Текст книги "Паутина Белого Паука(СИ)"

Автор книги: Аноним Синчан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

Оставшись одна, Ева направилась на кухню. Спать ей пока не хотелось, а вот поесть было бы неплохо. Девушка очень надеялась, что Измаил не шутил по повод ее фигуры. Но если она все же начнет толстеть, то немедленно прекратить кормить ребят кровью. Одно дело быть вечным подростком, но подростком-толстухой – это уже слишком.

Увы, но холодильник Еву разочаровал. Есть было откровенно нечего. Голод не отпускал, и, порывшись у себя в сумке, девушка отыскала немного денег. На обед в кафе должно было хватить.

Стараясь не сильно шуметь, она умылась, причесалась, переоделась. Перед выходом проверила, взяла ли с собой телефон. Не дай бог, ребята заметят ее отсутствие. Она бы на их месте с ума сошла от беспокойства, учитывая всю опасность их ситуации.

Двор встретил Еву сухой жарой, детскими криками с игровой площадки, шумом машин и мужчиной на скамейке. Слегка за тридцать, накаченный и подтянутый, с короткой, армейской стрижкой – он смотрелся крайне неуместно на излюбленном наблюдательном пункте местных бабушек. Пройдя мимо него, Ева шагов через пять оглянулась: мужчина уже кому-то звонил.

Как шпион, – подумала она и попыталась вспомнить, в какой стороне нужное ей кафе, в котором любил перекусить Илья. Отбросить мысль о том, что теперь его 'личное кафе' она сама, Ева обошла дом с правой стороны и остановилась на светофоре. Там, через дорогу, высилась вывеска искомого кафе. 'Маковое поле' – гласила она.

Светофор не успел сменить цвет, как плеча Евы невесомо коснулись. Отдернувшись, она рывком развернулась и уставилась на высокого, темноволосого парня в черных солнечных очках. Серо-синяя рубашка на нем оттеняла бледный тон кожи, белые брюки были идеально отглажены, прекрасно сочетаясь с мокасинами из мягкой кожи песочного цвета.

Ева непонимающе на него таращилась, пока человек не приподнял очки.

– Вася-Степа? – признала она его, наконец. И тут же бросила взгляд на солнце: – Ты же вампир.

– Митя, – назвался он очередным именем. Все такой же спокойный, если не сказать, равнодушный. – Солнце не убьет меня.

– Оборотень? – предположила девушка. Он кивнул. – А что ты тут делаешь?

– Этим вечером не могла бы ты навестить Измаила?

Ева моргнула.

– Зачем это? И как ты здесь... ты следил за мной?

– Не лично, – уточнил вампир. – Солнце не убьет меня, но находиться под его прямыми лучами утомляет. Я оставил человека караулить подъезд в надежде, что ты покажешься.

– А позвонить никак? – скептически спросила Ева, поняв, что за мужчина такой на скамейке сидел. – Не верю, что вы не выяснили номер моего мобильного.

– Мы не смогли дозвониться до тебя, – светофор, наконец, загорелся зеленым, и они сдвинулись с места. Ева все еще хотела есть, а вампиру требовалось убраться с открытого места. – Предполагаю, твои братья заблокировали все входящие от неизвестных.

– С чего ты взял?

– Потому что в первый и единственный раз с твоего телефона ответил Илия.

– Он мне не говорил, – настороженно сказала Ева.

– Он попросил оставить тебя в покое, – объяснил Митя. – После мы больше не смогли дозвониться.

– А прийти и в дверь постучать?

– Твой брат также предупредил, что в этом случае нам будут не рады.

– И с каких пор вас это волнует?

Вампир не ответил. Они дошли до кафе, Митя открыл девушке дверь, галантно пропустив вперед. После яркого солнца и душной улицы прохлада и умеренное освещение внутри казались раем.

Ева выбрала угловой столик в дальней части зала, подальше от окон и людей. Сиденья были красные и мягкие, из кожзаменителя, столики – темное дерево.

В ожидании официанта она повторила свой вопрос.

– Нам нужно, чтобы ты пришла к Измаилу, и пришла добровольно, – Митя снял очки, и девушка вновь не смогла не залюбоваться его красотой. Сильное, волевое лицо, прямой узкий нос, изящный рот и невероятно притягательные глаза. Свои длинные черные волосы он перехватил в простой низкий хвост. Неплохо, но французские косы ей нравились больше.

– Зачем я должна прийти?

– Мы... обеспокоены, – тщательно подбирая слова, произнес вампир. – Думаю, наш князь сходит с ума.

Заявление вампира поставило Еву в тупик.

– А раньше он у вас нормальный был? – с плохо скрытым сомнением уточнила она. Глава по безопасности посмотрел на нее тяжелым, неподвижным взглядом. Под этим взглядом подчиненные старались немедленно убраться подальше от начальства. Ева же заерзала и попыталась пояснить: – Он натравил на меня того вампира, Филиппа, чтобы потом заявиться самому в роли спасителя. Это я еще как-то могу понять, пусть поступок и сволочной. Но я очнулась, когда он мне ногти на ногах красил, понимаешь? Это абсолютно точно ненормально.

Митя опустил глаза.

Подошла официантка с меню. Ева тут же отвлеклась на выбор блюд.

– Он владеет этой территорией более восьмидесяти лет, – негромко поведал вампир, пока девушка изучала список. – Под его рукой закон стал един для всех, и мало кто смеет его нарушить. Это принесло нам мир и позволило выжить. Наш князь – прекрасный хозяйственник. Он организовал нас, и мы сотрудничаем под его покровительством. Тебе это, возможно, трудно понять, но вампиры – одиночки. В крайнем случае, живущие небольшими группами.

– Я извиняюсь, но звучит так, будто мы знаем разных Измаилов, – вежливо заметила Ева. И тут же решила, что хочет два гамбургера и картошку фри. Вредно, зато вкусно. Тем более, если фигуре ничего не грозит. В сомнениях она бросила взгляд на своего собеседника: – Я, правда, перестала меняться? В смысле, стареть или... толстеть?

Вампир откинулся на спинку сиденья. Глядел он на нее слегка недоумевающе. Первая человечная эмоция, которую Ева за ним заметила.

– Тебя волнует только твоя внешность?

– Меня волнует, как отразится моя прожорливость на фигуре.

– Никак, – помолчав, ответил Митя. Ну, да, он ей о политике, а она о фигуре. Конечно, куда понять такому красавчику простые девичьи проблемы.

Ева огляделась в поисках официантки. Та немедленно подошла. Сообщив ей свой заказ, Ева вновь сконцентрировалась на беседе.

– Так что там с безумием вашего князя?

Вампир сложил перед собой руки, переплел пальцы в замок. Он медлил с объяснениями, и это наводило на нехорошие мысли.

– Измаил – хороший хозяин, но у него есть одно... увлечение. Время от времени он находит для себя цель. Женщину. И соблазняет ее. Если у нее есть родные братья, он их убивает.

– Господи, зачем?

– Полагаю, ревность.

– В смысле?

Принесли заказ. От бургеров шел непередаваемый аромат жареного, сочного мяса, соуса, сыра и маринованных огурчиков. Картошка щекотала обоняние острыми специями. На ощупь она была обжигающей, только-только снятой с фритюра. Но именно сейчас Еве стало не до еды.

– Измаила обратила в вампира его старшая сестра Агарь. Она была Евой, как и ты, Источником. Позже она стала... любовницей князя.

Отправив в рот первую палочку фри, Ева тут же подавилась. Натужно кашляя, до слез, она попыталась осмыслить слова Мити.

Измаил говорил, что Агарь значила для него больше, чем весь мир. Но она и представить не могла в каком именно смысле. Схожие с ее собственной ситуацией моменты вызвали неприятное предчувствие.

– Измаил одержим своей сестрой, – продолжил вампир. – Был одержим ею при ее жизни и стал еще более после гибели. Женщины, что он выбирал, всегда напоминали ее внешне. Тех из них, что особо приходились ему по душе, он пробовал делать Источником. Но они все умирали, пока он не нашел тебя.

Митя поднял на Еву взгляд – прямой и испытывающий, словно он силился понять, что за зверек такой перед ним.

– Ты намного младше возраста Агарь, и, за исключением совпадения по цвету волос и глаз, совершенно на нее не похожа. Я не знаю почему, но князь позволил тебе спасти братьев, чего он ни разу не делал на моей памяти. И вот, ты, действительно, 'Ева', истинный Источник. Одно из ценнейших для нас приобретений. При этом князь не запирает тебя в общине, а отпускает одну, с парой новообращенных.

– И что? – даже для нее самой голос прозвучал неприветливо.

Вампир смотрел на девушку бездонными, черными глазами.

– Он ждет, что ты придешь к нему. Не как Ева, а как... Агарь.

– Я не его сестра.

– Ты это знаешь, и я знаю. Но князь тоскует по женщине, что умерла много сотен лет назад. Думаю, он верит, что ты – ее реинкарнация, ее перерожденная душа.

– Измаил говорил, что не ищет замену сестре, – защищаясь, заявила Ева.

– Не ищет, – не стал спорить Митя. – Ему не нужна замена. Ему нужна сама Агарь.

– Но я не Агарь, – с нарождавшимся раздражением повторила Ева. – Я согласна давать вам кровь на обращение, но не втягивайте меня в его больные игры разума.

– Ты не поняла, – мягко поправил ее вампир, облокотившись локтями о столешницу и приблизившись к ней, насколько позволял стол. – Если князь не увидит в тебе Агарь, он будет разочарован. А когда наш князь кем-то разочарован, одной смертью не отделаться. Умрешь ты, умрут твои братья, возможно, еще сотни людей, коим не посчастливиться попасться ему на глаза. Ты меня поняла?

Глядя ему в глаза, Ева заставила себя выдавить:

– Да.

– Итак, – сухо продолжил Митя, – ты предстанешь сегодня перед очами нашего князя, дабы порадовать его, как и должна примерная сестра?

– А тебе какое дело, убьет он меня или нет? – огрызнулась Ева, сузив глаза. Не потому что хотела произвести впечатление, но чтобы удержать подступившие слезы. А как иначе, если парень, что тебе нравится, сидит прямо перед тобой и угрозой принуждает лечь под извращенца, которому ты сестру напоминаешь. Ева могла разреветься. Или ответить тем же: – Нет, он, может, и убьет меня, но и вам не поздоровиться, так? Поэтому вы тут караулили меня? – И пока она говорила, ей пришло на ум кое-что еще: – Угроза Ильи для тебя – ничто. Ты старше его, сильнее, но все же домой к нам не заявился. А почему?

Вампир молчал, и это было лучшим подтверждением ее догадки:

– Может, пока Измаил видит во мне свою сестрицу, он ценит меня превыше вас? И вам запрещено досаждать мне?

Глава по безопасности славился своим хладнокровием наравне с ежедневной сменой имени. Не поменявшись в лице, он резко поддался к Еве, на мгновение оскалив клыки. Девушка отшатнулась, но отступать она не собиралась – только не перед ним.

– Я приду к Измаилу сегодня. Но за это я хочу от тебя содействия.

– Какого содействия?

Ева облизнула губы. Если она попросит слишком многого, Митя откажется, а то и вспомнит, что свою жизнь и жизни близких она ценит больше, чем смерть парочки вампиров.

– Ответы на вопросы. И, по возможности, помощь, чтобы все мы могли выжить.

– Тебе действительно только шестнадцать? – спросил вампир, и спросил с одобрением, как ей показалось. В лице он так и не переменился.

– Мы договорились?

– Да.

19 глава

– Спрашивай, – предложил Митя. – Обещаю отвечать всю правду, что мне известна.

– То есть не будешь умалчивать? – догадалась Ева, подумав над странной формулировкой. Вампир молча кивнул. А девушка вдруг почувствовала себя под его взглядом маленьким несмышленышем, которому позволили поиграть во взрослого.

– Сколько тебе лет? – спросила она и, чтобы занять руки, взялась за еду.

– Триста шестнадцать от второго рождения.

Ева моргнула, не донеся до рта палочку остывшей фри.

– О.

– Еще вопросы?

– А Измаилу тогда сколько? – вопросила она нервно.

– Этого я не знаю. Можешь спросить его сама.

– И ты никогда у него не спрашивал?

– Спрашивал.

Продолжения не последовало.

– И что он сказал? – терпеливо спросила Ева.

– Что меня это не касается, – равнодушно ответил Митя.

Ева все-таки отправила в рот картошку и сделала глоток колы. Озадаченно поглядела на своего собеседника и, как можно более аккуратно, откусила от гамбургера. Тут же изляпалась соусом и поспешно схватилась за салфетку.

– Еще что-то?

– Расскажи о себе, – поколебавшись, попросила Ева, чувствуя, как шею и щеки заливает предательский румянец. Не в силах смотреть на симпатягу-вампира, она потупилась и поспешила продолжить трапезу.

– Что конкретно? – голос его похолодел. Ева мысленно застонала: нашла, о чем спросить!

– Твое настоящее имя, – выпалила она. – Почему ты представляешься разными именами?

Наступило гробовое молчание.

– Ты обещал, – напомнила девушка на грани отчаяния.

– Ной, – прохрипел вампир так, словно ответ из него вытянули клещами.

Ной, – повторила про себя удивленная Ева. Простое, приятное на слух имя. Сейчас каждый тридцатый Ной, и каждый десятый Адам. Мода на имена из священных книг пришла вместе с вампирами. Вон, даже ее собственные родители поддались общему веянию.

Нет, Ева ожидала имя более глупое, ну, или зубодробительное, типа Куанышгали или Хабибуллы. Но Ной?

– Ной, – повторила она, пробуя имя на языке, находя экзотичным сочетание азиатского лица и библейского имени. – Очень красиво. По-моему, тебе идеально подходит. Зачем все эти 'Васи-Степы'?

Вампир откровенно медлил с ответом. Он успел раскаяться, что дал этой девочке слово, отвечать на ее вопросы полно и без утаивания. Не ожидал он, что беседа зайдет о нем самом.

– Это имя дала мне мой создатель, – произнес Ной отрывисто. – Она считала, что при обращении человек умирает, и рождается вампир. Новое существо не должно носить свое человеческое имя. Она взяла с меня клятву, что я никогда больше не назовусь тем именем. Ной – это все, что она мне оставила. И я его ненавижу.

'Значит, – рассудила Ева, – из-за того, что его вынудили отказаться от имени, данного семьей, он назло создательнице откликается на любое, кроме того, что дала она?'

– А это не слишком по-детски? – не поняла она вслух. – Назовись ты хоть чайником, личность твою это не изменит. Не хочешь быть Ноем, так выбери что-то другое, но такое, что тебе подходит, что нравится самому. Не 'Митя', 'Степа', 'Вася', а что-нибудь одно и только твое.

Высказываясь, Ева внимательно наблюдала за его реакцией. Увидь она хоть тень недовольства, немедленно бы заткнулась от греха подальше. Но вампир, как ни странно, слушал. Или пропускал все мимо ушей.

– Да и как к тебе люди-то обращаются, если ты все время имена меняешь?

– Они мучаются, – вспышкой белого блеснула его улыбка, окончательно заворожив бедную девушку. Она уже и не надеялась, что тот способен на простые человеческие эмоции. – А ты как бы меня назвала?

– Как бы назвала? – с тихой паникой Ева почувствовала, что краснеет еще больше. Настолько, что становилось дурно и шла кругом голова.

– Будь я твоим созданием.

Видя, какую реакцию вызывает в девочке, Ной позволил себе немного ее поддразнить. Хотя симпатию он к ней испытывал не больше, чем к любой другой смертной дурочке, угодившей в игру Измаила.

Чтобы отвлечься и выбросить из головы крамольную мысль, а может ли она понравиться трехсотлетнему вампиру, Ева глубоко задумалась над его вопросом. Изучая его лицо, она перебирала в уме мужские имена. Обязательно красивые и короткие. С мягким произношением. С протяжной гласной.

Ноа, возможно. Или Ноха. Или, может быть, Ноэ?

Поймав себя на мысли, что ходит кругами вокруг одного и того же, девушка сдалась.

– Ной. Я бы назвала тебя Ноем. Или Ноа. Или Ноэ. Но только так. Извини.

Но огорченным Ной не выглядел. Впрочем, как и довольным.

– Еще вопросы?

Аппетит у Евы давно уже пропал, но все же она доела все, что было на тарелке.

– Ты говорил, что Агарь стала любовницей Измаила, – как можно более равнодушно подступила она к наиболее важному для нее вопросу, – после того, как сделала его вампиром. Так?

– Так.

Разминая пальцы ног, чтобы хоть как-то скрыть охватившее ее напряжение, Ева, наконец, решилась:

– Почему она стала его любовницей?

– Почему? – не понял Ной.

– В то время это было нормально или нет? – допытывалась девушка. – Почему после обращения, а не 'до'?

– Не знаю, – ответил вампир с непонятной ей интонацией. И заметил задумчиво: – Тебя это серьезно взволновало.

Ева застыла.

– С чего ты взял?

Вампир кратко улыбнулся, не показав клыки.

– Я слышу, как отчаянно стучит твое сердце. Ты боишься, что Измаил возжелает тебя? – он моргнул, чуть нахмурившись: – Нет, не эта мысль тебя пугает. Значит, твои братья?

У Евы подскочил к горлу пульс, и уже далеко не от смущения горели ее щеки. Она слушала Ноя в тихом ужасе: на что еще способны эти создания? Он так легко прочел ее мысли. Словно какой-то телепат.

– Мне нужно знать, как это остановить, – выдавила Ева, смирившись с тем, что кто-то узнает, что творится у них с братьями.

– Что 'это'?

'Ну почему это должен быть именно он?' – в сердцах пожалела девушка.

– Илья и Исаия говорят, – преодолевая нервозность, произнесла она, – что хотят касаться меня. Они не отходят от меня ни на шаг, и ведут себя как одержимые.

– А ты? – помолчав, спросил Ной.

Ева поелозила на сиденье. Краска стыда горела на лице знойным маревом. Вампира устроил и такой ответ.

– И что мне делать? – получилось жалобно. Ева не хотела, но голос подвел. И нервы. Неизвестность страшила ее, как страшило и собственное неопределенное желание.

– Если ты их хочешь, а они хотят тебя... – равнодушно стал рассуждать Ной, и девушка не выдержала:

– Нет! Это все ненастоящее! Раньше все было нормально! Мы не хотели!... Они не...

– Я опасаюсь реакции Измаила, – не слушая ее, произнес Ной. – Постарайся не сближаться с братьями.

– Да плевать мне на Измаила, – простонала Ева, едва ни плача. – Что мне сделать, чтобы это прошло?

– Не знаю. Спроси князя.

Девушка уставилась на Ноя. Как он себе это представлял? Чтобы она пришла к психически неуравновешенному вампиру, которому никто в городе не указ, и сказала, что, несмотря на его восприятие ее как сестры, сама она хочет собственных братьев, и не мог бы он ей с этим помочь?

Конечно, мог бы! Две головы с плеч и все! Нет человека – нет проблемы.

'Нет уж, спасибо, – решила девушка, – обойдемся'.

Как-нибудь.

20 глава

На протяжении всего обратного пути Ева старательно изображала деловой вид. Она расспрашивала Ноя о его работе главы по безопасности, о жажде, которую вампиры учатся контролировать первые месяцы своей новой жизни, о печальных случаях их несдержанности, о способах отвлечь вампира, впавшего в неистовство. Узнала она и то, что ее саму держат под постоянным наблюдением люди Ноя, и это одновременно и льстило, и ужасно смущало.

Он вообще вызывал в ней море сильных, подчас противоречивых эмоций. Едва выйдя из кафе, Ева перехватила откровенно завистливый взгляд шедшей навстречу девушки. Та зачарованно оглядела вампира, косо покосилась на саму Еву и потом еще не раз оглядывалась у них за спиной – Ева не видела, но могла поклясться, что так и было.

Ной, если что и замечал, не подавал виду, исправно отвечая на очередной наспех придуманный вопрос. Ева слушала его и тихо вздыхала. И изображала ужасно деловой вид.

А что ей еще оставалось?

– Вечером я отвезу тебя в общину, – на прощание предупредил Ной, и Ева, излишне коротко и резко кивнув, скрылась за дверью подъезда.

...

Илья обнаружил пропажу Евы, когда, мучимый неясной жаждой, вышел на кухню выпить воды. Зал оказался пуст, была пуста и кухня. Не доверяя самому себе, он зашел в комнату к Исаие и с тихим облегчением убедился, что тот спал совершенно один. Илья перевел дух, а потом до него дошло: Ева пропала.

Немедленно растолкав близнеца, Илия тут же бросился звонить сестре на мобильный. Абонент был выключен или находился вне зоны действия сети.

Паника накрыла разом, подобно тропическому тайфуну: она раздирала и мотала из стороны в сторону, сбивала с толку, лишала способности соображать. Эмоции вампира не имели плавного перехода, и если приходили, то обрушивались неподъемным грузом. Слабого духом это могло свести с ума.

К счастью, Исаия контролировал себя если не превосходно, то достаточно сносно, чтобы и самому не поддаться негативным чувствам, и брату не дать наделать глупостей.

Он призывал Илью успокоиться и трезво взглянуть на вещи, ведь Ева могла просто выйти в ближайший магазин, и тут же запретил ему бежать на улицу проверять, не доверяя тому, что тот мог учудить в столь нестабильном состоянии.

Звонок в дверь прервал все препирательства. Меньше, чем через секунду, Илья уже открывал дверь, готовый взорваться и накричать на бестолковую девчонку, но на пороге была не она.

– Что? Ты не рад меня видеть? – нервно рассмеялась Лара, невольно попятившись от столь агрессивного вида. Илья мог поклясться, что слышал где-то в голове щелчок, ознаменовавший резкий переход от злости к удивлению.

– Лар? Уже приехала?

– Сюрприз! – усмехнулась девушка. – Что это ты такой взвинченный?

Щелчок. От удивления к глухому раздражению.

– Слушай, ты не вовремя.

– Что еще за 'не вовремя'? – проворчала Лариса, задетая за живое. – У тебя там что, кто-то есть?

Девушка немедленно протиснулась мимо хмурого парня, прошла в зал, кивнула Исаие и с подозрением огляделась.

– Так что у вас тут?

Илья покосился на брата, но тот одним взглядом дал понять: не его девушка – не его проблемы. Илья вздохнул и пошел к Ларисе – медленно и неохотно. Он не знал, что ей сказать. Обостренное обоняние раздражал приторный запах цветочных духов, беспокойство за Еву натягивало и крутило нервы.

Илья не знал, что сделал бы, но в дверном замке завозились. Раздался приглушенный щелчок, шорох снимаемой обуви, и в зал вошла, как ни в чем не бывало, Ева. Живая и невредимая.

– Ты где была? – чудом удержал себя в руках Илья.

– В кафе, – настороженно отозвалась пропажа, поглядывая в сторону незнакомой девушки. – Дома есть нечего.

– Почему телефон выключила? – требовательно спросил Исаия, до этого тихо стоявший в стороне. Тот факт, что он не потерял голову, вовсе не означал, что ему легко было справиться с беспокойством. Они все в слишком опасном положении, чтобы Ева могла и дальше вести обычную жизнь. И ей стоило это осознать как можно скорее.

Моргнув на его серьезное лицо, Ева вытащила телефон из сумки. Экран не загорелся.

– Батарейка села, – с извинением продемонстрировала она мобильный. В ответ старший брат посмотрел так, что Ева отодвинулась, хотя между ними и так было более трех метров. – А что случилось-то?

– Ничего, – ровным тоном отозвался Исаия, – в этот раз.

Большего в присутствии Ларисы он обсуждать не стал.

– Кто она? – без намека на вежливость спросила та, красная от гнева. В комнате разливался жар ее тела, запах прилившей к коже крови, заметный лишь вампирам. Ноздри братьев жадно раздулись.

Нехорошо.

Илья, чтобы отвлечься, постарался припомнить, упоминал ли он хоть раз, что у них с Изей есть сестра. Думалось с трудом.

– Это Ева, – представил он, в конце концов, опустив подробности. Поморщился и повернулся к сестре: – Ева, Это Лариса.

– Твоя девушка, – внесла ясность Лара высоким от злости голосом.

– Моя девушка, – покорно подтвердил Илья.

– Ээ, ну, ладно, – не зная, что еще можно сказать агрессивно настроенной подружке, Ева поспешила ретироваться: – Я пойду чай поставлю.

– Почему она ведет себя так, будто живет здесь? – дернула головой Лариса в сторону кухни, где скрылась Ева. – Кто она такая?

Илья медлил с ответом. Он мог бы просто сказать, что это его сестра, и успокоить этим Лару, но отчего-то чувствовал смутную вину, будто собирался ее обмануть.

– Бога ради, – с шумом выдохнул Исаия, – это наша сестра. У нее проблемы с квартирой, и поэтому пока она поживет у нас.

– Это правда? – спросила Лариса, пытливо разглядывая своего парня, не спеша верить Исаие. Илья облизнул сухие губы, немедленно поранил язык об один из клыков и сглотнул кровавую слюну. Вкус был омерзительный. Собственная кровь не шла ни в какое сравнение с той горячей сладостью, что он испытал с Евой.

Интересно, кровь Лары такая же на вкус?

– Что ты молчишь!?

Илья моргнул на ее разгневанное и какое-то отчаянное лицо. Лара чувствовала, что что-то не так, и боялась, что он ее обманывает. Высокая, белокурая красавица с шикарной попкой и пухлыми губками, тоненькая до хрупкости и упрямая до невозможности. Илья отдавал себе отчет, что не влюблен в нее по уши, но все же любил. Лара, как никто до нее, не давала их отношениям остыть, она выводила его из себя не меньше, чем возбуждала. И ему это нравилось.

Он любил Лару. С ней он даже перестал заглядываться на других.

Так что же с ним, черт возьми, не так!?

– Прекрати разводить интригу, – одернул его сухой голос брата. – А ты, Ларис, не устраивай истерик. Еве шестнадцать, и она действительно наша родная сестра.

– И почему я об этом впервые слышу?

– Потому что ты не спрашивала, – вышел, наконец, Илья из ступора.

– Ах, теперь я виновата?!

Илью словно обдало горячим ветром. Его девушка злилась, и температура ее тела росла, а значит, кровь бежала быстрее, сердце отбивало чечетку где-то там, за грудной клеткой.

Илья сделал шаг по направлению к Ларе, когда его за предплечье схватил Исаия.

– Нет, – произнес он предупредительно и жестко. Илье понадобилось время, чтобы слова брата дошли до рассудка, отогнали невнятное, но с каждой секундой все более острое желание. Он позволил своему телу расслабиться, кивнул Исаие, повернулся к ничего не понимающей Ларе и сказал:

– Я стал вампиром. Дашь своей крови?

За что немедленно получил подзатыльник.

– Эй!

Исаия смерил его неодобрительным взглядом. Тем самым, что словно вопрошал: откуда у меня брат-идиот?

– Очень смешно, – фыркнула Лариса.

Илья молча осклабился, обнажив для нее клыки. Исаия возмущенно выдохнул, но мешать не стал.

– Это... – сглотнула девушка, неуверенно усмехнувшись, – Это не смешно, Илья.

Тогда парень перед ней исчез, чтобы в следующее мгновение оказаться у нее за спиной. Лара тоненько вскрикнула и отшатнулась в сторону Исаии, не думая, шарахнулась и от него.

– Прикольно, да? – спросил Илья, будто не замечая ее ужаса. Исаие этот цирк быстро надоел. Он был голоден и хотел уединиться с Евой, но опасался оставлять плохо контролировавшего Илию с человеком.

– Дай ей выдохнуть и привести мысли в порядок, – посоветовал он младшему брату. – Если девушка от тебя не сбежит, можете попробовать, но не сейчас. Сам знаешь почему.

Илья знал. Но попробовать все равно очень хотелось. В нем проснулось игривое настроение, и настроить себя на серьезный лад никак не получалось. Потому что не хотелось.

– А давай ты посмотришь, как пьет Изя, – предложил он со смехом. – И если понравится...

– Не коверкай мое имя, – одернул его Исаия и обратился к явственно побледневшей Ларисе: – Ты как, в порядке?

– Это не розыгрыш? Он действительно вампир?

– Мы оба! – гордо заключил Илья.

– Но... как?

Илья уже открыл рот для чистосердечного признания, но не вымолвил ни слова – вспомнил, что наставник Вася настоятельно рекомендовал помалкивать о способе обращения. Да и сам он понимал, насколько опасно для Евы, если люди узнают о ее роли в судьбе вампиров. Многие захотят использовать ее, и многие захотят от нее избавиться.

– Это секрет, – заключил Илья с невеселой улыбкой. – Извини.

...

После столкновения с Ларисой Ева почувствовала себя посторонней, чужой в квартире братьев. Она взглянула на ситуацию с иной стороны: младшая сестра напросилась пожить со старшими братьями.

У которых своя жизнь, свои порядки, свои друзья и свои девушки.

Как сказал Исаия, из-за проблем с квартирой Ева пока поживет с ними. Пока.

Пока Измаил не пообещает им всем полную безопасность.

Пока братья не научатся обходиться без ее крови.

Вот та же Лариса, например, наверняка охотно заменит донора для Ильи. И разве это плохо? С чего бы Еве беспокоиться и чувствовать себя никому ненужной?

– Я ужасна, – пробормотала она, спрятав лицо в ладонях. Просидев так пару минут, Ева вспомнила о телефоне. Его следовало зарядить, а зарядка находилась в зале, в сумке с другими вещами. Уверив саму себя, что не делает ничего предрассудительного, она вернулась в зал, где в углу лежали ее вещи. Отыскав в сумке зарядное устройство, Ева молча ушла, бросив на компанию беглый взгляд. Илья с Ларисой сидели на диване и о чем-то разговаривали, замолчав при появлении Евы. Исаия стоял у окна, явно держа ситуацию под своим контролем.

Уже на пороге в кухню девушка оглянулась и столкнулась с пристальными взглядами братьев. Они оба смотрели ей вслед, смотрели так, будто в комнате – во всем мире – не было вещи важнее. Никто раньше так на Еву не смотрел. Сердце дрогнуло, и мурашки побежали по коже.

Ева ушла со странной смесью ужаса и восторга.

...

Ларису Илья выпроводил меньше, чем через четверть часа – Исаия настоял. Едва за девушкой закрылась дверь, как старший из братьев направился на кухню, где Ева, отхлебывая чай, изучала информацию по вампирам, коей пестрели сотни и тысячи сайтов. И всюду девушка встречала сплошное противоречие. О том, что она узнала на собственном опыте или со слов знакомых теперь вампиров, люди на форумах тоже говорили, но мало и редко, посреди самых несуразных, как теперь выяснилось, слухов и выдумок.

– Ничего полезного, да? – склонился к ее плечу Исаия. Подошел он совершенно бесшумно, и Ева от неожиданности дернула рукой, столкнув кружку со стола. Но пола та так и не коснулась – Исаия успел ее перехватить. Он двигался с нечеловеческой скоростью.

– Осторожнее, – тихо проговорил он, возвращая кружку на место. Проговорил Еве на ухо, склонившись слишком близко, слишком... неприлично.

– Ты... голоден? – спросила она наугад. Исаия повернул к ней голову, вскользь коснулся губами изгиба вмиг заалевшего уха и замер над ее шеей.

– Можно?

'Снова взять мою кровь?' – одна короткая мысль, и паника охватила девушку удушливым, холодным одеялом. Воспоминания об испытанном удовольствии прокрались сквозь все заслоны и самоубеждения, вызвав волну мурашек. Это было так хорошо, так страшно волнующе чудесно, что тело заныло в сладкой истоме. Оно хотело дать кровь Исаие.

Ева скривила губы, обругав себя за слабость. И сказала:

– Да, конечно.

21 глава

– Прости, что приходится это делать, – прошептал Исаия, продолжая нависать над шеей сестры. Ответ Евы вышел прерывистым выдохом:

– Не ваша вина.

Она отвела волосы, перекинув их через плечо, оголив и без того открытую линию шеи. Пульс под кожей подрагивал от страха и предвкушения, и от одного только запаха Исаия буквально хмелел.

На кухню прошел Илья, оценил мизансцену и, с шумом отодвинув стул по ту сторону стола, уселся, демонстративно уставившись на своих родственников.

Ева от его прямого, провокационного взгляда немедленно залилась румянцем и опустила глаза.

– Мы решили, что будем страховать друг друга, – пояснил ей Исаия. – Никто не будет брать у тебя кровь наедине. Для безопасности.

– Х-хорошо, – дрогнул голос девочки. В душе она была категорически против, чтобы за ней наблюдали в такой момент. Все было слишком интимно, слишком лично. Но и небезопасно. И потому – никаких возражений. Одного раза ей хватило за глаза.

– Начинайте, – хмыкнул Илья с иронией и насмешкой. Старший глянул на него не до конца дружелюбно. Опустив одну руку на плечо Евы, он укусил – резко и без предисловий. Девочка дернулась, и тогда он второй рукой обнял ее, не позволив отстраниться и тем самым усилить боль. Зная об особенных свойствах вампирской слюны, Исаия убрал зубы. Присосавшись к ране, он старательно ее зализывал, пока не почувствовал, что сестра в его руках расслабляется, обмякая. И только тогда он начал пить.