Текст книги "Нэш Блейз в параллельном мире"

Автор книги: Антонио Казанова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Едва дверь за спиной Нэша закрылась, Ния произнесла без видимой связи с предыдущими событиями:

– Замок Бларни находится недалеко от Корка.

В действительности она просто продолжила прерванный разговор.

– Корк в двух шагах, – ответил Дэвид. – Многие здешние жители там работают. Но я никогда не был в замке Бларни. Я только знаю, что это крепость пятнадцатого века, и больше ничего.

– Он стоит на скальном выступе недалеко от океана. А прямо под ним находятся пещеры Митчелстоун с целыми зарослями сталактитов и сталагмитов, где зарегистрирована чрезвычайно низкая температура, – продолжала Ния.

– Ты хочешь туда поехать? – спросила Серафина.

Дэвид снова обжег язык и решил еще на некоторое время отставить свой напиток, чтобы принять участие в беседе.

– Может быть, вы слышали о камне Бларни, который, согласно легенде, награждает красноречием того, кто сможет до него дотянуться и поцеловать? Однако дорога туда ведет не через пещеру…

– Меня интересует не этот камень, а кварц, который встречается именно в пещерах, – пояснила Ния. – Я случайно узнала, что там образовался кварц, которого больше нет нигде в мире. Говорят, будто бы он обладает удивительным свойством: расширяет мистическое видение. Что-то вроде третьего глаза… мне бы очень хотелось обзавестись таким камешком.

Серафина объяснила Дэвиду:

– Ния уже давно пишет статьи о паранормальных явлениях в один научный журнал «Охотники на ведьм». Она ведет там свою рубрику. Ния много путешествует и знает массу тайн и невероятных секретов. А сегодня вечером у нас Хеллоуин.

– Очень интересно. Я, конечно, человек, скорее, рациональный, но и меня привлекает грань между наукой и паранормальным миром. Я никогда не слышал про кварц, но это хороший повод прогуляться туда. Замок Бларни всего лишь в десяти километрах от Корка. А Корк совсем рядом с нами, его отделяет от Думвиля пара километров зеленых лугов.

Ния поставила дымящуюся чашку, и Дэвид заметил надетое на ее палец кольцо.

– Это кольцо тоже в некотором смысле мистическое? – шутливо спросил он.

Ния, не отводя взгляда от чашки, довольно сдержанно ответила:

– Нет, это просто память. Когда мы сможем отправиться в эти пещеры?

– Хоть завтра, надеюсь, погода будет хорошая. Тронемся в путь утром, ближе к полудню, если у вас нет других планов.

Серафина поднялась с кресла-качалки:

– Я готова. А ты, Ния?

Ния тоже была согласна:

– Конечно. С удовольствием. Спасибо, Дэвид.

На другом конце Думвиля, вдоль узкой, почти пустынной и слабо освещенной фонарями улочке решительным шагом двигались тени, в полном молчании прорезая ночную тьму.

Перед двумя низенькими человечками шла непомерного роста фигура, за ее спиной маячили смутные силуэты мужчины и женщины. Из уличных водостоков поднимались клубы пара. Несколько бродячих кошек, которые до этого момента спокойно ужинали, сидя в мусорных бачках, вынуждены были прервать трапезу. Великан схватил бак и с оглушительным грохотом отшвырнул его дальше в переулок, вывалив мусор на асфальт и вынудив кошек спасаться бегством.

Этот бак был единственным препятствием, преграждавшим доступ к старой облезлой дверце. Очень давно она была заперта на покрытый ржавчиной замок.

– Вот это место. Открой, – прошептала женщина.

Великан отошел в сторону, и к дверце приблизился мужчина, одетый в длинный элегантный плащ. Повертев замок в руках, он довольно хмыкнул:

– Это просто. Тут ничего особенного не нужно…

Он даже не закончил фразу: в его руке блеснул тонкий и острый предмет, который тут же исчез в отверстии замка. Последовал клик. И механизм был открыт.

– Я открывал такие замки с закрытыми глазами, когда мне не было и двенадцати лет, – продолжал он, поигрывая замком.

– Можно без хвастовства? Ты, конечно, не бездарь, но мы бы и без тебя справились. Теперь ты один из нас, хотя не следует забывать, что ты «человеческий» персонаж. Ну-ка откройте эту гнилую дверь, – рявкнула женщина.

Гигант подошел к дверце и одним могучим движением открыл ее настежь, оглушив всех присутствующих и переулок железным лязгом.

Тени начали одна за другой исчезать, скрываясь в темном проходе, последним туда нырнул великан, убедившись предварительно, что в переулке нет ни души. Затем он захлопнул за собой тяжелую дверь с еще более оглушительным грохотом.

Дрожащий луч неонового фонаря прорезал тьму, обступившую пять фигур. Лица Маскераде, Медузы, великана водителя и двух азиатских ассистентов вырисовались довольно ясно, как и помещение, в которое они вошли. Это была заброшенная автомастерская, со старым оборудованием и прочим автомобильным хламом, сложенным во всех углах.

Было душно, пахло машинным маслом и смазкой.

Луч фонаря едва освещал половину огромного помещения.

– Оборудование сложим здесь. А сейчас отправляемся искать эту женщину. Нельзя терять ни минуты, – распорядилась Медуза.

– Быть может, это она приходила в театр прошлой ночью… – тихо предположил один из восточных ассистентов.

– Даже если и так, чем это нам поможет? – резко спросила Медуза.

– Как сказал тогда Маэстро… что-то было на сцене… – продолжил он уже более уверенным тоном.

– Что это было? – нетерпеливо спросила Медуза.

Ассистент сунул вспотевшую руку в карман брюк и сжал ее там в кулак.

– Это валялось на полу, вокруг дивана, куда ты укладывалась во время сеанса левитации. Может, это след…

Рука раскрылась как ядовитый цветок, как паук, высунувший щупальце со смертельным ядом, на ладони лежало пять металлических заклепок.

Выражение лица Медузы изменилось, на нем появился оттенок злобной радости.

– Но мы не знаем, тот ли человек, который приходил в театр прошлой ночью, снял чары с детей… И потом, это один из ваших, то есть… какой-то мятежник? – попытался хоть что-то понять Маскераде.

– Я бы хотела, не теряя времени на рассуждения, спросить прямо у него… – раздраженно отвечала Медуза. Затем, повернувшись к китайцам, потребовала: – В этих заклепках сохранилось Воспоминаниеили нет? Чего вы ждете? Проверяйте!

Один их ассистентов положил заклепки в центр раскрытой ладони и подул на них несколько раз. Затем накрыл другой ладонью и крепко сжал.

Между узловатыми толстыми пальцами показался зеленоватый дым, который становился все гуще и гуще.

И Маскераде, и Медуза не отводили взгляда от этого дыма, но с разными чувствами. Лицо Маскераде выдавало болезненный интерес к технике, при помощи которой этот человек, считавшийся его слугой, смог произвести такой сказочный эффект. А Медуза с жадностью впилась глазами в дым в надежде обнаружить приметы той таинственной женщины, явившейся в видении, вызванном Высочайшим.

Китаец разъединил руки, и дым разделился на три отдельных витка, которые неподвижно повисли в воздухе.

Медуза коснулась ногтем одного из витков и погладила его с несвойственной ей мягкостью.

Виток задрожал как от щекотки, воспроизводя движения гремучей змеи, и соскользнул на пол. То же самое сделали оставшиеся два, связавшись клубком с первым.

Центральная часть этих трех витков начала раздуваться, а боковые удлиняться, принимая форму четырех лап, еще два витка образовали хвост и голову.

На глазах у всех дым, произведенный заклепками, превратился в кошку, совершенно черную, с зелеными глазами.

– Клянусь головой дракона! – воскликнул Маскераде, прибегнув к распространенному среди Темных выражению, он словно демонстрировал свою верность Высочайшему.

Медуза повернулась к иллюзионисту, высокомерно спросив:

– Ты никогда не видел Странницу?

– Какую-такую Странницу? Ты хочешь сказать, кошку? Я вообще не понимаю, о чем ты говоришь.

– Нет, определенно в последнее время ты меня поражаешь. Кажется, ты действительно тупой… Я сказала именно то, что хотела… Странница– это излучение, духовное дитя колдовства, связь между предметом и человеком. Эта Странница, которая приняла вид кошки, отправится прямо к хозяину заклепок… Или, точнее сказать, к хозяйке… будь уверен, что отсюда мы найдем дорогу к Дару, который ищем.

Кошка потянулась, как это делают все нормальные кошки, затем начала тереться о ноги присутствующих, обежала вокруг Медузы, запутавшись в складках ее одежды.

– Что нам теперь делать? – спросил Маскераде.

– Один останется здесь, чтобы привести в порядок помещение. Остальные отправятся вслед за Странницей, – ответил ассистент с миндалевидными глазами.

Медуза едва заметно кивнула, затем наклонилась, чтобы взять на руки кошку и произнесла кратко и решительно, таким голосом, словно она командовала артиллерией:

– Вы двое останьтесь. Маскераде, Туман, вы пойдете со мной. Мы отправимся вслед за Странницей. Уже до наступления следующего дня мы будем здесь с этой женщиной и тогда вытянем за ниточку всю историю. – Губы Медузы искривились в зловещей улыбке. – Она пожалеет о том, что вмешалась… А может, и пожалеть не успеет, поскольку, после того как мы выясним, кого она пыталась защитить и где его можно найти, ее уже не будет…

Злоба захлестнула ее, словно волна. Даже спутники Медузы каждый раз поражались тому, с каким упоением она представляла себе жестокие сцены. В такие моменты ее волосы словно оживали и двигались независимо друг от друга, будто их раздувал ветер. Глаза становились такими ужасающими, что невозможно было выдержать их взгляд.

– Тогда чего мы ждем? Пойдемте, – подал голос Маскераде, вероятно, надеясь заслужить доверие Медузы.

Гигант толкнул тяжелую дверь, черная кошка выскользнула наружу, а за ней последовали он сам, Медуза и Маскераде, освещая себе путь холодным неоновым фонарем.

В конце переулка кошка резко повернула направо. Двигаясь вдоль стен складов и магазинов, животное быстро привело их к началу улицы, ведущей к кварталу, в котором жил Нэш. Конечно, они не представляли себе, что идут прямо к тому, кто интересовал их больше всего на свете.

Тем временем Нэш принялся раздумывать над проблемой, как найти Ниоткуданикуда. Он дошел до того места, где в прошлый раз ему открылась тропинка, но сейчас не было ни тропинки, ни малейшего намека на нее.

Он попробовал закрыть глаза, вспоминая слова Добана о Прозрачности, но это оказалось бесполезным. Когда он открыл глаза, ничего не изменилось.

На Фримонт-стрит было тихо, ни единое дуновение ветра не шевелило ни листочка в саду мисс Мармун. С другой стороны улицы висел рекламный плакат, расхваливающий какое-то странное кушанье для собак, которое Сетт ни за что бы не стал есть. Нэш некоторое время спрашивал себя, не забыл ли он чего-нибудь: но нет, он был уверен, что речь шла о том самом часе и том самом месте.

Он уселся на скамейку, которую обычно перепрыгивал на своем скейтборде, оперся локтями о колени, лицо обхватил ладонями и принялся всматриваться в небо, усыпанное звездами.

Он размышлял о словах Добана, утверждавшего, что каждая звезда – это целый мир, созданный мечтами, и что кто-то проглатывает их миллионами, из-за чего может исчезнуть река, текущая под плакучей ивой. И тут он вспомнил про книгу, в которой страницы пишутся сами собой, где после каждого сделанного в жизни шага прибавляется два маленьких фрагмента текста, описывающих ближайшее будущее и ближайшее прошлое. Мальчик вытащил из-под простыни эту книгу из листьев, погладил обложку и пролистал страницы, дойдя до середины.

Действительно, к тому, что он читал сегодня вечером, прибавилось несколько фраз. Сначала он с интересом прочел страницы, расположенные до середины книги.

Он закрыл глаза, не зная, что окажется в гостиной прямо перед телевизором. Серафина подумала, что он там и заснул. Нэш, проснувшись, не смог объяснить этого ни себе, ни тем более своей маме.

Как и в первый раз, он поразился тому, что прочитал. Это был эпизод, который произошел с ним в один из предыдущих дней. Никто не мог такого написать, да никто и не знал, что книга после полудня была спрятана в его комнате.

Некоторое время он пребывал в изумлении, затем снова заглянул в книгу, где было описано настоящее и ближайшее будущее.

Он уселся на скамейку на пустынной и тихой улице и спрашивал себя, правильно ли он понял про время и место встречи. Не успел он дочитать страницы «Книги Времен Прошлого и Будущего», как за его спиной появилась улица. Он пошел по ней ровно в полночь.

Нэш тотчас обернулся.

За его спиной действительно возникла улица.

В лунном свете казалось, что устилавшая землю листва – это драгоценная плитка. В глубине кружились серебряные листья, похожие на дождь, искрящийся под лучами света.

Пора. Нэш сунул книгу под мышку и перепрыгнул через скамейку. Он оглянулся, чтобы убедиться, что никто за ним не следит.

Но Нэш был не единственный, кто оглянулся. Кто-то другой сделал то же самое, в то же мгновение, в том же квартале. Три фигуры двигались вслед за кошкой быстрым шагом, почти в ногу, и непрерывно озирались, боясь, что кто-нибудь их увидит.

Медузе, которая скользила словно не касаясь земли, в своем дорожном плаще, хотелось пройти незамеченной, ведь она не могла воспользоваться колдовством. Да и Маскераде, обычно любивший покрасоваться на публике, вряд ли обрадовался бы, если б сейчас какие-нибудь прохожие признали в нем иллюзиониста из сегодняшнего спектакля. Что бы подумал тот, кто увидел бы его в этот ночной час гоняющимся за кошкой в компании эксцентричного вида женщины и гиганта?

Нэш зажмурил свои серо-голубые глаза и тут же увидел три фигуры, которые шли за ним, еще не различив их очертаний, он почувствовал странную дрожь, неприятное ощущение, некое предчувствие, которого он прежде не испытывал.

Серафина учила его быть всегда начеку, она непрерывно повторяла: «Предупредить лучше, чем лечить. В сто раз лучше». Без малейшего промедления он пустился в путь по тропинке из листьев, которая вела в Ниоткуданикуда.

Трое увидели мальчика, свернувшего за угол в нескольких шагах от них, но ничего не заподозрили. Только Странницаприжалась к земле, став больше похожей на леопарда, сидящего в засаде, чем на простую кошку… но и это их не насторожило, поскольку они искали женщину, а не какого-то сорванца, слоняющегося ночью по улицам.

Тем временем Хелен ждала встречи с Нэшем. Конечно, они не договорились точно, но ей хотелось надеяться на лучшее. Ведь это было бы первое разочарование для ее маленького нежного сердца.

Литтл Бен пробил двенадцать раз. Наступила полночь. Как это и было сказано в книге.

Глава 10
ПУТЕШЕСТВИЕ В НЕВИДИМЫЙ ГОРОД

Спектакль Закончился, Занавес закрылся, а погасшие огни рампы, казалось, заразили тьмой весь Думвиль. Не только театр и окрестные улицы погрузились в таинственное, но и остальные кварталы словно лишились всякой жизни.

Прерывисто скрипело окно дома, расположенного напротив заднего фасада театра. В тени этого дома украдкой пробирались два человека.

Это были Пегасо и его таинственный друг: один, засунув руки в карманы брюк, другой – в карманы длинной куртки. Оба только что вышли через одну из многочисленных дверей театра.

– Ты непременно должен рассказать остальным и прежде всего Андромеде. Я не был готов к тому, что увидел, и не уверен, что смогу тебя защитить, если все пойдет не так… не знаю, чем это может обернуться… – в сильном возбуждении шептал Пегасо своему молчаливому приятелю, который легонько мотал головой, словно стряхивая эти слова. – Мы оба рисковали увидеть Красного совсем рядом… ты поступил мужественно, но и легкомысленно. Мы можем выжидать, мы можем следить за детьми, за Медузой и тем мошенником… – продолжал Пегасо.

– Нельзя рисковать ничьей жизнью ради нашей цели. Ни за что на свете. Да, мы здесь, чтобы понять происходящее, узнать, что это за ловушку придумали наши темные «друзья», хоть нам и следует избегать любого вмешательства, – прервал его наконец приятель. – Пегасо, события уже стали развиваться в неверном направлении.

– Тебе не кажется, что сейчас стоит перевести дух? Остановиться на какое-то время? Подумать? Послушай меня, Д… – Не успел он закончить фразу, как его спутник закрыл ему рот рукой, звуки застыли у него на губах.

– Никогда не называй мое имя! Ты же знаешь: меня не существует. И мы не будем переводить дух. Мы напали на след, даже если Провидениезапрещено… я знаю, куда они пошли…

Пегасо вздрогнул от того, что чуть не произнес имя своего компаньона, и испуганно заморгал. Но в его груди билось мужественное сердце Рыцарей Арануйи.

Человек без имени это хорошо знал.

Ночь, окутывавшая, по своему обыкновению, все вокруг своими мягкими одеяниями, развлеклась тем, что придала тропинке вид, совсем не похожий на тот, который застал Нэш, когда шел здесь днем.

Изгородь, кроны деревьев, густые и сомкнувшиеся наподобие арки, листья, упавшие на утрамбованную землю, – все было точно таким же, как и в первый раз, однако голубой лунный свет сделал пейзаж необыкновенно таинственным, словно желая напомнить Чудесному Ребенку, что и в обычной жизни есть магия, о чем мы часто забываем, поскольку видим ее каждый день. Нэш никогда не обращал на это внимания, пока не обнаружил собственные магические способности.

Погрузившись в размышления, Нэш шел по тропинке, у которой, как и тогда, не было видно конца. Вдруг он непроизвольно глянул на руку, вспомнив, как она загорелась на чердаке Литтл Бена.

Он внимательно стал ее осматривать, крутя ею во все стороны.

«Интересно, зажжется ли она здесь?» – спросил он сам себя.

Нэш закрыл глаза и изо всех сил принялся представлять себе горящую руку. То, чего он хотел, не случилось, но произошло нечто совершенно иное.

Несмотря на закрытые глаза, он ясно видел тропинку, даже намного лучше: кружащуюся серебряную листву, четкие очертания вечнозеленых деревьев.

Тогда он вспомнил слова Добана, который объяснил ему, что видетьможно только с закрытыми глазами. И он пошел по тропинке, не открывая глаз, как ни в чем не бывало.

Когда он проходил сквозь дождь из серебряной листвы, он заметил, что кора деревьев тоже покрыта серебром, этого он не видел, когда шел тут днем с открытыми глазами.

И расстояние Нэшу тоже показалось другим, гораздо короче, так что он оглянуться не успел, как оказался рядом с плакучей ивой на берегу реки, по которой плыли звезды. Но Добана не было.

Рисующий Кометы, как он представился Нэшу, вероятно, опаздывал.

«Сквозь закрытые глаза он наверняка бы его увидел», – подумал мальчик.

Однако в Ниоткуданикуда он был один.

Тогда, усевшись рядом с ивой, он принялся любоваться сиянием миллионов звезд, сверкавших в темной речной воде.

«Если все это миры, видимые сверху, тогда откуда-нибудь можно увидеть и наш мир», – размышлял Нэш.

И он принялся разглядывать очертания светящихся скоплений снов, плывших прямо перед ним.

Они были похожи по форме, но одни чуть больше, другие чуть меньше, некоторые двигались, словно их подхватило какое-то невидимое течение.

Неожиданно Нэшу пришлось прервать свои наблюдения, он почувствовал какой-то аромат, обволакивающий, нежный, фруктовый. Быть может, он показался мальчику таким сильным, поскольку никаких других запахов в Ниоткуданикуда не было. Похоже, это был запах лаванды.

Он проследил, откуда идет запах, и увидел нечто удивительное: с веток ивы соскальзывали целые гроздья искр, словно слезы радости, и падали в речную воду.

Это было ни с чем не сравнимое зрелище, ему уступали даже фейерверки, которые Нэш любил больше всего на свете.

В первый раз Нэш увидел их издалека, на пляже в Занзибаре, и с тех пор не мог забыть. Теперь эти звезды, которые крупными каплями скатывались с длинных ветвей дерева, были его собственным фейерверком.

Он следил за каждой каплей, стекающей к кончику ветки, затем медленно парящей в воздухе, чтобы через некоторое время осторожно коснуться гладкой поверхности воды.

В момент соприкосновения с водой капли вспыхивали еще ярче, словно от радости, что достигли своей цели.

«Так, значит, это миры, миры сновидений, которые снятся именно в этот момент», – подумал Нэш и произнес:

– Звездно!

Затем он наклонился к воде и увидел, как переплелись лучи света с отражением его глаз.

Вдруг рядом со своим лицом он увидел чье-то еще, совершенно темное, в котором угадывались только контуры.

Испугавшись, он отпрянул, ударившись о камень, лежавший рядом с деревом.

– Кто это?.. – закричал мальчик.

– Тебе некого здесь бояться, Чудесный Ребенок, – успокоил его голос Добана.

– Я… я не заметил, как ты пришел. Хотя я закрыл глаза, чтобы видеть, как ты меня учил, – пролепетал Нэш, пытаясь собраться с мыслями.

– А дело в том, что я не приходил, я все время был здесь, – спокойно отвечал человек с белой бородой.

– Почему тогда я тебя не видел?

– Потому что я не хотел этого. Это называется Безмолвное Присутствие– способность, которая приходит с опытом. Как я тебе уже говорил, время узнавания бесконечно, знание умножается по капельке. Имей терпение.

–  Безмолвное Присутствие? – повторил Нэш.

– Именно. Мне было приятно смотреть на тебя, когда ты любовался звездами, падающими с ивы. Думаю, ты уже понял, почему густая крона этого дерева устремляется вниз…

У Нэша тут же возникло предположение:

– Быть может, потому, что сны в форме капель света тяжелые?

Добан что-то проворчал, потом улыбнулся и объяснил:

– Потому что дерево – это конец путешествия комет. Их хвосты соединяются с ветвями, которые спускаются к реке, сопровождая новые кометы к месту назначения. Ствол ивы полый, а ее кора хранит тайну рождения миров.

– И никто никогда не видел, что у него внутри?

– Нет, это запрещено. Можно лишь представлять себе, до чего чудесный свет там, внутри, со всеми кометами, которые там рисуют.

– Я не очень хорошо понял, что значит «рисуют», Добан…

– Я собираю сны и составляю их согласно чрезвычайно строгим правилам, подобным музыкальной гармонии. Это и называется «рисовать». Потом я передаю их Звездным Ветрам, которые переносят их внутрь ствола. Они находятся там до тех пор, пока не соберется достаточное количество, чтобы отправиться на поиски какого-нибудь уголка вселенной, где они останутся. Ветви дают толчок для путешествия. Когда с Земли ты видишь пролетающую в небе комету, это значит, что она уже соскользнула с ивы и направляется к точке своего пребывания. Помнишь, когда я создал из ничего звезду, вытащив ее из цилиндра? Это я сделал специально для тебя, нарушив правила.

– Это кажется какой-то сказкой…

– И тем не менее это правда.

«Как было бы здорово, если бы Ния и мама про это узнали. А Сетт наверняка попытался бы слопать какую-нибудь комету, висящую в воздухе», – подумал Нэш, а по законам Ниоткуданикуда он это сказал.

Добана это привело в замешательство:

– …Сетт?

– Это мой пес. Что-то вроде мохнатого, щетинистого коврика с двумя черными глазами. Он хватает все, что пролетает мимо его пасти. А сколько стаканов и тарелок было разбито только потому, что они случайно оказались у него на пути, – объяснил Нэш.

– Собака. Интересно. Я их много раз видел в снах, но ни разу в действительности, – ответил Добан.

– Как-нибудь ты его погладишь! Тебе понравится. Он всегда виляет хвостом и умеет стоять на двух лапах.

– Да, как-нибудь я его поглажу… – сказал Добан, пытаясь представить себе этого любопытного зверя.

Нэш подождал еще несколько секунд, потом набрался смелости и наконец спросил о том, что ему крайне важно было узнать:

– Теперь объяснишь мне, какое отношение я имею к этой истории с Темным Пятном и что все-таки со мной случилось?

Они уселись на берегу реки, Добан чертил пальцем в воздухе невидимые круги, а Нэш не отводил от них глаз.

– Ты счастливый мальчик, Нэш Блейз. Ты родился после полудня во время дождя четырнадцать лет назад. В этот день произошло столько событий, что ты даже не можешь себе представить. Одно из них повлияло на твою жизнь. Так или иначе, но из-за этого ты оказался сейчас здесь. Вряд ли стоит говорить о судьбе, мне кажется, это следует назвать «провидением».

– Когда-нибудь я прочту в Книге Времено своем раннем детстве, которое я помню смутно… – без особого интереса пробормотал Нэш.

– Конечно. И будешь очень удивлен. Но сейчас нам надо идти.

Он умолк, глядя на реку вверх по течению, его меланхолический взгляд, устремленный в полную тьму потока, застыл.

– Куда идти? – встревожено спросил мальчик.

– Туда, где, к счастью, тебе не потребуется изысканная одежда, – пошутил Добан.

– Черт возьми, я и забыл, что на мне простыня… Но я не могу переодеться, ведь Ния будет меня встречать, и она должна увидеть меня именно в этом костюме.

– Не волнуйся, – улыбнулся Добан. – Никто не обратит внимания на твой наряд. И потом, там тоже празднуют Хеллоуин.

Нэш вскочил на ноги и сунул книгу под мышку.

– Это любопытно! – воскликнул он. – А что там, если не секрет? Невидимый конец тропинки?

– Ты угадал. В путь, смелее. Нам нужно преодолеть несколько миль, а Луна уже высоко.

– А мы вернемся назад к условленному времени? – спросил Нэш.

– Не беспокойся об этом, – ответил Добан.

Он встал.

Нэшу показалось, что Добан сделался еще выше и величественнее благодаря своему цилиндру, который в этот вечер он так и не снял.

Они пустились в путь, в противоположную сторону от того места, откуда пришел Нэш.

Но не успели они сделать несколько шагов, как остановились. Некоторое время Добан стоял молча, словно прислушиваясь. Нэш напряг слух, но совершенно ничего не услышал.

– Что-то не так? – спросил он шепотом.

Добан ответил не сразу, но потом тряхнул головой и сказал:

– Нет, извини, просто у меня возникло какое-то странное чувство. Будто что-то приближается. Ничего, мой мальчик, наверное, это мне показалось. Идем дальше.

Однако Добану не просто померещилось. Он почувствовал приближение Странницыи за ней, возможно, еще нескольких врагов.

Он знал о существовании Темных, но не желал и не мог отвлечься от выполнения задания: сопровождать Нэша во время его важнейшей миссии. Они ускорили шаг.

Река текла параллельно тропинке, по которой они шли. Тропинка расширялась все больше и больше, но по сторонам, как обычно, стояла изгородь и росли густые деревья, загораживавшие вид.

– Знаешь, я так и не посмотрел спектакль иллюзиониста, потому мы и вернулись домой, – сказал Нэш.

Добан не проявил особого интереса и ограничился несколькими словами:

– А ты рисковал. Но я знал, что ничего не случится, спектакль начался, когда ты был в другом месте, и, значит, не попал в придуманную Маскераде лову… – Вдруг он неожиданно спросил: – Тебе понравилось?

– О, я видел только вереницу детей со странными лицами позади сцены… – ответил Нэш.

– Они были под действием колдовства, мой мальчик.

– Да? Это точно? – удивился Нэш.

Мальчик испытывал сильнейшее желание немедленно все узнать у Добана. Но внутренний голос говорил ему, что сейчас он не получит ответа, поэтому Нэш решил сменить тему.

– Куда ведет тропинка в Ниоткуданикуда? – спросил он.

Добан не ответил, по крайней мере сразу. Он сделал еще шагов сорок и только потом, замедлив шаг, указал на то, что тропинка начала сужаться, и на то, что на ее изгибе неожиданно закончилась река. Это было удивительно, но вода остановилась, словно замкнутая в какой-то стеклянной емкости.

Только никакой емкости не было, и Нэш не понимал, заканчивается здесь поток или рождается.

Вдруг раздался громкий голос Добана.

– Узнаешь эту улицу? – спросил он, явно ожидая утвердительного ответа.

Нэш присмотрелся внимательнее, если так можно сказать про человека, у которого закрыты веки, и заметил, что действительно тропинка из Ниоткуданикуда утыкается в улицу.

– Но… – У мальчика перехватило дыхание, и слова замерли на губах, он не верил своим глазам. – Это улица, на которой я живу, это Фримонт-стрит! – в волнении проговорил он спустя некоторое время. – Как она могла оказаться перед нами, если мы шли в обратном направлении? Она же должна быть у нас за спиной!

– Это трудно объяснить в нескольких словах, – отвечал Рисующий Кометы. – Мы называем это Невидимым Городом. Он похож на знакомый тебе Думвиль, только там есть здания и парки, которые ты не ожидаешь увидеть…

Нэш ускорил шаг, не в силах объяснить себе то, что он видел. Когда они прошли еще десяток метров, мальчик громко воскликнул:

– Но если это Думвиль, то откуда там неизвестные улицы и дома? Я совсем ничего не понимаю…

Дойдя до перекрестка, он быстро оглядел дома на Фримонт-стрит. На первый взгляд они казались точно такими же. Но, присмотревшись внимательнее, Нэш обнаруживал, что дом мистера Хаука, например, расположен на двадцать метров дальше от вывески со странной собачьей едой.

Тем временем Добан его догнал и подтолкнул к середине тротуара.

Нэш изумился еще больше:

– Я думал, что сюда нельзя добраться обычным, человеческим способом. Ты же мне сам говорил? Ты говорил…

– Мы не в Думвиле, Нэш. Мы в Невидимом Городе. То есть в параллельной реальности, невидимой жителям Думвиля, здесь много невидимых обычным людям мест, – закончил он, указывая на рекламную вывеску. – Как вот это обветшалое здание позади, рядом с домом мистера Хаука.

– Это так… Это не та… та мастерская рядом с домом Стефана Хаука?!

– Добро пожаловать в Лимбию, Невидимый Город, Нэш Блейз. Здесь встречаются особые люди и происходят необыкновенные вещи. Лимбия – это невероятное место. Каждый день твои одноклассники проходят здесь, но это место остается для них невидимым, они ведь так невнимательны. Это город, который простирается над ними, это город-двойник. Но дома, в которых на Земле живут люди, здесь пустуют, те же дома, которые существуют только в Лимбии, вполне реальны, поскольку пространство не подчинено тут привычным тебе законам. Во всех этих домах живут и Сияющие, и Темные.

Нэш сильнее зажмурил глаза в знак того, что ничего не понимает, особенно последнюю фразу.

Добан продолжал:

– Сияющие и Темные имеют одни и те же права, живут на одной и той же территории, вот только намерения у них разные. Лимбия – один из таких городов, которые образуют Невидимый Мир. Или, лучше сказать, то, что от него осталось после того, как было нарушено Равновесие. Что особенно пугает нас, ведь Темное Пятнорасползается быстро, слишком быстро.

Добан помрачнел. Его слова становились все менее понятными. Во всем, что Нэш здесь видел и слышал, было что-то ужасное.

Например, он, к своему удивлению, обнаружил, что между домом мистера Хидхорна и ближайшей стеной гаража, отдаленной от него всего сантиметров на десять, возникло гигантское здание с закрытыми окнами и огромной кованой дверью.

Это был какой-то абсурд, такого не могло быть, однако было…

– А где все? Спят? – спросил Нэш, думая о том, что здесь ему было бы гораздо легче найти друзей, чем в своем мире.

– Не все. Но время здесь течет особым образом. Ночь длится один час, а день – двенадцать. А значит, Луна делает свой виток за тринадцать часов. Но, несмотря на то что сейчас глубокая ночь, в старой Лавке Чудес не спят, – сказал Добан не без некоторой гордости.