Текст книги "Сочинения"
Автор книги: Антон Дельвиг
Жанр:
Поэзия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц)
Annotation
Настоящее издание включает в себя впервые собранные все известные стихотворения Антона Антоновича Дельвига (1798—1831), ближайшего друга Пушкина и одного из самых значительных поэтов пушкинского окружения, а также избранные литературно-критические статьи и письма – превосходные образцы эпистолярной прозы своего времени. Письма ярко раскрывают дружеские, бытовые связи и литературно-эстетические взгляды и самого поэта, и современников его круга.
А.А. Дельвиг
АНТОН ДЕЛЬВИГ – ЛИТЕРАТОР
СТИХОТВОРЕНИЯ
«СТИХОТВОРЕНИЯ БАРОНА ДЕЛЬВИГА»
«СТИХОТВОРЕНИЯ БАРОНА ДЕЛЬВИГА»{*}
2. ОТВЕТ{*}
3. ДВЕ ЗВЕЗДОЧКИ{*}
4. ГЕНИЙ-ХРАНИТЕЛЬ {*}
5. НА СМЕРТЬ В<ЕНЕВИТИНО>ВА{*}
6. Н. И. ГНЕДИЧУ{*}
7. ЭПИТАФИЯ{*}
8. В АЛЬБОМ А. Н. ВУЛЬФ{*}
9. В АЛЬБОМ С. Г. К—ОЙ{*}
10. РОМАНС{*}
11. РУССКАЯ ПЕСНЯ{*}
12. РУССКАЯ ПЕСНЯ{*}
13. ЛУНА{*}
14. ЗАСТОЛЬНАЯ ПЕСНЯ{*}
15. НА СМЕРТЬ СОБАЧКИ АМИКИ{*}
16. КУПАЛЬНИЦЫ {*}
17. К ЛИЛЕТЕ{*}
18. К ДОРИДЕ{*}
19. ХОР ИЗ КОЛИНОВОЙ ТРАГЕДИИ «ПОЛИКСЕНА»{*}
20. НАДПИСЬ НА СТАТУЮ ФЛОРЕНТИЙСКОГО МЕРКУРИЯ{*}
21. К АМУРУ {*}
22. ИДИЛЛИЯ{*}
23. ПЕСНЯ{*}
24. РОМАНС{*}
25. ЖАЛОБА{*}
26. РОМАНС{*}
27. СОН{*}
28. РАЗОЧАРОВАНИЕ{*}
29. НА СМЕРТЬ *** {*}
30. ВДОХНОВЕНИЕ {*}
31. СОНЕТ{*}
32. Н. М. ЯЗЫКОВУ {*}
33. С. Д. П<ОНОМАРЕВ>ОЙ ПРИ ПОСЫЛКЕ КНИГИ «ВОСПОМИНАНИЕ ОБ ИСПАНИИ», СОЧ. БУЛГАРИНА {*}
34. РУССКАЯ ПЕСНЯ{*}
35. РУССКАЯ ПЕСНЯ{*}
36. ДОМИК{*}
37. ЦЕФИЗ {*}
38. ДИФИРАМБ {*}
39. МЫ{*}
40. УТЕШЕНИЕ{*}
41. К ПТИЧКЕ, ВЫПУЩЕННОЙ НА ВОЛЮ{*}
42. РУССКАЯ ПЕСНЯ{*}
43. РОЗА{*}
44. РОМАНС{*}
45. ДРУЗЬЯ {*}
46. МУЗАМ{*}
47. ЭПИГРАММА{*}
48. СМЕРТЬ{*}
49. В АЛЬБОМ{*}
50. РОМАНС{*}
51. РОМАНС{*}
52. ЭПИТАФИЯ{*}
53. ВАКХ{*}
54. РУССКАЯ ПЕСНЯ{*}
55. РУССКАЯ ПЕСНЯ{*}
56. ПУШКИНУ{*}
57. ХАТА{*}
58. РОМАНС{*}
59. К МАЛЬЧИКУ{*}
60. ПЕРВАЯ ВСТРЕЧА{*}
61. ПЕСНЯ{*}
62. К ДИОНУ{*}
63. ЭЛЕГИЯ{*}
64. КОНЕЦ ЗОЛОТОГО ВЕКА {*}
65. ЭПИЛОГ{*}
СТИХОТВОРЕНИЯ, НЕ ВОШЕДШИЕ В СБОРНИК 1829 ГОДА
1. РУССКАЯ ПЕСНЯ{*}
2{*}
3{*}
4{*}
5. ПИИТ И ЭХО{*}
6. ЭПИТАФИЯ{*}
7. СТИХИ НА РОЖДЕНИЕ В. К. КЮХЕЛЬБЕКЕРА{*}
8. АПОЛОГ{*}
9. К ГОЛУБКУ{*}
10. ЭПИГРАММА{*}
11. ХЛОЯ{*}
12. К ПОЭТУ-МАТЕМАТИКУ{*}
13. НА ВЗЯТИЕ ПАРИЖА{*}
14. ПОСЛАНИЕ К А. Д. ИЛЛИЧЕВСКОМУ{*}
15. ТРИОЛЕТ К<НЯЗЮ> ГОРЧАКОВУ{*}
16. К ТЕМИРЕ{*}
17. ТЛЕННОСТЬ{*}
18. К Т—ВУ{*}
19. ПОЛЯК {*}
20. К К<НЯЗЮ> Г<ОРЧАКОВУ>{*}
21. ТИХАЯ ЖИЗНЬ{*}
22. К ЛИЛЕТЕ {*}
23. ДИФИРАМБ {*}
24. НА СМЕРТЬ ДЕРЖАВИНА{*}
25. ПЕРЕМЕНЧИВОСТЬ {*}
26. НА СМЕРТЬ КУЧЕРА АГАФОНА{*}
27. БЕДНЫЙ ДЕЛЬВИГ{*}
28. ПОДРАЖАНИЕ 1-МУ ПСАЛМУ{*}
29. В АЛЬБОМ КНЯЖНЕ ВОЛКОНСКОЙ{*}
30. ПЕРЕВОДЧИКУ ДИОНА{*}
31. МОИ ЧЕТЫРЕ ВОЗРАСТА {*}
32. ЛЮБОВЬ{*}
33. НАДПИСЬ К МОЕМУ ПОРТРЕТУ{*}
34. К А. М. Т—й{*}
35. БЛИЗОСТЬ ЛЮБОВНИКОВ {*}
36. ДОСАДА{*}
37. К ФАНТАЗИИ{*}
38. БОГИНЯ ТАМ И БОГ ТЕПЕРЬ {*}
39. ДИФИРАМБ{*}
40. ЖАВОРОНОК{*}
41. ЭЛИЗИУМ ПОЭТОВ{*}
42. РАЗГОВОР С ГЕНИЕМ{*}
43. К К<НЯЖНЕ> Т. В<ОЛКОНСКОЙ>{*}
44. ФАНИ {*}
45. К А. С. ПУШКИНУ{*}
46. ПРОЩАЛЬНАЯ ПЕСНЬ ВОСПИТАННИКОВ ЦАРСКОСЕЛЬСКОГО ЛИЦЕЯ{*}
47. К ПУЩИНУ {*}
48. К А. Д. ИЛЛИЧЕВСКОМУ {*}
49. К ШУЛЬГИНУ{*}
50. К КЮХЕЛЬБЕКЕРУ{*}
51. К ДРУЗЬЯМ{*}
52. В АЛЬБАУМ{*}
53. К И. И. ПУЩИНУ {*}
54. А. С. ПУШКИНУ {*}
55. ПРИЗВАНИЕ{*}
56. МОЯ ХИЖИНА{*}
57. ОСЕННЯЯ КАРТИНА{*}
58. К ИЛЛИЧЕВСКОМУ {*}
59. К Е. А. КИЛЬШТЕТОВОЙ{*}
60{*}
61. УТЕШЕНИЕ БЕДНОГО ПОЭТА{*}
62. ЭПИТАФИЯ {*}
63. ПЕСНЯ{*}
64. К ЕВГЕНИЮ{*}
65. Е. А. Б—ВОЙ {*}
66{*}
67. В ДЕНЬ МОЕГО РОЖДЕНЬЯ{*}
68. ВИДЕНИЕ{*}
69. КУПИДОНУ{*}
70. ПОЭТ{*}
71. УСПОКОЕНИЕ{*}
72. ПЕРЕВОДЧИКУ ВИРГИЛИЯ{*}
73. Ф. Н. ГЛИНКЕ {*}
74. ЕВГЕНИЮ{*}
75. ЛЕКАРСТВА ОТ НЕСЧАСТИЙ{*}
76. РОМАНС{*}
77. Г. КРИТИКУ ПОЭМЫ «РУСЛАН И ЛЮДМИЛЫ»{*}
78. К ЛАСТОЧКЕ{*}
79. ЭПИТАФИЯ{*}
80. КРЫЛОВУ{*}
81. В АЛЬБОМ П. А. СПА—КОЙ{*}
82. К Е<ВГЕНИЮ>{*}
83. ПОДРАЖАНИЕ БЕРАНЖЕ{*}
84. В АЛЬБОМ Б<АРАТЫНСКОМУ>{*}
85. ЗАСТОЛЬНАЯ ПЕСНЯ {*}
86. СОНЕТ{*}
87. (19 ОКТЯБРЯ 1822){*}
88{*}
89. К А. Е. И<ЗМАЙЛОВУ>{*}
90. К МОРФЕЮ{*}
91. К СОФИИ{*}
92{*}
93. К ОШЕЙНИКУ СОБАЧКИ ДОМИНГО{*}
94. ПЕТЕРБУРГСКИМ ЦЕНЗОРАМ{*}
95{*}
96{*}
97{*}
98. 19 ОКТЯБРЯ 1824{*}
99. 19 ОКТЯБРЯ 1825{*}
100{*}
101. А. Н. КАРЕЛИНОЙ {*}
102. СОНЕТ{*}
103{*}
104{*}
105. ХОР {*}
106. В АЛЬБОМ Е. П. ЩЕРБИНИНОЙ {*}
107. <РУССКАЯ ПЕСНЯ>{*}
108. <РУССКАЯ ПЕСНЯ>{*}
109. РУССКАЯ ПЕСНЯ{*}
110. ОТСТАВНОЙ СОЛДАТ {*}
111. ИЗОБРЕТЕНИЕ ВАЯНИЯ {*}
112. К П*** {*}
113{*}
114. ЧЕТЫРЕ ВОЗРАСТА ФАНТАЗИИ{*}
115{*}
116. ГРУСТЬ{*}
117. МАЛОРОССИЙСКАЯ МЕЛОДИЯ{*}
118. РУССКАЯ ПЕСНЯ{*}
119. СЛЕЗЫ ЛЮБВИ{*}
120. УДЕЛ ПОЭТА{*}
121{*}
122. ПОЭТ{*}
123{*}
124. РУССКАЯ ПЕСНЯ{*}
125{*}
126. <НАБРОСОК ДРАМАТИЧЕСКОЙ ПОЭМЫ О ТАССО>{*}
127{*}
128{*}
129{*}
130{*}
131{*}
132{*}
133{*}
134{*}
ДРАМАТИЧЕСКИЕ ОТРЫВКИ. ПРОЗА
1. МЕДЕЯ {*}
2. МАККАВЕИ
3. НОЧЬ НА 24 ИЮНЯ{*}
4. РОЖДЕНИЕ ЛЕЛЯ {*}
СТАТЬИ
1. ИЗВЕСТНОСТЬ РОССИЙСКОЙ СЛОВЕСНОСТИ {*}
2. НА КРИТИКУ «ГАЛАТЕИ»{*}
3. «РАДУГА». ЛИТЕРАТУРНЫЙ И МУЗЫКАЛЬНЫЙ АЛЬМАНАХ НА 1830 ГОД. {*}
4. «ДИМИТРИЙ САМОЗВАНЕЦ». ИСТОРИЧЕСКИЙ РОМАН. СОЧИНЕНИЕ ФАДДЕЯ БУЛГАРИНА. 4 ЧАСТИ. {*}
5{*}
6. «ЧЕТЫРЕ ВРЕМЕНИ ГОДА РУССКОГО ПОСЕЛЯНИНА». СЕЛЬСКАЯ ПОЭМА ФЕДОРА СЛЕПУШКИНА. {*}
7. «НИЩИЙ». СОЧИНЕНИЕ А. ПОДОЛИНСКОГО. {*}
8{*}
9{*}
10. БАХЧИСАРАЙСКИЙ ФОНТАН. СОЧИНЕНИЕ АЛЕКСАНДРА ПУШКИНА. {*}
11. «ПОДСНЕЖНИК НА 1830 ГОД». {*}
12{*}
13. ОПЫТ ПЕРЕВОДА ГОРАЦИЕВЫХ ОД В. ОРЛОВА. {*}
14. «ЯГУБ СКУПАЛОВ, ИЛИ ИСПРАВЛЕННЫЙ МУЖ». НРАВСТВЕННО-САТИРИЧЕСКИЙ РОМАН СОВРЕМЕННЫХ НРАВОВ. В ЧЕТЫРЕХ ЧАСТЯХ. {*}
15. «БЕРЛИНСКИЕ ПРИВИДЕНИЯ, ИЛИ НЕЧАЯННАЯ ВСТРЕЧА В МАСКАРАДЕ, ИСТИННОЕ ПРОИСШЕСТВИЕ». ПЕРЕВОД С ФРАНЦУЗСКОГО, ПОСЛЕДНЕЕ СОЧИНЕНИЕ Г-ЖИ РАДКЛИФ. {*}
16. «РАЗБОЙНИК». ПОВЕСТЬ В СТИХАХ. СОЧИНЕНИЕ И. М. X. А. С. МАТВЕЯ ПОКРОВСКОГО. {*}
17. IWAN WUISCHIG1N, MORALISCH-SATYRISCHER ROMAN VON TH. BULGARIN. AUS DEM RUSSISCHEN UBERSETZT VON AUGUST OLDEKOP. 4 TN. {*}
18{*}
19. «НОВЕЙШЕЕ СОБРАНИЕ РОМАНСОВ И ПЕСЕНЬ, ИЗБРАННЫХ ИЗ ЛУЧШИХ АВТОРОВ, КАК-ТО: ДЕРЖАВИНА, КАРАМЗИНА, ДМИТРИЕВА,БОГДАНОВИЧА, НЕЛЕДИНСКОГО-МЕЛЕЦКОГО, КАПНИСТА, БАТЮШКОВА, ЖУКОВСКОГО, МЕРЗЛЯКОВА, А. ПУШКИНА, БАРАТЫНСКОГО, КОЗЛОВА, БАРОНА ДЕЛЬВИГА, КНЯЗЯ ВЯЗЕМСКОГО, ФЕДОРА ГЛИНКИ, БОРИСА ФЕДОРОВА, ВЕНЕВИТИНОВА, СЛЕПУШКИНА И МНОГИХ ДРУГИХ ЛИТЕРАТОРОВ». ПОСВЯЩЕНО ПРЕКРАСНОМУ ПОЛУ. В 2-Х ЧАСТЯХ. {*}
20. «ВАСИЛИЙ ШУЙСКИЙ». ТРАГЕДИЯ В ПЯТИ ДЕЙСТВИЯХ. СОЧ<ИНЕНИЕ> НИКОЛАЯ СТАНКЕВИЧА. {*}
21. «СЕЛАМ, ИЛИ ЯЗЫК ЦВЕТОВ». {*}
22. «ТЕАТРАЛЬНЫЙ АЛЬМАНАХ НА 1830 ГОД». {*}
23. «ГИНЕКИОН». {*}
24. «КАРЛ СМЕЛЫЙ, ИЛИ АННА ГЕЙЕРШТЕЙНСКАЯ, ДЕВА МРАКА». СОЧ<ИНЕНИЕ> СИРА ВАЛТЕР-СКОТТА. ПЕР. С АНГЛИЙСКОГО С. ДЕ-ШАПЛЕТ, 5 ЧАСТЕЙ С ПОРТРЕТОМ АВТОРА. {*}
25. «КЛАССИК И РОМАНТИК, ИЛИ НЕ В ТОМ СИЛА». КОМЕДИЯ В ОДНОМ ДЕЙСТВИИ, В СТИХАХ. СОЧ<ИНЕНИЕ> КОНСТАНТИНА МОСАЛЬСКОГО. {*}
26. «МИРЗА-ХАДЖИ-БАБА ИСФАГАНИ В ЛОНДОНЕ». 4 Ч. {*}
27. «ЗАПИСКИ О ГОРОДАХ ЗАБАЛКАНСКИХ, ЗАНЯТЫХ РОССИЙСКИМИ ВОЙСКАМИ В ДОСТОПАМЯТНУЮ КАМПАНИЮ 1829 ГОДА, ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА ПОЛКОВНИКА ЭНЕГОЛЬМА». {*}
28. БРОШЮРКИ, ИЗДАВАЕМЫЕ ИВАНОМ КРОНЕБЕРГОМ. № 1. ИСТОРИЧЕСКИЙ ВЗГЛЯД НА ЭСТЕТИКУ. {*}
29. «ЖУРНАЛ ПЕШЕХОДЦЕВ ОТ МОСКВЫ ДО РОСТОВА, И ОБРАТНО В МОСКВУ». {*}
30{*}
31. «БАСНИ ИВАНА КРЫЛОВА». В ОСЬМИ КНИГАХ. НОВОЕ ИЗДАНИЕ, ВНОВЬ ИСПРАВЛЕННОЕ И УМНОЖЕННОЕ. {*}
32. «КУПЕЧЕСКИЙ СЫНОК, ИЛИ СЛЕДСТВИЕ НЕБЛАГОРАЗУМНОГО ВОСПИТАНИЯ». НРАВСТВЕННО– САТИРИЧЕСКИЙ РОМАН. {*}
33. «ИСТОРИЯ ДРЕВНЕЙ И НОВОЙ ЛИТЕРАТУРЫ». СОЧИНЕНИЕ ФРИДРИХА ШЛЕГЕЛЯ. {*}
34. «ТЕОРЕТИКО-ПРАКТИЧЕСКОЕ НАСТАВЛЕНИЕ О ВИНОДЕЛИИ». ПЕРЕВЕДЕНО С ФРАНЦУЗСКОГО И ИЗДАНО ИЖДИВЕНИЕМ ИМП. ВОЛЬНОГО ЭКОНОМИЧЕСКОГО ОБЩЕСТВА, ТЩАНИЕМ ПРЕДСЕДАТЕЛЯ ОТДЕЛЕНИЯ СЕЛЬСКОГО ХОЗЯЙСТВА, АФАНАСИЯ СТОЙКОВИЧА. {*}
35. «СЕВЕРНЫЙ ПЕВЕЦ, ИЛИ СОБРАНИЕ НОВЕЙШИХ И ОТЛИЧНЕЙШИХ РОМАНСОВ И ПЕСЕНЬ». ПОСВЯЩАЕТСЯ ЛЮБИТЕЛЬНИЦАМ И ЛЮБИТЕЛЯМ ПЕНИЯ. 2 ЧАСТИ. {*}
36. «ЦИТРА, ИЛИ МЕЛКИЯ СТИХОТВОРЕНИЯ г. ГРУ—НОВА». {*}
37{*}
38. «БЕСПРИЮТНАЯ». ПОВЕСТЬ В СТИХАХ. СОЧИНЕНИЕ ПРОВА МАКСИМОВИЧА. {*}
39. «МАКБЕТ». ТРАГЕДИЯ ШАКСПИРА. ИЗ СОЧ<ИНЕНИЙ> ШИЛЛЕРА. ПЕРЕВОД А. РОТЧЕВА. {*}
40. «БЕЗУМНАЯ». РУССКАЯ ПОВЕСТЬ В СТИХАХ. СОЧИНЕНИЕ ИВАНА КОЗЛОВА. {*}
41. «БОРИС ГОДУНОВ». {*}
КОЛЛЕКТИВНОЕ
1.{*}
2. ПЕВЦЫ 15-ГО КЛАССА{*}
3. ЭЛЕГИЯ НА СМЕРТЬ АННЫ ЛЬВОВНЫ{*}
4{*}
СТАТЬИ ИЗ РАЗДЕЛА «СМЕСЬ» «ЛИТЕРАТУРНОЙ ГАЗЕТЫ»
5.{*}
6{*}
ПИСЬМА
1. РОДНЫМ {*}
2. И. В. МАЛИНОВСКИЙ, С. С. ЕСАКОВ, В. Д. ВОЛЬХОВСКИЙ, А. Д. ИЛЛИЧЕВСКИЙ, И. И. ПУЩИН, А. А. ДЕЛЬВИГ, А. С. ПУШКИН И НЕИЗВЕСТНЫЙ ЛИЦЕИСТ– С. С. ФРОЛОВУ{*}
3. И. А. ГАРИЖСКОМУ{*}
4. А. Н. ОЛЕНИНУ{*}
5. В. К. КЮХЕЛЬБЕКЕРУ{*}
6. А. А. БЕСТУЖЕВУ И К. Ф. РЫЛЕЕВУ (?){*}
7. П. А. ВЯЗЕМСКОМУ{*}
8. В. К. КЮХЕЛЬБЕКЕРУ{*}
9. Ф. Н. ГЛИНКЕ{*}
10. П. А. ВЯЗЕМСКОМУ{*}
11. А. С. ПУШКИНУ{*}
12. А. С. ПУШКИНУ{*}
13. Ф. Н. ГЛИНКЕ{*}
14. И. В. СЛЕНИНУ {*}
15. А. Н. ОЛЕНИНУ{*}
16. А. С. ПУШКИНУ{*}
17. А. Н. ОЛЕНИНУ{*}
18. А. Н. ОЛЕНИНУ{*}
19. А. А. РОХМАНОВОЙ{*}
20. П. А. ПЛЕТНЕВУ{*}
21. А. Н. ОЛЕНИНУ{*}
22. С. М. САЛТЫКОВОЙ{*}
23. С. М. САЛТЫКОВОЙ
24. С. М. САЛТЫКОВОЙ
25. А. А. и Л. М. ДЕЛЬВИГАМ
26. П. А. ОСИПОВОЙ{*}
27. В. Г. АНАСТАСЕВИЧУ{*}
28. С. М. САЛТЫКОВОЙ{*}
29. С. М. САЛТЫКОВОЙ{*}
30. С. М. САЛТЫКОВОЙ
31. С. М. САЛТЫКОВОЙ
32. С. М. САЛТЫКОВОЙ
33. С. М. САЛТЫКОВОЙ
34. С. М. САЛТЫКОВОЙ{*}
35. С. М. САЛТЫКОВОЙ{*}
36. С. М. САЛТЫКОВОЙ{*}
37. Л. С. ПУШКИНУ{*}
38. С. М. САЛТЫКОВОЙ{*}
39. С. М. САЛТЫКОВОЙ
40. С. М. САЛТЫКОВОЙ
41. С. М. САЛТЫКОВОЙ{*}
42. С. М. САЛТЫКОВОЙ
43. В. И. ГРИГОРОВИЧУ{*}
44. С. М. САЛТЫКОВОЙ{*}
45. С. М. САЛТЫКОВОЙ
46. С. М. САЛТЫКОВОЙ
47. С. М. САЛТЫКОВОЙ
48. С. М. САЛТЫКОВОЙ{*}
49. С. М. САЛТЫКОВОЙ
50. С. М. САЛТЫКОВОЙ
51. С. М. САЛТЫКОВОЙ
52. П. А. ВЯЗЕМСКОМУ{*}
53. В. И. ГРИГОРОВИЧУ{*}
54. Е. А. БАРАТЫНСКОМУ{*}
55. М. Л. ЯКОВЛЕВ И А. А. ДЕЛЬВИГ – В. Д. ВОЛЬХОВСКОМУ{*}
56. Е. А. БАРАТЫНСКОМУ{*}
57. А. С. ПУШКИНУ{*}
58. Е. А. БАРАТЫНСКОМУ{*}
59. Г. С. КАРЕЛИНУ{*}
60. Е. А. БАРАТЫНСКОМУ{*}
61. А. С. ПУШКИНУ{*}
62. П. А. ВЯЗЕМСКОМУ{*}
63. Г. С. и А. Н. КАРЕЛИНЫМ{*}
64. П. А. ОСИПОВОЙ{*}
65. А. С. ПУШКИНУ{*}
66. П. А. ВЯЗЕМСКОМУ{*}
67. М. П. ПОГОДИНУ{*}
68. П. А. ОСИПОВОЙ{*}
69. А. С. ПУШКИНУ{*}
70. Г. С. КАРЕЛИНУ{*}
71. В ГЛАВНЫЙ ЦЕНЗУРНЫЙ КОМИТЕТ{*}
72. Г. С. КАРЕЛИНУ{*}
73. Е. А. БАРАТЫНСКОМУ{*}
74. В ГЛАВНЫЙ ЦЕНЗУРНЫЙ КОМИТЕТ{*}
75. А. С. ПУШКИНУ{*}
76. В ГЛАВНЫЙ ЦЕНЗУРНЫЙ КОМИТЕТ{*}
77. В. Г. АНАСТАСЕВИЧУ{*}
78. А. X. БЕНКЕНДОРФУ{*}
79. А. С. ПУШКИНУ{*}
80. Е. А. БАРАТЫНСКОМУ{*}
81. П. А. ОСИПОВОЙ{*}
82. Н. И. ГНЕДИЧУ{*}
83. А. С. ПУШКИНУ{*}
84. Е. А. БАРАТЫНСКОМУ{*}
85. П. А. ОСИПОВОЙ{*}
86. Е. А. БАРАТЫНСКОМУ{*}
87. А. С. ПУШКИНУ{*}
88. Н. А. ПОЛЕВОМУ{*}
89. В. Д. КАРНИЛЬЕВУ{*}
90. ПРОШЕНИЕ НА ВЫСОЧАЙШЕЕ ИМЯ{*}
91. П. А. ВЯЗЕМСКОМУ{*}
92. А. С. ПУШКИНУ{*}
93. В ПЕТЕРБУРГСКИЙ ЦЕНЗУРНЫЙ КОМИТЕТ{*}
94. П. А. ОСИПОВОЙ{*}
95. Е. А. БАРАТЫНСКОМУ{*}
96. Е. А. БАРАТЫНСКОМУ{*}
97. П. А. ВЯЗЕМСКОМУ{*}
98. В ПЕТЕРБУРГСКИЙ ЦЕНЗУРНЫЙ КОМИТЕТ{*}
99. М. А. МАКСИМОВИЧУ{*}
100. О. М. СОМОВ И А. А. ДЕЛЬВИГ– Н. М. КОНШИНУ{*}
101. А. А. И С. М. ДЕЛЬВИГИ – А. П. КЕРН{*}
102. М. А. МАКСИМОВИЧУ{*}
103. П. А. ВЯЗЕМСКИЙ И А. А. ДЕЛЬВИГ – А. С. ПУШКИНУ{*}
104. П. А. ВЯЗЕМСКОМУ{*}
105. А. С. ПУШКИНУ{*}
106. Н. М. КОНШИНУ{*}
107. А. П. ЕЛАГИНОЙ-КИРЕЕВСКОЙ{*}
108. Ф. Н. ГЛИНКЕ{*}
109. К. М. БОРОЗДИНУ{*}
110. М. Д. ДЕЛАРЮ{*}
111. П. А. ВЯЗЕМСКОМУ.{*}
112. К. М. БОРОЗДИНУ{*}
113. К. М. БОРОЗДИНУ{*}
114. А. С. ПУШКИНУ{*}
115. О. М. СОМОВУ{*}
116. П. И. ШАЛИКОВУ{*}
117. А. Н. ОЛЕНИНУ{*}
ПРИЛОЖЕНИЯ
РАННИЕ РЕДАКЦИИ И ПЛАНЫ
«СТИХОТВОРЕНИЯ БАРОНА ДЕЛЬВИГА»
18. ЛИЛЕЯ
26. РОМАНС
37. ЦЕФИЗ
57. ХАТА
58. РОМАНС
59. К МАЛЬЧИКУ
60. ДАФНА
61. РОМАНС
62. К ДИОНУ
СТИХОТВОРЕНИЯ, НЕ ВОШЕДШИЕ В СБОРНИК 1829 ГОДА
СТИХОТВОРЕНИЯ, НЕ ВОШЕДШИЕ В СБОРНИК 1829 ГОДА
21. ТИХАЯ ЖИЗНЬ
23. ДИФИРАМБ
25. ПЕРЕМЕНЧИВОСТЬ
31. ТОГО УЖ НЕТ
32. ЛЮБОВЬ
33. НАДПИСЬ НА МОЙ ПОРТРЕТ
34. МАДРИГАЛ
39. ЗАСТОЛЬНАЯ ПЕСНЯ
42 РАЗГОВОР С ГЕНИЕМ
46. ПРОЩАЛЬНАЯ ПЕСНЬ ВОСПИТАННИКОВ ИМП. ЦАРСКОСЕЛЬСКОГО ЛИЦЕЯ
52. К ЯХОНТОВУ
55. К ОЛИНЬКЕ
61. УТЕШЕНИЕ БЕДНОГО ПОЭТА
69. К КУПИДОНУ С ЛИРОЮ, СИДЯЩЕМУ НА ЛЬВЕ
107. <РУССКАЯ ПЕСНЯ>
ПРОЗАИЧЕСКИЕ ПЛАНЫ ИДИЛЛИЙ
ПРОЗАИЧЕСКИЕ ПЛАНЫ ИДИЛЛИЙ
ОТСТАВНОЙ СОЛДАТ
НАЧАЛО ВАЯНИЯ[1]
СТАТЬИ
«ДМИТРИЙ САМОЗВАНЕЦ»
КОММЕНТАРИИ
ПРИМЕЧАНИЯ
СПИСОК УСЛОВНЫХ СОКРАЩЕНИЙ
СЛОВАРЬ МИФОЛОГИЧЕСКИХ ИМЕН И НАЗВАНИЙ
notes
1
2
1
2
3
1
1
1
2
1
1
2
1
1
1
1
1
1
1
1
1
1
1
1
2
3
1
1
2
3
4
1
2
1
1
1
1
1
1
2
1
1
2
1
1
1
2
1
А.А. Дельвиг
Сочинения
АНТОН ДЕЛЬВИГ – ЛИТЕРАТОР
Антон Антонович Дельвиг был одной из самых примечательных фигур в русской литературе пушкинской эпохи. Не обладая ни гениальностью Пушкина, ни выдающимися дарованиями Батюшкова или Баратынского, он тем не менее оставил свой след и в истории русской поэзии, и в истории критики и издательского дела, а личность его была неотъемлема от литературной жизни 1820—1830-х гг. Осознание его подлинной роли в литературе, богатой блестящими именами, приходило с течением времени: так, ближайшему поколению она была не вполне понятна, и да же первый биограф его, В. П. Гаевский, с любовью и тщанием собиравший материалы для его жизнеописания, рассматривал их скорее как подсобные для будущей полной биографии Пушкина [1]. Только в наше время Дельвиг стал изучаться как самостоятельный и оригинальный поэт [2].
Творчество Дельвига нелегко для понимания. Оно нуждается в исторической перспективе, в которой только и могут быть оценены его литературные открытия. Но понять его, осмыслить его внутреннюю логику и закономерности, почувствовать особенности его поэтического языка – значит во многом приблизиться к пониманию эпохи, давшей человечеству Пушкина. Тот, кто решится на эту работу, будет сторицей вознагражден перед ним раскроются художественные и – шире – духовные ценности, которые были сменены другими, но не умерли и не исчезли и постоянно напоминают о себе нашему эстетическому сознанию – хотя бы тогда, когда мы слушаем романсы Глинки, Даргомыжского, Алябьева, или М. Яковлева на слова Дельвига – «Соловей», «Когда, душа, просилась ты » и др.
По отцу Дельвиг принадлежал к старинному эстляндскому баронскому роду, совершенно оскудевшему задолго до его рождения; семья жила на жалованье отца, плац-майора в Москве, а потом окружного генерала внутренней стражи в Витебске; за матерью его было крошечное имение в Тульской губернии. Будущий поэт родился в Москве 6 августа 1798 г.; начальное образование получил в частном пансионе. Родители добивались определения его в только что организованный Царскосельский лицей и пригласили учителя. Учитель этот, литератор А. Д. Боровков, отвез мальчика в Петербург. 19 октября 1811 г. начался лицейский период жизни Дельвига, под знаком которого протекли едва ли не все его юношеские и даже зрелые годы.
Мы располагаем сейчас довольно большим числом свидетельств о «лицейском» Дельвиге. В табели за 1812 г., составленной из рапортов преподавателей, имя его стоит на двадцать шестом месте – и на четвертом от конца. Учителя почти единодушно отказывают ему в способностях, а многие – и в прилежании и, может быть, не без оснований: Пушкин, ближайший и любимый его друг, вспоминал, что способности Дельвига развивались медленно, и что до четырнадцати лет «он не знал ни одного иностранного языка и не оказывал склонности ни к какой науке» [1]. «Мешкотность», флегматичность Дельвига обращала на себя всеобщее внимание; она оставляла его лишь тогда, когда он шалил или резвился; в нем открывалась тогда насмешливость и даже дерзость: «...человек <...> веселого, шутливого нрава», «один из лучших остряков»,– писал о нем однокашник его Илличевский [2]. Большинство товарищей вспоминало, однако, о нем как о записном ленивце, более всего любящем поспать; эта репутация, отнюдь не лишенная оснований, отразилась и в лицейских куплетах и в пушкинских «Пирующих студентах». Нужно иметь в виду при этом, что в стихах Дельвига «лень» и «сон» – более поэтические, чем бытовые понятия: темы эти были широко распространены в анакреонтической и горацианской лирике и постоянно встречаются, например, у Батюшкова и в лицейских стихах Пушкина.
«Любовь к поэзии пробудилась в нем рано,– вспоминал Пушкин.– Он знал почти наизусть «Собрание русских стихотворений», изданное Жуковским. С Державиным он не расставался». Он читает – жадно и бессистемно, большей частью во время занятий, преимущественно русские книги,– и за четыре года приобретает репутацию едва ли не лучшего знатока русской литературы среди лицеистов. В 1816 г. директор Лицея Энгельгардт замечает, что Дельвигу свойственно «какое-то воинствующее отстаивание красот русской литературы» [3]. Первые известные нам его стихи – патриотическая стилизация народной песни по случаю занятия Москвы Наполеоном (1812) и оды. Эти ранние стихи очень слабы даже технически, – много слабее, чем у его товарищей.
Война 1812 г. пробудила национальное самосознание и дала новый импульс русской литературе. В нее хлынул поток общественных и эстетических идей, опиравшихся на широкую европейскую просветительскую традицию. Поэзия Жуковского, Батюшкова, Вяземского, Д. Давыдова была преддверием романтического движения, и она решительно захватила литературную авансцену и заставила померкнуть старые кумиры – даже Державина. Литературная жизнь Лицея развивалась под знаком новых веяний.
Юный Дельвиг был непосредственным и ближайшим ее участником. Он постоянный сотрудник рукописных лицейских журналов, а с 1814 г. его стихи начинают появляться в печати. Его формирование как поэта идет стремительно. То, что написано им в возрасте пятнадцати-шестнадцати лет, стоит на уровне профессиональной поэзии. И Пушкин, и Илличевский в упомянутом уже отзыве называли стихи «К Диону», «К Лилете», где, по словам Пушкина, «заметно необыкновенное чувство гармонии и <...> классической стройности».
«Гармония», «классическая стройность» – категории эстетики Батюшкова и Жуковского. Но поэтическая традиция здесь иная.
Пушкин вспоминал, что первыми опытами Дельвига в стихотворстве были подражания Горацию, которого он изучал в классе под руководством профессора Н. Ф. Кошанского.
Кошанский научил Дельвига понимать латинские тексты, но не мог научить понимать поэзию. Кошанский был «классик», к поэтическим опытам лицеистов относился с предубеждением, и Дельвиг написал пародию на его стихи – «На смерть кучера Агафона». Когда Дельвиг говорил, что «языку богов» он учился «у Кошанского» – это также была пародия. М. Л. Яковлев, однокашник Дельвига, свидетельствовал: «Дельвиг вовсе не Кошанскому обязан привязанностью к классической словесности, а товарищу своему Кюхельбекеру» [1]. С Кюхельбекером же Дельвиг читает немецких поэтов: Бюргера, Клопштока, Шиллера и Гельти. В его лицейских стихах есть следы интереса и к Э. фон Клейсту, и к М. Клаудиусу.
То, что приверженец национальных начал в литературе подражает Горацию и заинтересован более всего немецкой поэзией,– неожиданно лишь на первый взгляд.
Поэты, которых читали Дельвиг и Кюхельбекер – Клопшток и его ученики и последователи, принадлежавшие, как Гельти и Клаудиус, к «геттингенскому поэтическому союзу» или родственные ему, как Бюргер, – были как раз борцами за национальное искусство и бунтарями против классических норм. Они открывали дорогу романтическому движению. Одной из особенностей их творчества было обращение к античности, в частности к античной метрике, как к средству избежать нивелирующей, вненациональной классической традиции, которую связывали прежде всего с влиянием французской поэзии.
Шиллер, как и Гете, воплотил в своем творчестве дух этой переходной эпохи.
Дельвиг и Кюхельбекер обращаются к Клопштоку и «геттингенцам» как раз в тот период, когда в русской литературе начинается «спор о гекзаметре» и о путях перевода «Илиады»,– спор, проведший размежевание между «классиками» – сторонниками александрийского стиха – и новым поколением поэтов, требовавшим приближения к формам подлинной античной поэзии. Через несколько лет Кюхельбекер с молодым задором заявит публично, что обновление русской литературы придет через освобождение от «правил» литературы французской, и вспомнит Востокова, переведшего Горация мерой подлинника, Гнедича и Жуковского. «Принявши образцами своими великих гениев, в недавние времена прославивших Германию», Жуковский «дал <...> германический дух русскому языку, ближайший к нашему национальному духу, как тот, свободному и независимому» [1].
Это пишется в 1817 г.; через несколько лет Кюхельбекер будет требовать освобождения русской поэзии от пут «германского владычества»,– но то уже будет в иную поэтическую эпоху. Сейчас и Кюхельбекер, и Дельвиг рассматривают «германский» и национальный русский элемент как внутренне родственные.
Дельвиг, по совету Жуковского, упорно занимается немецким языком. Кюхельбекер пишет по-немецки не дошедшую до нас книгу о древней русской поэзии, стремясь познакомить Европу со «Словом о полку Игореве», сборником Кирши Данилова и народными песнями.
Дельвиг пишет рецензию на эту книгу (так и не вышедшую) и печатает ее в журнале «Российский музеум» (1815).
В 1817 г. Дельвиг и Плетнев с восхищением читают слабые стихи Востокова. В том же году Кюхельбекер пропагандирует в Благородном пансионе востоковский «Опыт о русском стихосложении».
И отсюда же удивительное сходство стихов Дельвига и Кюхельбекера в первые послелицейские годы,– сходство жанровое, образное, метрическое. Оба пишут «горацианские оды», элегии античным элегическим дистихом, гекзаметрические послания, дифирамбы; оба насыщают свои стихи античными мифологическими и историческими ассоциациями. И даже избирают сходные темы. Так, Дельвиг пишет «Видение», где имитирует античную метрику, и посвящает его Кюхельбекеру, у которого тоже есть «Видение» и «Призрак». Последнее стихотворение варьирует те же мотивы, что и «Видение» Дельвига. Многое приходит к обоим поэтам от их образцов; так тема исчезающего призрака возлюбленной была популярна у «геттингенцев» (ср. «Die Erscheinung», 1781, или «Die Traume», 1774, гр. Фридриха Леопольда Штольберга). Но заимствованные образы и темы порой изменяются до неузнаваемости. Так происходит с сюжетом идиллии Гельти «Костер в лесу», на основе которой выросла впоследствии одна из лучших русских идиллий Дельвига «Отставной солдат».
Новая русская поэзия осваивала опыт европейского преромантизма, включая его в культурный фонд национальной русской литературы.
Дельвиг окончил Лицей в 1817 г. и вынужден был искать средства к существованию. Он служит в Департаменте горных и соляных дел, в Министерстве финансов и наконец в 1821 г. обосновывается в Публичной библиотеке, где начальниками его были И. А. Крылов и А. Н. Оленин. Служебные занятия его не слишком привлекают; большая доля времени его проходит в литературных общениях.
Конец 1810-х гг.– период литературных кружков и обществ Лицейские поэты также сформировали кружок, оказавший затем мощное влияние на всю литературную жизнь. В него входили Дельвиг, Кюхельбекер и Пушкин.
Дельвиг был первым, кто гласно предсказал Пушкину блестящую будущность. Его стихи «Пушкину» («Кто, как лебедь цветущей Авзонии...», 1815) и в особенности «На смерть Державина» (1816) декларативно указывали на Пушкина как на преемника Державина,– то есть на главу современной поэзии. Подобно «арзамасцам», участники кружка адресуют друг другу послания; культ дружбы, составлявший в эти годы своего рода литературную тему, здесь приобретает специфические черты: поэтизируется именно лицейская дружба, союз поэтов-единомышленников. Эти формулы – «союз поэтов», «любимцы вечных муз», «святое братство» – возникают в лицейских посланиях и становятся своеобразным знаком связи, за которым реакционерам чудилось нечто вроде масонской ложи. Адресаты посланий, носящие реальные имена, вместе с тем обобщены. Это не «поэты», а «Поэты» с прописной буквы, пророки, страдальцы, противопоставленные «безумной толпе» и презираемые ею, бросающие свой вызов року и судьбе. Самая поэзия рассматривается как жертвенное служение. Поэтому приобщение к ней есть своего рода акт посвящения. О нем постоянно упоминают в стихах: так, Дельвиг называет Кюхельбекера своим «вожатым» в поэтический мир («К Кюхельбекеру», 1817) и гордится тем, что «первый <…> услышал пенье» Пушкина («К Языкову», 1822),– но это отнюдь не только литературный мотив. Когда в Петербург приезжает Баратынский, за мальчишескую шалость исключенный из Пажеского корпуса с запрещением служить иначе как солдатом, Дельвиг берет его под свое покровительство. Они поселяются вместе (это происходит в 1819 г.), ведут веселую, полунищенскую богемную жизнь, и Дельвиг оказывается первым, кто приобщил будущего поэта к творчеству; без ведома Баратынского он посылает в печать его ранние стихи. «Союз поэтов» приобретает нового члена.
«Союз поэтов» был очень характерным явлением в кружковом литературном быту 1810-х гг. Он не был оформленным объединением и включал очень разных поэтов, тем не менее ощущавших свой кружок как некую общность – личностную, психологическую, литературную, социальную. В последнем отношении этот кружок составлял как бы периферию будущего декабризма. И Дельвиг, и Баратынский (не говоря уже о Кюхельбекере) находятся почти в открытой оппозиции к режиму последних лет александровского царствования – к аракчеевщине, официальному мистицизму, цензурной политике. Дух религиозного и политического вольномыслия пронизывает стихи Дельвига начала 1820-х гг.– от «Подражания Беранже» до послания «Петербургским цензорам». О «глупых» и «очень опасных <...> разговорах» Дельвига с беспокойством упоминал Энгельгардт; по некоторым косвенным признакам можно предположить, что Дельвиг склонялся иной раз к весьма радикальным взглядам [1]. Имя его мы находим в числе участников целого ряда преддекабристских и связанных с будущим декабризмом обществ: еще в Лицее он посещает вместе с В. Д. Вольховским и Кюхельбекером «Священную артель»; он участвует в «Зеленой лампе», известной в биографии Пушкина; наконец, он заседает в масонской ложе «Избранного Михаила», через которую прошли многие из будущих декабристских деятелей [2].
Все это определило его позицию в двух больших петербургских литературных обществах: «Вольном обществе любителей словесности, наук и художеств» («Михайловское» или «Измайловское») и «Вольном обществе любителей российской словесности», называемом иногда «ученой республикой».
В первое из них Дельвиг был принят в 1818 г. Это было общество под председательством известного баснописца А. Е. Измайлова, где задавали тон литераторы старшего поколения, традиционалисты и рационалисты.
Первым стихотворением Дельвига, прочитанным для избрания, было «На смерть Державина». Через месяц он уже сам читает «К Пушкину»; еще через два месяца Кюхельбекер выступает со своим «Посланием к Пушкину». Вся эта кампания, утверждавшая литературный авторитет главы лицейского кружка, почти неизвестного широкой публике, предшествовала приему в общество самого Пушкина. В день же его избрания (18 августа 1818 г.) Кюхельбекер читает «Послание к Дельвигу и Пушкину» – апологию «тройственного союза» «питомцев, баловней и Феба, и природы». Это был почти вызов, литературная «агрессия» группы новых поэтов, только что покинувших лицейские стены.
Не довольствуясь публичными выступлениями, они несли свою эстетику и психологию за кулисы общества, в домашний кружок Софьи Дмитриевны Пономаревой, где безраздельно царили А. Е. Измайлов, платонически влюбленный в хозяйку, идиллик В. И. Панаев, Орест Сомов, впоследствии автор трактата «О романтической поэзии» и ближайший сотрудник Дельвига, а в те годы – защитник просветительского нормативизма. Назревавшее литературное столкновение осложнялось личным.
Салон Пономаревой был одним из самых значительных и самых демократических дружеских литературных объединений 1820-х гг. Здесь бывали почти все знаменитости петербургского литературного мира, привлекаемые более всего любезностью, образованностью и неотразимым обаянием хозяйки. Появление молодежи – Дельвига, Баратынского и других было встречено старшим поколением весьма неодобрительно, тем более что бесцеремонные пришельцы явно завладевали вниманием капризной и непостоянной Софьи Дмитриевны. Дельвиг, несомненно, пережил сильное увлечение и, по некоторым сведениям, пользовался какое-то время взаимностью. След этого чувства остался в ряде его стихов, в том числе в нескольких сонетах, посвященных Пономаревой. Выбор этой формы характерен: в начале 1820-х гг. сонет (не вполне законно) воспринимался как жанр романтической поэзии.
Все это – и личное, и литературное поведение «Союза поэтов» – подготовило «журнальную войну», начавшуюся в 1820 г. на страницах Измайловского журнала «Благонамеренный».
Нам нет необходимости прослеживать подробно эту полемику, которая была неоднократно исследована [1], но важно уловить ее принципиальный смысл. Она началась выступлением О. Сомова против Жуковского. Сомов возражал против «германского» метафорического языка с позиций рационалистических нормативных поэтик. С этой точки зрения, поэтический язык не может отличаться принципиально от языка прозы. Ревизии подвергается аллегоризм, «туманность» символической образности, ассоциативные ряды, возникающие поверх логических значений.
Все это было свойственно и поэзии Дельвига, развивавшейся под воздействием Жуковского и питавшейся теми же истоками. Поэтому «Видение» Дельвига сразу же становится мишенью критических нападок; его обвиняли в «мистицизме». Мистицизму Дельвиг был решительно чужд, и речь шла не о мировоззрении, а о поэтике. Подобным же образом Воейков критиковал «Руслана и Людмилу» Пушкина.
Второй не менее важный упрек касался горацианского и батюшковского гедонизма. «Союз поэтов» обвиняли в посягательстве на нравственность, воспевании оргий и сладострастия. Этот упрек, как известно, адресовали и Пушкину. Возникла даже полемическая кличка «вакхические поэты».
Культ земных радостей, эротические мотивы действительно были свойственны и раннему Баратынскому, и Дельвигу. Это было литературным выражением преромантического, – а затем и романтического мироощущения, где жизненная полнота, почти языческое переживание жизни было едва ли не непременным свойством поэта. Отсюда и обращение Дельвига к таким напряженно лирическим формам, как дифирамб. Все это воспринималось антагонистами как бунт – литературный, моральный и даже социальный.
Полемика, породившая множество пародий, литературных памфлетов, эпиграмм, сыграла значительную роль в становлении русской романтической поэзии. В литературе определялись линии размежевания. В быту эта борьба не всегда разводила полемистов окончательно: так, благодушный Измайлов сохранял и к Дельвигу, и к Кюхельбекеру некоторое доброжелательство.
Тем не менее «союз поэтов» мало-помалу покидает «Михайловское» общество и охотнее посещает второе, «ученую республику», где председателем был Ф. Н. Глинка и где концентрировались более значительные литературные силы. Уже в 1820 г. Дельвиг – активный член этого Общества, в котором примыкает к левому крылу. Он был одним из тех, кто выступил за низложение главы «правой» партии В. Н. Каразина. Ему, конечно, не было известно о тайных доносах Каразина правительству на Пушкина и лицеистов; не мог он знать и того, что Каразин в одном из них цитировал стихотворение Кюхельбекера «Поэты», обращенное к нему, Дельвигу, и находил в нем тайный политический смысл:
