Текст книги "Еретики Аквасильвы"

Автор книги: Ансельм Одли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 31 страниц)

Глава 30

Мы выключили освещение, деактивировали приборные консоли и раздвинули шторы. Спускаясь по лестнице и пробираясь по темному коридору, я использовал теневое зрение, поэтому мы добрались до двери без лишнего шума. Тетрик осмотрел через окно безлюдную улицу и утвердительно кивнул головой.

– Что мне делать дальше? – спросил он.

– Возвращайся домой и держись подальше от уличных стычек, – ответил я.

– Разве для меня не найдется какого-нибудь дела? – обиженно спросил океанограф.

– Тетрик, – мягко ответил я, – ты не солдат, и у тебя нет боевой подготовки. Мы будем сражаться с лучшими воинами Аквасильвы, превосходящими нас по числу и умению. В поединке с сакри ты не продержишься и минуты.

– Разве я не гожусь для чего-то другого?

– Битва и магия – это все, что у нас осталось. Ты можешь помолиться за меня. Я и так благодарен тебе за поддержку.

– Ну, спасибо, – печально ответил он. – Я ведь тоже живу в этом городе, и мне хочется спасти его от Сферы. Хорошо. Я выйду через заднюю дверь. Удачи, Катан. Пусть боги хранят твою жизнь.

Он кивнул, повернулся и зашагал по коридору. Я немного подождал, дав ему время для того, чтобы покинуть здание, затем осторожно вышел на широкое крыльцо. Океанографическая гильдия размещалась в тихом малолюдном месте. Кривая улочка давала мне необходимое прикрытие. Затемненные переулки создавали запутанный лабиринт, по которому я надеялся добраться до дворцового квартала. Главное, чтобы Лексан не увеличил охрану у ворот.

Внезапно слева послышались голоса. Мне пришлось перебежать на темную аллею, которая вела к воротам порта – как раз к тому складу, где, по данным Илды, заперли команду «Изумруда». В сторожке горел свет. Меня отделяло от нее не больше ста ярдов. На дороге маячили фигуры каламанских солдат.

Я вышел на одну из главных улиц и перебежал в тень арки, которая соединяла две части богатого особняка. Небо стало черным, и город погрузился в ночную мглу. Тусклые фонари освещали лишь небольшие пятна пространства. Я находился в квартале от гавани, хотя мне следовало попасть к воротам Дворцового квартала. Обычное везение покинуло меня – патрули появлялись в тех самых местах, через которые пролегал мой путь.

Услышав шаги, я осмотрелся в поисках укрытия. В нескольких ярдах от меня находился резервуар для сбора дождевой воды. Большая каменная чаша покоилась на дюжине коротких столбов. Между днищем резервуара и землей имелся небольшой зазор. Впервые радуясь своему хрупкому телосложению, я юркнул под чашу и втиснулся в узкую щель. Здесь было так темно, что патруль не заметил бы меня, даже заглянув под каменное днище.

Когда они проходили мимо, я увидел черные ботинки и малиновые штаны. Четверо сакри. По моей спине прокатилась волна озноба. Подождав три минуты, я убедился в том, что они удалились на значительное расстояние. Мне нужно было выбраться из-под чаши, но я не мог сдвинуться с места. Мои ноги упирались в камень. Сражаясь с нараставшей паникой, я слегка изогнулся и после нескольких попыток выполз из укрытия. В голове мелькнула мысль, что в следующий раз мне следует искать щель попросторнее. Я побежал назад к затемненной аллее.

Мои нервы звенели от напряжения. Услышав странный шум, я отпрыгнул в сторону и молниеносно вытащил кинжал. Затем мои губы изогнулись в слабой улыбке. Черный кот спрыгнул со стены и побежал по аллее. Я вложил кинжал в ножны.

– Прости меня, кот.

Неужели я сходил с ума, как Оросий? Вопрос возник и прочно обосновался в моей голове. Пробираясь по переулкам и прячась от патрулей, я пытался понять, что заставляло меня пугаться каждой тени и извиняться перед домашним животным. Но это был кот Тени – черный как смоль. Я принял его за добрый знак.

Мой путь пролегал параллельно гавани. Подойдя к следующей боковой улице, я заглянул за угол и тут же отпрянул назад в пятно тени. Почти у перекрестка располагался вражеский пост: четыре пехотинца Лексана просматривали улицу в обоих направлениях. Я застыл на месте, ожидая шагов и страшась, что меня заметили. К счастью, эти опасения оказались напрасными. Я молча выругался – мне нужно было возвращаться назад.

На обратном пути меня едва не заметили каламанские солдаты. Они появились из темноты так внезапно, что я чудом успел прижаться к стене здания. Почему здесь было так много патрулей? Неужели кто-то передал им информацию? Мой живот сжался от напряжения, и мысль о том, что один из лидеров мятежа мог оказаться предателем, вызвала горькую тошноту. Я вдруг почувствовал головокружение и ухватился рукой за стену, чтобы не упасть. В последние дни у меня исчез аппетит, и вот теперь я начал страдать от последствий голодания.

Ум вяло перебирал неважные мысли. Нужно будет подкрепиться в убежище Илды, иначе я не смогу управлять силой бури. А откуда лучше воздействовать на шторм? Из помещения или с крыши дома? Я решил, что сначала испробую первый вариант. Мне не хотелось мокнуть под дождем.

На следующем перекрестке я осмотрел боковую аллею и перебежал на затемненную сторону. Передо мной в пятне света под уличным фонарем промелькнула фигура. Я отступил в небольшую нишу и стал следить за удалявшимся человеком. Он крался вдоль стены и не видел меня. Я услышал шелест одежды. Человек остановился и вытащил из-за пояса предмет, походивший на небольшой арбалет. Обычно такое оружие использовалось в начале боя. Оно заряжалось двумя стрелами и после пары„выстрелов выбрасывалось за ненадобностью. Из-под плаща незнакомца торчала рукоятка меча.

Когда фигура повернулась, я затаил дыхание. Женщина. Единственной женщиной в Лепидоре, умевшей стрелять из арбалета, была Равенна. Значит, она не попала в руки инквизиторов.

Но что она здесь делала? Равенна направлялась к гавани и сжимала в руке заряженный арбалет. Она готовилась к сражению. Какой абсурд! Ей не удастся справиться с четырьмя пехотинцами и она не выстоит против сакри. Сделав несколько шагов, девушка вытащила меч.

Внезапно справа от меня послышались крики и шум сражения Звон мечей ломал ночную тишину. Затем раздался крик:

– На нас напали!

Через минуту звуки стихли. Подкравшись к перекрестку, я встал на колени и выглянул из-за угла. Трое сакри – наверное, те самые, которые проходили мимо меня, – связывали руки двум женшинам. Четвертый воин стоял у стены и осматривал улицу. Взглянув на пленниц, я узнал Палатину и Илессель.

Мне пришлось затаиться в тени. Я не знал, что делать. Судя по всему, девушки шли освобождать команду «Изумруда». Возвращаясь из порта, они наткнулись на патруль сакри. Используя магию Воды и Тени, я мог освободить своих помощниц и без труда расправиться с врагами до того, как к ним подоспеет помощь. Однако в этом случае Равенна нападет на пост каламанских солдат. Ее поступок был чистым самоубийством. После того, что она наговорила мне, я не хотел помогать ей в чем-либо, но это означало ее гибель. У-меня оставалось лишь несколько мгновений на размышление. Один из сакри произнес команду, и патруль направился к гавани.

В ближайшее время Палатине и Илессель не угрожала опасность. В худшем случае их запрут вместе с апелагами. А Равенна могла умереть. Наверное, я не медлил бы ни секунды, если бы такую атаку решила предпринять моя кузина. Мне не хотелось иметь на совести глупую смерть Равенны.

Используя навык незаметных перемещений, которому меня научили в Цитадели, я помчался по аллее и догнал девушку за пару мгновений до того, как она бросилась в атаку. Обхватив Равенну за плечи, я прикрыл ее рот рукой и потащил назад в нишу. Оправившись после первого шока, она начала сопротивляться. Мне удалось выбить ногой меч из ее правой руки, а левую я плотно прижал к телу, не позволяя ей выстрелить в меня из арбалета. Она боролась, как дикое животное. В какой-то момент я почувствовал, что моя хватка слабеет. Равенна почти не уступала мне по силе.

– Это я, идиотка!

Прошептав ей на ухо столь ободряющую фразу, я втащил ее в нишу и выпустил из объятий. Она тут же ударила меня кулаком в живот и, нацелив арбалет в мою голову, прислонилась к косяку ажурных ворот. Я согнулся пополам и начал ловить ртом воздух.

– Надоедливый дурак, – с презрением и яростью прошипела Равенна. – Неужели ты ещё не понял, что я ненавижу тебя?

– Я не мог стоять и смотреть… как ты идешь… на верную гибель.

Слова вырывались между коротких поверхностных вдохов. Хорошо, что мышцы моего живота были напряжены. Ее удар не нанес мне вреда.

– Кретин! Я хочу спасти пленников!

– Одна? Без помощи? Это самоубийство!

Она по-прежнему целилась в меня из арбалета.

– Если я иду на смерть, то, значит, таково мое решение! Говорят, ты тоже хотел покончить с жизнью.

Наверное, кто-то рассказал ей о моем глупом желании остаться во дворце и сдаться в плен Лексану и Этле.

– Пожалуйста, не целься в меня, – сказал я, с трудом выпрямляя спину. – Пусковой механизм может сработать, а мне сейчас нельзя умирать от твоего случайного выстрела.

Она опустила арбалет и посмотрела мне в глаза.

– Я, как и ты, имею право защищать моих людей. Пусть даже ценой собственной смерти.

«Моих людей». Как странно она выражается. Это слова скорее, политика, а не магэссы.

– Но зачем умирать? – спросил я. – Это бессмысленно. Мне стало стыдно за свое замечание. Сутки назад я был готов сделать то же самое.

– Разве у меня есть выбор? Сколько часов или дней я смогу скрываться в этом захудалом городишке, пока кто-то не выдаст меня в руки Сферы? Твой клан состоит из одних предателей. Это просто невероятно!

– Только не говори, что твои соплеменники сплошь образцы безупречной честности, – мрачно парировал я. – Как тебе удалось избежать ареста?

– Мне помогла хозяйка гостиницы, в которой я нашла приют после того, как ты вышвырнул меня из дворца.

– Тебя удивляет, что я так поступил? Тогда вспомни, что ты мне сказала!

– По правилам этикета ты не должен был отказывать мне в крове.

– Неужели законы гостеприимства заходят настолько далеко? Теперь я понимаю, почему им никто не следует.

– К чему этот спор, Катан? Мы все равно проиграли.

«Мы проиграли». По крайней мере она по-прежнему была на нашей стороне.

– Те из нас, кто не пытается покончить жизнь самоубийством, решили поднять мятеж. Если ты не очень торопишься принять героическую смерть, то можешь оказать нам помощь.

– О, у вас появился великий план? Еще один шедевр Палатины, похожий на то глупое письмо, из-за которого началось вторжение?

– Это моя вина, а не ее.

– Тогда стыдись! И каким же образом три-четыре человека планируют одолеть больше сотни солдат?

На улице послышались шаги патруля. Солдатам был дан приказ арестовать каждого, кто выходил на улицу во время комендантского часа.

– Я с радостью расскажу тебе о нашем плане. Но сначала давай объявим перемирие и уйдем отсюда. В этом квартале слишком много сакри.

– Хорошо, – ответила она обычным бесстрастным голосом.

Внезапно мое сердце подскочило. Патруль свернул на аллею и направился к нам. Равенна подняла с земли меч, прижала арбалет к груди и потянула меня в самый темный угол.

– Извини, если это обидит тебя, – прошептала она. – Подыграй мне, пожалуйста.

Равенна поцеловала меня, и я понял, что она задумала. Возможно, нам даже не придется использовать магию. Просунув руки под плащ девушки, я обнял ее. Шаги остановились. Один из патрульных направился к нам. Наверное, его послали проверить аллею. Это были пехотинцы Лексана. Я стоял спиной к нему и видел лишь лицо Равенны. Она, прищурив глаза, следила за солдатом.

– Здесь парочка влюбленных, капрал.

Вновь повернувшись к нам, пехотинец тихо прошептал:

– Вам лучше войти в дом. Эти убийцы в красных мантиях не понимают, что такое любовь.

Он вернулся к своим, и патруль двинулся дальше. Я перестал целовать Равенну. Какое-то время мы молча смотрели друг на друга.

– Нам лучше уйти.

Она кивнула, вложила меч в ножны и, поставив арбалет на предохранитель, повесила его на пояс.

– Где ты прячешься?

– В доме Кузавы. Как оказалось, дочь Мезентия не разделяет симпатий своего отца.

– Ты знаешь кратчайший путь? Я сказала моей хозяйке, что не вернусь, поэтому она меня не ждет.

В ее голосе чувствовалась безнадежная подавленность. Но почему? Ведь не она потеряла город и графский титул. И это я был обижен ею, а не наоборот.

– Мы пока воздержимся от столкновений с патрулями. Будем сражаться только в случае крайней необходимости.

– Ладно, – ответил я, надеясь, что с Палатиной и Илессель ничего плохого не произойдет.

Мы зашагали по темным аллеям. На этот раз я выбрал наикратчайший маршрут и направился к стене Сельского квартала. Наш путь пролегал вдали от главных улиц. Небольшие домики давали хорошее укрытие. Но даже здесь мы не могли расслабиться. Дважды нам приходилось прятаться от патрулей, которые проходили мимо нас всего лишь в нескольких ярдах. Я знал, что дальше будет не легче. Мы затаились в конце аллеи – почти у самых ворот, разделявших кварталы. Шел комендантский час. Охрана никого не пропускала. Солдаты заперли ворота и перекрыли все подходы во дворец.

– Что будем делать? – прошептала Равенна.

Двери башен также оказались закрытыми, поэтому мы не имели обходных путей. Я понимал, что если оставить ворота запертыми, то это отнимет драгоценное время у команды «Изумруда» и сорвет их атаку на дворец. План вообще мог сорваться, если Палатина велела им ожидать ее. Я собирался использовать магию. Это могло насторожить жрецов и спровоцировать облаву в районе ворот. Но при удаче мы перешли бы в Дворцовый квартал. Я еще раз осмотрел улицу и подкрался к сторожке. Убедившись в том, что солдаты собрались внутри служебного помещения, я дал знак Равенне, а затем занялся замком. Мне понадобилась лишь пара мгновений, чтобы опустошить ум и растворить дужку замка теневым огнем.

– Неплохо сделано, – похвалила Равенна и, сжав мое плечо, удержала меня на месте. – Свод ворот оборудован ловушкой.

Я впопыхах забыл об этом. В своде действительно имелась полость, заполненная камнями. При активации ловушки на наши головы рухнул бы камнепад.

– Охранники могли задействовать ее.

Она направила теневой огонь на запоры и засовы ворот с другой стороны.

– Теперь вперед!

Пробежав шесть ярдов под сводом, мы открыли ворота и оказались на рыночной площади. Я удивился отсутствию охранников, но, возможно, они были отозваны к дворцу – оттуда слышались встревоженные крики. Мы свернули на ближайшую аллею и добежали до первого перекрестка.

– Не пытайся пробраться в Священный город, – переводя дыхание, сказала Равенна. – По крайней мере без хорошей армии.

Я заметил, что воздух стал теплее обычного. Еще один признак приближавшегося шторма.

– Дом Кузавы там, – сказал я, указав направление. – Илда обещала оставить ключ в условном месте.

– Кто такая Илда? – воинственно спросила Равенна.

– Дочь Мезентия.

Прежде чем двинугься дальше, мы внимательно осмотрели улицу. Патрулей в этом районе не было, хотя рядом с площадью располагался командный пункт Л ексана – довольно важное место. Почему же так много солдат находилось в гавани? Неужели кто-то сообщил жрецам о нашей сходке?

Мы без происшествий пробрались в дом Кузавы. До этой минуты я не понимал, как сильно устал после плавания в бухте и беготни по городу. Упав на кровать, я прислонился спиной к стене. Равенна сняла плащ и пояс, затем села на другую кровать и посмотрела на меня. Наступило неловкое молчание. Окно в комнате было открыто весь день. Войдя в убежище, я закрыл его, чтобы наши голоса не услышали жрецы, которые могли прийти к воротам. Мы использовали чары очень аккуратно, но был шанс, что маги огня заметили их употребление.

– Спасибо, что спас мою жизнь, – прошептала Равенна.

– А ты не хочешь извиниться за те слова, которые сказала раньше?

Я не собирайся оставлять ее оскорбления без внимания.

– Ты сам напросился. Возможно, меня немного занесло, но особой вины я за собой не чувствую.

Во мне снова вспыхнул гнев.

– Ради Фетиды, объясни, чем я тебя обидел?

– Ты и так все знаешь.

– Нет, не знаю. И буду счастлив, если ты просветишь меня.

– Ты сказал, что все беды начались из-за того, что я попросила высвободить магию. А затем ты притворился, что тебе нужна моя помощь.

– Я не притворялся. Я действительно не знал, что делать.

Ее слова смутили меня. Я не мог понять, что ее обижало.

– Ты не знал, что делать? Человек с такой магической силой? Пока мы, жалкие смертные, тратили годы на изучение чар, ты спокойно прослушал несколько лекций и щелчком пальцев начал вызывать приливные волны.

Я вдруг понял, чем была вызвана ее неистовая злоба на Тар'конантуров. Она завидовала мне. В своей слепой наивности я не мог представить, что в этом деле замешаны такие чувства. Наверное, она заметила мое запоздалое понимание.

– Ты действительно не знал? И даже не догадывался?

– Похоже, ты преувеличиваешь мои магические способности. Увы, но я не полубог.

– Меня с семи лет обучали чарам. Я побывала в двух Цитаделях и переняла знание лучших магов из орденов Ветра и Тени. А ты можешь использовать Воду без всякой подготовки. Ее сила растворена в твоей крови. Я думаю, что ты наполовину Элемент или смесь Элементов. Чтобы использовать Тень с таким мастерством, как это делаешь ты, нужно иметь врожденные способности. То, над чем я трудилась годами, дано тебе по праву рождения.

Эта зависть мучила ее весь прошлый год. Она не знала, как я благоговел перед ней – перед ее талантом в использовании чар. Она оскорбила меня, но теперь моя неприязнь к ней исчезла. Я выбросил из головы свои обиды и велел себе не вспоминать о них.

– Тогда прими мои извинения, – сказал я.

– Нет, ты не должен извиняться. На самом деле я ужасно сожалею о нанесенном тебе оскорблении. Тогда мои слова казались мне правильными. Но не теперь…

– Давай забудем о той ссоре.

– Я согласна!

Мы встали и обняли друг друга – на этот раз искренне.

– Итак, какой у нас план? – спросила она.

Сев на кровать, я рассказал ей о том, что случилось до момента нашей встречи.

– Это не план, а скорее жест отчаяния, – произнесла Равенна. – Если Палатину и Илессель арестовали, то почему ты думаешь, что им удалось освободить команду «Изумруда»?

– Я надеюсь на это. Давай предполагать, что моряки уже на свободе.

– Может, сходим и проверим?

– Нет, – подумав немного, ответил я, – это слишком опасно. Нам снова придется проходить через ворота. Жрецы могут выставить часовых на стенах и увеличить количество патрульных. Когда я направлю на улицы поток воды, он смоет в море всех сол-дат Лексана.

– Даже тебе не по силам управлять стихией. Ты не владеешь магией Ветра, которая могла бы направить воду.

– Зато ты ею обладаешь. Но тебе недоступны чары Воды. Жаль, что мы не можем объединить наши силы.

– Мы уже делали это, – с улыбкой ответила она. – Мы дважды объединялись и сообща управляли нашей магией. Почему же ты думаешь, что третья попытка будет неудачной?

– В прошлом мы действовали во внутреннем пространстве.

– Значит, нам доступно и внешнее!

Ее глаза сияли.

– Катан, впервые за всю историю Аквасильвы мы можем сделать то, что было не по силам нашим предшественникам. Используя Ветер, Воду и Тень, мы попытаемся контролировать шторм.

– А как же погодная система? Мы не нарушим ее?

– Конечно, нет! Шторм придет сам по себе. Мы не будем менять погоду. Мы только укажем место, в которое нацелим силу бури.

– Если шторм обрушится на Лепидор и выплеснет здесь всю мощь, это может повлиять на климат…

– Ты хочешь отвоевать свой город или нет?

– Хочу. Но если атмосфера подчиняется тем же правилам, что и океан, наш поступок может привести к гибели сотен людей на других континентах.

– Ты уверен в этом?

– Нет. Я могу лишь высказывать предположения.

– Вот именно! Предположения! С другой стороны, мы точно знаем, что если ты не отвоюешь Лепидор, то нас всех казнят, и новая надежда ереси умрет вместе с нами. После этого твой клан окажется под властью исполнительного ставленника Мидия.

Ее резкие слова помогли мне принять решение.

– Ты права. Я согласен с твоей точкой зрения. Но мы не должны использовать всю силу шторма.

– В облаках так много энергии, что ее не истощит даже легион могущественных магов.

– Ты говорила, что в моем сознании обитают легионы демонов.

– Не принимай эти слова буквально. Оросий действительно мог спустить ад на землю, но ты не имеешь его силы. Во всяком случае, я надеюсь, что не имеешь.

– Наверное, в его крови находится больше магии.

– Вряд ли. Я считаю, что если магия в крови превышает определенный уровень, то человек превращается в Элемент. Ты едва не достиг этой грани.

– Давай вернемся к нашему плану. Как мы реализуем его? И откуда, по-твоему, нам следует действовать?

– Сколько у нас времени до шторма?

– По моим подсчетам, около двух часов.

– Я не знаю, с какими препятствиями мы столкнемся. Будем действовать по обстоятельствам. Ты раньше использовал воду из облаков?

– Нет, только морскую.

– Я думаю, принцип тот же. Облака состоят из воды. Ты притянешь ее на землю, а я использую чары Ветра и направлю поток в нужное место.

– Нашими целями являются дворец, ворота между кварталами, командный пункт Лексана и городские улицы, где патрулируют сакри. Когда мы будем задействовать Тень? Ты знаешь о теории магии больше, чем я.

– Тень понадобится в самом начале. Ректор в Цитадели Ветра как-то раз сказал, что атмосфера Аквасильвы запятнана чарами Тени, наложенными магами во время Великой войны. Это теневое облако влияет на результат, если кто-то использует магию других Элементов. После войны воздействие остаточных чар было таким сильным, что маги часто сходили с ума.

– Будь аккуратной, направляя поток. Иначе мы помешаем морякам пробраться во дворец. Все зависит от их внезапной атаки. Если они промедлят, сакри оправятся от шока и отразят их нападение.

– Ты следи за своим Элементом, а я – за своим.

Мне показалось, что она обиделась. Но на ее лице появилась улыбка.

– А где нам разместиться? – спросил я.

– Мы должны быть снаружи. Это наша первая попытка, и могут возникнуть различные трудности. Давай не будем усложнять задачу. Попробуем так, а дальше посмотрим, что получится.

– Мне не хотелось бы использовать магию, стоя на улице. Думаю, нам лучше подняться на какую-нибудь крышу.

– Только не в этом доме. Если мы потерпим неудачу, все семейство Кузавы сожгут на костре. Мне кажется, что лучшим стратегическим местом будет крыша дворца.

Через полтора часа, взяв с собой только кинжалы и арбалеты, ы закутались в плащи и покинули наше укрытие. Перед нами были только две возможности: в случае успеха мы возвращали контроль над городом; в случае неудачи – попадали в лапы Сферы. Я надеялся, что Мидий не успеет выместить злость на Илессель и Палатине.

Ветер крепчал. Температура воздуха неожиданно сильно понизилась. Впрочем, возможность возникновения холодного шторма не удивила меня. Стояла середина осени. Через два месяца нас ожидал приход зимы, с ее лютым холодом и ледовым адом. Я был рад, что зима еще не наступила – иначе почти невозможно было бы красться по улицам.

Хотя ворота и двери дворца охранялись, мы без проблем пробрались в сад. Лексан не выставил солдат по периметру стен. Более того, я заметил, что с улиц исчезли патрули. Очевидно, командиры не хотели оставлять солдат под ливнем и пронизывающим ветром. У меня имелся ключ от садовой калитки, но мы на всякий случай воспользовались другим путем – вверх на высокую стену, с помощью специальных выбоин для рук и ног, и вниз по веревке с другой стороньт. Свет тусклых фонарей, оставленный для нужд охраны, был очень кстати – он создавал большие пятна тени и в то же время слепил глаза охранников, стоявших у ворот.

Мы спрыгнули на цветочную клумбу. В этой части сада почти не было светильников. Фонари и факелы горели только там, где располагались пехотинцы Лексана. Я заметил несколько фигур у внешних ворот и по одному человеку у каждой двери. Они были расставлены так, чтобы видеть друг друга. Однако крайний слева часовой выпадал из их поля зрения, поскольку дверь, которую он охранял, находилась в неудобном для обозрения месте. Я указал на часового Равенне и тихо прошептал:

– Займемся этим.

Остальные пехотинцы не видели нас, иначе я не стал бы рисковать. Мы обогнули край лужайки, обходя кусты и нависавшие ветви – их шелест выдал бы наше присутствие. У здания начиналось освещенное пространство, которое нам требовалось преодолеть. Мне не хотелось убивать часового, но вариантов не было. Он наверняка заметил бы нас в пятне света. Я отступил в тень, прицелился в солдата и на миг задержал на курке напряженный палец.

И хорошо, что я так сделал. В тот же миг со стороны гавани полыхнул яркий свет, и раздался сильный грохот. Пехотинец едва не выпрыгнул из своего камзола.

– Что случилось? – крикнул из-за угла один из охранников.

– Что-то рвануло.

Следующий взрыв был настолько громким, что у меня зазвенело в ушах. Когда слух восстановился, я услышал крики во дворце.

– Кто нас атакует? – закричал солдат, в которого я целился. Судя по голосу, он был моложе меня.

– Идите сюда! – позвал охранник, стоявший у ворот. – Я вижу пламя! Что-то загорелось в гавани.

Я не поверил своим глазам, когда остальные пехотинцы покинули посты и побежали смотреть на разгоравшийся пожар.

– Сама судьба помогает нам, – шепнула Равенна.

Мы подбежали к закрытой двери. Щеколда и внутренний замок упали на пол, расплавленные теневой молнией. Поднимаясь по спиралевидной лестнице и пересекая освещенные проемы коридоров, я готовился к встрече с сакри. Мы слышали крики и топот ног, но нас никто не задержал.

Оказавшись на крыше среди деревьев верхнего сада, я взглянул на гавань и понял, что произошло. В порту горела рыбацкая шхуна, а в районе подводной гавани на воде покачивалась королевская манта. Прямо под ней разрывались торпеды, и лучи импульсной пушки полосовали корпус судна. Одно крыло изогнулось под острым углом. Величавый корабль, доставивший в наш город Этлу и войска, получил огромную пробоину.

Чуть позже стрельба прекратилась. Я увидел, как темная поверхность бухты покрылась морщинами в кильватере подводного судна. Гамилькар не совершил бы такого поступка. Он не получил бы от этого выгоды. Внезапно я догадался, что уплывавшая манта была «Изумрудом», которым командовал Тетрик.