Текст книги "Человек, который украл всё (СИ)"

Автор книги: Аня Чеблакова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

– В следующий раз тебе повезёт меньше, братец, – усмехнулся Кинн и вышел из комнаты.

Его отец стал первым советником короля, когда Кинну было двенадцать. В первый раз отправляясь в столицу, граф Нодер взял мальчика с собой. Во время остановки в Винкаре они, конечно, останавливались в гостинице, а не в 'Заходи, не бойся!', но Кинн успел услышать разговоры об этом местечке, и хорошенько их запомнил. Он всегда был очень любознательным мальчиком, вот только папа этого не ценил. Так, например, полгода назад Кинн хорошо изучил законы Тонского Королевства, и выяснил, что ещё во времена жестокой королевы Авильнайи был принят указ, по которому наследник осуждённого дворянина не лишался титула, привилегий и имущества, если способствовал следствию. Поэтому, когда графам Шегонскому и Эрметилнскому понадобилась помощь, Кинн тут же предложил свои услуги. Отношения с отцом у него давно уже были хуже некуда, а тут ещё появился этот ублюдок, для которого отец загорелся желанием отрезать хороший кусок своих – а значит, и Кинна – владений. Действовать следовало быстро. Пришлось многое подтасовать, кое-кого запугать – тут уж Кинн в подробности не вдавался, всем занимались его более влиятельные друзья – зато теперь дело в шляпе. Совсем скоро он станет графом Нодером, и, возможно, за свои услуги даже получит место в королевском совете... Только сначала надо убрать Кориэля. Он бы занялся этим сам, но дожидаться братца нет никакого желания. Лучше поручить это кое-кому из местных постояльцев, из тех, кто никогда не промахивается и не задаёт лишних вопросов.

Думая об этом, Кинн неторопливо спускался по лестнице в зал, где всё ещё пили, ели, играли в карты, пели и дрались знаменитые на весь Винкар наёмные убийцы.

20 сентября (утро)

Только утром измученные и уставшие Энмор и Кориэль добрались до Винкара. Они ехали без остановки всю ночь, различая дорогу благодаря белым верстовым столбам. Этих столбов Энмор насчитал тридцать, и был уверен, что ещё долго запомнит этот путь. Он никогда не думал, что Западный тракт такой тряский и неудобный. Когда конёк поравнялся с первыми домами Винкара, путешественники соскочили на землю и дальше пошли пешком, ведя его в поводу. Соловушка (так звали коня), шёл устало, но послушно, причмокивая пушистыми губами и шевеля ушами. Висельник, всю ночь мирно продремавший на плечах хозяина, весьма бодро вышагивал рядом с Энмором, задрав хвост трубой и угрожающе шипя на местных кошек, выглядывающих из подворотен. А вот Энмор и Кориэль двигались еле-еле. Все мышцы у них болели, и со стороны они походили не то на горьких пьяниц, не то на демонов, завладевших человеческими телами и не очень понимающими, как этими штуками пользоваться.

Ни тот, ни другой не заметили, как следом за ними, ловко и почти бесшумно скользя по крышам домов, спешит маленькая фигурка, обладающая не только парой внимательных глаз, но и парой заряженных пистолетов. Она следила за Энмором и Кориэлем от самой заставы, ни на минуту не сомневаясь, что именно они ей нужны. 'Рыжий парень и волшебник с красными глазами, – так сказал её ночью тот важный дворянин. – Плачу вперёд, но учти: если ты не справишься, я об этом узнаю, и тебе несдобровать'.

Дильмари кивнула. Ей было уже двадцать лет – серьёзный возраст для сильфов, которые становятся взрослыми в тринадцать. Вот только в своё время ей не повезло: какой-то негодяй перебил ей крылышки мушкетной пулей, позарившись на письма, которые она несла. Дильмари так и не узнала, кто был разбойником – потеряв крылья, она упала на землю и лишилась чувств, а когда очнулась, разбитая и ограбленная, то поняла, что с этого момента о службе в Воздушной почте пришлось забыть. Хорошо ещё, что она, как и все сильфы, обладала ловкостью и острым зрением, что в конце концов и позволило ей получить ту профессию, которой она промышляла сейчас.

Среди наёмных убийц Винкара Дильмари была не самой дорогой. Заносчивый дворянчик с двумя кольцами на одной рукой явно предпочёл бы кого-нибудь поимпозантнее, но для того, чтобы нанять Чёрного Рея или Одноглазого Снатти, у него золота не хватило. Попытался он обратиться и к незнакомке, что пила в одиночестве за соседним с Дильмари столиком, но та даже не взглянула на него из-под своей чёрной шляпы с перьями, и лишь промолвила глухо, что не интересуется такой работой. Чушь собачья, подумала тогда Дильмари. Ведь совсем недавно она сама слышала, как незнакомка спрашивает у хозяина, где можно купить хорошую аркебузу, так как свою собственную потеряла, как она выразилась, 'из-за одного чудака'. В общем, когда дворянчик отвернулся от девицы в шляпе, Дильмари поймала его взгляд и многозначительно улыбнулась, показывая один из своих пистолетов. Через минуту они уже обо всём договорились.

– И запомни: чтоб никто не узнал, что ты действовала по моей наводке, – потребовал он. Уже полез за деньгами, но тут загадочно улыбнулся и сорвал со своей руки перстень.

– Это тебе за работу, – заявил он. Дильмари посмотрела на кольцо. Оно было тонким, изящным, из гладкого сияющего золота, украшенное большим квадратным камнем приятного лилового цвета.

– Ну уж нет, – услышала она свой голос. – Думаешь, я хочу, чтоб меня загребли, когда я буду продавать перстень Нодеров?

Лицо молодого человека злобно скривилось, и в этот момент он из почти красавца превратился в почти урода.

– Можно подумать, я должен тебя учить, – фыркнул он. – Я прекрасно знаю ваши штучки. Вытащить камень и расплавить само кольцо, а потом продать слиток и аметист разным ювелирам – несложная задача. Бери, пока я не передумал.

Дильмари протянула руку и взяла кольцо. Чудная работа, подумала она, ещё раз посмотрев на него. Будь оно чуть поменьше, сама бы носила. Сжав его в кулачке, она снова подняла глаза на Нодера:

– Ещё, – потребовала она. Молодой человек сверкнул глазами:

– Да ты в своём уме? Я дал тебе достаточно!

– За одного – да, – холодно ответила Дильмари. – Но ты просишь у меня избавиться от двух. Твоего брата, – она выразительно покосилась на оставшееся у Кинна кольцо, давая понять, что он её не обхитрил, – ты уже оплатил. Но мне нужны деньги за красноглазого волшебника.

Краем глаза Дильмари заметила, что девица в шляпе очень уж медленно опустила свою кружку обратно на стол. Небось, услышала про цену, и пожалела, что сразу не согласилась, ехидно подумала Дильмари. Поздно, голубушка, теперь это дело моё.

– Ладно, – поколебавшись, согласился Кинн. – Тридцать пито.

– Пятьдесят.

– Сорок.

– Сорок пять.

– Идёт, – сквозь зубы процедил Кинн, и они ударили по рукам.

И вот теперь Дильмари балансировала на старой, рассыпающейся под ногами черепице, еле сдерживая ругательства. Потому что всю ночь она следила за западной заставой города, ожидая, пока эти двое появятся со стороны Тирлтона, как сказал ей заказчик. А вот теперь они появились, но ей от этого было не легче. Потому что на дворе уже было утро. А жители Винкара (даже обитающие в такой дыре, как эта окраина) лояльно относились к преступлениям, только совершаемым при свете луны, но никак не солнца. Потому что, знаете ли, надо всё-таки соблюдать приличия. И Дильмари была уверена: если она выстрелит сейчас, то её могут поймать стражники, которые наверняка околачиваются где-нибудь неподалёку (ночью они старались даже не появляться на улицах). И если они обнаружат у неё кольцо Кинна... о том, что будет дальше, Дильмари решила не думать, потому что она вообще считала, что думать надо только о хорошем.

Внезапно её нахмуренный лобик разгладился, а на тонких губах расцвела улыбка. В голову пришло решение, да такое простое, что Дильмари не понимала, как она не дошла до этого раньше. Хотя, если задуматься, в прошлый раз использование этого способа прошло не очень гладко, и наверняка Тильм до сих пор на неё сердится... Ладно, попытка – не пытка. Ловко спрятав пистолеты за пояс и прикрыв их своим пончо, сильфида выскочила на то, что когда-то было мостовой, прямо перед усталыми путниками.

– Добро пожаловать в наш прекрасный город, господа, – с улыбкой сказала она, склонившись в изящном поклоне. Обе мишени уставились на неё во все глаза – и явно не потому, что раньше никогда не видели сильфов. Скорее, их поразили её слова о прекрасном городе. Тем более что в ответ на них откуда-то из дворов раздался грохот, а сразу за ним – многоголосые ругательства на цветистом диалекте Юга Тонского королевства, плавно переходящие в крики и удары разными подручными средствами.

Дильмари и глазом не моргнула. Шагнув поближе к путникам, она заглянула в глаза Кориэлю снизу вверх, изобразив на лице невинное желание помочь, которое частенько обманывало её жертв.

– Я вижу, вы устали с дороги, – доверительно сказала она. – Я могла бы показать вам чудесное местечко для отдыха, если вы не возражаете.

– Большое спасибо! – сказал Кориэль, устало улыбнувшись. Энмор, впрочем, не был так рад встрече с сильфидой. Он никогда не бывал в Винкаре, но слышал о нём многое, и чувствовал, что сейчас они с Кориэлем могут нарушить второй основной закон города – 'Не попадайся'.

– Я служу в трактире, – продолжала заливаться иволгой Дильмари, – и мой хозяин будет чрезвычайно рад видеть благородных гостей! Идёмте, господа! Вы найдёте мягкие постели, вкусный завтрак и отличный овёс для вашего коня!

– Звучит здорово, – вымученно улыбнулся Кориэль и повернулся к спутнику: – Что скажете, мастер Энмор?

– И где твой хозяин прячет трупы, изволь узнать? – недружелюбно спросил Энмор у сильфиды. Та ни капли не смутилась, её улыбка не дрогнула, но в огромных кристально-лиловых глазах на долю секунды промелькнуло раздражение. 'Он меня бесит, – подумала Дильмари, и решила, что первую пулю всадит ему в живот, чтобы было больнее.

– Ну что вы, – тихо произнесла Дильмари тоном оскорблённой невинности, пока Кориэль метал в Энмора сердитые взгляды. – Неужели вы верите всем этим слухам, которые злые люди распускают про наш город?

– Слухи обычно не на пустом месте возникают, – отозвался Энмор.

– Подождите, пожалуйста, – вежливо сказал Кориэль, а потом шагнул к Энмору вплотную.

– Почему ты... почему вы сразу решили, что нас здесь ждёт опасность? – сердито прошептал он.

– Потому что это Винкар, – так же тихо одёрнул его Энмор. – Ты что, никогда не слышал, что здесь не стоит слушаться кого ни попадя?

– Ну, она-то нормальная!

– Откуда ты знаешь?

– Мой отец всегда учил, что чужую помощь нужно принимать с благодарностью, а отказаться от неё – значит обидеть того, кто её предлагает.

– И куда это привело твоего отца? – прищурился Энмор, понимая, что это удар ниже пояса, но надеясь отрезвить Кориэля. План не удался – лицо юноши покраснело от гнева, и он отпрянул от Энмора, сжав кулаки. Затем резко повернулся к сильфиде, которая всё это время делала вид, что ужасно интересуется обнюхивавшим её сапоги Висельником, а на самом деле не пропустила ни одного слова мимо своих длинных заострённых ушей.

– Мы пойдём с вами, – решительно заявил он. Глядя на Энмора, добавил: – Соловушку надо напоить и накормить.

– Ой, спасибо, спасибо большое! – прямо-таки расцвела Дильмари. – Хозяин будет рад, очень, очень рад!

Через несколько минут сильфида вывела их на чрезвычайно грязный двор перед двухэтажным закопчённым зданием. Над дверью висела табличка 'Ржавый тесак', а под дверью валялся вусмерть пьяный посетитель, то и дело поднимая голову и оглядывая всё окружающее таким взглядом, словно вместо гнилого забора и спутанных зарослей сорняков перед ним был роскошный зал оперного театра, а сам он намеревался исполнить арию, но внезапно забыл слова.

– Ой, – только и смог сказать Кориэль. Вся его радость от чужого гостеприимства вмиг улетучилась, и он украдкой завертел головой по сторонам. – А может... может, лучше туда? – с надеждой спросил он, указывая на табличку на соседнем трактире. Табличка гласила 'Заходи, не бойся!'

– Нет-нет, – живо ответила Дильмари. У всех наёмных убийц Винкара было правило: собираться в 'Заходи, не бойся!' – можно, а вот работать там – нельзя. Иначе хозяин мигом откажет от порога.

– Здесь вам будет хорошо, вот увидите, – не терпящим возражений голосом заявила она и зашагала к крыльцу.

– Я пойду закажу для нас комнату, – проговорил Кориэль, не глядя Энмору в глаза.

– С двумя кроватями, – уточнил Энмор.

– Само собой! – паренёк сердито взглянул на него и удалился вслед за сильфидой. Энмор подвёл Соловушку к бочке с водой, что стояла под крышей, и конь тут же опустил туда свою морду.

– Эй, парень! – раздался злой голос. Обернувшись, Энмор увидел невысокого, плотного мужика с внушительным брюшком, на котором чуть не лопалась рубашка. На помятом лице, украшенным лиловым, как слива, носом и косматыми бакенбардами, сверкали возмущённые глаза. Правая рука сжимала грозное оружие – поварёшку, а левая негодующим жестом указывала на землю позади хвоста Соловушки.

– Твой конь только что оставил здесь кучу навоза! – проорал мужик.

– А вы ждали, что он оставит кучу икры? – устало огрызнулся Энмор, не прекращая поглаживать Соловушку по шее. Конь поднял голову и начал жевать пушистыми губами его воротник.

– Посмотри, какую грязь ты развёл! – продолжал орать незнакомец.

– Можно подумать, здесь её и так не было, – отпарировал Энмор.

– Да я тебя... – мужик замахнулся поварёшкой, но не успел пустить её в дело – за его спиной раздался нежный голосок Дильмари:

– Тильм! А я-то тебя в зале ищу...

– Ты? – резко развернулся Тильм. – Чего надо?

– Вообще-то, я привела к тебе клиентом, – надулась Дильмари, – но если тебе не нужны деньги...

Тильм был не очень-то рад видеть сильфиду – в прошлый раз она разделалась с объектом прямо в его трактире, потом пришлось матрас выкидывать. И он знал её слишком хорошо, чтобы не понимать, что она намерена повторить свой подвиг. Но улыбка Дильмари обещала хорошую долю, и Тильм решил ей подыграть.

– Ах, да, конечно, – расцвёл он в улыбке и повернулся к Энмору. – Милости прошу, дорогой господин! Как говорится, гость в дом – бог в дом...

Платил Кориэль – у него, в отличие от Энмора, были деньги. Когда путники оказались в комнате, то первое, что сделал Энмор – это подвинул одну из кроватей к двери.

– Здесь буду спать я, – заявил он. – А ты ложись поближе к окну. Не забудь запереть ставни.

– Спасибо, – смущённо ответил Кориэль. Наверное, он решил, что я о нём забочусь, подумал Энмор. На самом деле он точно знал: начни убийца ломиться в дверь, от волшебника пользы будет больше, чем от юнца без шпаги.

Пока Энмор и Кориэль спали, Дильмари спокойно пила чай в зале. Торопиться ей было некуда. Допив четвёртую чашку, она неторопливо поднялась по лестнице и шагнула к двери номера, который заказали постояльцы. Одной рукой она взялась за ручку двери, другую опустила на пистолет. Но в ту же секунду чьи-то руки ловко скользнули ей под пончо и выудили из-за пояса второй ствол.

Дильмари резко обернулась. Около стены стояла та самая девица в чёрной шляпе, которая давеча подслушала разговор сильфиды с Кинном. Стояла и улыбалась. Пистолет Дильмари в её руке был твёрдо наставлен на недавнюю обладательницу.

– Я бы на твоём месте этого не делала, – спокойно заявила девица. На секунду Дильмари онемела от такой наглости. Но только на секунду.

– Отдай пистолет, воровка, – сказала она сквозь зубы. Та с ироничным видом наклонила голову:

– Не переживай. Такие пищалки меня не интересуют. Я отдам тебе его в обмен на услугу.

– Какую ещё услугу? Мне делом заниматься нужно!

– Оставь этих двоих в покое, и получишь свой пистолет, – твёрдо ответила девушка. – Сообщи мне время и место, и я принесу тебе твоё оружие, сразу после того, как волшебник и мальчик покинут Винкар.

– Что? – не поняла Дильмари. – Так ты не хочешь их убивать?

– Мне это без надобности, – надменно ответила девушка. – Деньги можешь оставить себе. Считай, я перекупила у тебя задание и не выполнила его.

Дильмари задумалась. Она быстро пришла к выводу, что сделка честная. В конце концов, деньги всё равно останутся у неё, а что до того, что она не убила тех двоих – так в её послужном списке одним меньше, одним больше, какая разница?

– Ладно, – пробурчала она. – Завтра, здесь же, в это же время.

– Хорошо, – спокойно ответила девушка и убрала пистолет Дильмари за пояс. Сильфида зашагала по коридору, прикидывая, стоит ли при таком раскладе делиться с Тильмом, и в итоге решила, что нет. Так что она не стала спускаться по лестнице, а просто вылетела в окно.

Едва затихли её шаги, как из комнаты донёсся скрип оттаскиваемой кровати. Что-то упало, кто-то тихо ойкнул, затем дверь распахнулась. На пороге стоял Энмор.

– Я всё слышал, – сказал он девушке. Та приподняла брови:

– Ну и что ты скажешь?

– Спасибо... наверное, – ответил Энмор, улыбаясь. Она улыбнулась в ответ.

– Не думала, что встречу тебя снова, Энмор Кровеглазый, – сказала Бетхинда Ги Стандор. Волшебник кивнул, внимательно глядя на неё:

– Даже не знаю, что сказать.

– Ты уже всё сказал. Уходить тебе надо из города, и ему тоже, – она кивнула на Кориэля, который широко раскрытыми глазами смотрел на неё со своей кровати. – Вас заказал его брат. Он покинул город сегодня ранним утром на корабле 'Русалка', что идёт по реке в Волтон.

– Тебе тоже не стоит задерживаться, – ответил Энмор. – Монахи сообщили об убийстве настоятеля. Тебя могут найти.

– Но они не знают, что это была я, – пожала плечами Бетхинда.

– В том-то и дело, что не знают. Они думают, это я его пристрелил.

Он замолчал. Оба посмотрели на Кориэля, чьи глаза стали ещё круглее от услышанного.

– Ладно, – быстро сказала Бетхинда. – Мне пора идти. Прощай.

– Прощай.

Она быстро ушла по коридору. Энмор закрыл дверь и повернулся к Кориэлю. Тот сидел на кровати, сжав покрывало в кулаках так, что побелевшие костяшки прямо-таки сияли в полумраке комнаты.

– Я, кажется, догадался, – медленно проговорил Кориэль.

– Ты это о чём? – переспросил Энмор невинным голосом. Кориэль взглянул на него исподлобья:

– Это она совершила то убийство, за которое тебя хотят наказать. И ты хочешь оставить всё, как есть?

– Как есть? Смотря, что ты понимаешь под этим 'как есть'.

– Ну, что она остаётся на свободе, а ты...

– А что я? Меня не посадят в тюрьму. Все знают, что я не умею лгать. И что если я говорю, что не убивал настоятеля Балендора, значит, так оно и есть.

– Но ты знаешь убийцу! И никому не говоришь! Значит, ты – соучастник!

– Я не соучастник, – оборвал его Энмор. – Я свидетель. Просто так получилось, что я знаю, за что Бетхинда убила настоятеля. И знаешь что? Она имела на это полное право. Балендор, его брат и племянник погубили всю её семью. Она осталась совсем одна. Ты ведь хочешь наказать тех, кто подставил твоего отца? А почему она не должна этого хотеть?

Кориэль ничего не ответил. Опустив голову, он смотрел на свои сжатые в кулаки руки. Энмор тоже посмотрел на них и увидел, как кулаки медленно-медленно разжимаются.

– Прости меня, – сказал Кориэль, подняв глаза. – Я думаю совсем не о том, о чём надо бы. Она сказала, что нас с тобой заказал Кинн...

Голос юноши прервался. Энмор понимал его чувства. В этот раз Кинн опустился ещё ниже: он был готов убить не только своего брата, но и другого человека, который абсолютно ничего ему не сделал. На что ещё способен этот парень? И как он поступит, когда узнает, что и вторая попытка убить брата провалилась?

– Мне кажется, это Гармил рассказал ему о нас, – проговорил Кориэль. – Он ведь сбежал тогда, в Остоне. Энмор, а за что он так тебя ненавидит? Ведь как я понял, ваши учителя знакомы...

– Знакомы, – вздохнул Энмор. – Это долгая история. Расскажу позже. Нам надо поспать, хотя бы немножко.

– Нет! – решительно воскликнул Кориэль. Он откинул покрывало и вскочил на ноги, но тут же покачнулся от усталости. – Сначала надо пойти в порт. Найти корабль, который отправляется в Волтон. По пути отоспимся! Ну, вставай же, Энмор, вставай!

– Ни за что на свете, – ответил Энмор, закрываясь одеялом.

– Нет, пожалуйста, не засыпай! Нам надо спешить...

– Всю ночь спешили. Дай поспать хотя бы немножко!

– Нет.

– Пять минут!

– Нет!

– Одну минуту!

– НЕТ!!!

– ПРОКЛЯНУ!

– Вставай! – Кориэль рывком сдёрнул с Энмора одеяло. Затем подбежал к окну, распахнул ставни и выбросил одеяло вниз. Энмор тоже вскочил и подлетел к окну. Оба замерли, глядя вниз.

Одеяло приземлилось аккурат на кучу, оставленную Соловушкой. И это была не куча икры.

– Трактирщику это не понравится, – тихо сказал Кориэль.

– Ага, – так же тихо ответил Энмор. – Ладно, твоя взяла. Сматываемся.

20 сентября (день)

Солнце уже поднялось очень высоко и начало припекать, когда Энмор и Кориэль отвели накормленного и отдохнувшего Соловушку к тем же воротам города, в которые вошли утром, и отпустили коня домой. Энмор не сомневался, что умный конь без проблем доберётся до конюшни своего хозяина Повинда. Сразу после этого они поспешили в порт.

В речном порту Винкара царила обычная для середины дня суматоха. Порт здесь был совсем небольшой и многие крупные торговые корабли даже не останавливались в Винкаре – ведь всего в дне пути от него находился богатый Волтон, которому пятьдесят лет назад выпала честь стать новой столицей Тонского королевства. И, тем не менее, в речном порту Винкара никогда не было пусто и тихо – разве что в самую глубокую ночь, когда владельцы кораблей стерегли свои товары. Но сейчас день был в самом разгаре, и на узкой, длинной пристани было шумно и тесно. Повсюду смеялись, пели, ругались, кричали, зазывали десятки разных голосов. Из распахнутых дверей таверн неслись звуки песен, переборы гитарных струн, нежные голоса скрипок; с реки слышался скрип корабельных снастей и плеск воды. Туда-сюда сновали портовые работники, несущие на плечах ящики, корзины, рулоны ткани; сверкала сталь на кирасах и шлемах стражников; переливались разными цветами наряды купцов и их спутников. В этой сутолоке Энмор и Кориэль были вынуждены крепко держаться руки, чтобы их не оттеснили друг от друга. За Висельника можно было не беспокоиться – он обвился вокруг шеи хозяина, как пышный воротник, и крепко вцепился когтями ему в плащ, поглядывая по сторонам с типичным для котов самодовольным выражением.

Первые попытки найти себе транспорт до Волтона окончились полным провалом: одни капитаны, к которым обратились Энмор и Кориэль, собирались отправиться в путь только завтра, а остальные заломили за проезд такую цену, на какую путники никак не могли согласиться. Один даже попросил в уплату Висельника, заявив, что 'из шкуры этого мерзавца можно сделать отличную шапку'. Энмор чуть не превратил наглеца в речную медузу, но Кориэль вовремя оттащил его обратно в толпу.

Только спустя час им удалось найти что-то подходящее. В самом конце длинной гавани, где нашли себе приют самые небольшие кораблики, они обратили внимание на симпатичную барку, на носу которой возвышалась фигура женщины, вырезанная из дерева с великолепным мастерством. Женщина была изображена по пояс; одну руку она запустила в пышные волосы, другой застенчиво прикрывала грудь. Надпись по борту гласила: 'Скромница'.

– Нравится?

Оба задрали головы. Из-за фальшборта на них смотрела красивая широкоплечая девушка в полосатой матроске и красном колпачке на взъерошенных волосах пшеничного цвета. Руки, которыми она опиралась на фальшборт, были крепкими и загорелыми.

– Очень нравится, – абсолютно искренне ответил Энмор. – А если вы согласитесь подвезти нас на вашей 'Скромнице' до Волтона и не заломите слишком большую цену, то понравится ещё больше.

– Даже не знаю, – прищурилась девушка. – Моя команда вряд ли согласится взять на борт демона в человечьем обличье.

Голос её звучал серьёзно, но глаза смеялись. У Энмора вдруг потеплело в груди: он понял, что им наконец-то повезло.

– Эй, девочки! – крикнула девушка через плечо. – У нас пассажиры!

За её спиной тут же собралась вся команда, состоящая полностью из молодых женщин, в большинстве своём – таких же светловолосых и загорелых. Одна из них внимательно пригляделась к Энмору и испуганно ахнула:

– Глаза! Посмотрите на его глаза!

– Да не кричи ты, Лидика, – укоризненно сказала крупная веснушчатая девушка. – Это же Энмор Кровеглазый! Извините, мастер Энмор, она у нас новенькая.

Девушка, которая разговаривала с Энмором, спустилась по трапу и подошла к путешественникам. На более близком расстоянии выяснилось, что она не так юна, как показалось вначале: возле глаз уже залегли тонкие морщинки. Хотя, быть может, это просто из-за весёлого характера.

– Меня зовут Эстия, – представилась она, протягивая Энмору твёрдую загорелую ладонь. – Я капитан этого корабля. Мы идём в Волтон из Кальтимарка, графство Сонтар.

– Я так и подумал, – кивнул Энмор, пожимая её руку. – Моё имя – Энмор, а мой спутник – Кориэль. И нам срочно нужно в Волтон.

– Ну, тогда вам повезло. Мы как раз закончили погрузку. Опоздай вы на десять минут – и нас бы здесь уже не было.

– Так сильно торопитесь? – спросил Энмор, пока они поднимались вслед за капитаншей по трапу.

– Да. На днях мы попали в грозу и налетели на камни возле замка Берк. Пришлось потратить день на починку. Так что мы будем очень благодарны вам, господин Энмор, если вы призовёте ветер.

Палуба 'Скромницы' была небольшой, и кое-где на ней громоздились ящики и мешки – трюм корабля явно не вмещал всех товаров, которые везла команда Эстии. Даже Энмор, с его скудными познаниями в навигации, понимал, что перегрузка корабля опасна, но решил промолчать. Он много слышал о Кальтимарке – деревне, стоявшей у самого истока Винемы. По каким-то необъяснимым причинам количество мужчин в этой деревне всегда оставалось крайне низким: девочек рождалось примерно в три-четыре раза больше, чем мальчиков. А между тем жители деревни отлично смыслили в речном судоходстве, и регулярно снаряжали корабли в далёкий путь до самого моря и обратно. Так что ничего удивительного в женском коллективе не было, так же как и в просьбе призвать ветер – здесь, на равнине, Винема текла очень медленно.

Уставший Кориэль нашёл себе местечко среди мешков и ящиков, и заснул, положив голову на свёрнутую верёвку. Висельник уютно устроился у него под боком. Возмущаться вероломству котика у Энмора времени не было: Эстия велела отдать швартовы, и 'Скромница', подхваченная течением, плавно направилась прочь от берега. Встав у фальшборта на корме, Энмор начал высвистывать лёгкую, однообразную мелодию, одновременно прищёлкивая пальцами. Проще и быстрее было бы вызвать ветер с помощью заклинания, как это было принято у волшебников Гильдии, но этим заклинанием Энмор никогда не пользовался: оно было очень сильным, и зачастую призывало ветер куда более крепкий, чем могла бы выдержать 'Скромница'. Способ со свистом ему нравился гораздо больше: таким образом он не подчинял стихию себе, а мягко и вежливо просил её о помощи, что сберегало силы и позволяло добиться наилучшего эффекта. Вскоре Энмор добился своего: с севера прилетел лёгкий ветерок, взъерошивший волосы волшебника, и наполнил паруса. 'Скромница' побежала по волнам гораздо резвее, и вскоре Винкар остался позади.

Винема широко и привольно разлилась по равнине. Над высокими, белыми от мела берегами ярко горели красные осины и жёлтые берёзы. На голубой поверхности воды тут и там белели паруса рыбачьих лодок и торговых кораблей. Но Энмору было не до того, чтобы разглядывать окружающую красоту. С чувством выполненного долга он подыскал себе укромное местечко на палубе и спокойно заснул, совершенно ни о чём не беспокоясь – как оказалось, зря.

Между тем Гармил тоже успел размечтаться об отдыхе, и у него для этого был хороший повод – Отогар был крайне доволен тем, что его ученик не только предупредил Кинна о грозящей ему опасности, но ещё и перевыполнил план.

– Неплохо, неплохо, – сказал Отогар, широко улыбнувшись. Подняв зеркальце перед собой, он повертел его в руке, любуясь им. Совсем недавно он вот так же держал его в руках, но хитрый Энмор выманил подарок своего учителя обратно. Теперь-то уж он ничем не сможет помешать Отогару! Решив ещё понаслаждаться своим триумфом, Отогар приказал зеркальцу:

– Немедленно покажи мне Энмора Кровеглазого!

Зеркальце послушно замутилось, и эта муть не расчищалась очень долго, что дало Отогару повод для злорадства: наверняка зеркало не может найти хозяина, потому что тот уже мёртв. Но внезапно отполированная бронза снова стала ясной и показала Энмора и Кориэля, мирно спавших на борту небольшого кораблика.

Помрачневший Отогар медленно повернулся к Гармилу.

– Похоже, этот Кинн не так уж хорош, как я думал, – угрожающе спокойно произнёс Отогар, – либо ты что-то напутал.

– Честное слово, мастер, – ответил перепуганный Гармил, – я всё сделал как нельзя лучше! Я разжевал этому Кинну всю информацию, ему оставалось только пойти и прикончить их обоих! Это он не справился с делом, а я, вы уж не сомневайтесь, поработал на совесть! Я ведь сделал даже больше, о чём вы просили! Я принёс вам зеркало!

– Ну, ладно, – смягчился Отогар, который и впрямь был очень рад, что волшебное зеркало теперь у него. – Будем действовать по-иному. Сбегай на рынок и принеси мне дюжину огненных эфриулов. Серебряную клетку возьми на чердаке, деньги... – он порылся в своём кошельке, – вот, тридцать золотых тебе хватит.

– Маловато будет, – возразил Гармил, – теперь за них по пятёрке за штуку требуют.

– Вот так гады, – прорычал Отогар. – Обдирают, как липку!.. Ладно, обойдёмся шестью штуками. Корабль вроде бы небольшой... Бери деньги и поторапливайся!

Гармил тут же испарился. Отогар вновь повернулся к зеркалу.

– Дальше... – шептал он, пытаясь разглядеть название корабля и приблизительно определить место его нахождения, – ещё дальше... Эх, как же хорошо, что у Рогриана сегодня выходной – он явно стал бы задавать ненужные вопросы...

Рогриан, телохранитель Отогара, был родом из старинной дворянской семьи, и имел весьма специфичные, на взгляд волшебника, представления о чести. Он наверняка не обрадовался бы перспективе убийства невинного человека – а вместе с ним и всего экипажа корабля – какую бы выгоду это ни сулило. Отогар высоко ценил преданность и смелость своего телохранителя, но в душе посмеивался над его совершенно несовременным благородством. Ничего, когда-нибудь он отучит Рогриана задумываться над вопросами этики и сделает из него идеального помощника. Нужно лишь время и терпение, и если первого всегда не хватает, то второго у Отогара было хоть отбавляй...

Гармил вернулся через час, неся накрытую плотным платком клетку. Поставив клетку на стол, он сдёрнул платок, и очам довольного Отогара предстали шесть здоровеньких огненных эфриулов. Внешне они напоминали крохотных сильфов. Кожа их была красной и шершавой, как кожура граната, а глаза казались огромными на маленьких, голодных, злых личиках. Они метались по клетке, сердито стрекоча крыльями. То и дело кто-нибудь из них пытался ударить кулачком по пруту клетки или вцепиться в него зубами, но серебро чувствительно обжигало их, и они снова сбивались в кучу, шипя и вздрагивая от ярости. Но стоило Отогару бросить в клетку несколько угольков, как эфриулы тут же отвлеклись. Набросившись на уголь, они быстро сжевали его, а затем затихли и уставились на волшебника, ожидая приказа.