Текст книги "Еретики Аквасильвы"

Автор книги: Ансельм Одли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 31 страниц)

Я с ужасом разглядел серое лицо отца. Его руки дрожали. На губах пузырилась пена. Оттолкнув кресло в сторону, я метнулся к нему. В зале наступила зловещая тишина.

Ее прервал Атек.

– Мой лорд, что с вами? – спрбсил он отца. Элнибал покачнулся в кресле и повалился на пол.

– Яд! – проревел Танаис. – Его отравили! Зовите целителя! Я почувствовал, как мой живот сжался от панического ужаса.

– Закройте ворота дворца! – прокричала мать сквозь нараставший гомон голосов. – Охрану к каждому выходу. Живо!

Пока капитан дворцовой стражи повторял ее приказы, Танаис поднял отца на руки и вынес его из зала. Какое-то время мне казалось, что я вижу кошмарный сон. Я надеялся, что еще секунда, и мой сон закончится. Но, к сожалению, это была явь. Когда в зал вбежали пехотинцы, и началась суматоха, я молча последовал за гигантом в гостиную.

Часть четвертая
ОТРАВЛЕННАЯ КОРОНА

Глава 27

Летиен положил отца на софу. В комнату торопливо вошла придворная целительница. Эта сорокалетняя женщина была моей дальней родственницей. Она не имела медицинского образования и обходилась народными средствами врачевания. Я не верил, что она сумеет оказать квалифицированную помощь. Отец задыхался и ловил ртом воздух. Его кожа приобрела зловещий мертвенно-серый оттенок. Тело сотрясалось в конвульсиях. Он погрузился в забытье.

– Яд подействовал на дыхательную систему, – испуганно сказала целительница. – Я не знаю, что делать в этом случае.

– Мы вызвали кланового целителя, – сообщила мать. Она выглядела спокойной, но ее голос дрожал и ломался на каждом слове.

– Он может опоздать, – сказал Танаис. – Найдите того, кто знаком с тропическими ядами. Нам нужен специалист. Быстрее!

Ему никто не смел возражахь.

– Я постараюсь найти такого человека, – ответил Атек, стоявший за спиной графини.

– Откуда вы знаете, что яд тропический? – спросила целительница, нисколько не смутившись от гневного взгляда Танаиса.

– Я видел достаточно смертей, чтобы разбираться в этом.

Будучи лордом торгового дома, Гамилькар обучался фармакологии и разбирался в противоядиях. Он сказал, что этот яд называется иджуан. Ядовитый экстракт добывался из плодов карликовых пальм, которые произрастали в фетийских джунглях.

– Яд очень токсичен, но со временем теряет силу, – добавил торговец. – Все зависит от того, как давно собирались плоды, использованные для его приготовления.

Целительница старалась помочь, как могла, но ее усилия почти не помогали графу. Мы пережили мучительный момент, бессильно наблюдая за муками отца. Я молча молился богам, упрашивая их отложить решение о смерти Элнибала.

Наш клановый целитель знал, как ослаблять воздействие ядов. Когда он вбежал в гостиную и снял с плеча сумку с лекарствами, толпа расступилась в стороны, пропуская его к графу. Он встал на колени перед отцом.

– Мы думаем, что это иджуан, – сказал Танаис.

– Затрудненное дыхание, серого оттенка кожа…

Целитель вытащил из сумки книгу в кожаном переплете и передал ее моей тетке.

– Посмотрите, есть ли еще яды с точно такими же симптомами. Я думаю, вы правы, но мне нужно убедиться в вашем предположении.

Мы молчали, боясь помешать лечебным процедурам. Целитель вытащил из сумки флакон, охкупорил его и влил несколько капель бесцветной жидкости в рот отца. Через пару минут моя тетка закрыла книгу и утвердительно сказала:

– Только иджуан вызывает подобные следствия. В качестве противоядия используют темебор и «волос русалки».

– Темебор.

Целитель снова порылся в сумке.

– Вот настойка разбавленного темебора. Она исцеляет паралич.

Он дал отцу немного снадобья. Я заметил, что мышцы графа немного расслабились, и его дыхание стало глубже.

– Готовьте корабль, – сказал клановый целитель. – Состояние больного стабилизировалось, но у меня нет концентрированного темебора и «волоса русалки». Эти травы растут только в Фетии. Вы должны отправить графа в Кулу.

– А разве не опасно перемещать его, все-таки такое расстояние? – спросила мать.

– Опасно, но необходимо. Если нам удастся доставить графа в госпиталь, его там вылечат. Пройдет немного времени, он восстановит силы и вернется к вам.

Все выжидающе посмотрели на меня. Я вдруг понял, что стал временным главой клана. Этого мне хотелось меньше всего. Откашлявшись, я повернулся к Дальриаду, который стоял позади лэмилкара.

– Адмирал, созывайте команду. «Мардук» должен отправиться в плавание через полчаса. Возлагаю эту миссию на вас. Доставьте моего отца в Кулу как можно быстрее.

Дальриад кивнул и вышел из комнаты. Клановый целитель попросил послать за паланкином, который был изготовлен для прошлогоднего чествования Рантаса. Моя мать отправила двух служанок за одеялами.

– Катан, выйди в зал и успокой слуг и гостей, – произнес Летиен. – Сообщи им о том, что случилось, и расскажи о предпринятых действиях. Они должны знать.

Мне хотелось закричать: «Оставьте меня!» Но я не мог бросить отца здесь – в таком беспомощном состоянии. Не знаю, сумел бы я сдвинуться с места, если б кто-то не взял меня под руку и не потянул за собой. Я хотел обругать этого человека, но, увидев опечаленное лицо Равенны, прикусил язык.

– Пошли, – сказала она.

Я последовал за ней. Около двери Равенна отпустила мою руку.

– Мы останемся здесь, – сказала Палатина. – Ты должен выйти к ним один.

Зал сотрясался от шума голосов. Люди, забыв о еде, сидели за столами или стояли, сбившись в небольшие группы. На помосте никого не было. При падении отец сдернул скатерть со стола. На полу среди кубков и разбитой посуды лежали опрокинутые кресла. Разлитое вино темнело на ковре, как пятна крови. Увидев меня, все замолчали. Я осмотрел лица родственников, кузенов, кузин и друзей, с которыми мой приемный отец имел кровное родство. Внезапно эти люди показались мне напуганными детьми.

– Граф Элнибал отравлен, – произнес я дрожащим голосом. Затем ко мне вернулась уверенность. Все стало чудовищно реальным. Я не мог убежать от события, которое уже произошло.

– Он все еще жив. Мы отправим его в Кулу. В госпиталь.

Не зная, о чем еще говорить, я спрыгнул с помоста и вернулся обратно в гостиную. В коридоре уже стоял паланкин. Кто-то раздвинул занавески, и Танаис уложил отца на подушки, которые принесли с диванов и кресел. Летиен подозвал двух дюжих охранников и велел им отнести паланкин в гавань. Вместе с ними был послан отряд пехотинцев, которые прибежали во дворец, едва новость о покушении достигла казарм. Эта новость облетела город, как пожар.

Танаис повернулся ко мне.

– Катан, возьми Палатину и Равенну. Сопровождайте графа и ни на шаг не отходите от него. Никого не подпускайте к паланкину. Оставайтесь в гавани, пока «Мардук» не отправится в путь.

– Разве вы с матерью не пойдете провожать отца? – спросил я.

– Мы попытаемся найти тех, кто подсыпал яд. Именно поэтому твоя мать приказала не выпускать никого из дворца.

Выйдя из ворот, наша процессия двинулась по главной улице. Охранники шли ужасно медленно, но я понимал, что они боялись оступиться на выбоинах дороги и старались не раскачивать паланкин.

Проходя мимо новостроек, я удивился иронии судьбы. Для меня строительные леса были символом богатства. Однако это же богатство стало причиной всех наших бед. Я вдруг пожалел о спасении разбитого судна Айстика и о том, что мы нашли железную руду. Мне не хотелось замечать встревоженные взгляды любопытных горожан, стоявших в дверных проемах. Посматривая на нас, они сочувственно покачивали головами. У ворот Морского квартала два пехотинца подменили уставших охранников, которые несли паланкин.

Дальриад не терял времени зря: подходы к зданию подводной гавани были освещены прожекторами; лифт поджидал на верхнем уровне; на всем пути от главного входа и до пирса стояли пехотинцы, готовые выполнить любой мой приказ. Мы спустились в док и направились к шлюзу «Мардука». Переложив графа на носилки, матросы перенесли его в каюту. Я оставался с отцом, пока ко мне не присоединились целитель и его помощник. Они направлялись в Кулу вместе с Элнибалом. В их сумках было все необходимое, чтобы доставить его в госпиталь живым.

Перед тем как я покинул каюту, целитель отвел меня в сторону.

– Худшее уже позади, Катан. Если он прожил этот час, то перенесет и плавание. В Куле граф получит нужное лечение и будет в безопасности. Кортьерес защитит его лучше, чем мы. Твоему отцу понадобится время на восстановление сил. Но я обещаю, что скоро ты снова увидишься с ним.

Его слова немного успокоили меня, оставив в сердце только тлеющую ярость. Я догадывался, кто мог быть инициатором отравления. Ко мне подошел Дальриад. Когда он доложил о готовности к отплытию, я попросил его:

– Адмирал, доставьте отца в госпиталь как можно быстрее, жалейте двигателей. Их можно будет заменить. И никого не впускайте в каюту графа. Даже целителя. Пусть он входит туда только в вашем присутствии. Поставьте у двери двух пехотинцев, самых надежных солдат.

– Хорошо, – ответил он. – Вам лучше вернуться в зал ожидания.

Я подошел к Элнибалу, поцеловал его влажный лоб и погладил руку, лежавшую поверх одеяла. Целитель тактично покашлял, напоминая мне о времени. Я покинул манту и вышел на пирс, и матросы задраили люк. Воздушный шлюз отозвался протяжным шипением. Прильнув к окну в зале ожидания, я увидел, как «Мардук» скользнул с подвесок дока и исчез во мраке океана.

Пехотинцы решили не рисковать. На обратном пути они образовали вокруг меня и девушек кольцо, а авангард оттеснил толпу любопытных, собравшихся на улице. Вход во дворец охранялся, как в военное время. Начальник караула узнал меня и своих товарищей по оружию, но не посмел нарушить правила.

– Кто идет? – крикнул он.

– Катан, – ответил я.

– Проходите, сэр.

Во дворе было много солдат. Территория освещалась изоти-ческими факелами. Мне показалось, что здесь собрался весь гарнизон. Я никогда не видел столько людей перед крыльцом главного входа. Дверь была открыта и охранялась пехотинцами, облаченными в гражданскую одежду. На их куртках сверкали бляхи лепидорского флота. На поясах висели мечи.

В одной из комнат, смежных с залом, графиня, Летиен и несколько советников опрашивали слуг. Когда мы вошли, они сидели полукругом на диванах и в креслах. Перед ними стоял главный повар. Его щеки пылали от возмущения.

– Я не пускаю на кухню посторонних людей!

– Допустим, – сказала мать. – Ты не заметил чего-либо необычного в этот вечер?

– Нет, госпожа.

– Ты выходил из кухни?

– Да, но ненадолго. Отлучался в кладовую. В это время меня замещал помощник. Если б кто-то приходил, он сообщил бы мне о посетителе.

– Хорошо. Пока ты свободен.

Повар вышел, и в комнате разгорелся спор.

– Такими вопросами мы ничего не добьемся, – сказал Мезентий. – И я не понимаю, Танаис, почему вы тут все время командуете?

Вместо ответа Летиен сунул руку во внутренний карман зеленой туники и вытащил кулон с изображением весов и двух дельфинов под ними. Я узнал знак фетийского судьи. В глазах дельфинов сверкали крохотные черные камешки. Кулон походил на тот медальон, который я видел в воспоминаниях отца. Но он отличался от знака казначея овальной формой и двумя скрещенными мечами.

– Я верховный маршал фетийской империи. Вам нужны дополнительные объяснения?

Кулон нельзя было украсть – черные камни обладали магическим свойством, которое делало медальон неотъемлемой частью владельца. Изготовление этих эмблем считалось настолько трудным, что они выдавались только важным чиновникам: фетийскому императору, верховному судье, казначею и командующим флотов и армий, которые представляли юридическую власть в своих подразделениях.

Глаза Мезентия расширились, и он неохотно сказал:

– Я признаю ваши полномочия.

Спор разгорелся с новой силой.

– Повар не виноват, – заявила мать. – Слишком многие подтверждают его алиби.

Увидев меня, она пояснила свои слова:

– Катан, мы хотим найти преступника до того, как он уничтожит улики. Кувшин с вином, предназначенный для графа, был отравлен после того, как его принесли из погреба. У нас имеется несколько подозреваемых, и сейчас мы пытаемся сократить их число.

– Вы хотите сказать, что таких людей могло быть много? – с изумлением спросил я. – Даже среди наших слуг?

– Не такое уж и большое число, – успокоил меня Летиен. – К примеру, виночерпий ни в чем не виноват. Он просто оказался крайним.

– Значит, кто-то из слуг был подкуплен Форитом? – спросил я.

– Ты думаешь, что заказчиком является он?

– А кто еще мог получить от этого выгоду?

– Лексан, – ответила Палатина, стоявшая за моей спиной. – Он выигрывает больше всех. Моритан ранен. Граф Элнибал выведен из строя. Остался один Кортьерес. Разобравшись с ним, Лексан обезглавит оппозицию.

– Ты считаешь, что Кортьерес тоже в опасности? – быстро спросила мать.

– Скорее всего.

– Мы можем связаться с Дальриадом и передать через него предупреждение?

– Кортьерес сам обо всем догадается.

– К чему эти предположения? – нетерпеливо заметил я. – Давайте отыщем преступника и допросим его. Узнав, чей приказ он выполнял, мы поймем, от кого защищаться.

В этот миг я впервые осознал, что ультиматум отца, направленный Фориту, был правильным и своевременным. Мне хотелось сделать что-нибудь схожее. Поступок графа едва не стоил ему жизни. Отец оказался в дюйме от смерти. Кем бы ни был наш враг, он действовал очень серьезно. Насколько я знал, Лексан и Форит могли заключить союз. Меня пугала такая возможность.

Один из советников встал, освобождая мне место. Я сел между Летиеном и графиней. Палатина и Равенна встали за моей спиной.

– Приведите следующего свидетеля! – приказал Танаис.

Время приближалось к полуночи. Люди в зале начали проявлять нетерпение. Мы опросили каждого, кто мог отравить вино или каким-то образом увидеть преступника.

Пробка кувшина была проверена на проколы, но их не обнаружили. Кувшин принесли из погреба за час до ужина и поместили в морозильник. Затем его вскрыли и поставили на особую полку у двери, после чего виночерпий наполнил из него кубок графа. Яд могли подсыпать только смотритель винного погреба, повара или кто-то из слуг.

Выяснив это, мы зашли в тупик. Опросив большинство подозреваемых, наша «следственная комиссия» ни на йоту не приблизилась к разгадке преступления. После одиннадцати часов люди в зале начали роптать. Нам осталось разобраться с тремя слугами, разносившими блюда, и придворным распорядителем. Последний работал у нас многие годы. Отец доверял ему как члену своей семьи. Задав несколько вопросов о перемещениях слуг, Танаис спросил распорядителя о том, где тот находился в начале ужина.

– В зале, – ответил мужчина. – Я наблюдал за сервировкой столов, пока все гости не расселись. Затем я пошел на кухню поболтать немного с главным поваром.

– О чем вы говорили?

– Я выяснял, какие блюда будут подаваться на хозяйский стол.

Его показания совпадали со словами повара.

– Почему вы беспокоились о таких мелочах? – внезапно спросила Палатина.

– Для вас, конечно, это мелочи, миледи, – обиженно ответил мужчина. – Но такова моя работа.

Он всем своим видом показывал, что возмущен посторонним вмешательством.

– Вы вошли в кухню через дверь, ведущую из зала? – спросил Танаис.

– Да.

– Вино к тому времени уже стояло на полке?

– Да, на обычном месте. Я специально убедился в этом.

– Кувшин был протерт? – спросила Палатина.

Танаис бросил на нее вопросительный взгляд.

– Протерт? О чем вы говорите?

– Он был вытерт от пыли? – повторила свой вопрос Палатина.

– Конечно, – сердито ответил мужчина.

Палатина взяла кувшин со стола и приподняла его над моим плечом. Я повернулся, чтобы посмотреть на него.

– Тогда почему вы склонились и подули на кувшин? Это видели два человека. Они решили, что вы сдували пыль. Тем не менее через полчаса мы нашли на горлышке пятна грязи.

– Что ты хочешь сказать, Палатина? – спросила Моя мать. – Ты обвиняешь этого человека в отравлении графа?

– Если бы он действительно заботился о чистоте, то вытер бы грязь, – сурово ответила Палатина. – Я считаю, что ваш распорядитель положил в рот капсулу с ядом, а затем выдул ее в горлышко кувшина.

Я повернулся к мужчине и увидел, как изменилось выражение его лица. Другие тоже заметили это.

– Ты можешь опровергнуть обвинение Палатины? – холодно спросила мать.

– Какое обвинение? Нашли кого слушать! У вас нет доказательств!

– А я считаю, что Палатина привела убедительные доказательства! – сказал Танаис.

Мне стало страшно. Я знал этого человека многие годы. Он служил во дворце почти всю свою жизнь. Как он мог пойти на предательство?

Внезапно его лицо исказилось ненавистью. Все поняли, что именно он был отравителем. Мужчина сунул руку в карман, вытащил шар двух дюймов в диаметре и швырнул его под ноги Летиена.

– Тогда умрите все!

Черный шар ударился о ножку кресла и раскололся на части. Вспыхнувший огонь мгновенно распространился на остальную мебель. Кто-то закричал. Я отбежал от горящего стола и увидел, как Танаис, схватив графиню на руки, выскочил из кольца пламени и выбрался в безопасное место. Советники прыгали через диваны, спасаясь от огненных языков. Красные щупальца пожара распространялись по комнате. Один из охранников поднял меч, чтобы пронзить предателя, но пламя побежало к нему по ковру, и пехотинцу пришлось отпрыгнуть к стене. Прошло лишь нескольких мгновений, а огонь уже перекинулся на стены.

– Катан!

Равенна перескочила через полосу огня и встала рядом со мной.

– У нас нет времени. Ты должен остановить это бедствие!

Я увидел, как Танаис опустил мать на пол и отчаянно замахал мне рукой. О чем он хотел предупредить? Равенна схватила меня за запястья и создала магический контакт между нами.

«Помоги мне! – закричала она внутри моего ума. – Выпусти магию на свободу!»

Закрыв глаза, я направил сознание на звено, образовавшееся между нами. Мой внутренний взор прошел сквозь слои тела и достиг сферы души. Я парил в бесконечной тьме – в непостижимой реальности ума.

Но у меня была конкретная задача. Пробившись сквозь пустоту к Равенне, я снова почувствовал то единение, благодаря которому мы опечатали магию. На этот раз наше общее усилие разрушило барьер, удерживавший силу.

Высвобожденая магия напоминала горный поток или, точнее, приливную волну, которая подняла нас на гребень и отделила друг от друга. Мое тело наполнилось силой. Эта странная смесь Воды и Тени, сконцентрированная моими врожденными способностями и закрепленная обучением, рвалась из меня наружу. Внезапно я вспомнил, для чего Равенне потребовалась магия. Мое сознание вернулось в тело.

Комната пылала. Дым застилал глаза. Отовсюду слышались крики. Распорядитель превратился в горящий факел. Его рот конвульсивно корчился в безмолвном вопле, пока огонь пожирал одежду и плоть.

Я настроился на силу Воды, которой прежде почти не пользовался. Опустошив ум от мыслей и преодолев некоторое внутреннее сопротивление, я расширил сознание за пределы дворца, прикоснулся к спокойному ночному морю и направил тонны воды в горящую комнату. К тому времени Тень погасила огонь вокруг людей. Я почувствовал, как гигантская волна ударила меня и отбросила к стене. Не желая привлекать к себе внимание, я погрузился под воду. Если бы кто-то из советников понял, от кого исходила магия, то мне вряд ли удалось бы дожить до утра.

В черном шаре, вызвавшем пожар, находилась не нефть, а какая-то магическая субстанция. Нефть горела бы в воде. Хотя, с другой стороны, волна могла сбить пламя резким ударом.

Поднявшись во весь рост, я осмотрелся. Судя по всему, огонь был остановлен. Вода доходила мне до шеи. Комнату освещал свет изотических факелов, расставленных под окнами дворца. Шторы сгорели; занавеси были сорваны. Я увидел Палатину, Танаиса, графиню и нескольких советников. Рядом с ними плавали обуглившиеся трупы.

– Хватайтесь за что можете! – крикнул Летиен.

В маленьком пространстве его голос казался очень громким. Вода доходила ему толькхГдо пояса. Он подошел к окну, уперся руками в стену и выбил ногой раму. На террасу и садовую аллею хлынул водопад. Поток потащил меня за собой, но мне удалось ухватиться за какой-то предмет. Когда уровень воды немного уменьшился, я увидел, что это был обгоревший остов стола.

Двери открылись, и в комнату вбежали солдаты. На полулежало пять обгоревших трупов. Уцелевшие люди смотрели друг на друга в ошеломленном недоумении. Я боялся думать о последствиях этого вечера. Из-за предательства человека, который тоже погиб при пожаре, над Лепидором нависла ужасная опасность. Подумать только! Мы абсолютно доверяли этому слуге.

В зале по-прежнему ожидали гости и придворные. Не желая вдаваться в объяснения, я велел пехотинцам открыть двери и отпустить людей по домам. Вся мебель в гостиной сгорела дотла – остались только небольшие обугленные фрагменты. Пехотинцы утирали слезы, заворачивая в парусину тела двух своих сослуживцев. Кроме предателя, погибли два советника. Одним из них был Мезентий. Я не мог придумать, что сказать его дочери – девушке на пять лет старше меня. Она с юных лет жила без матери. И вот теперь погиб ее отец…

Однако на этом проблемы не закончились. Когда последние гости покинули зал, во дворец пришли жрецы – Мидий, четыре его помощника и маг ума. Они потребовали сведений о происшедшем инциденте. Меня задел оскорбительный тон хэйлеттит-ского выскочки, и я едва не набросился на него с кулаками.

– В результате очередной диверсии мы потеряли нескольких людей. Отца пришлось отправить в госпиталь Кулы. Не беспокойтесь, понтифик. Я разобрался с этой проблемой.

– Ты ошибаешься, эсграф.

– В данное время я – граф, аварх Мидий.

Главой клана мог быть только здоровый и дееспособный человек. Во время болезни отца я, как его преемник, принимал на себя графский титул.

– Это не важно, – ответил жрец. – Кто-то во дворце использовал чары Воды. Мы имеем дело с ересью самого опасного и отвратительного вида. Мой маг ума проверит всех присутствующих и выявит богоотступника.

– Я не позволю вам этого, Мидий. Мой отец был отравлен! Пять членов клана мертвы! Дворец едва не сгорел от чар Огня, и нас спас маг Воды. Мы обязаны ему жизнями, аварх!

– Обращайся ко мне с должным почтением, Катан. Прочь с дороги, или я обвиню тебя в укрывательстве еретика!

– Позволив вам провести дознание, я нарушу Кодекс Чести!

Кодекс Чести был сводом древних фетийских правил поведения. Мы изучали их в Цитадели. Они требовали безукоризненной клановой верности, которая теперь уже почти не встречалась. Только несколько фетийских семейств, включая род Палатины, использовали Кодекс как основу своего уклада жизни.

– Если ты и следуешь Кодексу Чести, тебе придется его нарушить, – ответил аварх. – Здесь не Фетия. И ты не разжалобишь меня подобными штучками.

– Тебя ничем не разжалобишь, – вмешался Танаис.

Гримаса на лице Летиена вызывала ужас. Хорошо, что его гнев был направлен не на меня.

– Это я использовал чары Воды. Тебе придется забыть о том, что случилось. Ты ничего не сможешь сделать против меня.

Он жестом велел мне молчать, и я не стал возражать. Танаис мог защитить себя лучше, чем я – если, конечно, он действительно был тем самым Летиеном.

– Ты еретик, и я арестую тебя во имя Рантаса, – крикнул Мидий.

– Будем считать, что ты уже произнес свою маленькую патетическую речь. И осторожнее, жрец. Потому что я не раздумываю долго, сметая с дороги людей, которые мешают мне. Это касается и твоих пехотинцев, Катан. А теперь, аварх, ты можешь покинуть дворец и вернуться в храм.

Мидий бесстрашно посмотрел на Танаиса, затем перевел на меня. Его неприкрытая ненависть обожгла мое сердце холодом.

– Я еще увижу, как ты сгоришь на костре, – сказал он и, повернувшись на каблуках, направился к выходу.

Жрецы с угрюмыми лицами последовали за ним. Я так и не понял, о ком именно он говорил.

Меня одолевала ужасная усталость, но я не мог отправиться спать. Мне нужно было выяснить два неотложных вопроса, которые я не хотел откладывать до завтрашнего дня. Попросив Палатину и Гамилькара пройти в кабинет отца, я в который раз пожалел о том, что занял его место. Равенна удалилась в свою спальню. Когда мы устроились в креслах, я обратился к торговцу:

– Гамилькар, вы по-прежнему считаете, что за этими событиями стоит лорд Форит?

Танетянин выглядел мрачным и утомленным. По сравнению с ним Палатина казалась свежей, как солнечное утро.

– Я начинаю сомневаться в этом, – осторожно ответил лорд Барка. – Если он и участвует в войне против вашего клана, то не действует в одиночку. Подобные атаки приводят к банкротству торгового дома. В этом деле Фориту нужна поддержка сильного союзника.

– Меньше чем за месяц мы пережили нападение пиратов, набег туземцев, две диверсии в гавани и убийство короля Океании, – сказала Палатина. – Сегодня был отравлен граф Элнибал. Расположение событий во времени предполагает тесную взаимосвязь. Тем более что каждое из них нанесло ущерб Лепидору – даже смерть короля.

– Форит никогда бы не отважился на убийство монарха. Это большая политика, и торговый дом не справился бы с последствиями подобного поступка.

– Однако и здесь имеются намеки на его участие, – заметил я. – Сразу после смерти короля Кэнадрат объявил ему войну. Во время нападения был ранен Моритан. И мне кажется странным, что атака на Аркадия оказалась такой неудачной.

– Если б они убили вице-короля, то началась бы война, – сказала Палатина. – Оросий не простил бы этого. Я думаю, что наемники не хотели причинять вред Аркадию. Они погнались за ним для того, чтобы представиться врагами Фетии.

– Если Форит и участвует в этом, – добавил Гамилькар, – то его используют как марионетку.

– Кто же дергает за ниточки? Кому выгодно ослаблять империю такими действиями?

– Хэйлеттитам.

– Ответ неправильный, – с усмешкой сказала Палатина. – У них нет флота. А фетийцы не имеют большой и обученной армии.

– Возможно, хэйлеттиты надеялись, что фетийцы обвинят в убийстве Форита и в гневе нападут на Танет?

– Оросий не так глуп, – ответил я.

– Он из семейства Тар'конантуров, – взмахнув руками, возразил Гамилькар. – Когда они в деле, результат непредсказуем.

– Не все из нас сумасшедшие.

Я с опозданием понял, что впервые связал себя с Тар'конантурами.

– Не все! – согласился торговец. – Но многие! И не спешите причислять себя к ним. Лично я относился бы к такому родству скептически.

– Спроси у Танаиса, – сказала Палатина. – Он подтвердит.

– Ему я поверю меньше всего! Лишь Элементы знают, кто он такой. Как часто ты встречала людей, проживших два с половиной века?

– Это не важно, – ответила кузина. – Лучше скажи, каким, по-твоему, будет следующий ход Форита?

Гамилькар нахмурился.

– Уж он не стал бы травить графа без веской причины. Но какую выгоду принесла бы такая смерть? Я подозреваю, Катан, что он рассчитывает на твою неопытность. Через несколько дней или недель в Лепидоре произойдет что-то важное. Кто бы ни стоял за этими атаками, их совпадение по времени не случайно. В следующие несколько дней, через неделю или две, ваш таинственный враг откроется. Я думаю, на этот раз он сделает все возможное, чтобы нанести решающий удар.