Текст книги "Право выбора (СИ)"
Автор книги: Антон Захаваев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)
Глава 7
Ее звали Тантра, и возрастом она была чуть младше Марка. Она находилась, по ее словам, где-то глубоко под землей. Рядом с ней постоянно находились люди, но они с ней не разговаривали. Не могли или не хотели, наш герой так и не понял. Конкретика на этом заканчивалась, и все остальное пространство их беседы занимали ее эмоции.
– Тебя наказали? – настороженно поинтересовался Марк. С каждой последующей его фразой канал словно все более и более креп. Спустя час или около того ему уже не требовалось практически никаких сил для поддержания данной беседы. – Заперли и игнорируют, потому что наказали?
– Нет. Меня никто не запирал... просто я... – Голос испуганно замолчал, словно боясь сболтнуть чего-то лишнего.
– Просто ты по какой-то причине не можешь пока выйти на поверхность?
– Да. Они сказали, что не будут со мной говорить, чтобы меня проверить. Я думала, это не страшно. Думала.
– А может, хоть с Сестренкой и по секрету?
– Нет.
– Тебе запрещено?
– Ей запрещено! – "насупился" голос, и наш герой почувствовал, что, кажется, начинает переступать рамки дозволенного.
– Тебе легче стало?
– Да. Все благодаря тебе, – "улыбнулся" голос. – А как тебя зовут?
– Марк, – представился Марк, и только сейчас вспомнил, что не назвал ей своего имени. Это было как-то... не по этикету, что ли.
– Странное имя. Опиши себя?
– Ну.., – замешкался мужчина, не зная, с чего, собственно, начать. Если и были в природе вещи, способные его смутить, то одной из них являлась адресованная ему просьба: "Опиши себя". – Рост где-то сто семьдесят сантиметров, вес около сотни килограммов, волосы короткие, темные. Раньше носил шерсть на лице, но это пока не одобряется. Ну а еще глаза зеленые.
Наверное, глупо было описывать себя в таких единицах, как сантиметры и килограммы. Тут, скорее всего, по старинке мерили все дюймами, фунтами и футами, и следовало бы "перевести" для нее свои параметры на местные мерки. Хотя, может быть, он опять, как всегда, озадачивался на ровном месте?
– А ты?
– Я...? – замялся голос. – Я самая обычная. Две руки, две ноги, волосы до плеч, глаза синие.
По ее "интонации" Марк понял однозначно – врет! Ну или, как минимум, не договаривает. Однако решил не развивать дальше эту, судя по всему, крайне болезненную для собеседницы тему, связанную с ее внешностью.
***
Гудящая сирена-будильник резко, как тормозной парашют, выдернула Марка из объятий Морфея. Черт возьми, а ведь за период его "практики" в хосписе он даже соскучиться по ней успел. Вчерашний полночный разговор сейчас казался ему не больше чем сном, которым он, судя по всему, и являлся.
– Тантра, ты тут? – осторожно мысленно поинтересовался он, дабы лишний раз удостоверится в своих догадках. Как он и ожидал, ответом ему была тишина. Все-таки вся эта беседа ему приснилась. В глубине души он об этом сожалел. Тантра, сидящая где-то взаперти в подземелье. Она была милая. Возможно, он смог бы с ней подружиться. Именно подружиться. Было в ней что-то такое, названия чему Марк, как ни старался, сформулировать не мог. Самым близким синонимом было, наверное, слово "настоящесть". Если, конечно, такое слово вообще существовало в природе.
Совершив на "автопилоте" все столь привычные уже ему действия, как приведение в порядок постели и утренняя гигиена, Марк выскочил во двор на построение и оказался там... первым. Это было что-то новенькое. Их сиятельство вечный первый месье Альвар явился только спустя минут десять. При этом двигался он явно никуда особо не торопясь и то и дело при этом сладко потягиваясь.
Господин полковник подтянулся спустя еще минут десять.
***
Про "самое интересное" полковник не соврал ни капли. "Интересности" и вправду было хоть отбавляй. Марк, как оказалось, был к ней совершенно не готов
Итак, дано: абсолютно пустая комната, небольшой лохматый щенок и нож. Условия задачи: щенок проглотил некий небольшой контейнер. Цель: извлечь данный контейнер за весьма ограниченное время. Как вам такая ситуация? Нет, мужчина смутно догадывался, чего именно от него хотят. Но он даже в самом страшном алкогольном бреду на такой поступок никогда бы не решился.
Нож моментально полетел в сторону, ударился о стену и, отскочив от нее, с характерным металлическим звоном упал на пол.
– Иди сюда мой хороший... – Мужчина присел на корточки, вытянув вперед правую руку, и тихонько засвистел, подзывая к себе щенка. Животное приближаться не торопилось, а очень даже наоборот, забилось в угол и, непрерывно скуля, теперь глядело оттуда на человека полными ужаса глазками.
***
Тефтель был хорошим псом. Псом немного взбалмошным, как и все прочие собаки породы "беспородная обыкновенная", но зато верным и ласковым. Появилось у них в доме сие чудо незадолго до того, как Марк должен был поступать в начальную школу. Причем появилось по отработанной не одним поколением детей схеме: внучек долго и упорно выпрашивал у деда собаку, настоятельно игнорируя все доводы старшего поколения, да так упорно, что старческое терпение не выдержало напора и треснуло. Естественно, классическим условием было то, что заботиться о ней мальчишка будет сам.
Вначале мальчишка, отнесся к этому легкомысленно и с классическим девизом: "Да-да, дедуля, конечно, сам". Однако уже после первого же полученного Марком ремня за украденные и съеденные животным тефтели для супа (именно тогда, кстати, животное и переименовалось из благородного Барона в рядового Тефтеля), как-то быстро начал осознавать ответственность.
Дед Никон в вопросах воспитания был весьма консервативен.
Пес шкодил достаточно много и разнообразно, но дед никогда не угрожал выгнать его на улицу. Нет. Все было гораздо проще и гениальнее. За недостойное поведение Барона-Тефтеля наказывался в первую очередь его хозяин Марк, и только потом сам пес. Именно в тот период жизни Марк и усвоил раз и навсегда, что "мы в ответе за тех, кого приручили". И речь тут шла не только о домашних питомцах.
Сколько же всего Марку в то время пришлось волей-неволей освоить! Навыки были разные и порой более чем специфические. Например, умение вызывать у собак рвоту минимум пятью разными способами. Ибо Тефтель, земля ему пухом, душа его к звездам, имел привычку (не иначе как будучи в прошлой жизни хомяком, а в этой просто пойдя на повышение до собаки) постоянно таскать во рту что-то несъедобное. А, как известно, если что-то долго носится во рту, то оно, рано или поздно, будет либо выплюнуто, либо проглочено, а пес чаще все-таки глотал.
Когда Тефтель умер, причем умер достаточно рано и по собственной глупости, Марк первый раз в жизни заплакал от потери кого-то близкого и такого родного. Второй раз он так же заплакал только когда не стало деда.
***
Главная драма данной ситуации оказалась в том, что все те способы заставить собаку экстренно очистить желудок, которые сейчас сумел вспомнить Марк, требовали обязательного наличия под боком хоть каких-нибудь подручных средств, а оных в поле зрения, естественно, не наблюдалось. Методика же с "голыми руками" требовала явно больше времени, чем выделялось ему по условиям испытания. Да и долгое отсутствие практики в этой области тоже играло свою роль.
Щенок, кое-как зажатый между ног сидящего на полу Марка, постоянно скулил на сверхвысоких частотах и никак не давал мужчине возможность засунуть себе в пасть хотя бы один-единственный палец. Прокушенная мелкими зубками в нескольких местах кисть начинала побаливать.
***
– Давай! – протянул ладонью вверх руку в его сторону полковник, когда Марк после сигнального гудка вышел из помещения.
– Я не смог. – В этот раз он даже не подумал отвести взгляд.
– Жаль. Очень жаль, – произнес Вальтер, и мужчина был готов поспорить на собственную правую почку, что полковнику НА САМОМ ДЕЛЕ его жаль. – После всего пройденного тобой это должно было быть не самым сложным. Ты видел смерть.
– Но я не являлся ее причиной! – с нескрываемой ледяной злобой в голосе ответил собеседник. – Я не живодер!
– Понимаю. А теперь, послушай, что я тебе скажу, – перешел на "ты" военный. – Представь, хотя бы на секунду, что у этого животного внутри могла оказаться... ну, например, бомба с отравляющим газом, и твоя жалость к нему может обернуться массовой гибелью людей. Зная это, ты бы все равно так не поступил?
– Я не знаю...
– А я знаю, – вздохнул командир. – Ты бы все равно так не поступил! Эта твоя "гуманность" могла теоретически послужить причиной смерти множества людей, включая твою собственную. Мы не всегда делаем то, что хотим. – Полковник на какое-то время замолчал, словно раздумывая, сказать ли еще что-то, или все-таки не стоит.
– Соболезную, но дальше ты не проходишь, рядовой. Поздравляю, Альвар! В виду того, что ты остался единственным на данном этапе, думаю, что все дальнейшие тесты бессмысленны. Иди в казарму и отдыхай! Завтра у тебя будет очень напряженный день.
На лице победителя Марк особой радости от этой новости не увидел.
– Есть! – Альвар отдал измазанной кровью рукой честь полковнику и, развернувшись лицом к казарме, коротко бросил Марку напоследок:
– Я не садист. Мне просто дали приказ.
"Приказ.., – подумал Марк. – Какая это все-таки удобная вещь. Если у тебя есть соответствующий приказ, то ты можешь творить все, что угодно, и при этом будешь чист перед собственной совестью". Нашего героя просто передергивало от омерзения.
Но вслух свои мысли он так и не озвучил.
– Господин полковник, а последнее желание можно?
– Последнее желание перед чем? Перед расстрелом?
– Перед тем, что у вас там заготовлено для таких неподходящих людей, как я.
– А ничего такого особенного и не заготовлено, – пожал плечами Вальтер. – Принудительная амнезия на время полутора последних месяцев и немного ложных воспоминаний поверх. Ну и денежная компенсация в размере пятидесяти тысяч чеков за волю к победе, моральный ущерб и доставленное неудобство, прямиком на твой счет. Ее мы оформим, как лотерейный выигрыш, ну или какую другую случайность придумаем. Короче, исходить будем из твоей биографии и нашей фантазии. Ты же не подумал, надеюсь, что вас тут и в правду будут убивать?
– Если честно, то в самом начале я именно так и подумал, господин полковник. Особенно после того как вы избили ногами по лицу... – Марк буквально прикусил себе язык, резко осознав, что он опять начинает говорить что-то лишнее. – Но потом, после ангара, резко пересмотрел свои взгляды. После... Я могу после процедуры забрать себе этого щенка?
– Не вижу причин для отказа, – ни капли не раздумывая, ответил Вальтер. – Переодевайся в свою гражданскую одежду, прощайся, и через два часа я жду тебя возле центральных ворот.
Прощаться с "победителем" у нашего героя не было ни малейшего желания.
– Господин Вальтер, – собравшись с духом, чуть ли не крикнул ему вслед мужчина, когда тот уже практически развернулся. – А сестренка? Ну, после процедуры она же опять не будет со мной разговаривать, да? Просто я тогда в детстве отказался, а потом вроде как мне дали второй шанс...
– Да, – не оборачиваясь, согласно кивнул, теперь уже бывший его командир. – Ты же должен понимать, что все должно вернуться к исходной точке.
Он понимал, он понимал все это, как, возможно, никто другой. Но как же, черт возьми, ему в глубине души было обидно. Он, может быть, не так уж и сильно жаждал этой победы в отборе, но вот Сестренка...?
Глава 8
Марк уже спустя полчаса, одетый и с сумкой через плечо, стоял у центральных ворот полигона, готовый ехать к месту экзекуции. Господин полковник явно не ожидал от бывшего подопечного такой прыти, а посему искренне удивился, когда, шагая куда-то по своим делам, заметил нашего героя в полном облачении.
– Куда так торопишься, рядовой?
– А смысл оттягивать неминуемое, господин Лари?
– Ну, может, ты и прав, – задумчиво произнес военный, после чего дружески хлопнул нашего героя по плечу и приказал тому идти за ним. – Ты не бойся, боец. Это не больно и не страшно.
– Я вам верю, господин полковник. Но все равно, мне не по себе, от всего этого.
– Это нормально боец. Ты крепись. Осталось недолго.
Парочка медленно двигалась от ворот в сторону еще одного такого же, как казарма, полукруглого ангара, только расположенного не в центре, а в самом дальнем углу полигона. Над входом в ангар Марк увидел надпись: "Не продовольственный склад".
– Нам сюда, – сказал военный, на секунду зажмурив глаза, после чего массивная дверь сама с тихим неприятным визгом ушла в сторону.
Внутри помещение склад совсем не напоминало, ибо не было тут ни стеллажей, ни мешков, ни бочек, а была одна лишь только неслабых размеров лифтовая платформа.
***
Марк даже и не догадывался, какая тут внизу кипит жизнь. Тут было, наверное, минимум сотня человек, все они поголовно были чем-то заняты. Марк с интересом изучал окружение. Когда еще ему доведется увидеть нечто подобное?
– Неожиданный поворот, да. Вроде как совершенно пустой полигон, и тут такое, – не сдержал иронии полковник, ведя Марка сквозь весь этот лабиринт. – Впечатляет, знаю. И это ты еще не был на втором подземном ярусе и ниже. Вот где впечатления можно получить.
Конечная точка их пути представляла собой маленькую комнатку, подозрительно напоминающую своим убранством стоматологический кабинет.
– Господин старший куратор, мы пришли, – громко отрапортовал Лари Вальтер находящемуся внутри человеку в белом халате и хирургической маске. От маски Марку стало не по себе. Ему в голову почему-то пришла мысль, что этот человек будет обеспечивать ему амнезию путем вырезания у него куска мозга.
– Марк, мальчик мой, – раздался из-под маски грустный, но знакомый нашему герою голос. – Мне очень жаль.
– Господин Андерс?
– Андерс, – подтвердил человек, после чего снял, наконец, с лица маску. – Давай я тебе расскажу, как это будет. Ты сядешь сюда. – Рука старика указала на "стоматологическое кресло". – И буквально пару секунд посмотришь на эту лампу. Потом ты резко от этого уснешь, и все. Проснешься в другом месте...
– С лишними пятьюдесятью тысячами на счете и щенком, – вмешался военный. – И забудешь нас, как страшный сон. Так как будешь помнить, что отказался от приглашения господина Андерса.
– Я могу попрощаться с Сестренкой? – Марк прямо в обуви и уличной одежде забрался на кресло.
– Конечно.
– Сестренка. Ты, это, следи за мной, ладно? – обратился он к Рою.
В ответ он ощутил всего лишь "грустную улыбку" и не услышал ни одного слова.
– Готов? – спросил старик, собираясь нажать кнопку.
– Готов, – грустно улыбнулся Марк, и вдруг вспомнил... голос... подземелье... Поземелье...
– Тантре привет! – за какую-то долю секунды между нажатием господином профессором кнопки и первой вспышкой лампы буквально выдохнул он. Слегка с прищуром улыбнувшегося в ответ профессора наш герой уже не увидел.
***
Массивная платформа лифта, привезшая Альвара на секретный подземный уровень испытательного полигона номер восемь корпорации Эталон, остановилась с тихим щелчком.
Тут его уже ждали. Ждали четверо. Кроме уже хорошо знакомых Альвару профессора Андерса, полковника Вальтера, а также его тайного куратора по хоспису госпожи Марины в составе данной группы также присутствовала и еще какая-то совершенно незнакомая ему полноватая и коротко стриженая женщина с грубыми чертами лица.
– Приветствую вас, – первым нарушил молчание ученый, после чего протянул Альвару руку. – Поздравляю вас с успешным завершением отборочных тестов. Хоть линейка проверок и была завершена не до конца... Если у вас есть какие-то вопросы, мы все с радостью самым подробным образом на них ответим. Кстати, позвольте представить вам Елену. Она будет исполнять функции штатного психолога и подстраховывать вас, как при первом знакомстве, так и при дальнейшей работе. Несмотря на то, что я, как вы уже, наверное, знаете, и сам имею степень по прикладной психологии, но у меня это скорее хобби. А вот госпожа Елена истиный профессионал.
– Разрешите обратиться, господин профессор! – щелкнул каблуками, и, сделав вежливый приветственный поклон всем присутствующим, уточнил рыжеголовый. – При первом знакомстве с кем?
– Ну, начнем с того, что я вам вовсе не господин. Как и все здесь присутствующие. Поэтому обращаться к нам всем теперь следует словом "куратор". А, что касается вопроса, поясню. При знакомстве с вашим будущим кораблем, Альвар.
– Виноват, куратор! – исправился мужчина. – Не понял вашего ответа.
– Действительно... Ну что же, пройдемте для начала сюда. – Покрытый морщинами палец указал на неприметную дверь справа. – Для начала познакомим вас, так сказать, заочно.
***
Существо, находившееся по ту сторону от односторонне-прозрачного стекла, заставило удивиться даже Альвара, прошедшего, казалось бы, не один десяток разнообразных "точек" и, вроде как, готового практически ко всему на свете.
Длинная, глянцево-черная, немного зауженная сзади и имеющая недалеко от места сужения "талию" сарделька, длиной, навскидку, около шести-семи метров, и диаметром в области "головы" никак не меньше трех. В комплекте к монстру шли: три пары толстых и массивных то ли паучьих, то ли тараканьих ног, росших у нее снизу, а также два каплевидной формы фасеточных глаза, заканчивающих буквально в районе "талии". Все это в совокупности, надо заметить, более чем производило впечатление.
– Куратор профессор, куратор полковник! Разрешите получить краткую справку касательно этого объекта, а также касательно моих потенциальных обязанностей в отношении его.
– Не "его", капрал. В отношении "ЕЁ"! Тебе по-простому объяснить? – начал Вальтер. – Или по-научному?
– Как сочтет мое нынешнее руководство в вашем лице! Но в первую очередь мне хотелось бы иметь представление о перечне моих обязанностей по отношению к нему. К ней!
– Хорошо. Значит, для начала будем "по-простому". Альвар, то, что вы видите, по ту сторону стекла, это ЖИВОЙ космический корабль и, одновременно с этим, человеческий мутант, произведенный по технологии, которую передала нам Сестренка. Проект носит название "Тантра". Это можно перевести как "тайна" или как "связь".
– Кстати, до трансформации ее звали Валерией! Прошу учесть это при первом личном вашем с ней контакте, – вмешалась в разговор стоявшая до этого в стороне с видом наблюдателя психолог. – Это должно облегчить первый контакт.
– Я нужен в качестве охраны? – будущий пилот развернулся и теперь не отводил взгляда от этого существа за стеклом. Нельзя сказать, чтобы оно его пугало или вызывало отвращение. Вовсе нет. Просто... было в нем что-то для Альвара противоестественное, что-то откровенно чуждое.
– Да, но не только для этого, – покачал головой доктор Андерс. – Вы планируетесь на должность пилота. Впрочем, если вам не нравится слово пилот, можете называть себя: капитаном, или штурманом, или любым другим понравившимся вам словом. Пилот ведь все-таки непосредственно управляет кораблем... а здесь...
– Прокладывает маршрут и передвигается она самостоятельно. Обязанности моей должности?
–Защита объекта. Поддержание психического здоровья объекта. Выполнение различного рода второстепенных задач при выполнении приказов корпорации и Верховного Совета. Как вы понимаете, несмотря на ее довольно экстравагантный внешний вид, внутри она обычная молодая девушка, и ей нужен сопровождающий. В первую очередь – друг. Причем, не просто друг, а друг, способный с ней разговаривать. В виду того, что одним из побочных последствий трансформации явилось то, что она в данный момент может общаться исключительно телепатически... Или, в крайнем случае, отстукивать сообщения азбукой Морзе, что в космосе, куда, в конечном итоге, вы и должны будете отправиться, как вы понимаете, сделать будет крайне затруднительно. Сама она "генератором" не является...
– Прошу вас куратор, можете дальше не продолжать. Все и так очевидно.
– Мне тоже так кажется, – подвел итог старик, и, судя по молчанию, прочие кураторы разделяли это мнение. – Ваше... командование уже в курсе вашей победы. Ваш официальный перевод состоится завтра, а пока можете подняться наверх и тщательно обдумать варианты вашего будущего личного знакомства с нашей дорогой Тантрой. Уверяю вас, тут не следует ни с чем торопиться.
Часть третья
Место под солнцем
Чем дальше дни, подобно чайкам, летят,
Тем удивительнее этот странный плен:
Я потерял, что только мог потерять -
Но обретаю много лучшее взамен!
Исп. "Канцлер Ги".
Песня: "Романс Олафа Кальдмеера"
Глава 1
Все с самого начала пошло как-то... немного не по плану.
Корабль просто-напросто отказывался признавать в этом военном своего пилота. Хотя, наверное, правильнее и этичнее будет все-таки сказать, что Тантра отказывалась принимать этого человека в напарники. Просто отказывалась и все.
И это несмотря на то, что ее несколько недель целенаправленно игнорировали, чтобы усилить эмоциональный контакт с будущим пилотом. Несмотря на то, что Альвару рассказали всю ее биографию, перечислили слабости и дали готовый алгоритм знакомства и входа в доверие, который по ожиданиям руководства просто не мог не сработать.
Все должно было быть легко и просто. Должно было быть....
Истинная причина "капризов" выяснилась спустя где-то полтора часа от начала процедуры "сводничества".
– Она упорно спрашивает: "Где Марк?", куратор Вальтер, – словно расписавшись в собственном бессилии, медленно произнес Альвар, в глубине души при этом испытывая откровенное, хоть и совершенно никак не проявляемое внешне, облегчение. Все-таки, как ему казалось, он был создан немного для других задач, и эта предлагаемая ему должность не то напарника, не то няньки его не особо прельщала.
– Спроси ее, о каком Марке она говорит, – приказал куратор по вопросам безопасности полковник Лари Вальтер, который уже прекрасно все понимал, но на данный момент вынужден был продолжать весь этот фарс. – Скажи ей, что никакого Марка тут нет и никогда не было!
– Она просит, чтобы вы сами ей это сказали, она ведь не глухая, а просто немая, куратор Вальтер.
– Тантра! Я не понимаю, о чем ты говоришь. Мы не понимаем. Никакого Марка тут нет, и никогда не было, – теперь уже обращаясь к кораблику, отчеканил военный.
– Она смеется и говорит, что врать нехорошо! – пожал плечами Альвар. – Она знает, что Марк тут был. Она лично с ним разговаривала.
Куратор Елена и куратор София полными недоумения глазами посмотрели на Андерса и Вальтера, словно пытаясь хоть как-то прояснить ситуацию. Господин профессор на это их любопытство не отреагировал ровным счетом никак, а вот полковник пару раз обреченно кивнул головой в знак согласия.
***
Совещание обещало затянуться.
– Ну и? Что дальше? – пробарабанил пальцами по столу полковник. – Будь она человеком, перезаписали бы ей память и все. Альвар – ее старый добрый знакомый пилот. А так... А так – сплошные проблемы с ней.
– Не смей произносить при мне впредь подобных слов, Лари! Вы все знаете, КЕМ она мне являлась и является! – Профессор смерил полковника буквально-таки испепеляющим взглядом, после чего немного откашлялся и тут же, как ни в чем не бывало, продолжил совершенно спокойным голосом:
– И вообще, я никак не могу понять, откуда в вас, мой дорогой друг, столько пессимизма? Может быть, у нас сейчас и нет никаких проблем, а все как раз-таки складывается более чем удачно? Такие мысли вам в голову не приходили? И вообще, если вы помните, то изначально я выступал за кардинально другой метод отбора. Но там, наверху, меня не послушали.
– Со стороны звучит так, будто вы сейчас злорадствуете, старший куратор, – подала голос Елена. – Я прекрасно помню ваше выступление. Руководство, несмотря на все ваши заслуги и регалии, сочло наиболее логичным и правильным именно этот вариант, а не тот, который предлагали вы!
– И как следствие...? – развел руками старик.
– Следствие... – Господин полковник простучал по столу кончиками пальцев еще одну барабанную дробь. – Вы, Андерс, по-моему, две буквы в начале пропустили у этого слова. Не "следствие", а "последствие". Точнее – "последствия", – сделал он особый акцент на последней букве. – Каковы они будут для нас?
В комнате повисло задумчивое молчание.
– Господа, мне кажется, что мы сейчас думаем вовсе не о том, – отчеканила бесстрастным голосом Марина, не подававшая до этого ни звука. – Нас волнуют капризы Тантры, методики отбора, возможное обличение нас в профессиональной непригодности и тому подобные вещи. Вещи-то все, без сомнения, важные, но на данный момент более чем второстепенные.
Три пары практически не моргающих глаз, с интересом уставились на оратора.
– Главный вопрос заключается в том, – продолжила она, убедившись, что все внимание сейчас приковано исключительно к ее персоне, – что у некоего Марка, который был среди прочих кандидатов, но не прошел программу отбора, самостоятельно открылся потенциал. Все же прочее, включая его знакомство с Тантрой, есть уже следствие этого. Человека, у которого самостоятельно случилось такое, нужно вернуть в проект хотя бы для того, чтобы держать его под контролем, на всякий случай. Ну и, само собой, для того, чтобы иметь возможность максимально подробно изучить этот его феномен. А то, что он еще и кораблику нашему нравится, так это просто прекрасно. Или вы сейчас скажете, что я не права?
– Права, – несколько раз кивнул господин Лари. – Права, Марина. Только ты еще кое-что не учла. Мы ему память стерли. То есть, у нас там, на этой чертовой ферме, ошивается сейчас, без какого бы то ни было профессионального присмотра, активный телепат, который сам не знает о том, что он активный телепат. А может, и не только телепат, – задумчиво закончил он. – Одной Сестре ведомо, что за способности у него еще открыться могут.
– Сестре не ведомо, – покачал головой профессор. – Я только что ее спросил. Она утверждает, что ничего не понимает. Если не верите, можете спросить у нее сами. А что вас так смущает в этой ферме? Он приехал никуда. У него здесь никого и ничего нет. Что плохого в том, что я помог ему обжиться и пустить корни на новом месте? Да, по факту он работает там третий день! Однако он уверен, что работает там уже больше полутора месяцев. К тому же наш общий знакомый, господин Марис, давно хотел себе помощника. Знали бы вы все, как я был рад, что хотя бы в этом вопросе вы меня послушались и не стали устраивать для него какой-то псевдо-выигрыш в лотерею или что-то типа того, а просто оформили ему зарплату за два псевдо-отработанных месяца, и на этом успокоились.
– Да причем здесь эта твоя ферма, Андерс. К чему ты вообще на эту тему речь завел? – поджав губы, поинтересовался военный. – Речь не о ферме, речь о Марке. Конкретно о том, что нам с ним дальше делать. Если уж даже Сестра не знает, как так с ним получилось... А она мне тоже только что ответила, что она не знает... то, что...
– Меньше пустых слов, Лари! – прервал его старик. – Предлагаю голосовать. Кто за то, чтобы составить для Канцлера верховного совета официальный рапорт о случившемся?
Все проголосовали единогласно.
– Кто за то, – продолжил старик, – чтобы до момента составления официального рапорта под свою коллективную ответственность вернуть Марка Сенчина на полигон для проведения его досконального обследования?
Четыре руки снова синхронно взметнулись вверх.
– Кто за то, чтобы...
– С Тантрой я побеседую лично, – словно прочитав его мысли, закончила фразу Елена. – Объясню ей все как есть. Думаю, она все правильно поймет.
***
– Лера, нам надо серьезно поговорить. – Елена встала на свою родную психологическую стезю. – Точнее, мне нужно кое-что тебе объяснить. Ты меня слышишь?
В ответ в качестве подтверждения кораблик два раза топнул передней левой ногой по гладкой бетонной поверхности пола.
– Лера, я сейчас тебе все как есть расскажу. Ты подумаешь, а потом передашь мне через Сестренку ответ, хорошо? Я тебя с ответом, конечно, торопить не буду. Надо чтобы ты все тщательно взвесила, понимаешь? Это не игрушки...
Еще один резкий удар огромной хитиновой ноги об бетонный пол, словно ставящий точку в предисловии и приказывающий перейти к сути.
Куратор Елена украдкой вздохнула, собираясь с мыслями.
***
– Ну и? – Куратор по вопросам безопасности выжидающе посмотрел на куратора по вопросам психологического здоровья. Двое остальных кураторов, судя по выражениям их лиц, разделяли заинтересованность господина полковника.
– Я объяснила ей все как могла. От и до. Теперь осталось дождаться ее ответа.
– Лена. – Старик встал со своего стула и медленно подошел к стеклу – Вы ведь и так знаете, какой ответ она даст? Мы все знаем этот ответ. Вопрос теперь в том, как на это среагирует... Руководство. Да еще и этот Альвар... Ты же знаешь, что он из "Феникса"?
– Естественно, я это знаю, – пожала плечами полноватая женщина. – Альвар пообещал пока не вмешиваться. Знаешь, кажется, ему не очень хочется быть ее напарником.
– Тоже заметила? Но и против воли командования он не пойдет. Прикажут работать – будет работать.
– Поэтому максимум, что он сейчас может сделать, чтобы добиться желаемого, это не вмешиваться пару дней в процесс. Что он, собственно, и делает. Знаешь, а я ведь никогда не видела вживую никого из их отряда. Хотя слухи про них разные ходят. Я думала, что они другие...
Старик ее, казалось, совсем не слушал. Он просто неподвижно стоял и откровенно любовался этим существом по ту сторону стекла.
