился, не знал, что сказать, но он вдруг сам всё понял. Позже он говорил мне, что почувствовал себя в ту минуту так, как будто бы всю жизнь знал, что это произойдёт. Его жена к тому времени уже умерла, и он познакомил меня с моим сводным братом. Мы одногодки.

Руки Кориэля, лежащие на коленях, сжались в кулаки, и Энмор это заметил.

– Он сразу невзлюбил меня, – тихо продолжал Кориэль. – Я это понял, хотя он не слишком это показывал. По правде говоря, мы почти не общались. Он вечно где-то пропадал. Несколько раз я слышал, как они с отцом ссорились. Потом отцу пришло время отправляться в столицу – он ведь советник короля. Перед отъездом он сказал мне, что у него есть для меня сюрприз, но время ещё не пришло, и что он расскажет обо всём, когда вернётся. Но не вернулся, – Кориэль замолчал, крепко сжав зубы, а потом продолжил напряжённым голосом: – Через месяц мы узнали, что отца схватили по обвинению в краже денег из королевской казны. Говорят, он украл три миллиона золотых.

– Украл? – переспросил Энмор. – Три миллиона?.. Как это возможно?

– Король поручил ему перевести эти деньги на юг, для ремонта одной из старых крепостей. Но когда подошёл срок, комендант крепости заявил, что деньги не приходили. А потом выяснилось, что один из гонцов моего отца повёз часть этих денег в Черновьюн. У нас дома произвели обыск, и в самом деле нашли в покоях отца, под полом, ларец с миллионом золотых пито...

Энмор даже за голову схватился. За всю свою жизнь он ни разу не встречался с графом Нодером, но знал, что репутация его безупречна. О нём говорили, как об одном из честнейших людей всего Тонского Королевства, и ещё говорили, что король доверял ему, как самому себе... Он посмотрел на Иола и с удивлением увидел, что старый волшебник ничуть не изумлён.

– Мне известна эта печальная история, сынок, – грустно произнёс он. – Всё графство обсуждает её вот уже неделю. Графу Нодеру, говорят, даже дали прозвище – Человек, который украл всё...

'Ну ничего себе, – подумал Энмор, пытаясь вспомнить, слышал ли он что-то подобное в разговорах на площадях Тирлтона, где побывал только вчера. Как-никак, Тирлтон – самый большой город графства, уж там-то должны знать обо всём, что творится в каждом уголке Ульвельды. Но потом он вспомнил, что вчера был слишком занят для того, чтобы слушать чьи-то разговоры, и снова навострил уши: Кориэль ещё не закончил свой рассказ.

– Это произошло вчера утром. Я был во дворе нашего дома, когда прилетела сильфида из Воздушной Почты. Я подумал, она принесла весточку от отца, и сразу кинулся встречать её. Она спросила, я ли молодой Нодер, сын графа, и я не задумываясь ответил, что да. Она протянула мне письмо, на котором было написано: 'Лично в руки К. Нодеру', и улетела. А я поднялся в свою комнату и распечатал письмо. Но оно было вовсе не от отца, и адресовано совсем не мне. Письмо было отправлено моему сводному брату. Наши имена начинаются с одной буквы... Его зовут Кинн.

Кориэль вздохнул. Было видно, что на сердце у него тяжесть: имя Кинна явно причиняло ему боль.

– Наверное, это неправильно, но я прочитал письмо – всё равно я уже сломал печать. И это письмо было ужасным. Я читал и не верил своим глазам... Я до сих пор помню, что там было написано, почти слово в слово.

– И что же? – участливо спросил Иол. Кориэль посмотрел на старого волшебника с сомнением: было видно, что тайна, которую он узнал из письма, слишком серьёзна, чтобы доверять её первому встречному. Но ведь Иол спас его от раны, и Кориэль колебался недолго.

– Вот что там было написано: 'Кинн, благодарю тебя за услугу. Всё идёт по плану. Твой отец полностью подавлен: его показаниям никто не верит. Ему разрешили выбрать адвоката, но этот жалкий стряпчий Пелл весь трясётся от тревоги – я пригрозил ему, что если он и впрямь решит спасти графа от казни, его семейству придётся не очень хорошо. Господин граф Эрметилнский тоже шлёт тебе благодарность. Мы оба будем рады видеть тебя в день суда. Поторапливайся, и постарайся избавиться от бастарда – он вряд ли сможет что-нибудь сделать, но всё же будет лучше устранить его'. Подпись: граф Шегонский. И печать. Та же самая, что была на сургуче. Герб графов Шегонских – это еловая ветка с шишками.

Несколько минут все молчали. Сообщение и впрямь вводило в ступор. Энмор размышлял, чем это может обернуться. Выходит, граф Лиогар Нодер не виноват в похищении государственных денег: его подставили графы Эрметилнский и Шегонский, два могущественных аристократа, советники самого короля. Из-за путаницы в именах Кориэль случайно раскрыл целый заговор, и его уже попытался убить собственный брат. Положение – серьёзней некуда.

– Кто такой Пелл? – спросил наконец Энмор.

– Это адвокат в Волтоне, хороший друг моего отца. Граф Нодер в своё время помог этому человеку получить образование. Я не знаком с ним, просто слышал об этой истории. Это письмо... оно мне просто голову вскружило. Сначала я хотел дождаться Кинна и хорошенько расспросить его, но потом понял: если он поймёт, что я всё знаю, он убьёт меня. Ведь именно это советовал ему сделать граф Шегонский! И тогда я понял, что медлить нельзя. Я быстро побежал к себе, переоделся, взял шпагу и письмо, велел оседлать коня и поскакал на север. Я решил, что поеду в Волтон через Тирлтон: может, так будет и дольше, но зато я смогу спросить у кого-нибудь дорогу, а если буду пробираться кратким путём, то заблужусь, и тогда никакого толку от меня не будет. Я скакал весь день почти без остановки, и к вечеру приблизился к вашей деревне. Моя лошадь уже сильно устала, и я спешился и повёл её в поводу. Мне хотелось заглянуть в деревенский трактир, поесть и отдохнуть. Ведь было уже очень поздно. Но тут передо мной появился овражек. Я остановился, стал искать, как бы его обойти. И в этот момент заметил, что ко мне приближается человек.

Кориэль сглотнул. Он глядел на свои колени, и глаза его были полны ужаса:

– Это был Кинн. Сначала я не понял, что он делает здесь, но тут он обнажил шпагу. Мой сводный брат устроил мне засаду! Я был просто поражён, и стоял столбом, пока он подходил ко мне... А потом он сказал: 'Если бы ты знал своё место, деревенщина, то остался бы жив'.

– И вы начали драться? – спросил Энмор. Кориэль печально усмехнулся:

– Ну, драться – это громко сказано... Хотя мне удалось так ловко отвести его удар, что он ударил клинком по дереву и сломал шпагу. Но он тут же выбил у меня оружие своим кинжалом. Я ухватился руками за лезвие кинжала, а он вонзил свою обломанную шпагу прямо мне в грудь...

Энмор машинально кивнул: теперь-то он понял, что за странное оружие ранило Кориэля.

– Он был уверен, что убил меня, – тихим голосом проговорил Кориэль. – Но на самом деле я даже сознания до конца не потерял... Я не мог двигаться, не мог даже открыть глаза, но я чувствовал, что он обыскивает меня, а потом слышал, как он ушёл. Потом я снова услышал шаги и подумал, что он возвращается, но это был тот добрый кмет. Он искал своего козла. Так что я приподнялся и начал звать на помощь. А потом – ничего не помню.

Некоторое время все трое молчали, а потом Иол мягко спросил:

– Когда назначен суд, Кориэль?

– Он состоится двадцать второго сентября, – тихо сказал юноша. – У меня осталось совсем немного времени.

– Но этого не может быть! – вскричал Энмор. – Следствие по такому серьёзному делу не может длиться меньше года!

– Король очень разгневан, – тихо сказал Иол. – Ведь он доверял графу Нодеру, а тот его подвёл...

– Мой отец никого не подводил! – гневно крикнул Кориэль. – Это сделали граф Эрметилнский и Граф Шегонский! Подлые негодяи! И мой брат! Не пойму, ну его-то что заставило это сделать... Знать бы, где он... Ведь у него – единственное доказательство невиновности отца! Хотя, на что тут надеяться – он наверняка уже разорвал или сжёг письмо...

– Никогда нельзя терять надежду, мальчик! – бодро сказал Иол. – Сейчас мы тебе поможем. Где-то у меня было волшебное зеркало... надо же, не могу найти... Наверное, я его кому-нибудь подарил.

– Мне, – громко сказал Энмор, вынимая зеркальце из сумки и протягивая его учителю.

– Ах, точно! – невозмутимо сказал Иол и взял зеркальце. – Так, давненько я не брал его в руки... Что ж, зеркало, покажи мне Кинна Нодера!

Зеркальце замутилось, потом прояснилось, но вместо склонённых друг к другу трёх голов показало брата Кориэля. Кинн Нодер лежал, распластавшись на кровати, и, судя по раскрытому рту, громко храпел. Одну ногу в чулке он закинул на спинку кровати, другую, в сапоге, свесил на пол. На полу валялись камзол и шпага.

– Это моя шпага, – буркнул Кориэль.

Кинн сильно походил на брата – сразу было видно, что отец у них общий. Вот только он явно был выше и крупнее Кориэля, а лицо его было довольно неприятным. Или Энмору это только показалось – ему было трудно испытывать симпатию к человеку, который вонзил кому-то обломок шпаги в грудь.

– Где он, мастер Иол? – взмолился Кориэль. Иол покачал головой, не переставая задумчиво глядеть в зеркальце:

– Зеркало вряд ли это покажет. Но могу сказать точно: он в трактире. Он был в седле много часов, и сейчас отсыпается. Он ведь уверен, что ты ему больше не помешаешь.

Энмор понимал, что учитель прав. Кориэль был тяжело ранен, лежал в овражке, его вполне могли не найти – лесные звери быстро бы расправились с телом. Оставалось только благодарить свободолюбивого козла с мельницы Гельвина.

– Посмотрим, – продолжал Иол, вглядываясь в зеркало. – Это не городской трактир. Комнатка очень маленькая и бедная, а ведь молодой дворянин наверняка снял бы лучший номер. Кориэль, а Кинн раньше бывал в этих краях?

– Да! – с живостью откликнулся молодой человек. – Он не раз ездил этой дорогой вместе с отцом... Ох, какой же я дурак...

– Вовсе нет! – мягко ответил Иол. – Кориэль, я знаю, где находится твой сводный брат. Он в деревушке Остон, что на берегу Холодного озера. Она в трёх часах пути отсюда, на северо-запад. За ней – лес, а за лесом – дорога на Волтон. Всё сходится.

Кориэль вскочил:

– Ну, тогда нечего мне рассиживаться! Благодарю вас, мастер Иол... Мне надо собираться...

– Погоди немного, – осадил его Иол и отвёл в сторону Энмора.

– В чём дело, учитель? – тихо спросил юноша, заметив на лице Иола серьёзное и торжественное выражение, которое в мирные времена было ему несвойственно.

– Энмор, – тихо сказал Иол, – мы должны помочь этому молодому человеку.

– Как? – не понял Энмор. – Учитель, мы уже ему помогли. Мы вылечили его от раны, которая могла бы его убить, и теперь он может продолжать путь. Что мы ещё можем сделать?

– Восстановить справедливость, – в глазах Иола загорелся огонь, который был хорошо знаком Энмору и вызывал у него одно расстройство. – Граф Нодер – благородный человек, неужели ты спокойно отнесёшься к тому, что его отправят на плаху? А этот Кинн? Нет хуже человека, чем предатель!

– Тысячи людей каждый день сталкиваются с несправедливостью, – буркнул Энмор. Он подумал о жителях деревни Унтон, которые совсем недавно погибали на его глазах, и ему стало ещё хуже. Помогать – это не так просто, как кажется. Он пытался спасти этих людей, но вместо этого стал свидетелем их ужасной гибели. А что, если сейчас он попытается помочь Кориэлю и это тоже обернётся злом?

– Вот именно! – с воодушевлением ответил Иол. – Задача волшебника – помогать людям! Эй, Кориэль!

– Не надо! – прошипел Энмор.

– Да? – спросил Кориэль, поворачивая голову.

– Кориэль, – торжественно заявил Иол, – тебе предстоит благородная и опасная миссия, и тебе понадобится помощник! Умный, смелый, и с хорошими магическими способностями...

Кориэль просиял – он решил, что Иол хочет отправиться вместе с ним.

– Поэтому я отправляю с тобой своего ученика – Энмора Кровеглазого! – патетически закончил Иол, подталкивая Энмора в спину.

Энмор не был этому рад. Кориэль – тоже.

– Вы уверены? – робко спросил юноша, но его вопрос потонул в возмущённом вопле Энмора:

– Я ведь только что вернулся!!!

– Я так решил, – проговорил Иол с выражением благостной мудрости на лице. На Энмора это не произвело должного впечатления.

– Почему, почему, почему ты вечно норовишь спихнуть меня с глаз долой? – раздражённо воскликнул он. – Ну чем я тебе так не угодил?

– А ты в окно посмотри, – спокойно предложил Иол.

Энмор замер на месте, вглядываясь в невозмутимое лицо учителя. Потом кинулся к окну.

Холм, на котором стояла хижина, со всех сторон окружили боевые маги Гильдии. Их чёрно-голубые мантии развевались на ветру, навершия посохов разбрасывали красные искры, а суровые лица были полны решимости. Впереди, с гордо поднятой головой, выступал высоченный магистр Муриен.

– Ох, – только и смог прошептать Энмор, опускаясь на пахнущий вином пол.

19 сентября (после полудня)

Дверь с грохотом распахнулась, и в неё просунулись голова и плечи магистра Муриена, а также навершие его посоха.

– Именем Гильдии! – сурово пророкотал он.

– Ах, Муриен, дружище, – покачал головой Иол. – это нужно говорить до того, как ворвёшься в дом... Заходи, я как раз припас бутылочку сливовицы.

– Не могу, магистр Иол, – печально ответил Муриен, протискиваясь в дверь и распрямляя колени – распрямить остальную часть тела ему мешал потолок, рассчитанный на обычных людей, а не на полувеликанов. – Прибереги сливовицу для другого случая. Я должен забрать твоего ученика. Энмор, собирайся.

– Почему? – вытаращил глаза Иол.

– По подозрению в убийстве, – сдержанно ответил Муриен и снова начал протискиваться в дверь. Энмор, Иол, Кориэль и проснувшийся Висельник вышли вслед за ним.

Оказавшись снаружи, Энмор понял, что дела ещё неприятнее, чем ему казалось раньше. Помимо боевых магов, здесь было ещё трое знакомых ему волшебников, одного из которых ему не хотелось бы видеть сейчас, а ещё двух – не хотелось бы видеть вообще никогда.

– Приветствую, магистр Иол, – надменно сказал Отогар и отвесил церемонный поклон, в котором не было ни грамма вежливости.

– Приветствую, магистр Отогар, – так же надменно ответил Иол и так же высокомерно поклонился, но у него это получилось гораздо хуже. Энмор и ученик Отогара Гармил не удостоили друг друга ни приветствиями, ни поклонами. Они просто смерили друг друга презрительными взглядами и мысленно приготовили по парочке зловредных заклинаний.

Черноволосый, смуглый, похожий на ворона магистр Авелорн глядел на этот театр и откровенно забавлялся.

– Так вы, выходит, убийца, Энмор Кровеглазый! – насмешливо сказал он.

– Его вина ещё не доказана! – сурово одёрнул его Муриен.

– А и доказывать нечего! – смело заявил Энмор. – Я в жизни не убивал ни человека, ни гнома, ни сильфа, ни великана, ни гоблина – ни одного разумного существа!

– Можете в это поверить! – подтвердил Иол. – Я лично его заколдовал, он не умеет говорить неправду.

– И, тем не менее, – заявил Муриен, – Энмору предъявлено обвинение. Любое заклинание может быть снято, магистр Иол, и ваше – в том числе. Он должен последовать за нами немедленно. Мы должны провести следствие и суд.

– Задета честь Гильдии, Иол! – громко сказал Отогар. – Или для тебя это не важно?

– Нет, – спокойно ответил Иол, сложив руки на груди и глядя на магистра Муриена. Отогар быстро сделал вид, что задыхается от гнева.

– Вы слышали? – выкрикнул он громовым голосом, оглядывая боевых магов. – Магистр Иол только что заявил, что честь Гильдии для него – ничто!

– Я что законы Гильдии, – громко ответил Иол, – и поболее, чем некоторые из тех, кто сейчас топчет мою клубнику! – Гармил быстро глянул себе под ноги и отскочил подальше от нежных клубничных листочков, но Отогар не сдвинулся с места. – Моё 'нет' относилось не к вопросу магистра Отогара, а к требованию магистра Муриена. Энмор не пойдёт с вами.

– Почему же? – хмуро спросил Муриен. Его рука крепко сжала посох, из навершия вылетело несколько красно-синих искр, которые с шипением растаяли в прохладном воздухе.

– Потому что минуту назад я дал ему поручение, – заявил Иол. – Он не пойдёт в Тирлтон. Я велел ему отправиться в другое место.

Все волшебники замолчали, обдумывая его слова. Согласно законам Гильдии, маг-ученик, которым сейчас являлся Энмор, был обязан выполнять все поручения своего учителя, бросив все свои дела. В том числе и явку в суд. Муриен не имел права арестовывать Энмора до тех пор, пока тот не выполнит приказ Иола – каким бы ни был этот приказ.

– Энмор, – медленно сказал Муриен, – твой учитель магистр Иол действительно дал тебе поручение?

– Да, – кивнул Энмор, чувствуя на себе смущённый взгляд Кориэля и взбешенный – Отогара.

– И в чём оно заключается?

– Я должен пойти в Остон вместе с Кориэлем Нодером и найти его брата Кинна, чтобы отобрать у него доказательство невиновности графа Нодера, – выпалил Энмор.

– Что? – изумлённо переспросил магистр Муриен. – Как это понимать?

– Так и понимать, – благодушно откликнулся Иол. – Этот паренёк – второй сын нашего высокородного графа Нодера.

– Не может быть! – воскликнул кто-то из боевых магов.

– Очевидно, может, магистр Клаверн, – презрительно усмехнулся Отогар, смерив Кориэля презрительным взглядом, от которого юноша побледнел. – Это только нам, волшебникам, запрещено заводить потомство, а уж аристократам, так сказать, по статусу положено разбрызгивать куда попало свою голубую кровь...

Кориэль из бледного тут же стал розовым, как июньский пион, и рванулся рукой к поясу, где недавно висела шпага. Не обнаружив её, он сжал кулаки и уже готов был выкрикнуть в ответ что-нибудь нелестное, но Энмор схватил его за плечо:

– Тихо, – шепнул он молодому человеку, – он тоже волшебник, и помяни моё слово, с ним лучше не связываться.

– Что же получается? – неуверенно произнёс магистр Муриен. – Граф Нодер невиновен?

Иол улыбнулся: его старый товарищ всегда славился тем, что умел сразу додумываться до сути дела.

– Да! – громко сказал Кориэль. – Он невиновен, я могу поклясться в этом! Я сам видел письмо, которое доказывало это! Но мой брат похитил его у меня, при этом чуть было меня не убив! Мастер Иол и мастер Энмор спасли мне жизнь, а теперь они могут спасти жизнь моему отцу. Но мы должны отправляться в путь немедленно! Поймите, дорога каждая минута!

Молчание, последовавшее за этим, было даже более потрясённым, чем после слов Иола. Маги непонимающе переглядывались, переговаривались тихими изумлёнными голосами. Иол стоял, сложив руки на груди и победно сверкая глазами, его редкие русые волосы развевались на осеннем ветерке. Кориэль нервно топтался на месте, ему не терпелось, чтобы вся эта канитель наконец закончилась, и он смог бы отправиться в путь. Энмор тоже волновался, но совсем по другому поводу: он размышлял над тем, за что его собираются арестовать. Похоже, его побег из монастыря Семи Святых братьев был понят превратно. Если ему придётся давать показания о смерти настоятеля отца Балендора, то ему с его правдивостью наверняка не удастся скрыть правду об убийце. Это был как раз тот случай, когда убийца вызывает больше симпатии, чем жертва, и Энмор был уверен, что Бетхинда Ги Стандор имела все основания это сделать. Ей он, правда, не обещал хранить молчание, но он обещал это самому себе, вот что важно.

Неловкое молчание прервал магистр Авелорн. Он выступил вперёд, так что его мантия слегка распахнулась, и Энмор увидел висевший на поясе длинный меч. Лицо мага было спокойным и непроницаемым, но его глаза лукаво поблёскивали.

– Я задам лишь один вопрос, – заявил он, глядя в лицо Энмору. – Скажи, Энмор Кровеглазый, ты умеешь стрелять из аркебузы?

– Нет, – ответил Энмор. Авелорн кивнул и повернулся к магистру Муриену:

– У меня больше нет к нему вопросов, магистр Муриен. Я думаю, надо дать ему возможность выполнить свой долг, а дело подождёт.

– Таковы законы Гильдии, – ответил Муриен со вздохом, но вздох этот был облегчённым – ему очень не хотелось арестовывать человека, в вину которого он не верил, да ещё и ученика старинного друга. Он повернулся к боевым магам, собираясь дать им приказ следовать обратно в город, но тут раздался недовольный голос Отогара:

– И вы собираетесь пустить всё на самотёк, магистры? Неужели вы даже не приставите к подозреваемому охрану?

– Пока Энмор Кровеглазый не взят под стражу, он – свободный человек, и никто не должен за ним следить, – отрезал Муриен и направился к боевым магам, молча ожидающим приказа. Если кто-нибудь из них и был недоволен тем, что зазря смотался в Старые Клыки, то ничем этого не выказал.

Отогар скрипнул зубами, решительно взял Гармила за локоть и отвёл его в сторону.

– Ты должен отправиться с ними, – тихо сказал он. Гармил так и подскочил на месте.

– Почему? – выпалил он. – Я никуда не поеду с этим уродом!..

– Ты поедешь куда угодно и будешь делать всё, что я тебе прикажу, понял? – рявкнул Отогар. – Не забыл, что ты мой ученик?.. Вот что, запомни: Энмор Кровеглазый должен как можно быстрее попасть под суд.

– Думаете, он и в самом деле убийца?..

– Конечно, нет. У этого недоростка слишком кишка тонка. Но он нервничает, значит, замешан в этом деле. Я хочу, чтобы он получил по заслугам, да и ты тоже этого хочешь – не забыл ещё, как он вчера тебя отделал?.. Короче, делай что хочешь, но он должен провалить это поручение и вернуться в Старые Клыки как можно скорее. Найди этого Кинна раньше, чем это сделает Энмор. Меня не интересует, что будет с графом Нодером и его ублюдком, но Иол и Энмор должны сесть в лужу. Понял меня?

– Да, учитель, я всё понял, – медленно произнёс Гармил, на чьём землистом лице негодование сменилось довольной улыбкой. Тем временем Отогар стрельнул глазами вправо – как раз вовремя, чтобы увидеть, что к ним с подозрительным выражением лица (которое плохо соединялось с осторожными шагами по клубничной грядке) приближается Иол, а следом за ним – Энмор.

– Надеюсь, ты помнишь всё, чему я тебя научил, – громко сказал Отогар, с торжественным видом поворачиваясь к Гармилу, который теперь выглядел как сама скромность.