Текст книги "Том 16. Статьи. Рецензии. Заметки 1881-1902"
Автор книги: Антон Чехов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 40 (всего у книги 48 страниц)
<ПИСЬМО В РЕДАКЦИЮ ГАЗЕТЫ «НОВОЕ ВРЕМЯ»>
Впервые – «Новое время», 1894, № 6468, 2 марта, в отделе «Письма в редакцию», под номером I. Подпись: Антон Чехов.
Печатается по тексту газеты «Новое время».
Под номером II – письмо И. Н. Потапенко аналогичного содержания: «Случайно я узнал, что журнал „Звезда“ в списке лиц, принимающих участие в журнале, поместил мое имя. Считаю нужным заявить, что это сделано без всяких оснований, так как я никогда не обещал этому журналу своего сотрудничества и даже до сих пор не знал о его существовании».
Письма в редакцию «Нового времени» были вызваны объявлением о подписке на журнал «Звезда», где среди участников издания названы Потапенко и Чехов («Звезда», 1894, № 4, 23 января; № 5, 30 января; № 6, 6 февраля). Журнал «Звезда» выходил в Петербурге, редактором его в 1894 году был П. П. Сойкин.
Оба опровержения были написаны, очевидно, в двадцатых числах февраля 1894 г. 23 февраля Чехов сообщил В. А. Тихонову: «Послезавтра уезжает в Петербург Потапенко»; в день публикации письма, 2 марта, Чехов выехал в Крым.
В архиве Чехова сохранились два письма из редакции журнала «Звезда» на бланках редакции, подписанные А. Зариным, без даты, относящиеся по содержанию к 1895 году. В первом из них А. Зарин пишет: «Принимая на себя редакцию „Звезды“ и горячо сожалея об инциденте прошлого года (вызванного [140]140
Так в подлиннике.
[Закрыть]только тем, что я поверил И. И. Ясинскому – якобы получившего [141]141
Так в подлиннике.
[Закрыть]от Вас для меня и согласие, и обещание), я решаюсь в этом году просить Вас о сотрудничестве. Не откажите мне уделить из Вашего написания [142]142
Так в подлиннике.
[Закрыть]один какой-либо рассказик и позвольте мне воспроизвести Вашу подпись у себя в журнале и выставить Вас в числе наших уважаемых сотрудников» ( ГБЛ). Очевидно, Чехов не ответил на это письмо, потому что во втором письме А. Зарина повторяются те же объяснения, оправдания и просьбы ( ГБЛ).
Кроме того, сохранились два экземпляра литографированного стандартного обращения (со вписанным от руки именем и отчеством) к Чехову от А. Зарина с просьбой прислать фотографию и образец своей подписи для публикации в «Звезде». Очевидно, Чехов не ответил на первое письмо, чем и вызвал вторичное обращение к нему.
В письмах А. Зарина Чехову виновником недоразумения назван И. И. Ясинский, однако нет других данных о том, что он обещал редакции журнала «Звезда» сотрудничество Чехова. В архиве Чехова сохранились письма Ясинского, в которых тот настойчиво просит дать что-либо для публикации в «Биржевых ведомостях», но журнал «Звезда» не упоминается в них, так же как и в мемуарной книге Ясинского «Роман моей жизни» (М. – Л., 1926).
<АВТОБИОГРАФИЯ>
Впервые – сб. «XV. Врачи, окончившие курс в Московском университете в 1884–1899 гг.» М., 1900 (ценз. разр. 31 июля 1900 г.), стр. 12.
Сохранился автограф ( ЦГАЛИ).
По сравнению с автографом в печатном тексте имеются неточности (из них наиболее существенная: в автографе – «недолго был врачом…», в печатном тексте – «неделю был врачом…»). В дальнейшем публиковалось как часть письма Чехова к Г. И. Россолимо от 11 октября 1899 г. (в Письмахи в ПССП).
Печатается по автографу.
Автобиография написана по просьбе Г. И. Россолимо, который предложил Чехову участвовать в «товарищеском памятнике» (письмо от 4 октября 1899 г.). Чехов ответил 11 октября: «Автобиография? У меня болезнь: автобиографофобия. Читать про себя какие-либо подробности, а тем паче писать для печати – для меня это истинное мучение. На отдельном листочке посылаю несколько дат, весьма голых, а больше не могу. Если хотите, то прибавьте, что, подавая ректору прошение при поступлении в унив<ерситет>, я написал: „по медицынскому факультету“». Когда Г. И. Россолимо попросил у Чехова позволения процитировать автобиографию в своей речи, Чехов написал ему 30 сентября 1900 г.: «Если в Вашем письме речь идет о той моей автобиографии, которая была напечатана в юбилейном альбоме нашего выпуска, то зачем вы спрашиваете позволение, раз она напечатана? Пожалуйста, не стесняйтесь, пользуйтесь моим произведением, как и сколько Вам угодно, памятуя, что это ничего кроме чести и удовольствия мне доставить не может».
Стр. 271. Я, А. П. Чехов, родился 17 января 1860 г.…– В другом случае Чехов назвал днем своего рождения 16 января (см. письмо к М. П. Чеховой от 16 января 1899 г.: «Сегодня день моего рождения: 39 лет. Завтра именины…»). В метрической выписи г. Таганрога Соборной Успенской церкви о рождении и крещении Антона Чехова говорится: «Тысяча восемьсот шестидесятого года месяца генваря семнадцатого дня рожден, а двадцать седьмого крещен Антоний» ( ЦГАЛИ; Летопись, стр. 10). В «семейной летописи», написанной П. Е. Чеховым, днем рождения Чехова указано также семнадцатое января («Жизнь Павла Чехова» – ЦГАЛИ; «Красный архив», т. 6, 1939, стр. 180). Вероятно, это расхождение вызвано тем, что ребенок родился в ночь с 16 на 17 января.
Учился сначала в греческой школе при церкви царя Константина, потом в таганрогской гимназии. – Осенью 1867 г. Чехова отдали в греческую приходскую при Цареконстантиновской церкви школу, где он учился один год. С 23 августа 1868 г. Чехов стал учеником приготовительного класса второй таганрогской мужской гимназии (см. А. С-ой<Ал. П. Чехов>. Чехов в греческой школе. – «Вестник Европы», 1907, кн. IV, и «Как и с кем учился Чехов». – «Приазовская речь», 1910, № 40).
В 1879 г. поступил в Московский университет на медицинский факультет. – Прошение о приеме на имя ректора Московского университета датировано 10 августа 1879 г. ( ЦГАЛИ; т. 1 Писем, стр. 287).
Уже на первом курсе стал печататься в еженедельных журналах и газетах…– Первое известное напечатанное произведение Чехова – «Письмо к ученому соседу» (см. т. I Сочинений) – помещено в журнале «Стрекоза», 1880, № 10 от 9 марта.
Стр. 272. … еще студентом я работал в Воскресенской земской больнице ~ потом недолго был врачом в Звенигородской больнице. – Летом 1883 г. См. «Отчет благотворительного общества при Воскресенской земской больнице Звенигородского уезда за 1910» (М., 1911), где напечатаны воспоминания д-ра П. А. Архангельского, под руководством которого Чехов работал. Впоследствии Чехов заменял Архангельского в июне 1885 г. ( Летопись, стр. 109).
<ОТВЕТ НА АНКЕТУ «ОТЖИЛ ЛИ НЕКРАСОВ?»>
Впервые – «Новости дня», 1902, № 7023, 27 декабря, стр. 3. Над ответом: А. П. Чехов.
Печатается по газетному тексту.
Ответ Чехова написан между 14 и 22 декабря 1902 г.
В первой половине декабря Чехов получил письмо от Н. Е. Эфроса, сотрудника газеты «Новости дня», с просьбой высказаться о Некрасове – в связи с отмечавшимся 27 декабря 25-тилетием со дня смерти поэта ( ГБЛ).
14 декабря Чехов сообщал О. Л. Книппер: «Получил от Эфроса письмо. Просит написать, какого я мнения о Некрасове. Это-де нужно для газеты. Противно, а придется написать. Кстати сказать, я очень люблю Некрасова и почему-то ни одному поэту я так охотно не прощаю ошибок, как ему. Так и напишу Эфросу».
В газете на той же странице, где помещен ответ Чехова, напечатана статья «Памяти Н. А. Некрасова» (подпись: С. П.), дающая основные биографические сведения о поэте. Вслед за ней – статья от редакции (Н. Е. Эфроса) «Отжил ли Некрасов?» Она содержала объяснение того, почему газетой предложен был современным писателям и художникам этот вопрос. В ней говорилось: «Для Некрасова и его поэзии наступает история.
Нам показалось интересным сделать хоть слабую попытку заглянуть в приговор этой истории, угадать, какое место приготовила она ему, сулит ли бессмертие или забвение. <…>
Кто был ближе к правде, тот ли молодой голос, который во время похорон Некрасова прокричал: „Он выше, выше Пушкина, Лермонтова“, или Тургенев, категорически утверждавший, что „поэзия даже и не ночевала в стихах Некрасова“, и пророчивший, что Некрасова забудут очень скоро, куда скорее, чем Полонского? <…>
Еще недавно, какой-нибудь год назад, великий писатель земли русской повторил о Некрасове лишь более мягкий по форме отрицательный приговор Тургенева. Насколько в этом приговоре отразилось общественное мнение?
Пусть ответят выдающиеся из наших современных писателей и вообще художники. <…> Вот полученные нами ответы».
Первым шел ответ Чехова. Затем – П. Д. Боборыкина: «… значение его для своего времени вне всякого сомнения». Н. Н. Златовратский выражал свое несогласие с Толстым и подчеркивал: «Вся моя писательская работа вдохновлялась теми же желаниями и служила тем же идеалам, какие проповедовал покойный поэт». Леонид Андреев утверждал: «В настоящее время Некрасов, как мне кажется, уважаем более, чем когда-нибудь, и менее, чем когда-нибудь, читаем». Н. М. Минский говорил: «Я считаю Некрасова одним из великих поэтов». И. А. Бунин дал восторженный отзыв о поэте: «Я очень люблю Некрасова и часто перечитываю его с большим удовольствием. Это большой и яркий талант: возьмите хотя бы некрасовский „Мороз – красный нос“ – какое это ослепительное великолепие! Как хороши в нем картины русской природы, как пленительны образы русской женщины». Бунин не согласился с Толстым: «Я положительно удивляюсь, как Толстой <…> не оценил поэтического дарования Некрасова. После Пушкина и Лермонтова Некрасов не пошел за ними, а создал свою собственную поэзию, свои ритмы, свои созвучия, свой тон <…> По моему мнению, Некрасов далеко еще не отжил своего времени; и не скоро еще потеряет интерес, так как это был искренний и настоящий художник».
В. Брюсов писал: «Слова Тургенева <…> грубая несправедливость». С. А. Найденов, начав с того, что «Некрасова нельзя не любить», заканчивал тем, что Некрасов «не отжил еще свое время, но он отживает – это не первоклассный поэт». И. Е. Репин выступил с темпераментной речью в защиту Некрасова: «В мире поэзии он представляется мне бронзовой статуей в колоссальную величину, изваянную художником-скифом <…> воспитательное значение поэта-гражданина велико и вечно». А. А. Волынский отдавал дань уважения поэту: «Некрасов – огромный поэтический талант, который должен быть поставлен рядом с лучшими поэтическими именами русской литературы».
Чехов следил за статьями о Некрасове в юбилейные дни. 30 декабря он писал В. С. Миролюбову: «В „Новом времени“ от 24 декабря прочтите фельетон Розанова о Некрасове. Давно, давно уж не читал ничего подобного, ничего такого талантливого, широкого, и благодушного, и умного». В. В. Розанов опровергал нападки на поэта.
Слова Тургенева о Некрасове: «…любители русской словесности будут еще перечитывать лучшие стихотворения Полонского, когда самое имя г. Некрасова покроется забвением <…> в <…> измышлениях „скорбной“ музы г. Некрасова – ее-то, поэзии-то, и нет ни на грош…» – из «Письма к редактору „С.-Петербургских ведомостей“» («С.-Петербургские ведомости», 1870, № 8, 8 января. См. Тургенев, Сочинения, т. XV, стр. 159, 160).
Высказывание Толстого о Некрасове, которое и вызвало анкету в «Новостях дня», – в его «Предисловии к роману В. фон Поленца „Крестьянин“»: «В русской поэзии <…> после Пушкина, Лермонтова (Тютчев обыкновенно забывается), поэтическая слава переходит сначала к весьма сомнительным поэтам Майкову, Полонскому, Фету, потом к совершенно лишенному поэтического дара Некрасову» (М., «Посредник», 1902, стр. X; эту книгу Чехов послал в Таганрогскую библиотеку; см. списки посланных в Таганрог книг – ЦГАЛИ, ф. 549, оп. 1, ед. хр. 187, и ДМЧ); Толстой, т. 34, стр. 275.
Чехов в ранних произведениях неоднократно цитировал Некрасова. В студенческие годы был увлечен им. Так, М. П. Чехов вспоминал о времени работы брата в Чикинской больнице под Воскресенском (1883 г.): «Много говорили о Щедрине <…>, со смаком декламировали Некрасова» ( Вокруг Чехова, стр. 138).
В 1898 г., находясь в Ницце и работая над рассказом «У знакомых», Чехов просил О. Р. Васильеву в письме от 21 января прислать ему стихотворение «Железная дорога». По просьбе Чехова искал в Ницце стихотворение Некрасова и студент Н. Н. Тугаринов (его письмо к Чехову от 20–21 января – ГБЛ; Из архива Чехова, стр. 237).
В библиотеке Чехова ( ДМЧ) хранится книга: НекрасовН. А. Стихотворения. Полн. собр. в одном томе. 1842–1877. Изд. 2-е. СПб., 1882 ( Чехов и его среда, стр. 266).
Обзор отзывов Чехова о Некрасове см. в статьях: М. Смолкин. Великий реалист. – «На рубеже». Петрозаводск, 1954, июль-август, № 7, стр. 112–113; И. А. Битюгова. Н. А. Некрасов в творчестве А. П. Чехова. – В кн.: «К творческому портрету Н. А. Некрасова и А. П. Чехова». Сталинир, 1959, стр. 81-158.
ВРАЧЕБНОЕ ДЕЛО В РОССИИ
Печатается впервые, по автографу ( ЦГАЛИ). Небольшие выдержки приведены в ПССП, т. XII, стр. 349.
Описание рукописи и ее источниковедческий анализ сделаны Н. Ф. Бельчиковым в статье «Неизвестный опыт научной работы Чехова» ( Чехов и его среда, стр. 105–133).
Рукопись представляет собою материалы к диссертации, которую Чехов «замыслил после 1884 г. – окончания медицинского факультета» (письмо к С. П. Дягилеву от 20 декабря 1901 г.). В переписке Чехова и в воспоминаниях современников нет другого прямого указания на этот замысел. Н. А. Лейкину 4 ноября 1884 г. Чехов писал: «По утрам и вечерам готовлюсь к докторскому экзамену». Речь идет, по-видимому, именно о диссертации, публичная защита которой и являлась условием получения звания доктора медицины (при окончании университета давалось звание лекаря). Возможно, что замысел диссертации исторического характера родился у Чехова после бесед, летом 1884 года, с соседом по Воскресенску – мировым судьей Звенигородского уезда Павлом Дмитриевичем Голохвастовым. «Бываю в камере мирового судьи Голохвастова – известного сотрудника „Руси“», – писал Чехов Лейкину 25 июня 1884 г. из Воскресенска. Голохвастов был довольно известным историком, часть его трудов по истории Смутного времени осталась неопубликованной (см. заметку о нем в Энциклопедическом словаре Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефрона, т. IX, стр. 111); но значительно более серьезным и известным историком был его отец, Дмитрий Павлович Голохвастов, в свое время, в частности, издавший научно подготовленный «Домострой» (1849), Вполне законно предположить, что и «Домострой», и один из самых важных источников по истории Смутного времени – двухтомник Н. Г. Устрялова «Сказания современников о Димитрии Самозванце» – Чехов получил от нового знакомого, который сумел увлечь молодого врача своими историческими интересами. Чехову, вероятно, показалась привлекательной возможность совместить интерес к медицине с гуманитарными интересами. Как показывают сделанные им выписки, свою тему он понимал широко – его внимание привлекало и положение врачей в обществе, и народные средства, и секреты различного знахарства, и обрядовые формы; понимал он и необходимость общего исторического фона. Увлечение Чехова этой работой продолжалось еще и осенью 1885 года – в октябре он писал Лейкину: «Я занят целый день до того, что в театре еще ни разу не был за всю осень. Следить за наукой и работать – большая разница». Эти два года – 1884, 1885 – проставлены самим Чеховым под заголовком рукописи. По-видимому, в дальнейшем систематическая работа уже не шла, но отдельные записи делались Чеховым и позже. Вид рукописи и почерк позволяют сделать заключение, что цитата из Шопенгауэра (см. XVI источник по принятой нами нумерации) была внесена Чеховым позднее, чем сделанные на том же листе выписки, причем позднее на несколько лет: запись отделана и она сделана совсем другим почерком, почерком Чехова послесахалинского периода. Возможно, что цитата из Шопенгауэра относится ко времени работы над повестью «Палата № 6», то есть к 1892 г. (О том, что в это время Чехов читал А. Шопенгауэра, писал А. П. Скафтымов в статье «О повестях Чехова „Палата № 6“ и „Моя жизнь“». – См. в сборнике его статей: Нравственные искания русских писателей. М., 1972, стр. 387–389). В том же 1892 г., в декабре, Чехов написал и послал в газету «Новое время» небольшую заметку под названием «От какой болезни умер Ирод?» (см. стр. 259 наст. тома). Хотя заметка не связана с русской историей, связь ее с общим направлением интересов Чехова в области истории медицины очевидна. Читая исторические источники в 1884–1885 годах, Чехов проникся стилем исторической прозы Н. М. Карамзина (влияние этой прозы чувствуется и на стиле заметки «От какой болезни умер Ирод?»), научился решать историко-медицинские загадки. В конверте с записями к «Врачебному делу» нет ничего относящегося к болезни царя Ирода. Но тут есть цитата из Эрнеста Ренана (см. XVII), которая попалась Чехову на глаза скорее всего, когда он читал научную литературу о начале христианской эры. Ренан, как и упомянутый в заметке «От какой болезни умер Ирод?» Ф.-В. Фаррар, был биографом Христа, и вполне естественно предположить, что Чехов, готовя свою заметку, пересмотрел соответствующие книги.
Таким образом, есть основания расширить датировку, которую дал своей работе сам Чехов, – 1884, 1885 – и прибавить к ней еще 1892 год, протянув нить от юношеских научных интересов Чехова к интересам зрелого Чехова послесахалинского периода.
В 1890 г. Чехов вернулся к своим старым записям в связи с тем, что А. С. Суворин, для собственной работы, спрашивал Чехова о падучей болезни, о ее признаках, о том, мог ли зарезать себя, в припадке падучей болезни, маленький царевич Димитрий. Суворин в это время печатал в «Новом времени» критические очерки о Дмитрии Самозванце, впоследствии изданные отдельно. Чехов написал Суворину компетентно – и как врач, и как историк: «…Вы, не специалист, не разберетесь в медицинском хаосе. Я возьму клочок бумаги и вкратце набросаю Вам все, что нужно, и объясню, буде сумею. Зарезать себя мальчик мог. Известно ли, какой нож был у него в руках? Но главное – падучая была у него наследственная, которая была бы у него и в старости, если бы он остался жив. Стало быть, самозванец был в самом деле самозванцем, так как падучей у него не было. Когда случится писать об этом, то скажите, что сию Америку открыл врач Чехов, – больше мне от Вас ничего не нужно» (см. т. IV Писем, стр. 42). Маленькое открытие Чехова зафиксировано им в материалах к «Врачебному делу» (см. VIII). Оно не пригодилось историкам, но оно говорит о большой внимательности Чехова, о своего рода исторической наблюдательности врача.
Чехов просил Суворина отметить, что «сию Америку открыл доктор Чехов». (Прямой ссылки на Чехова мы у Суворина не обнаружили, но в его книге «О Дмитрии Самозванце», где собраны очерки, читаем: «Об эпилепсии Самозванца современники могли и молчать, да и припадки могли быть редки и он их тщательно скрывал. А если Самозванец был эпилептик, он – Димитрий» – СПб., 1906, стр. 142.) Эта просьба Чехова – единственная. Даже свою заметку «От какой болезни умер Ирод?» Чехов напечатал под псевдонимом и авторство свое всегда скрывал, совсем не стремясь к известности. Скрывал он и вообще свои занятия историей медицины. Не стали ли они представляться ему какой-то формой ухода от действительности? Намек на это ощутим в рассказе 1888 г. «Житейская мелочь», где описаны мечты практикующего врача «сидеть в башенке с одним окошком, прислушиваться к печальному звону и писать историю медицины в России» (впоследствии рассказ назван «Неприятность»; цитируемое место из рассказа в окончательном варианте было убрано – см. т. VII Сочинений, стр. 534. На связь его с «Врачебным делом» обратил внимание еще С. Д. Балухатый – см. Чехов и его среда, стр. 108, 109). Доктор А. А. Архангельский вспоминает свой разговор с Чеховым по поводу написанного им «Отчета по осмотру русских психиатрических заведений»: «А. П. заинтересовался „Отчетом“, пересмотрел его, тщательно прочел его заключительную часть и обратился ко мне с вопросом: „А ведь хорошо бы описать так же тюрьмы, как вы думаете?“»
Разговор Чехова с Архангельским относится к началу 1887 г. (изданный отчет помечен: 12 июня 1887 г., Воскресенск). Значит, в начале 1887 г. Чехов уже стремился придать своим научным интересам более общественно важный характер, осуществить их в формах, наиболее приспособленных к непосредственному воздействию на реальную жизнь его современников. Вскоре Чехов принял решение поехать на Сахалин, и если в дальнейшем история медицины и продолжала в какой-то степени его интересовать, то уже не как замысел диссертационной работы.
Позднее, после Сахалина, Чехов задумал еще одну работу научного плана, но уже в области просвещения: «Я готовлю материал для книги, вроде „Сахалина“, в которой изображу все 60 земских школ нашего уезда, взявши исключительно их бытовую, хозяйственную сторону. Это земцам на потребу» (письмо Суворину от 14 декабря 1896 г.). Эта работа не была осуществлена из-за ухудшения здоровья и необходимости покинуть Серпуховской уезд, переехать в Ялту. Но от этой работы не осталось такого весомого результата, как рукопись «Врачебное дело в России», говорящая прежде всего о том, как много времени и труда было затрачено на неосуществившуюся диссертацию. Кстати, и сам факт сохранности этой рукописи не случаен – ведь известно, что Чехов уничтожал свои черновики, не хранил ничего лишнего. Значит, в этих материалах он видел ценность, быть может – собирался опять к ним обратиться или что-нибудь в них почерпнуть.
Следует отметить, что, заинтересовавшись историей медицины в чисто врачебном аспекте, Чехов, однако, подошел к этой теме с широких гуманитарных позиций. Его интересовали давно прошедшие войны, эпидемии, «глады», быт и нравы людей, жестокость казней и людоедства, которые соседствовали с разумностью и веселостью народной жизни. Именно сочетание толкового и бессмысленного, мудрости народного опыта и нелепости суеверий видит Чехов у истоков народной медицины, фиксируя в своих записях то и другое.
Вопросы живой жизни вытесняли исторические интересы; была, возможно, и другая причина того, почему Чехов не довел работу до конца. В процессе чтения он, вероятно, увидел, как далек он от этого конца. А. Роскин писал уже, что кратковременное, пусть даже и доскональное штудирование исторических источников не заменяло систематического образования, и, начав работу, Чехов в этом убедился. (См. статью «Чехов и наука» в сб.: А. Роскин. Чехов. М., 1959.) Чехов успел изучить лишь самое основное – несколько книг, стоявших в то время на полке у образованного человека, как «История государства Российского» Н. М. Карамзина или «Полное собрание русских летописей». Добавим к этому, что непосредственно к первоисточникам Чехов не обращался. В чеховиане мы встречаем постоянные указания, будто Чехов работал с рукописями, с летописями и проч. Эти указания основаны на ошибочном представлении. Чехов работал лишь с изданиями, в которых первоисточники были уже обработаны и сведены, как двухтомник Н. Г. Устрялова «Сказания современников о Димитрии Самозванце», и со списками книг, которые ему только еще предстояло прочесть. Не изучение, а всего только еще сбор этого материала мог подвести Чехова к мысли о необозримости его замысла, о невозможности решить эту задачу при ежедневной занятости и литературой, и практической медициной. Чтобы выйти на самостоятельный научный путь, следовало целиком отдаться исторической теме, а этого Чехов не мог и, вероятно, не хотел.
Как врач Чехов был учеником московского профессора Г. А. Захарьина – одного из лучших русских врачей, основателя русской психотерапии. В лекциях Захарьина, которые Чехов слушал в университете, большое место уделялось отношениям больного и врача, воздействию врача на психику больного и другим проблемам, которые могли интересовать Чехова и как художника. Возможно, что именно этот интерес к психотерапевтическому воздействию на больного заставил Чехова уделить много внимания таким формам народной медицины, как шаманство, знахарство, «колдовство» и проч. Различным суевериям, наговорам, заговорам отведено в выписках большое место. Возможно, что не оставила Чехова равнодушным и чисто поэтическая их сторона: многие заговоры – это шедевры русского народного творчества.
Последовательность листов в их теперешнем архивном хранении не соответствует последовательности работы Чехова над разными источниками. Так, лист 29 по нынешней нумерации (сам Чехов листы не пронумеровал) содержит его суждения, относящиеся к содержанию летописей, следовательно, записанные после их чтения, а выписка из этой же летописи находится на л. 45. В обратном порядке лежат лл. 14–15 и лл. 35–37. Разрозненными оказались выписки из двухтомника Н. Г. Устрялова «Сказания современников о Димитрии Самозванце». Этот двухтомный труд состоит из пяти частей, каждая из которых была проработана Чеховым на отдельном листе: теперь они лежат в разных местах, что, кстати, и ввело в заблуждение исследователей, полагавших, что Чехов работал непосредственно с самими этими источниками. На самом деле они были взяты из свода источников.
Поскольку расположение материала не соответствует авторской последовательности, – ни по сути, ни по хронологии, – в издании принят порядок расположения материала сообразно исторической последовательности: фольклор, летописи, исторические труды. Кстати, имеются доказательства того, что Чехов читал «Историю государства Российского» после летописей (что также противоречит архивной последовательности листов: читая Карамзина, он приводит для сравнения цитату из Летописи Нестора). В конце сосредоточены списки книг, составленные Чеховым, записи общего характера, относящиеся к сути данной работы и подводящие ей итог. Здесь же записанные Чеховым народные медицинские средства, а также сделанная им газетная вырезка – «Врачебная помощь на фабриках и заводах».
Классифицированные нами по принятому хронологическому принципу источники обозначены римскими цифрами. Для сравнения приводим список листов, как они сейчас расположены в архиве, с чеховскими заголовками:
л. I. <Заголовок:> Врачебное дело в России. 1884, 1885.
л. 1 и об. Дневник Самуила Маскевича (1594–1621, пер. с польского. Н. Устрялов).
л. 2. Калеки перехожие. Сборник стихов и исследование П. Бессонова. Москва, 1861.
л. 3 – л. 12 об. – Русский народ. Его обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия. Собр. М. Забылиным. Москва, 1880.
л. 13–15 об. Песни, собранные П. В. Киреевским. Изд. ОЛРС, 1868.
л. 16 <Записи самого Чехова – местные средства:> От лишаев…
л. 17–22. Карамзин. История Государства Российского. 1818, т. I–III.
лл. 23–24. Сказания современников о Димитрии Самозванце. ч. I, Берова летопись московская, 1831.
л. 25. Рукопись Жолкевского.
л. 26. Записи Георга Паерле (Georg Peyerle) о путешествии его…
л. 27. и об., л. 28. Каталог Межова 1869.
л. 29 <Записи самого Чехова:> De omnibus rebus.
л. 30. Таинственные чары. Волшебная книга великих открытий. Соч. гр. Колиостро, 1876.
л. 31 и об. Дневник Марины Мнишек. С 1605 года по 1608. Перевод с польского рукописи. 1834 (Устрялов).
л. 32 и об. Сказания Массы и Геркмана о Смутном времени в России. Изд. Арх. комиссии. 1834.
л. 33. Глады.
л. 34. <Список книг…> Снегирев. Русские в своих пословицах…
л. 35 и об. Псковская вторая летопись.
л. 36. Софийская первая. Продолжение.
л. 37 и об. <Окончание записей по Псковской второй и начало по Софийской первой летописи>
л. 38 и об., л. 39. Домострой благовещенского попа Сильвестра. Сообщ. Д. П. Голохвастовым.
л. 40–42. Снегирев. Русские народные пословицы и притчи. 1848.
л. 43. <Выписка из Ренана>
л. 44–45 об. Лаврентиевская летопись. 1846.
л. 45 об. Троицкая летопись.
л. 46 и об. Розыск о смерти царевича Димитрия углицкого, составленный из государственных актов… (Н. Устрялов).
л. 47. <Газетная вырезка (без середины)> «Врачебная помощь на фабриках и заводах», подпись: А. В. Погожев.
л. 28. <Конверт с надписью:> «Врачебное дело в России».
Рукопись сверена и с печатными источниками. Расхождения (сокращения, пропуски, изменения текста и проч.), которые представляют интерес, отмечены в подстрочных сносках. Полное библиографическое описание источника и пояснения даны в примечаниях. Кроме того, так как названия книг повторяются, составлен «Указатель источников, использованных и упомянутых Чеховым в материалах к диссертации „Врачебное дело в России“» [143]143
Книги, названные только в цитатах, за некоторыми исключениями, в этот указатель не включены. Отдельные части сведены под общим названием.
[Закрыть]. Книги, названные Чеховым сокращенно, здесь описаны полностью (за некоторыми исключениями – не все книги удалось найти или даже установить библиографически).
Описки исправлены без оговорок. Неточности, сделанные Чеховым при ссылке на страницу, исправлялись только в случае явной описки. Цитируя, Чехов обычно указывал ту страницу, на которой цитата началась или же, напротив, закончилась. Эти особенности сохранены.
В нескольких местах почерк Чехова сменяется почерком его товарища по университету, доктора Н. И. Коробова. Судя по тому, что порою эта смена происходит на середине фразы, Чехов передавал ему перо и диктовал с книги. Эти случаи оговорены в подстрочных сносках.
Переписывая цитату, Чехов иногда вставлял в скобках свои слова, а то и целые фразы. Эти места особенно интересны – есть ряд случаев, когда Чехов высказывает свои соображения, сомнения, ставит вопросы, уточняет дату и проч. Эти места подчеркнуты линейкой. Они дают читателю представление о ходе мысли Чехова, о степени внимательности его чтения. В тех случаях, когда Чехов забывал поставить свою прямую или волнистую черту, но слова отсутствуют в печатном тексте, откуда бралась цитата, мы также подчеркиваем их. Там, где Чехову принадлежат связные отрывки, текст набран корпусом.
I. Калеки перехожие. Сборник стихов и исследование П. Бессонова. М. 1861.
II. Песни, собранные П. В. Киреевским. Изданы Обществом любителей российской словесности. Вып. 1-10. М., 1860–1874.
Чехов сделал выписки из первых семи выпусков «Песен». Цифры в ссылках означают: номер выпуска, номер варианта песни, порядковую цифру стиха и страницу книги.
III. Русские народные пословицы и притчи, изданные И. Снегиревым. С предисловием и дополнениями. М., 1848.
В книге есть два алфавитных списка пословиц: основной и дополнительный. Оба они изучены Чеховым. Последние четыре пословицы взяты из другой книги того же автора: «Новый сборник русских пословиц и притчей, служащий дополнением к собранию русских народных пословиц и притчей, изданных в 1848 году И. Снегиревым». Обе книги были в библиотеке Чехова (см. Чехов и его среда, стр. 382), переплетенные вместе. Медицинские пословицы, предназначенные Чеховым для переписывания, были подчеркнуты красным карандашом.
Ржа ест железо, а печаль сердце. – Эта пословица использована Чеховым в повести «Моя жизнь». См. т. IX Сочинений, стр. 497.
IV. Полное собрание русских летописей, изданное по Высочайшему повелению Археографическою комиссиею. Том I, Лаврентиевская и Троицкая летописи. СПб., 1846. (Этот том находился в библиотеке Чехова – см. Чехов и его среда, стр. 366; книга принадлежала его брату Михаилу Павловичу.) То же, том V. Псковские и Софийские летописи. СПб., 1851.
